Текст книги "Крестики # нолики (СИ)"
Автор книги: Татьяна Снежная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
# 15
Тимур Ветров
Заруливаю в курилку, как обычно перед заходом в коттеджи, подпираю лопатками стену, медленно, глубоко затягиваюсь, но вкуса не чувствую. Не первая и не вторая – мой день начался давно. Бессонница передает привет тонкой колючей болью, поселившейся где-то в районе левого виска. Это нормально, привычно, пройдет через пару часов. Может быть, раньше, если повезет и никто не будет трогать. Везение шлет привет в виде Вики, которая появляется рядом, будто из-под земли вырастает, дергает за проводок наушника, требуя внимания. У нее изумрудные глаза, светлые волосы до плеч и отпадная задница. От нее пахнет дорогими духами, уверенностью в себе и мятными конфетами. Не напрягаясь слушаю о том, что будет весело, будет много народу и это будет вечеринка года. Конечно же соглашаюсь прийти, хотя давно надоели подобные сборища – слишком шумно, и слишком много желающих пообщаться.
«Было здорово…» «Может быть, завтра…» «Если хочешь, мы могли бы…» Разные номера, некоторые даже в справочнике не сохранены. Но это – нормально. Привычно, как боль в виске. Теперь ее вечеринки без меня не обходятся, друзья же, а друзьям не отказывают. И она точно соберет рекордное количество гостей, а потом еще неделю будет наслаждаться повышенным вниманием к своей персоне. Меня тревожит только боль в виске. Нарастает, жалит, как взбесившийся шмель, раздражает.
– Здорово! – Вика даже в ладоши хлопает, повисает на моей руке, и я покорно склоняюсь, подставляя щеку для поцелуя.
Ехидно усмехаюсь, как только девушка поворачивается спиной. Ну, конечно. Теперь к ее «весело, шумно, много» добавится еще один плюс – «Ветров тоже будет». Да и ладно, как говорится, для хорошего человека не жалко. Хотя последнее вряд ли про нее: несмотря на ее милый возраст, стервознее существа я не видывал, но тут работает принцип «легче сказать да, чем объяснить почему нет». Этот же принцип сработал, когда мы начали встречаться. Я вспоминаю и облегченно вздыхаю – все хорошо, что хорошо заканчивается. А закончилось и правда хорошо. Искренне:
– Без обид? – Ну да. Я у тебя в ванной сережки забыла. Вернешь? – Сохраню на память. Долгий, внимательный взгляд и нежнейшая улыбка: – Тогда с тебя причитается.
Ну разве можно ее не любить? А народ еще удивляется, почему мы расстались. Богатые скучающие детки, отчаянно жаждущие новизны и эмоций и не способные дать друг другу ни то, ни другое, потому что почти одинаковые. Зато дружить с ней – одно удовольствие, я убеждаю себя в этом все больше на протяжении полугода. А теперь нужно отдавать долги.
– Помнишь о нашем договоре?
– И что ты хочешь?
– Осенний бал.– Вика покачивается, будто уже слышит мелодию и смотрит так игриво, так нежно.
– Я иду с Данькой.
Собеседница кривится.
– Решил проявить благородство?
– Отчасти.
– Извращенец.
– Ну если только самую малость.
– Хах. Ну так как?
– Ты на меня с кем-то поспорила? – удивлен ее рвению. Иногда я думаю, что ей, возможно, еще тоскливее, чем мне: вот и развлекается то вечеринками, то спорами со мной на очередную «недостижимую» цель..
– Конечно, дорогой. С собой.
– Смело.
– Ты не ответил.
Я прикуриваю еще одну, обещая себе, что это – последняя на сегодня. Лениво шарю взглядом по университетскому двору – изредка кивая и улыбаясь, отвечая на приветствия проходящих парней и хихиканье девчонок. Каждый день одно и то же, ничего нового.
– Сделай для меня кое-что. И я твой. – Задумчиво верчу в пальцах чужую зажигалку – пополнение коллекции.
Я в самом деле готов пойти с Викой на осенний бал. Почему нет? По левую руку Данька, справа – Миронова. Слегка комично, но ничью репутацию это не подмочит.
– Ну?
Я начинаю говорить и Викуля – тянет угол рта, ощупывает пронзительным взглядом с головы до ног.
– Ты серьезно?
Этот вопрос преследует меня весь день и заставляет задуматься. Но я не задумываюсь. Сам напросился.
– Тим, ты шутишь? На отбросы потянуло? – морщится Вика.
– Не то чтобы сильно.
Девушка вместо ответа поворачивается так, чтобы оказаться лицом к лицу, прищуривается и медленно качает головой.
– Неа. Поищи оправдание своих больных желаний в другом месте. Ты хоть знаешь, что про нее говорят?
– Ты на нее что, досье собирала? – я смотрю почти оскалившись.
Вика поднимает на меня красивые, в кои-то веки серьезные глаза.
– Тим, ты что правда не видишь? С ней что-то не так. И хватит улыбаться, не смешно. – Она вздыхает и некоторое время внимательно рассматривает собственные сапожки, тонким отточенным движением потирает лоб, подхватывает со скамейки сумку, косится на меня и, покачав головой, тихо бросает перед тем, как повернуться спиной:
– Остановись, Ветер. Скучно? Найди что-нибудь другое..
И стоит для себя прояснить насколько все запущено. Этакий эксперимент, как у курильщика, который мечтает бросить: устроить себе «разгрузочный» день и проверить через какое количество времени никотиновый приступ станет невыносимым. Просто заранее узнать, какие ощущения меня ждут перед тем, как попытаться уйти в завязку окончательно.
В конце концов, все это началось, как игра. Спортивный интерес. Охотничий инстинкт. Это не имело значения. Это не должно было стать важным. И от макушки до поясницы прошивает.
– Вика, стой!
И та тормозит.
– Ты хорошо подумала?
Молчит, не оборачиваясь.
– Чего ты боишься?
– Боюсь? Смешно! – Ведет плечами под легкой курткой из кожи питона от GD. – Даже если бы ты залип на мужика, я бы удивилась меньше.
– Ты настолько плохо меня знаешь? – Открыто смеюсь. Я не собираюсь ничего объяснять. Вика должна понять сама или пусть валит к черту. – Что ты там себе понапридумывала?
– Ее видели с твоим Олегом.
Ах вот как!? Ну да, никогда не нужно забывать, что универ одна сплошная помойка для сплетен. Сегодня и мне посчастливилось их встретить. Вдвоем садились в машину. Заманчиво, странно..
Я не могу знать куда они направились и стараюсь не гадать.
– Можно подумать, ты сама никогда около Олега не трешься. Только завидишь в коридорах и сразу летишь.
Нет, конечно, Вике хватает ума не таскаться за женатым мужиком, но связи, внимание и зависть со стороны студенток, ой какие приятные вещи.
– Это что сейчас? Игра в поддавки? – Миронова, наконец, повернулась в мою сторону и резко отпрянула. Пока она говорила, я смог бесшумно скользнуть ей за спину.
– Вика, – смотрю на нее и улыбаюсь. – К чему вся эта трагедия? Можем зарубиться, и все. Как раньше, м?
– Тогда почему ты сам не позвонишь своему братцу и не попросишь ее номер?
Я стою так близко, что чувствую ее дыхание на своих губах. Мажу по ее лицу взглядом, веду его ниже, – к шее, груди. Поднимаю руку и цепляю золотой кулон в виде двух рыбешек плывущих в разные стороны, тру его между подушечками пальцев и молчу. Это заставляет девушку нервничать и дернуть подбородком. И в голове щелкает, срабатывает где-то на подсознательном уровне: цепочка и есть символический ошейник, который я сейчас держу в своей руке и если приложить силу, он либо порвется, либо сузит просвет между нами почти до миллиметра. Дыхание перехватывает, и мурашки на загривке собираются. Только и остается, что впитывать в себя это ощущение, прислушиваться к нему внимательно, запоминая и чувствуя, как в голове переключается невидимый тумблер. Это не злость, не обида и точно не сожаление. Это дикий, разгорающийся азарт.
– Беги, девочка, беги..,– говорю я едва слышно, совсем не в адрес Вики, и чувствую себя так, будто получил бесплатный билет на крутейший квест.
# 16
Я едва успеваю отвести взгляд от стекла, как в раскрытые двери вплывает блондинка с подносом. Идет медленно покачивая бедрами, бросает мимолетный взгляд на шефа, преградившего ей путь и ведет головой в мою строну. Запах свежезаваренного кофе волнует меня гораздо больше, чем каверзный вопрос: серьезно, спустя тридцать минут?
—Оставь на столе, Милена, и побудь на месте еще немного, возможно, ты мне понадобишься.
Та, конечно, улыбается и послушно соглашается, но по лицу видно, что скупой на какие-либо эмоции голос генерального ее взволновал. Топая обратно, она снова неодобрительно пялится на меня, словно я виновница плохого настроения шефа. Я стараюсь выстоять под этим взглядом, отстраниться от происходящего, залезть внутрь себя и просто вдыхать бодрящий аромат. А следом начинаю бороться с навязчивой мыслью, что за весь день ни разу не удалось поесть. Утром не лезло, в обед не успела и вечер ко всему прочему затягивается. Очевидно, вымученная концепция на эту тему отразилась в моем лице.
—Вас я тоже долго не задержу, София. Вижу, как вы устали за сегодня. —Сухо, без какого либо добродушия резюмировал мужчина, направляясь к своему столу. —Присаживайтесь поближе ко мне, вся информация в компьютере.
Он сам переставляет кресло предусмотрительно приподняв его, чтобы ножки не царапали дорогое покрытие пола, но одна из них все же цепляется за что-то и издает скорбный звук.
Мысленно вздрагиваю от шума, заставляя себя обратиться во внимание. Веду уставшим взглядом по ставшему вдруг бесконечно длинным кабинету, смотрю на мужчину и одновременно с этим прощаюсь с вакансией. Ничего хорошего сухой голос вероятного работодателя не сулил, а в мимике сосредоточенного лица сплошное безучастие.. Все как и предполагала, – волшебная фея не влетела в окно и не осыпала наше будущее сотрудничество блестящей пыльцой. Я, конечно, была готова к любой развязке, склонялась больше к провалу, но сейчас в груди зарождается жгучая обида. Можно было столько всего обрести.. знакомства, опыт, заработок.. Все так нелепо..
—Если эта попытка вышла неудачной..., — начинаю я и замолкаю, не зная как продолжить. Все эмоции в одну цель, слова обиды вертятся на языке. Хочется пояснить: просто отпустите, без сожалений и подбадривания. Не нужно формализма и пустословия.
— Странные выводы вы делаете.. Почему вы решили, что попытка неудачная? —Мужчина отнимает взгляд от монитора, и переводит его на меня, продолжающую стоять между высоким окном и медленно остывающим кофе на столе. Смотрит так цепко и изучающе, будто ждет ответ на вопрос: почему же я, негодница такая, не успела сдать курсовую в срок? Подвела курс, преподавателей и саму себя? Мне становится неуютно, я залипаю на участке голой кожи под подбородком генерального в распахнутом вороте рубашки.
И спешу себе признаться, – меня тяготит внимание Олега, его тяжелый взгляд и решительно сжатые губы. Как тяготит и это вынужденное нахождение с ним наедине. Еще утром, когда мы виделись в университете, он был более открыт, более понятен. Улыбался, подбадривал, шутил, вполне невинно, конечно, но искренне. А сейчас что-то случилось. Мне не нравятся эти перемены в нем. Невозможно прочесть его мысли, лицо бесстрастно, по– деловому холодно и серьезно. Когда-то он обещал помогать мне, если я решусь ступить на этот неизведанный путь, и это во многом позволило мне согласиться с данным предложением. А теперь я стою перед ним в этом нелепом, ярком открытом платье, голодная, уставшая, с кучей вопросов внутри себя и мечтаю побыстрее выбраться отсюда.
Какого черта я не сняла его? В ворохе одежд, которые постоянно меняла, мои брючки и блузку сложно было найти быстро. Не хотела заставлять его ждать. Он называл меня красивой.., верил в мой успех и выглядел таким заинтересованным.
Внутри зарождается злость. На саму себя, на собственную беспечность и доверчивость. Как же хорошо, что я еще не подписала договор.
— Позвольте мне пойти переодеться, — выдаю я зажмурившись, копирую его тон, и замышляю план побега.
— Вас пугает мое настроение? — вместо ответа бросает Олег, и поднявшись из-за стола идет в мою сторону, пока я смущенно изумляюсь его проницательности. — Почему вы решили, что причина в вашей сегодняшней работе? Не надо так недооценивать себя. Вам очень идёт этот наряд, как впрочем и тот, в котором вы пришли. У нас все получилась. У вас все получилось.
Он замолкает, заканчивая свой путь по кабинету напротив меня, но тут же начинает по новой:
— Но вы что-то надумали себе, правда? Нелицеприятное. И очень зря. Мне очень понравилась работа, которую вы проделали, и я буду весьма неудовлетворен и расстроен, если силы, которые мы обоюдно приложили, и еще приложим в будущем, пойдут коту по хвост.
Он поднимает руку и мягко касается моего подбородка, ведёт его вверх и мне приходится поднять голову и посмотреть ему в лицо. Мне совсем не нравится это прикосновение, считаю его излишним, но сознание играет на опережение и заставляет сейчас подчиниться, чтобы не прерывать поток слов, в котором тонкой нитью прослеживается какой– то логический смысл.
— Не вы причина моего дурного настроения. Вернее, это связано с вами, но не в контексте проб. Здесь все более чем хорошо, и стабильно видится в перспективе, — Олег замолкает и сощурившись смотрит мне в глаза, коричневая радужка чуть темнее, чем обычно, а выражение лица съедает сомнение. — Этот парень, который прервал нашу поездку сегодня, вас что-то связывает?
— Почему вы спрашиваете? – Слишком поспешно реагирую я, чувствуя себя той самой кошкой, которая догадывается, где напортачила и теперь нервно поджимает хвост.
—Потому что меня это беспокоит, — с нажимом сообщает Олег и хмурит лоб.
Конечно, его это беспокоит. Так же как и меня. Мысли работают в экстренном режиме: вероятно, Ветров все таки что-то рассказал обо мне.. Что именно? В каком контексте?
Репутация должна быть идеально чистой и прозрачной.
Разве не в этом причина его недовольства?
Отвожу взгляд, мажу им по стенам, раздумывая, как на самом деле может повлиять на мою репутацию излишняя осведомленность парня. И прихожу к не утешительным выводам.
—Я не могу позволить кому– то мешать нашей работе, — тем самым продолжает Олег. Он, наконец, отходит и я могу вздохнуть полной грудью. — Ещё в машине меня посетила разумная мысль, закончить все это, — остановить. Пришлось пересилить себя, а теперь..
— Что теперь? — Безвольно спрашиваю я, жалея, что проигнорировала удобное кресло. Мышцы спины и ног ноют от усталости, голову ведет.. И теперь я замечаю то, чего почему то не заметила раньше, свет в кабинете так и не горит, если не считать одинокой настольной лампы. Полумрак давит одиночеством, какой– то безысходностью и я задаюсь вопросом: кому это все надо?
— Вы нужны мне, София. Я выбрал вас и не хочу отказываться от своей идеи видеть вас в нашей команде.
Но одного же вашего желания недостаточно, так? Хромое животное не поставит рекорд на скачках.
– Мое слово здесь весит не мало, подчиненные и компаньоны не должны сомневаться во мне, как в руководителе. Но на карту будет поставлено очень многое. Я не смогу менять лицо бренда по каким -то неприятным причинам или в угоду каких– то глупых обстоятельств. Это вызовет недоумение у наших дилеров, покупателей, это поставит под удар мои ресурсы как директора компании. У нас нет пути обратно, но есть возможность быть разумными и предусмотрительными. — Он прикасается к чашке с кофе, поднимает ее и ставит обратно на то же самое место. Неосознанный, механический жест. – Вы должны мне это обещать.
— Обещать? – Я касаюсь ладонью обнаженного плеча и застываю так, тараня взглядом широкую спину. Пора объясниться. – Я не знакома с этим парнем, вернее я знаю, кто он, но..нас ничего не связывает, кроме университета. Я не нравлюсь ему, но..
— Не нравитесь? — переспрашивает Олег, словно плохо расслышал или не поверил.
Застываю взглядом на профиле, когда его голову, но вовсе не взгляд, ведет в мою строну.
Нужно сказать правду?
— Две наших коротких встреч кончились для меня.. оскорблением.
Слышу легкий смешок и не верю своим ушам. Что это значит?
– Очень на него не похоже.. Тимур слишком апатичен к подобным маневрам..
Да, я тоже так решила при нашей первой встрече в экскурсионном автобусе. Апатичный, избалованный вниманием мажорик, возомнивший себя невесть кем. А как оказалось дотошный и въедливый.
— Вы не верите? — Вспыхнула я.
— Я не сказал, что не верю. Я пытаюсь найти причину.
С трудом выдерживаю вопрошающе-изучающий взгляд. Удавка затягивается вокруг шеи, не отпускает. Нет уж, с правдой я пока повременю.. Если мужчина в курсе моего прошлого – стоит ли повторяться, а если не в курсе..., то это слишком трудная для меня задача — объяснить. Я не виновата, что взрослые грязно играли со мной. Задираю подбородок и обещаю себе выстоять. А ещё обещаю обходить Ветрова десятой дорогой.
Ещё несколько долгих секунд Олег испытывающе смотрит на меня, очевидно пытаясь взломать черепную коробку, затем его взгляд смягчается, а пальцы скользят по плоскости стола, вырисовывая незамысловатый узор.
— Не стойте там, София, как нашкодивший ребенок. — Теперь его голос топит масляной патокой и в тоне прослеживается легкая ирония. — Проходите к столу. Успели ознакомиться с договором? Рекламации будут?
Меня мутит от перемен в его настроении. Если это будет случаться часто я превращусь в типичного невротика.
— У меня масса вопросов и многое не понятно.., — осторожно вступаю в «игру» и вдруг задумываюсь над тем, чтобы отказаться от всего. Попросить отсрочку в принятии решения, уйти и больше не возвращаться, скинув всю ответственность на какие– нибудь неожиданно вспыхнувшие мифические обстоятельства.
И тут же отмахиваюсь от этой затеи. Будет выглядеть слишком неправдоподобно и как то по-детски. Тебе придется встречаться с ним в коридорах университета и врать. Ты не сможешь.
Я обречённо шагаю к столу и тянусь к договору.
— Мне необходимы временные рамки. Презентаций и поездок. Как часто, это будет происходить, как долго. Что я должна буду на них делать.
— Сумма гонорара может как -то повлиять на этот вопрос?
Это загоняет в ступор. Он в самом деле рассчитывает на то, что я соглашусь прыгать зайчиком вокруг ёлки в неглиже, если мне за это хорошо заплатят?
— Видимо, я не так выразился, София. – Снисходительно улыбается мужчина, в ответ на мою растерянность. — Что, конечно, непростительно.., мы слишком мало знакомы, чтобы фамильярничать. — Олег откидывается на спинку кресла и ведёт взгляд к потолку. — Количество и продолжительность просчитать невозможно. Вернее, это никогда не удавалось ранее. Все слишком подвижно в мире бизнеса– сегодня товар никому не нужен, а завтра на него бешеный спрос. Вот и подумайте, как это можно планировать и как прописать в договоре? Ваша предшественница выезжала на встречи раз пятнадцать, две из них были продолжительные, за границей. Германия и Мадрид. Все за счёт фирмы, естественно. Съёмки в самом начале запуска нового бренда слегка обременительны, но потом это все просто тиражируется и вас реже будут беспокоить. Вот в принципе и все, что я могу сказать.
Поводив глазами, выжидающе смотрю на будущего работодателя.
— В обязанности входит приятно выглядеть, вести лёгкие беседы, улыбаться. Не отказываться от фотосъёмок, если они предусмотрены на презентации. И, конечно, хорошо знать рекламируемый продукт. Мой секретарь вышлет вам всю необходимую документацию. Нужно будет ее изучить.
В своей пламенной речи Олег несколько раз закусывает нижнюю губу и теперь мне приходится лицезреть маленькую припухлость на ее контуре.
— Осторожнее со спиртным, — без всякой строгости добавляет он, будто неожиданно вспомнил эту деталь, — шампанского на таких встречах бывает очень много, а вечер может затяну..
Мой сотовый издает трель, извещая об смс. Он лежит передо мной на столе и я могу видеть сообщение на экране.
Где ты сейчас находишься, Солнце мое?
Глаза округляются, сканируя незнакомый номер и первая мысль, которая прошибает мозг: у Алекса сел аккумулятор и он пишет с чужого? И если пишет после того, что произошло, значит скорее всего не может попасть домой. А ведь я предупредила его!
— Что то срочное, София? Мы успеем закончить? – Мужчину тревожит мой отсутствующий вид.
Я киваю и нервно ерзаю в кресле. Обращаться ко мне "Солнце мое" совсем не в его стиле, если только его не съедает сарказм под легким градусом.
– Дайте мне секунду, я отвечу,– обращаюсь к Олегу и склоняюсь над экраном телефона.
Наберись терпения, Чайная роза. Солнце успеет к закату.
Мне нечем ему сейчас помочь, освобожусь и сразу помчусь домой.
Поторопись, иначе я разозлюсь. Ты должна успеть приготовить вкусный ужин и согреть мою постель
Я читаю ответ от неизвестного абонента и недоуменно заламываю брови. Это точно не Алекс.
# 17
Наверное, я – худший в мире игрок в покер.
Мы с Алексеевой сидим на полу в актовом зале нашего университета перед опустевшей коробочкой из-под спичек, которые оказались вполне пригодны для ставок.
Первая половина дня сложилась на удивление интересно, — девушка оказалась вездесущей пронырой и вчера, когда я торопилась с Олегом на пробы, занесла себя и меня в списки желающих заняться украшением зала к осеннему балу. После второй пары нас, и еще нескольких ребят с курса, согнали в актовый. Парни куда-то выволокли все кресла и натащили коробок с декорациями. Работа оказалась слегка пыльной, но не сложной, – развесить осенние пластиковые листики по стенам, разложить по периметру подиума разноцветные венки с лентами, вымести пыль по углам и заменить старые шторы на новые. Вот с ними то и пришлось повозиться. Десятиметровое окно казалось бесконечно длинным, когда приходилось стоять на шаткой лестнице с поднятыми над головой руками..
—Нестерова! Держись там за что-нибудь, если ты свалишься на меня я себя сдерживать не стану, так и знай! Завалимся и сразу к делу.
Сережка пытается шутить придерживая лестницу подо мной, пока на его светлую голову сыпется серая пыльца со старых выцветших штор.
—Чего ждать, я могу просто спрыгнуть. Тебя есть кому в травмпункт везти?—Эффект получился не таким угрожающим, как мне хотелось бы, мы оба знали, что ни падать, ни прыгать я не собиралась.
—Так ты думаешь мой скелет из хитина, что ли? Я крепче породистого бычка..
—Так у тебя и рога имеются?—Прыснула Алинка из ближнего угла, а я возмущённо чихнула от пыли.
—Тихо -тихо– тихо, Нестерова, не расслабляйся,—парнишка крепче ухватился за лестницу.
—А здесь реально всем поместиться?—С высоты «еловой шишки» помещение кажется мне слишком тесным.
—Бал для первых трёх курсов. Предметникам хороводы водить не вставляет.
—Двери распахнут, вот тебе и весь холл в придачу. В том году поместились,—несется снизу.
Я зачем то киваю головой,—все равно идти не собираюсь. Не с кем, да и тесноту не люблю. С давних пор.
Слава богу заниматься шторами пришлось всем по очереди. Где-то через час, два всем надоело исполнять роль активных тружеников, мы стали болтать, а потом хохотали, обстреливая друг друга мелочевкой, которой на дне коробок оказалось достаточно много. Я и Ольга откровенно филонили залипая в телефонах, поэтому когда все стали потихоньку расходиться, согласились дождаться наемного электрика, которому нужно было заменить несколько потолочных ламп.
К моему удивлению Алексеева порылась в сумочке и достала колоду карт.
—Давай в покер, все равно делать нечего.
И я просто не верю, тому, что слышу.
—Да ты просто маньячка, Оленька. Почему сразу не предупредила, массовик-затейник? Я бы подумала еще, хочу ли с тобой связываться!
На самом деле с Ольгой было просто, мы как-то неожиданно нашли общий язык. Она легко вычислила мое одиночество и смело взяла на абордаж.
Мы почти закончили вторую партию, как наконец, появился электрик. Парни этой профессии немногословны и неторопливы, и мы стоически выжидали пока он сделает свою работу, чтобы закрыть зал и отнести ключи вахтеру.
К концу очередной партии Ольга практически обчистила меня и уже присматривалась к моему короткому приталенному кардигану. А когда я вслед проиграла еще одну,—закатилась злодейским смехом, подгребая к себе весь выигрыш.
– Ты жульничаешь,—кинула я в ее сторону.
– Почему неудачники всегда так говорят? – Она подмигнула и принялась сдавать карты.
– Нет, – я откинулась назад.—С меня хватит. Мне больше нечего проигрывать.
Ольга тоже откинулась назад, опираясь на руки.
.– Да ладно тебе. Я прямо-таки чувствую, что на этот раз проиграю.
– Да ты еще и врушка. Нет, ни за что. Я не собираюсь в прямом и переносном смысле проигрывать в карты последнюю рубашку. Оставь мне хоть каплю достоинства, ладно?
– Достоинство переоценивают. К тому же… – Она нахмурилась и зарылась в куче своей добычи. – Кажется, я выиграла его в последней партии. – Я игриво ткнула ее ногой и Ольга в ответку запустила спичкой.
Шутили, смеялись, поглядывая на возившегося под потолком электрика, пока не скрипнула дверь. Мой смех тут же оборвался. Ольге же потребовалось пару секунд, чтобы прийти в себя.
Мы дернулись, торопливо заглянув с щель между коробками, и увидели в дверном проёме дочку ректора. Даниэль окинула взглядом зал, кивнула головой мужчине, которому пришлось прерваться, и не заметив нас за коробками, ушла, тихо закрыв за собой дверь .
– Ходит как приведение, ищет свое потерянное счастье, – фыркнула Алексеева, собирая колоду.– А ведь на первом ей все завидовали.
– Завидовали? Почему?
– Кирилл красавчик, – завистливо протянула Оля и добавила, уже с важностью, – единственный из семейки Ветровых, кто чего то стоит. А теперь, что? Как собака на привязи..
Я пропускаю болезненное упоминание мимо ушей. Меня это все не касается. Это не про меня.
Но Алексеева продолжает в своей манере говорить, когда никто не слушает:
– Кирилл под капельницами, а Тимурище с нее глаз не спускает, следит, чтоб та не свернула со своего целомудренного пути благородной девицы.
– Ты говоришь так, будто этих Ветровых целый клан, – быстро меняю тему, нахмурившись.
– Три брата акробата.., – выдохнула Алексеева, копошась в сумочке.
– Их трое?! – мне кажется, что я ослышалась.
– Представь себе!
– Так ты и третьего знаешь?
– Не то чтобы близко, но частенько, – парировала одногруппница, никак не отреагировав на мой внезапный интерес.
– Это как?
– Девчонки, смотайтесь – ка в столовку, купите стаканчик чего-нибудь холодненького горло смочить, – донеслось из под потолка, прервав нашу беседу, – мне здесь ещё с час висеть..
– Да что ж так долго, то? – возмутилась Ольга. Игру мы закончили и делать было абсолютно нечего.
– Залазь, помоги..
– Шуточка совсем не в масть! – Кривится новоиспеченная подруга, ведя рукой по своим темным волосам. Они от чего -то сбились и лежали тяжелыми прядями. А потом смотрит на меня, – не хочу никуда идти, пусть сам..
– Я схожу, – предложила я, поднимаясь с пола, – пора размяться.
– Ты серьезно? – задрала голову студентка сунув в рот квадратик крекера, который отыскала в сумке.
– Ну мне все равно больше нечего проигрывать.
– Ну ладно, жду тебя. Не уходи только, вместе домой пойдем.
Я махнула головой, – сумку оставлю здесь, так или иначе обратно возвращаться.
Из пустого тихого зала я попала в самую гущу шумной перемены. Пока шла по коридору, где -то в толпе даже карамельную башку брата зацепила взглядом. Так уж случилась, что вчера я вернулась поздно, конечно не зашла к Марине, но зато застала Алекса дома. Сначала я отказалась от предложения Олега меня подвезти, но он услужливо напомнил о пробках в центре, и я, падая об усталости, сдалась. Дорога на самом деле оказалась забитой вереницей машин и мы долго маялись в пробке.
На обратном пути я слегка осмелела и попросила включить магнитолу. Договор был подписан, пустые графы заполнились. Сумма меня приятно впечатлила, а вот сам факт того, что теперь все будет по новому – удручал, я немного паниковала от необъяснимого волнения и никак не могла расслабиться. Сомневалась, что справлюсь.
– А как же Алена Игоревна, ей понравилось? – Поинтересовалась я поверх пламенной песни Ани Лорак "..ты еще любишь или неееет..", звучавшей из динамиков.
– Я отправил ей пробные макеты. Вечером она редко проверяет почту. Мы обсудим с ней все завтра. Единственное, что скажу, мое впечатление вполне удовлетворено. А у меня, София, поверь, есть вкус. Почему ты ему не доверяешь?
Вопрос не выглядел риторическим и мне пришлось напрячься, чтобы подобрать вразумительный ответ. Слова не шли. Я на самом деле не доверяла. Давно и никому. Но Олег ждал, и мне пришлось как-то скомкано выразить свои ложные мысли. В этот момент я и поймала себя на том, что мне и не стоит ему доверять. У этого человека свои интересы и сегодня он наглядно показал, как может быть строг с теми, кто нарушает его правила.
Он вскользь коснулся моих интересов и увлечений помимо учебы, и я снова не знала, чем удивить. Вот пустышка же! После Франции, с которой у меня сложились нормальные взаимоотношения, – я даже в группу волонтеров устроилась при доме престарелых, – было чем заняться, – здесь я ещё не нашла себя. Выслушав меня, Олег включил заезженную пластинку:
– София, ты же не забыла, что нужно быть максимально осторожной. – Мы как раз подъехали к ресторанчику, в котором прошлый раз ужинали, от которого до моего дома рукой подать, и остановились у тротуара. Свет от фонарного столба мягко рассеивал темноту в салоне и усыплял инстинкты самосохранения. – Договор подписан, а это значит трехкратная ответственность. Никаких наркотиков в клубах, никаких неосторожных поступков на публике, никаких ревнивых парней, которые могут испортить внешний вид.
Да что же он заладил, как мамочка-наседка? Я что, пятилетний ребенок? Пусть расскажет это тем, кто под трамваями случайно оказываются, или зубов лишаются в собственном темном подъезде, или поскользнувшись на скользком полу в ванной головой стеклянную дверь вышибают. Я уж точно не из тех, кто "забрасывается" в клубах под завязку и нарывается на кулакометателей, но жизнь дама юркая, за ней не уследишь. Мне вот, час назад какой-то псих написал, предупредил что будет злым и нервным, если я не приготовлю ужин и не дождусь его в постели! Очень надеюсь, что просто ошиблись номером.
– Может попечителя нанять, чтоб присматривал? – зло шучу я. Ощущаю, что он говорит это специально, по неведомым мне причинам. И это выбешивает.
Олег склоняется ко мне, сокращая расстояние между нами, жалит холодным взглядом.
– Вам он может понадобиться, София. – Это "вам может" так резануло, что я растерянно вжалась в спинку сидения. – Только подумайте что– нибудь учудить..
Сардонический смешок слетел с моих губ, – и как я могла так вляпаться..? Скомкано распрощалась, вынырнула из салона на свободу, и в полном недоумении пошла к дому, чувствуя странно– липкое ощущение на собственной коже. Сложно не догадаться, что сухость в голосе, холодность в лице и неприятие во взгляде Олега, лишь вершина айсберга.
Вернулась мыслями в коридор университета, обернулась, чтобы ни с кем не столкнуться и шагнула в направлении лестницы. В столовую можно попасть только через холл.
