Текст книги "Новичок (ЛП)"

Автор книги: Таран Матару

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

18

Флетчер толкнул дверь, чтобы обнаружить короткий коридор с рядами дверей на каждой стороне. Дверь захлопнулась за ним, когда откуда-то из конца коридора налетел порыв ветра. Он нахмурился; если дыры не залатать, их ожидает долгая, холодная зима.

Он услышал шевеление в ближайшей комнате и постучался, надеясь, что никого не разбудит. Дверь открылась при касании. Наверное, это ветер.

– Есть кто-нибудь? – спросил он, открывая ее до конца.

Внезапно, он оказался на спине, придавленный чем-то тяжелым, слюнявая пасть клацала над ним. Он умудрился схватить существо за горло, но понадобилась вся его сила, чтобы удержать клыки от его шеи. Когда слюна капнула ему на лицо, бес Флетчера с визгом вцепился в морду монстра, но все, что он сделал, это заставил существо со скрежетом зубов дергаться от боли.

– Отпусти, Сариэль! Он выучил урок, – сверху послышался бойкий голос. Сразу же существо прекратило атаковать и село на груди Флетчера. Все еще беспомощный, Флетчер уставился на него и увидел Собачьего демона, почти такого же большого, как Сахарисса, размером с маленького пони. Тогда как Сахарисса была гибкая и с черной шерстью, этот демон был таким же светлым и кудрявым, как локоны дам Корсилиума. Морда была длиннее и утонченнее, с влажным черным носом, который его обнюхивал.

– Уберите это от меня! – удалось выдавить Флетчеру сквозь стиснутые зубы. Ощущение было такое, будто на него упало дерево и давило на грудь.

Существо убралось и, пыхтя, село за дверью, не спуская с лица Флетчера четыре злобных глаза.

– Я напишу об этом клану вождей! Быть поселенной с простолюдинами в одной комнате, да еще в меньшей и менее удобной, чем тюремная камера, в которую, конечно же, в первое же утро ворвался хулиган. Я думал, что, когда они дали мне Сариэль, они серьезно восприняли наши разговоры о мире. Теперь понятно, что я ошиблась, – бранился голос, полный злобы и гнева.

Флетчер сел и взглянул на говорившего, ошеломленный от того, что кровь прилила к голове. Его глаза расширились, когда он увидел длинные заостренные уши, видневшиеся из-за серебристых волос. С изящного лица на него смотрели большие глаза цвета чистого голубого неба. Они были полны недоверия и почти на грани слез. Флетчер разговаривал с бледной эльфийской девушкой, одетой в кружевную ночную сорочку.

Он отвел глаза и отвернулся, сказав в свою защиту.

– Успокойся. Я всего лишь пытался поздороваться. Я не хотел тебя напугать.

– Напугать меня? Я не напугана. Я рассержена! Тебе никто не говорил, что это женские покои? Тебе нельзя здесь находиться! – взвизгнула эльфийка, как банши, и захлопнула дверь перед носом Флетчера. Он выругался от своей тупости.

– Ты идиот, – пробормотал он самому себе.

– Непохоже, что все прошло удачно, – сказал Рори позади него, с сочувствующим выражением на лице, когда он просунул голову через дверь общей комнаты. Флетчер чувствовал себя дураком.

– Почему ты не сказал, что это девичьи комнаты? – огрызнулся Флетчер, врываясь в главную комнату с покрасневшим лицом.

– Я не знал, честно! Хотя это приобретает смысл, сейчас, если подумать, с Женевьевой в этих комнатах и еще одной свободной…– Рори шел за ним.

– Все в порядке. Просто перед тем как учить кого-то, сам наберись ума, – сказал Флетчер и тут же об этом пожалел. Веселое выражение лица Рори поблекло, и Флетчер сделал глубокий вдох. – Извини. Ты не виноват. Не каждый день Собачий демон пытается перегрызть тебе горло. – Он выдавил улыбку и похлопал Рори по спине. – Ты что-то говорил про свободную комнату?

– Конечно! Так как ты приехал последний, все лучшие комнаты уже заняты. Я проверил, когда въехал. Она не очень клевая.

Они прошли по почти идентичному коридору, кроме лишней двери в самом конце. Ее как будто построили в самом конце, спохватившись. Она выглядела, как украшенный чулан.

Но внутри была просторнее, чем Флетчер надеялся, с удобной кроватью, большим шкафом и маленьким письменным столом. Он поморщился при виде дыры в стене; ему придется разобраться с этим позже. На краю кровати лежала сложенная форма; темно-синий двубортный жакет с подходящими брюками. Флетчер развернул ее и застонал. Она была потертая и изношенная, с медными пуговицами, болтающимися так свободно, что одна свисала на дюйм ниже того места, где ей положено быть.

– Не волнуйся. Я взгляну на нее после завтрака. Моя мама была портнихой, – произнесла Женевьева от дверного проема.

– Спасибо, – сказал Флетчер, хотя и не был уверен, что форму можно было спасти.

– Так какая она? – спросила Женевьева, ее глаза светились любопытством. – Она южанка, как я?

– Она… Я точно не уверен, – сказал Флетчер, избегая вопроса. Сейчас, когда он испортил девушке утро, он не хотел еще и сплетничать о ней. Лучше дать ей представиться остальным самой. У него все еще кружилась голова от присутствия эльфа в академии. Разве они не были врагами?

Ход его мыслей был прерван появлением беса, который вывалился из капюшона, чтобы изучить их новое жилище. Маленький демон хвостом смахнул форму на пол и довольно замурлыкал, перекатившись на спину и потершись о грубую ткань покрывала. Глаза Рори округлились при виде этого зрелища, и Флетчер про себя улыбнулся.

– Что за Собачий демон? – вслух размышлял Рори, пока они шли обратно в общую комнату. Скоро бес их нагнал, вскарабкался на плечо Флетчера и обозревал окружающую обстановку настороженным взглядом.

– Скоро узнаешь. Их нелегко описать. Если ваши Клещи – жукообразные демоны, то я бы сказал, что Собачий – это демон-собака, если это имеет смысл, – гордо ответил Флетчер, радуясь, что наконец-то знает о призывах больше, что кто-то другой.

– Наши демоны зовутся Клещами? – спросила Женевьева, протягивая руку и давая синему жуку усесться на ладони.

– Не уверен. Я слышал, что ректор использовал это слово, – ответил Флетчер, садясь за стол.

– О, ну ладно, я просто назову своего Малахи. Как малахит. Знаешь, из-за цвета, – сказал Рори, позволяя зеленому жуку ползти по руке.

– Мою зовут Азура, – объявила Женевьева, поднося демона к одному из факелов, так что Флетчер разглядел лазурную синь панциря существа. Флетчер помедлил, чувствуя неловкость, когда они оба выжидающе на него уставились.

– Как зовут твоего? – подтолкнул Рори, так как Флетчер тормозил.

– Я… У меня еще не было шанса дать ему имя, – смущенно пробормотал Флетчер. – Но я знаю, что это Саламандровый демон. Может, вы поможете мне придумать имя во время завтрака.

– Конечно! У него прекрасная окраска. Уверен, мы что-нибудь придумаем, – воскликнул Рори.

– Можем не зацикливаться на цветах? – сказал Флетчер, надеясь, что ему придет в голову что-нибудь пооригинальнее. – Он огненный демон. Может, используем это.

Когда Рори начал отвечать, в комнату вошла строго выглядевшая матрона с тяжелой корзиной постельного белья.

– Уходите! Мне нужно убраться. Можете подождать внизу с остальными вместо того, чтобы проказничать тут, – поругала она, прогоняя их вниз по лестнице.

– Нам не надо сообщить тем двум? – Женевьева посмотрела назад, когда они топали по продуваемой лестничной клетке.

– Нет, – выпалил Флетчер, надеясь избегать эльфийку по крайней мере еще несколько минут. – Экономка даст им знать, когда дойдет до их комнат.

Они пожали плечами и повели его вниз по длинному коридору, предлагая имена. Бес Флетчера с зевком отправился спать, не обращая внимания на дебаты. Флетчер начал удивляться, не позволял ли он своему демону быть ленивым, смотря, как Малахи и Азура кружили над головами своих хозяев.

Наконец, они достигли цокольного этажа, и повели Флетчера через атриум, извинившись перед Джеффри, который все еще полировал пол, по которому они шагали. Парень с печальной улыбкой закатил глаза и вернулся к работе.

Они прошли через большие двойные двери, противоположные главному входу. Потолок этой комнаты был в значительной степени ниже, но пространство все равно было огромным и эхом от стен отражало их шаги. Большие, не горящие люстры висели через равные интервалы над тремя рядами длинных каменных столов и лавок. В центре комнаты возвышалась статуя бородатого мужчины в искусных доспехах, вырезанная с ошеломляющим вниманием к деталям.

Флетчер был удивлен, обнаружив только двоих парней, сидящих здесь и с удовольствием уплетающих кашу. У одного были черные волосы и оливковая кожа; он, должно быть, был из деревни на границе Ахадской Пустыни в восточном Гоминиуме. Он был красив, с точеным подбородком и живыми глазами, окаймленными длинными ресницами.

Второй парень был круглолицый, с коротко стрижеными каштановыми волосами и красным лицом сердечком. Оба помахали ему, когда слуга вручил ему поднос с кашей, джемом и теплым хлебом. Когда он сел, они незамедлительно представились; парень покрупнее был Атласом, а второго звали Серафим.

– Вас только двое? Где второкурсники? – спросил Флетчер, озадаченный.

– Мы едим до них, спасибо небесам! – пробурчал Атлас, опуская ложку, чтобы зачерпнуть кашу с края миски.

– Им нужен дополнительный сон из-за стресса, с этими их… практическими занятиями, – объяснил Серафим, глядя на Атласа со смущенным выражением. – Раз в неделю у них полевые походы на передовую линию. С нетерпением жду, когда окажусь на их месте.

– Подожди, пока ты там не окажешься, – пробормотала Женевьева с оттенком печали в голосе, как заметил Флетчер. Он знал достаточно о передовых линиях, чтобы понять, что она, скорее всего, потеряла кого-то близкого. Возможно, она была сиротой, как и он сам.

– Где ваши демоны? – Флетчер сменил тему разговора. – Вы получили Клещей, как остальные? – Он отчаянно хотел увидеть больше демонов.

– Нет, еще нет, – сказал Атлас с намеком на зависть в голосе. – Мы все еще ждем. Сказали, что учителя дадут нам наших завтра. В день, когда мы прибыли, у них было всего два демона.

– Умный ход, – произнес Серафим, по большей части обращаясь к себе. – Они спросили, хочу ли я взять одного из Клещей или подождать. Я навел справки, спросил некоторых слуг. Клещи – самые слабые. Лучше подождать, ради шанса выиграть больший приз.

Флетчер был заинтригован упоминанием о лучших демонах. Он постарался вспомнить, что он углядел в картинах и резьбе на стенах в замке. Если бы только Джеффри так не торопился. Хотя, у него будет еще много времени на это.

– Я бы не взял другого, в любом случае, – ответил Рори, защищаясь. – Я бы не променял Малахи ни на что другое.

Серафим поднял руки, сдаваясь.

– Я не хотел никого обидеть. Уверен, что я буду чувствовать то же самое к моему демону, когда я наконец-то получу его, Клеща или не Клеща.

Рори хмыкнул и вернулся к еде.

– О каких других видах демонов вы знаете? Я слышал только о четырех, – спросил Флетчер Серафима, который, казалось, знал в компании больше всех. Но прежде чем красавчик смог ответить, Атлас ахнул. Пухлый адепт пялился на дверь. Флетчер повернулся и увидел, чем это было вызвано. В комнату вошел гном… и с ним был демон.

19

Гном был очень похож на Атола, с темно-рыжей бородой и могучим коренастым телом. Он взглянул на них из-под кустистых бровей и взял поднос из рук робкого слуги. Он сел подальше от компании, за другой стол, повернувшись к ним спиной. Хоть Флетчер был уверен, что причина всеобщей зачарованности была в гноме, его самого больше интересовал демон, что волочился позади.

Высотой в три фута, существо по форме напоминало бы ребенка, если бы не приземистость и здоровенные руки и ноги. Но самым завораживающим была расцветка. Существо будто бы было сделано из деформированной скалы, эффект усугублялся пыльным мхом и лишайником, растущими на поверхности. Руки больше походили на варежки, с толстыми большими пальцами для захвата. С каждым его движением Флетчер слышал глухой скрежет камня о камень.

Когда простолюдины вылупились на него, демон повернулся и посмотрел назад парой маленьких черных глазок, сидящих глубоко на его лице.

– Голем! Их сложно пленить. Слуги говорят, они со временем растут, так что их надо ловить молодыми, – прошептал Серафим. – Надеюсь, мне подарят одного из них.

– Вряд ли, – сказал Атлас. – Ему, должно быть, подарили его в качестве одолжения Совету Гномов, как знак доброй воли, когда гномы вступили в армию. Я не осознавал, что их приняли во все отделения войск. Один Бог видит, на чем они будут ездить, если вступят в кавалерию. Их маленькие ножки едва ли смогут обхватить бока лошади.

Атлас засмеялся при этой мысли. Флетчер не обратил на него внимания, смотря на гнома, сидевшего сгорбившись и в одиночестве. Он встал.

– Что ты делаешь? – зашипел Рори, хватая Флетчера за рукав.

– Собираюсь представиться, – сказал Флетчер.

– Ты видел, как он на нас взглянул? Думаю, он хочет, чтобы его оставили в покое, – заикнулась Женевьева.

Флетчер вырвал рукав из хватки Рори, игнорируя всех. Он узнал обиду на лице гнома, когда тот вошел. У него у самого много раз был такой вид, когда другие дети Пэлта не хотели с ним общаться.

Когда он подошел к лавке, Голем угрожающе зарычал, его скалистый рот открылся, обнажив беззубую пасть. Гном повернулся на звук с выражением ожидания чего-то плохого на лице.

– Я Флетчер, – он протянул гному руку.

– Отелло. Чего ты хочешь? – ответил гном, игнорируя ее.

– Приятно познакомиться. Почему ты не сидишь с нами? Там полно места, – спросил Флетчер. Гном посмотрел на остальных, которые пялились на него с другого стола, их лица полны опасения.

– Мне и тут хорошо. Спасибо за попытку, но я знаю, что мне не рады, – пробурчал угрюмый гном, возвращаясь к еде. Флетчер решил попытаться в последний раз.

– Конечно, тебе рады! Ты будешь сражаться с орками так же, как и мы.

– Ты не понимаешь. Я ни что иное, как символический жест. Генералы Гоминиума не собираются давать нам по-настоящему сражаться. Они отправляют большинство наших новобранцев на эльфийский фронт, гнить с сосланными. У Короля были благие намерения, когда он разрешал нам присоединиться, но именно генералы все еще решают, что с нами делать. Как мы можем изменить их мнение, если они не дают нам сражаться? – пробормотал Отелло так, что только Флетчер мог расслышать.

– В Академии есть девушки, простолюдины тоже есть. На самом деле все, кого ты видишь – простолюдины. Аристократы прибывают завтра, – ответил Флетчер, которому было очень жаль несчастного гнома. Он помедлил, затем наклонился поближе и прошептал. – Им нужны адепты, неважно, откуда. Тут даже эльф есть! Я не думаю, что дивизия боевых магов очень разборчива до тех пор, пока ты можешь сражаться.

Гном печально ему улыбнулся, затем схватил руку Флетчера и пожал ее.

– Я знаю насчет эльфийки. У нас был… интересный разговор, пока мы ждали, когда нам дадут наших демонов. В любом случае, я надеюсь, что ты прав. Прости за грубость. Я, должно быть, произвожу впечатление усталого гнома, – сказал Отелло, поднимая поднос.

– Не волнуйся. Вчера я встретил другого гнома, и он чувствовал себя так же. Он дал мне кое-что, – сказал Флетчер, доставая карточку из кармана.

– Убери! – прошипел Отелло, как только увидел ее. Флетчер затолкал ее обратно в брюки. В чем была проблема?

Они сели за стол к остальным, разговор внезапно затих из-за присутствия гнома. Флетчер всех представил.

– Доброе утро, – неловко поздоровался Отелло, кивнув каждому. Все в ответ тоже молча кивнули. Через несколько мгновений Рори заговорил. Кажется, он ненавидел неловкое молчание.

– Я тебе так скажу, я бы хотел отрастить такие же усы, как твои. У тебя они всегда были? – сказал Рори, поглаживая свое лишенное растительности лицо.

– Если ты спрашиваешь, родился ли я с ними, то нет, – сказал Отелло, расплывшись в кривой улыбке. – Мы верим, что стричь волосы – грех перед Создателем. Мы созданы такими, какими он хотел нас создать. Если он наградил нас волосами, мы должны сохранить их.

– Почему тогда вы не отращиваете ногти? Для меня звучит безумно, – прямо сказал Атлас, указывая на аккуратно подстриженные ногти гнома.

– Атлас! – воскликнула Женевьева.

– Все нормально, справедливый вопрос. Мы считаем белую часть ногтя отмершей, и поэтому она больше не часть нас. Конечно, сейчас это скорее традиция, чем религиозные верования: многие гномы бреют бороды и стригут волосы. Некоторые молодые гномы даже красят их. В Корсилиуме это всем известно. Откуда ты родом? – спросил Отелло сдержанным тоном.

– Я из деревни на западе, около Весанийского[4]4
  Vesania – от лат. «безумие»


[Закрыть] Моря? – ответил Атлас. – А ты родом из Корсилиума?

Отелло помедлил, озадаченный. Серафим ответил за него.

– Гномы были здесь до того, как первые люди ступили на эти земли. Они вырубили леса, разровняли землю, наводнили реки, даже установили огромные указательные камни, которые выделяют территорию Гоминиума.

Отелло улыбнулся, будто впечатленный знаниями юного простолюдина о его народе.

– Люди перебрались сюда две тысячи лет назад, когда совершили длинное путешествие через Ахадскую Пустыню, – продолжил Серафим, воодушевленный увлеченным молчанием остальных, – Корсилиум был гномьей столицей, так что мы переселились к ним, работали и торговали. Но затем сильная болезнь охватила город, особенно тяжело поражая гномов. Вскоре после этого наш первый Король захватил власть с помощью тех, кто сейчас является благородным слоем населения. Это была маленькая группа призывателей, что контролировала могущественных демонов, намного сильнее тех, которыми повелевают современные призыватели. Именно поэтому каждая королевская и аристократическая семья имеет способности к вызову. Они унаследовали таланты предков.

– И именно поэтому мы так часто поднимали восстания, – тихо произнес Отелло. – Хотя это было глупо, при такой малой численности и отсутствии призывателей в наших рядах. Мы так и не восстановили нашу численность после болезни, спасибо законам предков вашего Короля. Мы должны жить в трущобах и можем иметь каждый год строго установленное количество детей. Мы даже не можем стать владельцами земли. Члены королевской семьи сказали, что мы сами в этом виноваты, после стольких восстаний.

Унылое настроение завладело остальными, но Флетчер чувствовал злость, ту же самую, что и при несправедливости Дидрика. Это было… бесчеловечно! Его достало это лицемерие. Так вот о чем говорил Атол. Атлас снова открыл рот с несогласным выражением лица.

– Так, Серафим, ты говорил, что навел справки. Расскажи нам немного о том, чего нам ожидать в ближайшие несколько месяцев, – вмешался Флетчер прежде, чем Атлас смог начать спор.

Серафим наклонился вперед и поманил всех поближе, улыбаясь возможности покрасоваться чем, что он узнал.

– Они тут очень справедливы. Награды базируются на заслугах, так что чем лучше ты выступишь на экзаменах и уроках, тем выше будет твой офицерский ранг после окончания академии. Проблема в том, что это играет против нас, неблагородных. Демоны, которых нам дают, не особо сильны, тогда как аристократы получают демонов от родителей, которые стараются поймать для своих детей наиболее могущественных. Некоторым настолько везет, что они получают одного из главных демонов своих родителей, но это редкость. Я не уверен насчет демона Флетчера – никогда не видел таких. Но твой, Отелло, будет очень силен, когда вырастет, так я слышал о Големах.

– Так… у нас всегда будут только наши Клещи? – озадаченно спросила Женевьева.

– Необязательно, – ответил Серафим.– В эфире можно поймать другого, более сильного демона, и добавить к своей коллекции. Я мало знаю о том, как это делается, и, по-видимому, со слабым демоном это сделать тяжелее и рискованнее. Я надеюсь на что-то другое, нежели Клеща. Они хороши в разведке, и их клешни больно хватают, но у них низкий уровень маны и физически они не ровня даже юному Собачьему демону.

– Ясно, – сказала Женевьева, менее гордо глядя на Азуру, когда та взлетела и прожужжала вокруг комнаты. Они все наблюдали, как она села на огромную статую в центре зала, и поползла по каменному глазу мужчины.

– Кто это, кстати? – спросил Флетчер.

– Я знаю, – сказал Отелло, указывая на табличку под статуей. – Это Игнатус, правая рука Короля Корвина и основатель Академии Вокана, тогда она была ничем иным, как палаткой в поле. Он погиб в Первой Орочьей войне пару тысяч лет назад, но ему доверили вести атаку, которая пробила ряды орков и в конечном счете привела к их поражению.

– Вот оно, – тихо произнес Флетчер, глядя на беса. Тот сполз вниз по его руке и с наслаждением слизывал остатки каши с миски.

– Оно – что? – спросил Рори.

– Игнатус. Так я назову своего демона.