Текст книги "Эквей. Трилистник судьбы (СИ)"
Автор книги: Татьяна Серганова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Глава 9. Чужие
Как только я оказалась в своей каюте, дверь за мной тихо закрылась. Я еще некоторое время просто стояла, расширенными глазами смотря перед собой и ничего не видя. А потом неловко шагнула назад, почти сразу упершись спиной о дверь, по которой тихо сползла на пол, спрятав лицо в руках.
Раньше мне казалось, что боль одна, она не имеет оттенков. Лишь одно сплошное мерзкое чёрное пятно с горьким привкусом пепла рухнувших надежд и мечтаний, которое уродует душу и не даёт нормально жизнь. И я снова ошиблась. Боль от потери семьи – это одно, а боль от того, что тебя отвергают – совсем другое. Это совершенно разные чувства и эмоции, но в равной степени ужасные. Они изъедали и коверкали душу.
Было очень стыдно, словно я сделала что-то неправильное. И еще я очень злилась. На себя – за то, что поддалась слабости и эмоциям, на него – за то, что испортил такой замечательный вечер и оттолкнул, выбросил, как ненужную игрушку.
Плакать я не собиралась, наоборот, хотелось кричать и ругаться от обиды и разочарования. Как же мне хотелось вернуться назад и…
И я не знала, что хотела сделать с ним. Так далеко моя фантазия не распространялась. Тем более что я сама еще не до конца разобралась в своих собственных чувствах.
Что испытывала к нему кроме уважения?
Влюблённость или любовь? А может, просто симпатию?
Достаточно ли этого для нового шага в наших отношениях?
Как я могла что-то требовать, когда сама не знала, чего хочу на самом деле.
– Почему всё так? – прохрипела едва слышно и села ровнее, откидывая голову назад и упираясь ею в дверь. – Почему я даже влюбиться не могу нормально? Один отказался бороться, отправив к Богине, второй считает глупым ребёнком.
А в следующее мгновение внезапно погас весь свет. Полностью. И сразу же затихли все звуки. Корабль разом вымер, став просто металлическим шариком посреди океана.
– Какого чёрта? – только и смогла прошептать я, пытаясь привыкнуть к наступившей темноте.
По идее, если отключился главный генератор, то должен был сразу включиться запасной. Если и с ним что-то случилось, то, в конце концов, в самом крайнем случае должны были включиться тревожные красные огни. Но ничего этого не было. Корабль выключился полностью.
Вскочив, принялась лихорадочно водить руками по двери.
– Надо найти ручное управление. Надо найти, – испуганно шептала я, едва не задыхаясь от страха, который словно накрыл меня ледяной волной.
Я не могу так умереть. Только не так. Заживо погребённой на дне бесконечного океана.
Руки дрожали, когда я, наконец, нащупала панель. Дернув её на себя, залезла внутрь небольшого углубления рукой, пытаясь вспомнить, чему нас учили по технике безопасности.
«Самое главное – не поддаваться панике», – учил нас инструктор.
– Поздно. Я уже паникую. Еще немного – и начну истерить, – сказала сама себе и прикусила губу, чтобы хоть как-то успокоиться.
Где-то там должна быть специальная кнопка для разблокировки двери. Должна быть. Но я её не находила.
Мелькнула мысль, что надо найти фонарик. Я была уверена, что в этой темноте не смогу это сделать и лишь потеряю драгоценное время.
Как я ни старалась себя успокоить, у меня ничего не получалось. Сердце колотилось как сумасшедшее, руки тряслись, а слёзы уже рекой текли из глаз.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – шептала я, едва не захлёбываясь от рыданий и всё отчётливее понимая, что ничего у меня не получится.
И энергия у корабля не могла отключиться просто так. А если на нас кто-то напал?
Никогда не страдала клаустрофобией, но сейчас была как никогда к ней близка.
Но в следующее мгновение что-то неожиданно громко щелкнуло, дверь резко отъехала в сторону, а я упала в крепкие мужские объятья.
С испугу я сразу начала вырываться, пинаться и драться.
– Тише, тише, – прошептала знакомый голос, еще крепче прижимая к себе и гладя по волосам. – Успокойся, это я.
– Саша? – заикаясь, пробормотала в ответ. – Ты? Но что произошло? Что с питанием? Где свет?
– Я его выключил, – ответил он, продолжая ласково перебирать мои волосы.
– Но почему?
– За нами плывут, Катя.
– Кто плывёт? – растерялась я и еще сильнее вцепилась в его куртку. Но вместо страха неожиданно пришла надежда. – Мама? Князь? Это наши? Они ищут нас.
И в следующее мгновение попыталась вырваться из его крепких объятий.
– Кэтти, – терпеливо произнёс Саша, но я его не слушала, вертясь из стороны в сторону и ничего не видя в темноте.
– Пусти, там же мама. Зачем ты всё выключил? Мы должны послать сигнал!
– У нас средство связи не работает.
– Значит, должны сделать что-то другое. Есть же иные способы дать о себе знать! Они узнали о поломке! О том, что мы должны были приплыть в Пещеры несколько дней назад, и бросились на помощь. Я знала, знала!!
Неужели удача, наконец, вернулась ко мне. Это же самый лучший подарок на день рождения – вновь увидеть маму, Князя. Я ведь даже мечтать о таком не смела.
– Кать, это не корабль Эквей, – резко произнёс Переславцев и слегка встряхнул, приводя в чувства.
– Что ты такое говоришь? – я замерла и непонимающе взглянула на него. – Как не Эквей? Но тогда чей?
– Альянса, – и убрал руки.
Лишенная опоры, я отшатнулась и едва не упала. Страх, который дремал внутри вот уже четыре года, вновь дал о себе знать. Я очень хорошо помнила, как представители Альянса пытались убить меня и маму, а Князя хотели свести с ума. Неужели решили повторить попытку? Сейчас, когда я одна в бескрайних просторах океана и помощи ждать не от кого.
– Нет, нет. Этого не может быть.
– Кать, успокойся, – Саша вынужден был вновь схватить меня за плечи.
– Что им нужно? Зачем они здесь?
– Я не знаю. Может быть, хотят найти пристанище Богини, поэтому отправились за нами. Сегодня мы не должны были останавливаться, понимаешь? Я сегодня в честь твоего дня рождения специально ушёл с курса для того, чтобы найти хорошее место для стоянки. Они не ждали этого и поэтому дали себя обнаружить.
– Мы можем уйти или сбежать? Атаковать, в конце концов? – мысли неслись в голове с сумасшедшей скоростью.
В этот момент я даже забыла о том, что уже давно являюсь пацифисткой и не терплю насилие в любом виде. Как оказалось – своя жизнь дороже всего на свете.
– Это мирный корабль Жрецов. Здесь нет оружия.
– А у них есть?
– Есть, – ответил он, и я задрожала еще сильней.
– Господи, что же это, Господи.
Я прижалась к нему всем телом и обхватила за талию, слыша, как гулко бьётся его сердце у меня под щекой. Так страшно мне не было, даже когда Финор объявил меня личной собственностью Богини.
– Ты же понимаешь, что они могут нас обнаружить?
– Не обязательно.
– Ты! – выпрямившись, я больно стукнула кулаком по мужской груди. – Как ты можешь быть таким? Надо же что-то делать.
– И что ты предлагаешь? – несколько насмешливо поинтересовался Александр, вызывая у меня новую порцию гнева.
– Не знаю, ты у нас командир, штурман и пилот в одном лице.
– Пойдём в рубку, – и, подхватив под локоть, потащил куда-то в темноту.
– Но я ничего не вижу.
– Держись за меня, и всё будет хорошо.
Я уже ни в чем не была уверена, но идти пришлось. Крепко вцепилась в его руку и брела, как слепой котёнок, ничего не видя перед собой. В отличие от меня, Саша двигался легко и свободно, словно видел в темноте, хотя я ему мешала двигаться свободно. Каким-то чудом нам удалось пройти коридор и взобраться по лестнице.
В рубке было гораздо светлее, чем внизу, или я просто привыкла к темноте. Сказать сложно. Но очертания предметов я видела и даже смогла, не споткнувшись и ничего не разбив, подойти к креслу и сесть в него.
– Где они? – тихо спросила у Саши, который сел рядом.
– Рядом, но отсюда не видно.
– Они же всё равно нас найдут, не так ли?
– Всё будет хорошо, – ушел от ответа мужчина.
– Я боюсь, – едва слышно прошептала и всхлипнула от страха.
В ту же секунду Саша накрыл ладонью мою руку и ободряюще сжал.
– Кать, я обещаю, никто и никогда не причинит тебе вреда, – а в голосе была такая уверенность, что я просто не могла ему не поверить.
– Спасибо… Что мы будем делать?
– Ждать.
– Чего? – по спине прошелся холодок, и я обхватила плечи руками, стараясь согреться.
– Дальнейшего развития событий, – выпрямляясь, ответил мужчина.
– А если они нас найдут? Что делать тогда?
– Найти нас будет сложно. Во-первых, зона поиска очень большая и они понятия не имеют, где именно мы свернули и куда. Во-вторых, мы находимся в отличном месте. Видишь эти рифы? – он указал рукой на темнеющие впереди груды камней, которые были покрыты растениями и полипами.
– Вижу.
– Это порода называется аугут. Слышала о такой?
– Нет.
– Изобретение эквейтов. Аугут обрабатывается, и его крошку используют для создания специального сплава, который блокирует радиосигналы и энерговыбросы. Здесь мы как за каменной стеной. Мало того, что все приборы отключены, так и аугут обезопасит нас от сканирования. В-третьих, нам придётся побыть здесь некоторое время для того, чтобы сбить их со следа.
– Сколько? – уже относительно успокоившись, спросила у него.
– Пару дней. Надо будет убедиться, что они уплыли дальше.
– Но нам придётся сменить курс, если мы не хотим натолкнуться на них позже.
– Совершенно верно. Курс придётся сменить. Это еще пара лишних дней.
Итого плюс-минус неделя.
– Ничего себе поездка, – выдохнула я. – Но как ты их заметил?
– Не поверишь, – хмыкнул он. – Увидел.
– А если и они нас увидели или засекли?
– Засечь нас не могли. Ты забыла про аугут. Увидеть могли, но мне кажется, что я успел раньше. Они так ярко семафорили, что я их издалека заметил. А мы были за рифами, потом я и вовсе отключил питание.
– У меня еще вопрос. А как мы будем жить без питания? Без света? А морозилка и продукты? Всё же пропадёт.
– А для этого мне надо перенастроить систему резервной подачи энергии.
– Ты и это можешь?
– Даже не поверишь, на что я способен, Катя, – ухмыльнулся Саша.
И он действительно смог. Пока я светила фонариком и пыталась не уснуть, Саша в столовой забрался в один из отсеков с проводами, который был расположен прямо под рабочей поверхностью, и долго там ковырялся.
– Саш, – зевнув, позвала его я и свободной рукой потёрла глаза.
Шел уже третий час ночи, и спать хотелось страшно.
– Мм? – отозвался он и опять принялся что-то откручивать, перетягивать и переставлять.
– А почему тебя никто не ищет?
– В каком смысле?
– Меня на Аквали никто не ждёт. Все знают, что я останусь в Пещерах и буду вечной слугой Богини. Но ты? Ты же должен только отвезти меня и вернуться назад. Так?
Мужчина молчал довольно долго, потом тяжело вздохнул и ответил:
– Так. Но еще рано бросаться на поиски.
– Почему? – нахмурилась я и почесала в затылке.
– Путь до Пещер составляет семь дней, туда – обратно получается четырнадцать. А мы с тобой в пути всего одиннадцать дней. Поэтому нас никто и не ищет.
– Ясно. Мы будем вынуждены провести здесь в ущелье еще два дня, так? До Пещер в связи с тем, что нам придётся уйти с курса, еще минимум четыре дня. Итого шесть. Шесть плюс одиннадцать, получается семнадцать. А для возврата тебе надо еще семь дней, итого двадцать четыре.
– Кать, ты с чего вдруг решила математикой заняться? – выбираясь из отсека, спросил Саша и серьёзно на меня глянул.
– Просто понять хочу, почему тебя не будут искать, – честно призналась ему.
Усталость и нервное напряжение давали о себе знать, и я уже не боялась задавать неприятные вопросы и не страшилась неловкого молчания. Я просто хотела знать правду. После того, что мы пережили вместе и что нас еще ждёт впереди, мне казалось, я имела на это право.
– С чего ты это взяла, что меня не будут искать? – попытался уйти от ответа Александр.
– Не знаю. Но почему-то уверена, что и тебя дома не ждут.
Может, это женская интуиция, а может, мамины способности проснулись, но я не могла объяснить свою уверенность.
– Это всё твои домыслы, – ответил Переславцев и вновь забрался в отсек.
– Не скажи. Ты же не собираешься умирать, как Дерион? В любом случае это не получится. Потому что ты землянин, в Богиню не веришь, и в виде отступника тебя как-то сложно представить.
– Ты сама не знаешь, о чём говоришь, – отмахнулся мужчина, не опровергая и не подтверждая мои слова.
Я это заметила, но акцентировать не стала. Уж очень часто он уходит от ответа. Странно, почему я раньше не задумывалась об этом? Наверное, слишком была поглощена собственными проблемами и не понимала, что Саша не просто так напросился ко мне в сопровождающие. Что-то за этим стояло, но что именно? Я просто не могла понять и найти причину.
Громко щелкнул генератор, и в ту же секунду мирно затрещали и загудели холодильная камера, микроволновка и ряд других кухонных приборов.
– Всё, – выдохнул Переславцев, выползая из отсека. – Готово. Света, правда, не будет, будем пользоваться переносными лампами. Я видел парочку в кладовой.
– У тебя получилось?!
– В твоём голосе слышится недоумение, – поднимаясь, произнёс он и принялся вытирать грязные руки о небольшую тряпочку, которую достал из кармана штанов.
– Где ты всему этому научился?… Ой, что это?! – свет фонаря осветил мокрое пятно на его левом предплечье, которое на глазах становилось всё больше и больше.
Ткань его куртки защитного цвета потемнела и набухла, а потом на пол упала первая капля алого цвета.
– Где? – Саша повернулся, с недоумением рассматривая кровь, и даже коснулся раны.
– Не трогай! – испуганно закричала я. – У тебя руки грязные! Надо аптечку! Срочно! Ты же сейчас истечёшь кровью. У тебя уже шок! Ты не чувствуешь боли! – после чего вскочила с места, бросаясь к одному из отсеков, где, как я помнила, лежала аптечка.
– Кать, это всего лишь царапина, – донеслось мне вслед.
– Ты видел сколько крови?! А если заражение? С этим шутить нельзя!
Коробочка с медикаментами оказалась на месте. Положив фонарик рядом, я принялась лихорадочно копаться, выискивая бинты, мази, жгут, жидкость для дезинфекции.
– Иди сюда! – бросила я ему, не поворачиваясь и раскладывая медикаменты по местам.
– А ты в обморок от вида крови падать не будешь? – хмыкнул Саша, присаживаясь рядом на стул и поворачиваясь ко мне боком.
– Нет. У нас были курсы оказания первой помощи.
– И кого вы резали?
– В каком смысле? – с ножницами в руках я повернулась к нему и нахмурилась, пытаясь понять, о чём он сейчас говорит.
Мысленно я уже составляла план действий: промыть, помазать, перевязать.
– На ком тренировались оказывать первую помощь?
– На медицинских роботах. Не вертись, мне надо разрезать твою куртку. Больно? – сделав первый надрез, спросила у него.
– Ничего не чувствую, – ответил Александр, как-то слишком пристально меня рассматривая.
Тени на его лице от света фонаря скрывали выражение глаз, но отчего-то у меня вспыхнули щеки, и стало трудно дышать.
Аккуратно срезав рукав, я поднесла фонарь ближе, рассматривая глубокую длинную рану на предплечье.
– И где ты сумел так пораниться? – пробормотав сама себе, я аккуратно взяла ватный тампон, смочила его перекисью и принялась осторожно стирать кровь, которая всё продолжала сочиться. – Ты же должен был почувствовать хоть что-то. Это же не просто царапина.
– Может, адреналин?
– Сомневаюсь. Придётся накладывать швы. Ой, тебе же надо дать обезболивающее, – спохватилась я и вновь принялась рыться в аптечке.
– Не надо. Обколи рану по кругу вот этим, – Саша здоровой рукой достал ампулу из коробочки и протянул мне. – Этого будет вполне достаточно.
– Это же очень сильный препарат, – прочитав этикету, произнесла я и нахмурилась. – А рана у тебя не такая серьёзная.
– Кать. Пока ты думаешь, я кровью истекаю, – заметил Переславцев.
– Да, да, конечно. Но обезболивающее тебе выпить надо.
– Не мельтеши и прекрати ненужную панику. Поверь, на мне всё заживает как на собаке, – отчего-то не слишком весело ответил он.
Таблетку Саша так и не выпил, как я его ни уговаривала.
Надо сказать, что накладывание пяти швов мужчина перенёс очень стойко – даже не дернулся. Хотя у меня руки тряслись.
Наложив временную повязку и прописав строгий постельный режим, я отправилась в свою каюту, не раздеваясь, упала на кровать и проспала до самого обеда.
Глава 10. Соблазн
Весь следующий день Саша меня усиленно избегал.
Когда, проснувшись после обеда, я выползла в коридор, то увидела, что везде были развешены переносные светильники на батарейках. Освещали они тускло, но предметы различить можно было. В столовой на столе стоял остывший завтрак – слегка пережаренная глазунья и чай с печеньем.
Разогревать еду я не стала и проглотила всё холодным, не чувствуя вкуса и всё ещё не до конца проснувшись. Но чай пить не стала, а достала из холодильника пакет с соком.
Утолив голод, отправилась искать Переславцева. В рубке никого не было, он там даже светильники не повесил. Поэтому, потратив пару минут на осмотр тёмного помещения и убедившись, что никого нет, я спустилась вниз и направилась в его каюту.
Собравшись с духом, постучала в закрытую дверь.
Ответа не было.
Постучала сильнее.
– Саш, это Катя.
И чуть не застонала от абсурдности собственного заявления. Кто еще может быть кроме меня? Мы на корабле вот уже почти 2 недели вдвоём, только вдвоём и больше никого. А если вдруг представители Альянса нагрянут, то они точно стучать не будут.
Дверь тихо отъехала в сторону, и на пороге возник хмурый и недовольный Переславцев.
– Привет, – улыбнулась я и неловко взмахнула рукой.
– Привет. Позавтракала?
– Да, спасибо.
– Ты долго спала, – пространно произнёс он, продолжая стоять в дверях.
Сказать ему, что это неприлично – разговаривать вот так? И меня стоило бы пригласить в гости? Ну уж нет, навязываться я не стану.
– Вчера был очень насыщенный день. Как твоя рука?
– Нормально.
– Надо сделать перевязку.
– Не стоит, – неожиданно резко отрезал он. – Иди, отдохни, пока есть время. Сегодня – завтра делать ничего мы не будем.
И закрыл дверь у меня перед носом.
Я от удивления захлопала глазами, не зная, что теперь делать дальше. Это, вообще, как понимать? Где? И почему? Я же просто поинтересовалась, как его самочувствие. А он меня, как котёнка… Было обидно.
– Подумаешь, – пробормотала я в адрес двери, показала ей язык и вернулась в свою комнату.
Тоже мне герой. Разве можно так себя вести с девушкой? Я же хотела, как лучше. А он… И с чего вдруг такое отношение? Вчера же всё было нормально. Мы разговаривали, я ему помогала, фонариком светила, пока он в проводах ковырялся. И рану потом обрабатывала, швы накладывала. Ведь ничего не предвещало проблем.
Наверное, я просто не разбираюсь в психологии мужчин.
А откуда мне разбираться? У меня и мужчины-то не было. Учёба, учёба и ещё раз учёба. Да, мы встречались с Финором, но ведь до главного так и не дошли. Не потому что не хотели, просто решили дождаться итогов купания в Озере. Дождались.
Теперь я навсегда останусь старой девой.
Эта мысль настроения не прибавила. Наоборот, на душе стало еще хуже. Я ведь никогда не думала о своих злоключениях с этой стороны. Да, знала, что моя жизнь кончена, и не быть мне женой и мамой. Но только сейчас до меня дошло, что умирать придётся девственницей.
Не хочу!
Я резко села в постели и хмуро уставилась на огонёк переносного светильника, который взяла в коридоре. Там их много было. И чем больше на него смотрела, тем отчётливее понимала, что буду полной дурой, если не исправлю эту патовую ситуацию.
Ведь для становления меня в качестве настоящей женщины созданы все условия – моё желание, красивый мужчина, минимум посторонних и романтический полумрак. Про его согласие я не думала. Он же мужчина, а я красивая женщина, значит, уговорю.
Возникшая мысль не давала покоя. Она словно червячок разъедала мозг и беспокоила душу. Вскочив с кровати, я начала ходить из угла в угол, пытаясь разобраться в собственных желаниях и оценить все возможные последствия такого поведения. Нельзя же вот так с головой бросаться в авантюру.
А если я разочаруюсь и пожалею о принятом решении?
Сомневаюсь. Это лучше, чем ничего.
Надо подумать.
А время идёт, часики тикают. Наша остановка не продлится вечно, и когда-нибудь мы всё-таки доберёмся до пещер. И что тогда? Может, стоит пойти на поводу у собственных желаний и сделать хоть раз что-то лично для себя?
Александр ведь мне нравится. При одном воспоминании о нашем поцелуе у меня сбивалось дыхание и алели щеки. И он опытный мужчина, значит, постарается доставить мне максимум удовольствия. Наверное.
Значит, решено!
Но одно дело – сказать, совсем другое сделать.
Я очень долго выбирала наряд и крутилась перед зеркалом. Это платье было слишком старомодным, это слишком ярким, это вообще не платье. Комфортнее я бы чувствовала себя в штанах, но при мысли о том, как мне придётся их снимать, я густо краснела и нервно хихикала. Нет, должно быть что-то максимально легкое и простое. Чтобы дернул за верёвочку – и всё красиво слетело.
В конце концов, я остановила свой выбор на персиковом сарафане, который надевался на голое тело. Можно было снять ещё и трусики, но мне не хватило смелости. Я и так чувствовала себя в крайней степени неловко и глупо.
Надо было выпить. Для смелости. Всего лишь капельку вина.
Я кралась к столовой, как воришка, вздрагивая от любого шороха, готовая в любой момент броситься наутёк. Но было тихо, Саша из каюты не выходил, поэтому всё прошло нормально.
Вино я не нашла. Зато была открытая бутылка виски. Никогда не пила этот земной напиток, но за неимением других, решила попробовать. Хуже ведь не будет.
Первый глоток вышиб у меня дыхание и заставил подскочить на месте, обмахивая себя руками. Такое ощущение, что проглотила сок из красного жгучего перца. Даже слёзы на глазах выступили.
Да как же такое можно пить и искренне наслаждаться?
Отдышавшись и залив внутренний пожар соком, я стала ждать реакции. Её всё не было.
«Значит, дозировка маленькая. Надо увеличить».
Ко второму глотку я готовилась дольше. Морщилась, принюхивалась и делала несколько подходов. Но на этот раз всё прошло лучше. Я уже не прыгала на месте от шока, а лишь поморщилась и вздрогнула всем телом, сразу же запивая виски.
Но и это не дало нужной реакции. Меня всё ещё трясло от одной только мысли, что именно я сейчас собиралась делать.
Потом был третий глоток, четвёртый, и я уже перестала их считать. Главное ведь не количество, а результат.
В какой-то момент на душе и в голове стало удивительно легко. Какая же я, оказывается, глупая. И чего боялась? Сейчас всё сделаем! Саша просто не сможет устоять перед такой девушкой.
Путь до его каюты был долгим. Стены отчего-то разъезжались в разные стороны, ускользая из-под рук, дверной проём не стоял на месте, не давая в него протиснуться, а потолок и пол периодически менялись местами.
– Тссс, всем стоять! – скомандовала я и засмеялась, так смешно звучал мой голос.
В дверь я постучала громко. Каждый удар кулака эхом отзывался в опустевшей голове, и это тоже почему-то показалось смешным. И почему я раньше не замечала, как вокруг всё хорошо и красиво?
– Катя? Что случилось? – Саша открыл дверь и недоуменно меня рассматривал.
Свет от светильника падал в спину, красиво очерчивая его сильную крепкую фигуру.
– Привет, – ответила я, красиво откидывая волосы за спину и призывно улыбнулась. От резкого движения меня немного зашатало, но я успела схватиться за дверной проём. – А я в гости.
И, отпихнув его в сторону, прошла вглубь каюты.
Пол здесь тоже был странным, и меня слегка замотало из стороны в сторону.
– Ты что, пьяна? – придерживая за плечи, воскликнул Переславцев и помог сесть в кресло.
– Я? Нет! – я энергично замотала головой, устроив самой себе вертолёт. Голова закружилась, а перед глазами всё замелькало. Да что же это такое! – Стоять!
– Я и так стою.
– Не ты, – заявила ему и попыталась красиво положить ногу на ногу. В конечном итоге запуталась в собственных конечностях и чуть не грохнулась с кресла.
– Ты пьяна, – тяжело вздохнул Саша и смерил меня недовольным взглядом. – Пойдём, я уложу тебя в кровать.
– Такой хорошенький, когда злишься, – промурлыкала я в ответ и счастливо вздохнула. Нет, я рада, что именно он будет у меня первым и единственным мужчиной.
– Катя!
– Я восемнадцать лет Катя. Мы не будем разговаривать… Хотя нет, поговорим, но потом. Сначала сделаем всё остальное, – улыбка не сходила с моего лица, и я чувствовала себя на редкость счастливой. Наверное, в первый раз за последние две недели.
– Что остальное? Кать, что с тобой случилось?
– А я тебе говорила, что мне нравится, когда ты меня так называешь? Но у меня к тебе важный разговор. Очень-очень и очень важный.
– Давай отложим этот невероятно важный разговор до завтра, хорошо? Ты выспишься, соберёшься с мыслями, а? – Переславцев, сложив руки в карманы, стоял передо мной и слегка раскачивался с пятки на носок и обратно.
Кроме брюк на нём была майка с открытыми руками, которая красиво подчёркивала литые мышцы и развитую мускулатуру. Я смотрела на него и не могла понять, что меня напрягает. Ведь что-то в его облике было неправильным. Но мускулы красивые, так бы и потрогала.
– Катюш, пошли я тебя отведу в кроватку? – он сделал шаг ко мне, но я резко выкинула руку вперёд и энергично замотала головой.
– Нет. Сначала дело.
– Какое дело?
– Переспи со мной, – выпалила я на одном дыхании и томно изогнулась.
Тишина.
– Что, прости? – секунд через тридцать спросил Переславцев.
– Я хочу, чтобы ты занялся со мной… ну, ты понимаешь, – выпитого алкоголя оказалось недостаточно, чтобы я произнесла это вслух.
Собственное бессилие раздражало, и хорошее настроение стремительно приближалось к нулю.
– Угу, понимаю. У тебя просто белая горячка началась и всё. Вставай, – и попытался схватить меня за руку.
Но я его отпихнула и насупилась:
– Ничего подобного! Я выпила совсем чуть-чуть, всего пару-тройку глотков виски. Ты знаешь, я никогда раньше не пила виски. Оно противное, но потом привыкаешь. И я выпила только для храбрости… Для того чтобы предложить… сказать… ну ты понял. Саш, ну ты же всё понимаешь, – захныкала я и рассержено добавила: – Сам подумал, что ждёт меня впереди? Пожизненная должность девочки на побегушках. А я не хочу так. И не могу… Должно же быть хоть что-то, что буду вспоминать холодными одинокими ночами.
– И это будет секс со мной.
– Вот именно! – обрадовалась я. Какой же он умный.
– Дурдом, – Саша отошёл к иллюминатору, рассеяно взъерошив волосы. – Ты сама не понимаешь, что несёшь. В тебе сейчас говорит алкоголь.
– Неправда. Я приняла это решение до того, как выпила. Просто мне надо было набраться смелости. Я же говорила это… вроде… не помню, – голова заболела и стала такой тяжелой, просто неподъёмной. И еще у меня почему-то закрывались глаза, и хотелось спать.
– А моё мнение ты узнать не хочешь? – обернувшись, спросил мужчина.
– А зачем? Я тебе что, не нравлюсь? – у меня от обиды даже губы задрожали.
– Кать, ты ребёнок.
– Мне восемнадцать. С тобой недавно отмечали. И ты меня поцеловал. Я помню, – хихикнула я и пригрозила ему пальчиком. Настроение скакало с ошеломительной скоростью.
– Ладно, пусть так, тебе восемнадцать. Хорошо. Но ты не подумала о том, что Богине нужна твоя… чистота? – запнулся на последнем слове Саша.
– Я тебя умоляю, – фыркнула в ответ и закатила глаза. – Будто ты не знаешь, что на Эквей нет понятия невинности и девственности с анто… антро… хм… ан-то-ми-че-ской точки зрения. Это только нам, землянкам, так подфартило. Так Богине будет всё равно, невинная я или нет. А я не хочу состариться старой девой, что так и не познает мужчину и вкус страсти, – пафосно закончила я и захихикала над собственной значимостью и высоким уровнем развития. Какая я, оказывается, умная.
– Вкус страсти, говоришь, – медленно произнёс он, смеряя меня внимательным взглядом шоколадных глаз.
– Так точно, – шутливо отсалютовала ему.
– И ты всё равно не уйдёшь?
– Нет, – кивнула и задрала подбородок так, что заболела шея.
Какой умный мужчина. Нет, он мне нравится всё больше и больше.
– Хорошо. Я понял. Ложись.
– К-куда?
– В кровать, – совершенно спокойно ответил он и принялся стягивать с себя майку.
– Сейчас? – пролепетала я совсем тихо.
– Ты же сама этого хотела. Или передумала?
– Я? Да! То есть – Нет! То есть… я сейчас! – и попыталась встать с кресла.
Не получилось. Ноги подкашивались, а перед глазами всё начинало мелькать и кружиться как на карусели.
– Ой, – пробормотала я и плюхнулась назад. – Я что-то не могу.
– Ещё бы, – тихо процедил он, но я расслышала и обиделась.
Нет, ну а где романтика? Где чувства и страстные поцелуи? Где хоть что-нибудь?
Саша тем временем подошёл к креслу, резко поднял меня и понёс к кровати.
«Оооо, мне это нравится. Продолжай».
– Какой ты сильный, – промурлыкала я, вцепившись пальчиками в его бицепсы – трицепсы. – Какие у тебя руки… крепкие. И сам ты такой… классный.
Мне показалось, или в этот момент он вновь что-то едва слышно процедил сквозь зубы и страдальчески закатил глаза? Не разобрала, слишком занятая собственными чувствами.
– Ложись, – он бросил меня на кровать, и я даже слегка подпрыгнула, нелепо взмахнув руками.
– А ты?
– А мне надо в душ, – ответил Саша.
– Я буду ждать, – падая на подушки, ответила ему и даже подмигнула.
– Я быстро.
А через минуту я уже спала.
Это утро по определению не могло быть хорошим. В голове гудело так, словно там поселился целый оркестр сборной филармонии и устроил вечеринку с народными танцами всех планет, входящих в состав Альянса. А все отходы с этой шумной вечеринки они бросали мне прямо в рот, потому что ощущения у меня были соответствующие.
– Ох, – пробормотала я, зарываясь лицом в подушку и мечтая только об одном – ПИТЬ!!!
Именно так. Заглавными буквами с сотней восклицательных знаков. Мне нужна была вода или любая другая жидкость. Главное – это утолить жажду. У меня от обезвоживания даже язык к нёбу прилип.
Теперь во мне боролись два желания – лежать и стонать от кошмарных ощущений или пойти и найти что-нибудь попить. Встать я не могла, потому что чувствовала себя медузой, выброшенной на песчаный берег, но и лежать тоже не могла, организм требовал дозаправки.
– Жива? – раздался надо мной голос, и головная боль усилилась во сто крат, взрывая барабанные перепонки и сводя с ума.
– Тише, – взмолилась я, едва шевеля потрескавшимися губами и сжимая голову, чтобы хоть как-то уменьшить какофонию.
– Я попить принёс.
В ту же секунду я забыла о головной боли, о плохом самочувствии, обо всём на свете, кроме самого главного. Сев, сразу открыла глаза, щурясь от яркого света, и протянула дрожащие руки к вожделенному стакану.
– Дай!
Первые три жадных глотка я сделала, не разбирая вкуса, запаха и цвета, на четвёртом заподозрила неладное, на пятом ощутила вкус и скривилась.
