Текст книги "Маг из Ассурина. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Татьяна Кирсанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Глава 26

Ларс смотрел на сидящих за столом людей. Они веселились, громко разговаривали, пили. Запах гари с улицы смешивался с ароматом печеного мяса и специй. Откуда-то притащили музыкантов, звуки арфы и флейты наполняли зал. Неожиданно напротив Ларса поставили еще один стол. Он равнодушно наблюдал, как быстро слуги его сервировали. Едва они закончили, как в зал вошли четыре светлые магианы. По довольной роже Коракса было понятно, что это его рук дело.

«Кто это?» – спросил у него Ларс.

«Возможное решение твоих проблем».

– Представьтесь императору.

Ларс поморщился? глядя на растерянные лица девиц. Он догадался, к чему клонит темный

– Марий, их привезли в качестве невест Цеберу, – возмущенно зашептал Дем. – Это приличные, скромные девушки. Им не пристало самим представляться.

– Что же плохого в том, чтобы назвать имя и рассказать о себе? Особенно если тебя тут никто не знает, – простодушно выдала сидевшая рядом с Демом Бенио.

Она была одета в эраламскую тунику, волосы украшал розовый жемчуг. Ларс с едва узнал грязную оборванку в это хорошенькой девушке. Дем повернулся к ней и, тут же забыл обо всем. Они начали тихую перепалку, которая явно доставляла обоим удовольствие.

– Ну⁈– не унимался Коракс. – Кто из вас самая смелая?

Одна из магиан вышла вперед.

– Меня зовут Майя, я родом из Риорунга. Мой отец – светлый целитель. Он не хотел, чтоб я стала невестой наместника Ненавии. Но его не спрашивали, меня забрали по приказу Феликса. Я ужасно боялась Цебера и очень благодарна вам, ваше императорское величество, за то, что вы нас освободили.

Девушки начали представляться одна за другой, но Ларс смотрел на них отсутствующим взглядом и задумчиво кивал. Он слушал, как в груди, в мертвой пустоте, ворочаются языки тьмы, как слизывают они едва успевающие вспыхнуть эмоции, поглощая их без следа. Он уничтожил Цебера, освободил Ненавию. Он больше ничего не хочет. Но все эти люди, собравшиеся тут, рассчитывают только на него.

Девушки заняли места за столом, им налили вина. Ларс почувствовал, как они кидают на него любопытные взгляды.

– Ларс, тебе нравится та маленькая брюнетка? Она просто очаровательна, – толкнул его в бок Руд.

– Да, наверное…

– То есть она тебе не нравится?

Ларс покосился на приятеля, кажется, тот старался выглядеть пьянее, чем был на самом деле. От Ариселлы, которая сидела справа от него, пошли волны злобы. Он не понимал ровным счетом ничего, да и ему было совершенно все равно, что за комедию разыгрывали эти двое.

– Я сразу не рассмотрел, а сейчас за гусем её и не видно, – буркнул Ларс, лишь бы только от него отвязались.

– Девушки, а вы умеете развлекать гостей? – неожиданно выдал Руд. – Может, станцуете нам, покажите себя?.

Магианы благородных кровей растерянно на него посмотрели.

– Я могу спеть, – сказала красавица с каштановыми волосами по имени Карин.

Она встала, подошла к музыкантам, что-то сказала им, и те заиграли известную песню о несчастной любви.

Голос у Карин был восхитительный грудной, бархатистый. Она пела о девушке, жених которой ушел в море, и она долго ждала его, а когда родители решили насильно выдать её замуж, кинулась в море на глазах всплывающего в бухту возлюбленного.

Ларс отхлебнул большой глоток содержимого чаши, с удивлением обнаружив, что это вовсе не вино, а орочья травяная настойка. Он вспомнил Миали, как они предавались любви, как гуляли по джунглям, как она, одним ударом сильной лапы, убила птицу, в теле которой он находился. Ларс верил, что Миали любит его. Какой же он был наивный. Боль вновь захлестнула его, а ведь моментами ему казалось, что он начал её забывать.

Когда Ларс вернулся в реальность, то обнаружил, что Майя, проникновенно читала стихи о неизбежности смерти.

Народ притих, откуда-то раздался пьяный всхлип.

И тут двери открылись, и в зал вошла Гликерия. Пурпурная туника из хананьского шелка, надетая на голое тело, подчеркивала все изгибы восхитительной фигуры, светлые волосы струились по белоснежным плечам, на щеках играл нежный румянец, а глаза сверкали алыми отблесками. Все мужчины в зале жадно следили за движением её бедер и плавным колыханием груди.

«Она прекрасна», – мелькнуло в голове у Ларса, и он удивился своим мыслям.

Гликерия подошла и поклонилась ему, демонстрируя восхитительные полушария с острыми розовыми сосками.

– О, великий император Ларс, я имела счастье видеть вашу силу своими собственными глазами и преклоняюсь перед вами. Поистине этот мир не видел еще более могущественного мага.

Ларса не оставляло ощущение разыгравыющегося перед ним спектакля. Но, глядя в прекрасные глаза магианы, он почувствовал, как в нем поднимается тьма.

– Позвольте мне тоже развлечь моего господина.

Гликерия что-то сказала музыкантам.

Заиграла стремительная мелодия. Девушка пустилась в страстный танец, она кружилась и изгибалась, словно змея, движения её тела завораживали. Мужчины забыли обо всем, пожирали её взглядами. Ларс ощутил разливающиеся по залу волны похоти. В нем самом начали подниматься животные чувства, хотелось сорвать тонкую ткань с этого совершенного тела, смять его, растерзать, заставить стонать от боли и наслаждения.

Ларс встряхнул головой, прогоняя наваждение. Да что с ним такое творится⁈ Откуда это безумие⁈ Он не станет подчиняться ни бессмысленному унынию, ни это неуместной похоти. Решительно поднявшись с клинии, он вышел из зала. Его тут же догнал Руд.

– Да что с тобой творится⁈

– Меня бесит всё это представление. Стоит заняться делом, пока еще есть силы.

– И чем еще ты собрался заниматься?

Ларс задумчиво замер в коридоре.

– Надо планировать оборону города, для этого стоит понять – какими силами мы обладаем…

– И что? Предлагаешь срочно организовать общие сборы? Ларс, очнись! Ты за двое суток спал от силы пару часов, как и большинство из твоих людей!

– Вспомнил. У нас двое пленных магов. Пойду поговорю с ними. Не знаешь, где их содержат?

– Двое? Знаю, что один темный заперт где-то в комнатах. Мы влетели с криками в зал и увидели мага, готового нас уничтожить. В левой руке была тьма, а в правой меч.

Я с испуга крикнул:«Сдавайся, Цебер мертв!» И тут он так расстроился, что выронил меч и позволил надеть на себя небирулл. А про второго не знаю. Пойду спрошу у Мария.

Ларс нашел слугу, который указал, где заперт темный.

В небольшой каморке на полу сидел мужчина лет тридцати. Среднего роста, широкоплечий, с вьющимися каштановыми волосами, он выглядел изможденным. Его руки и ноги напомнили Ларсу высохшие древесные корни, так резко проступали под загорелой кожей мышцы и жилы. Пленник окинул вошедшего цепким, проницательным взглядом.

– Ты кто?

– Меня зовут Ларс. А ты темный? Цеберу служил?

– Да. Совершенно невыносимо находиться в небирулле так долго. Кажется, что тьма сожрет меня изнутри. Передай вашему предводителю, что я хочу поговорить с ним.

– Можешь говорить, – ответил Ларс. – Сейчас сниму с тебя небирулл. Ты не посмеешь напасть на меня.

На лице пленника отразилось изумление.

– Понятно, почему ты главный, впервые встречаю такую ментальную силу.

Ларс снял с пленника наручники, от него хлынула волна тьмы.

– Скажи, а Цебер, правда, мертв?

– Правда, тебя это сильно печалит?

– Я собирался сам его убить, но опоздал!

Казалось темный был в отчаянии.

Ларс мрачно усмехнулся.

– Тысячи Цеберов бы не хватило, чтоб искупить жажду мести всех, кто его ненавидел. Что он тебе сделал?

– Убил мою жену.

Повисло тяжелое молчание.

– Как тебя зовут? – спросил Ларс.

– Варакий, – отсутствующим голосом ответил пленник.

– Хочешь знать, как он умер?

– Да! – глаза темного на миг осветились

– Я избил его, затем он упал в бассейн к мурене, которая обглодала его тело. Но я не дал ему умереть так быстро, Цебер сгорел вместе с дворцом. Думаешь, я удовлетворен?

Темный не отвечал, только бессмысленно кивал, погруженный в свои мысли.

– Что собираешься делать дальше?

Варахий безразлично пожал плечами.

– Я полагаю, что не только Цебер должен заплатить за то, что творилось в Ненавии. В первую очередь ответственность на том, кто его поставил у власти. Я собираюсь свергнуть Феликса и завоевать Эралам. Хочешь служить мне?

– Пожалуй, это лучшее, чему я могу посвятить остаток жизни – ответил темный, глядя Ларсу в глаза.

Тот понял, что этот человек абсолютно искренен.

– Тогда пойдем к нашему столу.

Когда Ларс вновь вошел в зал, половина народа было уже пьяна. Они добродушно приняли нового человека.

– Ларс, это твой праздник, а ты всё делами занимаешься! – весело воскликнул Руд. – Выпей настойки, а то так никогда и не расслабишься. А ты знаешь, что мне поведала Гликерия?

Ларс обнаружил, что Ариселла ушла, и на её месте возлежит темная. Она откровенно смотрела на Ларса. В её улыбке самым удивительным образом нежность сочеталась с оскалом хищника. Он занял своё место.

– И что же?

– В сокровищнице должна храниться корона царей Ассурина.

– Ты разве забыл, что всё сгорело? – равнодушным голосом произнес Ларс. – Да и я не имею никакого отношения к прошлой династии. А носить корону сможет только тот, в ком есть их кровь.

– Нет, – хрустальным голосом произнесла Гликерия. – Не совсем так. Во-первых, сокровищница под землей и сделана так, чтоб выдержать любой пожар. Во-вторых, там камни, которые связаны с аурой потомков той династии, но если заменить некоторые из них и настроить на вашу, мой император, то люди поверят, что реликвия приняла вас.

Ларс сморщился.

– На кой мне эта корона. А вот если что-то из сокровищ уцелело – это хорошо. Они нам пригодятся.

– Ларс, не высказывай своё невежество, – чуть заплетающимся языком проговорил Коракс. – Вскоре нам предстоит вступить в переговоры с правителями ассуринских городов, и корона может быть решающим фактором. Никто не посмеет сказать, что власть захватил какой-то непонятный ритреанец.

Коракс перевел взгляд на Гликерию.

– Интересно, откуда столь юная особа может обладать подобными знаниями?

– Меня привезли из Ринави еще маленькой девочкой. Я росла при дворе императора и получила хорошее образование. А потом он отдал меня своему легату.

– Мне тоже пытались дать образование, но подобные знания доступны единицам. Даже наш зануда-эльф и то такого не умеет. Ларс, а куда пропал Вальд? Небось ушел к жене, я тоже пойду, пожалуй.

Ларс окинул взглядом зал. Один из моряков схватил Майю и посадил к себе на колени, она выглядела необычайно испуганной.

– Вал, отпусти её. Девушки, идите в свои комнаты. Ужин окончен, – произнес Ларс и перевел взгляд на Гликерию.

– Ты тоже можешь идти.

– Позвольте мне еще немного посидеть рядом с вами, мой император, – пропела она.

Ларс пристально посмотрел ей в глаза. Где-то он уже видел эти красные отблески, но не мог вспомнить – где. Сознание затуманивалось, в нем вновь начала подниматься горячая волна желания. Тем временем девушка налила ему вина и протянула, держа чашу двумя руками. Её яркие губы приоткрылись. Ларс провел кончиком пальцев по их контуру, и почувствовал горячее дыхание и легкий поцелуй.

В её глазах светилось откровенное желание. Ларса накрыло с головой, казалось, он овладеет ей прямо в зале. В его воображении он уже опрокидывал её перед всеми на стол.

– Пойдем, – хрипло произнес он, взял Гликерию за руку, и они вместе вышли из зала.

Едва они оказались в спальне, как Ларс сорвал с неё тунику и накрыл губами губы. На вкус она была словно мед с перцем. Он толкнул её на кровать, навалился сверху, заставив раздвинуть ноги и резко вошел в неё. Она застонала, выгнулась, подавшись бедрами к нему. Он сжал её грудь и начал двигаться в бешеном ритме, ощущая отголоски её боли, смешанной с наслаждением. И ему хотелось, растерзать это нежное тело, раздавить, смять. Когда в её стонах осталась лишь боль, тьма затопила всё его существо, и тело пронзила тысяча молний, расходящихся сладостными разрядами.

Спустя несколько мгновений он лежал рядом, бешеное напряжение схлынуло, а голова чуть очистилась. Начав обретать способность ясно мыслить, он почувствовал, как теплые губы, едва касаясь кожи, спускаются все ниже. Горячая волна хлынула к бедрам, одержимость вновь озахлестнула его сознание.

* * *

Уна растерянно посмотрела вслед скрывшемуся в портале Клейну и беспокойно заозиралась по сторонам. Что будет дальше? Когда начнут формировать группу в экспедицию? А вдруг её, и правда, не возьмут⁈ И тут она заметила, что полковник Сейдо не торопится покидать поляну. Он стоял у трибуны и рассматривал её. Под тяжелым взглядом желтых глаз она поежилась, но решила, что просто обязана подойти и попытаться убедить этого человека, что без неё в экспедиции никак. Чем ближе она подходила к полковнику, тем шире становилась его пугающая улыбка. Когда осталось пара метров, ей захотелось развернуться и убежать. Но Уна не привыкла отступать перед трудностями.

– Я восхищен вашими талантами равно как и красотой, – произнес Сейдо.

Уна растерялась окончательно. Она никогда не считала себя красивой, более того, старалась делать всё, чтоб её воспринимали как серьезного ученого, а не как хорошенькую девушку. Именно для этого она сбрила волосы на голове и предпочитала самую строгую одежду. Сейчас она растеряла слова, но идти на попятный было поздно, поэтому Уна спросило то, что беспокоило её больше всего.

– Спасибо, скажите, а вы ведь включите меня в экспедицию?

Сейдо рассмеялся, а Уна поняла, что в ней поднимается злость.

– А почему ты не обратилась с этой просьбой к своему профессору?

– Он был вынужден уйти очень внезапно.

– Ах да, его же забрали стражи порядка. Печальная история. Полагаю, что он вообще теперь не будет участвовать в эксперименте. Поэтому твоя кандидатура незаменима.

– Но он же всего лишь нарушил правила парковки!

– Профессор Коракс постоянно нарушает все мыслимые и немыслимые правила, пользуясь дружескими связями в некоторых структурах. Но существует закон об антиобщественном поведении. Полагаю, что он сделал достаточно, чтоб попасть под него.

– Но ведь он никому не принес вреда!

– Это будут решать соответствующие органы. А ты можешь начинать собирать вещи. Они должны быть удобными, равно как и обувь. Всем остальным мы тебя обеспечим. Через двадцать дней отправляемся на Пеллу.

Уна попрощалась с полковником и направилась к месту открытия общественных порталов. Опять вспомнился профессор Коракс. Неужели его так надолго арестуют?

Выйдя из портала, она попыталась соединиться с ним по инфобраслету, но тот не отвечал.

Сейдо проводил взглядом девушку. Как бы она не скрывала фигуру в мешковатом платье, сразу было понятно, что формы у неё отменные. Впрочем, в Конгломерате существует масса красивых девушек на любой вкус, и большинство из них он может получить без промедления, от Уны ему нужно было нечто совсем иное. Впрочем, ничто не мешает совместить приятное с полезным. Важно, чтоб Коракс остался сидеть в тюрьме, в ожидании разбирательств, пока они направятся на Пеллу. Он прикоснулся к инфорбраслету, мысленно называя имя главы КБК и тут же услышал в голове его голос:

«Слушаю тебя, Сейдо»

«Вам уже доложили о том, что произошло на заседании?»

«Нет, мне не до этого. Ты занят этим делом, и я спокоен. Драконы нам не нужны. Верю, что ты обеспечишь это».

«Сегодня арестовали профессора Клейна Коракса. Вы можете сделать так, чтоб он пробыл в заключение хотя бы дней сто?»

«Клейн Коракс? Герой революции? Ты же знаешь – какие у него друзья! Ну я постараюсь. Позвони в управление стражей порядка и прикажи, чтоб ему запретили связь с внешним миром. Будем надеяться, что его покровители его не хватятся».

Клейн вышел из портала вместе со стражами. Он не сопротивлялся, так как прекрасно знал, что самый быстрый способ выбраться из этой маленькой неприятности – дождаться, пока его примет глава пункта по контролю за общественным порядком, и уверить его, что он готов заплатить штраф и принять участие в общественных работах. Это не обязательно было делать немедленно, допускалось отработать в течение года. Клейну нравилось трудиться на благо общества, ведь с его даром он легко справлялся с самыми тяжелыми заданиями.

Они вошли в серое квадратное здание, его тут же провели в камеру из небирула. Несмотря на весь технический прогресс, это было лучшее место для содержания пленных магов.

– Вы должны полностью раздеться и сдать нам все технические приспособления и украшения, – сказала стражница, темная магиана.

Клейн не смог удержаться от ехидной улыбки.

– Прежде чем я тут устрою вам стриптиз, мне необходимо позвонить. А так с удовольствием продемонстрирую своё немолодое, но всё еще прекрасное тело такой милой стражнице.

Кажется, она всё же смутилась.

– Нам пришло указание сверху не позволять вам ни с кем коммуницировать. А вот язвить не стоит, а то вам впаяют еще и сексуальные домогательства, – мирно заметил её напарник.

Клейн расхохотался.

– Мне или ей? Это разве не противозаконно раздевать арестованных?

– В новых законах об этом нет никаких указаний.

– Да в этих ваших новых законах полный бардак! Я просто скажу пару слов и всё, – Клен уже начал мысленно связываться с одним из членов президиума Конгломерата, как мощнейший ментальный разряд пронзил его с ног до головы. Клейн упал на пол.

– Зачем ты так с ним! – услышал он удивленный голос стража.

– Звонил шеф и сказал, что если мы позволим ему связаться хоть с кем-то, то вылетим с работы с волчьим билетом, – виноватым голосом произнесла его напарница.

Сознание Клейна померкло. Когда он очнулся, то обнаружил себя в той же камере совершенно голым, рядом лежала аккуратная стопочка тюремной одежды.

Он брезгливо поморщился, решив, что ему нагота не мешает, а если кто-то стесняется, то это его проблемы.

Впрочем, он знал, что никто из людей к нему не придет, пока не будет принято решение о мере наказания. Странно. Он всего лишь мелкий нарушитель порядка. Почему к нему отнеслись как к серьезному преступнику? Клейн поднялся и сел на пол, прислонившись спиной к стене.

Когда он вернулся в свою Империю двести с лишним лет назад, то обнаружил, что императора свергли, а объединенные миры переименовали в Конгломерат. К власти пришли военные и установилась жесткая диктатура. Власть была очень неустойчива, и его охотно помиловали, лишь бы он встал на их сторону. Клейн надеялся, что со временем общество перестроится к лучшему, но увы, режим становился всё более тоталитарным. Тогда он со своим университетским приятелем создал теневую оппозицию. Когда они проникли в структуры, то создали еще один уже мирный переворот. В Конгломерате стало свободно дышать. Клейну ужасно надоела вся эта политическая деятельность, он вновь пошел учиться и не на шутку увлекся наукой, став профессором.

Но с военной гидрой не было полностью покончено, и они вновь начали набирать силу. Изначально прошлая законодательная база была отвергнута, а новые законы принимались необычайно долго, а потом постоянно кто-то отправлял их на пересмотр. Поэтому в Конгломерате царил милый сердцу Клейна бардак. Только вот сейчас этот бардак обратился против него. Главный анархист пяти миров сидел в камере и совершенно не знал, что будет дальше.

Открылась небольшая дверца в одной из стен и оттуда вылезла коробка с едой и питьем. От тюремного компота Клен отказаться не мог, тем более что во рту пересохло. С едой он решил не торопиться, после магического воздействия могло и стошнить. Утолив жажду, он начал размышлять о предстоящей экспедиции. Мысли невольно перешли к Уне. Он вспомнил каждый день, который провел рядом с ней. Талантливая девушка сразу ему понравилась, долгое время он воспринимал её, как ребенка, но, в конце концов, признался себе, что его привязанность не так уж и невинна. Он всегда был против неравных связей. И вот обнаружил себя перед фактом полной неспособности бороться с влечением. Впрочем, она в первую очередь вызывала в нем восхищение. Девушка сочетала ум с привлекательной и совершенно несвойственной жительницам Конгломерата женственностью. Мысли об Уне полностью вышибли его из реальности, он очнулся, когда из окошка в двери появилась новая еда. А спустя некоторое время в камере вырубился свет.

Так он прожил шесть циклов подачи еды и решил, что пора что-то предпринять. Но что можно было сделать? Его сила абсолютного мага была при нем, только вот небирулл искажал магические потоки самым неожиданным образом. Если попытаться пробить дверь, то можно получить нехилую отдачу. И тут его осенило. Ну конечно! Если он получит травму, то ему начнут оказывать медицинскую помощь, а это шанс пообщаться с людьми и уговорить их передать весть своему бывшему сокурснику, члену правительства.

Ни секунды не колеблясь, Клейн шарахнул абсолютным потоком в стену и упал, скрючившись от боли. Вся правая сторона была обожжена до углей, несколько секунд показались ему вечностью, а потом он потерял сознание.

Очнулся он в медицинской палате. Рядом с ним в кресле сидел здоровенный детина, темный маг, одетый в черный медицинский саронг, и гонял что-то на игровой приставке.

– С каких это пор у нас темные подались в медицину? – хмыкнул Клейн.

Маг оторвался от своего занятия и опасливо на него уставился.

– Слушай, приятель, мне просто необходимо связаться с одним человеком.

– Не положено, – ответил парень, тут же защелкнул на нем браслет из небирулла и вколол какой-то укол, от которого Клейн вырубился.

Спустя пять дней после симпозиума Уне пришло ментальное послание: «Прошу вас предоставить все материалы созданного вам прибора», значился адрес для обратной связи и подпись Инноура Сейдо.

Уна вздрогнула. Зачем полковнику эта информация? Ведь он ничего не понимает в магической биоэнергетике? Или понимает? В любом случае стоило посоветоваться с профессором Кораксом, о чем она и сообщила в ответ.

Уна попыталась связаться с Клейном, ей это не удалось. На следующий день полковник повторил своё требование. Охваченная ужасом, она понимала, что есть лишь один вариант не отдавать материалы – соврать. Врать в этих мирах было чревато. Тем не менее она сообщила, что все материалы были у профессора. И произошло чудо, полковник перестал ей писать. Но радовалась она недолго. Вскоре пришло осознание, что профессор не отвечает уже три дня, а с момента, как его арестовали, прошло все восемь. Она попыталась навести справки через общих знакомых, но никто ничего не знал.

Тогда Уна пригласила на пляж свою подругу детства, успешную журналистку и, как бы между делом, рассказала ей о сложившейся ситуации. На следующий день все инфоресурсы вопили о пропаже героя революции и заслуженного профессора, совершившем гениальное изобратение и заплатившим за это.