Текст книги "Загадки казацких характерников"

Автор книги: Тарас Каляндрук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

4. Казаки и самураи

Идея написать эту главу возникла после прочтения двухтомной книги Г. Панченко «Нетрадиционные боевые искусства», изданной в Харькове в 1997 году и написанной по заказу сторонников восточных единоборств (почему-то только восточные боевые искусства в ней признаются «традиционными» (!? – Т. К.), а все другие, соответственно, «нетрадиционными» (!? – Т. К.).

Но волнует не это. Пытаясь любыми способами доказать неполноценность украинцев в сфере боевой культуры, доморощенный «сэнсей» Г. Панченко не гнушается и фальсификациями и отказывает украинцам в существовании самобытной боевой культуры. Оказывается что все народы, от Африки до Сибири, имели свои боевые искусства, а мы – нет

Аргументируя свои опусы Г. Панченко использует даже имя украинского борца Ивана Поддубного для рекламы восточных видов борьбы. Перекручивая факты, он «авторитетно» заявляет о том, мол, Иван Поддубный был непобедимым потому, что подпольно изучал джиу-джитсу и побеждал своих соперников неразрешенными «японскими» приемами. Выдумал ему и «учителя» с типичным японским именем и фамилией Оно Окитару (хорошо, что не Камикадзе Харакири) (230, II, 338). Расчет Панченко простой: это все было давно, кто проверять то будет, а может кто и купится на эту басенку. Кроме этого, Иван Поддубный всегда вызывал у него, да и у других пропагандистов восточных боевых искусств, комплекс неполноценности. Но исторические факты говорят о другом.

Украинский богатырь Иван Поддубный.

Существует известный факт о том, что именно японский профессор джиу-джитсу с типичными японскими именем и фамилией Оно Окитару (у Г. Панченко он «учитель» Поддубного), которому не давала покоя слава нашего богатыря, публично, через прессу, вызвал на поединок Ивана Поддубного во время чемпионата борцов в 1906 году в Париже (208, 28). Поединок окончился для японца плохо: на второй минуте поединка И. Поддубный так ударил японским борцом о землю, что поломал ему ногу (109, 68). Этот факт Г. Панченко почему-то умалчивает, называя японца просто французом. Как объясняет «самурай» Панченко, «француз» был совсем не мастером джиу-джитсу, а вот И. Поддубный, оказывается, им был (правда, не вспомнил или имел И. Поддубный черный пояс). Из этого можно было только просто посмеяться, если бы «новый японофил» на этом остановился и не начал порочить И. Поддубного, утверждая, что Иван Максимович использовал запрещенные приемы джиу-джитсу для нечестной борьбы против своих партнеров. Оказывается, с помощью этих нечестных приемов он вроде бы в 1903 году победил француза Поля Понса и коварно сломал локоть Ивану Заикину. Во-первых, уважаемый «баснописец» в гонке за сенсацией даже не приложил усилий хорошо подтасовать факты своей версии (230, II, 338). Ведь И. Поддубный встречался с Полем Понсом не в 1903 г., а в Санкт-Петербурге в 1904 году, и чисто положил его на обе лопатки, что было зафиксировано судьями. Во-вторых, Иван Заикин, которого И. Поддубный победил в 1908 году в Париже, в интервью журналу «Сила и здоровье» (1912 г.) единогласно с Лурихом и Абергом и другими выдающимися борцами, признал Ивана Поддубного «самым лучшим» и «непобедимым во французской борьбе». Особенно больно воспринимать такую клевету, ведь известно, что И. Поддубный был, прежде всего, кристально честным борцом и особенно активно выступал против всяких подтасовок и нечестности в борьбе. Об этом единогласно заявляют его соперники. Так, возмущенный махинациями во время проведения одного из чемпионатов, Иван Поддубный вызвал на поединок главного организатора чемпионата, известного борца Георга Луриха и во время борьбы демонстративно забросил его аж на судейский стол. В другой раз в 1906 году в Санкт-Петербурге аналогично забросил на судейский стол другого своего соперника, выдающегося польского борца Станислава Збишко-Цигневича. Интересно, что в обоих случаях судьи предварительно договорились присудить ничью. И. Поддубный таким способом выразил свой протест, показав свое превосходство в силе и технике. А когда в 1916 г. в Тифлисе организаторы уговаривали его «лечь» под Климентия Буля, борца, который значительно уступал ему по всем параметрам, И. Поддубный скрутил его и лег на лопатки, демонстративно держа его над собой, а затем встал и молча ушел со сцены. Кстати, И. Поддубный отказывался от поединков с партнерами, значительно слабее его, отвечая старой казацкой поговоркой – «Орел мух не ловит!».

Поддубный проводит прием. Париж. Фотография 1905 г.

Единственное, что не может опровергнуть упомянутый выше знаток самураев – это боевой выучки пластунов. Но и тут он не может удержаться от сарказма. Критикуя серию статей «Пластуны против ниндзя», он ехидно спрашивает, где же они могли встретиться? Оказывается, все таки встречались. Например, во время интервенции европейских государств в Китай в 1900 году российские войска, в составе которых были и казаки, выступали союзниками японцев. Из двух казачьих сотен, двух японских эскадронов и двух эскадронов бенгальских уланов был даже сформирован разведывательный отряд под командованием японского полковника Карота. Мало кому известно, что первыми в Пекин прорвались казаки из отряда специального назначения под командованием генерал-майора Василевского. В этом отряде было 150 забайкальских казаков. Кое-кто может упрекнуть нас, какое же отношение имели забайкальские казаки к Украине? Да, имели, ведь большинство их было украинцами по происхождению, о чем скромно забывает упомянуть московская историография. Здесь надо вернуться к вопросу возникновения сибирского, забайкальского, амурского и уссурийского казачьих войск.

Но для начала приведем несколько цитат: «…В Котельном противника не оказалось, красный батальон, не желая принимать удар, вышел из села по маршруту Таборово – Снежная – Богуславец – Картун <…>

Красные были в селе Переяславка всего лишь в 1,5–2 верстах от станции. А генерал Вишневский, упустив группу Шевченко, не выполнил даже второстепенного задания. Смертельную рану получил доблестный командир Пластунской дружины полковник Буйвид, <…> генерал Бородин получил приказ частью сил оборонять Ивановку (Ивановский гарнизон), а частью энергично наступать по маршруту Ображаивка – Снегиревка – Монастырище, для того, чтобы обойти левый фланг противника. Павловка была сдана лишь только в полночь. Объединенная рать, придерживаясь тишины, двинулась по маршруту Лефинка – Даниловка – Раковка. Затем колонна Бородина двинулась в село Глуховка (350, 200–500).

Екатеринославский казак. Со старинного рисунка.

Первоначальный вывод, который может сделать читатель, судя по географическим названиям и фамилиям участников, что речь идет по меньшей мере о гражданской войне в Украине. И ошибется. На самом деле – это воспоминания участников гражданской войны на Дальнем Востоке. Возникает закономерный вопрос: откуда же тут столько поселений с украинскими названиями?

А дело в том, что Забайкальское, Амурское и Уссурийское казацкие войска состояли в большинстве из украинцев, которые основали там такие станицы и поселки как Покровская, Зарубинское, Казакевичи, Дьяченково, Киселева, Лопитинский стан, Крутобережный стан, Верхнее-Михайловское, Нижнее-Михайловское, Кукеливское, Василивское, Туров Рог, Спасск, Богуславское, Вирино, Рокитное, Котельное, Благодатное, Хоперское, Кубанское, Духовское, Киевское, Трехсвятительское, Константиновка, Захаровка, Белая Церковь, Кневичи, Нежин, Ромны, Кролевец, Киселевское, Новокиевское, Барабаш-Левада, Ново-Русановское, Владимировка, Тарасовка, Васильевка, Николо-Львовское, Полтавское, Вербовка, Волочаевка, Лукьяновка, Грачевка, Гончаровка, Новокрещенка, Разъезда Павло-Федоровский и Новомихайловский, Хор, Чугировский, Красницкий и др. были основаны бывшими крепостными Черниговской и Полтавской губерний, потомками запорожских казаков.

Казак 1-го полка Украинского казацкого войска. 1812 г.

Немало украинских казаков было выслано в Сибирь в 1855–1856 годах во время подавления киевской казаченщины, когда, поверив лживым обещаниям московского царя, что тот, кто пойдет на войну с англичанами и французами, получит свободу и будет приписан к казакам, украинские крестьяне отказывались работать на своих помещиков и массово оказачились. Вместо казачества они получили расстрелы, виселицы и переселение в Сибирь. Как и кем заселялась «Сибирь неисходимая», красноречиво показывает письмо одного из верхнеднепровских украинцев к галичанину, помещенный в «Слове» за 1863 год:

«Как только кто приметил, что вы украинец, вас сразу берут под надзор полиции, а заприметить очень легко: как на почте перехватят письмо, написанное на украинском, как услышит полицейский чиновник, что вы поете украинскую песню, или заговорите со знакомым, или с семьей на улице по-украински. После этого, ежегодно выбирают 10 человек или поболее, и без всякой вины и суда высылают в Сибирь. Так в этом году выслали: учителя Стромина, инженера Лободу, адвоката Кониского, учителя Шевича, кандидата Чубинского и много других. Это делают без суда, и вины не объявляют, потому что нечего и говорить о том, как кто промолвит и словцо. Так, например, 18-летний парень Владимир Синегуб сидит уже полгода в тюрьме за то, что обучал в селе парней петь старые казацкие песни» (189, 95–96).

После ликвидации в 1868 году Новочеркасского казачьего войска часть его была переброшена в Хабаровский край, где казаки стали костяком Амурского казацкого войска. Вот как об этом написал потомок новороссийских казаков, хранитель традиций запорожских пластунов, одессит Леонид Бесклубый: «Часть была переброшена в Хабаровский край с 1875 по 1900 года. Морем. По льготам вместе с семьями, рабочим скотом, посевным материалом и инвентарем. Позже наши украинцы-запорожцы (прямые наследники) стали русским Амурским казацким войском… Россия начала экспансию на Манчжурию, как и на Кавказ. Нашими покоренными руками покоряли других, другие земли и народы. Ломали их порядок, несли свой, паразитический, тягостный» (19, 2). Кстати, губернатор Приморья генерал П. Унтенбергер еще в 1882 году позаботился о бесплатной перевозке украинских поселенцев их Одессы и выделении им наилучших земель. Любовь и уважение к украинцам у губернатора было навеяно влиянием Т. Шевченко, который во времена его детства часто бывал в доме его отца в Оренбурге.

Офицер Бусского казацкого войска. 1803 г.

Уссурийский казак. Рисунок Н. Самокиши.

В Сибири украинские поселенцы столкнулись с невероятными трудностями, им пришлось передвигаться на лодках и плотах со всем домашним скарбом, а скотину гнать по берегу, покрытым то непроходимой тайгой, то дикими неприступными скалами, то бездонными болотами, бороться с дикими зверями, болезнями, голодом и разбойниками. Но «пионеры» преодолели все трудности и среди дикого первобытного леса выстроили чистые аккуратные поселки, которые купались в зелени садов и огородов, где гудели пчелы на пасеках, создавая далеко от родной земли свою новую Украину.

Судьбу одной из таких семей Сирко, которая в 1887 году отправилась из Одессы на Дальний Восток, описал в романе «Тигроловы» Иван Багряный, который тоже в свое время за любовь к Украине был выслан на советскую каторгу в Сибирь, откуда сбежал. Вот описание дома уссурийских казаков-украинцев: «Интересные фотографии. Девушки в вышитых рубашках и в ожерелье, в сапогах каких-то странных, пушных. Вот дружки свадебные. Женщины – группами и по одной. А вот – целая семья. Огромная семья! Деды, отцы, внуки и правнуки – человек сорок. Целый род! Дед с бабой посередине, остальные, согласно семейному положению, расположились рядом и сзади. Дети шеренгой стояли вдоль деда и бабы, в парадных фуражечку и сапожках… И все это на фоне гор. Украинская степная семья на гористом фоне. Как где-то на Закарпатье. Чудно… Вот ребята верхом – человек двенадцать – целый отряд с ружьями через плечи, в папахах, окруженные стаей здоровенных остроухих собак. Если бы не эти охотничьи собаки, можно было бы подумать, что это казацкий отряд. А все таки казацкий, ведь это же уссурийские казаки» (13, 60).

Казак Волжского казачьего войска и киргиз. Со старинного рисунка.

Один из секретов московской империи, который и по сей день хранится под семью замками, – это история возникновения и развития на ее территории казацких войск. А заключается она в том, что Москва ни за какую цену не хочет признать, что возникновением казачества на своей земле она обязана именно Украине.

Практически во всех казацких войсках основной контингент составляли украинцы. Украинские казаки основали Донское казачество, и даже столица его была названа Новочеркасском в честь старинного украинского города Черкассы. Исследователи биографии знаменитого завоевателя Сибири, казацкого атамана Ермака, обнаружили прозвище, которое он имел среди казаков. Это прозвище «Токмак», которое, как утверждали казаки, получил Ермак еще в ранней молодости. (332, 106). Российские исследователи выискивают различные версии этого прозвища, совсем не беря во внимание тот факт, что по границам Запорожской Сечи протекает речка Токмак. Свое название она получила от староукраинского слова «токма», что означает договор. Действительно, Токмак находилась на самой границе свободы войска запорожского и, вероятно, на ней укладывали казаки договора с татарами. Не от того ли получил Ермак такое прозвище, потому что был родом из этих мест, т. е. был украинским казаком? Интересно, что и в составе его отряда упоминается много казаков с украинскими фамилиями, особенно среди командного состава: Иван Гроза – помощник атамана, Григорий Певный – личный охранник Ермака, Богдан Брязга (по другим данным Барабаш) – командир одного из казачьих отрядов, Никита Пан и Яков Михайлив – есаулы и др. Возглавлял посольство от Ермака к царю Ивану Грозному в 1583 Иван Алексеевич Черкас, тоже украинец; считают, что он был автором знаменитого «Написания» о взятии Сибири, составленного около 1600 г. (332, 122–123).

Амурский казак. Рисунок XIX в.

Уссурийские казаки. Кон. XIX в.

Одно из первых упоминаний о лишении свободы московским правительством 40 лиц «въезжих запорожских черкас» и «запорожского атамана» Михаила Скибы датируется 1618–1619 годами. Известно, что этих казаков насильно забрили в томские казаки, заменив им украинские имена и фамилии на российские. В частности, самого атамана Михаила Скибу переименовали в Михалку Скибина, сын которого – Федор Скибин – стал в свое время известным сибирским путешественником (356, II, 132).

Казак. Рисунок Н. Самокиши.

Украинцы из Кизлярского и Астраханского казачьих войск. Рисунок 1774 г.

Во время многочисленных восстаний в Украине многие казаки переходили границы Московского государства, где несли службу по охране границ. Так, в Приуралье украинские казаки упоминаются уже с 1629 года (11, 12). Во время Освободительной войны украинского народа после трагической битвы под Берестечком и заключения т. н. Белоцерковского договора много украинских казаков с семьями, не желая возвращаться в неволю к полякам, переходили границы Московии. Их было так много, что московский Разрядный Приказ вынужден был выдать специальные инструкции для путивльского, брянского и сиверского воевод, в которых строго оговаривалось, чтобы те не позволяли казакам задерживаться у границы и отсылали их в Сибирь или приволжские степи (140, 221). После позорного Андрусивского договора 1667 года, когда «единокровные православные братья» коварно разделили Украину между собой и поляками, поражения гетмана Петра Дорошенко, который стремился объединить украинские земли, правобережные казацкие полки под напором польской армии, которой к тому же помогали московские войска, вынуждены были отступить на Левобережную Украину. Но по указанию московского правительства эти беженцы-правобережцы были выселены в глубь Московии, в теперешнюю Башкирию, на Волгу (в Баландинский и смежные с ним районы нынешней Саратовской области, да в нынешнюю Волгоградскую область и далее аж до устья Волги) и в оренбургские степи. Позднее из них было сформировано Астраханское казацкое войско, а те, кто очутился в Оренбургском крае были зачислены в Оренбургское казацкое войско (161, 49). Выдающийся украинский историк Нестор Король в своем труде об украинских казаках – основателях кавалерийских полков московской империи приводит ряд царских указов и документов. Согласно одного из них, датированного 20 августа 1739 года запрещается на территории Оренбургского казачьего войска принимать москвичей в состав крепостных гарнизонов и даже отправить оттуда тех, которые были туда приняты ранее: «…а которых доныне принято, тех отдать помещикам в крепостные, вместо них набрать и поселить в крепостях черкасов, которые испокон веков к казацкой службе привыкли и удовлетворены ею…» (161, 53).

Украинцы из Яицкого и Оренбургского казачьих войск. Рисунок 1774 г.

Чтобы овладеть Украиной московское правительство, с одной стороны, постоянно увеличивало количество московского войска, а с другой – пыталось уничтожить украинские военные части. В 1734 году с этой целью было определено постоянное количество (500 казаков) Киевского, Миргородского, Галицкого, Нежинского, Прилуцкого, Лубенского, Полтавского, Переяславского полков, а остальных казаков, которые остались вне списков (ведь раньше полк состоял из всего взрослого мужского населения, проживавшего на его территории и мог достигать 10 000 человек), выселили на Волгу, в Оренбургский край и на Кавказ (161, 43–44). Именно эти казаки-переселенцы из Украины дали многочисленные украинские названия казачьим постам на берегах Каспия (Астраханское казачество) – Поповицкий, Лебедивский, Мазанський, Катерининский, Березовый Гай, Александров Гай, Осиновый Гай, Лукив Гай, Орловый Гай, Байдинский, Киевское, Телепнивский, Селитряный, Сестринский, Займище, Заливное Займище, Розвалне, Яблоневая Балка, Владимировка и др. (24, 2–7). Например, город Илецк, недалеко от города Яика (Уральск), основали в 1736 году два яицких казаки украинского происхождения Иван Изюмский и Андрей Черкасов, а также украинец Игнат Дмитриив. В 1737 году там было уже 60 казаков из «черкас», то есть украинцев, а в 1742 году уже 510 казаков. В 1742 году украинскими казаками во главе с Андреем Свитличным была основана крепость Рассыпная, а позже были заселены крепости Нежинская, Чорнонориченская, Красносамарская, Владимирская, Татищевская Пристань, основаны Черкасская слобода, станица Островная, поселка Домашки, Слоновка, Буланово, Белое Озеро, Дедуривка, Кочубеевка, Богдановка и многие другие (11, 13–21). Казаки-украинцы из этих населенных пунктов были частично зачислены в Уральское, а частично в Оренбургское казацкие войска. Именно они оставили много традиций и обрядов у уральских казаков. Известно, что в память о своем запорожском происхождении знамя, а также цвет лампасов и погон у уральцев был малиновый. Украинское происхождение имел и знаменитый атаман уральского казачества Емельян Пугачев: он был внуком запорожского казака Пугача. Среди сподвижников Пугачева также были украинцы: Д. Яворницкий вспоминает атамана Стодолу, судя по фамилии, украинца родом, которого Пугачев отправил послом в Запорожье к Кириллу Тарновскому (356, I, 231). Как утверждает в своей работе выдающийся украинский историк Нестор Король, даже саму идею восстания вынес Пугачев из Запорожских земель, ведь известно, что он, дезертировав из Московского войска, некоторое время скрывался в запорожском казачьем монастыре, в котором заканчивали монахами свою бурную жизнь постаревшие запорожцы. Московские историки, фальсифицируя историю, называют этот монастырь скитом староверов, что является полной чушью, ведь известно, что украинцы никогда не были сторонниками этой чисто московской секты. «Староверы же Москали среди Запорожцев проживать отнюдь не могли ввиду безграничной враждебности Запорожцев вообще к Москалям» (161, 74).

Тарас Шевченко в повести «Близнецы» трогательно описал встречу казаков украинского происхождения с земляками в станице Островной на Оренбургщине. А вообще в станицах Астраханского и Оренбургского казачьих войск еще в 1940 году звучал украинский язык, как и вокруг Саратова и Сталинграда (161, 49).

История возникновения в Сибири казачьих войск – это история имперской политики тотальной русификации украинцев. Поскольку в европейской части империи территория, на которой проживали украинцы, значительно превышала территорию, на которой компактно проживали россияне, имперская власть применила против украинцев беспрецедентную по размаху программу переселения.

В московских правительственных кругах считали необходимым заселить Украину крестьянами-великороссами, которые «внесли бы в этот край российский дух и значительно бы подняли у местного населения любовь к России». Поэтому земли в украинских губерниях «стоит раздавать переселенцам из внутренних, чисто российских губерний, местное же обедневшее население было бы полезнее переселять в другие части России, на земли, которые предназначены для переселенцев… А все потому, что малороссы не способны к проведению российской национальной идеи» (308, 76–77).

Пример такой русификации описал в автобиографической статье потомок украинского казацкого рода, житель города Каменск-Уральский Григорий Пономарев: «Мои предки принимали участие в восстании Павла Бута. После того, как в Варшаве ему и его товарищам снесли головы и воткнули на пики, мой предок пошел к Яцеку Острянице, который в то время был выбран гетманом. Но Николай Потоцкий и Ярема Вишневецкий разбили отряды Остряницы. Мой предок, как и Остряница, сбежал за Сулу и поселился на Слобожанской Украине. Там он женился и служил в Сумском Слобожанско-украинском полку».

Тобольский казак. Рисунок 1774 г.

Чугуевский казак. Рисунок 1774 г.

Уральские казаки. Рисунок Н. Самокиши.

Уссурийские казаки. Со старинного рисунка.

Далее автор описывает, как в 1871 году через тяжелое материальное положение его предок Филлип Паламаренко выехал в Сибирь к брату Андрею, который поселился осадником при казацком пикете Азатский (Сибирское казачье войско). «Весной Филлип запряг своих волов в телеги, нагрузил их нехитрым имуществом и выехал с женой Анастасией и детьми – Никитой, Софьей, Анастасией (дочь) и Кузьмой. Моему прадеду Кузьме было тогда шесть лет. Выехали они из города Путивля в Сибирь… ехали вначале Киевско-Воронежским трактом до Москва, а с Москвы до Казани. В Казани на пароме переплыли Волгу и дальше по Сибирскому тракту. Зимой становились к людям на постой. Платили за все, даже за корм волам. Отец зимой ходил на заработки. А весной снова выезжали, в дальней дороге в 1878 году родился Павел.

В начале 1879 года они подъехали к пикету Азатский. Увидели гору, речку и два дома, в которых находилась администрация пикета и их жилище. А возле этих домов находилась маленькая саманная хатка Андрея. Они были первыми осадниками села Алексеевского, или в народе – Алексеевки. Это село и нынче находится на том месте, где мой прапрадед первым распахивал землю.

… Когда регистрировали семью Филиппа Ивановича, мелкий чиновник записал всех по фамилии Пономарев, говоря, что что лучше вы будете благородными россиянами, чем какими-то хохлами» (248, 193–194).

Сабля сибирских казаков.

Амурские казачата. Фото нач. XX в.

Так Москва ассирийскими методами пыталась уничтожить украинский народ. Так украинские казаки Третяки становились Третяковыми, Волохи – Волоховыми, Погребняки – Погребняковыми, Сотники – Сотниковыми, Шостаки становились Шостаковыми, Галаи – Галаевыми, Вийты – Вийтовыми, Писари – Писаревыми, Лузаны – Лузановыми и т. д.

Согласно переписи 1897 года в Самарской губернии проживало 119 тысяч украинцев, в Саратовской 149 тысяч и несколько меньше в 1914–1923 гг. (42, II, 379), В Томской свыше 100 тысяч, Тобольской – 38 тысяч, Енисейской – 22 тысячи, Иркутской – 22 тысячи, Якутской – 3 тысячи, Забайкальской – 5,5 тысяч, Амурской – 21 тысяча, Приморской – 34 тысячи, на Сахалине – 2,3 тысячи (196, 103). Комментарии считаю излишними.

Сибирские казаки. Кон. XIX в.

То, что именно потомки запорожцев из-за Днепра покорили огромные просторы Азии и Сибири, признает и подтверждает мировая историческая наука. Устами известного историка Дж. Тойнби, автора фундаментальной шеститомной исторической работы «Исследования истории», она говорит: «Разбросанные на огромной территории казацкие общины, которые – перед своей гибелью в огне Российской коммунистической революции 1917 года – населяли полосу, тянущуюся через всю Азию, от Дона до Уссури, происходили из одного материнского сообщества – сечевого товарищества днепровских казаков… с Днепра они переправились на Дон, с Дона – на Волгу. Оттуда в 1586 году перешли через водораздел между Волгой и Обью и в 1637 году водные пути вывели их на Тихоокеанское побережье – к Охотскому морю» (307, І, 124).

Украинцы составляли большинство в составе так называемых «поселениях» казачьих войск, а именно Оренбургского, Забайкальского, Семиреченского, Сибирского, Амурского и Уссурийского. Известно, что ядром и основой Забайкальского казачьего войска были селенгинские казаки. Не вспоминают российские историки только о том, что селенгинских казаков организовывал бывший гетман Украины Демьян Многогрешный, который в 1672 году со своими сыновьями и частью сторонников был выслан царским правительством в Нижний Селенгинск, где организовал казацкую самооборону против набегов монгольских племен. Интересно, что селенгинские казаки были запорожцами, высланными Петром I после уничтожения Сечи. «Ликвидировав свободную Запорожскую Сечь, Петр I выслал храброе воинство в Сибирь нести караульную службу; часть запорожских казаков попала в Селенгинский острог» (95, 363). Его отвага и мастерство так поразили местных бурят-табанутов, что еще в XIX в. этнограф И. Сильский записал из уст бурят предания о храбром казаке, увидев которого во главе войска, враги не решались вступать в бой. Военная же доблесть гетманского сына Петра, который погиб в одной из стычек с монголами в 1681 году, увековечена в одной из бурятских песен, которая бытует в Бурятии и по сей день (70, 153–154).

Ружье сибирских казаков.

Гетман Демьян Многогрешный. Рисунок ХІХ в.

Среди сибирских казаков бытовала былина «О походе селенгинских казаков», которую записал собиратель былинного эпоса Кирилл Данилович, родом из Киевщины. В ней сын гетмана находится под именем Федора Деметьяновича, молодого казацкого воеводы, который возглавил поход казаков на «мунгал» (100, 207–208). Родной брат гетмана Многогрешного Василий – черниговский полковник – был выслан в Красноярск, где содержался в тюрьме под строгой охраной. Но при нападении в 1679 году туземцев на острог местные казаки (преимущественно украинцы) самовольно освободили Василия Многогрешного из темницы и поручили ему руководить обороной города. После снятия осады казаки написали царю грамоту, в которой восхваляли военный подвиги Василия Многогрешного и хотели видеть его своим атаманом. Царь вынужден был снять с него все обвинения, перевести его в разряд «боярских детей» и назначить атаманом Красноярских казаков.

Семен Палий. Со старинного рисунка.

Василий Завойко. Со старинного рисунка.

В свое время в Сибирь были высланы такие знаменитые казацкие атаманы, как Иван Сирко, Семен Палий, Петр Дорошенко, Иван Самойлович, Максим Зализняк, Семен Неживый, Никита Швачка и тысячи других простых казаков и крестьян. Много из них записывалось в казачьи отряды, которые колонизировали неоткрытые еще земли. Так, в 1621 году казак лубенский основывает Красноярск, в 1631 году сотник Бекетов проплывет вниз по реке Лене и основывает Якутский острог. Спутниками знаменитого путешественника Семена Дежнева были украинские казаки С. Журливый, Г. Кисиль и другие. В 1661 году казак Никифор Черниговский достиг Албазина на реке Амур и стал его воеводой. Обороной Петропавловска-Камчатского в 1854 году руководил губернатор Камчатки генерал-майор Василий Завойко, украинец по происхождению. Он отстоял от англичан как Петропавловск, так и Камчатку (21, І, 366).

Казачий лагерь в Манчжурии. Фото периода российско-японской войны.

Кубанский казак на Аляске. Фотография кон. XIX в.

В истории Хабаровска записано, что его основал в 1857 году украинец Яков Дьяченко. Другой украинец, Петр Полетика, установил и подписал границу Аляски с Америкой, Великобританией и Канадой. (196, 103). Первым консулом в Японии был Иосиф Гашкевич, автор первого российско-японского словаря – 1857 (275, 22). Украинец генерал Богуславский в 1872 году в Аягузе проводил переговоры о передаче Китаю т. н. Илийского Края (251, 196). Другой потомок казаков, Юрий Лисянский вместе с Крузенштерном осуществил кругосветное путешествие, во время которого было сделано немало открытий. Высланный в 1709 году в Сибирь казацкий полковник Григорий Новицкий написал в ссылке «Краткое описание о народе остяцком» – (1715) (211, 11). В 1731 году украинский казак Дмитрий Павлуцкий принимал участие в боях с индейскими племенами на Аляске (189, 281). В 1770 году украинский атаман Беняк организовал бегство из Якутска целого казацкой ватаги, с целью создания независимого от России казацкого государства на островах Тихого океана (29, 175–176). Правда, это путешествие окончилось гибелью Беняка и его побратимов. Когда же в 1775 году Екатерина II разрушила Запорожскую Сечь, немало запорожцев переселилось в устье Амура, где они на какое-то время заложили новую Сечь. А затем пошли на Алеутские острова и земли Аляски. До 1896 года там было двадцать тысяч потомков запорожцев (308, 75).

Сибирский казак в Манчжурии. Фото периода российско-японской войны.

Казачье поселение на Амуре. Со старинного рисунка.

Известно, что после злополучной для московской империи Крымской войны московский царь продал Аляску США за 7 миллионов долларов. 18 октября 1867 года московская администрация и московское население покинуло Аляску. Но на Аляске и Алеутских островах осталось еще около двадцати тысяч бывших московских граждан. Когда губернатор Аляски спросил их, почему они не выехали, и что они за народ, услышал в ответ: «мы не русские, мы – казака» (189, 282).

Недаром, записанная Кириллом Даниловичем в Приморье, одна казацкая песня называется «В сибирской Украине, в Даурской стороне». В этой песне воспевается героическая защита казаками острога Комарского на Амуре от войск бордоского (манчжурского) князя…(100, 222–225). А знаменитый украинский «казачек» еще на фронтах Первой мировой войны танцевали сибирские казаки, чем удивляли современников (104, 242). Сохранился и марш зауральских украинцев, написанный в кон. XIX – в нач. XX вв., который украинцы Сибири считали своим гимном. Исполнялся он на мелодию известной чешской песни «Гей! Славяне!», на которую позже был положен и гимн Польши «Еще Польска не згинела». Вот строки из этого марша: