Текст книги "Доступна и беззащитна (СИ)"
Автор книги: Таня Володина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
34. Прочищение мозгов
– Кирилл хороший, правда, – сказала я. – Помнишь, ты говорила, что бывают нормальные клиенты, которые заботятся не только о своём удовольствии? Так вот, он такой. Внимательный, ласковый, аккуратный. Работать с ним очень приятно – ну, если не считать, что ему нужно много секса.
– Знаю я таких! Если у клиента член как Ванька-встанька, с него надо брать двойной тариф, – пошутила Вика. – Так в этом проблема? Он тебя заездил?
– Нет, – ответила я, не зная, как объяснить свой отказ работать с Кириллом. – В принципе я бы справилась – и с количеством актов, и с тем, что он склоняет меня встречаться бесплатно, но…
– Он хочет встречаться бесплатно? – удивилась Вика.
– Он пригласил меня на выходные, как будто я обычная девушка. Это неправильно! Он должен связаться с Василием Ивановичем, обсудить условия, сделать заказ и перечислить деньги. Мне неприятно каждый раз напоминать, что я проститутка и сплю с мужчинами за деньги. А ему неприятно это выслушивать.
– А бесплатно ты бы не стала с ним встречаться? – с интересом спросила Вика.
Кажется, она впервые видела девушку, которая не хотела встречаться с миллионером. Неважно, на каких условиях – хоть платно, хоть бесплатно, хоть чучелом, хоть тушкой.
– Нет.
– Почему?
Что ж, пришла пора сказать правду.
– Потому что я влюблена в другого мужчину.
– Это и есть твоё «но»?
– Да. Это самая большая проблема.
– Ты планируешь уйти из агентства?
– Нет! Я просто не могу встречаться с Кириллом.
– А с другими можешь? – усмехнулась она.
Наверное, она думала, что поставила меня в тупик.
– С другими могу, – подтвердила я, сознавая, как глупо и нелогично это звучит.
По лицу Вики было видно, что она не понимает сути моих метаний. Вот если бы я сказала, что влюбилась в Молчанова, который через три недели станет зятем Кирилла, – она бы поняла. Если бы я рассказала, что соблазняла Молчанова, пока Кирилл был в душе, – ужаснулась бы и тоже поняла. А если бы я рассказала, что Кирилл настаивает на дружбе с его сестрой, будущей женой Молчанова, – она бы полностью меня оправдала.
Но мне не хотелось упоминать его имени. Это была моя тайна. Наша тайна.
– Я буду работать с другими клиентами, но только не с Кириллом Кохановским, – заключила я. – Немножко отдохну и вернусь в график. Так Василию Ивановичу и передай.
Я разлила по бокалам остатки вина.
– Ладно, передам, – задумчиво ответила Вика, делая глоток. – Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении. Влюблённость – это прекрасно, но иногда из-за неё рушится вся жизнь.
А то я не знала! Именно этого я и пыталась избежать. Не терять голову, не ломать чужие судьбы, не разбивать семьи, не совершать маминых ошибок. Исключить саму вероятность встречи с человеком, который запал мне в душу. Кирилл был единственной ниточкой, связывавшей меня с Молчановым. Оборвётся она – и я никогда не увижу своего любимого.
Да и не мой он, а Машин.
– Диана, последний вопрос, – деловым тоном спросила Вика. – Если я займусь Кохановским, ты нормально это воспримешь?
– Конечно, нормально! Что за вопрос? Хочешь его заарканить – пожалуйста. На здоровье!
Когда Вика ушла, я села в прихожей на полку для обуви и расплакалась. Из-под попы свалилась золотая босоножка, и от расстройства я пнула её в стену.
* * *
Позвонила дедушке. Он говорил медленно и с одышкой – опять проблемы с сердцем.
– На рыбалку-то ездишь?
– Да я в прошлый раз много закоптил. Пока рыбы хватает. В магазине сказали, что больше не надо привозить.
– Ну, что ты меня обманываешь? В магазине очередь за твоей рыбой.
Он замолчал.
– Коля тебе помогает? – спросила я.
– Каждый день приходит. Не волнуйся, всё хорошо.
– Ты знаешь, что он приезжал ко мне?
– Знаю, это же я дал ему адрес. Извини, не удержался, уж больно он по тебе сох. Как придёт, так только о тебе и говорит. Аня то, Аня сё, Аня лучшая девочка в мире…
– Это раньше он так говорил?
– Почему раньше? И сейчас тоже. Любит он тебя.
Ну, надо же. Значит, и правда не держит зла. Обидел, взревновал, хотел утопить, раскаялся, попросил прощения. Сам тоже простил. И всё без лишних слов. Деда каждый день навещает.
– Деда, я так скучаю по тебе, – вырвалось у меня. – У меня здесь никого нет, ни одной родной души. Я никому не нужна, кроме тебя…
– Аня, Аня, – тихо спросил дед, – может, и правда вернёшься в Овсяновку?
– А учёба?
– А что учёба? Можно и здесь как-нибудь доучиться, будешь в город на экзамены ездить.
Из-за работы в агентстве я не сближалась ни с кем из однокурсников: парней избегала, чтобы не провоцировать навязчивого внимания, а перед девочками мне было стыдно. На втором курсе сняла квартиру и перестала посещать студенческие тусовки. Впрочем, никто и не расстроился. Замкнутая невзрачная девица, часто пропускающая пары и ни с кем не дружащая – да кому бы она сдалась? Меня они тоже не интересовали. Я жила и училась сама по себе. И легко могла перевестись на заочное и уехать, если бы не деньги.
Деньги.
Сначала дед бодрился и отказывался уезжать из Овсяновки – по крайней мере он так говорил, а я верила. Но однажды, перед тем как улететь на операцию в Израиль, он сказал: «А знаешь, внучка, я тут подумал – ты права. Раз мы семья, мы должны жить вместе. Хочу выдать тебя замуж, дождаться правнуков и каждый день смотреть на вас и радоваться. Сколько их осталось – тех дней?». Если бы не Василий Иванович, эти дни давно бы закончились. Мне повезло, что я подрабатывала в кофейне напротив конторы Василия Ивановича. Повезло, что он каждый вечер пил у нас кофе с пышками. Повезло, что он меня приметил. Повезло, что увидел, как я рыдаю в подсобке, и спросил, в чём дело.
Мне пришлось надеть на глаза тугую повязку и вдыхать острый запах попперса, чтобы облегчить неизвестному мужчине проникновение в своё нетронутое тело, зато деду не пришлось ждать квоту на операцию. Он мог и не дождаться. «Вдыхай глубже, котёнок», – говорил мужчина-невидимка, и я вдыхала. А где-то в Израиле старый приятель и должник Василия Ивановича делал операцию моему деду.
– Нет, деда, – подумав, ответила я. – Надо деньги зарабатывать. Я постараюсь побольше работать, чтобы к осени накопить на первоначальный взнос. У меня уже много накоплено, совсем чуть-чуть не хватает.
Кто даст ипотеку неработающей иногородней студентке, я старалась не думать.
Надо выползать из уныния и браться за любые заказы – даже за те, которые я раньше отвергала. Не бывает извращений, если люди занимаются чем-то добровольно и безопасно. Одна девочка рассказывала, что ей заплатили огромные деньги за двадцать минут стояния на коленях с полным кишечником. Ей влили клизму на три литра и смотрели, как она терпит. Гладили животик и утешали. Она потом машину себе купила. И никакого секса.
А главное – это хороший способ прочистить не только кишечник, но и мозги. Может быть, я Молчанова забуду?
35. Контракт
Я приехала к Василию Ивановичу рано утром. Меня беспокоило, что несколько дней от него не было ни слуху ни духу. Обычно мы неплохо ладили: он не подсовывал мне неприятных мужчин, а выбирал только тех, с кем я могла спать без отвращения. А я в свою очередь доверяла ему и не капризничала. Ситуация с Кириллом – когда я попросила внести клиента в чёрный список – была первой и пока единственной. Не хотелось бы ссориться с Василием Ивановичем по этому поводу.
В конторе стояла жара от нескольких осветительных приборов. На диване во фривольной позе развалилась девочка с рыжими волосами, вокруг неё столпились оператор, фотограф и стилист. Помощник фотографа играл золотым отражателем, пуская зайчики на девичье тело, а Василий Иванович держал миниатюрный ручной вентилятор.
Понятно, в агентстве прибавление.
Василий Иванович отдал вентилятор помощнику и направился ко мне:
– Доброе утро, ласточка! Хорошо, что ты пришла, а то я вкалываю как папа Карло, даже позавтракать некогда. Кофе будешь?
Я покосилась на девочку:
– Сколько ей лет?
– Не беспокойся, совершеннолетняя. Пойдём в кабинет. Разговор есть.
Мы прошли из гостиной в маленький кабинет, где Василий Иванович принимал клиентов. Офисный стол, кресло, стул для посетителей, компьютер с большим экраном. Никаких диванов, подушек и эротических картин на стенах. Обычная контора, ничем не напоминающая логово матёрого сутенёра. Тут клиенты знакомились с фото – и видеоматериалами своих предполагаемых любовниц. Делали выбор. Проводили своеобразный кастинг. И это было именно деловое знакомство, а не быстрый передёрг на порнофотографии. Я уверена, никто из мужчин в этой комнате не мастурбировал.
Я села на стул, Василий Иванович в кресло.
– Ничего не хочешь мне сказать? – спросил он.
– Хочу. – Я смущённо поёрзала на жёстком сиденье. Василий Иванович вдруг показался мне строгим начальником, а я – наделавшей ошибок стажёркой. – Мне нужна работа.
– Какая работа? От Кохановского ты отказалась, а Юрий Георгиевич уехал в Америку.
– Ну, у меня же есть другие клиенты. – Я назвала фамилии двоих мужчин, с которыми встречалась больше года на регулярной основе. – Они меня не заказывали?
Василий Иванович пожевал губы.
– Они звонили, но я им отказал. Сказал, что ты временно не работаешь.
– Что?! Почему?
– Видишь ли, Аня… – начал он таким голосом, что я приготовилась к худшему, – на днях я провёл несколько сложных переговоров с юристом Кирилла Кохановского…
– С Машей?! – я чуть не упала со стула.
Маша была здесь? Разговаривала с Василием Ивановичем? Она знает, что я из эскорта?
– Нет, какой-то молодой парень, Денис зовут. Мне пришлось долго с ним беседовать о тебе, и в конце концов он сделал предложение, от которого я не смог отказаться, – Василий Иванович хитро прищурился.
Ну, всё понятно! Я переживала, что обидела мужчину, который не сделал мне ничего плохого, а, наоборот, проявил доброту и щедрость. Я что-то объясняла Вике. Надеялась на понимание Василия Ивановича, который обещал не посылать меня к клиентам без моего согласия. Но нет! Пришёл юрист Денис, настоял, предложил побольше денег, и теперь мне придётся обслуживать Кирилла. Улыбаться его милой сестре, прятать глаза от Молчанова и глотать слёзы в постели.
Что ж так больно-то?
– И когда мне на вызов? Сегодня?
– Да не смотри ты так, словно я на плаху тебя отправляю! – разозлился Василий Иванович. – Видите ли, мужчина хочет секса несколько раз за ночь! Ужас! А потом приглашает на встречу без денег. Отказать! Внести в чёрный список!
– Вы же сами требовали, чтобы мы не трахались с клиентами бесплатно.
– А он тебя трахаться звал?
Кажется, он звал меня на сёрфинг. В эту субботу. Завтра.
– Вы же знаете, – сказала я упавшим голосом, – проблема не в этом.
Разумеется, он всё знал. Вика доложила, что я в кого-то влюбилась и начала бузить.
– Кто он? – быстро и жёстко спросил Василий Иванович.
– Не скажу.
– Если это Кохановский…
Опять двадцать пять!
– Да не Кохановский это! Будь это Кирилл, я была бы счастлива! Я бы даже работать бросила и пошла к нему в содержанки. – Я почувствовала, как подступают слёзы. – Хоть несколько месяцев пожила бы как нормальный человек – пока ему не надоест со мной возиться. Пока он не поймёт, что я не Леночка и не избавлю его от чувства вины…
– Какая ещё Леночка? – спросил Василий Иванович.
– Да была у него история, неважно… – Я справилась с желанием заплакать и вздохнула: – Так на что вы договорились? На выходные?
– Нет, Аня. На месяц.
Я ошарашенно на него посмотрела:
– Василий Иванович, вы… Вы продали меня на целый месяц, хотя я вообще отказалась с ним работать? Вы не понимаете! Я не смогу! В прошлый раз я чуть не сорвала встречу… – я затравленно сжалась и замолчала. – Предложите ему Вику или эту рыженькую… Я не справлюсь…
С собой, своими чувствами, эмоциональными порывами, со своими мечтами и желаниями. С потребностью быть рядом с ним несмотря ни на что. Я всё разрушу и в конце концов погибну, как моя мама. Кто-нибудь убьёт меня и будет прав.
– Справишься, Аня. – Василий Иванович полез под стол к своему допотопному бронированному сейфу. – Я тебе такой контракт выбил, что любой справится, – даже такой старый и неуклюжий толстяк как я. Держи, это – тебе!
Он положил на стол две красных пачки пятитысячных купюр и две голубых по тысяче. Всего – миллион двести тысяч. Я молча смотрела на них, не находя слов.
– А ты решила, что я тебя на месяц в рабство продал? – спросил покрасневший Василий Иванович. – Я что, зверь какой? Если девушка сказала, что не будет спать с Аполлоном Бельведерским, Данилой Козловским или Кириллом Кохановским – я её насиловать не буду. Не хочет – не надо. Добровольность – главный принцип работы моего агентства. Я так и сказал этому Денису.
– А он что? – выдохнула я.
– А он прыгал тут как вша на гребешке, – усмехнулся босс. – Думал, он хитрее меня. Когда он мне надоел, я позвонил Кириллу и мы за десять минут обо всём договорились. И – вуаля! – мне поступило предложение, от которого я не смог отказаться.
Он улыбался.
– И о чём вы договорились? – спросила я.
Что я должна буду сделать за миллион двести тысяч – причём такого, что даже Василий Иванович мог бы это сделать? Массажировать Кириллу пятки? Бегать за пивом? Мыть унитазы в пентхаусе?
– Тебе ничего не придётся делать, – сказал Василий Иванович, словно прочитав мои мысли. – Совсем ничего. Кирилл выкупил твой месяц, чтобы ты могла свободно собой распоряжаться. Чтобы у тебя был выбор: сходить с кем-нибудь в кино или нет. Чтобы ты бесплатно встречалась с теми, кто тебе интересен. Чтобы пожила нормальной жизнью.
Такого я не ожидала.
– Он пригласит меня в кино, да? Он хочет секса в последнем ряду на вечернем сеансе?
– Какой ещё секс? – ответил Василий Иванович. – Не думаю, что он тебя куда-нибудь пригласит.
– Ну, а что тогда? Зачем ему это нужно?
Да, я сослалась на занятость и принцип «я не встречаюсь с мужчинами бесплатно», когда отказала ему во встрече. Но это же не повод заплатить мне за целый месяц и сказать: «Вот, теперь каждая твоя минута проплачена, и при этом ты не занята – встречайся с кем хочешь». Я ведь могу выбрать и не его.
Месяц эфемерной купленной свободы. Каникулы от рабства. А что потом?
– Если он так поступает – значит, ему это надо. Я не лезу людям в душу – я не психотерапевт. Так что забирай деньги и иди присматривай квартиру.
– Квартиру?!
– Ну, первоначальный взнос у тебя есть, не так ли?
Я взяла пачки в руки и пошла к двери. То есть он купил меня, но отпустил на свободу. Ничего не требуя, ни о чём не спрашивая. Мой дед иногда отпускал пойманных форелек, если они казались ему слишком маленькими. Не все рыбаки так поступали. Только самые мудрые и ответственные. Спасает, он опять меня спасает – своей добротой, своим великодушием. Как жаль, что я в него не влюблена!
Я остановилась у двери. Развернулась и пошла обратно. Положила деньги на стол:
– А вы можете пока подержать их у себя? Куда я с ними пойду?
– Да без проблем, – Василий Иванович взял деньги и закинул в сейф. – Что-то ещё?
– Спасибо за контракт.
– На здоровье! Всегда рад выбить для девочки самые выгодные условия.
Я сглотнула.
– Дайте мне телефон Кирилла.
– Не дам.
– Но мне надо! Я хочу его поблагодарить.
– Всё равно не дам. Он просил никому не давать его личный номер.
Я остолбенела. Даже позвонить ему нельзя? Даже «спасибо» от меня не хочет слышать?
– Ласточка, ну поищи в интернете, – сжалился Василий Иванович. – Всяко какой-нибудь рабочий номер найдёшь. Правда, не факт, что тебя соединят, но попробовать-то можно?
Я задумчиво кивнула и ушла.
36. Молчанов – 49 процентов
Я шла по улице и губы невольно растягивались в улыбке. Хоть счастье и не в деньгах, но знать, у тебя хватает не только на первоначальный взнос, а на половину будущей квартиры – это невыразимо прекрасное ощущение. Я закрою депозит, где хранились накопления, добавлю пять тысяч евро, полученные за «смерть на озере», и миллион двести, полученные в подарок, – и пойду выбирать квартиру в новостройке. Я уже знала, в каком районе она будет, – на юге города, у самого моря, на высоком этаже. В хорошую погоду мне будет виден элитный дом на набережной Невы. А в бинокль я смогу даже рассмотреть, как Кирилл, Молчанов и Маша пьют кофе на террасе среди кадок с деревьями.
Мужчина, который был ко мне невероятно добр. Мужчина, который разбил мне сердце. И женщина, которая меня пожалела.
«Если будешь свободна, присоединяйся к нам», – вспомнились слова Кирилла. Как я могу к вам присоединиться, если я угроза для каждого из вас? Я могу разрушить вашу любовь и вашу дружбу. Вы все меня возненавидите. И я вас возненавижу – за то, что вы хорошие, а я плохая.
Единственное – я должна поблагодарить Кирилла. Если бы я не знала его, то могла бы подумать, что он покупает моё время, чтобы произвести впечатление и чего-то добиться: внимания, любви или секса. Но теперь я его немножко знала. Воспитанный добросердечной сестрой, он вырос в совестливого и великодушного человека. В шестнадцать лет он совершил чудовищную ошибку, последствия которой разгребал много лет. Другой бы плюнул и забыл, а Кирилл – нет. С тех пор он старался жить так, чтобы не совершать фатальных ошибок. И молодец! И правильно делал. Мне надо брать с него пример, а не маяться дурью.
Я нырнула в прохладу метро.
Молчанов скоро женится. На женщине, которую знает двадцать пять лет. На сестре своего лучшего друга. Она богата, умна и пока ещё молода. На неё можно положиться – она не подставит, не обманет, не предаст. Она его любит. Она сделает его счастливым.
А смогла бы я сделать его счастливым? Конечно, нет. Да и не любит он меня. И я его не люблю. То, что между нами вспыхнуло на несколько коротких мгновений, – это не любовь. Это просто похоть, физическое влечение – безрассудное и нездоровое. Как у моих родителей. И к чему это их привело? Ружьё, нацеленное в грудь любимой. Палец, нажимающий крючок. Кровь по всему дому. Ребёнок-сирота, безутешный отец.
Как же Молчанов был прав, когда не ответил на моё признание! Как же я была глупа, когда соблазняла его и намекала на возможность чего-то большего. Как хорошо, что мне хватило силы воли прекратить отношения с Кириллом.
Уйдёт из моей жизни Кирилл – уйдёт и Молчанов.
Я ехала в метро, бездумно скользя взглядом по сторонам, и мысленно объяснялась с Кириллом.
Прости, Кирилл, ты ни в чём не виноват, но другого выхода нет. Если бы не Молчанов, ты стал бы моим самым любимым клиентом – постоянным, с эксклюзивными правами. Я бы отдавалась тебе столько раз, сколько тебе нужно, и так, как тебе хочется. Я бы старалась для тебя – подыгрывала, ублажала, развлекала. Может, мы бы даже подружились, если между статусным мужчиной и проституткой возможно хоть какое-то подобие дружбы. А, может, я пошла бы к тебе в содержанки. Всё было бы возможно, если бы я не влюбилась в твоего друга.
Но напоследок я кое-что для тебя сделаю: я скажу тебе, что ты меня спас. Пусть ты считаешь, что погубил Леночку, я хочу, чтобы ты думал, что спас Анечку. Это будет мой прощальный подарок, компенсация за доброту.
На этой мысли кто-то толкнул меня, и я очнулась от сладких мелодраматичных грёз. Чуйка подсказывала, что не стоит звонить Кириллу, не стоит благодарить и пускаться в объяснения. Если я покажусь ему бессердечной стервой, которая молча забрала денежки и исчезла, – это даже к лучшему. Так он быстрее меня забудет и уж точно больше не придёт в агентство.
Но мне хотелось ему позвонить.
* * *
Первая же ссылка в интернете по запросу «СтальИмпорт» вела на сайт «Всё о компаниях и владельцах». Я и не знала, что подобная информация доступна.
Краткая справка:
«Компания „СтальИмпорт“ зарегистрирована в 2010 году по адресу Санкт-Петербург, Канонерский остров…»
«Основным видом деятельности компании является оптовая торговля металлами…»
«Размер уставного капитала…»
«Владельцами компании являются Кохановский Кирилл Борисович – 51 % и Молчанов Павел Петрович – 49 %…»
«Прибыль за 2017 год – недостаточно данных…»
«Контакты, адрес, телефон, карта проезда…»
Я вернулась к строке чуть выше. Владельцы – Кохановский и Молчанов? Почти поровну? Без папы-депутата и сестры-юриста? Это было неожиданно. Я и не предполагала, что Молчанов владелец бизнеса. Пусть и младший партнёр, но – практически с равными правами. Он казался телохранителем, сотрудником СБ или личным пилотом, но никак не миллионером…
Хотя откуда мне знать про молодых миллионеров? Парни вели себя просто и демократично – без замашек нуворишей или золотой молодёжи. Для первых они были слишком молоды, для вторых – рождены в неподходящих семьях. Они не тыкали в глаза заработанными деньгами, не кичились богатством и даже в приватной обстановке проявляли вежливость. Если бы не яхта, дорогие машины и квартиры в элитном доме, я бы и не подумала, что они богаты.
Ну, у Кирилла часы ещё дорогие. И одежда. А у Молчанова даже бельё из масс-маркета…
Получается, Маша выходит замуж не просто за молодого красивого пилота, а за обеспеченного человека. А я-то думала, это он берёт в жёны миллионершу. Везёт же некоторым.
Поймав себя на зависти, я пробормотала: «Зато тебе подарили кучу денег», и набрала номер офиса. Ответила девушка с приятным голосом:
– Добрый день! Приёмная «СтальИмпорт», Ольга Котова, чем могу вам помочь?
– Мне бы хотелось поговорить с Кириллом Борисовичем, – сказала я самым уверенным тоном.
– Представьтесь, пожалуйста, – попросила она.
Я – Диана из агентства Василия Ивановича. Как ещё мне представиться?
Какое удобство, когда все переговоры с клиентами ведёт босс, а не ты сама. Расценки, условия, ограничения, перечисление денег – всё проходило мимо меня. Мне даже запрещалось давать клиентам свой номер. Не имея опыта телефонных переговоров, я начала волноваться.
– Анна Павлова. Вы ему скажите, он меня знает…
Это, наверное, было лишнее.
– Минуточку, – ответила Ольга, и я услышала нежную переливчатую музыку.
Я слушала её, наверное, пять минут, пока секретарь снова не подключилась к разговору:
– К сожалению, Кирилл уже покинул офис. Перезвоните, пожалуйста, в понедельник.
Значит, Кирилл. На работе тоже демократия с подчинёнными.
– В понедельник? – переспросила я. А я уже настроилась на слова благодарности. – Вы не дадите мне его личный телефон?
– К сожалению, это невозможно. Что-нибудь передать Кириллу?
Передайте мои глубокие искренние извинения за то, что я не буду с ним встречаться – ни платно, ни бесплатно. Так, что ли?
И тут мне вспомнился Коля. Он взял отгул, приехал из посёлка и два дня провёл на лавочке у парадной – и всё ради того, чтобы извиниться передо мной лично. Как же он сказал тогда? «Ты достойна того, чтобы стать перед тобой на колени, а не просто позвонить по телефону». А разве Кирилл этого не достоин? Единственный мужчина, с которым у меня могло что-то получиться, если бы обстоятельства сложились иначе. Единственный, кто реально заботился обо мне – и в постели, и вне её. Единственный, кто хотел, чтобы я встретилась с ним по доброй воле, а не по долгу службы.
А я ведь знаю, где его найти.
– Спасибо, ничего не нужно. До свидания, – попрощалась я с Ольгой.
