Текст книги "Падение (ЛП)"

Автор книги: Тара Фюллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Истон? – Сладкий голос Гвен сорвался, когда она встала в дверном проеме, эхом отразившись от металлических стен. – Он здесь, да? Я могу его чувствовать.

Я не хотел, чтобы она видела это. Вот почему я хотел, чтобы она позволила мне сделать это в одиночку. Я отвел взгляд от Тайлера и повернулся, чтобы увидеть, как ее дыхание прорубает темноту как кристаллизованный туман.

– Он здесь.

Она влетела в небольшую, изолированную комнату, прежде чем я смог предупредить ее, и резко остановилась, когда обнаружила его, свисающего с потолка. Она выдохнула, жуткий, огорченный звук, который ударил меня как нож. Она посмотрела на лужицу замерзшей крови под ним.

– Сними его, – выдохнула она, потом повторила. – Сними его, пожалуйста!

Я подтащил металлический ящик и поднялся наверх, чтобы взять мальчика под плечи. Несмотря на то, что он был жестким и холодным, он все еще был там. Отчаянный стон соскользнул с его синих губ, когда я дернул вверх, чтобы снять его с крюка. Гвен ахнула, и я поежился.

– Ты в порядке? – спросил я через плечо.

– Просто сделай это, – прошептала она.

Я кивнул, и так сильно сжал челюсти, что отдало в правый висок. Я снова дернул со всей силы, и крюк, наконец-то, выскочил. Его вес обрушился на меня, сбив с ног. Я соскочил с ящика просто, будто тот выскользнул из-под моих ботинок, я поймал Тайлер за талию, прежде чем опустить его на землю.

Гвен помчалась к нему, слезы блестели на ее щеках. Она коснулась его лица, и он вздрогнул и отдернулся от ее пальцев, сильно сжимая веки. Его лицо было бледным, губы разбитыми и окровавленными. Стуча зубами, он сжался в комок на полу.

– Ох, Тайлер, – прошептала она. – Что они с тобой делали?

– Не спрашивай его об этом, – сказал я. – Никогда. Ты не захочешь этого знать, а он не захочет вспоминать.

Она торжественно посмотрела на него, поглаживая по волосам, и кивнула. Она прижала пальцы к его вискам, прежде чем закрыла глаза. Симпатичный цвет вытек из ее щек. Ее тело начало дрожать от боли, которую она забирала у него. Я сделал шаг назад и провел пальцами по волосам, вынуждая себя не прерывать ее.

Я ненавидел это. Ненавидел видеть ее боль. Но это было то, кем она была. Ее отец на каждом шагу не давал ей быть свободной, и она негодовала из-за этого. Но как, черт возьми, я мог стоять в стороне и наблюдать, что она делает с собой?

– Гвен... – Я опустился около нее на колени и положил руку на ее спину, жалея, что не мог забрать у нее боль. Ради нее. – Пока достаточно.

Она покачала головой.

– Нужно, чтобы он мог идти.

Тайлер застонал, схватил ее за плечи, не в своем уме и жадный от облегчения. Гвен ахнула, когда новая волна темноты ударила ее. Ее глаза тускнели, она рыдала. Он истощил бы ее, если бы она ему позволила.

Чертов ребенок не сможет выйти отсюда сам. Я вытащил Гвен из его рук и потащил подальше от его восстановления. Гвен боролась со мной, тянулась и плакала.

– Нет! Этого не достаточно!

– Ты много сделала, – сказал я, стискивая зубы.

Тайлер поднялся на колени, кашляя, прежде чем упасть обратно на живот, на замерзший бетон.

– Он не может даже стоять, – сказала она.

– Тогда я понесу его, – сказал я. – Ты с ним закончила, Гвен.

– Но...

– Без него я смогу жить, Гвен. – Я с трудом сглотнул, когда посмотрел на нее. Ее щеки были розовыми от кровавых слез. Глаза потускнели и потемнели от боли. – Без тебя нет. Я не смогу... не проси. Ладно?

Она кивнула и вытерла слезы внутренней частью руки. Я не мог смотреть на нее прямо сейчас. Не тогда, когда она была готова принести себя в жертву. Настолько готова оставить меня, чтобы этот паренек мог жить.

Я встал над Тайлером, наблюдая, как тот садится и повторно изучает, как работают его ноги, которые, вероятно, были сломаны, прежде чем Гвен поработала над ним. Я напрягся, чтобы расслышать, что происходило возле комнаты. Скаут был снаружи, охранял дверь, давая нам время. Я подошел к стене и постучал три раза рукоятью косы, затем подождал его сигнала, что все было чисто.

Он не ответил.

Черт возьми, Скаут.

Я вернулся обратно к мальчику на полу и схватил его за руку, чтобы поднять. Когда он попытался найти равновесие, то заплакал от боли, и я не позволил ему держаться за меня для поддержки.

– Не делайте мне больно, пожалуйста, – прошептал он. – Я не могу. Не могу. Не могу. Не могу...

Он истерично рыдал. Гвен широко распахнула глаза и прижала руку ко рту, несомненно чувствуя ужас, который он испытывал. Я знал этого парня. Я был этим парнем. Если я смог справиться с этим, то и он сможет.

– Эй, – сказал я серьезно. – Я не собираюсь делать тебе больно. Я собираюсь помочь тебе. Ты меня слышишь? Ты все еще там, парень?

Он вздрогнул, когда я наклонился, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Он слабо кивнул и проглотил очередной виток рыданий.

– Я все еще здесь, – сказала он обреченно. – Я все еще здесь. Я все еще...

– Ты все еще здесь, Тайлер, – сказала Гвен, когда поднялась и, покачиваясь, пошла к нам. Она коснулась его щеки, и он открыл глаза, смаргивая туман в них.

– Нам нужно выбираться отсюда, – сказала Гвен. Мне было не выносимо смотреть, как она дотрагивается до кого-то другого. Я решил перебороть это. Возможно, она и притрагивалась к нему, но она не смотрела на него как на меня. Она смотрела на него, как мать смотрела на меня, когда я был маленьким мальчиком. С безусловной, самоотверженной любовью. Она потянулась к моему рюкзаку в поисках фляги.

– Сначала ему нужно немного попить, – сказала она.

– Гвен, я серьезно, – тихо сказал я, пытаясь не потревожить паренька. – Скаут не отвечает. Что-то не так.

Она поднесла флягу ко рту Тайлера. Он с трудом сделал несколько маленьких глотков, перед тем как Гвен положила ее обратно в мой рюкзак. Ее глаза, наполненные страхом, встретились с моими.

– Мы отсюда не выйдем так просто, не так ли? – спросила она.

– Нет.

Я на это и не рассчитывал. Я просто надеялся, что у нас будет хоть какая-то передышка. Гвен глубоко вздохнула и скользнула под вторую руку Тайлера, кивком показывая, что готова. Так просто. Она была в ужасе, но даже не колебалась. Она была готова принять неизвестность, со всей опасностью, которую та хранила в себе. Она была храброй и выносливой. И было чертовски неприятно, что ее отец не видел, каким другим может быть мир, если позволить кому-то как Гвен жить вне стен, в которых он ее держал. Чтобы соприкасаться с темными частями мира, как это было разрешено другим ангелам. Я никогда никем так не восхищался, как Гвен. Она была такой доброй, чистой и красивой. И она любила меня. В каком таком мире, кто-то как она, любит такого как я?

– В чем дело?– спросила она, озадаченная и усталая под тяжестью всего, чего я не говорил.

– Я люблю тебя, Гвен, – сказал я. – Я просто... люблю тебя.

Что-то внутри меня изменилось, как только я произнес эти слова. Все встало на свои места. Грудная клетка была полной, и трудно было дышать, и не хватало места, чтобы выразить то, что я чувствовал.

Гвен любила так много людей. И им не нужно было что-то делать, чтобы заслужить это. Им просто нужно было жить. Подарить ей улыбку, и она бы любила их, жила бы ради них и умерла бы ради них. Это то, кем она была. Но стоило взглянуть ей в глаза, и они говорили мне, что она не слышала таких слов в ответ. И определенно она не ожидала их от меня.

Я последовал вперед, не давая ей шанса, чтобы что-нибудь сказать. И не давая себе возможности, испортить то, что я только что ей дал. Она шла, молча, погруженная в свои мысли, возле Тайлера.

– Почему вы мне помогаете? – спросил скрипучий голос Тайлера.

– Потому что тебе здесь не место, – ответил я. – Ты не заслуживаешь всего этого.

– Тайлер? – голос Гвен оборвался, когда мы пересекали темный склад, переполненный замерзшими телами на крюках. – Закрой глаза, хорошо?

– Я уже видел это, – ответил он. – Это лучше, чем то, что я вижу, когда закрываю глаза.

Я точно знал, что он имел в виду. Такой ужас навсегда остается в памяти. Он отпечатывается в твоей душе. Становится частью тебя. Этот парнишка больше никогда не закроет глаза без того, чтобы пережить это снова и снова. Я никогда не проходил сквозь ворота Небес, но я сомневался, что чистота того места сможет очистить все воспоминания. Возможно, он и покидал Ад, но он никогда не сможет от него убежать.

Мы подошли к приоткрытой двери, и я остановил Гвен и Тайлера. Звук капающей воды эхом разносился по комнате. Скрипели крюки и стонали души. Я не слышал Скаута. Другого пути не было, я вел Гвен и паренька прямо в засаду. Я достал лезвие из кобуры, постучал три раза в дверь и стал ждать.

В ответ также последовало три удара.

Я закрыл глаза и прислонился к двери, мысленно молясь большому человеку наверху. Я не часто это делал. Но сделал это сейчас. Снова развернувшись к Гвен, я вновь стал поддерживать Тайлера.

Он отбросил мою руку и опустил взгляд, так и не встретившись с моим.

– Я смогу это сделать.

Он не хотел, чтобы к нему прикасались. И долго еще этого не захочет. Гвен немного отступила в сторону, выглядя немного слабее, чем тогда когда мы покидали комнату. Она истощала себя всю обратную дорогу. Я метнул на нее неодобрительный взгляд, но она лишь выше подняла подбородок.

– Упрямая, – пробормотал я.

– Тебе ведь нравится, когда я упрямлюсь.

Я схватил ее за руку, нуждаясь в ее прикосновении. Мне нужно было намного большее. Мне было нужно, чтобы она была в безопасности. Но этого не произойдет прямо сейчас. По крайней мере, не здесь. Я смотрел на наши переплетенные пальцы всего лишь секунду, и мне стало интересно, каково это будет держать ее за руку за пределами Ада. Где все могли это увидеть. Я не должен был об этом думать. Этого никогда не случится. Мы прошли сквозь двери, Тайлер хромал позади нас. Тьма окутала мир вокруг нас. Пустота не давала дышать. Я выпустил руку Гвен и медленно осмотрелся.

– Скаут? – позвал я, мой голос эхом вернулся ко мне, как ответ.

Звуки шагов раздались по булыжнику, и каждая часть меня напряглась, блеск желтых глаз осветил темноту. Бес, прихрамывая, вышел в мерцающий свет огней и ухмылялся. Два огромных демона следовали за ним, таща за собой Скаута, который был без сознания.

– Сирил?

Голодный взгляд беса метнулся к Гвен и Тайлеру. Какое-то нездоровое веселье отразилось на его лице, когда он достал колоду карт и помахал ими.

– Ты задолжал мне игру, жнец.

Глава 24

Гвен

Бес, стоящий передо мной, не выглядел столь же угрожающим, как другие позади него, но жадный взгляд в его желтых глазах заставил искру страха разгореться в моей груди. Сердце заколотилось, когда я наблюдала за молчаливым противостоянием, происходящем между жнецом, которого я любила, и громилами, удерживающими Скаута. Мышца в челюсти Истона дернулась, и темный гнев окружил его как облако, выстраиваясь, пульсируя, горя. Это напомнило мне одну из бурь Отца, тихая непосредственно перед тем, как он выливал свою потустороннюю ярость на любого, кто бросал вызов его власти. Истон выглядел также свирепо, опасная сила, ждущая искры, чтобы взорваться.

– Обычно ты не устраиваешь антураж для игры, – сказал Истон бесу, его голос прозвучал ломко и напряженно.

Бес улыбнулся, и низкое шипение раздалось из его горла. Его взгляд медленно прошелся по мне, как прикосновение. Я обхватила себя руками за талию, чувствуя неловкость от того, как он смотрел на меня. Отступая назад, я натолкнулась локтем на Тайлера, который сразу же схватил меня за руку. Его страх, его ужас обернулись вокруг меня, душа.

– А ты обычно не приносишь тааакой сссимпатичччный приззз, – прошипел он.

– Она – не приз, – сказал Истон. – Она – новичок.

Бес заржал и захлопал в ладоши.

– Я люблю, когда ты лжешь. Это так ессстессственно для тебя, жнец. Думаешь, мы не можем учуять, кто она?

Суставы Истона побелели. Он был очень близок к срыву. Я могла чувствовать, что он пытался остановиться. Удержать ситуацию под контролем. Здесь нас превзошли численностью.

– Давай покончим с этим, Сирил, – сказал Истон, протягивая руку. – Ты хочешь игру. Так давай сыграем.

Глаз беса дернулся, и он фыркнул, затем вытер рот запястьем.

– Ссставка.

– Ты хочешь чего-то большего, чем твои драгоценные камни. – Истон ухмыльнулся.

– Я хочу ее. – Он вытянул слизистый когтистый палец, ткнул им в мои сторону и усмехнулся, облизывая губы.

– Этого не будет, – сказал Истон, делая шаг ближе. В том как он шагнул, сквозила опасность. Бес, казалось, заметил это. Он нахмурился и отступил назад, ближе к безопасности, которую обеспечивали его демоны-головорезы.

– Другого я не хочу, – сказал он, бросив взгляд отвращения на Тайлера. – Им уже пользовалисссь. Но она... хочу ее.

– Выиграешь и получишь меня, – сказал Истон, убирая косу в кобуру. – Выиграю я, и ты отдаешь мне Скаута и выводишь нас отсюда.

– Нет! – Я начала идти вперед, но Истон вытянул руку, чтобы остановить меня. Он наклонил голову и поднял бровь, не отрывая взгляда от беса.

– Ну как, Сирил? – спросил он. – Не говори, что не сможешь меня хорошо использовать. Просто подумай обо всех клиентах, готовых заплатить и отдать конечность за трещину во мне.

Бес почесал подбородок, и торжествующая усмешка нарисовалась на его отвратительном лице.

– Идет.

Он повернулся и побрел по переулку, демоны последовали за ним. Истон тоже пошел. Я подбежала к нему, хватая за руку, позволяя его жару опалить меня. Тепло означало, что он еще был в безопасности. По-прежнему со мной. Но надолго ли?

– Что ты делаешь? – прошептала я.

– Собираюсь выиграть в карточной игре, – сказал он легко и уверенно. Почти дерзко. – А потом вывести нас отсюда.

– Это безумие. Что если он выиграет? Ты не можешь ожидать, что я просто оставлю тебя здесь. Я этого не сделаю. Не смогу. – Слезы жгли мне глаза, и я была благодарна за темноту, скрывающую мое лицо, когда мы повернули за угол. Благодарна за то, что Истон не мог видеть насколько испуганной, слабой и беспомощной я себя чувствовала.

Останавливаясь у двери, Истон повернулся ко мне. Его фиолетовые глаза прожгли путь через темноту ко мне, жестокие и непоколебимые.

– Я играю с ним все время, Рыжая. Я никогда не проигрываю, и я не собираюсь начинать сегодня. Это наш единственный путь отсюда. Ты должна довериться мне.

– Я хочу, – прошептала я. – Но...

Он наклонился и похитил мои оставшиеся сомнения своими губами, быстрым поцелуем, обдав меня жаром и любовью. На этот раз он дарил мне уют, забирая мои беспокойство и боль. Он убрал волосы с моего лица.

– Все будет хорошо.

Я неохотно кивнула, и он взял меня за руку, таща через темный дверной проем. Я быстро оглянулась через плечо, чтобы проверить Тайлера. Он следовал за нами. Он не хотел этого. Его страх ясно давал это понять. Но его потребность не быть одному на улицах Ада, вероятно, вела его вперед.

Мы вошли в комнату, освещенную мерцающим жаром факелов. Стол для инструментов из нержавеющей стали, который я видела в больницах, стоял посреди комнаты. Сирил провел рукой по поверхности, и окровавленные хирургические инструменты посыпались на пол. Истон отодвинул пару грязных щипцов и шприцев подальше от меня своим ботинком и удивленно поднял бровь.

– Тебе и в правду нужно подумать над тем, чтобы нанять новую экономку.

– В чем вопроссс, жнец? Не нравитссся на моей территории?

– Я возражаю не против твоей территории, а против компании как таковой. – Истон бросил удивленный взгляд на демонов, окружающих стол. – Не то, чтобы вы не милы, леди. Слизь... это очаровательно, в самом деле.

Неповоротливый демон, закутанный в кусок кожи, зарычал, шагнул вперед и ударил кулаком по столу. Сирил хмуро поглядел на вмятину и вскарабкался на стол, чтобы его оттолкнуть.

– Уссспокойссся. – Он посмотрел на Истона с жадностью, и ноздри демона раздулись. – Ты получишшшь его в сссвою очередь.

Истон облокотился на стол, наблюдая за ними.

– Я не хотел оскорбить твою подругу, Сирил. Мои извинения.

– Мы посссмотрим, какой ты забавный, когда будем ссснимать ссс тебя лоссскут за лоссскутом! – презрительно усмехнулся он.

В углу демон бросил обмякшее тело Скаута на пол. Я прикусила нижнюю губу и пожелала, чтобы он проснулся. Сделал что-нибудь прежде, чем станет слишком поздно. Истон, возможно, был уверен, но я нет. Эти демоны не собирались просто дать нам уйти отсюда.

Сирил поднялся на табурет и бросил колоду карт на стол. Он перетасовал их и сдал с такой оперативностью, которую я не ожидала от его узловатых, выглядящих словно их переломали, пальцев. Он смотрел на Истон, темная таинственность горела в его глазах. Я могла почувствовать это. Нечестность текла из него, пульсируя и вспыхивая как предупреждение.

– Играй, – сказал он нетерпеливо.

Истон взял свои карты и небрежно бросил на стол некоторые из них. Карты перемещались вперед, назад. Бес выглядел взволнованным, пока Истон кидал карты на стол, выглядя так, будто ему все это надоело. Я села у стены рядом с Тайлером, думая, сколько времени это будет продолжаться. Его страх охладился, но туман безнадежности занял свое место. Я не знала, что было хуже.

– Ты знаешь, он проиграет, – сказал он. Его глаза выглядели пустыми, когда он смотрел за карточной игрой.

Я подтянула колени к груди и положила на них подбородок.

– Он никогда не проигрывает.

– Здесь все проигрывают. – Он запрокинул голову, прижав ее к стене, и безучастно посмотрел на потолок. Я наблюдала, как тело Скаута дергалось и сгибалось, когда он медленно возвращался к жизни. Наконец он сел, моргая, когда пытался понять, что происходит. Он посмотрел мне в глаза и немедленно вскочил на ноги, тяжело дыша.

– Не так быстро, – прорычал демон, тыкая Скаута в бок своим клинком. Тот поднял руки и отступил на шаг назад, обращаясь к Истону за ответами.

– Что происходит, мужик?

Истон бросил другую карту и вздохнул.

– Я собираюсь выиграть. Хочешь закончить?

Сирил хохотнул и швырнул карты на стол. В его глазах танцевала победа, голод и жадность.

– Я выиграл! Я выиграл! Я выиграл!

Истон наклонился вперед, и я встала, чтобы увидеть карты на столе. Нет... он не мог проиграть. Он сказал, что никогда не проигрывал. Истон смял карты в кулаке и сжал челюсти. Страх, тяжелый и алчущий, разлился по комнате.

– Ты смухливал, – сказал он, так тихо, что я едва расслышала через вопли беса.

– Не важжжно, – прошипел бес. – Ты мой. Сссделка есть сссделка.

Он кивнул демону в углу, и неповоротливый гигант схватил Скаута за воротник и пихнул его ко мне. Скаут споткнулся, и я поймала его, не тратя впустую времени, прижала руку к его щеке, чтобы убрать его слабость и придать ему сил. Ему это понадобится. Истон недоверчиво уставился на карты на столе. Почему он ничего не делал? Я отпустила Скаута, схватила Истона за футболку и потянула, пытаясь заставить его встать. Бороться. Почему он просто сидел там?

– Истон, вставай, – взмолилась я. – Нужно бежать.

Он мне не ответил. Не посмотрел на меня. Он просто закрыл глаза и бросил смятые карты на стол.

– Гвен... убирайся отсюда.

– Нет! – вскрикнула я, горячие слезы потекли по щекам. Соль ужалила мои искусанные губы и запятнала зрение. – Я не брошу тебя! Нет!

– Ты хотела спасти Тайлера, – сказал он. – Вот что мы делаем. Вот как я оберегаю тебя. Теперь уходи, прежде чем они передумают.

Низкий рык раздался из груди демона, когда тот вышел вперед, размахивая мясистыми кулаками, готовясь наказывать. На месте Истона могла быть я. Мне было все равно. Но он не получит Истона.

– Скаут, – сказал Истон пустым голосом. – Убери ее отсюда. Отведи домой.

Скаут взял меня за руки и потянул назад. Он тянул меня к коридору, борясь со мной, когда я пиналась, кричала и дралась, как никогда раньше. Я не могла дышать через страх, вину, боль, потерю. Я не могла оставить его. Я любила его! Нельзя бросать людей, которых любишь.

– Гвен! – рявкнул Скаут мне в ухо, когда вытащил меня в ночь. – Соберись. Мы не можем ему помочь. Он согласился на это. Если мы останемся, то все будет еще хуже. Ты понимаешь это?

– Я не могу его бросить, – прорыдала я, боль раздирала мое сердце и рвалась из горла. – Я не могу...

– Ты должна, – прошептал он.

Глава 25

Истон

Что можно сказать о бесконечном количестве боли. Это сводит с ума. Крутит, сжигает нервные окончания и смывает воспоминания о чем-то хорошем. Боль может заставить думать, что до этого момента ничего не было. Это пытка. Это кошмар. Ядовитые когти впивались в мою шею, занимания время, вылечивая мою боль, будто это было искусство, которому требовалось время и терпение, чтобы стать совершенным.

Я стиснул зубы, и, несмотря на мои максимальные усилия сдержаться, задушенный стон вырвался из моего горла. Не желая давать им удовлетворения, я попытался подавить звук, но было слишком поздно. Это витало опасным топливом в воздухе. Демон заржал от восторга и провел когтями по моей спине, глубоко впиваясь, разрывая мою плоть, чтобы добраться до моего позвоночника. Боже, почему я не отрубился? Я хотел отключиться. Я хотел этого так сильно, что сделал бы все что угодно, чтобы получить это.

Я дергался на цепях и ругался, не в состоянии контролировать слова, слетающие с губ. Были ли это вообще слова? Вероятно, нет. Я моргнул, заставляя себя держать глаза открытыми, и смотрел за тем, как Сирил, хромая, вошел в комнату.

– Достаточно! – прорычал он. – Твое время вышшшло. Мы должны приберечччь его для него.

Для него? Я не был уверен, кого Сирил имел в виду, но то, как он это сказал, дало мне чертову уверенность, что я не хочу знать. Я поставил сюда много душ за прошлые пятьсот лет и взбесил настолько большое количество демонов, что не мог сосчитать. Вероятно, они выстроились в очередь и ждали снаружи за той дверью своего череда с позорным Истоном. Демон вытащил когти из моего позвоночника, и я вздрогнул, когда давление ушло, и теплая влажность впиталась в мою рубашку. Кровь. Хорошо. Возможно, я потеряю достаточно, чтобы провести в отключке день. Тогда возможно я смог бы прекратить мучить себя мыслями о Гвен, гадая, вывел ли ее уже Скаут. Муки от незнания, была ли она в безопасности, были хуже, чем что-либо, что они могли бы когда-нибудь сделать. В тысячу раз хуже.

Сирил осмотрел меня, и отвращение отпечаталось на его гнусной роже.

– Думаешь, выдержишь еще одного?

Я рассмеялся. Это прозвучало горько и пусто даже для моих ушей.

– Разве важно, если я скажу «нет»?

Сирил нахмурился, прохромал ко мне, чтобы взять за подбородок и повертеть голову из стороны в сторону. Вероятно, удостоверяясь, что последний из демонов не разъединил голову с позвоночником. К моему чрезвычайному восхищению моя голова не скатилась с тела.

– Раззз можешшшь шутить, то ты в порядке, – сказал он.

– Ты убьешь меня, а, старый друг? – спросил я. – Знаешь, ты почти одурачил меня, заставив думать, что можешь быть другим.

Он бросил нервный взгляд назад на выход, прежде чем наконец покинуть комнату и закрыть за собой дверь. Я немного подвигался на месте, пытаясь облегчить давление боли в моей спине.

– Выглядишь как дерьмо, – произнес знакомый голос из темного угла комнаты. Я поднял голову и увидел моего лучшего друга, появляющегося из тусклого света, с печальной улыбкой на лице.

– Финн, – прохрипел я.

Он встал на колени передо мной и покачал головой.

– Что ты наделал, Истон? Сколько раз ты предупреждал меня об этом? Сколько раз ты говорил мне бросить это дерьмо и не ставить все на кон с Эммой? И теперь ты здесь... из-за ангела.

Я сглотнул, во рту пересохло, губы растрескались.

– Ты не настоящий.

Он наклонил голову, наблюдая за мной глазами, такими яркими и зелеными, что было легче притворяться, что он был настоящим. Что был здесь.

– Я настолько настоящий, насколько ты хочешь, – сказал он просто.

Я хотел, чтобы он был настоящим. Я так давно не говорил с Финном. Я виделся с ним раньше, но всегда прятался, даже когда он ощущал меня, просил меня поговорить с ним. Я не мог справиться со своим мелочным гневом, что он бросил меня. Что он был в мире с бьющимся сердцем и дыханием в легких. Пока я все еще был здесь, не что иное как еще один монстр, мертвый, холодный, отрезанный от всего и ото всех, о ком я когда-либо заботился.

Но теперь, когда Гвен открыла мои глаза, я чувствовал себя настолько чертовски глупо, что позволял всему этому мешать мне. И теперь единственным способ, благодаря которому я мог ему это сказать, был обратиться к пустой галлюцинации передо мной.

– Прости, – сказал я.

Он нахмурился в замешательстве.

– За что?

– Ты нашел счастье, а я бросил тебя за это. Я говорил тебе оставить Эмму в покое, когда ты просто пытался оберегать ее, – сказал я, ненавидя слова, выходящие из моего рта. Ненавидя, насколько верными они были. Тогда я не понимал. На что похоже любить кого-то. Жить ради кого-то. Быть готовым умереть за этого человека. – Я был придурком.

Финн рассмеялся.

– Ты всегда был придурком. Поэтому ты – мой лучший друг. Иногда мне нужен придурок, чтобы контролировать меня.

Я подумал о Гвен. Насколько она напоминала мне Финна. Как двое людей, в которых было столько добра, смогли полюбить меня, я никогда не узнаю. Темные пятна застилали мне глаза, и впервые с тех пор, как они протащили меня вниз через валяющиеся кости в катакомбах Ада, я боролся за то, чтобы остаться в настоящем.

– Ты любишь ее, – сказал Финн. Это не был вопрос, потому что Финн был у меня в голове. Он знал. Кого я мог обмануть? Настоящий Финн тоже знал бы. Тот факт, что я был здесь добровольно, истекал кровью с распоротой кожей и закрученными костями, только чтобы защитить ее, был доказательством этого. Но я все равно ответил.

– Да. – Я с трудом сглотнул, в горле стало больно. – Я люблю ее.

– Ты же знаешь, я всегда надеялся, что ты найдешь кого-то, – сказал он. – Я просто никогда не думал, что ты выберешь дочь босса. Отчаянно, тебе не кажется?

Я усмехнулся, но не думаю, что губы послушались. Финн покачал головой, сжимая челюсти, когда он осматривал мое изувеченное тело.

– Раньше я думал, что буду рад увидеть тебя таким, буду упиваться тем, что ты мне дал.

Если бы я не знал, что это был не настоящий Финн, то понял бы это сейчас. Финну, которого я знал, думаю, никогда бы такое не пришло в голову. Ха. Это было мое дерьмо. Мои сомнения, изливающиеся изо рта имитации. Я подыграл, начиная задаваться вопросом, спроектировал ли я этого Финна, или же это был еще один особенный подарок Ада.

– А теперь? – спросил я.

– Нет.

Позади Финна дверь со скрипом открылась, и темная фигура пошла в пещерообразную комнату. Ее шаги были медленными, тяжелыми, целеустремленными. Против моей воли сердце запнулось в груди, сбившись на испуганный ритм. Температура в комнате, казалось, повысилась, по крайней мере, на двадцать градусов, и как раз в этот момент холодный пот побежал по моему позвоночнику.

Финн встал, не сводя с меня глаз, руки по швам, ожидая. Темная фигура встала позади него и приставила нож к горлу.

– Так ты убил тех людей, Истон? – спросил скрипучий голос.

Я поерзал на своем стуле, когда пугающе знакомый звук дошел до меня. Я потянул цепь, но она не сдвинулась ни на дюйм.

– Нет? – спросил он. – Как насчет этого?

Лезвие скользнуло по шее Финна, и появилась тонкая линия крови. Он ахнул, и его глаза стали пустыми и черными. Я боролся с тошнотой, наказывая себя за то, что посмотрел на это. Тело моего лучшего друга рухнуло на пол, и я посмотрел на человека, ожидающего с другой стороны. Пожелтевшая улыбка Дитриха сияла, будто он тысячу лет ждал этого момента.

– У тебя не правильна техника, – сказал я, скрипнув зубами. – Я бы начал с пупка и дошел до подбородка. Медленно.

Глаза Дитриха вспыхнули гневом, а руки сжались в кулаки. Он медленно провальсировал вокруг стула, к которому я был прикован цепью, остановившись позади меня. Гнилое дыхание прошлось по моему уху, когда он наклонился.

– Мой брат был среди людей, которых ты убил, – прорычал он. – Ты его также убил?

– Да. – Я наклонил голову, вздрогнув. – Но если бы я знал, что он был твоим братом, я сделал бы по-другому.

– О? Как это?

– Если бы я знал, что он был одной крови с тобой, я бы подарил ему смерть, которую ты устроил моим сестрам.

Холодный, костлявый кулак схватил меня за волосы и дернул голову. Я смерил взглядом пару мстительных, жестоких глаз. Это не было галлюцинацией. Это было реально. Все эти годы спустя я, наконец, снова столкнулся с ним.

– Ты помнишь, что я сказал тебе, непосредственно перед тем, как убил?

Я сглотнул желчь, подкатывающую к горлу. Его хватка напряглась, и черная, кипящая боль выстрелила в мой позвоночник. Я закрыл глаза и позволил мыслям о Гвен затопить мой разум. Я хотел увидеть ее лицо, еще один последний раз. Напомнить себе, что это того стоило. Она стоила того.

– Я сказал, что однажды найду тебя в Аду и буду мучить снова и снова, – прошептал он. – Сегодня тот день, Истон.

Глава 26

Гвен

Я уставилась в мутное, покрытое черной сажей окно, наблюдая за улицами Ада. Я чувствовала себя пустой и неправильной, будто кто-то распорол меня, открыл, вычерпал важное и снова зашил обратно. Без Истона, там не было никаких важных деталей. Он был единственным, кто воплощал их в жизнь. И теперь... его не было. Он был там, терпел ужасные вещи, и он делал это ради меня.

Я повернулась, когда услышала Скаута, вошедшего в комнату, отчаянно ищущего что-нибудь, что он мог использовать в качестве оружия. Демоны забрали его клинок. Он действовал так, будто они забрали у него конечность. Мой взгляд переместился к кровати, где лежал Тайлер, свернувшись в комок. Воспоминания прибывали, ударяя меня одно за другим. Руки Истона, его губы, его тело, заживающее от моего прикосновения. Я не могла оставаться в этой комнате, где я сказала Истону, что люблю его всего лишь день назад.

– Не могу поверить, что ты бросил его, – сказала я, наконец. Мог голос был хриплым, потому что горло все еще болело от крика. Скаут с хлопком закрыл ящик комода и уперся в него руками, когда смотрел на меня через разбитое зеркало.

– Истон – большой мальчик. Он сможет о себе позаботиться, – сказал он. – Он знал, что делал, когда заключал ту сделку.

– Они сжульничали!

– Ты думаешь, он не рассматривал такого варианта? – с насмешкой ответил он. – У него была лишь одна цель, когда он пошел на эту игру. Чтобы ты оставалась в безопасности и выбралась отсюда. Он хотел быть уверен в этом, несмотря на то проиграет или выиграет. Он получил то, что хотел. Как только я смогу договорится о какой-то защите, я выведу тебя и паренька из ада, оставляя позади худшую ошибку моей загробной жизни.

Он резко дернул еще один ящик, срывая его с расплавленных петель, и бросил через комнату. Слезы ярости обжигали мои щеки. Он не переживал об Истоне. А если и переживал, то был слишком напуган, чтобы что-то предпринять. Я вытерла слезы ладонью.