Текст книги "Крестики # нолики (СИ)"

Автор книги: Татьяна Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

# 39

Все внутри разрывается самой настоящей хлопушкой на праздник, и я почти физически чувствую, как шрапнель залетает в уставшую голову, пронзает насквозь и вылетает через пробитый затылок, захватив с собой ту часть мозга, что отвечает за рассудок, здравый смысл и хоть что-то адекватное.

Науськать Лисицкого, а следом выбить из него дурь, – не логично, но занимательно. Может Лис переборщил? Ляпнул в запале что не должен и за то поплатился. Я склонна верить брату. Если обвинение в его сторону прозвучало и в нем фигурировала эта девчонка, то дело дрянь. Никаких подсказок больше не нужно.

Зачем же ты так, Тимур?

Чтобы насолить мне? За непослушание, за несговорчивость? За то, что проныра такая увязла в фирме твоего старшего брата? Или это просто паранойя? Может, я слишком много о себе думаю, а ты просто решаешь свои насущные проблемки совсем не принимая во внимание меня? Разве в нашем общении в его коттедже было что-то такое, что выходило за рамки приятельских отношений? Сама подошла, сама придумала причину и считай что сама напросилась. Предложила свои услуги, приготовила омлет, пока он сдерживал смех. Вот же дурочка!

И тут приходит эта яркая мысль: да он издевается! Он просто играет, София, от скуки! Играет тобой, твоими чувствами, выслеживает, охотится, ставит препятствия и капканы. А ночью появляется под окнами, чтобы посмаковать сладость своих побед и дарит розы как главной "слепой" героине своей блистательной комедии.

– Забудь о том, что я сказала, – Лебедева вновь обращается ко мне с виноватым видом, когда понимает, как меня поразила эта деталь, – я не могу знать наверняка.

Спасибо тебе, конечно, за правду, но если бы ты знала, как мне сейчас больно.. как пусто внутри.

– Тебе это нравится? – неожиданно для себя самой вслух задаю я вопрос.

– Что?

"То, что тебя оберегают как драгоценность, не спускают глаз, как с любимого домашнего питомца, а за танец с тобой – избивают?"

Но я молчу, несмотря на то, что желаю многое высказать ей в лицо.

Лебедеву отвлекла рыжеволосая студентка и я позволяю себе, наконец отойти. Тут же тянусь к карману, где смирно покоится телефончик, дабы позвонить одной темноволосой башке и завязать с ней бессмысленный разговор, наплевав на свое решение больше не общаться.

– Стоять. – Я невозмутимо сцапала ее, тормознув еще до того, как Ольга прибавила ходу. Попытка к бегству была заранее обречена на провал, так что студентка уныло вздохнула, цепляясь руками за лямки рюкзака и, нацепив самое скорбное выражение лица, медленно повернулась на пятках… и тут же схлопотала в лоб.

– Ауч…

– Алексеева, вот что мне с тобой делать?

– Понять и простить? – Потирая лоб, по которому пришелся шлепок ладонью, спросила подруга.

– Не заслужила, – злорадно протянула я.

– София, ну я ни при чем здесь, честно. – За вздох, полный вселенской скорби, муки и раскаянья, можно было с чистой совестью требовать Оскар, да только жаль не с кого. – Вчера мы болтали с Лютовой, вспомнили казус со спиртным и я просто упомянула тебя и Ветрова. Мол, кажется, он к тебе не ровно дышит.

– И ты считаешь, что этого мало для сплетен?

– Я предупредила, что отпинаю ее, если она кому проболтается.

– А себя ты отпинать не хочешь, Оля?

– Спасибо, конечно, но у меня не четыре ноги.

Алексеева смешно надула губы и скорчила умилительную моську. Жаль, что на меня эти приемчики не действуют.

– Меня этот детский сад уже заколебал! – На полном серьезе бросила я нахмурив брови. У меня, из-за нее, с Алексом чуть до драки не дошло. Я злая, и странно себя чувствую. Сколько бы я ни прислушивалась к себе, больше не ощущала трепета, способного согреть изнутри. Теперь на этом месте зияла леденящая пустота. Так, словно все кругом предали. Все.

– Да чего случилось, то?! – проникнувшись моим настроением, возразила подруга. – Чего так злишься? Можно подумать, ты сможешь это скрыть. Как долго?

– А давай начнем с того, что скрывать нечего.

– Ну конечно, – вздохнула брюнетка и я не выдержала этого заискивающего тона.

.. Сейчас я тебе подсыплю пряных специй..

– Знаешь, за что избили Алекса? – Я облокотилась плечом о стену и призывно посмотрела на подругу.

– Нет.

Она неподвижно стоит, но тут же начинает приходить в себя и с неким подозрением в голосе добавляет:

– По всей видимости, ты знаешь.

– Я скажу, но ты поклянешься прямо сейчас, что никому не проболтаешься и никогда больше не упомянешь Ветрова и меня в одном предложении.

Оля посерьезнела и подняв руку клятвенно произнесла: – Клянусь.

Мысленно раздражаюсь. Так похоже на цирк.

– Кажется, ты до конца не осознала это.

– Печенью клянусь.

Как же этот парень мне досаждает. В нём есть что-то до того наглое, бездушное, заносчивое и тщеславное, что мне почему-то хочется его где-нибудь закрыть, дабы больше не видеть и не слышать. Из-за него мне теперь придется ходить по тонкому льду.

– На балу Алекс танцевал с Даниэль.

Толстый слой невозмутимости на лице Ольги снесло ураганным ветром осмысления.

– Он что, сумасшедший?

Я не готова отвечать на этот вопрос, я вообще не хочу больше ничего говорить.

– Поверить не могу, – добавляет Ольга и отводит взгляд, будто пространство, которое нас окружает может помочь ей все осознать.

– Он что, втюрился в нее!?

– Оля, заканчивай свой односложный монолог. Втюрился, не втюрился, а шансов у него никаких, – снова огрызаюсь я.

– Это да, – отозвалась девушка с поникшим видом, и тут же бросила взгляд в сторону часов. – Пара через пять минут!

– Физкультура, – дополняю и сразу морщу нос так, как будто учуяла запах испорченной еды. Ненавижу бегать по всему залу, как безголовая курица.

В раздевалке, мы всего за минуту переодеваемся в спортивную форму и мчимся в сторону спортзала. И стоит массивной двери захлопнуться за нашими спинами, как раздаётся оглушительный звонок. Первые десять минут урока за каждым присутствующим пристально наблюдает Двинутый (так его прозвали из-за вредного характера и высоких запросов к ученикам). Но затем в спортзал забегают баскетболисты в чёрной форме и как малые дети начинают бегать по всему залу, кидая друг другу баскетбольные мячи. К счастью, тренер полностью переключает своё внимание на них и мы, не участвующие, усаживаемся на маты, которые расстелены в углу зала. Ольга садится рядом, будто мы с ней неразлучная парочка лучших подруг, которые знают друг друга с самого детства.

– Теперь понятно, откуда такая реакция. Алекс чуть с лица не сошел, когда я произнесла это имя, – шепчет она, боясь привлечь к себе внимание препода, который поймав за болтовней, обязательно заставит бегать по кругу.

Да, надо отдать должное, Ольга далеко не дура и сразу сложила два плюс два. Когда знаешь причину легко вычислить неизвестное.

– Как на счет того что бы отомстить за возлюбленного?

– М..мм? – переводит на меня удивленный взгляд подруга, размышляет, качает головой, – нет.

– Почему?

– Я еще окончательно не свихнулась переходить дорогу Ветрову, – шепчет Алексеева склонив ко мне голову. – Мажор хоть и создает впечатление ветреного повесы, но таким не является. К тому же Нестеров прекрасно знал на что идёт.

На время между нами повисает молчание, которое нарушает голос тренера и удары мяча об пол. Моментами проскакивают нецензурные выражения, когда что-то идёт не так, но Двинутый на это не реагирует.

Хорошо. Пусть будет так. Я терпеливая, потому считаю, что всё, что ни делается – к лучшему. У меня вообще много философских отговорок на все случаи жизни. С ними я не пропаду. Я могу смириться с чем угодно, что невозможно или лень изменить. Но ты, Тимур, чёрт бы тебя побрал, стал поперек горла.

– А мне поможешь?

– Ага, я знала, что тебе придется просить моей помощи, – как то сразу заискрила Ольга, – а ты за что собираешься мстить?

– Не мстить, – лгу я.

Нервно дергаю ногой, которая затекла. Но Оля смотрит куда-то в сторону бегающих по полю парней, поэтому я продолжаю:

– Я просто отделаться от него хочу.

– Отделаться? – она ухмыльнулась и потерла переносицу.– Нефиг было задницей крутить.

Я тут же поддала Ольге локтем под ребро.

– Ауч! Да что же здесь думать то, у тебя все козырные карты на руках. Просто дай ему понять, что Олегом увлеклась. Поверь, на этом орешке Тимур зубки обломает быстро.

Помимо неизвестно откуда взявшегося чувства вины, Ольга одаривает меня таким самодовольным взглядом, что я не выдерживаю и опускаю глаза. Как ни крути, но действовать так – необдуманно и даже опасно для здоровья.

– Ты предлагаешь из одной трясины в другую?

– А вот какая сильнее засосет это уже тебе выбирать. Я ни с одним, ни с другим настолько близко не знакома.

Слова Алексеевой так и сочатся излишней надменностью и издёвкой, что не на шутку меня злит. Поэтому я поднимаю на нее глаза, желая послать ее подколы куда подальше. Но в голове уже гуляют скверные мысли на счёт Ветровых, которые занимают меня полностью.

Когда последние минуты пары подходят к концу, я собираю свои вещи и выхожу из душной раздевалки самая последняя. Ольга убежала чуть раньше на пересдачу практической. К шкафчику приходится идти целых пять минут, а после я ещё некоторое время копошусь в своих вещах. Беру баночку колы, которую заранее покупаю, для вот таких вот перемен после физкультуры. И быстро пробежав глазами по завтрашнему расписанию, которое написано на желтом стикере и прицеплено к внутренней стороне дверцы, с шумом закрываю шкафчик и выхожу из универа.

Его даже искать не надо. Не надо даже головой вертеть осматривая двор. Взгляд сразу натыкается на темную макушку. Стоит в окружении нескольких человек – его обычная компания. Такие же благополучные звездные мальчики и девочки. Я из всех знаю только Вику, которая смеется, прикрывая лицо ладонью и шутливо толкает Тимура в грудь.

Замечает меня и едва заметно кривит яркие, аккуратно накрашенные губы. Коротко говорит что-то и кивает в мою сторону. Мажор поворачивается сразу же, с улыбкой, которая становится еще шире, как только цепляется взглядом. И от этой улыбки больно и горячо.

Рядом оказываюсь слишком быстро. Он все еще улыбается, хмыкает, когда замечает в моих руках баночку колы.

– Привет…

– Держи. – Пихаю ему эту баночку так, будто она мне руки жжет.

– А поздоро…

– Послушай, – припечатываю я, не обращая внимания на удивленный взгляд, чтобы не передумать. – Больше никаких роз, никаких смс, никаких «подвезу». Уяснил?

Молчит. Только улыбаться перестает и глаза светлеют: близко – и мне приходится увидеть, как сокращается зрачок. И кивает! Кивает: не то осторожно, не то вопросительно. Продолжения ждет. Под ключицей тянет, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не провести по этому месту рукой.

Черт его знает, как это называется. Словами описать сложно, но ощущается слишком знакомо: это как держать в руках два маленьких магнита, поднося друг к другу, но не давая соприкоснуться. Тянет, давит в виске чужим взглядом. И хочется не то отвернуться, пряча лицо, не то открыть глаза и посмотреть в ответ, прямо и открыто.

– И больше никаких подкатов.., – я не произношу имя брата, опасаясь компании за спиной. – Чтобы вообще со своими гейскими темами к нему не приближался. Сбавь обороты уже, договорились?

Говорю смело от уязвленной гордости и глубокой, давящей обиды. Надеюсь резкими словами оскорбить, унизить, жду, что он лишится маски невозмутимости и допустит ошибку. Пошлет, оттолкнет, обматерит и навсегда поставит крест на странных отношениях между нами.

– Гейскими? – тихо переспрашивает мажор. И это слово крошится сладким леденцом на его губах, – извини не смогу – худые, высокие мальчики моя слабость.

И на этом я просто задыхаюсь. Образы Алекса и Тимура мечутся в голове.

– А тебе палец в рот не клади, да? – гневно вылетает из меня от резко подступившей паники.

Ветров задумывается, прикидывает что-то в голове и расплывается в одной из своих сердце останавливающих улыбок:

– Ну почему же? Твой Я бы взял, – упорно ловит мой взгляд.

За спиной фыркает кто-то из парней и резко замолкает, будто звук выключили. А у меня… у меня уходит пара секунд на то, чтобы понять, что он сказал, еще пара секунд на то, чтобы представить, и вечность, чтобы снова вспомнить как дышать.

– Ты больной. Нет, правда. Тебе помощь нужна, – обреченно выдыхаю я, переживая жгучий стыд.– Виртуоз хренов!!!

Провальная импровизация.

# 40

Тимур Ветров

Девчонке уверенности не занимать, держится так, будто бы знает куда больше моего и заведомо убеждёна в успехе своей провокации. А в голосе одна обида и разочарование, нежели цель оскорбить.

Застать меня врасплох почти невозможно. Я отлично умею скрывать свои эмоции и намерения. Но в этот раз пришлось попотеть.

Она оставляет в недоумении всю мою компанию. Пацаны смотрят так, будто я самолично сожрал чью-то собаку. Даже Вика подозрительно щурит глаза и этот цирк становится мне слишком интересен, чтобы я позволил гвоздю программы так просто сбежать. Захотела поговорить со мной в неформальной обстановке? Пожалуйста.

– А у тебя как? – Перехожу в наступление, разворачиваюсь к ней уже спешащей уйти. Просто уйти. Ну естественно, она же все высказала и даже подвела итог. Типа я больной, но талантливый.

И мне конечно стоило промолчать, но суть моя конченая всегда не в ладах с разумом. С учётом того, что этот самый разум только что двояко оценили.

– Получилось уменьшить количество часов работы? Выбрала лучший отель и любимчиков?

– Любимчиков? – София недоуменно оглядывается.

– Обслуживать всех, кто позвонит, это не для тебя. Я бы остановился на мужчинах по-моложе – деньги те же самые и удовольствие не такое сомнительное.

София хлопает глазами, изумленная настолько, что еще не спешит оправдываться. Сначала она пытается понять. Понять о чем я и почему настолько безжалостен.

– Ты серьёзно? – спрашивает с таким недоумением, будто я заявил, что кролики растут на кустах. – Ты меня сейчас проституткой надеешься перед всеми выставить? – Пытается ерничать, но понятно, что нервничает.

"Во дают .. " прилетает от Санька, со стороны, с периферии куда мое внимание уже не возвратится сегодня.

– Я не то чтобы собирался кому-то сообщать, – поясняю со всей имеющейся непосредственностью и вижу, как София медленно бледнеет. Доходит до того, что губы невероятно соблазнительного изгиба складываются в тонкую линию, и я всерьёз опасаюсь, что сейчас прилетит по щекам, только бы откреститься от того, что я тут преподнес.

И тут я растягиваю губы в мерзкой улыбке, и это для нее веский сигнал собраться и перейти в наступление..

– Маме своей советы будешь давать, ее контингент совсем обносился!

Резко. Почти на грани, но это я ей естественно прощу. Придётся.

– Я как раз хотел это с тобой обсудить!

Подхватываю ее под локоть и тащу подальше от жадной до сенсаций компании. Сам подставил, сам собираюсь защитить свое имущество от чужих. Ох, София, что же ты со мной делаешь?

– Не трогай меня!

Огрызается, все так же гневно.. Не поймет, глупая, что это все для ее же блага.

– Я не трогаю, я сопровождаю.

– И сопровождать меня не надо! Нам с тобой уж точно не по пути, – пятится в сторону и руку всерьез выдирает, только все зря.. Я крепче сжимаю ее локоток и тяну на себя..

Со стороны мы так похожи на повздорившую парочку, вздумавшую выяснять отношения на аллейке перед университетом.

– Ну это как посмотреть, – не сбавляя шага целеустремленно тащу ее за собой. Шансов вырваться – никаких. Звать на помощь она естественно не решится, не насиловать же я ее веду и не убивать.

– Да оставь ты меня в покое! Эй. Я не хочу с тобой рядом находится! – И сумочкой по мне, так, не сильно, потому что хорошо размахнуться на ходу сложно.

– Ты просто ещё не вошла во вкус.., – отрезаю я, чувствую как начинают гореть уши – толи из-за повышенной активности, толи от избытка эмоций. Внутри я уж точно не айсберг как не крути, – мне, видишь, наоборот твоя компания очень приятна.

– Да ладно, хватит! Теперь не нужно милым прикидываться. Ты меня только что при своих проституткой выставил! По твоему это нормально?

Правда?! Да что ты!? А обвинение в том, что я мальчиками увлекаюсь это как, на десерт?

– Да брось, это только поднимет твой рейтинг. Сейчас на всем хайпуют. Даже на таких мелочах.

Не нужно, что бы она считала меня сладким и всепрощающим. Я далеко не такой.

– Что? Мелочи!? – Пленница тормознула и развернулась ко мне всем корпусом. Уставилась, как на врага народа, и пошла в наступление: Ты.. ты наглый отвратительный враль!

Не отвесить насмешливый поклон в ответ стоит больших трудов.

– Приму за комплимент.

София закатила глаза и шумно выдохнула, показывая всем своим видом, что общение со мной сплошное разочарование.

– Куда ты меня тащишь вообще? Можно узнать?

Да уже никуда, мы как раз на месте. Жму на брелок и моя машина приветливо подаёт краткий звук моргнув аварийками.

– Прошу, – по джентельменски распахиваю перед ней пассажирскую. Очень надеюсь, что мне не придется втаскивать ее в салон насильно.

– Зачем? – Смотрит на меня теперь с полным непониманием и даже испугом.

– Поедем твоего братика лечить. Ты ведь оказала мне первую помощь, а я как -то не успел. Теперь хочу.

– Ой, хватит! – кривится София отступая, посчитав, что я шучу.– Благородство это не твое. Отпусти!

– Ладно, – решаю сходить на компромисс. – Не хочешь ехать со мной, можешь на автобусе, но поверь, когда ты доберешься, я Алексу искусственное дыхание успею сделать.

Оставляю ее осмысливать свои намерения и спокойно так направляюсь в сторону водительского..

– Стой! – реагирует довольно быстро, тут же схватив меня за рукав. – Ты что, собираешься к нему? Серьезно?

– А по твоему не нужно? Думаешь, я так это все оставлю? Вот это все, сказанное тобой и твоим братом, в подвешенном состоянии? Нет, моя Святая Простота, нет,– кручу головой и мягко улыбаюсь. В моих глазах сейчас черти костры жгут и на балалайках играют. Она следит за выражением моего лица и впитывает всю истину для себя. – Этой ночью я не решился к вам подняться, а сегодня у меня другое настроение.

– Так вот зачем ты приезжал. Разобраться? – сказано с какой-то давящей обидой.

– Садись в машину или я поеду один.

– Да тебя Алекс на порог не пустит! – бросает последний аргумент.

– Уверена? А по моему ему есть, что мне сказать.

–Тимур!!

Я забираюсь в салон, бросаю банку колы на заднее сиденье и с полным удовлетворением смотрю, как она располагается рядом только с другой стороны. Выбора то в целом никакого.

– Я не оставлю вас наедине, даже не мечтай.

– Хорошая девочка, – заключаю я в ответ на то, что все таки сообразила сесть в машину и тут же получаю кулачком в плечо. – Плохая девочка.

– Не раздражай меня!

– Потерпи, сегодня больше некого.

Мы выезжаем со стоянки под ее не прекращающееся словоблудие. И про то, какого хрена нас свела судьба, и зачем она со мной связалась, и много других вопросов на тему того, что мне от нее надо, и что от Алекса.

И мне даже смешно на это отвечать.

Но на кольце все таки приходится заговорить. Когда вижу на баннере, то, что никак не мог рассмотреть ночью, когда проезжал мимо. Она слишком хороша, что бы висеть вот так на всеобщее обозрение для тысяч глаз. Внутри меня что– то тут же ломается и рушит весь положительный настрой.

– Смотри-ка, что это у нас здесь? Какая залипательная фигня..

София возводит взгляд к лобовому стеклу и тут же замолкает. И даже кажется глаза отводит, словно стыдится.

– Это не фигня, это… – не соглашается со мной, бросается объяснять, закусывает губу, будто так проще нашарить нужное слово, но после, скосив глаза, отбрасывает эту идею.. – Ладно, это фигня, но…

И все равно не находит слов, а я так хорошо изображаю недоумение, что и взаправду начинаю думать, что не понимаю.

Любознательности мне с детства не занимать, и порой она лезет когда не следует. Или, напротив, очень вовремя? Очень вовремя для того, чтобы протестировать. Проверить свои ощущения. Проверить и ее заодно тоже.

– А ведь приятно, да? Приятно когда кто-то взрослый, солидный спешит прославить тебя на весь город. Как он тебе? Впечатляет?

Резко выворачиваю руль влево перестраиваясь в потоке машин, в последний момент замечаю красный глаз светофора и торможу.

– А не слишком ли интимные вопросы ты задаешь? Тебя это как– то касается? – Бросила острый, нечитаемый взгляд, потом нахмурилась и отвернулась.

– С темы не съезжай, – упорно настаиваю на своём и сам себя убеждаю в том, что смотрю не на ее профиль, а на окно за ней. Больно там интересная машина в соседнем ряду. Серая. – Мне положено знать.

– Ничего тебе не положено.

Диалог зашёл в тупик. И с ней так всегда. Но даже это не раздражает. Раздражает Олег, который слишком далеко распростер свои щупальца.

– Мой брат благотворительностью не занимается, – как можно непринужденнее поясняю я, а внутри уже пару минут как шторм в 5 баллов.

Но София никак не реагирует на мои слова и я решаю не продолжать эту скользкую тему. Не сейчас.

– Очень надеюсь, что ты высадишь меня у дома и укатишь ко всем чертям.

– Не надейся.

– Что тебе вообще от него надо? Что? – Завидя угол своего дома София активизируется с новой силой. Даже истеричные нотки проскальзывают, лёгкие такие, едва заметные.

– Ну почему же от него? – глушу мотор, поворачиваю лицо в ее сторону и долго смотрю. У нее на щеках румянец от эмоций и вид решительный. И мне почему то хочется, что бы румянец остался, а она была сейчас спокойной и расслабленной. И вдруг, это на самом деле происходит. Я даже сморгнул. То ли мой взгляд так подействовал, то ли ощутила необратимость собственного положения, но Малышка Со вдруг выдохнула и сдалась. Поникли плечи и взгляд скользнул от моих глаз ниже, прошелся по губам, по шее в распахнутом вороте куртки и замер где -то в районе солнечного сплетения.

– Хорошо, – тихо начала она, нервно дёрнув уголком губ, – давай начнем сначала. Просто объяснимся, спокойно без этого всего.

Начать сначала. А не поздно ли?

Нет, не то что бы я не хотел дать ей шанс объясниться, или был как-то глубоко обижен и не желал идти на компромисс. Вовсе нет. Абсолютно. Мне просто не хотелось, чтобы это все вдруг оборвалось. Наше общение, например. И даже все то, что между нами сегодня произошло. На мой взгляд нас это сблизило. После всего мне сложно будет откатить назад.

Она все ещё ждала ответа, снова направив свой взгляд мне в глаза.

– Ну кто я такой что бы лишать тебя шанса? – мягко отвечаю я. А в голову тут же бьёт – какая ложь. Ложь! Я для тебя все. Я для тебя везде. Я твоя вечность.

– С Алексом тебе лучше не общаться. Он запутался, ничего не понимает и очень злится. Этот Лисицкий избил его из -за тебя, обвинив в ..., – тут она сжала пальцы и отвела взгляд. – Черт, как глупо..

На несколько секунд ушла в себя, а когда вернула взгляд продолжила.

– Я знаю, что это все из -за Даниэль. Но .. ты, так не нужно было. Да, он упрямый, да, местами резкий, но в целом добрый парень. Неужели тебя настолько разозлил его танец с Лебедевой, что ты так жестоко с ним обошёлся?

В ее глазах, карих, таких бездонных, уже мольба вперемешку со слезами. И меня просто тянет обхватить ее лицо ладонями и клясться в своей непричастности.

Но все на что я решаюсь это отвернуться к лобовому. В целом не так я и чист. Слова не шли и в голове просто бесконечная пустота. На имени Даниэль меня опять вернуло к больному брату. И вся эта чехарда с выяснениями кто прав, кто виноват показалась незначительной, мелкой, пустой. На фоне проблем с Кириллом, все остальное всегда превращается в пыль.

Из забытья я выхожу под мелодию сотового. Софии приходится отвлечься, приходится лезть в сумочку, рыться там, и так повернуть экран, что нам обоим виден абонент: входящий Олег Богданович и я начинаю верить в предвиденье. Только он мог испортить такой важный момент и лишить меня возможности как-то оправдаться..

Достаю пачку сигарет. Закуривать не спешу – для этого нужно покинуть машину, а этот диалог входит в круг моих интересов, чтобы устыдится собственного присутствия.

София говорит отстраненно, с чем– то соглашается, что-то переспрашивает и как по мне – нервничает.

Скоро я сделаю так, что у Олега не будет даже маленькой возможности ее беспокоить.

– Секунду, – говорит в трубку, – у меня есть один вопрос, – косится на меня, и перебросив сотовый к другому уху, покидает машину.

Это злит до такой степени, что я тут же чиркаю зажигалкой, глубоко затягиваюсь и.. даже зубы сводит от желания заматериться. Секретики у них...