Текст книги "Именем Анны. Возврата не будет (СИ)"

Автор книги: Татьяна Губоний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 14

За едой молчали. Вик едва двигал челюстями. Лент жевал бодро, в такт своим мыслям, но вкуса еды не чувствовал. Ну и картинка складывалась у него в голове, нарочно не придумаешь! Депрессивная и бесперспективная картинка, надо сказать. Оставалось дождаться, пока на его горизонте появится некая прелестница и, по образу и подобию Мины, заманит его в лапы к чёрному. Уж кто-то, а Лент прекрасно знал, что поддерживать проход в мембране в одном месте совершенно необязательно. Кикимора может его открыть в любом другом месте. Хоть прямо здесь, в этом неприятно пахнущем кафе. А ведь он даже не знает её в лицо! Собирался спросить у Вика, нет ли у того в телефоне фоточки, но после драмы переписки решил этой темы временно не касаться. Одна надежда, что соваться в Ростов девушке не с руки, раз уж она прячется, а здесь её многие знают. К тому же, вечером он сможет спросить у Татьяны, недолго осталось.

Определив таким образом основные насущные планы и задачи, он рассчитался, и они поехали в гостиницу. Последующие несколько часов Лент планировал провести с пользой. Главное – разговор с Розой, его откладывать не следовало. Нужно рассказать ей про Чёрный пруд, да и расспросить про пыль не помешает: почему та не сработала.

Поникшего Вика Лент отпустил, но только до вечера. Не из бессердечности, а совсем наоборот: оставлять парня наедине с самим собой в таком состоянии, по разумению Лента, надолго не следовало. Часика на три-четыре максимум. Как раз до семи.

Просторный гостиничный холл оказался забитым недовольными постояльцами и их чемоданами: въезжала группа туристов всего на одну ночь, как нередко случалось на Золотом Кольце, но требований к размещению предъявлялось на год. Толпу Лент проскочил, не останавливаясь, ключ был при нём. Лестница осталась позади в считанные минуты и, как только за его спиной закрылась дверь номера триста один, оказался под защитой своего временного убежища – особо он не старался, но пару временных оберегов здесь наплёл.

Наскоро позеленев, он сварганил дополнительно небольшую охранную петельку и расслабился – теперь никто за пределами этого номера не услышит ни слова из сказанного внутри. Ещё бы кофе!

В былые времена, после обеда Анна заваривала ему чашечку по-турецки, в джезве. Он хорошо помнил это чувство полного удовлетворения и даже не стеснялся по-мальчишески бравировать перед супругой: «Не выпил кофе после еды – считай, не поел!» Он был тогда молод и полон максималистcких лозунгов ни о чём. Анна смеялась, она имела свою теорию касательно бромидов, содержащихся в кофейных зёрнах, и всегда отвечала: «Пей на здоровье, послеобеденный сон полезен». Как ни странно, Лента действительно тянуло после кофе в сон. Не сразу, но через пол часика – часто.

Потом, когда в его жизни появилась Любочка, бессменная его помощница на протяжении последних двадцати лет, удовольствие от послеобеденного кофе в его жизнь вернулось – Любочка знала толк в зёрнах и заваривала напиток ничуть не хуже Анны.

Но Любочка была далеко, а незавершённость ощущалась здесь и сейчас – «Не выпил кофе после еды – считай, не поел». Любит же прошлое наступать ему на пятки! Но на этот раз ничего неразрешимого в том не было – почему бы, и правда, не заказать кофе в номер?

В распечатке, пристроенной возле громоздкого телефона, номер из двух цифр был выделен крупным шрифтом и оснащён гордым названием «рум-сервис». Лент позвонил. Ему ответили, и в трубке послышался тот же гвалт, от которого он пытался убежать по дороге. Всё верно, ресторан-то там же, в фойе.

Процедура заказа оказалась трудоёмкой. «Что-то?» – девушка переспрашивала, и он в который раз терпеливо повторял, понимая, что она его не слышит: «Чёрный кофе в триста первый». «Кофе?! Вам какое?!» – кричала девушка. Против крика он ничего не имел, а вот к переводу «кофе» в средний род относился негативно, поэтому ответил несколько раздражённо: «Чёрное! Чёрное! Только уже принесите!» Девушка опять не поняла: «Капучино?» И в сторону: «Да тише вы, я ничего не слышу!» И снова ему: «Так какое?»

Терпение у Лента закончилось, но кофе по-прежнему хотелось, поэтому он набрал в лёгкие побольше воздуха и прокричал в трубку от души: «Двойной эспрессо! Чёрный!» «А! – обрадовалась девушка. – Сейчас кто-нибудь принесёт! Вы извините, у нас тут аврал, комплексный обед».

Ах, вот оно что! Группа не только заселялась, она ещё и обедала. Что ж, оставалось надеяться, что кофе всё же принесут, и сегодня.

Лентом никогда не управляли зависимости. Это было невозможно, вернее, возможно исключительно по его доброй воле. Любое принуждение разбивалось о защиту рун и оберегов. Конечно, кофе он любил добровольно, но не настолько, чтобы ходить зверем от стенки к стенке в ожидании стука в дверь. Так почему же он делает именно это? Подумав, он решил, что напиток требуется ему немедленно не только как символ завершённости, но и как память об Анне. И дурного в этом нет. Это благородное ожидание.

Уговаривая себя подобным образом, он продолжать замерять номер шагами до тех пор, пока в дверь ни постучали. Как он оказался там и как повернул ручку, он не запомнил. Распахнул так стремительно, что чуть не вывихнул руку. И замер. Потому что на Лента смотрели удивлённые янтарные глаза с трепещущими «мушками» вместо зрачков.

– Полина!

Чего орёшь, старый дурак? Пригласи внутрь.

Горничная, вероятно, не ожидала от постояльца такой прыти. Тем более что, по его расчётам, после вчерашнего она должна была, как минимум, притормаживать. Наверняка двигаться и создавать видимость работы ей удавалось исключительно благодаря светлой силе. Пусть и небольшой.

Реакция девушки действительно была тугой, если не сказать грубее. Она стояла перед ним, покачиваясь, и неестественно медленно моргала. «Мушки» в её глазах то появлялись, то снова прятались под веками. Просторный форменный халат хорошо скрывал худобу и деформацию тела, о которой говорила Айа. То есть, кроме ступора и тяжёлых век, состояние здоровья девушки не проявляло себя ничем. А бледность, пусть и болезненная, до посиневших губ, могла быть результатом простой усталости.

– Проходите, прошу вас!

Она медленно опустила голову вниз и в сторону, и прошептала, глядя на поднос с кофейной чашкой, пристроенный прямо на тележке с химикатами:

– Ваш кофе.

Кофе в чашке не был чёрным. Густая белая шапка, обильно посыпанная шоколадом, выдавала в нём капучино, но Ленту было всё равно.

– Проходите скорее, Полина! Нам нужно поговорить.

Он сделал шаг вперёд, бесцеремонно схватил её за запястье и потянул на себя. Но вместо того, чтобы шагнуть ему навстречу, она качнулась вперёд всем телом и со всхлипом уткнулась ему в грудь.

Да что же это такое! Не было! Он точно знал, что не было на свете силы, способной вырвать её у него из рук. Он не даст ей упасть! Ведь он её поймал! А значит, теперь не отпустит. Не она виновата в том, что он оказался рядом так поздно, и что до него некому было её поддержать.

«Полина, Полина»… – шептал он в её волосы и гладил по голове, успокаивая. Вот так, в дверях, у самого парапета, практически на глазах у жужжащей внизу толпы. Но ему действительно было всё равно, гори оно всё огнём! Он заслужил это право! Право вдыхать её запах.

Губы сами собой расползлись в улыбке – от халата противно тянуло хозяйственным мылом, – вот, значит, какие тонкие запахи предпочитает нынче Лаврентий Скорз, правая рука главы синего клана. К чёрту! Главное, не отпускать!

– Не могу, – она снова всхлипнула и неожиданно проворно выкрутилась из его захвата. Он опешил, а она развернулась и, оставив свою тележку у его двери, побрела прочь с опущенными плечами. Ужасно трогательная в своих огромных тапках.

Он чувствовал, что должен побежать за ней, схватить, вернуть, внести в номер на руках, наполнить для неё ванну, зажечь для неё свечи… Да что это с ним?!

Шум голосов внезапно снова стал ему небезразличен, и он обнаружил себя в дверях собственного люкса. Повело, как мальчишку! Надо же! Оглянулся в номер, увидел приглашающе отодвинутый от стола стул и вспомнил только что составленный план действий. Развернулся, схватив по дороге с подноса чашку – выпьет и капучино, – и, шагнув внутрь, захлопнул за собой дверь.

Глава 15

Голову, правда, пришлось подержать под краном. Обычно это помогало. Главное, чтобы вода была в меру холодной. И чёрный кофе тоже принесли – разобрались. Когда разбежавшиеся мысли были собраны до кучи, Лент взял в руки телефон и выбрал номер Розы. Отжать его не успел – экран засветился входящим звонком от Айгуль.

– Слушаю тебя, Айа.

– Татьяна уехала в Москву.

Неожиданный ход. Но ведь он не просил светлую оставаться в Ростове, и «подписки о невыезде» с неё не брал. Мало ли, что могло ей понадобиться в столице – может, народ мотается отсюда в Москву регулярно, скажем, за шмотками.

– Не знаешь, когда вернётся?

– Не говорит. Они с Егором поругались. Это очень странно, мастер. Я их двадцать лет знаю и ни одной размолвки за ними не помню.

Ну, Лент, тебя можно поздравить, ты и здесь нагадил своей бестактностью и эгоизмом.

Отчего-то он совершенно не сомневался, что размолвка между супругами была спровоцирована именно его расспросами об их дочке. Недаром леший не хотел отвечать, пока не поговорит с женой, и вот, видимо, поговорил… Скорее всего, причиной первого семейного раздора стала необходимость признаваться в чём-то нетрадиционном. А ведь Ленту ничего не стоило спросить иначе! Он же не собирался их наказывать. А чего он хотел? Разве не ясно? Хотел узнать, до чего сам не додумался энное количество лет тому назад! Вот, в чём ему стоило признаться Егору: что всё это время он лопался от зависти.

– Ты это… не дави на неё, Айа. Здесь я виноват, смалодушничал.

Молчание в трубке сделалось удивлённым, но объясняться Ленту не хотелось. Скомкано пообещав перезвонить «по обстоятельствам», он сбросил звонок и набрал наконец Розу.

– Дорогой! – пропела в его ухо трубка голосом одной их самых очаровательной женщин современности.

– Привет, Роза! Есть вопрос. И информация.

– Именно в таком порядке? – голос струился и переливался, к тому же Лент почувствовал в нём улыбку.

– Давай в таком, – он улыбнулся в ответ. – Я сегодня израсходовал жёлтую пыль.

– Знаю, я почувствовала выброс силы. Рада, что мы смогли тебе помочь.

– Нет, Роза, вы не смогли. Пыль не сработала.

В трубке кликнуло. Послышался звук быстрых шагов и хлопнувшей двери.

– Это не шутка, если я верно понимаю? Это и есть твой вопрос? Тогда – это не вопрос, а скандал. Ты должен немедленно рассказать мне об этом сбое в подробностях. Я тебя слушаю.

Ого! А Роза-то негодует. И куда подевалось из этого голоса недавнее очарование? Спряталось и дрожит в уголке от страха перед той энергией, которая удерживает Розу на троне клана больше сорока лет, что совсем немало при выборной системе жёлтых.

– Мы ехали в машине, я и один молодой человек. Я хотел почистить его эмоциональный фон. Сначала своими силами пробовал, но не смог – его бросила девушка, а у меня с несчастной любовью опыта нет. Тогда я решил использовать вашу пыль. Возможно, мелочно, извини – увлёкся задачей. Но ведь не сработало!

– Чего именно ты просил у силы клана? Чтобы парень разлюбил девушку?

– Нет, что ты! Они ещё помирятся потом, как-нибудь. Я просил, чтобы он не переживал о разрыве. Вернее, чтобы не чувствовал болезненной привязанности. Его голова нужна мне холодной.

– Всего-то? Не верю, что такой малости ты не можешь сам.

– В том-то и дело, Роза, что сам я не смог. Здесь, в Ростове, какая-то аномалия. Мои заклинания либо не действуют вообще, либо искажаются. Поэтому и попробовал пыль – это же не ворожба, а чистая сила.

На том конце снова застучали каблучки, послышались негромкие шлепки, звук застёгивающейся змейки, шелест бумаг…

– Сегодня же буду у тебя. Хочу посмотреть на это своими глазами.

– Погоди, Роза! У меня ещё один вопрос, вернее, информация. Возможно, жёлтым снова придётся покопаться в архивах. Помнишь, ты рассказывала мне о чернокнижниках и о водоёме, связанном с коронацией чёрного. Это не озеро Неро.

По замершему дыханию в трубке он почувствовал, что снова завладел вниманием собеседницы полностью.

– Савила рассказывала тебе про предупреждение из-за Черты, так? «До Чёрного пруда дойдёт – возврата не будет», так сказала мара. Мы тогда тоже решили, что речь идёт об озере Неро, но всё оказалось проще. Здесь неподалёку есть пруд под названием Чёрный. И где-то возле него – дыра в мембране. По крайней мере, ещё вчера она была там.

В трубке молчали. Роза думала.

– Ты понимаешь, о чём я, Роза? Тот документ, который вы раскопали, его лучше понимать буквально. Можешь раздобыть точный текст?

Он не сомневался, что она может – если не может она, то не может никто. Она даже отвечать не стала, вместо этого пообещав:

– Буду у тебя завтра.

Они не попрощались, просто повесили трубки. В рабочем режиме Лент обычно забывал о правилах приличия – это было, но чтобы Роза! Он подумал немного и перезвонил старой Айе.

– Айгуль, у нас намечаются высокие гости, а в гостинице, кроме моего, всего два люкса, и оба с поломками. Договорись, чтобы срочно починили один. Нет, лучше оба!

Мало ли, ведь он как раз собрался звонить Савиле…

Глава 16

Савилу Лент вызвонил не сразу, она вернула звонок сама, когда он замалевал кружками и стрелками разворот гостиничного блокнота. Схема вырисовывалась, но пестрела знаками вопроса.

Первыми тревогу забили леший Егор и его супруга Татьяна, когда их дочь спонтанно сходила за Черту и вернулась домой замкнутой и чужой. Она не торопилась делиться впечатлениями, не билась в истерике, просто развернулась и ушла в лес. Это было в воскресенье утром. А вернулась она только под следующее. Значит, запросто могла дойти от островного дома до Чёрного пруда и обратно. Шла-то наверняка лешим ходом, который Лент недавно испытал на себе. Но нет, она помчалась не туда или не сразу, иначе мара не говорила бы об этом событии в будущем времени: «до Чёрного пруда дойдёт». Если мара вообще говорила о ней, о кикиморе. Но других предположений всё равно пока не было, значит, придётся Ленту работать с допусками.

Итак, мара предупредила Любочку, леший предупредил Айу, и в Ростове на следующий день, в понедельник, появился Лент. Доехал не без приключений. Во-первых, время от времени его беспокоила именная руна Анны, что одновременно свидетельствовало о двух фактах: об угрожающей ему опасности и об открытом проходе за Черту. Во-вторых, его действительно пытались то ли остановить, то ли и вовсе изничтожить. Все эти мороки… Если допустить, что происходящее на границе сознания реально, то стоило кикиморе загрызть Лента тогда, на лесной дороге – а он почти не сомневался, что в образе волка была именно она, – то в этой жизни он бы живым не проснулся. Но он-то проснулся! Неужели его вытащила Анна? А что? Проход-то открыт! Не было бы счастья, да несчастье помогло. Да уж, такими темпами он притянет за уши всё что угодно.

Потом был лес, потайные пути нежити, открытие села Великого и Чёрного пруда. Это было вчера. А сегодня Лент наехал на Егора и обидел Татьяну. Ещё раз «да уж»...

Хорошо, что Савила перезвонила в самом начале его самоедства. Иначе, его мысли и схематические наброски превратились бы в ленты Мебиуса и бесконечные спирали. Кстати, одну такую спираль он недавно видел, только не помнил где.

– Звонил? – Савила звучала устало. – Извини, у меня здесь с кадрами завал. Одно дисциплинарное слушание за другим.

Лент удивился. Во времена его «правления» такой демократии в клане не было. Да никакой, собственно, не было. Накуролесила ведьма – будет наказана. На то он и мастер. Некогда ему было слушания с ними проводить.

– Веяние времени?

– Побочный эффект образованности масс. Я тебя слушаю, Лент. Говори, что там у тебя?

Пришлось повторить всё то, что он рассказал Розе, но, конечно, ему захотелось и добавить по-дружески и про светлую горничную Полину. И про то, как он обидел Татьяну, и та умчалась в Москву. И даже про то, что в этом чёртовом Ростове негде купить нормальную футболку. В общем, наябедничал и пожалился. А с кем ещё ему поделиться? Разве что с Алевтиной. Но Алевтина и так будет в курсе – он был просто уверен, что позже к вечеру они с Савилой хорошенько промоют ему косточки по Скайпу. Потому что обмануть ведьму не так просто, и как бы он ни старался завуалировать личную заинтересованность в делах девушки Полины, вряд ли это ему удалось.

Распрощавшись с Савилой до скорой связи и пообещав сразу сигнализировать «если что», Лент вернулся к своим планам. Время близилось к семи. То есть в лобби скоро появится Вик, а ехать на нём некуда. Логично было бы парня отпустить, но Лента по-прежнему волновало юное разбитое сердце. Надо бы поговорить с беднягой по душам, раз ворожба не справляется. Ведь, если задуматься, помощь была предложена Виком взамен на информацию о поисках кикиморы, которая нашлась и, больше того, попросила её не искать. Персонально Вика и попросила. Правильно было бы освободить парня от его обещания и отправить спать. Так Лент и сделает, только сначала покормит. Можно прямо здесь, в гостиничном ресторане. Толпа комплексно обедающих туристов должна была к этому времени рассосаться, а значит, в лобби будет немноголюдно, и они смогут спокойно поговорить за ужином.

Подхватив со стола телефон и портмоне, Лент рассовал их по узким карманам костюмных брюк – эстету не понравится, ну да ладно, – и выскочил из номера, где его ждал сюрприз. Как только он оказался за пределами охраны оберегов, тыльная сторона его ладони запылала призывом. Опасность? Здесь? Он на всякий случай позеленел, сосредоточился и огляделся.

В гостинице было тихо, здесь он не ошибся, но подойдя к парапету и глянув вниз, сразу увидел, что гости Золотого Кольца никуда не делись. Просто остались молча сидеть за столиками. Кто – потягивая напитки, кто – уткнувшись в гаджеты. Вот зачем было ехать в Ростов, спрашивается, господа туристы? Чтобы отсиживаться в ресторане «Московского Тракта»?

Но отступать Лент не привык. Он должен поговорить с Виком, который тоже был здесь – устроился за одним из столиков, как обычно, погрузившись с головой в телефон. Рваные джинсы, просторная футболка, на этот раз ничем не примечательная, чёрная. Волосы, ещё влажные, за ушами. Смертельная бледность.

Такой образ – вампира из сериала, – Вику очень шёл, делал его по-своему милым, но Лент не расслабился, а напротив, подобрался в пружину. В воздухе витала какая-то неправильность, и не по отношению к парню, а по отношению к тишине. Конечно, тишина не была полной, где-то вне зоны видимости переговаривались официанты, звенела посуда, прокатывался волнами смех… Но все эти далёкие звуки были так хорошо различимы только потому, что люди за столиками не разговаривали. Допустим, не все были знакомы – такое бывало в недавно сформированных группах, – но среди них были пары. Почему же молчали и они? Наелись и «отвалились»? Или все переругались? Может, у них экскурсия сорвалась?

Опять сплошные вопросы. И руна горит. Какой угрозы может ожидать старый прожжённый ведьмак от этой разнопёрой интеллигенции без признаков силы? Рохли с дохлями. Разве что навалятся на него разом и раздавят массой своих тел. Если говорить о массе, то парочка кандидатов в убийцы среди них имелась, сидели у окна.

Лент шёл по лестнице вниз, и складывал пальцы в формы боевых заклинаний. Делал он это интуитивно, и такое явное расхождение между собственными умозаключениями и инстинктом ужасно его раздражало. Никакой опасности он не видел, но что-то чувствовал.

Дальше – больше. По мере его приближения, гости ресторана зашевелились. Сначала встал Вик и кивнул. Лент кивнул в ответ. Затем один за другим стали подниматься остальные. Отодвигаемые стулья чиркали по полу, добавляя новых звуков странной тишине. Что-то менялось. Воздух качнулся, поплыл, вместе с ним поплыли лица…

– Вик, ложись! – закричал Лент, не сомневаясь не секунды, что сейчас случится что-то паршивое. Могло и не случиться, конечно, но не с его, Лента, счастьем.

Вик уставился на него глазами, полными недоумения, и полностью проигнорировал команду. Ну, не обессудь, повисишь с остальными!

Думать было некогда, а когда время работало против него, Лент предпочитал его останавливать. Не для всех, конечно, обычно только для тех, кто быстро бегал. Но сейчас он намеревался использовать свою любимую ловушку в противоположную сторону.

Собрав в груди всю силу, которую только смог – а на такую толпу понадобится немало! – он ударил. Воронка левитации накрыла ресторан целиком и оторвала от пола тех, кто полегче. Молчаливые люди удивлённо перебирали непослушными ногами, которые отказывались передвигать их вперед, и беспомощно оглядывались друг на друга. Тощий Вик взлетел неожиданно высоко, на целый метр от пола, и лопотал со своей высоты что-то неразборчивое типа: «Как же так, Лаврентий Петрович? Так не бывает»…

Бывает-бывает, просто ты злых ведьмаков раньше не встречал.

Он подошёл к парню и потянул его за руку вниз и на себя.

– Когда я говорю «ложись», ты ложишься, понял?

– Понял, – пробормотал парень и ойкнул, когда сдвинулся с места, как воздушный шарик.

Воронка была небольшой, а Вик был на самой границе, так что его Лент вытащил одним рывком. Парень шлёпнулся на коленки и упёрся руками в пол.

– Вставай. Пошли отсюда. Я потратился. Теперь надо отсидеться за петлёй.

– Где?!

– В номере. Пошли.

– А эти люди? Что будет с ними?

Лент внимательно оглядел «мух в паутине», с некоторыми даже скрестил недовольные взгляды, но они по-прежнему молчали, никто не возмущался, не просил помощи, что косвенно подтверждало выводы Лента о недружелюбности их намерений.

Толстяки у окна от пола не оторвались, только удивлённо глядели друг на друга, взявшись за руки. Одна женщина в коротком платье суетливо пыталась его одёрнуть. Остальные не делали ничего, только осторожно перебирали ногами и поочерёдно смотрели на свои конечности и на Лента. А потом стали медленно обвисать, будто теряя сознание.

Это зрелище было настолько неправильным, что Лент сначала раскрыл рот от изумления, а потом смачно выругался. Чёртова аномалия! Воронка должна была продержать их в подвешенном состоянии всего несколько минут. Ленту вполне хватило бы времени дойти до номера и отсидеться там вместе с Виком до приезда подкрепления – Егора и Айу он собирался вызвонить незамедлительно. Но вот так, без сознания, при возврате веса эти люди будут валится на пол как попало, и наверняка выполнят местной травматологии месячный план. Значит, он не имеет права уйти.

– Что за жизнь… – когда ругательных слов не оставалось, в ход обычно шла философия. – «То, что нельзя исправить, не следует и оплакивать». Подходи осторожно к самым крайним и опускай их на стулья. Если почувствуешь в ногах лёгкость, делай шаг назад и жди. Только недолго. Нужно успеть всех усадить или уложить, чтобы они себе шеи не переломали. Двигаемся по кругу, крайних уже отпускает.

– А что с ними, Лаврентий Петрович? – Виктор сам чуть не спал и чуть не плакал. Да уж, у него сегодня день потрясений. Готовься, парень, тебе ещё с кикиморой жить. Ведь жить? Как пойдёт, конечно, но во всём, что касалось чувств, Лент был оптимистом.

– Ты не думай, я здесь ни при чём, – он подтянул крайнего «клиента» и осторожно расположил его на стуле. С другой стороны воронки, у окна, тяжело осели на пол толстяки, но помочь им отсюда Лент не мог, только порадовался, что они изначально не взлетели. – У вас аномалия, ворожба вытворяет что хочет.

Понадобилось им с художником минут пять, может десять, но растащили они всех. Кого-то усадили за столы, устроив головы поверх сложенных рук, кого-то – на пол. Вик – молча, Лент – пыхтя. Дожились! Даром что ведьмак, а колдовать боится, вон, ручками работает…

Парочку точечных воздействий на центры восприятия применить всё же пришлось, но, вроде, без последствий. Может, потому что сил осталось мало? Высунувшего из кухни нос официанта Лент отправил обратно в полной уверенности, что тот ничего необычного не увидел и что его помощь никому в зале не требуется. А девочку за стойкой администрации он шарахнул «отводом глаз» ещё когда подвешивал воронку левитации. Она сразу увлеклась пересчётом налички в кассе, и считала до сих пор.

Ну всё. В фойе закончили.

До люкса дошли без приключений. Рука больше не пекла, и Лент позволил себе расслабиться.

– Располагайся, – художнику достался кивок. – Сегодня никуда не пойдём. Собираем консилиум.

Указав гостю на кресло в углу под кондиционером – пусть посидит, остынет, – он полез в карман за телефоном: Егор и Айа были нужны ему прямо сейчас.