Текст книги "Телохранитель(ница) Его Светлейшества (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 20

Молчи, дурак, сказала здравому смыслу Полина. Не время осторожничать. В нашем случае кто не рискует, тот не пьет, причем не только шампанского, но и вообще ничего не пьет… уже.

Молчу, матушка, молчу, ответил здравый смысл. Потому что сказать тут попросту нечего. А когда тебя грохнут, как Тариона, то и ты будешь молчать. И заметь, третьего шанса уже никто не даст. За низкой рентабельностью проекта.

Всеобщую напряженную тишину нарушил Лансьер.

– И как же вы это намерены сделать, игер Поль? – спросил он с кисло-сладкой натянутой улыбкой.

– У нас в Муфлане свои методы, – отрезала Полина, дав понять, что раскрывать региональные тайны не намерена.

– Так вы из Муфланы, игер Поль? – Эола вытаращилась еще сильнее. – Впервые вижу человека оттуда.

– Как видите, мы существуем, игерра Эола. Объясните ради небес, почему вас это так удивляет?

– А-а-а… – растерялась она. – Ну… муфланцы не любят выезжать за пределы провинции. Я слышала, они считают всех остальных… грубыми и глупыми.

– А все остальные считают грубыми и глупыми муфланцев, так?

Эола не ответила, но всем видом показала, что так и есть.

– Вы первый муфланец при дворе, – уточнил Лансьер. – И, должен сказать, вы достаточно… э-э-э… своеобразны.

– По крайней мере, мы говорим то, что думаем, – отбрила Полина. – И предателей у нас не любят.

На муфланцев, как и на Гагару, можно было валить все что угодно, чем Полина и воспользовалась – с жирнейшим намеком. Намек попал в цель.

Да, дядя, с такими ушами врать и подличать противопоказано. Демаскируют.

Джилиан и крашеный дед в беседе не участвовали, но слушали внимательно.

– Прошу прощения, могу я узнать ваше имя? – обратилась Полина к деду.

– Игер Дотус Амейро, – ответил тот, зыркнув из-под кустистых бровей. – Глава городского управления.

Полина попыталась припомнить, в каком контексте совсем недавно слышала про это учреждение.

Ах, да! Там трудится в поте лица маменька некроманта. Наблюдать за погодой, на которую нельзя влиять без экстремальной нужды, – неплохая синекура!

Разворошив муравейник, Полина рассчитывала сразу после обеда обсудить это с Джилианом, но у того были свои планы.

– Я позову вас, Поль, – сказал он, увлекая Эолу в личные покои.

Дверь за ними захлопнулась.

– Убиться веником, – пробормотала себе под нос Полина. – И ведь не подросток уже, чтобы так от спермотоксикоза страдать. Мозги отшибло напрочь.

– Простите? – переспросил секретарь Филеас.

– Я не вам, – отмахнувшись, она направилась к себе и дернула ослиный хвост.

Мессим явился быстро – все с тем же угрюмым видом. Полина вполне его понимала. Когда хочешь сказать многое, но не можешь – это ужасно.

– Эола Фоггер – любовница Джилиана? – спросила без лишних предисловий.

Мессим поморщился и кивнул.

– Идиот! – буркнула Полина, и Мессим снова кивнул, соглашаясь.

Ну да, можно хоть обкиваться, кивок к делу не пришьешь. Хоть какой-то плюс немоты. Свобода слова, то есть кивка.

– Она за него? Не знаете? Печально.

Так… раз уж пошла напролом, отступать теперь нельзя.

– Мессим, давайте начистоту. Судьба дала вам второй шанс. Я подозреваю, в прежней жизни вы сделали ошибку, за что и поплатились. Сейчас ее можно исправить.

Глядя, как он нервно кусает губы и морщит лоб, Полина поняла, что снова попала в десятку.

– Вас запугали? Нет? Подкупили?

Мессим скривился, замычал и замахал руками.

– Так… не подкупили, но близко, да? У вас были долги? Кто-то их выплатил? Да? Прекрасно! То есть ничего прекрасного, конечно, но ладно. Кто? Сетто? Алифран? Лансьер? Меррей? Эббер? Филеас?

Она перечисляла знакомые имена, но их было слишком мало. Мессим на каждое мотал головой.

– Яммер? Дотус? Эола? Маргуль?

Все, кончились. На ужине ей никого персонально не представляли.

Стоп, кто-то еще был.

Она снова перебрала мысленно всех, кого видела за эти два дня во дворце.

Ну конечно!

Вчерашний обед с Джиллианом – там были глава Ближнего круга Меррей и… как же его? Вот зараза! Высокий, сутулый, с седыми бакенбардами и нервными длинными пальцами.

Бетту!

Она назвала это имя, и Мессим кивнул с горестным видом.

– Бетту – человек Сетто? Нет? Значит, Алифрана?

Так, Лансьер и Бетту из одной коробочки. Из партии дяди Алифрана. Телохранителя купили, но убрать его могли как чужие, так и свои. По разным причинам.

Полина с досадой подумала, что пока лишь дергает за торчащие из клубка кончики, но даже не начала пока его разматывать. А то, может, дернет вот так – и еще сильнее все запутает.

– У Джилиана вообще есть сторонники? – спросила она и получила в ответ уверенный кивок.

Ну хоть что-то. Да и не могло быть иначе. Такого не бывает, чтобы у правящей персоны вообще нет сподвижников. Просто иногда они оказываются в трагическом меньшинстве.

– Как по-вашему, есть в Круге человек, которому он мог бы доверять?

Хоть и с сомнением, но все же Мессим кивнул.

– Можете написать?

Корявые буквы на листе бумаги сложились в незнакомое имя: Тиккер.

– А кто самый опасный?

«Бетту», – написал Мессим.

Глядя на два криво написанных имени, Полина вспомнила о координации и спарринге. А поскольку у Джилиана сейчас был совсем другой спарринг, имело смысл воспользоваться Мессимом. На данный момент они были почти на равных: голова знала, как надо, а у тела не имелось практики. Конечно, весовые категории сильно различались, но она не раз побеждала и не таких быков. Дело не в массе, а в умении и реакции.

После еды прошло около часа. Маловато, подумала Полина, надо бы побольше, но ладно, как-нибудь.

Мессим, выслушав ее, зашелся в каком-то хрюканье. Однако она уже стаскивала с кровати покрывало и одеяло, прикидывая, с чего начать.

Глава 21

Полина не сразу сообразила, с чего вдруг Мессим так возбудился, но потом дошло. Разворошенная кровать, готовая к труду и обороне, выглядела более чем двусмысленно. Точнее, совсем не двусмысленно выглядела. И насчет спарринга он понял явно превратно.

Вот что значит отвыкнуть от секса! Она, конечно, не забыла, как это делается. Это как велосипед, научишься – навык навсегда. Просто с возрастом он уже не отжирал в мозгу столько оперативной памяти, как раньше. Когда-то они с Мишенькой зажигали так, что соседи стучали по батарее. А в последние годы перед сном все больше киношки смотрели да политические новости обсуждали.

«Вот так незаметно и переходишь в лигу гладиаторов», – говорил, вздыхая, Мишенька.

«Почему гладиаторов?» – удивлялась Полина.

«По спинке погладил – и достаточно».

В общем, она поняла, как выглядело ее предложение попрактиковаться в единоборствах, несколько запоздало. А вот в потрепанном теле Мессима обитал молодой парень, да еще и потаскун изрядный. Сразу смекнул в эту сторону.

– Не знаю, о чем вы подумали, но я имела в виду исключительно то, о чем сказала, – отрезала Полина. – Я занималась этим много лет. Борьбой. В голове все осталось, надо перенести в тело. Точно так же, как и вам. Сейчас мы на равных. Ну за исключением того, что вы мужчина. Но я и не таких валяла.

Мессим снова замычал и захрюкал насмешливо.

Вот ведь тупая фауна, вздохнула она. Мизогин хренов. Ну ладно, тогда не плачь.

Полина посмотрела в сторону, обманывая внимание, и красивой двойной подсечкой положила Мессима носом в ковер. А чтобы лучше проникся, заломила локоть в рычаг. Очень больно. И отметила попутно с большим удовлетворением, что тело сработало вполне прилично. Не так, конечно, как когда-то, но для первой попытки интеграции – зачет.

Мычащий от боли Мессим замолотил свободной рукой по ковру, прося пощады. Слегка подкрутив для комплекта щиколотку, Полина отпустила его.

– Ну как? – спросила, довольно улыбаясь.

И… едва не пропустила хай-кик* в голову.

Ах ты ж сволочь!

Видимо, ярость сработала как катализатор, причем у обоих. Это был реальный бой без правил. Пара-тройка захватов и ударов – и они оказались в партере, но Полина активно использовала свои преимущества: молодость и гибкость. Конечно, в ответ тоже прилетало, противник был достойный, но ей удалось провести запрещенку – болевой прием на позвоночник, а потом перейти на удушение.

Ну что делать, если в школе милиции учили не спортивному самбо, а самому что ни на есть боевому.

Мессим захрипел и сдался. Поднялся и посмотрел на нее не без уважения. Но с удивлением – точно.

– Извините, – Полина потрогала языком распухшую губу. – Думаю, для первого раза достаточно. Я не ожидала, что перенос навыков из памяти в новое тело пройдет настолько успешно. Ваше в прежней жизни было неграмотным, и писали вы так себе. Я думала, для борьбы понадобится больше времени и усилий.

Отпустив Мессима зализывать раны, она поправила перед зеркалом сбившуюся накладку, перевязала платок на шее, пригладила торчащие во все стороны волосы.

Интересно, Джилиан свой спарринг уже закончил?

Гагара, слегка порозовев, намекнула, что с большим удовольствием потренировалась бы с ним, чем с сорокалетним мужиком, воняющим застарелым потом и грязным бельем.

А кстати, правда, вынуждена была согласиться Полина. Надо бы его отправить помыться, что ли. Однако Гагаре посоветовала закатать губу, пока случайно не наступила.

Думаешь, я не понимаю, милочка, на что ты намекаешь? Мы с тобой парень, не забыла? Потискаться под видом тренировки – это одно, а какие-то левые желания сверни трубочкой и вставь вместо тампона. Тем более эту проблему мы так и не решили.

– Игер Поль, вас зовет Его Светлейшество, – постучал в дверь коридорный слуга.

Легок на помине, кивнула Полина и отправилась в игремонские покои.

Интимное свидание, походу, не задалось, потому что Джилиан выглядел здорово злым. Полина, возможно, и порадовалась бы… точнее, позлорадовалась, если бы это не вредило коммуникации. Общаться с мужиком, которому не дали или дали как-то не так, та еще засада.

– И что? – спросила она осторожно.

– А! – лаконично ответил Джилиан, дернув щекой.

– Понятно. И что ты так за нее уцепился? У нее что, это место с колокольчиком?

– Чего? – Игремон уставился на нее очумело. – С каким колокольчиком?

– В смысле, особенное какое-то? Не как у других?

– Ну… нет, наверно.

Эх, мальчик, снисходительно вздохнула Полина, особенным оно бывает только в двух случаях. Если тебе в него никак не забраться или если ты любишь его хозяйку. Хотя иногда получается и комбо, но это вообще клиника. Во всех остальных случаях одна писька с удивительной легкостью меняется на другую. А раз ты сомневаешься в уникальности означенной части тела, ее дни в качестве секс-игрушки сочтены.

– Тогда в чем проблема? Не первая и не последняя. Или ты на ней жениться собрался?

– С ума сошел? – полыхнул Джилиан. – Жениться, конечно, на ком-то придется, но уж точно не на этой…

Какая-нибудь нежная фиалка наверняка возмутилась бы, что ее сестру по гендеру обозвали таким чудовищным словом. Полина же большую часть жизни провела среди мужчин и малолетних гопников, да и сама по легенде была мужчиной, поэтому только фыркнула:

– Тем более. Ладно, послушай, что я еще вспомнил. Ты же знаешь, что у меня были большие долги?

– Девки и бойта – удовольствие дорогое.

Гагара подсказала, что бойта – азартная игра из разряда карточных и что слить в нее состояние можно легко и быстро. Кто бы сомневался!

– И вот я узнаю, что кто-то оплатил их.

– Оплатил? – вскинул брови Джилиан. – Просто взял и оплатил? Все твои долги?

– Да.

– И кто это был? Тайная поклонница?

– И не поклонница, и не тайная. Это был Бетту. Угадай, чего он хотел?

– Очень сложно догадаться. – Джилиана аж перекосило. – И что, ты согласился?

– Нет, конечно, – легко соврала Полина. Закладывать Тариона, то есть себя, она не собиралась. – Возможно, поэтому и убили. Но это не точно.

–

*удар ногой в голову

Глава 22

– Бетту… – задумчиво сказал Джилиан. – Такое чувство, что придется вынести весь Круг.

– А как насчет Тиккера?

– Пожалуй, из Круга только на Тиккера и можно положиться. Хотя, знаешь, я уже не верю никому.

– Да, – кивнула Полина. – Ты это говорил, я помню. А вот самого Тиккера как раз нет. Только имя. Как бы к нему приглядеться?

– Делов-то! – хмыкнул Джилиан и дернул ослиный хвост. – Архимага ко мне! – приказал он секретарю.

– Подожди, – тихо сказала слегка обалдевшая Полина, когда Филеас вышел. – Так Тиккер – это Архимаг?

– Он самый.

Интересно девки пляшут…

Почему-то ей и в голову не пришло, что верховный маг может входить в Ближний круг, а ведь это было вполне логично. Руководитель, можно сказать, министерства или ведомства, да еще такого важного! И если он реально на стороне Джилиана, это приличный козырь.

Интересно, в случае попытки переворота применение боевой магии будет оправдано? Как там Маргуль сказал? Ожидаемая польза превышает возможный вред.

– Выходит, если Тиккер на твоей стороне, то и маги за тебя? – спросила Полина.

– В теории да, но знаешь, толку от этих магов… Ну да, чистоту обеспечивают, за урожаем следят, от поноса вылечат, но все серьезное под запретом.

– И так было всегда?

– Ты и этого не помнишь? Нет, конечно, не всегда. Лет триста назад некроманты оживили умершего игремона Мейрина и свергли с трона его брата Уграба. Завязалась гражданская война, маги воскрешали своих убитых и, видимо, сильно расшатали энергии. Начались эпидемии, стихийные бедствия, бунты и резня в провинциях. В общем, конец света. Сторонники Уграба позвали магов из Тебраны и в итоге взяли верх. В результате самую опасную магию запретили под страхом изгнания из страны, а менее опасную разрешено применять только в случае крайней необходимости.

– И все же ты заставил Маргуля оживить меня, а потом еще и немого.

Вы не понимаете, это другое, добавила Полина про себя. Будучи интернет-зависимой, она любила мемы.

– Это другое! – вздернул подбородок Джилиан, и она не смогла сдержать усмешку.

Развить тему не удалось: дверь открылась, и в кабинет вошел пожилой мужчина в черной хламиде. Близко посаженные, заглубленные в череп глаза сделали бы честь какому-нибудь инквизитору. Довершали образ крючковатый нос и длинные седые волосы.

Харизматичный товарищ, оценила Полина. Вполне так Архимаг.

– Добрый вечер, игер Тиккер, – ответил Джилиан на его поклон. – Присаживайтесь. Я хотел бы поговорить об игере Маргуле.

– А что он натворил? – насторожился Тиккер.

– Ничего. В смысле, ничего дурного. Наоборот. Я просил его вызвать дух игера Тариона и узнать, как тот погиб. Игер Маргуль справился, теперь мы знаем правду. Думаю, его следует наградить.

Уй-юй-юй, мысленно застонала Полина. Наградить?!

Впрочем, она не особо возражала. Если бы некромант не облажался, ей не досталась бы еще одна жизнь. Прямо как бонус в компьютерной игре.

Услышав о награде, Архимаг расслабился и даже слегка улыбнулся. Похоже, он относился к сыну своей пассии по-отечески, а не просто угождал ей. И вот тут-то Джилиан коварно подловил его.

– Хотел заодно спросить вас, игер Тиккер, каковы настроения среди магов? Могу ли я полагаться на них? Вы ведь отвечаете за своих подчиненных.

– Вы можете положиться на меня, Ваше Светлейшество, – четко выговаривая каждое слово, ответил тот. – А значит, и на остальных магов тоже.

Полина внимательно наблюдала за ним, вслушиваясь в интонации. Многолетний опыт подсказывал: Архимаг не врет. Это радовало.

– Ну что скажешь, Поль? – поинтересовался Джилиан, когда Тиккер удалился.

– Думаю, он за нас. Скажи, ты правда собираешься наградить Маргуля?

– Почему нет? Он ведь тебя оживил. Хоть и в женское тело.

– За это полагается совсем другая награда, нет? За нарушение закона?

– Ой, не зуди! – Джилиан поморщился. – Дам ему медаль какую-нибудь красивую, пусть радуется.

Угу-угу, на каждый значок есть свой дурачок.

Полина покосилась на Джилиана, на жилете которого тоже красовались какие-то блестючки. И вспомнила, как в детстве коллекционировала значки. У нее даже альбом был специальный – с поролоновыми страницами и обидной надписью на обложке: «Юный фалерист». Почему-то слово «юный» ее сильно раздражало, и собирать значки она бросила.

– А кстати, где мои награды? – спросила сварливо.

– Ну как где? – хмыкнул Джилиан. – Похоронили вместе с тобой, как положено. Не переживай. Раскроешь заговор – получишь новые.

Он активно ее бесил. Так и захотелось навалять – и чтобы за это ничего не было.

Ну так почему бы и нет?

– Может, потренируемся? – спросила небрежно. – Мне нужно навыки восстанавливать. Я-то помню, как надо, а вот это тело?

– Пострелять? На мечах побиться? Побороться?

Ой, только не на мечах. Пострелять не мешало бы, конечно, но лучше все-таки закрепить перенос. А заодно втащить маленько этому умнику. Уж больно много о себе воображает.

– Побороться.

– Слушай, ну мне как-то… с девкой…

Еще один! Вы что, сговорились, уроды?!

– Девка – твой телохранитель, если не забыл, – ответила Полина сухо. – А вдруг понадобится? Опозорю Муфлану.

– Ну как хочешь, – пожал плечами Джилиан. – Только не плачь, если случайно будет больно.

– Да ты что, издеваешься? – окончательно рассвирепела она. – Это твоя идея была – сделать меня телохранителем в бабском теле.

– Ой, да ладно, ладно, не ори. Идем. Хоть какую-то девку пощупаю. Главное – за ватный крюг не схватиться.

Ну все, мрачно сказала про себя Полина, ты труп, Джил. Главное – не убить тебя случайно.

Глава 23

Пройдя по анфиладе комнат, они оказались…

Ну а что, вполне так спортзал, оценила Полина.

Просторное помещение с высокими потолками и окнами в пол заливал солнечный свет. Одна половина была застлана толстыми кожаными матами, набитыми чем-то упругим, вторая – каким-то шершавым покрытием. Сама Полина фехтованием никогда не занималась, но знала, что скользкие полы – это для него засада.

– Только учти, – сказала она, сняв жилет. – Я ничего не помню. То есть помню, но головой, а не руками.

– Не волнуйся, – насмешливо ответил Джилиан. – Я буду крайне нежен.

– А вот этого не надо! – отрезала Полина. – Только нежностей от мужика мне и не хватало.

Никаких красивостей, никакого ушу-укушу. Но и не на поражение. Представим, что это обычная дворовая драка – навалять друг другу и разойтись в глубоком удовлетворении.

Она начала с той же самой обманки – почесать нос, посмотреть в сторону. А потом без замаха, резко – чтобы сбить с ног. Примитивно, но всегда работало. Не подвело и на этот раз.

Упав на колени, Джилиан вытаращил глаза и тут же уткнулся носом в мат, выдав такой изысканный… мат, что Полина засомневалась: а правда ли это игремон. Впрочем, до государя императора Петра Первого с его знаменитыми загибами он все равно не дотягивал. Как мальчик перед боцманом.

– Чего, больно, что ли? – удивленно спросила она, отпустив его руку из закрута.

Однако расслабляться, памятуя едва не пропущенный удар от Мессима, не стала. И правильно сделала, потому что Джилиан пришел в себя и ответил довольно жестко.

– Забыл, говоришь? – процедил он сквозь зубы, подминая Полину под себя.

Желтые волчьи глаза оказались совсем близко. От острого звериного запаха закружилась голова.

Меньше всего это напоминало любовную возню, однако эротикой сквозило, еще как! И крюг ее противника при полном контакте оказался далеко не ватным. В молодости ей не раз доводилось бороться с мужчинами, и такие конфузы случались. Тогда это служило предметом для зубоскальства – но только не сейчас.

Ничего себе БДСМчик, подумала Полина, взяв его плечо на болевой и выскальзывая из-под него.

– Так рехнуться можно, – пробурчал сердито Джилиан, поднимаясь на ноги. – Тискаешь девку и при этом знаешь, что на самом деле это парень. Но все равно встает. Что за?..

Ох, милок, вздохнула Полина вполне по-старчески, знал бы ты, что внутри девки не парень, а бабка! Тебе бы тогда вообще все шаблоны порвало.

– Это что, – сказала она вслух, уже почти привычным жестом поправляя накладку. – Подумаешь, на девку встало. Хуже, когда машинально стараешься прикрыть яйца, а их нет.

– Ну как бы да, – кивнул Джилиан. – Может, пойдем лучше постреляем?

– Пойдем, – без особого энтузиазма согласилась Полина.

Ты, Светлейшество, хоть и изображаешь крутышку, но если целыми днями то баб щупаешь, то в пистолетики играешь, немудрено, что тебя убрать хотят. Заменить каким-нибудь взрослым серьезным дядей. Нет чтобы государственными делами заняться.

Тир оборудовали в парке, в отдельно стоящем павильоне. Вся эта шкатулочка изнутри была обита чем-то вроде пробки. На одной из стен висели мишени, а на отдалении стояли какие-то упоры – видимо, для тяжелых ружей.

Надо сказать, что оружие Полина любила нежно и страстно. Нет, не как средство убийства, а как… черт, она даже не смогла бы сформулировать, как именно. В общем, оно ей нравилось. Стрелять, разбирать, чистить. Доводилось ли ей убивать людей? К счастью, нет. Но она всегда знала, что, если вдруг понадобится, рука не дрогнет. Например, чтобы спасти себя или кого-то еще.

Они с Мишенькой даже на пенсии ездили в тир – просто для удовольствия. И чтобы не растерять навык. А еще это было замечательным средством от стресса. Пара обойм на ветер – и мир уже выглядит умытым, как после дождя.

В углу стоял закрытый на тяжелый висячий замок железный шкаф, из которого Джилиан достал…

– Э-э-э… Это скорострел? – уточнила Полина.

Дело в том, что Наполеон когда-то заявил: смотреть на стрельбу из подобного оружия – сущее мучение. Заряжали его ну так долго, что за это время пристрелить могли раз пятьдесят. Пулю надо было завернуть в ткань и забить в ствол специальным молотком.

– Именно, – гордо подтвердил Джилиан, причем с таким видом, будто он сам его изобрел. – Эти новые пули не нужно забивать в ствол. Раз – и готово. Пока это еще новинка, но я думаю, если армию вооружить ими, они дадут нам огромное преимущество над противником.

– А что, мы с кем-то воюем? Или собираемся?

– Нет, но мало ли… К войне всегда нужно быть готовым.

Вот с этим Полина была полностью согласна. Си вис пацем – пара беллум*. Во всех смыслах.

Штуцер-скорострел, по ее прикидкам, вполне соответствовал вмятине под кустом, и по размерам, и по весу. Из такого она не стреляла, конечно, но принцип представляла, поэтому зарядила без особых проблем.

– Да-да, – с сарказмом сказал наблюдавший за ней Джилиан. – И здесь ты тоже ничего не помнишь.

– Мастерство не пропьешь, – буркнула Полина. – То есть не забудешь. Полностью. Проблема в том, чтобы привести руки в соответствие с головой. То есть с тем, кто в этой голове. А там еще память Кикиморы, которая мешается.

Да, скорострел для ее рук был явно тяжеловат. Джилиан – тот управлялся с ним легко, но Полина сразу заметила несколько ошибок в том, как он стоял и как целился. Это не могло не сказаться на результате.

– Плечи опусти! И на ногу так сильно не опирайся, тебя в сторону тащит.

Он посмотрел на нее удивленно, но к совету прислушался, и пуля прилетела ближе к центру мишени. Теперь оставалось только не опозориться самой.

–

*«Si vis pacem, para bellum» (лат.) – «Хочешь мира – готовься к войне». Фраза древнегреческого полководца Эпаминонда, ставшая известной благодаря римскому историку Вегецию