Текст книги "Эквей. Трилистник судьбы (СИ)"

Автор книги: Татьяна Серганова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Надо отдать должное, Переславцев сразу понял, что со мной происходит.

– Иди сюда, – Саша крепко обнял и ласково погладил по спутанным волосам. – Всё будет хорошо. Ничего не случится.

– А если горхи?

– У меня есть энерго-импульс.

– А агли? – не сдавалась я, всхлипывая.

– Я буду недалеко от корабля. Обещаю, всё будет хорошо. Ты мне веришь?

Кивнула, вытирая ладошкой слезы, и отступила на шаг.

– Возвращайся. Я буду ждать.

– Иди, – улыбнулся он, надевая шлем и слегка подталкивая меня в отсек.

Лишь только Александр скрылся под водой, до меня дошло, во что я была одета – узкий обтягивающий топ и короткие шорты. Даже халат не успела накинуть.

Но стесняться и думать было некогда. Я ринулась к иллюминаторам.

Установка бомбы прошла успешно, и никто из кровожадных созданий так и не появился. Саша вернулся через час. Мягко улыбнулся и предложил пойти в рубку.

– Ты будешь взрывать прямо сейчас? – халат я надела, пока он плавал, и теперь тревожно наблюдала за ним.

– Тянуть смысла больше нет, – ответил он, садясь в своё кресло и пристёгиваясь. – Взрывная волна послужит толчком, и нас выбьет из ила.

– Ты уверен? – в сотый раз просила у него, с опаской глядя на дистанционный пульт.

– Да. Готова?

«НЕТ!»

– Да, – и зажмурилась.

Прошло две секунды, и корабль неожиданно тряхнуло

Глава 8. С днём рождения, тебя!

Удивительно, но у нас действительно всё получилось. Корабль тряхнуло и взрывной волной отправило вверх. Воспользовавшийся этим, Саша сразу запустил двигатели и потянул штурвал на себя. Пару раз чихнув, выплевывая песок, ил и ракушки, они всё-таки завелись. Нас вновь тряхнуло, но уже слабее, немного поводило из стороны в сторону, а потом всё нормализовалась.

Всё это время я боялась даже вздохнуть. Сидела, вцепившись в поручни, закрыв глаза, и мысленно читала все молитвы, которые знала.

– У нас получилось? – еще не веря до конца, прошептала я, взглянув на него.

Вид, наверное, у меня был еще тот.

– Получилось, – кивнул мужчина и улыбнулся. – Мы молодцы.

Плохо соображая, трясущимися руками расстегнула ремень безопасности и бросилась прямо к Саше. Такие вот мы девушки эмоциональные и любим обниматься. Иногда необходимость этого полностью блокирует сознание, выключая мозг. Со мной произошло примерно то же самое. Я плюхнулась ему на колени, обхватила шею руками и прижалась всем телом.

– У нас получилось! Получилось!

Мне хотелось и смеяться, и плакать – столько разноплановых эмоций переполняло душу, мечтая вырваться наружу.

Потом я внезапно ощутила большие тёплые ладони на своей талии, горячее дыхание, что обжигало кожу у виска, и крепкое мужское тело подо мной. А на мне лишь коротенькая пижама и тоненький халатик.

– Ой, – выдохнула я и шарахнулась, чуть не упав с его колен.

– Осторожнее, – усмехнулся он, успев удержать меня и еще сильнее сжав талию.

– Прости, я не хотела, – быстро поднявшись, отступила на шаг и неловко улыбнулась.

– Всё нормально.

Легкость общения куда-то делась, как и счастье по поводу освобождения. Воздух стал непривычно густым и терпким, он словно пропитался запахом этого взрослого мужчины. Взгляд карих глаз слегка поплыл. Девочка я была взрослая и понимала, что это значит, как и понимала своё собственное состояние. Поэтому и испугалась.

«Неправильно всё это. Нечестно и некрасиво. Разве можно интересоваться мужчиной, когда влюблена в другого. Я же люблю Финора?»

Но образ жемчужного эквейта за прошедшее время стёрся из памяти, потускнел и будто утратил краски. Чувства еще оставались, но не было того огня и желания, который сжигал меня раньше. Лишь щемящая душу нежность и грусть.

А вот Александр вызывал во мне целый калейдоскоп самых разнообразных эмоций. Он возбуждал интерес, хотелось проникнуть под его панцирь ледяного равнодушия и поковыряться там в своё удовольствие. Еще я им восхищалась – Саша так много знал и так много умел. В конце концов, он был очень симпатичным.

«Вот чёрт. Надеюсь, ты не собираешься в него влюбляться, Кэтти? Это будет очень и очень плохой идеей», – сказала сама себе и тяжело вздохнула.

– Я пойду в каюту. Ночью спала плохо, волновалась. Надо отдохнуть, а то голова болит сильно, – пробормотала и попятилась к выходу.

Александр не стал меня останавливать.

– Хорошо. Если нужно будет что-то, зови, – кивнул он и вновь склонился над пультом управления.

– Хорошо, – и, развернувшись, побежала вниз.

В каюте я упала на кровать, зарываясь лицом в подушку.

Только этого не хватало для полного счастья. Это же надо такое было придумать. Это же Переславцев. Всему виной замкнутое пространство и отсутствие других людей. Поэтому я акцентирую всё внимание на него, вызывая в душе эти запретные, ненужные чувства.

Я всё-таки уснула, и снился мне Саша. Тот, которым он был три года назад, до того, как улетел с Эквей. Весёлый, обаятельный с неизменной улыбкой на губах и смешинками в шоколадных глазах.

Сон был путанный, странный, полный противоречивых образов, что с невероятной скоростью сменяли друг друга, не давая сознанию закрепиться. А потом и вовсе рассыпался сотней блесток, сложившись в форме двух полупрозрачных крыльев.

Проснулась я ближе к вечеру. Переоделась и пошла в столовую. Есть хотелось страшно. Перенервничав из-за взрыва и страха за жизнь Саши, я так ничего и не ела, поэтому живот болезненно скручивало от голода.

Соорудив себе бутерброд, села за стол и с наслаждением откусила.

Что же делать дальше? Как себя вести? Может, стоит свести общение к минимуму. Ведь по сути это именно я была инициатором нашего тесного общения.

– Вот и допрыгалась, – мрачно констатировала сама себе и вновь принялась жевать.

Бутерброд исчез быстро, а чувство насыщения не приходило, хотя первый голод был утолён. И я решила сделать себе омлет.

Даже сама не заметила, как автоматически сделала двойную порцию. Так привыкла за эти восемь дней готовить для нас двоих, что и сейчас поступила так же.

– Ну не выкидывать же, – вздохнула я, выключая плиту.

– Пахнет вкусно. А для меня кусочек есть? – раздался голос сзади.

Я громко охнула и чуть не вывалила на себя содержимое сковороды.

– Ох!

– Прости, я не хотел тебя напугать, – Саша быстро подошел и забрал у меня сковороду. – Выспалась?

– Да, спасибо, – опустив глаза, ответила ему. – Ты будешь омлет?

– Буду. Всё нормально?

– Да.

Достав тарелки и столовые приборы, села за стол и принялась кромсать омлет на части.

– Я уже стал волноваться. Ты так долго спала, – продолжал тем временем Переславцев. – Уже хотел идти тебя будить.

«Он, я, кровать»…

Нож в руке дрогнул, зацепившись за край сковороды, и я отчаянно покраснела. И тут же разозлилась на себя и эту яркую реакцию.

– Просто устала.

– Понятно.

Ужин прошёл в молчании. Никто из нас не делал попытки заговорить, думая каждый о своём.

На следующий день я старалась как можно меньше попадаться Саше на глаза. Почти не заходила в рубку. Из комнаты выходила лишь для того, чтобы приготовить еду. Его близость пугала, голос вызывал томление в груди, а от одного взгляда на него сердце замирало и тут же начинало биться чаще.

– Кэтти – ты дура, – мрачно заявила я себе перед сном. – Впереди маячит перспектива стать божественной игрушкой, а ты влюбилась в совершенно неподходящего мужчину. Кто бы мог подумать, что ты такая ветреная особа. Вчера – Финор, сегодня – Александр.

Всё изменилось на десятый день нашего путешествия.

В столовой, прямо посередине стола стоял огромный торт, который я сразу увидела, стоило мне только войти внутрь. Увидела и застыла, непонимающе нахмурившись.

Торт был красивым. Три яруса разных размеров, покрытый белоснежной мастикой и украшенный съедобными цветами и листочками нежно-розового и кремового цвета. Они были так искусно сделаны, что выглядели как настоящие. И это кукольное совершенство и невероятная красота были словно плевок в душу – кусочек той нормальной жизни, к которой мне теперь никогда не суждено будет вернуться.

– Торт? – раздался сзади удивлённый возглас Александра, что вошёл в столовую следом за мной. – У нас сегодня праздник?

«Значит, не он. Впрочем, я на него и не думала. Сомневаюсь, чтобы ему удалось сделать такую красоту. Но кто? Богиня? Зачем? Ничего не понимаю. И главное, как? Получается, она имеет свободный доступ на корабль. Но тогда почему не помогла нам?»

От сотни вопросов у меня закружилась голова.

– Можно и так сказать, – сухо ответила ему, сложив руки на груди.

– И что отмечаем? – подойдя ближе, мужчина поддел пальцем крохотный кусочек крема и отправил его в рот. – М-м-м, очень вкусно. Когда ты успела сделать этот шедевр?

– А это не я.

– В каком смысле?

– В прямом. Я понятия не имею, как он здесь оказался. А отмечаем мой день рождения. Мне сегодня восемнадцать лет исполнилось, – как можно равнодушнее ответила ему.

– Правда? – после чего неловко добавил. – С днём рождения. Я не знал. Даже подарка нет.

– Не стоит. Сейчас это не имеет смысла. И этот торт, – я вновь взглянула на трёхъярусное чудо. – Просто убери его.

– Куда?

Как же у меня чесались руки взять это великолепие и запустить в стену. А потом с невероятным наслаждением и злорадством смотреть, как медленно сползает шедевр кулинарного искусства, как изуродованные цветы некрасивыми ошметками с противным чпоком падают на пол, как стекает крем, оставляя после себя отвратительные разводы. Всё вокруг становится липким и ванильно-сладким.

– Не знаю. Рыбок покорми. Наверное, им должно понравиться. Просто убери его отсюда. Не могу это видеть, – произнесла я и попятилась к выходу.

– Кать.

– Я не хочу есть. Прости. Мне надо… к себе. Сейчас.

И бросилась в свою каюту.

Слёзы. Опять слёзы.

Зачем она так со мной? Я ведь только успокоилась, пришла в себя, даже смирилась с судьбой. А она мне этот торт подсунула.

День рождения – это праздник. Это мама, которая всегда будила меня рано утром, крепко обнимала и целовала, желая счастья и исполнения желаний. Это улыбки подруг и подарки в ярких шелестящих упаковках с огромными смешными бантами. Это крошка Индин на моих руках.

– Тебе не понравился мой подарок? – Богиня вновь возникла из ниоткуда и села рядом на кровать.

Легка на помине. Как говорится – помяни чёрта…

– Зачем? – прохрипела я, сглатывая слёзы.

– Хотела сделать тебе приятное.

– У вас не получилось.

– Я думала, тебе понравится. Это ведь твой любимый торт.

Как она не понимает, что дело не в торте.

– Мне ничего не нужно, – отворачиваясь, ответила ей и принялась стирать слёзы. Не достойна она их видеть. И я больше плакать не буду. Надоело.

– Зачем же лишать себя праздника?

– Его лишили меня вы. Так же, как и родных, и друзей. Думаете, ваша подачка что-то изменит?

Но она не оскорбилась на мой резкий выпад. Лишь загадочно улыбнулась и тихо ответила:

– Изменит. Она уже меняет.

И исчезла.

В ту же секунду раздался стук.

– Кать, открой, пожалуйста, – голос Саши глухо звучал из-за двери.

Конечно, я открыла. Глупо было прятаться.

– Ты плакала, – нахмурился мужчина и неожиданно схватил за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

– Немного, – прошептала в ответ, зачарованно наблюдая, как другой рукой мужчина осторожно стирает слезинки с моих щек.

– Ты не должна плакать. У тебя сегодня праздник. Понимаю, что компания у нас не очень многочисленная, но и хандрить я тебе не позволю. У тебя есть праздничное платье?

– Не знаю. Чемоданы собирала не я.

– Ищи. Наряжайся и наводи марафет. А я буду тебя ждать.

– А как же мы поплывём? Кто будет за штурвалом? Или ты опять включишь искусственный интеллект?

– Мы никуда сегодня не поплывём. У нас праздник, – Саша легко щелкнул меня по носу и отпустил. – Одевайся. Я буду ждать тебя.

После его ухода я еще минут десять просидела на кровати, аккуратно, как школьница, сложив руки на коленях и уставившись в одну точку. В голове не было ни единой мысли, просто пустота, что молчаливым эхом перекликалась с той, что царила в глубине моего сердца.

Но так долго продолжаться не могло. В какой-то момент я будто включилась. Выпрямилась, рассеяно осмотрелась, пытаясь понять, что же такого важного должна была сделать.

Переодеться. Саша же просил меня переодеться.

Большую часть своих вещей я так и не разобрала. Сначала посчитала это бессмысленным занятием, потому что путешествие должно было продлиться всего неделю. А после было не до этого. Поэтому понятия не имела, что положили мне девчонки, и есть ли там что-то праздничное и красивое. Меня же вроде как отправляли в последний путь. А какие там могут быть развлечения?

Нежное лавандовое платье лежало на самом дне сумки. Лиф платья чётко облегал грудь, делая её еще выше, обрисовывал тонкую талию и мягкими волнами обрамлял бёдра. Оно было бы обычным и традиционным, если бы не было длиною до колен, открывая лодыжки. Никаких лишних узоров, лишь струящаяся ткань, что приятно льнула к телу, лаская обнаженную кожу. Изящный поясок золотистого цвета и минимум украшений – вот и всё, что было нужно. Немного подумав, я распустила волосы, отчего они мягкими волнами упали вниз, щекоча открытые плечи и спину.

– Гулять так гулять, – пробормотала я, доставая косметичку.

Перламутровые тени, тёмный карандаш, тушь для ресниц и легкий розовый блеск на губах в одно мгновение преобразили лицо, делая ярче. Словно это уже была не я, а кто-то другой.

Нравилась ли мне девушка, что отразилась в высоком зеркале? Сложно сказать. Нравилась, но я еще не могла поверить, что это действительно я.

– Знаешь, раз тебе уже восемнадцать, то ты уже совсем взрослая. Как ты относишься к вину? – не оборачиваясь, спросил Александр, продолжая рыскать в шкафах, когда я зашла на кухню. – Ты не поверишь, но я, кажется, нашел тут любимое вино Князя, то самое, серебряного цвета.

– Отлично, – откликнулась в ответ, зябко поводя плечами и немного нервничая.

Пока меня не было, Переславцев накрыл праздничный стол, в центре которого продолжал возвышаться торт, и даже украсил столовую. Неизвестно где нашёл то ли гирлянды, то ли сигнальные огни и развесил по потолку. Теперь они приятно сверкали и мерцали сотней равноцветных огней.

– Правда, еще только утро, точнее, почти обед, но мы растянем удовольствие, – произнёс он и, наконец, обернулся.

Вот для этого и стоило наряжаться и приводить себя в порядок. Чтобы мужчина ТАК посмотрел. Саша застыл на мгновение, расширенными глазами осматривая меня с ног до головы, словно еще не веря в то, что это действительно я. Взгляд скользил вверх-вниз, когда он шагнул ко мне с бутылкой в руке и тут же застыл.

– Кхм… Кэтти. Ты отлично выглядишь, – спустя пару долгих и томительных секунд, ответил мужчина.

– Спасибо, – улыбнулась ему и неловко пожала плечами, не зная, что делать дальше.

Отчего-то стало неловко.

– Такая взрослая.

– Мне же восемнадцать.

– Ну да, ну да, – рассеяно пробормотал он в ответ и встряхнулся. – Прошу за стол.

– И что мы будем делать? – осторожно уточнила у него, присаживаясь на один из стульев и поправляя платье.

– Отмечать.

– Весь день?

– Весь день, – кивнул Саша и принялся открывать вино. – У тебя есть возражения?

– Нет, возражений нет. Просто интересно, какую программу развлечений ты приготовил, – продолжала допытываться я.

– Для начала мы позавтракаем.

– Тортом? – уточнила я со смешком.

С громким чпоком пробка вылетела из бутылки.

– Совершенно верно, – ничуть не смущаясь, ответил мне Переславцев, разливая серебряную жидкость по бокалам. – Свечи поставить?

– Какие свечи? – я растерялась на мгновение.

– На торт.

– Нет. И желание загадывать не буду, – принимая у него бокал, ответила я.

– А зря. Это же древняя традиция – задувать свечи и загадывать желание. Впрочем, как хочешь. Итак, с меня тост.

Саша вскочил и задумался на мгновение.

– За тебя, – в конце концов произнёс он.

– Лаконично и по существу, – фыркнула я.

– Я еще не закончил, – мужчина неожиданно стал очень серьёзным. – Знаешь, три года назад мы ведь не общались толком. И мне сложно сказать, какой ты была. Но я знаю, какой ты стала. Честной, открытой, доброй и красивой. В наше время сложно найти кого-то, который готов отказаться от собственной жизни ради другого, даже близкого человека. А ты отказалась. Не стала прятаться, надеяться на чудо. Просто взяла и сделала. Одно это вызывает восхищение.

С каждым произнесённым словом я краснела всё больше. Но тоски и боли от воспоминания о том, что совершила, отчего-то не было. Я сделала это не ради слов и восхищения, а просто потому что должна была, но всё равно услышать такое было очень приятно.

– Конечно, ты немного неуклюжая, – неожиданно заявил Саша.

– Эй! – возмущенно вскрикнула я. – Это не считается.

– Ладно, хорошо, те случаи не считаются. Я лишь хочу пожелать тебе – вернуться домой.

– Спасибо.

– К своим родным, близким и друзьям, которые ждут тебя, любят и верят. Ты достойна самого лучшего. За тебя, Кэтти, – он отсалютовал мне бокалом и тут же выпил до дна.

– За меня, – прошептала и сделала первый глоток.

Я уже пила это вино, но всё равно не могла не восхититься богатым вкусом и терпким букетом экзотических фруктов и ароматов. Алкоголь быстро разбежался по венам, даря мне ту легкость, весёлость и раскрепощенность, которой мне так не хватало.

– Остальное выпьем вечером, – заявил мужчина, отставляя бутылку в сторону. – А теперь, именинница, разрезай торт.

– А какая у нас вообще программа предусмотрена на сегодня? – принимая нож, поинтересовалась я.

– Развлекательная, – еще больше нагнал туману Саша и хитро улыбнулся.

И ведь не солгал.

Это был странный день. Наверное, у меня еще никогда раньше не было такого интересного и необычного дня рождения.

Торт, подаренный Богиней, действительно оказался очень вкусным. Бисквит таял во рту, а вкуснейший крем с нотками цитрусовых буквально побуждал закатить глаза от наслаждения и замурлыкать. Но я держалась. Конечно, весь его съесть мы не смогли.

Убрав остатки в холодильник, а посуду загрузив в машинку, мы отправились в гостиную, где Переславцев предложил мне сыграть в «КосмоБой». Это была одна из лучших виртуальных игрушек последнего поколения с максимальным погружением в игру и кучей наворотов. Я играла в старую версию еще на Земле, а тут вдруг такое неожиданное предложение.

– Что ты мне предлагаешь? – переспросила у него, беря в руки виртуальный шлем и недоверчиво качая головой.

«Может, мне всё это послышалось? Он же взрослый дядечка, а это игрушка. Я слышала, что мужчины – как дети, но не до такой же степени».

– Сыграть, – как ни в чём не бывало, ответил Саша, присаживаясь на диван.

– А ты умеешь?

Переславцев взглянул на меня как на сумасшедшую.

– Кать, я же родился и вырос на Земле, – терпеливо произнёс мужчина. – Конечно, умею. День рождения подразумевает развлечения. К сожалению, мы на корабле, и выбрать особо не из чего. Но «КосмоБой» – отличная игра. Или ты против?

– Давай попробуем, – с сомнением ответила ему, надевая шлем.

«Ты считаешь меня ребёнком?» – хотелось спросить у него.

Но я промолчала. Хотя толика разочарования осталась. Несмотря на возраст, платье и макияж, Александр всё ещё видел во мне угловатую девочку-подростка.

Неожиданно «КосмоБой» затянул, и время полетело незаметно. Мы играли за двух земных штурмовиков, летали на небольших кораблях, разгадывали ребусы, выполняли задания и пытались обыграть друг друга. Мы кричали, ругались, смеялись, требовали чего-то, забыв, кто есть кто. Саша практически всё время был впереди, но недалеко, словно ждал меня. Эти поддавки немного раздражали и взвинчивали. Я злилась, просила играть честно, но подловить его на поддавках не удавалось.

Незаметно пролетело время. Согласившись на ничью и пообещав друг другу еще один раунд в ближайшем будущем, в котором обязательно определим победителя, мы отправились на кухню. Есть хотелось страшно. Саша пытался уговорить меня пойти к себе и немного отдохнуть, пока он займётся ужином, но я настояла на своём присутствии.

Готовка прошла весело. Для начала Переславцев всё-таки спалил жаркое, превратив сочное мясо в обгоревшие угольки. Потом у меня прямо в руках взорвался переспевший фрукт с экзотическим названием гуйри. В одно мгновение он обрызгал нас с ног до головы липкой синей мякотью и сочным соком. Переглянувшись, мы расхохотались и отправились переодеваться. На этот раз я не стала мудрствовать и надела любимые джинсы и старый топ, а волосы собрала в высокий хвост.

Пока мы приводили себя в порядок, у нас сгорела вторая партия мяса. Поэтому пришлось довольствоваться бутербродами и тортом, запивая всё вином.

Вечером мы сидели в рубке, каждый в своём кресле, пили вино и смотрели, как океан готовится ко сну. Медленно угасали огни моллюсков, и наступала ночь. Разговаривать не хотелось, день и так был слишком насыщенным на события. Последние мгновения праздника – и завтра мы вновь продолжим путь в никуда.

– Ты загрустила, – неожиданно произнёс Переславцев, вставая.

– День рождения кончился.

– Ещё нет.

Саша вдруг подошел к пульту, что-то понажимал, и рубку огласила тихая, немного грустная мелодия, которая отчего-то показалась мне смутно знакомой.

– Разрешите пригласить на танец, – мужчина подошёл ближе и поклонился, протягивая мне руку.

Отказываться я не стала. Отставила в сторону бокал и с улыбкой вложила ладонь.

– Разрешаю.

Это сложно было назвать танцем.

Мы стояли близко-близко, прижимаясь друг к другу. Мои руки были у него на плечах, его – на моей талии. И мы двигались по кругу, медленно переступая с одной ноги на другую. И были так похожи на пингвинов, что я, не удержавшись, прыснула, пряча лицо у него на груди.

От Саши веяло таким теплом, что я просто наслаждалась нашей близостью, рассматривая молнию на его куртке и отчего-то не решаясь поднять взгляд. Но чем больше проходило времени, тем сильнее я распалялась, едва не задыхаясь от охватившего меня жара, его руки оставляли на талии огненные следы, и мне было мало одного танца. Может, в тот момент взыграл алкоголь в крови, не знаю. Только я неожиданно резко вскинула голову, встретилась взглядом с шоколадными глазами и, поднявшись на цыпочки, сама его поцеловала.

Сначала ничего не происходило, мужчина замер, остановился и ничего не делал. Не оттолкнул, но и не ответил на мой неумелый поцелуй. А потом неожиданно всё изменилось. Его ладони скользнули выше, требовательно глядя спину и плечи, а губы раскрылись. Я едва не запищала от восторга, когда кончик его языка обвёл нижнюю губу и слегка втянул её в рот. Ахнув, запустила пальцы в его волосы, прижимаясь всем телом. Поцелуй стал еще более глубоким и страстным. Ничего не соображая, я отвечала, как могла, и едва не задохнулась от наслаждения, когда его рука забралась под майку, ласково проведя по обнаженному животу и поднимаясь выше.

Но потом всё разом кончилось.

– Прости, – пробормотал он, отшатываясь в сторону и сжав руки в кулаки.

– Что? – только и смогла прошептать я. – Но…

Даже цвет глаз изменился: исчезли коричневые искорки, а взгляд стал колючим и чужим. Черты лица заострились, став угловатыми и резкими.

– Прости, – повторил Саша и тряхнул головой. – Это всё вино. Уверяю, этого больше не повторится… Уже поздно, тебе лучше вернуться к себе.

– Конечно, – только и смогла пробормотать я, пятясь к лестнице. – До завтра.

Такое резкое изменение в его поведении несколько шокировало, поэтому я и сбежала, когда надо было остаться и поговорить обо всём начистоту.