Текст книги "Любовь навылет (СИ)"

Автор книги: Таня Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

7. Идеальный соус, сыр

Эд встретил её на новеньком джипе «Мицубиси». Даша уважительно и немного завистливо погладила блестящий капот. На такую машину ей точно никогда не накопить. Только диспетчеры с их шестизначной зарплатой могут позволить себе такие дорогие автомобили. И, возможно, даже без кредита.

В салоне Эд преподнёс ей стильный букет из чайных роз и галантно приложился к руке. Тронул кожу сухими губами. Сегодня, при свете дня, он ещё больше смахивал на английского аристократа – острый подбородок, покрытый золотистой бородкой, светлые глаза, бледная кожа. На свою мать он был совсем не похож.

– Не стоило беспокоиться, Эд, – сказала Даша, пристраивая букет на коленях, – у нас же не свидание.

Ей хотелось сразу расставить точки над «i».

– Не свидание? Чёрт, а я-то надеялся!

Он так искренне возмутился, что Даша не сдержала улыбку:

– Мы просто съездим в «Макдак» и немного поболтаем.

Эд завёл машину и вырулил со стоянки. Объехал офис, миновал здание аэропорта. На автобусной остановке толпились пассажиры с чемоданами: начали прибывать вечерние рейсы из Москвы и Санкт-Петербурга. Сквозь железные ворота виднелся кусок лётного поля. Даша поискала глазами Оленева: вдруг он где-нибудь около самолётов?

– Я не повезу тебя в «Мак», – сказал Эд, набирая скорость и лавируя между машинами.

– Эм-м… а почему?

– Не хочу, чтобы ты отравилась. И вообще там несъедобно.

– Но…

– Я знаю, – перебил Эд, – ты любишь гамбургеры. Поэтому план такой: мы едем ко мне, и я готовлю тебе сочный, свежий и вкусный гамбургер. Клянусь, ты запомнишь его на всю жизнь. Это будет идеальный гамбургер – как «Идеальный шторм». Ты видела этот фильм? Можем заодно посмотреть.

– Постой-постой, какой ещё шторм? Вернее, что значит «мы едем ко мне»? Мы так не договаривались!

– А в чём проблема? Ты меня боишься?

– Пф-ф…

– Вот именно, – он глянул на Дашу и улыбнулся. – Тебе ничего не угрожает в моей компании. Я самый надежный и проверенный человек из всех, кого ты знаешь. Моя мать – финансовый директор «Север-Авиа», а отец – командир эскадрильи. Мне можно доверять.

В его словах был резон. Даша поискала другие возражения:

– Мне неудобно ехать в гости к начальнице, она меня не приглашала.

– Не беспокойся, я живу отдельно от родителей.

– Ну… Мне не хочется напрягать тебя с готовкой. Можем съездить в какое-нибудь другое кафе, которое ты не считаешь ужасным.

– А ты меня не напрягаешь. По первому образованию я шеф-повар. Закончил техникум с красным дипломом.

– Да ты что? – удивилась Даша. – А как же ты работаешь диспетчером?

– Ну вот как получил диплом повара, так сразу же и поехал поступать в ГУГА – университет гражданской авиации.

– А зачем такие сложности: сначала учиться на повара, а потом на диспетчера? Можно же было сразу после школы в Питер уехать.

– А, тебе интересно! – удовлетворённо заметил Эд. – Приедем, я всё тебе расскажу.

* * *

Эд жил в центре в трёхэтажном сталинском доме с колоннами и прочими архитектурными излишествами. Его квартира располагалась на первом этаже. Он открыл дверь и приглашающим жестом направил Дашу в прихожую. Она зашла. Внутри ничего не напоминало о сталинской эпохе. Напротив, в квартире был сделан современный ремонт: голые стены с чёрно-белыми фотографиями, пол из беленого дуба, открытые пространства и минимализм. Ни пылинки, ни соринки. Не то что дома у Оленева.

В прихожей стоял сверкающий велосипед с гладкими широкими покрышками. Даша скинула на руки Эда пуховик и не удержалась, погладила пальцем чёрную алюминиевую раму:

– Красивый велосипед. Ты по городу катаешься?

– Иногда по городу, но обычно я езжу на нём на работу – весной и летом. Так удобнее, чем на машине, к тому же помогает держать форму. Не всегда есть время на спорт.

– Ох, я бы на таком прокатилась…

Он провёл Дашу на кухню, соединённую с гостиной, и усадил на высокий барный табурет. Кожа упруго скрипнула под её весом. Эд налил и поставил перед ней бокал красного вина и отошёл к плите. На противоположной стене комнаты висел тонкий плазменный телевизор, а посередине стоял роскошный Г-образный диван, заваленный яркими подушками. Квартира выглядела функционально и дорого. Всё новое.

Даша приуныла. Ещё час назад она радовалась выделенной комнате в общежитии, а теперь осознала, что у неё никогда не будет квартиры её мечты. Не то чтобы квартира Эда была её мечтой, но она однозначно была к ней ближе, чем комнатушка в общаге.

– Стильно у тебя, – сказала Даша, вращаясь на табурете и с интересом разглядывая дизайнерские находки: белые часы, сливающиеся со стеной, замысловатое растение в квадратном горшке. – Это твоя квартира или ты снимаешь?

Эд не оборачиваясь ответил:

– Моя. Купил ещё в прошлом году, но пока ремонтировал, пока мебель заказывал… Вот, только недавно въехал – новоселье, можно сказать. Ты – мой первый гость. Мне очень приятно, что ты согласилась зайти.

– Ты меня заманил гамбургером! – напомнила Даша и спрыгнула с табурета.

Подошла к Эду и глянула, что он делает. Огромным ножом он рубил огурцы на тонкие ломтики – очень сноровисто и быстро. Как он пальцы себе не резал? Точно учился в техникуме!

– Хочешь мне помочь? – спросил он.

– Нет, хочу посмотреть, как готовит профессиональный повар.

– Ну, смотри, – ответил Эд, сдувая свесившуюся на лоб рыжую чёлку. – Первый раз показываю бесплатно, второй – исключительно за вознаграждение.

Он достал две тарелки и поставил перед собой. Положил на каждую по половинке обжаренной булочки и накрыл листьями салата. А дальше началось шоу: колечки красного лука синхронно упали на салат, сверху легли толстые румяные котлеты, снятые с чугунной сковороды, на котлеты – маринованные огурчики, кружки помидоров, густой оранжевый соус, снова листья салата и в заключение – верхушки булочек, обсыпанные кунжутом. Чтобы конструкция не разъехалась, Эд в каждый гамбургер воткнул по шпажке – одновременно двумя руками. Словно два дротика метнул в доску для дартса.

Даша восхищённо воскликнула:

– Эд, ты просто фокусник! А можешь повторить ещё раз, но медленно?

– А вознаграждение?

– А чего ты хочешь? – спросила Даша и вдруг осознала, что флиртует.

Она не собиралась этого делать, это случилось непроизвольно.

– Поцелуй меня.

Даша хмыкнула. Кажется, она зашла слишком далеко.

– Как-нибудь в другой раз… Наверное…

* * *

На вкус гамбургеры оказались божественными. Эд был прав, она запомнит их на всю жизнь. Она откусывала нежнейшее мясо, подбирала языком соус и запивала душистым вином, радуясь, что приняла приглашение Эда. По сравнению с этим гастрономическим шедевром в «Макдональдсе» и правда было несъедобно.

Эд расправился с гамбургером первым. Достал здоровенную хрустальную пепельницу и закурил, пуская дым в сторону и не забывая подливать вино в Дашин бокал.

– Ты обещал рассказать, как тебя занесло в диспетчеры, – сказала Даша, не торопясь прикончить свою порцию.

Она жевала медленно и вдумчиво, наслаждаясь каждым кусочком.

– А ничего особенного, обычная история. Ты же знаешь мою мать? Она категорически не хотела, чтобы я шёл в авиацию. После школы я не мог ей противостоять, я был очень послушным и ведомым ребёнком, но потом я вырос и нашёл в себе силы оторваться от маминой юбки. Я закончил техникум, подарил ей свой красный диплом и поступил на «Управление воздушным движением».

– Ты молодец, – восхитилась Даша, – исполнил свою мечту. А меня тоже мама уговорила идти на бухучёт. Сказала, что бухгалтеры везде нужны, и с такой профессией я не пропаду. Помочь-то мне некому, я из деревни.

– А кем ты хотела быть?

– Не знаю, – честно ответила Даша, допивая третий бокал, – у меня такие глупые и банальные женские мечты. Я хотела встретить хорошего мужчину и родить ему троих детей.

– Роди мне, – сказал Эд. – Я очень хочу детей. Мы поженимся, ты не будешь ни в чём нуждаться.

– Да ну, это не серьёзно, – рассмеялась Даша.

Эд даже не улыбнулся:

– Я сейчас абсолютно серьёзно. Выходи за меня.

8. Синий галстук

Она посмотрела на Эда. Его скулы раскраснелись, а глаза горели. Он явно волновался, и это ему шло: в этот момент он был красивым, а не страшным. Даша подумала, что могла бы его полюбить. Он из хорошей семьи, умён, приятен в общении, щедр, обходителен, умеет готовить и управлять воздушным движением. В конце концов он отлично зарабатывает, а это тоже важная составляющая счастливого брака. Да, она могла бы влюбиться… Если бы не была заинтересована в другом мужчине.

– Нет, Эд, я не выйду за тебя, – сказала Даша. – Я могу предложить только дружбу.

– У тебя кто-то есть?

– Ну, не то чтобы… Просто нравится один человек.

– Хорошо, – он улыбнулся, и на щеках появились ямочки. – Давай начнём с дружбы.

– Давай, – радостно согласилась Даша.

Ей и правда хотелось иметь такого друга. До сих пор она не дружила с мужчинами, и идея показалась ей привлекательной.

Эд отвёз её домой поздно вечером – сытую и разомлевшую от вина.

– Мама сказала, ты скоро переедешь в общежитие.

– Да, на выходных.

– Я тебе помогу.

– Не стоит, Эд. Не хочу тебя напрягать.

– Не беспокойся, мне не трудно помочь подруге, – ответил он и потянулся её поцеловать.

Даша подставила щёку и ощутила легчайший сухой поцелуй – совершенно дружеский, без намёка на что-то большее.

* * *

Усольцева вызвала Дашу рано утром и сообщила, что назначает её своей заместительницей. Даша возразила, что не готова к такой ответственности, но Усольцева отмахнулась:

– Мне нужна помощница, которой я буду доверять на сто процентов. Разумеется, ты готова! Я наблюдаю за тобой не первую неделю, и с каждым днём ты мне нравишься всё больше. Ты молодая, сообразительная и расторопная. Не то что эти… – она явно имела в виду своих «пенсионерок». – Заполни банковские карточки с образцами подписей – я хочу, чтобы ты занялась платежами.

Даша смотрела на Нину Петровну другими глазами. Искала в ней рыжинку и угловатость черт, но ничего не находила. Наверное, Эд похож на отца, а не на мать. Даше было немного неловко, что она подружилась с сыном начальницы, – как будто напрашивалась на какие-то привилегии или послабления в работе, – но ничего не поделаешь: Нина Петровна сама их познакомила, и теперь ей придётся смириться, что они общаются. Хотя она, кажется, и не против…

– Очерёдность платежей будешь согласовывать с Матвеем Ивановичем, он в курсе. Если его нет на месте, то со мной. Если и меня нет, то плати в первую очередь «Киришинефтеоргсинтезу», мы им постоянно должны за керосин. К генеральному с вопросами не ходи, он этим не занимается. Других замов не слушай, они будут просить оплачивать периодику, бортпитание или форменную одежду – это всё важные платежи, но не срочные. А какие срочные – знает Оленев.

– То есть я буду работать с Оленевым?

– Да.

– Я не знала, что он этим занимается…

– А какая разница? Кто-то же из директоров должен контролировать платежи. Ну, чего ты застыла? Иди работай, ты видела, сколько у тебя расчётных счетов?

Похоже, ни о каких привилегиях для подружки сына речи не шло. Усольцева всё так же руководила железной рукой. Не ожидая новых понуканий, Даша взяла стопку документов, помеченных к оплате, и отправилась в кабинет Оленева.

* * *

Они не виделись больше недели, и Даша не знала, как себя вести: как подчинённая, как товарищ по спасению диких животных или как партнёр по распитию бальзама «Сила жизни»?

Кабинет Оленева напоминал его квартиру: тесно, неуютно, горы профессиональных журналов на английском, папки, бумаги, карандаши. На подоконнике около горшка с крошечным неопознанным растением лежала стальная деталь, похожая на дырявую пирамидку. Очевидно, обломок самолёта после крушения. Что ещё может хранить в своём кабинете заместитель по безопасности полётов?

– Добрый день, Матвей Иванович, а что это такое? – спросила Даша и указала на окно.

– Какой-то таджикский цветок. Лейла принесла, – ответил Оленев, не отрываясь от экрана компьютера.

– Нет, я про обломок.

– Какой ещё обломок? – Оленев отвлёкся от своего занятия.

Даша смотрела на него и не могла отвести взгляд. Сегодня Оленев был чисто выбрит и абсолютно трезв. Бархатные карие глаза и смуглая кожа делали его похожим на цыгана или «лицо кавказской национальности», но короткий нос и широкие славянские скулы эту версию опровергали. Обычный русак, просто брюнет. Бледно-голубая рубашка ему шла, и синий галстук тоже, пусть и неправильно завязанный.

Интересно, он навсегда избавился от форменного свитера с катышками?

– Присаживайся, Даша. Теперь ты занимаешься платежами? Ну, поздравляю с повышением. Мне нужно срочно оплатить продление ресурса двигателей, остальные счета подождут. Сколько у нас денег?

– Всего? То есть везде? Сейчас сосчитаю.

Оленев быстро отдал распоряжения, сделал пометки в документах и выключил компьютер:

– Всё, до завтра, я опаздываю в Лицензионную палату.

– У вас галстук неправильно завязан. – Даше не хотелось расставаться так быстро, она только сейчас поняла, насколько соскучилась по Оленеву. – Одно время я увлекалась галстуками и платками, выучила пятьдесят способов завязывания.

– Точно неправильно? Я вроде по схеме завязывал, в интернете нашёл.

– Вы выбрали узел, который считается простым, но на самом деле он сложный – видите, уже распустился? И длина у вас до… до… Короче, слишком длинный… конец.

Даша покраснела, словно говорила что-то неприличное.

– Ну и чёрт с ним, – ответил Оленев. – Я сейчас не готов этим заниматься.

– Давайте я перевяжу, это одна минута.

Оленев отложил пальто и подошёл к Даше. Встал нос к носу, задрал подбородок и подставил шею. Стараясь не дышать, Даша двумя пальцами распустила ослабший узел и вытянула галстук из-под воротничка. Жест получился таким пошлым, что Даша мысленно застонала. Когда она предложила свои услуги, то не собиралась играть в «Раздень меня нежно», но ситуация обострилась – она физически, всем своим нутром ощутила, как непреодолимо её влечёт к Оленеву.

Стараясь не прикасаться к голой коже, Даша поставила воротничок, набросила галстук и отрегулировала длину концов. Привычные движения внезапно наполнились неуместной чувственностью. Скольжение шёлка по хлопку, запах взлётной карамельки от губ Оленева, перекатывание кадыка вверх-вниз, когда он сглотнул, – Даше казалось, они занимаются любовью. Или вот-вот начнут.

– Я «Виндзор» вам завязываю, – сказала она, чтобы отогнать наваждение.

– Вяжи что хочешь, я доверяю твоему вкусу, – отозвался Оленев. – Только побыстрей, минута уже прошла.

В кармане зазвонил телефон. Даша отточенным жестом затянула узел и опустила воротничок. С удовлетворением убедилась, что конец галстука висит на уровне пряжки, а не ширинки.

– Готово, Матвей Иванович.

– Трубку-то возьми, – сказал Оленев, надевая пальто.

Даша достала телефон, увидела имя звонившего и быстро произнесла в трубку:

– Я сейчас занята, я тебе потом перезвоню, ладно?

Оленев взял со стола ключи от машины, выпустил Дашу в коридор и, запирая кабинет, спросил:

– Кто звонил?

Даша уловила в его тоне показное равнодушие: он пытался скрыть интерес к её личной жизни, но она всё равно его почувствовала. Сердце застучало быстрее. Даша не стала врать:

– Эд Усольцев.

– Вы встречаетесь? Я видел, как вы танцевали восьмого марта.

– Нет, мы… пересекаемся иногда. В дружеском плане. Или что вы имеете в виду? У меня никого нет.

Щёки запылали огнём. Зачем было добавлять, что у неё никого нет? Достаточно было сказать, что они с Эдом друзья.

Уже с лестницы Оленев ответил:

– Ничего, всё нормально. Передавай Эдику привет! А эта штука на подоконнике – это не обломок, а каретка шасси от моего первого самолёта. Его списали давно. До завтра, Даша. И спасибо за помощь, что б я без тебя делал?

Чтобы успокоиться, Даше пришлось побрызгать в лицо холодной водой, а потом выпить две чашки ромашкового чая. Куда бы она ни посмотрела, ей повсюду мерещился Оленев.

9. Он предпочитает мужчин

В субботу Эд приехал к Даше рано утром. За ним прибыла «газель» с грузчиками. Даша уже ждала их, сидя на коробках со своим скарбом. Его оказалось больше, чем она думала, и помощь новообретённого друга пришлась очень кстати.

Пока ехали в общежитие, Даша улыбалась солнечному дню – чуть ли не первому в этом году. На городских дорогах активно таял снег, от асфальта поднимался парок.

Комната в общаге ей досталась хорошая: окнами на скверик, где перед полётом любили посидеть пассажиры. Иногда они курили, иногда пили кофе, купленный в автомате. Сейчас сквер был пуст, только неутомимая Лейла обметала дорожки большой самодельной метлой. Даша вышла на балкончик, за ней протиснулся Эд. Справа виднелись здание аэропорта и диспетчерская вышка, а прямо напротив находился офис.

– До работы – две минуты, – сказал Эд.

– Ты не представляешь, как я счастлива! – отозвалась Даша.

Учитывая, что они начинали работать в восемь часов (а то и раньше), проблема с ранними подъёмами отпала. И на обед можно было ходить домой. Хотя в столовую бегать удобней: там вкусно, недорого и… можно пообщаться с Оленевым в неформальной обстановке. На работе-то с ним не поболтаешь. Даша нашла глазами окно его кабинета. Там торчало таджикское растение и поблёскивал «обломок» самолёта.

Она и правда была счастлива. Всё складывалось мега-удачно: достойная зарплата, успешная карьера, ведомственное жильё, социальный пакет, новые друзья и даже начальница с замашками тирана-покровителя. Какой бы требовательной и грубой ни казалась на первый взгляд Усольцева, Даша понимала, что у них складываются неплохие рабочие отношения – доверительные и доброжелательные. Намного более доброжелательные, чем с предыдущими начальниками, которые хоть и проявляли вежливость, но не вникали в её личные проблемы.

А главное – на этой работе она встретила Оленева. Не самый перспективный вариант с точки зрения романа или замужества, но самый волнующий. Никогда раньше Даша не была настолько увлечена каким-либо мужчиной – его внешностью, сложным характером и таинственным прошлым. Это увлечение делало её жизнь полной и яркой, несмотря на то, что Матвей Иванович не проявлял к ней ответного интереса. Ещё не вечер! Если она каждое утро будет завязывать ему галстук, рано или поздно они поцелуются. Она сама его поцелует. Чмокнет легонько в щёку. Почему бы и нет?

Даша улыбнулась своим мыслям и поймала подозрительный взгляд Эда.

К обеду они расставили мебель, повесили шторы и разобрали коробки с вещами. Получилось уютно и по-домашнему – словно она всегда тут жила. Эд сказал:

– Я купил немного продуктов на первое время, сейчас принесу. Ты не против, если я что-нибудь приготовлю? Есть охота.

– Нет, конечно, я буду рада!

В животе урчало от голода. Присутствие рядом повара делало Дашину жизнь ещё приятней.

Эд вернулся с пакетами, наполнил холодильник и занялся готовкой на общей кухне. Даша сходила в душ и расставила на столе тарелки. Через несколько минут Эд принёс в комнату сковороду со спагетти. В сливочном соусе круглились розовые спинки креветок и тёмные бока мидий. Сверху таяли лепестки пармезана. Даша ахнула от восхищения, а Эд сказал:

– Это готовится ровно двенадцать минут, я могу тебя научить.

– Научи, пожалуйста! – вырвалось у неё. – Может, я приглашу в гости…

Она осеклась. Друзья-то друзья, но пока рано обсуждать её чувства к другому мужчине. И неуместно. Эд словно не заметил её заминки и откупорил бутылку белого вина:

– Я взял на свой вкус, – пояснил он. – Очень подходит к пасте с морепродуктами.

– Я доверяю твоему вкусу, – ответила Даша словами Оленева.

Что бы она ни делала, с кем бы ни была, Оленев незримо присутствовал в её жизни. Все её мысли крутились вокруг него. И Дашу это не пугало.

* * *

– Ты вчера так и не перезвонила, – сказал Эд, когда они утолили первый голод.

– Извини, замоталась. Мы с Оленевым обсуждали платежи.

И завязывали галстуки.

– С Матвеем?

– А ты его знаешь? – Она вспомнила: – Ах, точно! Нина Петровна говорила, что он её друг, – значит, и ты с ним знаком.

– Да, я его с детства знаю, – подтвердил Эд.

– Расскажи, – попросила Даша.

– Он летал вторым пилотом с моим отцом. Часто приходил к нам в гости – сначала один, потом с женой. Он рано женился, я помню, как мы гуляли на его свадьбе… – Эд задумчиво наматывал остывшие спагетти на вилку. – Иногда с ними приходил Федя Стародубцев, он тогда только закончил лётное училище, совсем молодой был – не намного старше меня. Он тоже с отцом летал. Весёлое было время. Наши пилоты пересаживались с «тушек» на «боинги», зубрили свои талмуды, пересдавали авиационный английский. А на переобучение летали в Штаты: у нас-то негде было, это потом везде центры открылись. Я учился в старших классах и, конечно, обожал отцовских друзей, восхищался ими…

– А потом?

– А потом родители развелись, и всё изменилось. Отец ушёл из дома сразу после моего выпускного, как будто специально ждал этого момента. Оленев тоже развёлся, но позже, когда из авиаотряда уволился. Ну, после той грязной истории… Вообще, браки у пилотов редко бывают крепкими, в небе много блуда.

«После той грязной истории» – наверное, Эд говорил о ЧП, когда самолёт при экстренном торможении выехал за пределы полосы. После того случая Оленев превратился в «прокажённого»: никто не хотел с ним летать, никто даже не помог собрать разбитые тарелки. Но что такого грязного могло быть в авиационном происшествии?

Вот бы выяснить!

Даша начала издалека:

– Я не знала, что твои родители развелись. Мне очень жаль.

– Да ерунда. Я всё равно не оправдал надежд отца. Он хотел, чтобы я продолжил династию, пошёл в лётное училище, а я оказался непригоден. Поэтому всю свою нерастраченную отцовскую любовь он направил на Матвея Оленева и Федю Стародубцева. Оно и понятно: первоклассные пилоты, будущие командиры, гордость старого комэска…

В его словах чувствовались горечь и даже немного ревность. Столько лет прошло! Эд не стал пилотом, но он стал диспетчером – неужели он не заслужил уважение отца?

– Вы совсем не общаетесь?

– Конечно, общаемся! Но обычно это радиопереговоры: он за штурвалом, а я в диспетчерской башне. – Он взялся за правое ухо, словно придерживая воображаемый наушник: – Взлёт разрешаю… Наберите высоту… Нет, я передумал, срочно снижайтесь… Ветер боковой пять метров в секунду. Иногда, когда народу на частоте мало, он говорит: «Привет, сын, как дела?», а я отвечаю: «Нормально, пап, а у тебя?». В общем, у нас неплохие отношения.

На его лице отразилось неподдельное страдание. Даша не выдержала и накрыла его руку своей.

– На месте твоего отца я бы тобой гордилась. Диспетчер – даже более ответственная работа, чем лётчик.

– Почему ты так считаешь? – заинтересовался Эд.

– Ну, лётчик может угробить самолёт – но только один. А диспетчер может угробить сразу два.

Эд ошеломлённо на неё посмотрел, а потом расхохотался. Он смеялся громко и открыто, вокруг глаз лучились морщинки, на щеках играли ямочки. Отсмеявшись, он взял её руку и поцеловал:

– Ты прелесть, Даша. Моё предложение всё ещё в силе.

– Мой отказ тоже.

– Ладно, – он выпустил её руку. – Слушай, а этот человек, о котором ты упоминала, – это случайно не Матвей?

Даша надеялась, что её голос не дрогнет:

– Нет, что ты! Это не он. Я говорила про другого человека.

Ей совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о её чувствах к Оленеву. Тем более Эд.

– Тогда хорошо.

– Почему?

– Ну, знаешь ли, Матвей… Он…

– Что? Не тяни!

– Он не по девочкам. Он предпочитает мужчин. – Эд помялся и прибавил: – В частности вторых пилотов.

– Не может быть… – пробормотала Даша.

– Эта авария, из-за которой его отстранили, случилась потому, что он домогался второго пилота. Тот ударил его в лицо. Разбил нос. Произошла ссора, в результате которой пришлось прервать взлёт.

– Он домогался второго пилота во время взлёта?! – Даше показалось, что пол уплывает из-под ног. – Что за бред? Такого не бывает!

– Всякое бывает. Матвей вышел из самолёта весь в крови, салон потом отмывали… Началось расследование. Второй пилот подтвердил факт домогательства. Жена Оленева его поддержала.

– А жена тут причём?

– Она была старшим бортпроводником на том рейсе.

– Боже… – прошептала Даша. – А кто был вторым пилотом?

– Так Федя Стародубцев и был. Лучший друг Оленева. После расследования Федю допустили к полётам, а Матвея отстранили. Вот так и лопнула гордость старого комэска. Ты не слышала эту историю?

– Нет, я ничего не знала. Какой кошмар…

– Иди ко мне, – он притянул её в свои объятия, и Даша подчинилась. – Не стоило мне это рассказывать, ты очень впечатлительная. Не волнуйся, такие ЧП у нас редкость, пассажирам ничего не грозит.