Текст книги "Бар "На перекрестке" (СИ)"

Автор книги: Татьяна Гуркало

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 18

О том, что увеличение команды не гарантирует ее усиления.

Судьба и характер – это разные названия одного и того же понятия.

(Новалис)

– Мы их встречаем во второй раз, а кое-кто кое-кого даже в третий, – сказала лягушка, обмахиваясь кленовым листом.

Жара стояла страшная. Она была противная, липкая и влажная. Да и изменившийся после очередного прохода через портал пейзаж больше всего напоминал окультуренные джунгли, если таковые возможны в принципе. Лист лягушка успела сорвать в предыдущем лесу, чему теперь очень радовалась. Толстые, мясистые и частенько колючие или обросшие мелкими волосками листья не вызывали у нее доверия. К ним вообще не хотелось прикасаться. Правда, были и другие листья, тонкие и жесткие, Луи называл их пластмассовыми. Но они были слишком уж велики и лягушке в качестве веера не годились. В общем, эти окультуренные джунгли нравились только Боде из-за повышенной влажности, но и он предпочитал не приближаться к подозрительно шевелящимся растениям.

А самое плохое – машину портал пропускать почему-то отказался. Она перед ним попросту заглохла, хотя Варен до сих пор был уверен, что это невозможно в принципе. Так что пришлось всем топать через портал пешком, никто оставаться не захотел. Даже Финист с Дженни, которые, усилиями девушки, напросились в попутчики ненадолго, просто чтобы уставшие ноги отдохнули. А палатки у них и свои были, причем с магической защитой от всякой пакости.

Так и вышло, что через портал прошли все вместе. Почти до сумерек дружной компанией блуждали по окультуренным джунглям, разыскивая непонятно что, и лишь остановившись сообразили, что Финист и Дженни как-то подозрительно легко влились в компанию. Даже Аллочке не пришло в ее прелестную головку протестовать. А Финист, ко всеобщему удивлению, больше не рвался мстить. Даже поблагодарил за то, что дурная эльфа уберегла его от колдовства страшной женщины. Аллочка ничего подобного не помнила, но расспрашивать не стала и даже на «дурную» не обиделась. Чему сама потом удивлялась.

– Словно кто-то специально нас соединить пытается, – сказала мудрая лягушка на привале и именно с этого начался непростой разговор.

Сначала Луи и Миррет узнали, что это Финист и Дженни поджигали кукурузное поле. Правда добрый молодец сразу же стал отнекиваться и все сваливать на девушку. Еще и какую-то совершенно безумную историю рассказал. О том, как спокойно себе спал, никому не мешая, а тут вдруг появилась Дженни с совой, подожгли вдвоем поле и поймали его в сеть, после чего начали пытать и требовать англицкий фон.

– Саксофон, – поправила Дженни.

На нее удивленно посмотрели абсолютно все. Даже Бодя со скрипом повернулся.

– Да, дурацкая была идея, – признала девушка. – Но этот оболтус у меня саксофон украл, любимый. И я была очень расстроена.

– Ага, – сказала Миррет.

– Что-то не сходится, – добавил Луи.

– А у меня он хотел скрипку отобрать, – пожаловалась Аллочка.

– Меломан, – восхитился Луи.

Финист скромно пошаркал ногой и из-под нее со стрекотом убежало какое-то насекомое.

– Нет, что-то не сходится, – сказал Луи. – Если Дженни подожгла поле для того, чтобы поймать Финиста, никакого особенного влияния на вселенную оно оказать не могло. Значит, мы шли не по тому следу.

– А может там какой-то древний амулет случайно сгорел и сработало проклятье, как у учителя Варена. И тоже неправильно, – задумчиво сказала Миррет.

– Хм, вполне возможно, – сказал волк.

– И что нам теперь делать? – спросил Луи.

– Продолжать совершать подвиги и идти к живой воде и молодильным яблокам, – решил Варен. – А там либо боги во всем разберутся и подскажут, что делать дальше. Либо мы кого-то встретим. Вселенная штука вполне себе живая и разумная. И она обязательно найдет способ для своего спасения. Ну или спасения части себя.

Луи хмыкнул, но спорить не стал. Все равно идей лучше не было. А Дженни немного постояла с задумчивым видом, глубоко вдохнула и только приготовилась сказать то, до чего додумалась, как из-за деревьев со стрекотом выбежало спугнутое Финистом насекомое. А следом за ним и толпа его родственников.

– Твою ж маму… – верно оценил масштаб бедствия Луи.

– Бежим! – скомандовала Дженни, у которой уже был опыт по общению Финиста с медведем, и первая бросилась туда, откуда компания совсем недавно пришла.

Уговаривать никого не понадобилось, даже водяной довольно бодро стал улепетывать от насекомых.

Бежалось компании не очень хорошо, вокруг было довольно темно, но Дженни оказалась везучей и каким-то непонятным образом вывела всех к неширокому ручью.

– На ту сторону, насекомые не умеют плавать! – рявкнул волк.

Компания с хлюпаньем перебежала воду и стала оглядываться.

Преследователи о том, что они не умеют плавать, похоже не знали. Поэтому смело полезли в воду. Часть насекомых тут же понесло вниз по течению. Часть сумела перебраться на противоположный берег, но интерес к преследуемым тут же потеряла и стала разбредаться. И только самые умные насекомые остались на том берегу и стали громко ругаться на своем языке.

– Знаете, они мне не нравятся, – сказал Луи. – И почему-то кажется, что они пытаются вызвать на наши головы кого-то побольше и поопаснее.

– Давайте уйдем подальше, – тоненько попросила Аллочка.

– Му-у-у! – прозвучало совсем рядом и прямо из зарослей непонятного растения, похожего на громадные полосатые лопухи, вышел красавец-бык. Он был огромный, белоснежный, с такими рогами, что вполне мог доставать до проводов и притворяться троллейбусом.

– Подвиг, – сразу же узнала быка Миррет и отступила за спину Луи, пытающегося нащупать в безразмерной сумке свое самое страшное оружие – гитару.

– Мама, – обозналась Дженни и отошла на два шага, чуть не задавив насекомое.

– Какой красивый, – восхитилась Аллочка и застыла восхищенным сусликом.

Волк Варен по-простому, но очень эмоционально выругался. Эльф дрожащей рукой нащупал в кармане флягу и, под возмущенный вздох лягушки, отхлебнул содержимого. Бодя разумно притворился корягой. И только один Финист не понял, что быка, который в холке был выше рослого волка, а если учитывать рога, то выше в полтора раза, следует бояться.

– Мясо! – радостно закричал добрый молодец и с придыханием добавил. – Это сколько же котлет и пельменей можно наварить.

– Про шашлык не забудь, – мрачно сказал Луи, которому не давалась в руки гитара.

– Шашлык, – с обожанием глядя на быка сказал Финист и вытащил из ножен кладенец. – Цыпа-цыпа, – сказал начинающий воитель и стал к быку подкрадываться.

Бык, видимо, не знал, что вооруженных людей следует бояться, поэтому даже не пошевелился в ответ на действия Финиста. Только протяжно замычал. А может, привык, что от него все разбегаются и попросту не знал, что теперь делать.

– Хорошая коровка! – жизнерадостно заорал добрый молодец и рванул вперед, пока «коровка» не опомнился.

Меч-кладенец оказался отличным оружием. Бычью голову он снес одним ударом, а вторым зачем-то отрубил передние ноги. И огромная туша свалилась, где стояла.

– Блин, надеюсь мы не в Индии, – пробормотал Луи, наблюдая за тем, как Финист пытается стереть с физиономии бычью кровь, не соображая сначала отойти от знатной добычи. – А то сейчас как прибегут местные жители, как начнут нас сжигать.

Словно в ответ на его слова из-за полосатых лопухов вышел Яй-Каай. Он ошарашено посмотрел на добычу Финиста, зачем-то вцепился в свою бороду и что-то невнятное пробормотал.

– Вы должны были его оседлать и покататься! – горестно сказал он, отпустив бороду. – Покататься!

– На этом? – не поверила своим ушам Миррет и указала пальцем на поверженного быка. – Да я бы ни за что на свете не полезла на него. Я вам что, дура-самоубийца?!

– Покататься! – продолжал стенать Яй-Каай. – Что я теперь ей скажу? Теперь у нас три недовольных женщины. Три! А нам и двух было многовато! Покататься!

– Похоже, его заело, – сказал Луи.

– А подвиг засчитан? – задала самый животрепещущий вопрос Миррет.

– Засчитан, – тоном готовящегося к повешенью заключенного сказал Яй-Каай. – Что же теперь делать?

– Мясо не отдам, – безапелляционно сказал Финист и обнял бычий рог.

– Да забирай, – милостиво разрешил Яй-Каай. – Хуже уже не будет. Что же я ей скажу? Где я ей еще одного священного быка возьму? Как же так. Все же было просчитано. Даже Геракл убивать не стал…

Печально вздохнув напоследок, Яй-Каай скрылся в лопухах, а счастливый Финист с гордостью посмотрел на свою добычу, задрал голову вверх и заорал:

– Вася, я мясо добыл, много, пришли Мурзика, пускай заберет!

– С ума сошел, – с готовностью поставила диагноз Миррет.

– От счастья, – добавил Луи.

Кот обходил добычу Финиста по кругу долго и не спеша. Потом сел, вылизал лапу, и только после этого посмотрел на Финиста.

– Красавец, – сказал насмотревшись и стал намывать вторую лапу.

– Моя добыча, – гордо сказал добрый молодец.

Мурзик вздохнул и посмотрел на Луи.

– Вот представьте, – сказал кот. – Затеяли они стирку. Они – это моя бабка и жена этого оболтуса. – Кот указал лапой на Финиста и опять вздохнул. – Стирают они себе, стирают. На крыльце яблочко с тарелочкой демонстрируют приключения Финиста, только этим двум ведьмам пока не до них. И тут раздается вопль о том, что этот болван добыл мясо и ему нужен я. Ну, бабка, не отвлекаясь от стирки, хватает меня за шкирку и бросает в заготовленный заранее портал. И вот я тут. Сижу. Рядом с быком, который точно не похож на мышку. И как я его должен утащить?

– Так мясо же, – сказал Финист.

– Мыши тоже мясо! Налови мышей и я их отволоку Василисе. А быки – не мой профиль. Росту во мне не хватает для их перетаскивания.

Миррет тихонько хихикнула.

– А давайте его прямо здесь приготовим и съедим, – выдал очередную гениальную идею Финист. – Или волку скормим, тому, что ест лошадей и катает добрых молодцев.

– Знаю я одного такого волка, – сказала Аллочка, но Варен, пребывавший в человеческом облике, сделал вид, что его это не касается.

– Жалко же. Мясо же, – сказал Финист и посмотрел на всех по очереди глазами человека, которого лишают последней рубашки.

Миррет стало его жаль. Она вообще была жалостливой девушкой, не смотря на все свои недостатки.

– Может его разрубить, во что-то завернуть и перенести в нашей сумке? – спросила сама у себя.

Финист просиял и с готовностью извлек меч-кладенец.

– Знаешь, я его боюсь, – призналась Миррет Луи, наблюдая за тем, как добрый молодец разрубает быка на части.

Выглядел Финист действительно устрашающе, причем с самого начала. Даже внутренности из туши он вытаскивал с таким выражением лица, словно собирался принести их в жертву самому страшному демону из существующих и устроить при его помощи масштабный армагеддон.

Потом Финист довольно долго паковал быка по пакетам, которые нашла Дженни в сумке. Вокруг быстро темнело и процесс затягивался. А потом еще и пакетов не хватало, и пришлось недовольному Мурзику бегать к хозяйке за чем-то годящемуся на упаковку. Зато с транспортировкой и извлечением быка из сумки проблем не возникло. Мурзик вернулся довольно быстро, сообщил, что его хозяйка окончательно сошла с ума и всучил волку щепку с обпаленными краями.

Варен удивленно на нее посмотрел и спросил, что теперь с ней делать?

– Да бабка считает, что наконец вы собрались все вместе, – устало сказал Мурзик. – Она даже карты раскинула и они это подтвердили. А ты волк. А волки должны открывать дорогу. Прямую, а не такую, как все остальные, И если ты сумеешь воспользоваться этим ключиком, то вы сразу попадете куда надо. И даже никаких царевен с жар-птицами красть не надо будет. Тем более вы и так уже расстроили всех, кого могли, огорчать еще и царей вам незачем.

– Ничего не понимаю, – честно призналась Миррет.

– Я же говорю, бабка окончательно с ума сошла и карты что-то ей сказали. Василиса там с ней и картами не согласная осталась, но попробовать тоже решила. Так что действуйте. А я пошел обещанную сметанку кушать.

– Подожди! – требовательно воскликнул Варен, когда Мурзик направился к порталу ведущему домой. – Что мне с этой деревяшкой делать?

– А мне откуда знать? – искренне удивился кот. – Ты волк, ты и разбирайся. Бабка и сама не знает. Она эту пакость из сундука достала. Все на пол выбросила, пока искала, теперь ругается… Артефакт это. Щепка из посоха какого-то путешественника, который всегда приходил, куда надо было. А потом однажды он замерз, сидючи в пещере. Дров ему не хватило и он свой посох сжег. Этот кусочек, все, что осталось. Вот. А путешественника после этого полосатый зверь тигра сожрал, потому что пришел не туда, куда надо было. Артефакты нужно беречь.

Высказавшись, Мурзик недовольно вильнул хвостом и исчез в портале, а волк так и остался растерянно вертя в руках кусочек обожженного дерева.

– У кого-то есть идеи? – спросил Луи.

– У меня есть, – отозвалась Аллочка. – Сначала пускай он пойдет и помоется. Он воняет кровью и кишками. – Эльфийка брезгливо указала на Финиста, вяло размазывающего рукавом грязь и пот по лицу. – Потом мы уйдем отсюда, потому что здесь тоже воняет и наверняка на этот запах придет кто-то клыкастый и опасный. А потом найдем подходящее место и подумаем.

Спорить с лесной девой никто не стал, единственное, от места убийства и последующей разделки священного быка неведомой богини ушли сразу. И Финиста пришлось отмывать Луи и Варену, потому что это великовозрастное дитя не хотело лезть в холодную воду в подозрительной луже. Да и вообще было уверенно, что там водятся пиявки, крокодилы и экзотическая рыба акула. Слова о том, что крокодилы в такую мелкую и маленькую лужу не полезут, а акулы и вовсе морские рыбы, Финиста почему-то не убедили, и в процессе помывки вымокли все принимающие в ней участие.

А потом дружная компания шла по ночным джунглям следом за Вареном. Вокруг что-то шуршало, мяукало, рычало и издавало прочие подозрительные звуки. Оглушительно пахли какие-то ночные цветы. Под ноги вечно лезли то упавшие ветви, то какие-то бурьяны, то камни, то лужи, а однажды и вовсе чей-то костяк.

Варен же мрачно смотрел на деревяшку, в душе костерил на все лады сумасшедшую бабку Мурзика и чувствовал себя полным идиотом. Потому наверное и не заметил, как прошел сквозь портал. И остановиться вовремя перед внезапно появившимся оврагом не успел. Зато закричал от неожиданности громко, что и не дало всем остальным свалиться следом.

– Ну и куда мы пришли? – спросила Миррет, когда ругающийся Варен нашел оброненную деревяшку и выполз из оврага.

Вокруг была ночь. Огромная, желтая как сыр луна висела прямо нал головами и казалось, что она вот-вот не удержится в небе и свалится. ухоженные и облагороженные джунгли куда-то делись, а вместо них появилась степь, неплохо просматривающаяся во все стороны, не смотря на ночь. Кроме оврага в этой степи, похоже, ничего выдающегося и разнообразящего пейзаж не было. Все ровненько, гладенько, будто кто-то под линейку рисовал, даже травяные верхушки нигде не торчат.

– В лабиринте возле города с тем самым садом, где яблоки и озера с водами, – мрачно сказал волк и добавил: – Я бы и сам мог сюда портал открыть. По правилам мы все равно никуда не дойдем, пока не выполним необходимых по условиям заданий. Так что…

– Без разницы где блуждать, да? – спросил Луи.

– Да, – подтвердил Варен. – Здесь же большая часть всего – иллюзия. И через два шага эта степь может смениться на густой лес, а еще через два – посреди океана. Лабиринт невозможно пройти, пока не преодолеешь трудности.

– Думаете у нас мало этих трудностей было? – спросила Миррет.

– Не знаю, – признался Варен. – Хотя, если посчитать приключения всей нашей группы, необходимое количество может и набраться.

– А как мы от медведя убегали, – с непонятной ностальгией в голосе вспомнил Финист, а потом добавил: – Шашлыка хочу. И пельменей с котлетами.

На него посмотрели, а потом сели поесть. То, что нашлось в безразмерной сумке Миррет. Потому что в лабиринте машина Варена так и не появилась, как он ее не вызывал. Нашлись в сумке поломанное на кусочки печенье, пачка сырого риса, который тут же решили варить и сушенные полоски мяса, которым решили заправлять рисовую кашу. Финист немного повздыхал о быке, которого зачем-то отдал жене целиком и понадеялся, что взамен Мурзик опять принесет пирожки. От рисовой кашки добрый молодец отказываться не стал и чуть ли не в одиночку ополовинил котелок.

– Что будем теперь делать? – спросила Миррет, когда каши не осталось.

– Спать, – решил волк. – А утром попробуем пойти дальше, держа перед собой щепку-артефакт. Вдруг действительно без каких-либо приключений выйдем в нужный всем сад.

– Утро вечера мудренее, – согласился с волком Финист.

А Дженни только вздохнула. Почему-то ей казалось, что она забыла что-то очень важное. Оставалось только надеяться, что утром она о нем вспомнит.

Глава 19

О неожиданных встречах и не менее неожиданных подвигах.

– Ковальски, варианты.

– Стратегическое отступление.

– Поясните...

– Мы убегаем, но мужественно.

(Пингвины Мадагаскара)

Утро мудростью от вечера не отличалось. Оно вообще от него не отличалось. Степь была та же самая. Луна все так же висела прямо над головами, ни на миллиметр не сдвинувшись в сторону, правда, побледнела и из желтой превратилась в призрачно-голубоватую.

– Колдунство, – с уважением сказал Финист, глядя на луну.

– Иллюзия, – не согласилась с ним Миррет и стала искать в безразмерной сумке что-то съедобное.

На удивление, быстро нашелся термос, о котором девушка уже успела забыть. И налитый в него кофе был все еще горячим. А уж пах так, что из палаток повыползали все без исключения. Пришлось разливать его по разнообразным емкостям, которые были у путешественников с собой, и некоторое время молча пить, наслаждаясь процессом и тишиной.

Есть, правда, после этого не перехотелось и Миррет вернулась к поискам. Спустя пять минут она нашла четыре мятных леденца, на удивление свежую булку хлеба и флягу с наливкой. Больше ничего съестного в сумке, похоже, не было. Хлеб разделили на всех, от леденцов все отказались, а флягу Миррет положила в карман, с мыслями, что назло врагам будет пить для храбрости.

– Куда пойдем? – спросила Аллочка, отщипывая крошечные кусочки от доставшегося ей хлеба. Жевала эльфийка старательно и с явной опаской на лице. Видимо не верила, что с булкой провалявшейся в сумке довольно продолжительное время на самом деле может быть все в порядке.

– Пойдем, куда глаза глядят, – отозвался Финист, проглотивший свою порцию за один укус. – В сказках завсегда так делают и приходят куда было надобно.

На него посмотрели с большим сомнением, но спорить почему-то не стали.

Как потом оказалось, глаза у всех глядели в разные стороны и Финист стал доказывать, что это означает – пора расходиться, за что чуть был не бит волком. Потом из кармана Аркалеля выглянула мудрая лягушка и предложила выбрать направление с помощью детской считалки.

В общем, настолько глупо Луи давно себя не чувствовал, но остальным, похоже, нравилось.

А потом они еще и пошли. Туда, куда глядели глаза Финиста. А так как добрый молодец простых путей не искал в принципе, то сначала всех завел в овраг со скользкими глиняными стенками. В овраге хлюпало под ногами и воняло какой-то гнилью. Потом Финист непонятно как умудрился выйти к зарослям терновника и стал доказывать, что и здесь надо идти прямо, что если обходить преграду – можно сбиться с пути. Волк не выдержал и таки отвесил добру молодцу подзатыльник, а Аллочка высказала предложение попробовать сменить направление, пойти туда, куда хочется пойти кому-то другому.

К сожалению, ее не послушались.

Финист оказался совсем аховым проводником и вывел к глухой стене. Высокой и гладкой, похоже, из гранита. Почесав перед непреодолимым препятствием затылок, добрый молодец посмотрел сначала вправо, потом влево. Потом вспомнил надпись на камне и то, что за поход налево Василиса прибьет, и выбрал правое направление.

Вдоль стены приключенцы брели долго. А на ворота в стене набрели тогда, когда уже ни на что не надеялись.

Ворота были железные, большие, с медными украшениями и смотровым оконцем, закрытым, как и сами ворота.

Финист опять почесал затылок, а потом постучал в оконце.

Ему никто не ответил.

Добрый молодец постучал еще раз. Потом немного поколотил кулаком по воротам. Результат был тот же, хотя ворота гудели, как колокол.

– Никого нет дома, – наконец решил добрый молодец и растерянно посмотрел на спутников.

– А там, наверное, сад с яблоками и озерами, – зачем-то сказала Миррет. Если честно, ей просто хотелось есть. А в саду и кроме молодильных яблок могло расти что-то вполне съедобное.

– Отойди! – звенящим от злости голосом потребовала эльфийка за спиной.

Миррет послушно отошла и лишь после этого оглянулась. Как оказалось, Аллочка вовсе не целилась в ворота, намереваясь их расстрелять из любимого револьвера. Она стояла, держа руки перед собой, а между ладонями грозовым облаком клубилась непонятная субстанция, напоминавшая миниатюрное грозовое облако, даже молнии время от времени выстреливали.

– Твою маму, – пробормотал Луи, понимая, что эльфийку эти хождения все-таки довели и светлая дева сотворила какую-то не шибко светлую пакость.

– А вот вам всем! – заорала Аллочка и ворота просвистели в небесах, как та фанера над Парижем, а вместе с ними отправилась в полет и часть стены.

– Вот кому-то не повезет, – пробормотал Луи, представляя, как неожиданно взлетевшая конструкция падает кому-то на голову.

А конструкция летела себе, летела, потом стала снижаться, а потом и вовсе, пробив крышу, шлепнулась на колоссальный обеденный стол Берендея восемнадцатого, несчастного царя, которому не повезло править царством, на территории которого находился сад с волшебными яблоками и не менее волшебными озерами. И все бы ничего, сад прятался за иллюзиями и никого не трогал, но жизнь Берендею, как и его предкам портили разные царевичи и просто добры молодцы. Они то жар-птиц в соседних царствах воровали, давая повод послать себя за молодильными яблоками. То лошадей. А то и вовсе царевен. Старшенькую дочку Берендея уже три раза крали, правда, потом рассматривали какая она «красавица» и случайно забывали в лесу. Хорошо хоть царевна умела там ориентироваться и мечом владела получше иного царевича. Если бы еще не ее наивная уверенность, что рано или поздно найдется царевич, которого не испугает иллюзорный нос крючком и не менее иллюзорная россыпь бородавок…

В общем, со старшей дочерью Берендею не повезло. С младшенькими тоже скорее всего не повезет, очень уж они восторгались тем, как сестра искала свою истинную любовь. Сын вообще был типичным дураком, не стоило его Иваном называть, а Премудрая Василиса, как назло, успела выйти замуж раньше, чем царевич Иван сообразил, что папа намекает, что неплохо было бы послать сватов к такой красивой и умной девушке.

Потихоньку Берендей убеждался, что жизнь у него не удалась и вряд ли уже удастся. У царя развивалась паранойя и желание вырубить под корень волшебные яблони. А потом еще и озера отравить.

К сожалению, древняя магия об этом его желании догадывалась и подойти к саду не давала, даже найти вход не позволяла. И тут случилось чудо – прямо на обеденный стол свалились знакомые ворота.

Дочери визжали, Иван-царевич вскочил на остатки стола и размахивал мечом обещая неизвестно кому что-то очень страшное, но невнятное. Царица тихо лежала в обмороке. А Берендей широко улыбался. Теперь-то он точно попадет в проклятый сад.

– Яду мне, яду, – пробормотал царь и, просияв лицом, пошел собирать дворцовую стражу с топорами. Лучше было бы, конечно, собрать лесорубов, но это было бы дольше и волшебный сад мог успеть опомниться, вырастить новые ворота или вообще сбежать в какое-то другое царство. Были прецеденты. А ходить войной на соседей заради мести какому-то саду Берендею не хотелось. Слишком много чести.

К дыре, зиявшей на месте ворот, приключенцы подходили осторожно, медленно и неуверенно. Даже Финиста она не вдохновляла.

– А вдруг вон то на голову упадет? – спросил он, указав на камень, аркой нависавший над дырой.

– А мы быстро, не успеет, – попытался его ободрить Луи, хотя и самого эта арка не вдохновляла на то, чтобы ходить под ней.

– А вдруг там защита, – высказала здравую мысль Миррет и все остановились.

Переглянулись.

И поняли, что защита действительно может существовать. Следовало это как-то проверить.

Искать длинную палку отправили Финиста – он парень сильный, не найдет на земле, отломает от чего-нибудь. Эльфийка тем временем бросила в дыру пару камешков, но они пролетели, не встретив никаких препятствий. Так что, либо защиты не было, либо она на камни не реагировала.

Вернулся Финист, когда все уже успели заскучать, и притащил с собой здоровенный дрын, который даже для изготовления тарана можно было использовать. Если больше не из чего было его делать.

Гордый собой и своими способностями к поиску Финист всем улыбнулся, а потом, вместо того, чтобы потыкать концом палки в предполагаемую защиту, с размаха бросил дрын в дыру. За его полетом компания, пораженная очередным вывертом логики добра молодца, следила не отрываясь, поэтому все и увидели, как долетев до какой-то невидимой границы здоровенная палка вспыхнула и осыпалась пеплом.

– А знаете, мне туда совсем идти не хочется, – сказала Миррет.

– А может это ловушка? – предположил Финист и поскреб затылок.

– Нет, – сказал Луи.

На него все удивленно посмотрели.

– Защита дальше, она за воротами была, где-то в трех-четырех шагах от них, – объяснил очень наблюдательный некромант. – Бревно ведь загорелось, когда благополучно пролетело под аркой и было уже над синими цветочками. Следовательно, может оказаться, что ловушку поставили не на всех подряд посетителей сада, а на тех, кто не прочь вытоптать цветы, чтобы путь на пару шагов сократить. И если мы будем аккуратно обходить все эти клумбы…

– Нам нужна еще одна палка. А лучше несколько, – решила за всех Дженни и посмотрела на Финиста.

Добрый молодец печально вздохнул, но послушно пошел на поиски следующего дрына. И вернулся на этот раз быстро, с целой охапкой разновеликих палок. Наверное уже знал, где их искать.

По саду компания шла осторожно, аккуратно обходя цветочки, кустики и разные подозрительные конструкции. Даже одуванчик выросший посреди посыпанной мелкими камешками дорожки, предпочли обойти, хотя очень хотелось его попросту переступить.

И надо сказать, дорожка была извилистая-извилистая – прокладывал ее кто-то явно нетрезвый, периодически начинавший блуждать между кустами и деревьями, возвращаться к началу тропы, ужасаться, тут же отскакивать в сторону и загадочными восьмерками петлять дальше. Финист от скуки тыкал своими палками в подозрительные кусты и клумбы. Дважды палки сгорели, видимо защита стояла только над особо ценными растениями, а один раз в нее вцепилась клыками черно-желтая ящерка, величиной с кошку. Добрый молодец немного помахал палкой, надеясь, что ящерка отцепится, но она видимо считала, что это ее законная добыча, так что в итоге и улетела в кусты вместе с ней.

– Страхолюдная животина, – прокомментировал Финист свой поступок.

А потом, совсем уж неожиданно, компания вышла к озерам.

Ну как озерам… К двум прудам, разделенным беседкой на возвышении. Вокруг одного пруда росли ивы и мальва. Берег второго был усыпан черными камнями.

– Ага, – сказал Луи. – Это чтобы посетители сразу догадались где живая вода, а где мертвая.

– Гав! – бодро и жизнеутверждающе подтвердили у него за спиной.

Луи оглянулся, полюбовался страхолюдным псом, сидящим на дорожке и сразу же узнал в нем Цербера. На это намекали и три головы, большей частью состоящие из клыкастых пастей. И рост, хорошо, если не выше самого Луи. Да и весь облик собачки соответствовал.

– А вот и наш следующий подвиг, – задумчиво сказал некромант.

Увлеченная озерами и рассказом Дженни о том, как она наберет воды, а потом выгодно ее продаст и наконец купит Харлей, Миррет тоже оглянулась, после толчка локтем и указания пальцем нужного направления, и прошептала:

– Мама.

– Что, на самом деле? – растерянно спросил так же оглянувшийся волк. – Как-то я богиню Эллану представлял иначе, посимпатичнее, постройнее, с одной головой и чтобы зубов поменьше.

– Что будем делать? – спросил Луи.

– Гав? – Пес явно тоже заинтересовался этим вопросом.

– Нам его надо победить? – спросила неподдельно удивленная эльфийка, хлопая прекрасными глазами.

– Гав? – удивился пес и встал, удивляя посетителей волшебного сада ростом, статью и вытянувшимся в струну тонким крысиным хвостом. – Грррр… – добавил он на случай, если несчастные герои чего-то недопоняли.

– Апорт! – воскликнул точно чего-то не понявший Финист и бросил в пса палкой, самой большой из тех, что у него еще оставались.

Палка со свистом врезалась в страхолюдину. Силушкой, в отличии от ума, природа Финиста не обидела, и пса унесло в кусты, где он стал с треском ворочаться, попутно обещая на своем, собачьем, всяческие несчастья как метателю палок, так и его спутникам.

– Бежим, – сказал Луи.

– А вода?! – запротестовала Дженни, уже представлявшая себя верхом на Харлее, уезжающую в закат мимо кукурузных полей.

– Озера никуда не денутся, потом наберем, – сказала Миррет.

– И собачка тоже, – пробормотала в кармане лягушка, но ее никто не услышал, потому что из кустов как раз показалась одна из собачьих голов и звучно щелкнула клыками.

– Бежим! – повторился Луи и они побежали.

Сначала бежали по петляющей тропинке, потом, когда вдалеке что-то затрещало особо громко и собака залилась радостным лаем, вытолкали вперед Финиста с палками и стали ломиться напрямик через неопасные кусты и по неопасным клумбам. И даже сами не поняли, как выбежали к зиявшей на месте ворот дыре. И, наверное, через нее бы и побежали дальше, чтобы посовещаться и решить, что делать с собачкой где-нибудь в безопасном месте, но проход был занят, сквозь него как раз заходила толпа бородатых мужиков в красных кафтанах и с топорами на поясе.

Луи, недолго думая, выхватил одну из палок из рук Финиста. Всучил ближайшему мужику и велел поиграться с собачкой. После чего помчался догонять успевшую отбежать в компанию. Громкий топот подгонял и способствовал открытию в себе спортивных талантов.

Когда компания повернула следом за тропой за группу хвойных деревьев, собачка, видимо, как раз добежала до мужиков и увидела в руках одного из них палку, потому что разразилась таким лаем, словно была тещей и увидела «любимого» зятя в состоянии крайнего алкогольного опьянения.

– Мамочки, – пробормотала Миррет, боявшаяся собак в принципе, даже тех, которые были в сотни раз симпатичнее трехголового чудища.