Текст книги "Бар "На перекрестке" (СИ)"

Автор книги: Татьяна Гуркало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– А еще там что-то говорит, – добавил добрый молодец.

– Сам ты что-то, – отозвались с дерева.

– Значит, сначала разведка, – с нажимом сказал волк, не дав продолжиться увлекательному разговору о гусенице и способе ее поимки. – Финист, превращайся в сокола и лети!

– Точно! – жизнерадостно поддержала учителя Миррет. – А если увидишь гусеницу, хватай ее и спускайся.

– Я это… – почему-то засмущался Финист. – Соколы гусениц не ловят.

– Будешь первопроходцем, – ободрил его Луи. – Эту гусеницу ведь не обязательно притаскивать живьем. Бросишь трупик к собачьим лапам и продолжим поход.

– Я те брошу! – грозно отозвались на дереве, а потом на нижнюю ветку выползла здоровенная помесь гусеницы-махаона с сороконожкой.

Это дивное создание каким-то непонятным образом нацепило на нос очки, схватило в четыре лапки вязальные спицы и теперь волочило за собой полосатый шарф. И все бы ничего, подумаешь, страшная гусеница в очках, но была она величиной со среднего крокодила. А еще улыбалась многозначительно, демонстрируя наличие острых резцов.

–Ой, мамочки, какая пакость, – судя по тону, восхитился Финист.

– Слушайте, а давайте мы лучше к ней собаку забросим, – предложил Луи.

– А вдруг сожрет, где мы проводника возьмем? – задала резонный вопрос самая заинтересованная в молодильных яблоках – Аллочка.

– А может это она для него шарфик вяжет, вот он и явился на примерку, – с сомнением сказала Миррет.

– Надобно что? – спросила гусеница тоном человека, которого вечно какие-то придурки отвлекают от важных дел.

– Нам ничего, вас просто собачка искала, – вежливо ответила Дженни и попыталась пододвинуть ногой Горыныча поближе к дереву.

– Этот? – явно удивилась гусеница. – Ой, да ладно, прошу я прощения за то, что шишками в носы бросалась, прошу. Идите себе, у меня тут гости скоро придут, а коврик не довязан. Или стойте, но не шумите.

С чем и удалилась.

– Убейте меня, – мрачно сказал Луи. – Надеюсь, в него больше никто ничем не бросался.

Пес радостно гавкнул, встал на лапы и потрусил дальше.

Остальным пришлось идти следом. Причем Луи подозревал, что еще немного и это поход закончится для трехголового пса точно так же, как подработка проводником для Сусанина.

Долго ли коротко, но все рано или поздно заканчивается. Вот и тропа закончилась, позволив псу вывести приключенцев к яблоням, растущим вокруг небольшой площади. И Аллочка, самая заинтересованная в молодильных яблоках, если не считать прятавшегося в кустах Берендея, сразу же их узнала. В смысле, яблони и яблоки.

А потом начался натуральный грабеж, причем, при попустительстве охранника, прилегшего отдохнуть под кустом.

Хотя нет, сначала они обошли яблони и убедились, что плоды на всех поспевают по-разному, одна вообще только начинала цвести. Нашли ту, где яблоки были красивые, спелые, с алыми бочками. Именно это дерево и начали грабить, причем так увлеклись, что не заметили выползшего из кустов и присоединившегося к ним царя.

– Наварю варенья и буду продавать по золотому за ложку всяким древним матронам, – бормотала Миррет, увлеченно бросая сорванные плоды в безразмерную сумку.

– Бабушке точно пригодится, – убеждал себя Луи, бросая яблоки в ту же сумку, потому что своей обзавестись не догадался, а в карманы много яблок не лезло.

– И пускай он ими подавится, – злобно ворчала Аллочка, грудь у которой сначала увеличилась, а потом плавно стекла к животу, где уперлась в пояс. А куда ей яблоки было пихать, если ее сумка была небольшая и забитая доверху?

Аркалель следовал примеру дочери, хотя и смутно понимал зачем.

Дженни паковала яблоки за пазуху Финисту – у него там больше места было. И мысленно выбирала мотоцикл, разрываясь между раритетным и современным, который наверняка быстрее и маневреннее. В том, что желающие купить яблочки выстроятся в очередь, девушка ни капельки не сомневалась.

Волк успокаивал совесть тем, что набирал ценных ингредиентов для родной школы магии. Авось исследуют и смогут что-то похожее воспроизвести?

Берендей рвал яблоки для себя, для умной купцовой вдовы, для жены, будь она неладна, и на всякий случай.

И только один Бодя стоял в сторонке и печально смотрел на быстро пустеющие нижние ветви. Нет, чужую собственность ему жалко не было. Просто он не мог дотянуться до заветных плодов. Но надеялся, что жена с ним поделится, хотя бы в честь развода. Девка-то она неплохая, хоть и эльфа.

– Яблоки Гесперид засчитываем, – тем временем бормотал Яй-Каай, прячась в тени жасминового куста. – И пускай только попробует кто-то что-то сказать… Элану на этих оболтусов натравлю. Яблочек им жалко было. Новые вырастут.

А бравые стражники, спешившие на выручку пропавшему царю, появились в самый неподходящий момент.

Яблоки на нижних ветках закончились. А Берендею отчего-то показалось, что сорванных ему маленько не хватает для полного счастья. Он огляделся, увидел Бодю, оценил его схожесть с выкорчеванным пнем и радостно потряс головой.

– А ну, иди сюда, – приказал водяному. – Я на тебя залезу и яблок нам достану.

А Бодя взял и пошел.

И даже стал подсаживать царя себе на голову, придерживая его многочисленными руками-корнями, чтобы не упал случайно. А стражники в этом увидели что-то совсем другое – видимо чудище тащившее берендея в пасть. И бросились свою надежу и опору спасать. Кто как умел, не дожидаясь приказов.

Двое, видимо самые уставшие и невезучие, тут же нашли обо что споткнуться и улетели головами вперед в колючие кусты. Еще один наступил на хвост мирно дремавшей трехголовой собаке, что внесло в забег к нуждавшемуся в спасении царю, много хаоса и ругани, перемежающейся с обиженным лаем. И все бы ничего, сынок Цербера мог гонять стражников по саду хоть до вечера, но тут из кустов вылез один из любителей поспотыкаться, орлиным взглядом осмотрел поле боя и, взревев обиженным медведем, вообразил себя индейцем и бросил томагавк во врагов.

Томагавк, он же топор, полетел хорошо, по какой-то странной, дугообразной траектории и только поэтому не убил никого из сослуживцев новоявленного индейца. С Бодей и царем топор разминулся только потому, что водяной шарахнулся в сторону. Причем, если бы не шарахнулся, пострадал бы от этого топора вовсе не Бодя. А вот Миррет с пути топора оттолкнул Луи, за что и получил главный приз дня – удар обухом по голове и яркий свет в конце тоннеля, неожиданно появившегося перед глазами.

– Хм, – удивленно сказал некромант, глядя на этот свет, а потом пожал плечами и пошел, потому что было любопытно.

А за спиной кто-то жутковато выл, кто-то ругался, кто-то плакал, но все эти звуки перекрывал командный голос лягушки:

– Василису зови, олух! Только вороны и видуньи знают, как этой водой пользоваться! Я тебе вылью! Зови жену, я сказала!

Глава 22

О неожиданных знакомствах и настоящих видуньях.

В конце концов, умереть тоже неплохо.

(Энштейн)

К своему безмерному удивлению, дойдя до света в конце тоннеля, Луи оказался вовсе не перед райскими воротами и даже не рядом с адскими котлами. Больше всего это место было похоже на чей-то заброшенный офис, из которого сбегали столь поспешно, что бросили всю мебель, часть бумаг, какого-то сотрудника и даже чучело медведя, вставшего на задние лапы.

Немного меньше это место было похоже на монашескую келью из историческо-приключенческих фильмов. Стены такие, подходящие, каменные. И форма окна-бойницы напоминает. А еще черная хламида с капюшоном, висящая на вешалке.

– Здравствуйте, – вежливо сказал Луи, заходя в помещение.

– Хм, – отозвался забытый сотрудник и зашуршал бумагой, а чучело медведя вроде немного повернуло голову, но Луи решил думать, что это только показалось.

– Я тут как бы умер, – признался некромант.

– Да, да, постой пока в сторонке. Мне надо отчеты о проделанной работе поподписывать, – сказал забытый сотрудник и придвинул к себе стопочку бумажных листов.

– Ага, – только и смог сказать на это Луи. Правда стоять в сторонке не стал. Он сдвинул на кожаном кресле, стоявшем под стеной, кипу бумаги в сторону и сел рядом с ней. – Извините, а вы не смерть случайно? – вежливо уточнил парень.

– Героическая смерть, – ответил забытый сотрудник и пристально уставился на Луи.

Глаза у этого человека или, скорее, не человека, были большие и абсолютно черные, странно смотревшиеся на бледном худом лице. И взгляд, наверное, был жуткий. Вот только Луи всю жизнь учили, что взглядов пугаться нельзя, взглядом пока никто и никому ничего не сделал. Поэтому, вместо того, чтобы таращиться в чьи-то глаза, застыв в ужасе и растеряв все дельные мысли, следует посмотреть, а не достает ли обладатель жуткого взгляда меч из ножен, на раскрывает ли широко пасть, чтобы голову откусить, и не тянет ли крюкоподобные руки, чтобы добраться до вкусненькой печени.

– А какие еще смерти бывают? – спросил Луи, игнорируя жуткий взгляд.

– Разные, – ответил смерть и стал ловко, не глядя, подписывать листочки один за другим. – Но чаще всего человеки умирают по глупости. Это у меня работка не пыльная, героев на самом деле не так и много. Зато дураков боящихся врачей, лезущих куда не надо, не замечающих неприязни родственников, бродящих по темным переулкам, обвешавшись золотом… в общем, много их таких, разных. И работы там…

Смерть вздохнул и все-таки посмотрел, что он там подписывает.

– Дела, – сказал Луи. Немного посидел, рассматривая рабочее место смерти, а потом заскучал и решил еще немного поговорить. – А мне куда дальше?

– Никуда, просто посиди и не мешай. Они тебя заберут, – терпеливо ответил смерть. А может ему тоже было скучно подписывать бесконечные бумажки.

– Черти? – решил все-таки прояснить свою дальнейшую судьбу.

– Нет, чертей там точно не было, хотя компания подобралась престранная.

– Ага, – сказал Луи, не сразу сообразив, что за компания.

А потом немного подумал и вспомнил, что у этой компании есть живая и мертвая вода и наверняка нет желания заниматься похоронами, особенно копать ямы. Луи и сам это дело не любил, необходимость что-то копать была первой из причин, из-за которых он решил, что быть некромантом не желает.

– Ладно, подождем, – решил парень. Потом еще немного понаблюдал за смертью и спросил: – А почему вы себе печать не сделаете?

– Вот что за любопытный мальчишка? – спросил смерть у потолка. – И, главное, вопросы какие задает… будто не некромант вовсе. Ты, неуч, ты хоть знаешь, что твои коллеги сами себя убивают лишь бы побывать здесь?

– Это те, которые личами становятся? – уточнил Луи. – Всегда считал, что это дурость. Они же, по сути, те же зомби, просто мозгов у них побольше и магия в придачу. Впрочем, мой двоюродный дядя уже доказал, что если в лича выстрелить из гранатомета, филактерий можно уже не искать. Потому что получившаяся кракозябра физически не способна сшить себя воедино и разрывы в магической паутине, которой они себя оплетают перед тем, как издохнуть и возродиться, таковы, что магия у них тоже перестает работать. И толку при таком раскладе от бессмертия? Тот, в которого дядя стрелял, так и валяется непойми какой кучей в каменном мешке, который дядя себе в подвале оборудовал. Бабушка нас даже на экскурсию туда водила, демонстрировала, почему это не шибко хорошая идея. А этот лич, ругался на латыни, орал, что ему уже много тысяч лет и клялся однажды придумать как соединиться в целое и всем отомстить. В общем, на семейном совете решили не рисковать и, когда дядя, которому это существо чем-то дорого, помрет, засыпать тот мешок известью. Или серной кислотой залить, если найдут в таких количествах. Кажется, еще хлорку кто-то предлагал…

– Это был глупый и самоуверенный лич, – сказал смерть. – Умный бы не стал связываться с человеком и гранатометом… Впрочем, их и без гранатометов то на части разрезают и хоронят в разных концах страны, то драконы в кучки пепла превращают, если ума настолько мало, что драконам вредить начинают. А не вредить они не могут, ты же знаешь, чем питаются мертвые… Но я не об этом. Ты понимаешь, зачем они себя в личей превращают?

– Чтобы быть очень сильными магами, – сказал Луи тоном школьника-отличника.

– Правильно, – согласился смерть. – Просто природа твоего дара такова, что тебе, для того, чтобы переступить на следующую ступень дара, следует умереть. И глупые некроманты становятся личами.

– А умные? – спросил Луи.

– А умные, как твоя двоюродная бабка, решившая, что желает вылечить свою подругу от бесплодия, просто умирают, а потом оживают.

– Э-э-э-э-э… – только и смог сказать Луи, не знавших таких подробностей о биографии бабушки-экстрасенса.

– У нее была клиническая смерть, дважды. В первый раз полученной силы оказалось недостаточно.

И смерть весело подмигнул.

– Дела, – только и смог сказать Луи.

– Так что посиди тихонько, подумай о своей дальнейшей жизни и не мешай, – велел смерть и вернулся к бумагам.

И Луи сидел, думал, и наблюдал за тем, как прямо из воздуха появляются все новые и новые кипы бумаги. И смерть ему было жалко – нудная у него на самом деле работа. И оставалось только надеяться, что у него есть сменщик. Но об этом Луи спрашивать уже не стал.

– Василиса! – надрывался Финист, глядя в небо. Но то ли тарелко-яблочная связь передавала картинку с опозданием, то ли Премудрая именно в этот момент за своим мужем не наблюдала, но реакции на его вопли пока не было. – Васенька! Васюленька!

Лягушка сидела рядом, не сводила с Финиста требовательного взгляда и не позволяла прекратить попытки докричаться до благоверной.

Все остальные стояли в сторонке и молчали. Стражники, получившие по шапкам за самоуправство и использование в боевых целях не боевых топоров, причем, не разобравшись в ситуации, понуро молчали и переминались с ноги на ногу. В сторону лежавшего на травке худенького и молоденького парня они старались не смотреть. И без того свою вину чувствовали.

Заплаканную Миррет обнимала эльфийка и время от времени успокаивающе похлопывала по спине.

В общем, настроение было похоронное у всех, даже у пса, сидевшего под яблоней горбатой трехголовой тенью.

– Вася! – продолжал упорно кричать уже охрипший Финист.

– Ну, чего тебе? – отозвалось небо голосом кота Мурзика. – Нет Васьки пока дома. Она вместе с моей бабкой травки волшебные собирает. И у нас, между прочим, ночь. А ты кричишь и кричишь, как оглашенный.

– А ну молчать, клубок шерсти! – приказала лягушка таким тоном, что даже Миррет перестала всхлипывать. – Быстро зови Василису и свою бабку. У нас тут от топора пострадавший.

– Сильно пострадавший? – лениво спросил кот, которого лягушачий тон видимо ни капельки не убедил, что дело срочно.

– До смерти пострадал, так что бегом!

– Ох ты ж, – удивленно отозвалось небо.

Потом что-то громыхнуло, Мурзик стал кричать о сметане и все затихло.

– Кажется, побег, – удовлетворенно сказала лягушка и поскакала к Луи.

А за ней потянулись и все остальные, даже стражники и прятавшийся за деревьями и кустами Яй-Каай. Почему-то всем казалось, что ждать видуний следует рядом с тем, кому требуется их помощь.

– Интересно, куда делись остальные героически погибшие, отчеты о которых вы подписываете? – задумчиво спросил заскучавший Луи.

Смерть поднял голову и одарил его насмешливо-оценивающим взглядом.

– Хочешь узнать, куда попадают люди после смерти?

– Любопытно, – признался Луи.

– Ну, пойди, посмотри, – великодушно предложил смерть и, задрав над головой руки, с довольным охом откинулся на спинку стула.

– А в чем подвох? – спросил недоверчивый некромант. – Обратно я вернуться смогу?

– Вряд ли, – ответил смерть.

– Ну, тогда я лучше здесь посижу. Умереть я всегда успею.

– Ты уже умер, – напомнил хозяин кабинета.

– Так не навсегда же, – сказал Луи. – Но умирать чертовски скучно, как оказалось. Постараюсь в ближайшем будущем больше так не делать.

– Вот и правильно, – сказал смерть и вернулся к своим бумагам.

– Ох ты ж! – повторила слова своего кота Баба Яга, выйдя из портала рядом с Луи.

– Молоденький такой, – чему-то удивилась Василиса. – Это что же за неведомое чудовище его так ударило? – спросила, присев рядом и повернув голову, чтобы получше рассмотреть пробитый висок.

«Неведомое чудовище» скромно потупилось, спрятало топор за спину, а потом и вовсе отступило за товарищей.

– У нас есть живая и мертвая вода, – тоненько сказала Миррет.

Василиса и Яга дружно кивнули, осмотрелись и переглянулись.

– Место неподходящее, – сказала Яга. – Камня много, у деревьев чуждая магия и трава хилая. Нужно где-то найти поляну с сочной зеленой травой, как издревле заведено.

Василиса только кивнула, соглашаясь с наставницей и коллегой в одном лице.

А дальше начались хождения по саду с трупом на руках. На руках этот труп сначала находился у Финиста и волка. Потом его передали странникам и они таскали его по очереди. Потом псу, плетшемуся в хвосте этой странной похоронной церемонии, надоело бесцельно шататься по тропинкам следом за людьми и нелюдями, он выбежал вперед и громким лаем всех трех голов заявил, что лучше знает, где в этом саду есть подходящие поляны.

– Он нас до яблок довел, – заявил Финист, гордый псом, которого уже считал своим.

– Так пущай ведет, – не стала возражать против собаки-проводника Яга.

С собакой похороны, в смысле поиск поляны, пошли гораздо веселее. Пес буквально через пару шагов вывел к первой поляне, но трава там опять оказалась неподходящей – особенно Яге не понравилась полынь.

Вторая поляна была забракована из-за того, что ее больше, чем наполовину, вытоптало стадо слонов, непонятно как оказавшееся в саду.

Стражники почему-то опять засмущались, как красны девицы, и стали опускать глаза долу.

Через третью поляну наискосок тек ручей и бабка заявила, что на этот раз слишком много воды. А Финист задумчиво сказал, что теперь понимает почему Яга так и не вышла замуж, за что получил подзатыльник от жены.

Пятая поляна бабке наконец понравилась. Она обошла ее по кругу, к чему-то шумно принюхиваясь. Потом походила туда-сюда по поляне. Потом памятником воздевшим руки к небесам, застыла на чем-то понравившемся месте и, немного так постояв, велела:

– Сюда несите.

Стражники переглянулись и отдали умершего Финисту и волку. Видимо боялись, что стоит только к знаменитой ведьме подойти слишком близко, так она сразу их и проклянет и сожрет, и надругается. Хотя последнее встречалось только в похабных частушках.

Луи уложили у бабкиных ног. Она немного на него потаращилась, поцокала языком и потребовала волшебную воду и ученицу. Миррет с готовностью зарылась в сумку, Дженни в карманы, остальные кто во что горазд. И не успела Василиса пойти к бабке, как ей тут же попытались вручить кучу разнообразной тары, подписанной маркером где живая вода, а где мертвая.

– Так, – задумчиво сказала Яга. – И все искренне предлагают. Чудасия какая. Не часто увидишь кого-то, искренне пытающегося помочь смертоводу. впрочем, смертоводы сами в этом виноваты.

Высказавшись, бабка указала пальцем на Миррет и волка, загадочно обозвав из обладателями схожих энергий. У девушки она взяла бутылку с живой водой, у мужчины ту, что с мертвой. Остальным погрозила пальцем и велела пользоваться набранным осторожно. А лучше разбавлять ложку волшебной воды ведром обыкновенной. Тогда вреда точно не будет. Правда и пользы не так, чтобы сильно много.

– А если на пол ведра? – спросила Дженни, пряча не пригодившиеся бутылки.

– Тогда пользы будет больше, но и шансов навредить тоже, – сказала бабка.

– А я их предупрежу, – решила повеселевшая Дженни.

– Как хочешь, – не стала ее отговаривать бабка. – Так Вася, стара я уже стала, поэтому, садись возле этого добра молодца и лей мертвую воду, пока я не прикажу прекратить.

Василиса послушно присела и открыла бутылку. Воду она лила аккуратно, тонкой струйкой и сразу же подняла бутылку горлом вверх, как только Яга сказала:

– Хватит!

Рана на голове Луи стала пузыриться так, словно на нее кто-то вылил перекиси водорода. А трава, на которую попало несколько капель, почернела и скукожилась.

– Точно надо разбавлять, – решила Дженни.

Василиса, закрыв бутылку и отложив ее в сторону, терпеливо ждала следующего бабкиного приказа. Остальные замерли и наблюдали за тем, как пены становится все меньше. Вместе с пеной загадочно исчезали кровяные разводы и даже случайно попавшие под действие волшебной воды волосы.

– Хорошо, – сказала Яга, когда на месте раны появилась чистая кожа, без каких либо следов удара топором. – Теперь надобно напоить добра молодца живой водой. Думаю где-то трети этой бутылки будет достаточно.

Василиса кивнула, а потом положила палец Луи на подбородок, что-то прошептала и легко открыла рот. Вливала в него живую воду она такой же тонкой струйкой и поначалу ничего не происходило. А потом Луи сглотнул, закашлялся и резко сел.

– Ну вот, а вы тут панику разводите, – проворчала Яга. – И не стыдно? Особенно тебе, лягухе болотной.

Лягушке стыдно явно не было, судя по виду, ей было сонно и лениво. И разговаривать с бабкой она не желала.

Луи продолжал кашлять.

Миррет сначала вцепилась в рукав стоявшей рядом Дженни, потом пискнула и бросилась на поляну. На едва успевшего ожить некроманта она налетела как небольшой ураган, с размаху шлепнулась рядом с ним на колени и разревелась, уткнувшись носом в плечо.

– Да все в порядке, – прохрипел парень, еще немного покашляв. – Я, кстати, буквально за минуту до того, как вы меня выдернули оттуда, успел спросить, кого я с Миррет ищу. И он сказал, что мы давно уже нашли. Странный ответ, правда?

Миррет кивнула, размазывая щеки по лицу.

А Дженни охнула и хлопнула себя ладонью по лбу. Правда опять ничего не сказала, решив, что теперь точно не забудет, просто пока момент неподходящий. Луи и Миррет как раз прижались друг к другу как птенчики и он улыбаясь что-то ей рассказывал. Как-то неловко такое прерывать.