Текст книги "Знак бесконечности (СИ)"

Автор книги: Татьяна Рябинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

21. Визит дамы

Самый новый мир

Тихим июльским вечером Тони зашел в замок забрать Мэгги.

Дни стояли жаркие, душные, но грозы, которая принесла бы облегчение, так и не было. Тоска в последнее время стала просто невыносимой. Обычно она накатывала волнами. Порой ему хотелось выть от боли, и только Мэгги заставляла держаться.

Сейчас эта волна тоски по Свете была, пожалуй, самой сильной за все время. И эта тяжелая предгрозовая атмосфера ее только усиливала. Он постоянно вспоминал три грозы: одну в Отражении и две в настоящем. В двух мирах. Те два дня, когда были зачаты их дети – он не сомневался, что и с Мэгги это случилось, когда он так неуклюже признался Свете в любви. Признался – а потом побоялся повторить эти слова, пока она не позвонила из аэропорта.

Венди Тейлор сидела в холле и вычесывала одну из корги, которая из-за жары была похожа на мохнатый коврик.

– Вы не подбросите меня до деревни? – попросила она. – У меня машина сломалась, сегодня пришлось на автобусе. Леди Скайворт сказала, что Бобан может отвезти прямо в Стэмфорд, но я не хочу. Слишком уж он болтливый.

– Я вас сам отвезу в город, – сказал Тони. – Только Мэгги заберу. Мы никуда не торопимся.

Венди ему нравилась. Спокойная, доброжелательная. Чем-то она напоминала Свету, только постарше. И блондинка. Если бы Света лет через десять покрасилась в блондинку и поправилась фунтов на пятнадцать, то была бы, наверно, очень похожа. Уже одно это вызывало у него симпатию. Хотя особого желания общаться с ней, если это не было связано с работой, не возникало.

Люси была в детской одна. Она сидела у окна и кормила Джина грудью. Полутень делала ее лицо мягким и загадочным, а волосы золотились в закатном свете, как нимб. Тони невольно залюбовался ею.

Подняв глаза, она вздрогнула.

– Извини, – отводя взгляд, сказал Тони и взял на руки Мэгги, игравшую на ковре с кубиками.

– Ничего, – усмехнулась Люси. – Надо бы уже завязывать с этим делом, а то так и буду кормить до университета. Вот будет полтора…

Помолчав, она сказала тихо, то ли спрашивая, то ли утверждая:

– Он ведь не вернется, да?

– С чего ты взяла? – возмутился Тони и поморщился от того, как фальшиво это прозвучало.

– Ты сам говорил, что два новых мира никак не связаны между собой. Значит, и перехода между ними нет.

– Люси…

– Я понимаю, ты просто не хотел меня расстраивать.

Она застегнула платье и поставила Джина на пол.

– Выходит, мы в одинаковом положении, Тони. Кто бы мог подумать?

– Подожди, Люси. Я много об этом думал. Есть одна лазейка. Сейчас проход должен открываться между тем миром, где сейчас Света, и тем, где хранятся все три кольца. Причем открывается он не раз в год, а несколько раз в неделю, а может, даже и чаще. И если бы она догадалась отправиться туда, забрать кольца и принести их обратно в свой мир…

– И что это даст? – устало вздохнула Люси.

– Через какое-то время появится новый проход. Между двумя нашими мирами. Может, через год, а может, и раньше.

Люси смотрела на него с недоверием.

– А… Питер? – наконец тихо спросила она.

– Между тем миром, где он, и тем, где кольца, тоже должен открыться проход. Может, он есть уже и сейчас. Только Питер об этом, наверно, не знает. Но если можно будет попасть из одного в другой…

– Значит, получается, вся надежда на Свету?

– Или на Питера. Если вдруг он попадет в мир с кольцами и принесет хотя бы одно из них в тот, где сейчас Света, они оба смогут потом оказаться здесь. Нам с тобой остается только надеяться и ждать. Больше ничего мы сделать не можем.

– У меня от этого всего просто голова кругом, – вздохнула Люси. – Света же ведь даже не в Англии.

– А вдруг приедет тебя навестить? То есть другую Люси?

В детскую вошла няня Уиллер в сопровождении Фокси, и Люси встала:

– Пойдем, Тони, провожу тебя до машины.

Когда они вышли на галерею, она сказала:

– Кажется, я поняла одну вещь. Помнишь, мы думали, почему ты очнулся девятого марта, а не первого августа? Ты говорил, что когда мир раздвоился в первый раз, новый опережал старый на год, но потом они постепенно сравнялись. Видимо, сейчас новые и старые тоже пытаются сравняться. Девятого ноября новый опережал на год и сколько там месяцев?

– Почти на пять.

– Ну вот. А девятого марта уже ровно на год. Значит, сейчас разница должна быть где-то полгода, так?

– Не обязательно. Не факт, что это равномерно происходит. Может, уже и меньше. А может, и больше. В принципе, не все ли равно?

– Не знаю, Тони, – поморщилась Люси, как будто у нее внезапно разболелся зуб. – Это как теория относительности, только еще хуже. Помню, в школе читала какую-то научно-популярную книгу, там все замечательно по полочкам было разложено. И я еще радовалась: ну наконец-то все понятно. А как только закрыла, оказалось, что снова ничего не понимаю.

Тони отвез Венди в город, вернулся во вдовий дом, покормил Мэгги ужином и уложил спать. Потом положил в карман радионяню и вышел в сад. Когда-то графиня Агнес целые дни проводила в нем за работой, и сад радовал глаз, а сейчас был запущенным и мрачным. Тони подумал, что надо бы пригласить садовника, чтобы привел все в порядок, но мысль была мимолетной. Гораздо больше его волновало совсем другое.

Люси сама догадалась, что Питер не вернется. И этим избавила от необходимости рано или поздно сказать ей правду. Очень небольшое облегчение, по правде говоря. Хуже, что она уцепилась за его слова о Свете и о Питере. Так, словно это обязательно случится. А если нет?

На следующий день он поехал по делам в Скайворт и зашел в коттедж к Локхидам. Ирвин был на ферме, Лора возилась в огороде.

– Вы по поводу аренды? – испугалась она. – Но Люси… леди Скайворт говорила…

Тони успокоил ее, что все в силе, они могут жить в деревне столько, сколько понадобится, и попросил воды. Лора пригласила его в дом, сняла фартук, быстро вымыла руки и пригладила волосы. Было странно думать, что эта Лора его совершенно не помнит, поскольку ни разу не видела раньше, до того как он снова стал управляющим. Та, которую знал он, была на год с лишним младше и только ждала ребенка, который сейчас лежал в кроватке. Хотя нет, и ребенок был, конечно, другим. У этой Лоры девочка, а та ждала мальчика. Как у них со Светой – в одном мире дочь, в другом сын.

– Лора… миссис Локхид, – осторожно начал он. – Леди Скайворт говорила мне, что вам здесь нравится и вы хотели бы остаться. Ведь у вас официальный статус беженцев, так?

Лора густо покраснела.

– Мистер Каттнер, думаю, вы знаете, что произошло на самом деле? Вы ведь друг лорда Скайворта?

– Да, конечно. Поэтому и спрашиваю.

– Вы спрашиваете… Нам действительно здесь нравится. Там мы живем совсем одни, в глуши. Близких родственников у нас нет. Отец Ирвина не так давно умер. Но скажите честно, вы думаете, что мы не сможем вернуться, так?

– Я не знаю. Не исключаю такую возможность. Или, скорее, невозможность.

– Значит, и Питер не сможет вернуться? – глаза Лоры испуганно округлились.

– Сейчас ни в нашем мире, ни в вашем нет ни одного кольца. А это значит, проход между ними закрыт. Возможно, навсегда.

– Вы хотите сказать, кольца уничтожены?

– Я не знаю, Лора. Где они, что с ними – я могу только предполагать.

– Бедная Люси, бедный Питер, – прошептала Лора. – О Джереми я не беспокоюсь, Питер о нем позаботится. Хотя и скучаю, конечно. Но если Питер останется там… Как же это ужасно. И какое счастье, что мы с Ирвином оказались здесь вместе. И взяли с собой Присси. Страшно подумать, что мы могли ее никогда больше не увидеть.

От слов Лоры Тони совсем впал в уныние. Теперь ему смешно и досадно было вспоминать, как совсем недавно он изводил себя: ехать или не ехать к Свете, захочет она его видеть или нет. Ведь это было так просто: получить российскую визу, купить билет на самолет и полететь в Петербург. И вот теперь у него оставалась только одна надежда, призрачная, совершенно безумная. В противном случае оставалось только ждать. Страшно сказать – ждать смерти. Своей, ее… Определенный просвет в этом был: он знал, что смерть – это точно не конец. Но ему хотелось земной жизни с ней. Той жизни вместе, которой они пожертвовали, чтобы дать любовь и заботу обоим своим детям. Хотелось – вопреки всему. Вопреки рассудку и здравому смыслу.

И снова жизнь превратилась в ожидание. Только если раньше Тони ждал чего-то определенного, то теперь – просто чуда. И вместе с ним ждала Люси, так же отчаянно и безрассудно. Он знал, что Роберто снова написал ей, но Люси не ответила. И, похоже, теперь это волновало ее гораздо меньше. Если вообще волновало.

Они с Люси так часто обсуждали, как именно Света и Питер могли бы попасть в их мир, что почти поверили: рано или поздно это произойдет. Они вообще очень сблизились с тех пор, как Люси поняла, что Питер может никогда не вернуться. Каждый был для другого тем спасательным кругом, за который цепляются в минуту опасности и отчаяния.

Тем временем Эшли все более настойчиво проявляла внимание к Тони. Кокетство ее было настолько настырным и неуклюжим, что у него зубы сводило, особенно когда он вспоминал, чем все кончилось в другом мире. Повторять свою ошибку Тони не собирался и довольно четко дал понять: без шансов. Но Эшли не намерена была сдаваться.

Сообразив, что кавалерийским наскоком захватить крепость не удалось, она приступила к длительной осаде. Улыбки, красноречивые взгляды, маленькие подарки Мэгги… Эшли оказывалась повсюду. Даже там, где ее присутствие было совершенно необязательно.

– Может, ты ее все-таки уволишь? – спрашивал Тони, но Люси не соглашалась:

– Я тебя очень понимаю, – говорила она. – И ты знаешь, я сама ее не перевариваю. Но потерпи немного. Если ты прав и Питер с Джонсоном не вернутся в октябре, тогда буду искать кого-то еще.

После нескольких неудачных атак Эшли наконец сделала вид, что больше его не замечает, но Тони не обольщался. Возможно, свои наскоки она и прекратила, но что затаила обиду – в этом он не сомневался. И поэтому когда к нему в кабинет заглянула смущенная Венди, сразу подумал, что случилась какая-нибудь гадость.

– Мистер Каттнер… – она замялась, а потом протянула ему флешку. – По идее, я должна была показать это леди Скайворт, но подумала, что все-таки лучше будет, если вы увидите.

Когда Тони открыл бухгалтерскую программу и загрузил файлы, у него глаза на лоб полезли.

– Это вообще как? – только и мог сказать он.

– Доступ к балансам имеют три человека. Вы, я и…

– Последний раз я совался туда, когда принимал дела у Хардинга. После этого только отдавал вам все цифры.

– Я не понимаю, на что она рассчитывала.

– А я вам скажу, Венди, – усмехнулся Тони. – Она рассчитывала на то, что вы сразу пойдете к леди Скайворт. Мол, управляющий ворует внаглую. А поскольку то же самое делали Хардинг и мой первый предшественник, вроде бы, это никого не должно удивить.

– Знаете, Тони, – Венди тоже обратилась к нему по имени, – я вам скажу больше. Мне кажется, она сама ворует. И делает это очень грамотно. Прикидывается, что плохо разбирается в бухгалтерии, но я в этом сомневаюсь. Для начала поменяю пароль на вход в программу, его будем знать только вы и я. Потом сверю еще раз все ваши данные по поместью и выясню, когда были сделаны изменения.

– Скорее всего, на этой неделе.

Венди удивленно приподняла брови, но от комментариев воздержалась.

– И еще проверю все ее счета, расходы, в общем, все, что только можно, за последние пару месяцев. Думаю, не помешает вывести ее на чистую воду.

– Если вы это сделаете, я буду вам очень обязан, Венди.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась она. – Прислуга делает ставки: удастся ли ей затащить вас в постель.

– И вы тоже? – поморщился Тони.

– Я за вас. Поэтому и хочу помочь.

– Спасибо, – он галантно поцеловал Венди руку. – Очень мило с вашей стороны.

– Да бросьте, – смутилась она. – Просто я терпеть не могу таких… хищниц. Одна из них увела моего мужа.

Хотя Тони и не был согласен с тем, что мужчина – это ослик на веревочке, которого можно взять и увезти, но все же промолчал. А когда Венди ушла, отправился к Люси. Печальный опыт недвусмысленно намекал, что в некоторых ситуациях лучше рассказать все первому, чем ждать, когда тебя поставят в неприличную позу и заставят оправдываться.

Люси ожидаемо взбесилась и потянулась за телефоном, чтобы вызвать Эшли и немедленно уволить, но Тони ее остановил. С большим трудом ему удалось убедить ее остыть и подождать, пока Венди найдет веские доказательства.

– Послушай, у нас тут нет профсоюза, – упиралась Люси. – Я могу ее выгнать вообще без причины и без рекомендации. И никакие доказательства мне не нужны.

– У тебя уже есть новый дворецкий на примете? – с невинным выражением поинтересовался Тони.

– Интересно, почему ты ее защищаешь? – подозрительно сощурилась Люси. – Ты, между прочим, сам совсем недавно просил ее уволить.

– А ты сказала, что подождешь, не вернется ли вдруг Джонсон, – парировал Тони. – Я о тебе думаю в первую очередь. И учти, меня запрячь дворецким у тебя не получится.

Разумеется, он не собирался выгораживать Эшли, просто хотел, чтобы у Люси были все основания выставить ее без рекомендации. Но уже на следующий день об этом сильно пожалел.

Вечером Тони уложил Мэгги спать и сидел на веранде. Он полюбил эти одинокие вечера, когда дочь уже спала. Сидеть в саду или на веранде, вглядываясь в темноту, слушая стрекот кузнечиков, вспоминать прошлое, мечтать о будущем… Кажется, он все-таки научился мечтать – так, как это умела делать Света.

В прихожей тренькнул звонок – у калитки кто-то стоял. Тусклая лампочка над воротами не позволяла разглядеть визитера. Тони нехотя встал. Можно было открыть замок из дома, но он решил спровадить непрошеного гостя, не впуская его во двор.

За калиткой стояла Эшли. В коротеньком открытом сарафанчике, больше похожем на ночную рубашку, и с бутылкой вина.

Это было совсем не то дежавю, которое мучило его в старом мире. В такой идиотской ситуации он действительно уже оказывался. Спасибо, что Эшли хоть не в одних трусах заявилась, как Хлоя. Если подумать, и в этот раз надо было бы поступить не по-джентельменски, придав гостье основательного ускорения в сторону замка. Но Тони разобрало любопытство. Если она заявилась сюда, устроив такую подставу с балансом, скорее всего, задумала шантаж: либо ты мой, либо я устрою тебе большие неприятности. Это было глупо до невероятности, учитывая то, что доступ к бухгалтерской программе был и у него, и у Венди, не говоря уже о том, что Эшли и сама, как выяснилось, была на руку не чиста. Но кто знает, на что она рассчитывала.

– Чем могу помочь, миссис О’Киф? – с отвратительной вежливостью поинтересовался он.

– Мистер Каттнер, у меня сегодня годовщина одного важного события, и я хотела бы отметить ее вместе с вами.

– Серьезно? – приподнял брови Тони. – Ну что ж, проходите.

Она вошла в гостиную, бросила по сторонам беглый взгляд и опустилась в кресло, закинув ногу на ногу. Сарафанчик задрался до критической отметки, до основания обнажив худые ноги не лучшей формы. Видимо, так и было задумано. Сделав вид, что ничего не заметил, Тони открыл бутылку и налил вино в два бокала. Подождал, пока Эшли выпьет, для виду сделал небольшой глоток и поставил бокал на столик.

– Ну, расскажите, что за годовщину мы празднуем.

– Годовщину потери невинности, – нахально заявила Эшли, глядя ему в глаза, и уточнила: – Моей.

Тони закусил губу, чтобы не расхохотаться. Хотя, по уму, ничего смешного не было. Вот такие вот якобы забавные ситуации имеют тенденцию перерастать в крупные неприятности.

– Эшли, – сказал он, спонтанно переходя на ты. – Давай определимся окончательно. Ты меня не интересуешь. Ни в каком виде. Я пытался тебе намекнуть, но ты, похоже, не понимаешь.

– Почему? – надув губы, спросила она.

Вопрос поставил Тони в тупик. Как вообще можно объяснить женщине, почему, грубо говоря, на нее не встает? Да потому что. Но это не ответ.

– У меня недавно умерла жена, – сказал он и сразу понял: не то.

– И что? – ее недоумение было вполне искренним. – Ведь она же умерла, а не ты. Жизнь продолжается.

– О господи, – вздохнул он. – Хорошо, давай по-другому. Ты мне не нравишься, понятно? Я тебя не хочу. Куда уж проще.

Эшли сверкнула глазами и аккуратно перевернула свой бокал себе на колени. Как будто случайно.

Тони стало совсем тошно. Сейчас она попросится в ванную застирать сарафан, а потом выйдет оттуда, и действительно будет сиквел триллера «Пьяная дама в трусах». Он попытается ее выставить а она выкатит свое заманчивое предложение, от которого, как ей кажется, он не сможет отказаться.

– Застираешь дома, – сказал он прежде, чем Эшли открыла рот.

Крепко взяв за руку, Тони почти волоком вытащил ее за ворота.

– Спокойной ночи, – сказал он. – Надеюсь, этот разговор был последним.

Вернувшись в дом, Тони хотел вылить вино в раковину, но подумал, что вполне может оставить его себе в качестве компенсации морального ущерба. В душе остался мерзкий осадок. Визит Эшли вытащил из дальних чуланов воспоминания, от которых было так просто не отделаться. А за ними цепочкой потянулись и другие мысли. О том, что Света там, в другом мире, не одна. И о том, что если б он в том самом другом мире отшил Эшли сразу, возможно, ничего не произошло бы. Возможно, они со Светой все-таки были бы вместе.

В прихожей снова тренькнул звонок. Сначала коротко, потом еще раз, уже настойчивее. Крепко выругавшись, Тони заглянул в детскую, убедился, что Мэгги не проснулась, и пошел к воротам.

– Уберешься ты отсюда или нет, черт бы тебя побрал! – рявкнул он, открывая калитку…

22. Вторая «Лига наций»

Новый мир

Мне очень хотелось задать Питеру кое-какие вопросы прямо за обедом, но приходилось сдерживаться. Не стоило затевать этот разговор при слугах. Люська заметила, что я на взводе, и спросила, что случилось.

– Все потом, – прошипела я и с такой силой воткнула вилку в кусок мяса, что она издала громкий противный визг, от которого свело зубы. Все посмотрели на меня, и я поспешила заполнить эфир: – Кстати, а где Аманда?

– Поехала на побережье, – нервно ответил Питер, который, похоже, смекнул, в чем дело.

Наконец мы втроем перешли в библиотеку, и я попросила Джонсона остаться.

– Для начала расскажи, Питер, почему Тони не поехал ко мне сразу? Когда попросил у тебя мой адрес? – словно между прочим поинтересовалась я, наливая в кофе побольше сливок.

– Что? – Люська фыркнула в свой белый чай так, что во все стороны полетели брызги. – Вот это новости!

Питер свекольно покраснел и свирепо посмотрел на Джонсона, который, в свою очередь, невозмутимо смотрел на каминные инструменты в стойке.

На этот раз обмен информацией занял гораздо больше времени, чем первая «Лига наций». Очень скоро пришлось прерваться, мы с Люськой ушли, чтобы покормить детей. Оставалось только догадываться, о чем в это время беседовали Питер и Джонсон. Во всяком случае, вид у обоих был далекий от обычной английской непрошибаемости. А ведь я еще даже не начала рассказывать о самом главном. Зато узнала в деталях обо всем, что произошло после моего отъезда. Единственное, что так и осталось для меня загадкой, – почему Питер сразу не рассказал Тони о том, что увидел и услышал на галерее. Но выяснять это я не стала, поскольку никакого практического смысла в этом не видела.

Когда мой рассказ подошел к концу, часы на башне пробили полночь. Меня не перебивали, но выражение у всех было такое…

– Свет… – осторожно начала Люська и тут же замолчала.

– Мисс Светлана, – попытался разбить паузу Джонсон. – Или вас лучше называть миссис? Или миз?

– Да перестань уже, Эйч! – взорвалась я. – Сколько можно изображать идиота?!

Маска идеального дворецкого сползла с его лица, и мне парадоксальным образом полегчало.

– Ну, скажите уже, что я спятила, и перейдем к практической части.

– Хорошо, Света, что я не поспорил с тобой на сто фунтов, – пробормотал Питер. – Я думал, что меня уже ничего не может удивить. Давай еще раз для дураков. Кольца – основа вселенной. Миров теперь не два, а четыре, в одном из них Тони жив, а ты наоборот умерла. И всех людей, кроме вас двоих, теперь по две штуки, так?

– Я понимаю, насколько по-идиотски это звучит, но да. Все так и есть.

– Значит, все, что мы забыли?..

– Да, это скопировалось при разделении в новый мир. Точнее, вырезалось отсюда и вставилось туда. А помним мы это потому, что наши половинки в двух мирах как-то мистически связаны. То есть не помним, а… ну, вы поняли.

– Опять мистически, – страдальчески вздохнула Люська. – Но все это фигня. Тони там жив, а ты умерла – вот что важно.

– Вы так и будете повторять все, что я сказала? – заорала я, едва сдерживаясь от того, чтобы истерично не затопать ногами.

– Свет, прекрати! – Люська поморщилась и расправила юбку на коленях. – По-хорошему, мы должны были вызвать тебе психперевозку еще в прошлый раз.

Сообразив, что слово «психперевозка» несколько странно звучит в середине английской фразы, она запнулась, перевела и продолжила:

– Но раз уж мы этого не сделали, не имеет смысла делать теперь. Остается только допустить, что все это правда. Постарайся понять, что нам сложно все это переварить сразу.

– Можно я начну? – спросил Джонсон и, не услышав возражений, повернулся ко мне:

– Мисс… Эс, поправь меня, если я ошибаюсь. Вы с мистером Каттнером остались в разных мирах из-за ваших детей. Ты с Виктором, он – с дочерью.

– Да, с Мэгги, – кивнула я.

– Сейчас между двумя этими мирами связи нет. Но можно попасть из нашего в тот, где находятся все три кольца. И если принести кольца в наш мир, через какое-то время откроется проход в тот, где находится мистер Каттнер, так?

– Именно. Вот только проблема в том, что проход должен открыться еще и между миром с кольцами и его новым двойником. Может, уже открылся, может, нет. Но все равно там должен получиться какой-то перекресток миров.

– Проблема не в этом, Эс, – вздохнул Джонсон. – Перекресток или нет, до колец ты рано или поздно доберешься и сюда их принесешь. Гораздо хуже другое. Кольцо леди Маргарет находилось в склепе почти пять веков. Значит, где-то здесь, недалеко от Скайхилла, каждый год должен был открываться такой же переход, как и в Лестершире. Сколько там от дома до границы, милорд?

– Где-то ярдов пятьсот, – наморщил лоб Питер. – И от драконьей пещеры примерно столько же. Там проход открывается четко на дороге. И поэтому время от времени кто-то попадает из одного мира в другой. Все местные знают об этой дыре, хотя некоторые считают, что это что-то вроде местной легенды. В Скайворте никогда ни о чем подобном не говорили. Это значит, что проход открывался в таком месте, где никто никогда не ходит.

– Вот и я о том же, милорд, – кивнул Джонсон. – Уж я бы точно знал, если бы кто-то когда-нибудь пропал или появился. Насколько я помню, окружность в пятьсот ярдов вокруг скайвортской церкви попадает большей частью на лес, в том числе и болото. Если принести кольца сюда, мы все равно не будем знать, когда и где откроется проход.

– Когда мы закопали в пещере Джереми второе кольцо, проход начал открываться в том же месте, но несколько раз в неделю на несколько часов, а не раз в год на сутки или чуть больше. И произошло это где-то через месяц, даже меньше. Что там творится сейчас, когда все три кольца вместе, не представляю. И, по правде, до сегодняшнего дня не хотел знать. Возможно, сейчас перейти можно каждый день, но совсем недолго.

– Когда вы принесли туда второе кольцо, милорд, там уже было первое, – возразил Джонсон. – Возможно, поэтому изменения произошли быстро. Грань между мирами и так была тонкой. А сколько времени нужно, чтобы истончить свежий мир? Может, тот же год, может, меньше, мы не знаем. Если мисс… Эс принесет кольца сюда, мы можем каждый день обходить Скайхилл по пятисотярдовой окружности и все равно не найти проход.

Кажется, однажды я уже что-то подобное испытывала. И даже не раз. Например, когда настоятельница Фьё мать Алиенора сказала, что мы с Тони никогда не сможем вернуться домой. И потом – когда мы с ним узнали, что между мирами, где мы окажемся, нет никакой связи. Мне казалось, я придумала, как перехитрить судьбу, но оказалось, что все это было лишь теорией, а на практике найти дверь между мирами можно было лишь случайно. Чудом…

Все молчали, только мерно тикали напольные часы и шелестели листья за приоткрытым окном. Я словно оцепенела, и моим единственным желанием было маниакально грызть только вчера сделанный в салоне шеллак.

– Я знаю, что делать, – вдруг сказала Люська. – Время определить все равно не удастся, а место – думаю, вполне. Тебе, Свет, не надо тащить кольца сюда. Надо оставить их на том же самом месте, в Рэтби. Перейти из того мира в наш и закопать их там же, где они сейчас. И тогда проход откроется на той же самой дороге. Ну, я так думаю.

– Но как мне узнать, где именно? – растерялась я. – Ведь, если я правильно поняла, с нашей стороны там голое поле, даже холма нет. Во всяком случае, Тони мне так рассказывал. И в дневнике лорда Колина об этом написано. Я плохо ориентируюсь на местности, и не факт, что смогу правильно определить, где в этом самом поле то место, которое соответствует драконьей пещере в другом мире.

– Неужели мы тебя отпустим одну? – вскинул брови Питер. – Еще чего не хватало. Люс, перестань, – он жестом пресек ее возможные возражения. – Хлои там больше нет. А одна с ребенком Света туда не поедет. И точка.

– С ребенком?

– А ты думала, он здесь останется? – возмутилась я.

– Тихо! – прикрикнул на нас Питер. – Давайте разделим операцию на этапы. Для начала надо попасть в самый старый мир и забрать кольца. И туда я точно поеду со Светой, Люси. Потому что Лора ее не знает и кольца не отдаст. А кроме нее и почему-то меня выкопать их из-под дракона не может никто.

– Милорд, есть легенда, что клад, который стережет дракон, может добыть тот, у кого есть что-то от этого самого дракона, – вмешался Джонсон. – Зуб, коготь, чешуя.

– Для начала этот кто-то должен знать, что под драконом клад, – не согласился Питер. – Но об этом знаем только мы. Я, Лора, Ирвин и Тони. Ну, и вы все. Конечно, есть опасность, что Лора все-таки расскажет Кевину. Ирвин обещал, что этого не будет, но… И это еще одна причина, по которой надо убрать кольца оттуда. Когда Тони… Когда я уезжал оттуда, сказал, что больше не вернусь. И что мне больше нет никакого дела до всей этой магии. Но тогда я был слишком… В общем, Света, я поеду с тобой. Мне, конечно, жаль и Маргарет, и Присциллу, но, как сказал Ирвин, каждый сам выбирает свою судьбу. Люди не должны вмешиваться в дела призраков. Думаю, ты это уже поняла.

– Маргарет и Присцилла свободны, – возразила я. – Создатель отпустил их, потому что они не виноваты. Их обманули. Они не знали, какой именно выбор делают. И проклятья вашего тоже больше нет. Стоп… Люсь, а ведь ты забеременела до того, как проклятье исчезло.

– Ты на что намекаешь? – оскорбленно раздула ноздри Люська.

– Ни на что. Просто мы тогда подумали, дело в том, что этого кольца больше нет в нашем мире…

– Я идиот! – Питер хлопнул себя по лбу. – Как я не догадался? Это же дракон!

– Что дракон? – в один голос спросили мы с Люськой.

– Когда мы приехали туда на Хеллоуин, дракон подошел ко мне и как будто обнял лапами. Это было что-то такое очень странное, как будто я превратился в другое существо. И снова подумал, что это уже со мной было. А когда я вернулся… – тут Люська смущенно хмыкнула, и Питер решил, что продолжать не стоит.

– Дракон, дракон, снова дракон, – проворчала я. – Куда ни плюнь – везде дракон. Причем один и тот же. Видела я его. Между небом и землей. Это он кольца сделал. То есть Бог с его помощью. Так что…

– Свет, а ведь ты здесь можешь пробыть только полгода, – Люська поспешила вернуться к прежней теме. – А если этого времени не хватит? Ну, чтобы дыра открылась?

– Не хватит, тогда и будем думать, – отрезала я. – А пока…

– А пока всем пора спать, – припечатал Питер. – Завтра будет новый день. С утра решим, как и что.

Полночи я не могла уснуть. Вертелась юлой, вставала посмотреть на Витю, спокойно спящего в будуаре, высовывалась в открытое окно. Наконец, когда уже начали просыпаться птицы, задремала и увидела Тони, который в ночном саду о чем-то разговаривал с Эшли. Кажется, я пыталась кричать, звать его, но они меня не слышали.

Простыня подо мной скрутилась в жгут, одеяло сползло на пол.

– Прекрати немедленно! – приказала я себе, пытаясь отдышаться.

Когда я спустилась в столовую, Питер, как обычно, уже сидел за столом. Ритуал утреннего приветствия, кормления собак ветчиной, обход буфетов с тарелкой – ничего не изменилось.

– Мы можем выехать сегодня, – сказал Питер, выглядывая из-за газеты. – Или завтра рано утром. При двух кольцах проход открывался в полдень. Но сейчас все может быть иначе.

– Лучше завтра утром, – решила я.

После ланча я устроила Витю в коляске и пошла прогуляться вокруг замка. Пикси трусила сзади, как конвой. Мы сделали пару кругов по парку, заглянули на конюшню поздороваться с Джерри и с Полли. На гараж я лишь издали посмотрела – словно ножом резануло от счастливых и не слишком счастливых воспоминаний. Еще постояла перед «Хэмптон-кортом», глядя туда, где в «лишнем» окне впервые увидела Маргарет.

– Светлана! – радостно чирикнул девчоночий голосок.

Я обернулась, уже зная, кого увижу. Аманда семенила нам навстречу – в рваных на коленках джинсах, радужной майке и с волосами, выкрашенными для разнообразия всего в один цвет – ярко-сиреневый. Витя, увидев ее, сначала насупился, а потом расплылся в улыбке.

– Настоящий Каттнер! – Аманда сделала ему козу и спохватилась: – Прости, дорогая. Мне очень, очень жаль.

– Ничего, – ответила я, и она насторожилась:

– Светлана, ты что-то задумала. Я чувствую… Давай присядем.

Мы сели на скамейку, Аманда вытащила сигареты, но тут же убрала.

– Послушай, Тони приезжал ко мне осенью. Рассказал все. О тебе, о Маргарет, о кольцах. И я провела с ним такой же сеанс. Он вспомнил то же, что и ты…

– Аманда, – я поспешила ее перебить, – мне очень неловко, что я тогда не сказала вам правду.

– Да, я знаю, знаю, – она махнула своей куриной лапкой со звенящими браслетами.

– Если б я сказала про мастерскую ювелира…

– Светлана, это все в прошлом. Что произошло – то произошло. Это очень печально – то, что случилось с Тони, но…

– Аманда, – прошептала я ей на ухо, – он жив.

Она посмотрела на меня с недоумением, потом кивнула:

– Детка, когда погиб мой муж, я тоже…

– Нет, Аманда, Тони на самом деле жив. Я не сошла с ума. Вы сказали, что он вам обо всем рассказал. Так вот – в том мире, другом… там он жив, а я умерла. И я могу попасть туда, но это будет непросто.