Текст книги "Хозяйка разорившейся усадьбы (СИ)"

Автор книги: Тася Блум

Соавторы: Анита Жарова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 12

В отеле я пробыла не долго, так как тетушка Дэвис прислала за мной своего слугу. Чему я очень обрадовалась так как домашняя обстановка никогда не сравнится с казенной. Старый слуга забрал мои вещи, и мы отправились к тетушке в ее большой гостеприимный дом. Мне предложили маленькую уютную комнатку, где я отлично выспалась, предварительно приняв горячую ванну. Блаженно расслабилась лежа в мягкой кровати. Чувствовала всем сердцем, что жизнь потихоньку стала налаживаться и от этого на душе становилось теплее.

Поутру тетушка Марта, так нарекли родители Миссис Дэвис, угостила меня прекрасным завтраком, состоящим из овсяной каши с ягодками свежей малины. Съев все до последней крошки, я почувствовала себя полной сил и энергии. Не смогла отказаться от чашечки чая с воздушным пирожным. В доме дядюшки меня никогда не баловали поэтому нежный сливочный вкус лакомства пришелся мне по душе. Настроение сразу приподнялось, а перед глазами пронеслись обрывки прежних воспоминаний. Когда-то с родителями мы часто посещали званые вечера, на которых всем детям раздавали различные сладости. Вспомнила, как однажды мама ругала меня за то, что я съела слишком много мятных леденцов. От них портились зубы. Тогда я их съела целую пригоршню. В глазах вдруг защипало, и я смахнула скупую слезу со щеки. Детство давно прошло. Родителей больше нет. И только лишь память иногда возвращала меня в былые беззаботные времена. Пусть и ненадолго. Но все же. Мне не хватало родных в трудные минуты. Если бы они были до сих пор были живы и никогда не узнала бы зла.

Поблагодарив тетушку Дэвис за завтрак и чай, я решила взглянуть на усадьбу, которая досталась мне от тетушки Барнаби. Отчего-то хотелось увидеть свой новый дом побыстрее. Возможно я еще не верила до конца, что все обошлось и теперь я почти свободна от притязаний вредного дядюшки.

Миссис Дэвис решила ехать со мной и приказала заложить для нас коляску. Усадьба находилась за городом и до нее нужно было ехать примерно час пути. Пешком я дошла бы туда только к обеду, и то если шла бы одна. Поэтому коляска стала отличным решением.

Извозчик ждал нас у главного входа. Взяв корзинку с булочками и бутыль с водой, мы поехали по мощеной дороге проезжая мимо здания магистрата.

– На обратном пути заедем к бургомистру, – решительно заявила миссис Дэвис. – Нужно оформить опекунство. Наверняка тебя уже хватились. И задержка может сыграть им на руку.

– Хорошо, – охотно согласилась я с ней.

В словах тетушки был резон. Только тогда, когда бумаги окажутся у меня в кармане я смогу с уверенностью снять тяжкий груз со своих плеч. Вряд ли дядюшка станет бездействовать. Наверняка он уже получил от барона за меня выкуп. Если я не вернусь, ему придется вернуть средства назад. Я лучше других знала, что с деньгами дядюшка не любил расставаться. И это значило, что мне нужно действовать как можно быстрее. На карте сейчас без малого стояла моя жизнь.

Выехав их города, мы быстро понеслись в коляске по проселочной дороге вымощенной каменной брусчаткой. Лошади дружно фыркали, цокая копытами по гладким камням. Вокруг дороги росли высокие сосны и ели. Тишь да благодать, одним словом. В дали от людей.

Внутренне поежилась, не зная, как смогу жить в усадьбе одна. На минуточку стало страшно, но я отбросила тревожные мысли прочь. Решила для себя, что совсем справлюсь. Сначала нужно увидеть дом.

Наконец лес расступился и передо мной открылось широкое поле на возвышенностях которого располагалась большая усадьба. Выложенная белым камнем она хорошо выделялась на фоне синего неба, а серая крыша из глиняной черепицы блестела на солнце, придавая зданию загадочный вид.

У меня аж дух захватило от такой красоты.

– Хороша? – улыбнулась старая миссис Дэвис, заметив восторженное выражение моего лица.

Кивнув я продолжала смотреть на усадьбу не веря, что это строение теперь принадлежит мне. От радости я вцепилась пальцами в обивку сиденья коляски. Нетерпеливо ерзала на месте, желая поскорее увидеть свой новый дом.

Вот только подъехав к дому я заметила запустение. Стекла на некоторых окнах были выбиты. А белые стены кое-где заплел дикий плющ. Усадьба явно требовала вложения средств, которых у меня к сожалению, не было. Деньги вырученные за продажу броши едва покрыли бы часть расходов. Не зная масштабов усадьбы, я думала, что средств вполне хватит, но теперь поняла, что нет. А нужно было еще на что-то жить.

Помимо самого дома, рядом находились хозяйственные постройки, а вдалеке виднелись загоны для скота.

– Твоя тетушка занималась разведением породистых коз и овец, – вывела меня из раздумий миссис Дэвис.

– Коз? Овец? – недоверчиво переспросила я. – Для чего?

– У нее была сыроварня. Лучшая в городе и даже в столице. Было бы неплохо если бы ты возродила старое дело. Пусть ты не урожденная Барнаби, но все же часть этой семьи.

Призадумавшись немного я взглянула на усадьбу, с другой стороны. Я мало что понимала в производстве сыров, а уж тем более в разведении коз и овец. Но возможно в усадьбе сохранились какие-то документы? Старые рецепты, записи в гроссбухе. Мне понадобится многое изучить чтобы поднять все с нуля.

– Собственное дело, это конечно хорошо. Вот только где взять средства чтобы возродить производство заново?

Мои слова лишь вызвали улыбку у тетушки Марты.

– Хороший вопрос. Думаю, с этим я смогу помочь. Главное начать, а там посмотрим, чем дело закончится.

Обойдя усадьбу со всех сторон и рассмотрев все достаточно тщательно, мы решили вернуться назад. Ведь нам нужно было успеть на прием к бургомистру.

Всю обратную дорогу слова тетушки Дэвис не выходили из моей головы.

Я вспомнила как мама говорила, что сыры семьи Барнаби были лучшими во всей округе. Я даже вспомнила на секунду тот нежный сливочный вкус и мечтательно облизнулась, вернувшись в безопасное время.

Жаль только знаний о сыроваренном деле не было никаких. Для производства сыров нужно было для начала узнать какие породы коз и овец держала на подворье тетушка Барнаби. Вкус сыра зависел от качества молока. Сейчас в усадьбе животных не было, а это значит их нужно будет где-то закупать.

В таком деле хорошо пригодился бы мой недавно открывшийся дар. Разговаривая с животными, я могла бы превратить усадьбу в райский уголок. Жаль только делать деньги из воздуха способности не было. Сейчас все упиралось именно в них. Тетушка Дэвис обещала помочь. Вот только я не знала главного. Велика ли будет эта помощь?

Стараясь не расстраиваться заранее, я решила пока с этим повременить.

Для начала нужно уладить все проблемы с наследством и дядюшкой Хакли, а потом уже думать о возрождении сыроварни.

Глава 13

Генерал Коупленд не находил себе места. Он поверить не мог, что увидел Аннабель на балу. Он помнил ее еще девочкой, которая носилась за ним с тоненькими косичками за плечами и не сразу узнал. В темноте угадать ее было трудно. Да и к тому же прежняя девочка достаточно выросла. Он не мог не заметить насколько девушка стала красивой. Очень красивой, если быть точным. Белые волосы словно шелк струились по хрупким плечам. Вульгарное платье не смогло изуродовать ее прекрасную фигуру. Огромные голубые глаза смотрели в самую душу и очаровывали с первых минут. Раньше она была гадким утенком, а теперь превратилась в прекрасного лебедя и не заметить этого мог только слепой.

С самого детства они были помолвлены, но Рикхард не принимал эту помолвку всерьез. Брак решили устроить их семьи. Но позже он лишился родителей. На их экипаж, следовавший в столицу, напали разбойники, не оставив в живых никого. Благо он тогда заболел и его оставили дома, иначе его самого постигла та же печальная участь. Семья Райли поддерживала юношу в трудный момент чем могла. Рикхард с теплом вспоминал то время.

Опекуном Рикхарда стал младший брат его отца. Дядя был жестким человеком и считал, что для юноши лучшим занятием станет военная служба. И по сути был прав. Всему тому чего он добился в жизни он был обязан своему дядюшке. Хотя старик не был безгрешен. И Рикхард об этом знал.

А когда родители Аннабель погибли, его дядюшка рассказал ему, что девушка разорвала помолвку. В то время он находился на службе у короля и учувствовал в одной из военных компаний и не стал расспрашивать в чем собственно дело, решив, что она нашла другого претендента на руку и сердце. Посчитал своим долгом исполнить желание девушки. А позже выяснилось, что она не вышла замуж, а ее забрал к себе опекун. И теперь увидев ее на балу, у него закрылись сомнения. Слишком обвиняющим был ее взгляд. Никакой теплоты и прежней влюбленности не было и в помине. Он увидел в ее глазах затаенную боль и решил наконец выяснить, что же тогда случилось на самом деле.

От знакомых он узнал, что опекуном Аннабель являлся некий Дитрих Хакли. О его жадности и скупости ходили легенды. Очень неприятный тип. Но несмотря на все неудобства Рикхард решил нанести ему визит. Измученный ожиданием встречи с бывшей невестой он отправился в путь. Ехал полдня пути и изрядно устал в дороге.

Вскоре он выехал из леса и очутился на зеленой равнине. Чуть дальше в низине он увидел большое поместье семейства Хакли, рядом с которым протекала река.

Двери поместья не сразу открылись перед гостем. Он прождал добрых полчаса, пока его соизволили принять. Дворецкий с длинным носом, высокий словно жердь, проводил его внутрь недовольно сопя. Рикхард старался держать себя в руках и не выказывать своего недовольства. Он жаждал лишь одного – увидеть Аннабель и поговорить с ней по душам.

Дворецкий гнусаво произнес, что сейчас позовет хозяина. Затем развернулся и ушел, шаркая ногами. Рикхард поморщился от скрипа деревянных половиц. Подошел к окну и стал разглядывать окрестные пейзажи.

– Чем обязан? – проворчал старый Хакли, недовольно морща кустистые брови.

Он стоял на лестнице и опирался рукой на деревянную трость. На его правом глазу красовалось пенсне, которое было прикреплено тонкой серебряной цепочкой к карману на пиджаке. Через стекло, которого он надменно разглядывал пришлого гостя.

– Позвольте представиться, генерал Рикхард Коупленд к вашим услугам, – сухо ответил Рикхард кивнув головой. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не ответить старику грубо. Такое пренебрежение он чувствовал по отношению к себе впервые. Довольно неприятное чувство, надо сказать.

– Генерал? – изменился в лице старик. – Что же вы сразу не сказали. Я малость глуховат. Не сразу понял о ком идет речь. Два дня меня мучают мигрени, – попытался он оправдаться и расплылся в фальшивой улыбке.

Рихкарда в этот момент всего передернуло. Лесть и лизоблюдство он ужас как не любил.

– Сочувствую, – процедил генерал сквозь зубы.

Старик перестал изображать из себя невесть кого и услужливо спустился с лестницы, проводя гостя в гостиную.

– Что привело Вас в нашу скромную обитель? – расшаркивался перед Рикхардом старый Хакли, дав указание слугам чтобы принесли из кладовых бренди.

Слова старика стали слаще меда, когда он понял, что перед ним высокого положения гость.

Еще бы! Любимец короля. Герой войны и обладатель орденов и наград. Имеет связи в высших кругах. С таким человеком необходимо быть крайне любезным.

«Кто знает, чем в будущем может помочь подобное знакомство?» – думал старик, ублажая генерала, как только мог.

Рикхард скрипел зубами, чувствуя неприязнь к старику. Уж лучше было бы пренебрежение чем столь явно фальшивая лесть.

– Дело в том, что я с детства знаком с вашей племянницей. Я хотел бы увидеть ее и поговорить.

Старик растерялся на мгновение услышав подобное. Он и представить не мог, что Аннабель как-то знакома с генералом.

– Что? – закашлялся старый Хакли. – Вы знаете, Аннабель? – в его голосе сквозило откровенное недоверие.

Руки Дитриха затряслись, и он мысленно выругался несколько раз.

– Я могу ее видеть? – напряженно спросил Рикхард.

Разговор со стариком порядком ему надоел.

– Э…Нет, – глазки Хакли напряженно забегали. – Она жутко больна и не может сейчас никого принять.

– Вот как? – разочарованно произнес Рикхард.

Он чувствовал всем сердцем что старик лжет, но не мог указывать ему, что делать в его собственном доме. Возможно Аннабель чем-то обижена и попросила дядюшку никого к ней не впускать. А может есть другая причина. В любом случае Рикхард об этом ничего не знал.

Распрощавшись со стариком. Он отправился к выходу. А когда выходил из дома услышал перешептывания слуг за углом.

«Говорят мерзавка сбежала!» – охая твердила одна из служанок.

Ее голос был грубым и хриплым, но генерал сумел разобрать все слова.

Рикхард нутром ощутил, что разговор этот важен. Остановился возле крыльца и замер, боясь ненароком спугнуть болтливых слуг.

«Надеюсь Форестер ее быстро найдет и задаст ей жару. Ишь возомнила из себя невесть что. Решила, что барон фон Хафен ей не пара. А по мне так это она не пару ему!» – гневно шипела другая служанка. По голосу она была моложе первой, но Рикхард не видел их лиц.

«А мне кажется, что она правильно поступила. Не сладко ей жилось в этом доме. А про барона ходят дурные слухи. Ни одна из его жен больше года не прожила» – пропищала еще одна служанка, на что получила всплеск возмущения. Никто из слуг не разделял ее взглядов и ей пришлось замолчать.

Изменившись в лице, генерал молча покинул поместье старого Хакли. Он понял, что речь шла об Аннабель. Выходит, не зря он уловил в словах старика ложь. Тот просто решил замять скандал и вернуть племянницу до того момента, когда скрывать ее исчезновение будет больше нельзя.

Рикхарду нужно было проверить всю информацию, а потом начать действовать. Он решил во чтобы то не стало опередить Форестера Хакли. Этот ушлый пройдоха был еще хуже, чем его жадный отец.

Коупленд злился на себя за то, что поверил своему дядюшке и не поговорил с Аннабель до разрыва помолвки. С дядюшкой у него позже будет отдельный разговор. А пока нужно во чтобы-то не стало найти Аннабель. И сделать это нужно раньше младшего Хакли. Позволить отдать Аннабель в лапы Фридриха Хафена он никак не мог. Уж очень скверная у него была репутация.

Глава 14

Вернувшись обратно в город. Мы с тетушкой Дэвис отправились в магистрат чтобы снова встретиться с бургомистром.

Тот скривился при виде нас, но принял заявление старой женщины о том, что она выражает желание стать моим вторым опекуном. О чем я сразу же дала свое согласие. Пришлось заплатить немалую пошлину, но теперь я была спокойна. Даже если дядюшка Дитрих вместе с Форестером Хакли заявятся сюда, то не смогут без разрешения тетушки Дэвис забрать меня обратно. И это вселяло надежду. Призрачную надежду о долгожданной свободе. О которой я так долго мечтала. И вот она уже почти у меня в руках.

– Поживешь пока у меня, – заявила миссис Дэвис. – А как вступишь официально в права наследования усадьбой так сразу же сможешь переехать. Наймешь несколько слуг и закупишь дойных коз и овец.

От радости голова закружилась. Взяла женщину за руку и крепко сжала ее в знак признательности.

– Ну полно тебе, – растрогалась тетушка. – Еще рано благодарить. Столько дел впереди. Усадьбе нужен ремонт.

В этом я тетушкой я не могла не согласиться. Столько забот навалилось сразу. Но все же это было намного лучше, чем стать женой старика, который по слухам истязал своих жен.

При воспоминании о противном бароне меня невольно всю передернуло. Никогда бы не захотела встретиться с ним вновь.

Отогнав нехорошие мысли прочь, я снова призадумалась о производстве сыра.

– Коз и овец закупить не проблема, – вздохнула печально, представляя сколько всего нужно будет решить. – Где взять рецептуру? Усадьба огромная. И, думаю, секреты семьи вполне могли уже все выкрасть.

Тетушка в ответ отрицательно покачала головой.

– О, нет. Если бы это было так, то уже бы мы услышали о чудесных сырах. Но похожих сыров нет. А это значит, что рецепты так и не были найдены. Но не только в рецептах секрет успеха. Главное это земля и вода. Столько воды нет не в одних угодьях. Трава тут сочная и сладкая. Не зря же хитрый бургомистр мечтал прикарманить ее для себя.

Я растерянно посмотрела на тетушку Дэвис. Ведь об этом я и понятия не имела. Выходит, земли на которой расположена усадьба стоят дорого. А это могло принести немало дополнительных проблем. Интересно каков же тогда налог? И смогу ли я за него заплатить?

– У тетушки Барнаби были долги? – прикусив от волнения губу спросила я.

– Нет. Долгов не было. Но на уплату налогов ушла львиная часть ее сбережений. Сыроварня в последние годы почти не работала. А налоги как ты знаешь вынь да положь.

Это известие меня подкосило. Мало того, что само поместье требовало немалых вложений так и за землю нужно было платить немалый налог.

Это означало только одно. С производством сыров затягивать не стоило. Иначе я и моргнуть не успею как лишусь своего наследства и останусь еще и должна.

* * *

Форестер без устали несся вперед словно за ним гнались сами черти. Он до жути боялся, что отец лишит его средств к существованию. Поэтому не жалел своего коня. Расспросив возницу дилижанса, он узнал, что одинокая девушка рано утром в тот злополучный день действительно садилась к ним, но она вышла в Портленде. А потом растворилась среди горожан. Форестер был уверен, что той девушкой была Аннабель. По описанию она подходила как нельзя лучше.

Портленд находился не так далеко от поместья. Но город был далеко не маленьким и искать Аннабель там можно было словно иголку в стоге сена. Мерзавка могла хорошо спрятаться. А средств на долгие поиски отец ему не дал. Старый скряга!

Грубо выругавшись Форестеру пришлось вернуться назад к отцу. Тот как всегда был не в духе. Увидев сына, он недовольно поджал губы и визгливо спросил:

– Где Аннабель?

Форестер невольно поморщился, но не стал прикрывать уши. Хотя ему очень хотелось это сделать.

– Я нашел ее следы. Но…

– Так чего ты приехал назад? – перебил его старый Хакли и угрожающе махнул в его сторону тростью.

– Мне нужны средства отец, – проворчал мужчина, виновато склонив голову.

На что Дитрих бесцеремонно показал ему дулю и послал его ко всем чертям.

Дескать раз он упустил Аннабель, то пусть ищет ее на свои средства.

Форестер от злости скрипнул зубами, но благоразумно смолчал. Злить отца еще больше не было смысла. Придется прибегнуть к крайним мерам.

Развернувшись, Форестер, словно побитая собака, ушел к себе и достал из тайника драгоценности своей матери. Он решил заложить изумрудное кольцо. Оно среди прочих сокровищ было самым ценным.

Мужчина мысленно пообещал себе, что поквитается с мерзавкой Аннабель и она заплатит ему за все тройную цену. Взял кольцо и скрепя сердце сунул его в карман. Затем сдал его в ломбард ростовщику. После чего получив кошель полный монет вскочил на лошадь и поехал в Портленд. Он был уверен, что теперь непременно найдет Аннабель и ей ни за что не удастся от него скрыться.

Глава 15

Пребывая в доме тетушки Дэвис я все больше и больше узнавала о величии семейства Барнаби. Несмотря на то, что тетя вела довольно-таки уединенный образ жизни и всю свою деятельность посвятила разработке новых сортов сыра, она была довольно известной личностью. С ярким характером и железной волей. Твердой рукой она руководила своим производством. До тех пор, пока возраст не дал о себе знать, а наследников по близости, которым можно было бы передать секреты мастерства – не осталось.

Миссис Дэвис говорила о том, что особенно тетушка Барнаби гордилась последней своей разработкой. Сливочный сыр с голубой плесенью, нежная текстура которого прославила ее сыроварню на всю страну. Если удастся отыскать этот рецепт, то я могла бы стать невероятно богатой женщиной. Смогла бы оплатить все налоги и получить постоянный королевский заказ. Осталось лишь найти записи тетушки. Но сделать это будет не так-то просто.

Недолго думая я решила взять ключи от поместья в магистрате и пока есть время поискать рецепты.

Нужно было найти дневники тетушки. Возможно ключ разгадки этой тайны спрятан именно в них?

Правильная порода коз нашлась довольно быстро. Это были горные козы с большими удоями молока. Длинные уши которых делали малышей очень забавными. Жирность молока такой породы была довольно высокой, что отлично подходило для производства сливочного сыра. Но и цена за десяток козлят достигала не менее одного гульдена. Чем темнее был цвет шерсти козленка, тем выше была стоимость.

С овцами дела обстояли еще проще. Среди местных широко была распространена длиннотощехвостая молочно-мясная порода овец. Шерсти у них было мало, но вот удои молока были обильными. То, что нужно для производства редких сортов сыров.

Бургомистр с неохотой вручил мне ключи от усадьбы и на следующий день мы с тетушкой Дэвис снова отправились по проторенной дорожке в путь.

Здание нас встретило не очень приветливо. Пришлось повозиться с упругим плющом чтобы открыть входную дверь. Внутри все было еще более удручающе. Из-за того, что крыша протекала в нескольких местах в комнатах ощущался едкий запах сырости. На стенах расползались зеленые пятна плесени, обои кое-где отошли и слоями лежали на деревянном полу. Нужно было сделать сначала капитальный ремонт для того чтобы начать тут жить. И первым делом необходимо было начать именно с крыши и окон.

Тетушка Дэвис заметно поморщилась и демонстративно отшвырнула тростью рваный кусок от обоев.

– Да, дело обстоит куда гораздо хуже, чем я думала.

– Нужно найти дневники, – напомнила я ей. – Об усадьбе подумаем потом.

– Пойдем покажу тебе спальню Луизы, – приподняв юбки тетушка стала бойко подниматься по лестнице, но услышав неприятный скрип резко остановилась. – Будь осторожна, ступени от такой сырости тоже могли прогнить.

Стараясь не падать духом, я двинулась следом за тетушкой. Через несколько минут мы были уже на верху. Кое-где на полу валялись пожухлые листья. Пыль и грязь скопились в углах, а с потолка свисала серая паутина. Чтобы убрать все это понадобится не одна неделя. Я боялась себе даже представить сколько служащих в итоге нужно будет нанять.

Тетушка резко остановилась и взялась пальцами за ручку.

– А вот и комната Луизы, – сказала она бодрым тоном и открыла дверь.

Увидев открывшуюся передо мной картину, я не смогла сдержать свои эмоции.

– Какая красота! – ахнула я.

Тетушка с теплом улыбнулась в ответ и решительно шагнула внутрь.

– Я тоже всегда была в восторге от этой комнаты.

Войдя следом я застыла на месте разглядывая дорогую изысканную мебель. Все в комнате было подобрано со вкусом. Гармонично сочеталось и стояло на своих местах.

Взгляд невольно задержался на портрете, на котором была изображена красивая женщина со светлыми волосами, как у меня.

– Луиза всегда была истинной красавицей, – с тоской вдохнула старая женщина. – Мне кажется, что ты очень похожа на нее.

– Она действительно была красивой, – не смогла не согласиться я с тетушкой Дэвис.

О своем сходстве с родственницей я не могла судить. Со стороны, наверное, виднее. Возможно светлые волосы и голубые глаза напоминали о нашем родстве. Луиза Барнаби была статной и очень уверенной в себе женщиной. Я же только-только вырвалась из заточения своего опекуна. И только начинала свой новый жизненный путь. Не без помощи добрых людей, которые попадалась на моем пути. Но мне было приятно, что меня сравнивают с прежней хозяйкой усадьбы. Надеюсь я смогу добиться тех же успехов что и она.

Оторвав взгляд от портрета, я решительно направилась к шкафу и отворила дубовые дверцы. Долго рылась в белье пытаясь найти хоть что-то, но все было тщетно. Ни дневников, ни записей рецептов мы с тетушкой так и не нашли.

Утерев пот со лба, я устало оглянулась по сторонам.

– Это будет гораздо более трудной задачей чем я думала ранее.

Тетушка Дэвис обыскала все тумбочки и даже обследовала матрац, но ничего не обнаружила.

– Куда же Луиза могла спрятать свои дневники? – возмущенно стукнула женщина по стоящему радом с ней столику тростью. – Усадьба огромная и мы можем потратить на поиски вечность. А записи и рецепты нам нужны сейчас.

В этот момент рядом с нами раздался щелчок и на пушистый ковер упал маленький сверток, связанный сургучной нитью и печатью.

– Там что-то упало, – радостно воскликнула я и наклонилась за свертком.

Осторожно сняв нить, я раскрыла скатанный в рулон лист и начала читать текст, но из того, что там было написано я ничего не поняла.

– Это какая-то головоломка, – удрученно вздохнула я.

– Дай его пожалуйста сюда, – нетерпеливо протянула ладонь к листку миссис Дэвис. Она словно знала какую-то тайну и хотела, как можно быстрее ее разгадать.

Молча отдала тетушке сверток, и та с жадностью стала вглядываться в написанный на листке текст. Затем подняла на меня взгляд полный радости и воодушевленно заявила.

– Мы спасены. Я теперь знаю, что нужно делать.