Текст книги "Приказ Императрицы (СИ)"

Автор книги: Татьяна Ренсинк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 39

Самым добрым показалось то утро Насте, когда проснулась и первое, что увидела, – была улыбка сидевшей подле Татьяны...

–Я здесь, – выдохнула Настя и села.

–И не только ты, милая, – хлопнула в ладоши Татьяна, словно вернулась в прошлое, когда они обе были ещё совсем юными. – Любимый твой тоже здесь! Оправляется от ран, уже сидит и ходит, тебя ждёт!

–Ванечка! – радостно воскликнула Настя и вдруг насторожилась. – От ран? Мне надо к нему!

–За тобою мчался, когда тебя похитили, не смог спасти. Но он выжил, – сообщала Татьяна. – А вот злодеям придётся не сладко. Государыня не потерпит их оправданий. Ничто, как я поняла, не смягчит их участи.

–Где Ванечка? – только и волновало Настю.

–Сейчас тебе помогут приодеться, поешь, и будет встреча с ним, обещаю, – погладила её по руке Татьяна. – Вчера, когда Владимир Александрович тебя оставил здесь, был у него разговор с Екатериной Алексеевной... Долго беседовали они. Многое он рассказал, а я должна была слушать всё в соседней комнате, – вздохнула с печалью она, и Настя заметила её грусть:

–Ты беспокоишься о нём?

–Мне искренне его жаль. Он бедный человек, хоть и титул есть, и одет хорошо, но всё временно. Страшно гибнуть ему в столь молодом возрасте вот так вот. Я слушала и будто чувствовала всё на себе. По своей дурости так у него вышло, конечно. Проигрался во многом и у сестры служил, за деньги выполняя все её прихоти, но когда понял, что не по душе ему калечить твою жизнь и Ивана, лишь бы получить деньги да угодить ей, решил действовать иначе. Погибнуть на казне ему не льстит... Сознался во всём чистосердечно, раскаялся, и государыня долго молчала после этого. Я очень переживала за него. Потом она вызвала меня, а я стала просить милости для него, сама не знаю, почему. Жалко его ужасно.

–Что ты хочешь сказать? – насторожилась Настя.

–А то, что государыня ещё думает, что делать с ним, запретила ему покидать дворец. А его сестру, как отыщут, приставят к наказанию, – сказала Татьяна. – Увы, Кристине удалось скрыться где-то в деревне или лесу. Её не нашли. Никто не ожидал от неё такой хитрости, коварства. Думают, что есть в деревне и такие, кого она уговорила помочь ей скрыться, кого купила. Денег при себе оказывается предостаточно. Насколько знаю, её отец в своё время заплатил хорошую сумму её дяде, чтобы пригрел да устроил замужество с кем здесь, под крылом Императрицы.

–Надеюсь, она убежит из России и больше не появится, – задумчиво молвила Настя. – Как она могла так? Я до сих пор не верю в этот обман.

–Время покажет, милая, – обняла Татьяна и вновь будто наполнилась радостным настроем. – Давай-ка,... соберём тебя ко встрече с Иваном.

Позвав служанку, что ожидала в коридоре, Татьяна дала ей указания, показала, какой наряд одеть Насте, и вышла из комнаты. Только закрыла дверь и сделала шаг, как перед ней вышел Владимир...

–Благодарю, – с неловкостью молвил он.

–Не стоит. Я чувствительная особа, как Вы понимаете, да и помогать люблю, – пожала плечом Татьяна.

–Знаю... Слышал о том, что и благотворительностью всякой занимаетесь, – кивнул Владимир. – Вы не уделите мне внимания?

–От чего же нет? – улыбнулась добродушно она, тут же следуя вместе с ним на свежий воздух.

Они остановились у дверей, любуясь видом вокруг, и Владимир чуть прошёлся в размышлениях.

–Вас что-то тревожит, – заметила Татьяна. – Вы хотите что-то спросить?

–Сказать, – поправил тут же он, взглянув так, что Татьяна аж затаила дыхание.

Многое увидела она в том взгляде, что и пугал, и будто заставлял сопереживать всему происходящему в судьбе хозяина.

–Люблю Вас, – неожиданным прозвучало признание Владимира. – Никому подобного не говорил.

–Мне... Я, – раскрыв веер, что до этого теребила в руках, Татьяна стала обмахиваться им.

Взгляд её бегал вокруг, не смея встретиться с грустью глаз собеседника.

–Я смутил Вас, – продолжал тихо говорить Владимир. – Только жизни не представляю теперь без Вас.

–Что Вы такое говорите? – теряла голос от волнения Татьяна, но так и не смела взглянуть на него.

–Вижу, сердце Ваше принадлежит иному, – вздохнул он.

–Нет у меня никого, – опустила взгляд Татьяна и сложила веер.

–Значит, у меня есть шанс? Я могу предложить Вам всё, что есть... Мою любовь, – тут же сказал Владимир, поймав её взгляд.

Только Татьяна молчала. Она понимала, к чему клонит он, что предлагает. Жаль было ей его до глубины души. Сердце будто сжималось от непонятной грусти, но переступить через себя, без любви ответить... не могла.

–Прошу Вас, осчастливьте меня, если можете, и я всё сделаю для Вашего счастья, – сказал Владимир.

В глазах его блестела в подступивших слезах последняя надежда на спасение, и Татьяна её увидела. Отступив ко входу, она уходила, прошептав в ответ лишь одно:

–Я подумаю...

Глава 40

Татьяна только вошла вновь во дворец, как тут же остановилась. Стоящий рядом у окна Иван кашлянул привлечь её внимание и смотрел так, что она сразу поняла: он видел её беседу с Владимиром и, возможно, слышал. Она обратила внимание на его простую одежду, в которую был одет, словно не скрывал уже своего происхождения, словно был простым крестьянином, а не каким князем...

–Я рада, что Вам лучше, – попыталась улыбнуться она. – Однако, Вам принести должны были офицерский мундир, насколько знаю.

–Где Настя? – сразу вопросил Иван, не обращая внимания на остальные слова.

–Прошу, – указала она рукой следовать за нею.

–И я бы не стал верить словам такого человека, как Протасов, – выдержав паузу, пока шли, сказал Иван.

–Владимир Александрович во всём раскаялся. Не нам судить, а Богу. Мы должны уметь прощать, дабы не копить больше грехов, чем есть, – взволнованно сказала Татьяна, и Иван промолчал.

Его сейчас больше волновала встреча с возлюбленной, отпускать которую от себя уже не собирался никогда. Дверь в спальню к ней он сам открыл, как только Татьяна остановилась перед нею и хотела коснуться ручки...

–Настенька, – бросился Иван к милой, что стояла перед зеркалом в богатом наряде, который на ней красиво расправляла служанка.

Заключив друг друга в объятия, и Настя, и Иван прослезились, на миг закрыв глаза и снова их открыв, доказывая самим себе, что всё происходит наяву, что судьба благосклонна вопреки всему. Татьяна тем временем ушла вместе со служанкой, оставив встретившихся любящих наедине...

–Родная, – целовал Иван милую, ласково поглаживающую и прижимающуюся к нему. – Ненаглядная... Голубка моя... Не отдам тебя больше никому... Прости меня дурака...

–Молчи, – с ласковой улыбкой ответила та, и их губы сомкнулись в сладости поцелуя.

Желая вот так целоваться вечно, они верили теперь в победу добра, истиной любви, но весь полёт счастья был прерван резким стуком в дверь. Настя вздрогнула и положила голову на плечо возлюбленного...

–Сегодня же попросим у государыни уехать к твоей матушке, – прошептал Иван, и в комнату вошла пара слуг, на руке у одного из которых аккуратно свисал офицерский мундир.

–Её Высочество, Екатерина Алексеевна, просит явиться к ней! – гордо сообщил слуга, на что Иван усмехнулся:

–Прошу, оставьте нас. Я приду к государыне немедленно, но переодеваться больше ни в какую иную одежду не буду.

–Страшно, – прошептала взволнованно Настя, которую Иван нежно обнимал, не смотря на прибывших слуг, но те быстро откланялись.

–Всё будет хорошо, – уверял любимую Иван. – Про офицерский мундир... Носил я его уже, понимал намёк, что могу заслужить честь добиться в жизни высших чинов, как то получили многие из прибывших моряков, дабы служить России, помочь в войне. Всё делалось в тайне со мной, помогали скрываться по-всякому, и под мундиром, но не могут дать мне чин, пока я крепостной.

Настя с удивлением смотрела на милого, слушала и молчала.

–Да, – кивнул он. – Я многого тебе не рассказывал о себе. Только жизнь, полная обмана, мне не льстит. Хочу избавиться от тяжкой ноши да уйти в мирную жизнь с тобой. Именно о мирной, жизни в достатке, спокойствии я и мечтал всегда. Только вот достатка не было да тебя, потому и метался то там, то сям, служил всем, кто под руку подвернётся. Конечно,... не без выгоды для себя.

–Ты крепостной, как и я, – улыбнулась Настя с небольшой грустью. – Чей ты? Как же мы сможем?

–Сможем... Придётся явиться мне с повинной к своему барину. Бежал я в своё время из дома. Родные мои с радостью служат ему... Рюмину. Служат, зарабатывают купеческим делом, но остаются крепостными. Я такой жизни не хотел, потому и бежал. Скрылся далеко, как мог, придумывая новые имена, но в конце-концов встретился на Малиновом озере с Василием, – рассказывал Иван далее, сев с Настей на краю постели. – Он моряк, сын моряка, сирота. Знал, куда хотел, но его не взяли никуда, кроме как на заработки на озере. Добывали соль для Императорского двора и мечтали мы оказаться на каком судне да покинуть берега России в поисках долгожданной свободы. Теперь же я понимаю, как глуп был.

–Нет, – перебила его речь Настя, и Иван почувствовал, как вдруг на душе стало легче, а в будущее открылась некая дверь, свет которой звал, манил...

–Я буду умолять продать меня твоему барину. Ты ведь крепостная Сенявиных? Ты служила Екатерине Сенявиной, фрейлине Императрицы, так? – спросил Иван.

–Да, – улыбнулась ему милая. – Они добрые люди. Раз Рюмин тоже добр, то должны договориться.

–Будем надеяться. Однако я намерен попросить сейчас государыню заступиться за нас, – глубоко вздохнул Иван. – Пора...

Глава 41

О весенней росе, о былом, что во сне

Иногда посещает, с тревогой вспомню в душе.

Не бывать ничему, что ушло,... ту весну,

Что, бывало, так радость дарила каждому дню.

Ясен вновь небосклон, ослепляющий он,

И подснежники вновь в чаще лесной.

Радостно взвившись ввысь, улетев от зимы,

Жаворонок споёт о любви,... о солнце весны.

А где-то там, за рекой и за рощей лесной

Три подружки, три яблони очнулись от снов,

Вспомнили, как и я, что былая весна

Унесла, забрала, только память жива.

Зашумят вновь ручьи, заблестят в них лучи,

И они будут вновь наполнять жизнь земли.

Вновь пройду по росе, словно в сказочном сне,

Чтобы радость наполнила, стало легче душе.

Через боль, что наполняла всё тело, государыня подошла к окну. Солнце бросало игривые лучи. Земля радовалась теплу и летнему ветру. Только всё равно вспоминались вёсны прошлого, когда уходило что-то дорогое, когда чья-то жизнь внезапно обрывалась, оставляя лишь память и тоску оставшимся ходить по свету...

–Дурно, Иван Иванович, – произнесла государыня, бросив мимолётный взгляд на стоящего посреди комнаты Бецкого.

Тот опирался на трость, устало глядя в ответ, но молчал, вспоминая и сам о былом. Он видел перед собой уже не ту молодую немецкую принцессу, что когда-то прибыла в Россию, чтобы стать любимой и великой. Удивляясь в очередной раз, как годы беспощадно забирают всё самое дорогое, красоту и молодость, он тяжело вздохнул...

–Всякий раз по болезни думается, вот, умру и всё, – улыбнулась государыня и села на краю постели. – Но нет... Многое ещё надо сделать. А главное,... пока войны со всех сторон.

–Слишком о многом заботы у Вас, Екатерина Алексеевна, – сказал Бецкой.

–Ах, то есть дорога, которою думаю достичь бессмертия, – вздохнула она. – Сядьте же, Иван Иваныч.

–И всё же,... послушайтесь, – сел он на стул, у столика рядом, на который опёрся локтем. – Отправьте этого Морозова с его зазнобой куда в людное место. Глядишь, враги туда и нагрянут может, а там их будет ждать арест.

–Вы всё ещё думаете, что враг не один? – с удивлением смотрела государыня. – Вот,... поймают Кристину, приведут ко мне, там и посмотрим... Дядя её мне уже ответ прислал, так что участь её известна.

В тот момент в дверь постучались и вошла служанка:

–Ваше Величество, – чуть присела она. – Прибыл Морозов Иван... Пропустить?

–Конечно, милая, – улыбнулась государыня и обратилась к Бецкому. – А Вас, Иван Иванович, я благодарю. Я навещу Вас в следующий раз сама. Не переживайте больше. Мой доктор поможет вернуть силы, и мы победим во всём.

Довольный ответом тот медленно покинул её покои, встретившись взглядами с пришедшим Морозовым. Иван был пропущен войти, и сразу выполнил поклон перед государыней:

–Ваше Величество.

–Кратко обговорим всё, Вань, – не скрывая, что чувствует себя неладно, указала она на стул, где только что сидел Бецкой. – Сядь-ка.

Когда Иван послушно устроился к столу, Императрица поднялась и подошла. Она держалась за живот, тяжело дышала и чуть не пала от слабости в ногах. Иван успел поддержать её. Он помог государыне сесть к столу и вопросил:

–Может лекаря позвать?

–Нет, – улыбнулась та. – Он только что был. Отдыхать мне надо. Но ты послушай, что скажу. Пока Кристу-негодницу ищут,... отдохните поезжайте у Татьяны... Сходите в театр, развлекитесь. Пора и тебе с Настей насладиться жизнью.

–Трудные времена впереди, Ваше Величество, – кивнул догадливый Иван.

–А ты несчастья-то не призывай, – погрозила пальцем государыня. – Будь начеку. Может Кристина-то и не одна действует, чтобы скрыться да вам насолить. Я таких людей знаю... От них можно ожидать внезапного появления с ворохом неприятностей. Но за вами всеми приставлен надзор. Это поможет схватить её и остальных, коли они есть, быстрее.

–Может,... преувеличен страх, Ваше Величество, – несмело улыбнулся Иван. – Себе во вред являться мстить. Рискует. Поди, не дура.

–Дура, Вань, поверь уж мне, – засмеялась государыня. – Молод ты ещё, зелен. Всякая кошка родится с хвостом и ушами. И ещё, – стала она более серьёзной. – После этого тебе надобно вернуться домой. А пока что ты одежду-то смени на какой была. Не следует ещё раскрывать никому, кто ты и кто Настя. Ясно?

–Да, Ваше Величество, – вздохнул тяжело Иван. – Я за тем и хотел поговорить с Вами. Венчаться нам с Настей надо.

–Знаю, – махнула рукой государыня, будто не желала больше слушать. – Всё устроим. Обождите. Уж недолго осталось.

–Как бы Рюмин отпустил меня к Сенявиным, чтобы быть с женой да её матушкой, – договорил Иван.

–Я обещаю поговорить с Рюминым, – строго взглянула государыня и устало вздохнула. – Ступайте пока. Оденьтесь, как полагается, да поезжайте к Татьяне. Вместе будьте, развлекитесь. Я позову для беседы с твоим барином, и обязан явиться сразу, а не через год или десять лет. Теперь это уже приказ, а не просьба.

Иван покорно встал, выполнил глубокий поклон, чувствуя поддержку Императрицы. Он с верою покинул её покои и поспешил вернуться к возлюбленной...

Глава 42

Хоть вся теперь природа дремлет,

Одна моя любовь не спит;

Твои движенья, вздохи внемлет

И только на тебя глядит.

Приметь мои ты разговоры,

Помысль о мне наедине;

Брось на меня приятны взоры,

И нежностью ответствуй мне.

Единым отвечай воззреньем

И мысль свою мне сообщи:

Что с тем сравнится восхищеньем,

Как две сольются в нас души?

Представь в уме сие блаженство

И ускоряй его вкусить

Любовь лишь с божеством равенство

Нам может в жизни сей дарить.*

С нежностью прочитал возлюбленной стихотворение Иван. Он обнимал её, лёжа в высоких травах и цветах луга. Она лежала на его груди, любуясь красотою облаков. Те медленно проплывали над ними, рисуя то одни фигуры, то другие, среди которых тёплые лучи солнца радостно пробивались и мчались к земле...

–Так хорошо, – улыбалась Настя, ласково поглаживая милого рукой. – Так бы и жить без забот.

–Эти несколько дней, что мы у Татьяны, действительно, самые прекрасные, – задумчиво сказал Иван, но это насторожило возлюбленную:

–Отчего так грустно?

–Долгим кажется ожидание, а нам венчаться скорее надо, – недовольно сказал он и сел, поправив на голове треуголку, перья которой чуть колыхались от лёгкого ветра.

–Тебе нравится жить вот так? – вопросил он после недолгой паузы и смотрел на Настю с удивлением.

–Нет, – вздохнула та, сев рядом и сняв свою шляпку, на которой были точно такие же пушистые перья. – Знаешь, хорошо жить в достатке и без забот, да бывает то лишь в сказках.

–Ну, сказку можно сотворить самим, – усмехнулся Иван. – Только мешают нам многие. Опять мы играем чужие роли, подчиняемся приказам. Всё не так, не о том я мечтал. Да и ты, возможно, не понимаешь меня.

Иван с нарастающим недовольством поднялся и скорее удалился по лугу прочь, к виднеющейся неподалёку усадьбе Татьяны. Поднявшись с чувством вины за что-то, чем невольно обидела любимого, Настя смотрела ему вслед...

–Барышня? – раздался позади женский голос, и она тут же обернулась.

Настя узнала её. Это была одна из служанок Татьяны. Тихая, добрая, но её встревоженный вид заставил почувствовать, что произошло нечто неприятное.

–Что-то случилось? – вопросила Настя.

–Обманывает Вас сей человек, – несмело сказала та и, видя, как Настя в неверии замотала головой, продолжила. – Когда похитили-то Вас, он ранен был, ухаживала за ним наша госпожа да романтическое время было у них, поцелуи...

–Нет, – прервала её рассказ поражённая услышанным Настя. – Такого не может быть.

–Я сама видела и дверь-то к ним сразу закрыла. Назвала Татьяна Алексеевна его Иваном, – широко раскрыв глаза, уверяла служанка.

Не став слушать более, Настя сорвалась с места. На бегу она надела шляпку, приподняла подол и нагнала возлюбленного прям у дверей дома.

–Это правда? – запыхавшись, вопросила она, загородив собою путь.

Иван с удивлением смотрел в прослезившиеся глаза любимой и не мог понять сей обиды.

–Ты любовник Татьяны?

–Что? – возмутился он во всеуслышание. – Что за бред?!

–Прислуга видела, как вы целовались, – рассказывала Настя, поведав обо всём, что сейчас узнала.

–Поверь мне, в тот момент, когда, – не успел договорить Иван, как на двор вышла взволнованная Татьяна:

–Я была с Владимиром! – сразу заявила она. – Перепутала служанка моя, верно? – бросила она строгий взгляд на подошедшую за Настей служанку.

–Не видела я сего господина в лицо, а лишь со спины, – присела та с виноватым видом. – Простите, барыня.

–Пошла прочь! – указала на дом Татьяна и проследила её спешный шаг, пока та не исчезла из вида.

–Случайно услышала ваш спор сейчас и не смогла терпеть сего обмана, – пояснила Татьяна.

–Ты... с Владимиром... Александровичем? – удивилась Настя.

–С Протасовым? – добавил не менее удивлённый Иван. – Он же предатель, враг...

–Он раскаялся во всём и желает помочь. Жаль мне его, – виновато смотрела Татьяна, собравшись уйти в дом. – Да и вы простите его,... меня. Чуть счастье вам не сломалось...

Татьяна ушла в дом скорее, оставив влюблённых наедине, и те, ничего больше не говоря, прижались друг к другу крепче, осознавая вновь, как хрупко счастье и как надобно его особенно охранять...

* – Г. Р. Державин, 1770 г.

Глава 43

-Чудесный мир искусства открывается здесь! – с восхищением говорила Татьяна, когда карета, в которой она с Иваном и Настей приближалась к театру. – Декорации, шум, антракты, а самое главное – труппа. Актёры самые лучшие, поверьте! И спектакль особенный.

–Особенным был и прошлый спектакль, – строго заметил Иван, поймав удивлённые взгляды обеих спутниц.

–Что? – пожал он плечами. – Были в театре позавчера. Зачем снова сюда? Какая-то интрига плетётся?

–Я письмо получила от Владимира Александровича, что надобно быть здесь в театре, что здесь решиться может судьба, – призналась с волнением Татьяна. – А спектакль особенный... Расстроенная семья острожками и подозрениями. Эту пьесу написала наша государыня не так давно. Актёры старались. Будет интересно.

–Интересно, зачем нас позвал сюда этот предатель? – выругался в сторону Иван и взглянул за окно, где у театра уже было множество карет и людей.

Там же остановился и их экипаж. Так же они прошли в фойе. Проходя мимо богато одетых кавалеров и дам, Настя несмело опустила взгляд, следуя за Татьяной, держась под руку с возлюбленным. Только позади послышались недобрые слова:

–Это ещё кто такая? – послышался голос молодой особы, что стояла с подругой и молодым человеком в стороне.

Они проводили наблюдательным взглядом проходящую мимо Настю с её спутниками и тут же принялись обсуждать...

–Говорят, невеста Салтыкова Александра, – усмехнулся кавалер.

–Совсем уже... Какая кукла... Выбор пал на столь невзрачную, – нахмурилась другая девушка рядом. – Получше не могли выбрать?

–Салтыковым грозит немилость, так что выбирать ему..., – сказал кавалер, и дальше Настя не слышала.

Она прошла со своими спутниками за бордовые шторы на балкон. Сразу открылся прекрасный вид на большую сцену и зал внизу, где уже почти все кресла были заняты зрителями. У каждого имелся свой бинокль и восторг от предстоящего спектакля...

–Как всё же здесь красиво! Не устану говорить, – с восхищением молвила Настя, сев в кресло, что придвинул возлюбленный и встал рядом, но за радостью от красоты вокруг Татьяна замечала встревоженность.

Настя достала из сумочки, что свисала на запястье, амулет отца и прижала к груди.

–Прошу прощения, – тут же к ним на балкон вошёл прибывший Владимир. – Добрый вечер!

Он одарил ручки дам поцелуями и кивнул гордо взирающему в ответ Ивану.

–Я не один, если позволите, – улыбнулся он и взглядом указал в сторону балкона напротив, где только что устроились сидеть Бецкой и некая юная особа.

–Что,... и он? Не устал следить за нами? – усмехнулся Иван.

–Я смотрю, ты стал более смелым. Остришь, – прошептал Владимир.

–Надоело всё, а так же, надоело быть актёром в дворцовом театре, – улыбнулся Иван.

–Твой тёзка, – кивнул он в сторону Бецкого. – Здесь ни при чём, но его волнует тихое разрешение сих дел не меньше нас. А прибыл он сюда со своей воспитанницей. Иван Иванович, человек твёрдый, бескорыстный, что очень ценит государыня да к советам его прислушивается. Вы должны будете благодарить и Её Величество, и его, если всё закончится сегодня благополучно. Как я слышал, сказал однажды Потёмкин, пером Бецкого водит человеколюбие...

–Что-то Вы темните, господин Протасов, – смотрел с подозрением Иван, и Владимир пригласил его покинуть балкон, пока вышедшие на сцену актёры заняли всё внимание зрителей...

–Пусть, – прошептала Насте Татьяна и взглядом указала на начавшееся представление.

Только Насте было не до выступления актёров, как бы те ни старались, а зрители бы ни смеялись...

–Говори немедленно, в чём дело, – с недовольством шипел Иван, выйдя за Владимиром в коридор.

–Тише, дорогой, – прошептал тот, несколько раз оглянувшись вокруг. – Не спеши. После спектакля на улице может появится моя сестра. Я ей послал записку в деревню. Думаю, она ещё там. Если она ждёт своего капитана, когда он вернётся с Турции, то он прибудет именно туда. Кто-то в деревне скрывает её. Да и известна способность моей сестрёнки подчинять себе людей, влюбить их в себя.

–Заплатила, поди, им хорошо... Что ж тебе-то сестру не отыскать? Или ты же и прикрываешь её? – усмехнулся Иван.

–Ты крайне раздражён, чем раздражаешь меня, – колко ответил Владимир. – Ступай-ка досматривать спектакль, а там всё и увидим.

С этими словами Владимир ушёл дальше по коридору, а Иван, ещё некоторое время смотрел вслед. После этого он вернулся на балкон к возлюбленной. Она казалась единственной, кто не смеялся с остальными зрителями...

–Моя судьба решилась счастливо для меня и согласно вашей волей... Вот моя невеста, – прозвучали слова со сцены.

Иван осторожно положил руку на плечо любимой, и она, одарив его тёплым взглядом улыбнулась, сжимая в руке амулет отца...