Текст книги "Поединок во мраке"

Автор книги: Татьяна Шубина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 34
Пирожки с тротилом и гранаты с повидлом

На станции Тучково за рулем автобуса торчал Агент 007. Федоткин ждал электричку, чтобы отвезти приглашенных на дачу.

– Ох-ох! – взъерошенная ворона топталась на плече Агента и клювом выщипывала волосы из его темени. – Ты всегда такой нудный?

– Автобус подашь со стороны оврага и можешь побегать, познакомиться с другими собаками, – Фас Экс-пи-пи связалась с Федоткиным по мобильнику. – А пока ты в распоряжении Мечталохи. Наслаждайся!

Мечталоха летала по кабине, шлепала крыльями по приборам, гадила на бедного Агента. Федоткин совсем обмяк и уже даже не грозился, что будет жаловаться. Впору было пожалеть 007 и простить ему хамство, на которое он раньше был так горазд.

– Давай выпьем! – Мечталоха из вороны превратилась в красавицу в коротеньком черном платье. – Глотни, глотни, болезный, кар-кар-кар.

Она пыталась залить ему в рот что-то липкое, и Агент мотал головой, как годовалый младенец. Он хотел объяснить, что за рулем не пьет, что на работе ни-ни, но язык его не слушался и промычал: «Му-му».

Мечталоха от восторга взвизгнула. Резвясь, она пробежала толстой крысой по рукаву пиджака Агента, забралась ему на плечо, потерлась усатой мордочкой о бритую скулу и больно укусила за ухо.

– Ай! – Федоткин схватился за мочку, а Мечталоха нырнула ему за шиворот, и ее когтистые холодные лапы затопали по голой спине Агента.

– Господи! Когда это кончится! – взмолился Федоткин, чемпион кетча, крутой «шкаф» и водила.

В ту же секунду он оказался крепко прикрученным к водительскому креслу, рот его был залеплен черным пластырем. Рядом с ним восседал… Нет! Нет! Федоткин крепче закрыл глаза, но тот, кто возвышался рядом, пророкотал:

– Открой, глазки! Еще раз услышу, устрою такое, что смерть покажется тебе лучшей перспективой, – дуло пистолета упиралось в висок Агента, и несчастный Александр Петрович был на грани истерики. Слеза медленно катилась по его щеке.

Неизвестно, какие сюрпризы еще ожидали Федоткина, но тут на станции возникла электричка, и из нее высыпали жаждущие развлечений ребята.

Сверчок и Сашка Кот в числе последних брели по занесенному снегом мосту над путями. Было темно, гудел ледяной ветер, фонари светили тускло, с металлическим оттенком.

– Вау, вау, – поморщился Савинков. – Моя арабская кровь стынет.

Кровь стыла и у Сверчка, тоска заползала в каждый закоулок его души. И пока они шли по мосту, электричка, освещенная изнутри, яркая, как новогодняя елка, стояла с открытыми дверями.

Димка думал, что было бы лучше сбежать вниз, перескакивая через три ступеньки, и вскочить в первый вагон. Но двери электрички громко зашипели, и он вновь услышал: «Оставь надежду!»

Сверчок крепко стиснул свою подкову и процедил: «Ну ничего, ты у меня еще попляшешь!»

Дача Бражниковых была не настолько большой, чтобы вместить всех приехавших. Димка мельком подумал об этом, когда увидел пять машин, подъехавших одновременно с их автобусом.

У входа в дом торчало настоящее боевое копье с черным флажком. На нем под черепом с костями белела надпись: «Ты оставил завещание?»

Дема и Антон аж завизжали, наткнувшись на деревянную стойку с оружием.

– Это ведь не настоящие? – Руся впервые задала вопрос тихо, и все смогли убедиться, какой у нее красивый голос, если она не частит и не егозит.

– Настоящие! – Сашка схватил самый тяжелый пистолет, чтобы доказать одноклассникам, что поэзия не мешает ему быть крутым. – Бей по разиням, пли!

Кот нажал на спуск, и дальние кусты озарились вспышкой молнии. Сашка выронил оружие, которое, честно говоря, он и сам принял за муляж, ребята на мгновение сбились в кучку, но физичка засмеялась:

– Праздник начинается! Вы что, фейерверка не видели?

Ворота распахнулись. Все оказались перед лабиринтом с натянутой поверху маскировочной сеткой, в которую были вплетены разноцветные лампочки. Откуда-то выскользнул большой боксер и подбежал к Сверчку. Димка, будучи настороже, заметил псину и попятился, припомнив ночную сцену, но собака приветливо виляла обрубком хвоста и пыталась заглянуть ему в глаза. Димке даже показалось, что это старина Боб.

– Боб! – он хотел схватить собаку за ошейник. – Это ты?

Пес явно искал у него защиты.

– Гулять, гулять! – дама в маске вампирши кокетливо улыбнулась, взяла собаку на поводок и куда-то поволокла. – Он очень злобный, просто крокодил, – пояснила она.

По всему лабиринту были разбросаны маленькие прилавки. Глаза разбегались от предлагаемых ими напитков, жвачек, шоколадок и других цацек. На одном перекрестке висели свежеразделанные кабаньи и бычьи туши, над которыми колдовал мясник в костюме палача.

Двухметровые куклы телепузиков раздавали маски с рогами и клыками, бенгальские огни, игрушечных гадов, жуков и разных монстров из черной смолы. Маски девочек-вампирш развозили столики с угощеньями, и каждый мог получить шампур с шашлыком, блины с разными начинками, банку пепси и пакет с жареным картофелем.

Повсюду покачивались копья с черными флажками и девизами: «Бей первым!», «Инстинкты – именины сердца», «Отнимай, пока жив!»

На Сверчка надвинулась маска монстра с профессиональной видеокамерой:

– Привет, я Сальвадор. Хорошая возможность оторваться, не правда ли? Тут не кисло!

– Игра только начинается. Снимай направо и налево, но не упусти момент, когда нужно делать ноги, – Сверчок хотел, было напомнить Сальвадору-Егору его сон, но тот уже исчез в толпе.

Внезапно раздался душераздирающий визг. Руся плевалась блином. Она засунула его в рот, и теперь оттуда вылетали жуки, выползали гусеницы, выпрыгивали лягушки, вынырнула и исчезла головка черной гадюки.

– А-а-а-а! – истошно вопила девочка, а народ валился от хохота.

В толпе Сверчок выглядел Дему. Тот размахивал шашлыком, шашлык визжал и дрыгался на шампуре как живой.

– Сашка! – Сверчок дернул Кота, который играл с огромным пауком.

– Скачет как живой. На попробуй! – Савинков был в восторге.

– Сашка, встретимся у эстрады через полчаса. Если меня не будет, дуй отсюда, понял?

– Нет, – Кот удивленно посмотрел на Димку.

– Это не просто заварушка. Все устроила ведьма. Не знаю, какие у нее планы, но она всю ночь собирала кровь на черный шелковый платок.

– К-к-к-какая ведьма? – Савинков вытаращился на Сверчка.

– Ты думаешь, это Бражниковы нас сюда пригласили?

– А кто? – Сашка часто заморгал: похоже, он решил, что Димка свихнулся.

– Ты же сам мне сон сегодня рассказывал! Она бросила тебе розу, и ты укололся. Или забыл?

– Так это ж не взаправду, – с облегчением выдохнул Кот. – Дим, айда на карусели, они с реактивным двигателем.

– Нет, Савинок, не сон. Всем, кто здесь, снилось что-то похожее, и они обязательно укалывали палец. Проверь, и Дема, и Антон, и Руся, и я. Вот смотри, след, – он продемонстрировал разбитую коленку. – Ведьма и Стефанию куда-то засунула, но я с ней разберусь. У меня кое-что есть.

– Что? – заинтересовался Кот.

Димка хотел показать подкову, но вспомнил, что Сашка сам ее нашел и подарил ему.

– Потом узнаешь! – пообещал он. – В общем, договорились: жди меня у эстрады.

Над небольшой сценой вращалось черное солнце с пылающими протуберанцами. По площадке скакали голые по пояс парни в черных масках и стреляли в толпу красной пеной. Кот честно остался ждать друга, а Димка направился к дому. Ему не терпелось поквитаться с ведьмой.

Фас Экс-пи-пи ликовала. Как только Затмение закрепит кровь, все эти людишки станут навек слугами бешеного пространства. Никто в их ведомстве не проворачивал такого трюка. Обычно одну-единственную подпись кровью добывали немалым трудом.

– Договор вполне может быть и коллективным! Вот он! – ведьма тряхнула черным платком с письменами. – Тут есть кровушка и моего клиента. Как я его ненавижу!

– В бешеном пространстве сейчас Шабаш, – Мечталоха обсасывала засахаренных мышат. – Пляски, пунш, катание в гробах. И я умудрилась пропустить такое…

Экс-пи-пи не слушала ее, голова ведьмы буквально трещала от идей. Однако всему свое время… А то, что Мечталоха непроходимая дура, это даже хорошо для подельщицы. Может, взять ее и на следующее задание?

Это дело ведьма-агент мысленно уже закрыла.

Дом был рядом, но Сверчку преградили дорогу огромные куклы телепузиков. У Тинки-винки вместо лица был череп. У Дипси борода и брови свивались, как у Медузы Горгоны. У Ляли вместо лица зияла черная дыра, в которую она бросала маленькие гробики, а оттуда вырывалось пламя. Крошка По появился вообще без головы.

По пристал к Димке, дернул его за рукав и, указывая на остальных телепузиков, закричал:

– Убей их, пока они маленькие!

Сверчок не смог увернуться, а телепузик придерживал его, совал гранату и твердил одно и то же:

– Убей их, убей!

Откуда ни возьмись, возник Антон Свирский и выхватил гранату у По.

– Ложись, Сверчок! – он сорвал чеку, и граната полетела в телепузиков, которые стояли в самой гуще толпы.

Образовалась куча мала, Сверчок оказался внизу. Он ничего не успел подумать, так как прогремел взрыв.

Раздался звонок. Это ожил мобильник Фас Экс-пи-пи. Ведьма нахмурилась: звонок в разгар Шабаша не предвещал ничего хорошего.

Звонил Гений. Его внезапное возвышение никак не касалось ведьмы-агента, но она старалась сохранять субординацию.

– Нужно срочно перекрыть проход по адресу… – начал давать распоряжения гоблин.

– С каких это пор теоретики дают задания агентам? Я не прохожу по вашему ведомству, – спесиво отозвалась Экс-пи-пи, подумав про себя: «Субординация субординацией, но наглецов нужно ставить на место».

– Хакер выставил часы, хочет обесточить бешеное пространство, – гоблин явно волновался.

– Мой процент от этой сделки? – сдержанно спросила ведьма.

– Сам узнает о вашем участии.

– Ха-ха! – она не забыла, как побывала маслом Лукойл.

Гений, в свою очередь, понял, что собеседнице уже известна цена возможной благодарности шефа, и неожиданно для себя сказал:

– Я лично назову ваше имя Тому Самому.

Экс-пи-пи растерялась.

– Клянусь заклинанием рода, – продолжал гоблин.

– До Затмения я занята в другом месте, но отправлю свою помощницу, – рискнула предложить ведьма.

– На нее можно положиться?

– Да, это агент второй категории, ведьма-стажер Мечталоха.

– Учтите, там могут оказаться девчонка и хакер. Их надо вычеркнуть. Дело очень ответственное.

– Проконтролирую.

Больше гоблин ничего не добился. Он терпеть не мог иметь дела с агентами, но случай был особый.

Глава 35
Горькие страницы жизни Боба-Федоткина

Мечталоха выволокла Федоткина на улицу, и он некоторое время стоял неподвижно, изучая незнакомые и резкие запахи. Сделав несколько шагов, Агент унюхал, что недавно у этого сугроба останавливался взрослый кобель. Федоткин зарычал, попытался переметить его. Смутно он понимал, что делает что-то не то, но собачьи инстинкты брали свое.

Ведьма расхохоталась, сняла поводок и ошейник и больно стегнула ими 007 по ребрам:

– А ну, пшел!

Федоткин покосился на нее и растерянно остановился.

– Вали, пока зубы не пересчитала! – Мечталоха пнула его под ребра острым носком сапога.

Федоткин присел на задние лапы, оскалился. Перед ним возникла черная-пречерная кошка и зашипела. Собачья кровь вскипела, Агент зарычал и бросился на кошку. Та, выгнув спину, ударила его когтистой лапой. Федоткин яростно залаял. Шерсть на кошке вздыбилась, по ней пробежали голубые искры. Агент прыгнул, но промахнулся. Зато кошка оказалась на его загривке и вцепилась когтями в морду 007.

Напрасно Федоткин пытался ее стряхнуть, выл, мотал головой, терся о снег. Кошка продолжала грызть ему уши, норовя выцарапать глаза.

Наконец Агент не выдержал и понесся, не разбирая дороги. Улица кончилась, открылось пустое темное поле. Федоткин поджал культю хвоста. В крайнем доме ворота были приоткрыты. Он хотел нырнуть туда, но из-за сарая выскочили дворовые псы и, коротко рыкнув, кинулись на чужака.

От внезапного удара в плечо Агент опрокинулся. Это были не соревнования: ни зрителей, ни света прожекторов, ни голоса комментатора.

Федоткин катался по земле и рвал зубами чужое мохнатое ухо. Крупный кобель вонзил клыки ему в лопатку. 007 извернулся, пытаясь добраться до горла противника.

Второй пес не выдержал. Агент прокусил ему лапу, и он, скуля, залег неподалеку. На визг и лай прибежали еще три поселковых пса, маленькая дворняжка оглушительно и визгливо брехала.

На счастье или несчастье Федоткина, какой-то человек стал разгонять дерущихся пастушьим кнутом. Щелчки и удары обрушились на собачий клубок, не имеющему опыта подобных потасовок Агенту досталось больше всего.

В полубессознательном состоянии Федоткин оказался в чистом поле и залег в ямку под корнями небольшого куста. На спине, лопатках и морде кровоточили раны, задняя лапа нестерпимо ныла. Ощущения пса и бессвязные мысли человека доканывали Агента. Он слабо постанывал. Ночь была новолунной и нестерпимо холодной.

Когда ведьма приказала Федоткину убить старого Боба, который набросился на нее, тот сделал это без малейшего сожаления. Псина давно ему осточертела и хромотой, и своей неприязнью к нему, и тем, что он должен унижаться и терпеливо ждать, пока она задирает дрожащую заднюю лапу.

Теперь, зализывая раны, Агент вспомнил, как смотрела на него старая собака, когда он снял с нее ошейник и сдал в ветклинику. В этом взгляде была насмешка. Тогда Федоткин не удержался и сплюнул в снег, так ему хотелось избавиться от взгляда мудрого старого пса. Может Боб знал, что приключится с Федоткиным?

007 думал о том, что вот и он умирает, а еще о том, как унизительно умирать собакой.

Он попытался подняться, зашатался и свалился в мокрый снег. Мороз продирал до костей. Агент понимал: если он уснет, то уснет навсегда. И Федоткин пополз. Он не знал, куда ползет, ветер приносил нежилые запахи леса и поля.

В какой-то момент Агент почувствовал сладкий тревожащий запах. Он пополз быстрее, с трудом поднялся и захромал. Федоткин хромал на ту же ногу, что и старый Боб, но ему было не до сравнений. Волнующий запах усилился. Внезапно прямо перед мордой Агента выпрыгнуло что-то мохнатое и исчезло в поле.

От неожиданности 007 скатился в ложбинку. Как бы смеялся Федоткин в другой ситуации, если б ему сказали, что он испугается зайца! С большим трудом, скуля как щенок, Агент выбрался из ложбинки.

В морду ему бил косой колючий снег, к гулу пустоты прибавился вой ветра. Трясущаяся от ужаса псина ползла по ухабам, постепенно теряя человеческие мысли. Федоткину хотелось одного – добраться до жилья.

Глава 36
Черное-черное-пречерное солнце

В Москве был субботний вечер. Сверчков-старший с легкой душой проводил жену в гости к ее маме в подмосковную Мамонтовку. Димка должен был вернуться с дачи только на другой день, и отцу семейства предстоял спокойный, но одинокий вечер. Неудивительно, что обрадовался, неожиданно встретив знакомого. Столько лет не виделись, и на тебе: Петр Алексеевич Грачев – собственной персоной.

Они обнялись, и папа Сверчков спросил, где же Петька, почти гений, гордость их курса, пропадал столько лет.

– Работал на космос. Потом преподавал. Теперь вот решил перебраться в столицу, – пояснил друг.

Разговор принял оборот, настоятельно требующий продолжения, тем паче, что кухня Сверчковых была свободна до завтрашнего дня, а семья Грачева, как выяснилось, еще не приехала из Новосибирского академгородка.

Петр Алексеевич вернулся в первопрестольную к старикам-родителям, и решил пойти работать в школу. Он мечтал, чтобы кто-нибудь из его учеников сделал то, что ему самому не удалось по тем или иным причинам.

Старые приятели вспомнили прошлое, полистали альбом с фотографиями, где был и снимок десятого класса, в котором учился Сверчок. Конечно, Сашка Кот своей арабской статью не мог не привлечь внимание Грачева.

– Ты знаешь, меня в этот класс назначили, – удивился он.

– Ну и ну! – хлопнул его по плечу Сверчков-папа. – Значит, будешь учить моего оболтуса?

– А где тут твой? – поинтересовался гость.

Грачев смотрел на Димку немного дольше, чем принято, и папа сказал:

– Да, не акселерат, из хоккея вон поперли.

Петр Алексеевич отреагировал несколько неожиданно. Он еще раз всмотрелся в снимок и задумчиво произнес:

– У него особенный взгляд…

Больше они о Димке не говорили, и Грачев, несмотря на то что был физиком и имел право не разбираться в человеческих отношениях, все-таки проявил такт и не сообщил, что Сверчков-младший прогулял последний день четверти.

Поздно вечером Петр Алексеевич возвращался домой. Он шел мимо школы, которая, хоть и стояла с темными окнами, но казалась праздничной на белом снегу. В окне кабинета физики отражалась одинокая звезда. Так ему, по крайней мере, показалось.

Грачев не заметил, как обломилась громадная, острая, как меч, сосулька. Его привлекла слабая вспышка на небе. Петр Алексеевич остановился, посмотрел вверх, пытаясь определить ее происхождение, а сосулька пролетела перед его носом, слегка задев козырек кожаного кепи, и разлетелась на осколки у ног озадаченного учителя.

Петр Алексеевич, конечно, не знал, как разочарованно вздохнули в этот момент обитатели бешеного пространства. Он огляделся и, к своему удивлению, увидел на заднем дворе школы группу возбужденных людей. Внимание учителя привлекли громкие возгласы.

– Там никто не снимает трубку. – Я звонила в милицию, они говорят, что никаких ДТП по этому направлению нет. – Надо сообщить директору. – При чем тут директор? Они поехали с классным руководителем. – Она же уволилась? Мне сказали, что уже принят на работу новый преподаватель.

Грачев понял, настал момент вмешаться.

Через несколько минут он узнал, что ребята поехали на вечеринку на подмосковную дачу. Сопровождала их учительница физики, она же и звонила многим родителям. Автобус с детьми должен был приехать к школе в десять часов, но уже без пятнадцати двенадцать, а его все нет. К тому же телефон дачи не отвечает.

Особенно волновались родители девочек и полная седая дама, оказавшаяся бабушкой Саши Савинкова.

Петру Алексеевичу многое в этой истории показалось странным. Во-первых, он знал, что учительница, которую он сменил, уехала из страны навсегда, потому-то и оставила школу до конца четверти.

Во-вторых, Сверчков-старший говорил, что сын пробудет на даче до утра. Может, и другие ребята решили там остаться? Но родители по-прежнему волновались.

– Я себе просто места не нахожу, – мама Руси говорила громче всех. – Что с моей девочкой?

– Вы думаете, мальчики более защищены от бандитизма? – спросил кто-то.

– Слава богу, у нас тут не Америка, – успокаивал остальных чей-то папа.

– Ну, ку-клукс-клана у нас действительно нет, зато есть кое-что похуже, – мама Антона Свирского была настроена крайне пессимистично.

Тем временем пробило двенадцать, полпервого, час. Так началась школьная эпопея физика Грачева. Между прочим, Петром Алексеевичем в свое время назвали его неслучайно, а в честь Петра Великого.

– Долго я буду ждать? – Галя понимала: просчитать действия гоблина трудно, но к риску она уже привыкла.

– Мой абонент, – гоблин назвал код и заклинание, – откроет черную дверь на потолке склепа. А несистемница с Перехода уже вернулась.

Гений любил сложные композиции, даже тогда, когда бешеное пространство висело на волоске. Если ведьма сделает обещанный ход, то, несмотря ни на что, девчонку на Земле будут поджидать.

– Какой костюм вам приготовить на Шабаш? – автокикимора просунула в воображаемую дверь три ноги, форму которых стащила из свежего модного журнала.

Гоблин швырнул в нее энергетическим сгустком и услышал возмущенный писк. Нервное напряжение все-таки сказывалось.

Таня Плещеева пялилась на стул, который только что покинула тетя Тамара. Теперь на его спинке сидела тяжелая ворона.

– Кар-кар!

Тень от птицы проползла по стене и отщипнула полбанана.

– Кар-кар-кар! – позвала Танька ворону, косясь на закрытое окно.

– Что раскаркалась? – рявкнула та, махнула крылом и потушила свечи.

– Сейчас электрик придет, – брякнула Плещеева.

– Жди дольше! – ворона ударилась оземь и превратилась в жуткую тварь с рогами на лбу и подбородке.

Плещеева, может быть, и испугалась бы, но ее заинтересовал пистолет в лапах архаичного существа. Танька не выдержала и прыснула:

– Ой, не могу! Ты – террористка? Снайперша? Сплошная мистика! Ты из какого театра?

– Я – ведьма, – существо поддело рогом стол, и тот повис в воздухе.

– А пистолет зачем? – удивилась Плещеева. – Разве ты не можешь колдовать? Магия, всякие там заклинания. Я, например, хожу на курсы мистиков-универсалов.

– Чего? – чудище сконфуженно попятилось.

– Я – маг широкого профиля, – гордо заявила Танька, немного подумала и призналась: – В будущем. Пока стажируюсь.

– Стажер? – ведьма вскочила на летающий стол и проплыла в воздухе. – Я тоже. А что ты умеешь?

– Магия не трюкачество, не цирк, – важно извлекла Плещеева. – Не путай колдунов с фокусниками. Но я могу тебя расклонировать, причем в масштабе, – Танька схватила свой «Поляроид», с которым буквально не расставалась, и запечатлела летающую бестию.

Ведьма взяла фотографию, посмотрела на рога, черные крылья, лохматые патлы и скривилась:

– Да, видок у тебя не того, – смутилась Танька.

Незваная гостья оглядела себя и стала писаной красавицей. Все было бы ничего, но верхнюю губу красотки оттопыривали два желтых клыка.

– Уже лучше! – поддержала ее Плещеева, которая и сама не понимала, с каких пор она такая бесстрашная.

Вчера тряслась, когда Лорд Душегуб вылез из телевизора и топал по кухне, а сейчас страха ни в одном глазу. А еще ее едва не поперли из мистиков!

– Хочешь, расклонируемся вместе? Как тебя зовут? Я имею в виду имя для всех, нетайное, – раздухарилась Танька.

– Мечталоха, – жеманно представилась ведьма.

– А я – Таня. Опусти стол, я присяду.

Клонироваться Мечталохе понравилось. Они с Танькой ходили по потолку, принимали отпадные позы. Мечталоха разгрызла разделочную доску, а Плещеева прыгала как джигит с ножом в зубах. Таня честно поделила снимки, похвалила ведьму:

– Ты классно держишься, могла бы стать фотомоделью.

Довольная Мечталоха научила Таньку левитации. Плещеева летела через переднюю с зонтиком в руке и орала:

– Разойдись! Мэри Поппинс идет на таран!

Потом Танька нацепила Мечталохе плеер, сунула наушники и врубила музыку. Что тут началось! Ведьма пришла в восторг от группы «Амен» и так подпевала, что сам Кейси Кейос сдвинулся бы от восторга.

– Ты – талант, Мечталоха! Талантище! – Танька говорила вполне искренне. – Любой продюсер зашелся бы, если б услышал. А уж если б увидел!

Плещеева и Мечталоха резвились на полную катушку и были вполне довольны друг другом. Тетя Тамара крепко спала за толстыми дверьми, а Гений и Фас Экс-пи-пи были далеко и даже предположить не могли, чем занимается их посланница.

Отправляя Мечталоху к Плещеевой, Экс-пи-пи приказала:

– Главное – это подкова. А раз в сквере ты ее не нашла, значит, она осталась у Таньки. Делай с девчонкой что хочешь, хоть на куски разорви, но подкову мне достань. И не тяни! Потом займешься хакером и несистемницей. Да и у меня забот хватает. С клиентом нужно покончить сегодня же.

– Вчера еще нужно было его прихлопнуть, – проворчала напарница.

– Ага, – огрызнулась ведьма-агент, – и сорвать сегодняшнюю гулянку. Придурки дружно поперлись бы на его похороны. Нет уж!

– Вот только откуда у этого сморчка взялся Камень Света? Непонятно…

– Потом разберусь. Не забудь про Горбушиных. Все поняла? – спросила Фас Экс-пи-пи.

– Ага, – лениво подтвердила Мечталоха. – Нашла из-за чего переживать. Или я кого-нибудь подводила?

А вот подвела же! Да еще как подвела…

Продюсер, как мы помним, приехал на Праздник Затмения, чтобы «засветиться». Но на сцене отрывалась группа из тринадцати парней. Как они работали! Такое могло только присниться.

«Кто это? Кто? Какие костюмы, какая техника! А грим! Рога, черепа, как сделано! Будто родились в этом гриме» – продюсер был тертый калач, но и его проняло, когда ударник продемонстрировал длинные голубоватые клыки.

Продюсеру хотелось топать ногами, орать, ругаться самыми страшными словами. Такой группы у него никогда не будет… Он огляделся – ни одного знакомого лица. Куклы телепузиков и инопланетян, карнавальные вопли… То тут, то там мелькали телекамеры, и ему показалось, что в стороне прошествовал Визуал собственной персоной. Во всем ощущались большие деньги.

Вдруг раздался крик: «Ложись!», и, не успев испугаться, продюсер рухнул в сугроб.

Рвануло. Наступила тишина. Антон Свирский и сам не понимал, что заставило его швырнуть гранату. Он вообще не по этой части.

Телепузиков больше не было, они лопнули как резиновые. Ноги, головы висели где попало, и все это дергалось и кричало:

«Хоровод – круглый год, круглый год – хоровод».

Физичка (кто бы мог подумать!) схватила ребят, и они побежали за ней на эстраду. Ноги волокли Сверчка за всеми, но он еще сильнее, до ломоты в пальцах сдавил в кармане подкову.

Димка приблизился к дверям дома и остолбенел. Перед ним выросли кованые ворота замка. Сколько он ни дергал, ни тянул тяжелое кольцо, двери не поддавались.

Народ прыгал и веселился. Димка удивился, что видит все, будто в перевернутый бинокль, очень далеким и маленьким. Но разбираться было некогда, он спешил добраться до ведьмы.

Стены замка были настолько высоченными, что, казалось, доставали до туч. Димка в который раз подумал о своей подкове и преисполнился решимостью.

– Ну держись! – он вцепился в кольцо и уперся в створку ногами.

Ранее неподатливые ворота неожиданно легко распахнулись. Сверчок упал на четвереньки, и на него сверху рухнул скелет стражника. Вокруг заорали:

– Мо-ло-дец! Мо-ло-дец!

Димка протер глаза и обозлился: оказывается он отпирал двери аттракциона «Спаси красавицу». Сверчок отшвырнул скелет, и девочка в маске вампирши сунула ему приз – небольшую куклу. Кукла посмотрела на Димку тяжелым ведьминским взором и ощерилась.

Сверчок отбросил куклу в ватный сугроб и огляделся. Оказалось, что дом был в нескольких шагах, окна его светились.

– Забавляешься? Ну позабавляйся пока! Все равно тебя достану, мымра усатая! – Димка погрозил окнам кулаком.

Фас Экс-пи-пи была опытным агентом, границы ее неуязвимости намного превосходили земную фантазию, но «мымра усатая» ее задела. Колючий ветер ударил Димку в грудь, он свалился на спиральную горку и скатился по ней. Внизу стоял возмущенный Сашка Кот.

– Ну ты даешь! Сказал, жди меня, а сам резвишься.

Димка отряхнулся и пробормотал, не обращая внимания на друга:

– Вот чучело! Пугалка несчастная! Я тебя кошкам скормлю, вобла сушеная-непотрошеная.

Кот мог поклясться, что Сверчок исчез у него на глазах.