Текст книги "Боевая Магия (ЛП)"

Автор книги: Тамора Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Внезапно здоровяки испустили крики, заставившие стоявших позади них солдатов упасть на колени и заткнуть уши. Эвви гордилась тем, что Браяр едва дёрнулся. Возможно, она тоже уже привыкла к странностям, потому что лишь сделала ещё один глоток из своей фляги. Храмовые боги перевалили через холм. Шаманы и их помощники направились вперёд, вверх к вершине холма, всё ещё танцуя и играя музыку.

Генерал Сэруго отдала приказ о наступлении. Розторн и Браяр помогли Эвви обернуть Луво шарфами их её рюкзака, и привязать его ей к груди, затем подсадили девочку и её друга в седло, прежде чем забраться на своих коней. Они поехали вперёд вместе с армией, внимательно поглядывая на облака, когда над головой мелькали чёрные и алые молнии.

Когда они поднялись на холм, круглые шары ударились о землю и с рёвом взорвались: враг использовал катапульты, чтобы метать бомбы с зайао в гьонг-шийскую армию. Кобыла, на которой сидела Эвви, встала на дыбы. Джимут въехал между Эвви и Браяром, чтобы схватить узду её кобылы, и опустить её обратно на все четыре ноги.

– Я знаю, это трудно, – сказал он Эвви и Браяру, – но эти лошади привыкли к взрывам зайао. Поэтому их вам и дали. А теперь перестань сжимать поводья так сильно, Эвви. Сейчас её это пугает больше всего. Колени тоже расслабь, пока она не понеслась вскачь.

– Прости, – прошептала Эвви. – Если бы только кто-то расслабил мои колени.

Она заставила себя расслабиться.

Она ощутила вибрацию, и осознала, что Луво начал тихо, неслышно мычать. Она собиралась сказать ему, что она – не ребёнок, которого можно успокоить только пением, но передумала. Мычание всё же помогало ей управляться с лошадью, и её разум всё ещё был начеку.

– Спасибо, – сказала она вместо этого.

Они забрались на вершину холма.

Растянувшись по равнине покуда хватало глаз на север, и на тягостное расстояние на восток, впереди располагалась имперская армия: огромное число солдат, окружавшее массивную ступенчатую платформу, которая наверно была смотровой площадкой Уэй-шу, и местом, где он держал лучших своих магов. На востоке и западе выстроились кавалерийские бригады, которые загонять нападающих к солдатам в середине. Там гьонг-шийскую армию ждали не только пехотные бригады, Эвви также были видны огромные арбалеты, и катапульты, способные метать гигантские камни и бомбы с зайао. Рядом с ними, в сердце армии, подняв арбалеты стояли стрелки.

Эвви пошарила по своему алфавиту, и вынула свой прозрачный кристалл кварца. Приложив его себе ко лбу, она использовала наложенные на него заклинания, которые помогли ей увидеть красные вспышки там, где в строю стояли маги. По одному у каждой катапульты, а императорская платформа ими просто пылала.

Эвви продолжила оглядывать поле битвы, пытаясь найти что-то хорошее, какую-нибудь слабину. Там, где на востоке заканчивался вражеский строй, начинался лагерь для лошадей. Она в жизни не видела столько лошадей. С каждым мигом её храбрость уменьшалась всё больше и больше.

Она посмотрела на запад. Там, наконец, находился великий укреплённый город Гармашинг, пока что надёжно укрытый за своими толстыми стенами. Его храмы, дворцы, рынки, дома и площади поднимались вверх, ярус за ярусом, по его крутому склону холма, будто похваляясь перед потенциальными завоевателями тем, что здесь были сокровища им недоступные. Его усеянные зубцами стены карабкались по крутому ландшафту, скрывая дороги и сады так же, как они защищали собой здания. Держа у лба свой кристалл, она могла видеть вершины этих стел, горевшие красным от присутствия магов, и сами стены, испещрённые красными штрихами магии. Проведя здесь зиму, Эвви полюбила город. Лучшей его частью были мириады туннелей, которые люди использовали, когда на поверхности сугробы достигали второго этажа: они напоминали Эвви о её старом пещерном доме в Чаммуре. Она надеялась, что не участвовавшие в сражении люди были надёжно укрыты в этих туннелях, недосягаемые для бомб с зайао и камней катапульт.

Городской холм венчал дворец Бога-Короля, его многочисленные золотые башенки блестели на солнце. За ним взмывали ввысь накрытые белыми шапками тики Дримбаканг Зугу. Эвви знала, что кажущаяся близость гор была иллюзией: позади города лежало ущелье Том Шо с его известняковыми стенами.

Сами горы были жестокими стражами благодаря своим непроходимым скалам и каньонам. Волки, медведи и ибрисы свободно бродили по их склонам, вместе с антилопами, овцами и яками. Ходили слухи и о существах похуже. После того, что она видела, пока была под покровительством Луво, Эвви знала, что это были не слухи. Ей захотелось, чтобы некоторые из этих существо были сейчас здесь – не только магия, призванная магами, которые рано или поздно устанут. Ей хотелось, чтобы все каменные статуи, рождённые в ущелье, пришли домой, чтобы защищать свою родину.

Посыльные галопом проскакали обратно по строю гьонг-шийской армии, передавая приказы стоявшим следом за магами солдатам. Все пошли в наступление рысью вниз по склону, на ходу расходясь в стороны. Они собрались по обе стороны от всё ещё танцевавших шаманов, Генерала Сэруго, близнецов и их охраны, приняв боевое построение. Отряды стрелков заняли позиции по обе стороны от генерала и её спутников, когда по склону холма ударили бомбы с зайао. Маги среди солдат Королевств и Гьонг-ши начали творить свою магию, защищая своих солдат от смертоносных взрывов.

Эвви не отрывала взгляда от меньших богов, когда те сшиблись с солдатами императора. Вспыхнуло красным, когда имперские маги напали на меньших богов: пехотинцы полетели в воздух, когда гьонг-шийские существа хватали их, и швыряли в их же товарищей.

Внезапно Эвви услышала свист летящих болтов. Она посмотрела вверх, чуть не уронив свой кристалл. Имперские стрелки обрушили смертоносный дождь прямо на гьонг-шийских лидеров.

Розторн и Браяр также посмотрели вверх. Они даже рук не вытянули. Внезапно арбалетные болты, прорастая листьями и сучками, которые замедляли их полёт, кувырком упали на открытое пространство между армиями.

Щелчок верёвок заставил Эвви посмотреть на взметнувшиеся в воздух валуны. Она схватила Луво:

– Мы можем что-нибудь сделать? Пожалуйста?

Она ничего не могла поделать с шарами с зайао, но валуны – другое дело.

– «Идём со мной».

Его голос пророкотал в её черепе.

Эвви сплелась с ним внутри его магии. Они поднялись над своими телами в неприятный, тонкий воздух. Эвви бросила взгляд вниз. Казалось, что все замерли. Даже арбалетные болты с зелёными листочками остановились в своём падении. Пять каменных шаров были над янджингской армией; три из них были неподвижны. Эвви и Луво широко растеклись, чтобы охватить камни, погружаясь глубоко в известняк, из которого они состояли.

Эвви кое-что знала об извести. Пока Луво делал что-то, заставившее камни вибрировать, Эвви перебирала частички других веществ, из которых состояли камни. Касаться кусков коралла она не могла. Коралл был на самом деле не камнем, а остатками животного, и её магия на него не действовала. Там были и другие мельчайшие морские животные, затвердевшие подобно кораллу. Все их она проигнорировала. С каждой не-каменной штукой, которую она отбрасывала в сторону, известь трескалась. Вибрирующая магия Луво заставляла трещины расти и расширяться. Эвви собирала горки из кусков кремня, ямши и халцедона, оставляя прорехи, когда сдвигала каждую из частей. Внезапно её тело, находившееся внизу, чихнуло. Она потеряла концентрацию, и отделилась от Луво. Она вернулась в свою телесную оболочку.

Камешки застучали, отскакивая от солдатских шлемов. Луво был покрыт зернистой пылью. Как и она. Она услышала рядом крики – человеческие и лошадиные.

– Что мы сделали? – спросила она его.

– Мы разрушили три валуна в полёте, – сказал Луво.

Судя по голосу, он был собой очень доволен.

– Жаль, что мы не смогли поймать два оставшихся. Они нанесли урон нашей армии, но два камня нанесли меньше вреда, чем пять.

– Луво, а мы можем разбить камни до того, как их метнут? – прошептала Эвви.

– Положи на меня свои ладони, – тихо сказал он. – Так нам обоим будет проще.

Эвви послушалась, и снова покинула своё тело.

Камни равнины летели под ними, пока Луво тянул её следом, направляясь к самым большим валунам в одной из янджингских катапульт. На этот раз дело пошло быстрее. Им не нужно было работать с валунами, находящимися в полёте. Эвви просто игнорировала ископаемые кораллы и кости, выдёргивая из извести камни, которые узнавала.

Луво вытянул откуда-то воду, и обернул её льдом в созданных Эвви трещинах. Эвви не знала, откуда он взял воду, пока не поднялась над кучей гравия, бывшей остатками приготовленных для катапульт валунов. Только тогда она через зрение Луво увидела ссохшиеся тела на земле. Они носили цвета янджингских солдат и, в случае двух из них, в чёрные куртки и нитки с бусинами – магов. Луво взял влагу из их тел.

«Ну и поделом им», – свирепо подумала она. «Они – враг. Готова поспорить, они бы стали нас пытать, если бы могли. Я рада, что они мертвы».

– «Тут есть и другие катапульты», – сказал Луво. – «С ними тоже разберёмся? Если мы обратим камни в пыль, то этим людям придётся далеко ходить за новыми».

– «Да», – сказала ему Эвви. – «Давай так и сделаем».

Она старательно избегала мыслей о людях, готовящихся зарядить массивные камни в ложа катапульт по команде своих офицеров. Она просто последовала за Луво в камни, удаляя частицы, удерживавшие части валуна вместе, чтобы он мог заморозить в оставленных ею трещинах воду. Повсюду вокруг них солдаты и маги судорожно тянулись к воде, и умирали, не имея ни малейшего представления о том, что их убило. Эвви постаралась не обращать на них внимания. Каждый раз, когда она чувствовала, что её ненависть ослабевает, она вспоминала груду остывших мертвецов у Крепости Самбачу. Теперь у их призраков появилась компания. Разве это плохо?

Глава 21

Перед воротами Гармашинг, столицы Гьонг-ши

В передних рядах гьонг-шийских и янджингских боевых порядков сержанты кричали стрелкам открывать огонь. Чуть впереди валуны попали в гьонг-шийскую армию в двух местах, убивая лошадей и людей, не сумевших бежать. Браяр искал взглядом имперские болты; он знал, что Розторн делала то же самое. Он бросил короткий взгляд на Эвви. Сидя на спине своей лошади, она крепко сжимала Луво, закрыв глаза. Молодой человек подбежал к ней, и мягко ущипнул её, но безрезультатно. Он тихо выругался, но он не мог, или не осмеливался, ничего поделать.

– Луво? – прошептал он. – Луво!

Булыжник не ответил, и даже не посмотрел на него, если словом «смотреть» можно было описать действия существа без видимых глаз. Браяр считал, что Луво поворачивал свой головной нарост только ради людского комфорта, а не потому, что ему это требовалось. Теперь Браяр ткнул Луво, но тоже безрезультатно.

«Проклятый недоумок», – обругал он себя. «Надо было сказать им ничего не делать, не спросив тебя или Розторн!» Он глубоко вдохнул, гадая, стоит ли ему поговорить с Розторн, или промолчать – и закашлялся. Вкус во рту был такой, будто он прошёл через облако пыли. Его броня тоже была покрыта пылью. Он сплюнул, и отпил из своей фляги.

Розторн тоже кашляла. Он подбежал к ней, и сунул флягу ей в руки, с беспокойством наблюдая, как она пьёт.

– Какие цели нам атаковать, когда враг не стреляет? – спросил он, когда она вернула ему флягу.

– На катапультах, – твёрдо сказала Розторн. – Укорени их поглубже, и вырасти их так высоко, как сможешь.

Стоявший рядом солдат их услышал:

– Они будут заколдованы, – предупредил он. – Расписаны заклинаниями, которые не дают другим магам вмешиваться.

Розторн улыбнулась ему:

– Но они не будут заколдованы против нас. Мы становимся частью древесины; мы не пытаемся творить над ней заклинания.

– Как скажете, – ответил солдат, явно не веря ей. – Я тут просто для того, чтобы выполнять ваши поручения.

– Нам бы не помешала ещё вода, – сказал Браяр.

Тот кивнул, и двинулся прочь. Обращаясь к Розторн, Браяр сказал:

– Ты позаботишься о катапультах, а я возьму на себя болты?

Ему не пришлось просить её дважды. Она села, и приложила ладони к земле по обе стороны от себя. Браяр сел рядом с ней, скрестив ноги, и стал следить за имперскими силами. Он не мог слышать возгласы их офицеров, но он видел, как следующий залп арбалетных болтов взмыл в воздух. Он потянулся к ним, касаясь хранившейся глубоко в их древесине памяти об их жизни как деревьев. Он вызвал эти жизни, стимулируя рост всходов и листьев на болтах. Они боролись с металлическими наконечниками и выбрасывали корни через оперение, замедляя полёт болтов и лишая их смертоносной силы, когда они падали на землю. Все он достать не мог, но он достал очень много.

Он был так сосредоточен на этой волне болтов, и на следующей, и на следующей, что не услышал стонов катапульт, когда Розторн воззвала к их собственной памяти о том времени, когда они были деревьями. Катапульты выпустили корни, разрывая свои металлические скрепы и соединения. Катапульты разлетелись на части, когда деревянные стойки и плечи вырывались из креплений, пускали корни и выпускали ветви. Как только новорождённое дерево прочно укоренялось в земле, Розторн переходила к следующей катапульте.

Браяр отслеживал её работу, касаясь её время от времени, когда отдыхал между арбалетными залпами. Мельком увидев Эвви, расслабленно согнувшуюся над Луво и шеей её лошади, он понял, что они закончили делать то, что делали.

Рёв множества людских глоток привлёк внимание Браяра к полю битвы. Трубы Генерала Сэруго звали в атаку. Слева конники обеих сторон сражались копьями и алебардами. Справа под янджингской кавалерией разверзлась яма. Они пытались выбраться из неё, но земля была сухой. Она осыпалась под ногами коней и бойцов, заставляя их падать на тех, кто были ниже по склону.

«Чья работа?» – задумался Браяр. Он посмотрел на разные группы шаманов. В одной из них все сидели на земле, отдыхая. Остальные группы пели, плясали или стояли, взявшись за руки. Он ощущал, как от них волнами катилась магия. Он молча поклялся никогда не злить шаманов.

Крик заставил Браяра обратить внимание наверх. Ещё двадцать или более сфер с зайао падало в сторону их войск. Поскольку они были легче валунов, их метали янджингские маги, а не катапульты. Желудок Браяра всколыхнулся и сжался. Он потянулся к своей силе, но знал, что от его попыток не было проку. Уголь в зайао был мёртвым деревом, неприкасаемым для них с Розторн; сера была почему-то металлом, на неё не действовали растительная и каменная магии. Селитра, третий ингредиент, была недоступна всем трём из них. Он пытался говорить Эвви, что селитра была частично камнем, но она ему не поверила.

Бомбы упали, разрываясь в рядах их армии. Лошади и солдаты завопили. Всадники и пехотинцы побежали, чтобы заполнить прорехи в передних рядах, и убрать кричавших раненных с мёртвыми. Поле заполнили клубы вонючего дыма.

Браяр попытался не слушать призывы о помощи, протянувшись своей силой под землю в поисках корней. Он пошарил по своей куртке одной рукой, пока не нашёл флакон с усиливающим маслом. Вражеская кавалерия шла разгонялась для атаки. Если он вотрёт масло в свои ладони, чтобы укрепить свою силу, то сможет заставить широкую полосу трав схватить лошадей за ноги…

Браяр снимал восковую печать с пробки флакона, когда огонь, или жгущая боль, пробежал по его коже. Какой-то маг напал лично на него. Браяр вскрикнул, и потянулся к Розторн. Она лежала на земле, согнувшись пополам. Втянув ртом воздух, она оттолкнула его руку прочь.

– Не трогай меня! Я горю! – крикнула она, хотя волдырей на её бледной коже он не увидел.

Браяр неуклюже сунул флакон в карман. Он чувствовал, как новые невидимые языки пламени охватили его, и поклялся, что вырвет этому янджингскому магу зубы из мести. Огня он не видел, но слышал его треск; его нос был заполнен вонью горящей плоти. От боли у него по лицу текли слёзы.

Розторн снова вскрикнула. Браяр упал на колени, и начал ползти к ней, криком зовя Эвви и Луво.

Он остановился перед парой расставленных в стороны коричневых ног. Узловатые коричневые руки рывком подняли его на ноги, и Ривердэнсер закричала что-то ему в лицо. Его обдало новой волной жара. Браяр оттолкнул женщину прочь, чтобы она не сгорела вместе с ним, но всё ещё не мог видеть огня, который так убедительно трещал на его собственной коже.

Ривердэнсер снова схватила его. На этот раз рядом с ней стояла её переводчик.

– Она говорит, была ли у янджингцев возможность собрать ваши волосы или ногти? – заорала на тийон переводчик. – Они забрали вашу одежду, на которой был ваш пот?

Браяр уставился на двух гьонг-шийских женщин. Тогда, в Зимнем Дворце, они пытались быть осторожными, удаляя с помощью магии все следы своего пребывания в гостевом павильоне, но мало что могли поделать о подушках и полотенцах, которые использовали во время всех тех трапез с дворянами и императором. Очень умелый маг мог собрать через эти предметы достаточное количество их эссенции, чтобы сейчас им навредить. По дороге на восток Браяр всё узнал про магию подобия, и про способы применения вещей, прежде бывших частью человека. Он пытался вспомнить, забыли ли они что-то важное, вроде обрезка ногтя или волос, когда боль затопила его, и Розторн заорала.

Ривердэнсер отпустила его. Браяр упал на землю рядом со своей наставницей, а шаман начала плясать – одна нога вверх, одна нога вниз. Замечал ли он раньше, что Ривердэнсер носила на своей одежде маленькие колокольчики? Одна нога вверх, одна нога вниз в странном, поворачивающемся движении. Она танцевала вокруг Розторн и Браяра, звеня колокольчиками. Из пальцев Ривердэнсер сыпались мелкие белые кристаллы. Она также пела. Браяр мог видеть её слова в воздухе. Она пела о силе гор и мощи орлов, о корнях ледников и рек Гьонг-ши. Хотя Браяр не знал используемого ею языка – это был не тийон, – он всё видел и понимал.

Пока она танцевала и пела, её белые кристаллы составили единую, неразрывную линию. В ней крошечные шаманы танцевали и кружились так же, как и она сама. Чем больше танцевали Ривердэнсер и маленькие шаманы, тем слабее становилась его боль. Когда она замкнула круг, огненная агония прекратилась. Крошечные шаманы помахали Браяру, и исчезли.

Розторн села.

– Спасибо, – прошептала она. – Это было… ужасно. Они бы убили нас.

Ривердэнсер осклабилась, и что-то сказала.

– Теперь они будут гореть, янджингцы, – сказала переводчик. – Мы возьмём силу, которую они бросили в вас, и вернём их проклятья им самим.

– Вы можете их остановить? – спросил Браяр, пока Розторн привалилась к нему. – Вы даже не знаете, у кого из них наш пот, или что там у них есть.

Переводчик улыбнулась:

– Ты удивишься, чего Ривердэнсер может достигнуть сама по себе.

Розторн сидела, привалившись к Браяру. Она потянулась к другим катапультам. Браяр обнял её одной рукой, и наблюдал за шаманами. Несколько шаманов встали в защитную линию перед Браяром, Розторн, Эвви и Луво. Они начали тихо напевать. Время от времени они топали ногами или звонили в крохотные колокольчики. Их голоса впитывались в кости Браяра, дрейфуя по ним как ил.

Его внимание привлекло движение в воздухе. Со стен Гармашинг в воздух полетели стрелы и большие камни, упав в рядах армии императора. Защитники города стреляли снова и снова, молотя по янджингскому врагу с западной стороны.

Браяр позволил своей собственной магии просочиться в склон холма. Его тело было вымотано; после нападения мага он чувствовал себя избитым. Но вокруг стояла весна: на южной Равнине Гнам Рунга всё росло. Браяр втянул частичку этой силы в свои вены, и знал, что Розторн сделала тоже самое. Придя в готовность, он понёсся по переплетённым корням травы вниз по склону, и на равнину.

Над его головой гремели лошадиные копыта. Следом были останки катапульт, которые Розторн изменила в деревья над ним: они гудели от её силы. За ними лежал вес других катапульт, которые находились в процессе возвращения в древесное состояние, впиваясь новыми корнями в землю. Над землёй он ощутил тысячи арбалетов и болтов в руках стрелков, которые стояли рядами вокруг имперского возвышения.

Браяр искал не катапульты или стрелков. Он искал белое пламя магии, наложенное на прохладную поверхность ивы, дуба и гинкго.

Маги стояли, сбившись в маленькие группы, защищённые стрелками, многие из ни стояли на ступенях большой смотровой платформы. Для его магического восприятия они парили в воздухе на разной высоте, в зависимости от того, где они стояли на возвышении. Каждый маг для него выглядел как ряд колец из бус; бусы мерцали налётом янджингской магии. Он ощутил конфликт между этой магией и собственной силой древесины: разве янджингские маги не понимали, что их заклинания были бы гораздо могущественнее, если бы они работали вместе со своими материалами?

На миг он зарылся в чужеродное заклинание, из любопытства, но потом сдался. Что бы они ни делали, это было направлено на уничтожение гьонг-шийской армии и причинение такой боли, которая заставила Розторн вопить. Он собирался приложить все усилия, чтобы нанести урон этим заклинаниям и использующим их магам.

Браяр магически стукнул по одному из наборов бус. Бусы выпустили насильно заложенную в них магию: древесина уже была сухой и ломкой из-за плохого обращения. Бусы разлетелись на куски; дубовые бусины осыпали лицо мага щепками, крепкие бусины из гинкго разрезали нить, на которую все они были нанизаны. Браяр поискал следующую группу бус, скрипящих под своей магической ношей, и стучал по ним, пока они не сломались. Когда он нашёл мага, который нанизывал свои бусы на хлопок или лён, он уговаривал волокна разделиться, и давал бусинам достаточно силы, чтобы укатиться прочь. Каждый раз, когда он лишал одного мага его бус, Браяр мгновенно переходил к другому, надеясь не дать им снова заставить Розторн страдать.

* * *

Браяр находился глубоко в магическом трансе рядом с ней, когда Розторн со стоном выпрямилась. Ривердэнсер и её коллеги-шаманы сидели поблизости, делясь друг с другом колобками.

– Работа не останавливается, – сказала переводчик, жестом указывая на группу шаманов, которые танцевали перед армией.

Рядом были маги в халатах разных храмов, также делая заклинательные знаки и жесты.

– Были и другие бомбы с зайао, один залп – над нашим восточным флангом, и другой – над дорогой у нас за спиной. Шаманы призвали очень сильный ветер высоко в воздухе. Он сдул нацеленные на наш восточный фланг бомбы с зайао на открытое пространство.

Она коснулась сложенными ладонями своих губ в молитвенном жесте.

– Генерал приказала нашим людям держаться подальше от дороги, полагая, что враг может нанести удар именно там, поэтому бомбы убили не так много, как могли бы. Теперь они перестали метать бомбы с зайао, потому что кто-то вырастил у них на пути слишком много деревьев.

Розторн прокляла бомбы и врага себе под нос. Она видела кричащих лошадей и обмякшие тела солдат на склонах внизу. Сколькими из раненных и мёртвых мужчин и женщин были те, с кем она шутила, или кого лечила прежде? И когда она снова сможет помочь лекарям? Она чувствовала себя выжатой досуха. Ветер обдавал её лицо вонью палёного мяса и тёмным, унылым запахом пороха. У неё всколыхнулся желудок.

Она подняла взгляд, и кровь быстрее побежала по её венам. С гигантской смотровой платформой, стоявшей в сердце имперской армии, было что-то… не так. Розторн встала, прикрывая глаза от солнца. Куски ступеней на платформе обрушились, будто их древесину изъели черви. Она видела недостаточно хорошо, чтобы сказать, были на них тела или нет. И часть всей платформы резко кренилась на восток. Было похоже, что там появилась дыра, сместившая баланс всей монструозной постройки.

На западе, на открытом поле, раскрылись городские ворота. Из Гармашинг выбежали воины, нападая на западный фланг янджингской армии; гьонг-шийские и комбанпурские войска побежали в атаку мимо отдыхавших шаманов, чтобы сражаться на южном фронте. Стрелы полетели в трёх направлениях. Переводчик была права: между смотровой платформой и гьонг-шийской армией сейчас выросло так много деревьев, что было невозможно целиться в их армию валунами или бомбами с зайао. Деревья перекрывали весь обзор для уцелевших, расположенных дальше экипажей катапульт. Они могли с большой вероятностью попасть бомбой или валуном по своим же войскам. Теперь битва была лишь между стрелками и воинами. Везде царил полный криков и крови хаос, в котором нельзя было сказать, чья сторона побеждала.

Розторн вздохнула, и вошла в свой магический транс. Она будет искать деревянные бусины среди магов врага, и попытается обратить их против их хозяев.

* * *

У Эвви и Луво кончились камни для катапульт, которые можно было бы превратить в гравий. Эвви совсем не устала. Работа с Луво похоже не требовала от неё затрат сил. Она хотела нанести как можно больше урона. Обратив своё внимание на землю, она наполнила силой как можно больше среднего размера камней, и встряхнула свою магию. Камни сидели в земле неплотно, поскольку на них наступали кони и люди, и по ним катились телеги и повозки. Они легко сдвинулись по указанию Эвви. Воины и лошади потеряли опору. Они попятились, натыкаясь на тех, кто был сзади. Некоторые упали, обнаружив, что земля позади или сбоку была не более надёжной, чем та, на которой они стояли.

Эвви услышала крики. Она открыла глаза, снова вернувшись в своё тело. От имперского строя к ним плыло красноватое облако.

– Это что такое? – прошептала она.

Облако пролетело через часть войск Сэруго, сражавшихся с отрядом янджингцев. Когда облако миновало их, воины – янджингские и гьонг-шийские, включая их лошадей – лежали на земле, их тела были изломаны в агонии. Эвви заскулила.

Шаманы и их охрана выбежали на открытое пространство между войсками Сэруго, Парахана и Суды. Те, у кого были гонги, стали бить в них во все из них сразу. Одновременно с этим шаманы вертелись против часовой стрелки. Затем они собрались в круг, и снова повернулись против часовой стрелки, напевая жутковатую, низкоголосую песню. Они остановились; шаманы с гонгами начали бить в них. Шаманы закружились. Потом они вошли в круг и повернулись против часовой стрелки, напевая. С каждым повторением земля грохотала, а воздух – дрожал.

На четвёртый раз красное облако остановилось. Оно тоже начало вращаться против часовой стрелки, стягиваясь и поднимаясь. Медленно, так медленно, что сперва Эвви не была уверена в этом, воронка начала пятиться, наступая на свою собственную армию. Она превратилась в торнадо.

Янджингские солдаты, стоявшие на переднем крае, запаниковали. Они побежали, толкаясь со своими же солдатами, которые преграждали им путь. Некоторые из офицеров, бывших верхом, нагнали их, хлестая кнутами. Другие поскакали прочь с пути торнадо. Кавалерия, находившаяся в наибольшем отдалении от паники, поскакала в наступление.

Воспользовавшись неразберихой в рядах противника, Парахан повёл своих всадников в атаку на имперские боевые порядки. Эвви метнулась в камни под землёй, и поспешила вперёд, чтобы помочь. Она схватила песчаник: его было под равниной гораздо больше, чем в холмах. Находя его куски, она призывала к себя находившиеся в нём кристаллы кварца. Они высвобождались из других минералов, и следовали за ней по мере того, как камни распадались один за другим. Янджингская кавалерия внезапно обнаружила, что идёт в наступление через песок.

У Эвви закружилась голова. Она покинула свои кристаллы, и вернулась в своё тело. Ей хватало самоосознания, чтобы это сделать. Вернувшись, она обнаружила, что слишком слаба для того, чтобы двигаться или позвать на помощь. Она прищурилась, глядя на поле. Солдаты Сэруго и Парахана прорубали огромную прореху в рядах янджингцев. По её левую руку солдаты текли из Гармашинг. Они вломились в имперскую армию. На той стороне всё обратилось в беспорядок. Янджингские воины отступали, если могли. Торнадо рубил на куски тот бок имперской армии, что был по правую руку от неё. Сам он тоже терял в размерах. Всюду валялись мёртвые солдаты и лошади.

Где был в её магии Луво? Она пощупала своей силой, и нашла трос, который, похоже, вёл к нему. Вдоль него она добралась до боковой стороны наблюдательной платформы, которая падала в дыру в земле. Поскольку это было не её рук дело, и трос вёл туда, она подумала, не было ли это работой Луво. Янджингским солдатом не понравится видеть, как их генералы кренятся вбок.

От этой мысли она захихикала.

Насколько ей было видно, везде росли деревья, хотя раньше на равнине их не было. Они выросли из останков катапульт. Это всё Розторн и Браяр сделали? Он знала их только два года. Они раньше делали интересные вещи, но чтобы столько сразу…

Её мысли блуждали. Ей хотелось чего-нибудь попить, или поесть, или поспать. Она была очень усталой, но хотела увидеть, как обернётся битва. У императора ведь были и другие солдаты кроме этих.

Эвви хватило сообразительности спешиться с лошади. Она чуть не наступила на Луво, который каким-то образом выбрался из перевязи-из-шарфов у неё на груди. Его дух был не в каменном теле, о котором она думала как о «Луво», что она и выяснила, когда попыталась попросить прощения. Она сдалась, и позволила поводьям своей лошади волочиться по земле.

– Не уходи, – сказала ей Эвви.

Потом она села.

Ривердэнсер нашла её и взяла себе под крыло. Она заставила Эвви сесть с ней и её группой шаманов, укутав её в одеяла и выговаривая ей, пока Эвви не выпила чаю. Эвви попыталась объяснить, что обычно она так не уставала от толики магии, но она всё это время раскалывала камни от катапульт, и песчаник, и известь, когда не трясла скалы у людей под ногами. Объяснение казалось гораздо сложнее, чем оно должно было быть, особенно когда Ривердэнсер стала похлопывать её по плечу, будто говоря «всё хорошо».

* * *

Эвви очнулась, сидя в седле. Она болталась рядом с кем-то, кто крепко держал её одной рукой, а второй рукой правил своей лошадью. Она оглянулась назад и вверх. Джимут улыбнулся ей сверху вниз.

– Ты жива, храбрая девочка? – спросил он.

– Я не храбрая, – вяло сказала она. – Я голодная. Я была с Ривердэнсер.

– Когда устроим тебя в Первом Круге, там будет еда, – сказал он. – У меня есть чай.

– Чай – это хорошо, – сказала она, и снова заснула.

Когда она снова открыла глаза, Джимут нёс её по коридору с оштукатуренными стенами.

– Розторн? Браяр? Луво? – спросила она.

Кто-то ткнул её в затылок.

– Мило, что ты поинтересовалась.

Браяру помогал передвигаться один из друзей Джимута. Под глубокого бронзового цвета загаром, который он заработал во время их путешествий, его кожа приобрела пепельный оттенок.