Текст книги "Странница (СИ)"

Автор книги: Тамара Воронина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 37 страниц)

– Цела? – спросил Гарвин, с трудом отпуская пугающее выражение лица. – Полукровка, ты? Ну и слава свету.

Он подал Лене руку и повел ее – нет, не домой, к той же больничной палатке, понял, что судьба Владыки волнует не только эльфов. Шут плелся сзади, его шатало, и кто-то из эльфов поддержал его, обнял за талию, перекинул его руку через плечо – так выводят с поля боя раненых товарищей.

– Испугалась?

– Не успела. Гарвин, он жив?

– Не знаю. Хотя убить Владыку не так просто. Если только стрела не была заговоренной… Но ты знаешь, я думаю, что… что ты поможешь ему, если это действительно будет нужно.

– Если будет нужно – помогу.

Гарвин поцеловал ее в висок. Шут сзади заворчал недовольно.

– Как эльф мог стрелять во Владыку?

– Разберутся. Кавен мастак задавать вопросы. А не справится Кавен, получится у меня. Поверь. Только вот тебе при этом лучше не присутствовать. Особенно при моем разговоре. Хорошо, что с вами был не Милит. Он бы шибанул молнией, развеял бы в пыль.

– А так поймать не смог бы?

– А разве он некромант? Петля – из арсенала некромантов. Этого и Владыка не умеет.

В палатку их пропустили сразу – Гарвина, ее и шута, а больше никого. Шут сразу обессиленно присел на стульчик, Лена обняла его за плечи, и он со вздохом облегчения прислонился к ней. Лена надеялась, что сила течет с ее рук. Она очень этого хотела. Очень.

– Хорошо, – прошептал шут. – Ты опять помогаешь мне. Чувствую. Правда. Как же я устал… Словно бежал сутки напролет.

Подошел явно обрадованный Гарвин.

– Жив. Как бы заставить его носить кольчугу постоянно…

– В лаге… в Тауларме не будет, – покачал головой шут. – Потому что могут воспринять, как недоверие. Глупо, конечно, но объяснимо. Серьезно ранен?

– Серьезно. Легкое пробито. Ничего. Мы успели. Ариана исцелит. А у тебя хорошая реакция, полукровка… то есть Рош. Все-таки эльфийская кровь.

– Не без того,– усмехнулся шут. – Гарвин, а можно мне попить чего? Словно сутки бежал… по пустыне. Даже не в горле пересохло, а и в кишках. Ты уж прости, что гоняю тебя.

Гарвин засмеялся, принес ему кружку воды, поставил рядом еще пару стульчиков – для себя и Лены, усадил Лену и начал стягивать с нее сапожки.

– Ноги мокрые совсем. Почему не затягиваешь ремни-то? Их, по-твоему, для красоты сюда пришили? Ох уж эти женщины… Идешь по снегу – вот здесь стяни, и останешься с сухими ногами. – Он нагло залез под юбку и стащил с нее чулки, начал растирать ноги. Шут даже не возмущался. Наверное, чувствовал, что точно так же Гарвин поступил бы и с мужчиной. Ничего эротичного.

В глубине палатки над отцом склонилась Ариана, водила руками над его спиной, почти как Милит над шутом, только кровь не била тугой струей. А ведь если она знает это заклинание, то без раздумий отдаст жизнь Владыке. Нет. Не знает. Если бы знала, еще тот раз отдала, и не понадобилась бы помощь Лены, и не послал бы Лиасс эльфов на ее поиски, и не встретились бы они никогда, и погибли бы уже все – Кайл, Милит, Владыка…

Гарвин поставил ее сапоги поближе к жаровне, повесил там же чулки. Было холодновато, но Лена уже знала, что исцелять, как ни странно, легче в холоде. Через несколько минут Ариана выпрямилась, вздохнула облегченно, кто-то из эльфов перевернул Лиасса на спину, укутал толстым одеялом, другой придвинул жаровню – вот сейчас ему нужно было тепло.

– А почему бы сейчас не положить его в доме? Где тепло? – удивился шут. – После исцеления мерзнешь, как голый в сугробе. Ну хотя бы у нас. Не думаешь же ты, что посол возразит?

– Может быть, – кивнул Гарвин. – Но пока его лучше не трогать. Вот когда придет в себя, Ариана и решит. Сестра – великая целительница, поверь мне, Рош. Совсем неплохо, что Аиллена учится у нее.

– Исцеление – это магия, – возразила Лена. – А я только отвары от простуды составляю.

– От простуды? А кто сломанную руку проводника лечил? Кто делал мазь от ожогов? Аиллена, а почему ты так уверена, что твоя собственная магия не придает лекарствам особой силы? Сестра говорила, что ожоги, которые смазывали твоей мазью, заживали быстрее и болели меньше. Хоть и ненамного.

– Правда? – обрадовалась Лена. – Вот бы хорошо! Хоть какое-то применение.

Подошла Ариана, усталая, но удовлетворенная.

– Он поправится. Ночью будет трудно: кровь скопилась в легком. Ничего, откашляет. Аиллена, сделай побольше отвара для восстановления сил.

Гарвин подмигнул: а я что говорил? Лена хотела вскочить и помчаться делать отвар, но шут удержал ее.

– Куда босиком? Подожди. Все равно он часа два не придет в себя. Верно, Ариана?

– Больше. Я погрузила его в сон, так что до вечера уж точно он не проснется. Потом бы надо его в тепло…

– К нам, – тут же предложил шут. – У нас детей малых нет, если Кариса не считать, никого не утесним. Положить его можно как раз в комнате Кариса, а он у нас поживет пока. У него комната просторная, и тебе места хватит.

– А посол…

– Ариана! Посол как раз будет за. И пусть черные эльфы путаются у него под ногами наравне с гвардейцами, он поймет. Ты же видишь, он заинтересован в порядке, он сторонник хороших отношений с эльфами, а для этого просто необходим Владыка. Да и Лена будет рядом. Знаешь, как я устал? И сколько силы она мне дала простым прикосновением?

Ариана погладила его встрепанные волосы.

– Знаю, шут. Она восстановила всю мою магию. Понимаешь? Я теперь такая, какой была до войны. Я могу исцелить то, что мне было не под силу. Аиллена, ну что ты так смотришь? Моя потеря магии не была столь сильна, как у отца или Милита. Целительство не отнимает столько сил, как боевая магия и тем более открытие прохода в другой мир. К ночи мы перенесем Владыку в ваш дом, если посол не станет возражать. Ты поговоришь с ним?

– Я? – смутился шут, вспомнив свои особые отношения с послом. – Ну… да, поговорю. В конце концов, это не личное. А он знает меня давно и достаточно хорошо.

– Стрела не была заговоренной, Ариана?

– Была, – пожала плечами эльфийка. – Кайл снял заговор.

– Я посмотрю? – спросил Гарвин, и Лене стало понятно: скажет Ариана «нет», и он с места не двинется. А сестра ему не доверяла. – Сестра, никто лучше меня не увидит темного наговора. А если он сработает только позже?

– Посмотри, – неохотно согласилась она. Гарвин ушел к отцу, а Ариана виновато посмотрела на Лену. – Прости. Не могу ему окончательно верить. Не должен эльф становиться некромантом.

* * *

Поздно вечером Лиасса перенесли в комнату Кариса. Посол, конечно, против не был, наоборот. Отдал свою, особо удобную подушку, велел кухарке готовить то, что прикажет Ариана. Лиасс наблюдал за ними полуприкрытыми, но все такими же ярко-синими глазами. Для Арианы поставили раскладную кровать, Карис переехал на место шута, а шут получил весомый повод спать в комнате Лены. Будто был нужен повод!

Правда, спали они совершенно целомудренно: шут не надеялся на свои силы, но Лене все равно было спокойно с ним, и голове на его худом и вовсе не мягком плече было почему-то очень удобно, и обнимать его было хорошо, и чувствовать его руку тоже.

– Кто вообще мог знать, что мы туда отправимся? – спросил шут. – Именно туда. И попасть именно туда раньше нас? Ведь эльфы почувствовали бы, если б проход открылся при них или достаточно близко. Значит, нас там ждали. Причем странно ждали: нас с тобой, оказывается, целые сутки не было, а выстрелили в Лиасса, только когда ты оказалась рядом. Словно тебя пугали.

– А если проход открылся далеко и все время этот эльф просто ногами шел?

– Я думал. Только откуда ж ему было знать, сколько времени нас не будет, что не будет только нас, что дракон не захочет говорить с Лиассом и Гарвином? Нет, Лена, тут что-то нечисто. Кто знал? Мы четверо, Маркус, Карис, Милит, Ариана и Кайл. Не представляю, чтобы кто-то из них мог быть против Владыки. Не представляю, чтобы кто-то мог подслушать, если Владыка этого не хочет.

– А ты глупый, Рош. Карис и Ариана слышали, а вот место знали только мы четверо. И то меня можно не считать, я не знаю, где это место в принципе находится.

– Кто ж тебя-то считает? – искренне удивился шут. – И Владыку считать не стоит: дурак он, что ли, получать стрелу в легкое по заранее продуманному плану? Тут промахнуться может даже эльф. Остаемся мы с Маркусом.

– Это не ты и не Маркус.

Шут помолчал, потом сказал через силу:

– Это можем быть только либо я, либо Маркус.

– Глупости.

– Лена, ты слышала такое слово – магия? Я год болтался неведомо где. Запросто мог напороться на недоброжелателя Владыки и получить заклятие. Я, конечно, немножко защищен от магии, но только если это коснется Родага… или тебя, потому что я дал тебе клятву. Владыке я ни в чем не клялся. Так что умелый маг вполне мог меня обработать. И Маркуса тоже. Но скорее меня. Маркус все время был на глазах, здесь, в лагере…

– А ты когда и кому бы что мог сообщить, если мы с тобой разлучались на одну-две минуты около уборной?

– Лена, я не знаю. Но кто? Ведь и правда в том месте были только мы четверо. И эта мысль точно придет в голову эльфам.

– И что эльфы?

– Не знаю. Перестанут нам верить. В самом лучшем случае. Они за Владыку… даже не знаю, что сделают.

– Что ты предлагаешь?

– Тут только один вариант, – пожал плечами шут. Мускулы перекатились под кожей. Странно, раньше Лена не замечала. – Маг.

– Допрос мага? – ужаснулась она. – Ни за что.

– Не такой, как с Кайлом. – Шут успокаивающе поцеловал ее в макушку. – Помнишь, в Сайбе меня от магов под руки привели? Вот такой. Штука ужасно неприятная, но вовсе не смертельная. Особенно если маг умелый. Лена, подожди возмущаться. Это необходимо. Маркус поймет.

– Эльфы бы обнаружили заклятие!

– Необязательно. Заклятие повиновения включается только после определенных слов. Когда мы ушли Маркусу вполне могли такие слова сказать… Кайл прекрасно помнил, что с ним было, но говорить об этом не мог. А при заклятии повиновения человек ничего и не помнит. Я читал. Лена, я не хочу стрелу в спину, пусть лучше меня допросит маг. Жить среди эльфов, которые тебя подозревают, опасно для жизни. Особенно если они подозревают в том, что ты виноват в покушении на Владыку… Я завтра поговорю с Маркусом.

– Тогда пусть маг и меня допросит.

Шут засмеялся.

– Как? Лена, магия проходит сквозь тебя бесследно. Да и не говори глупостей, ты не могла… Именно потому, что магия на тебя не действует. Не бойся. Мы с Маркусом точно выдержим. Это неприятно, не спорю, но необходимо.

Похоже, спорить с ним не имело смысла. Лена вздохнула. Прав он. В своем стремлении докопаться до истины он и себя готов препарировать. Он ведь даже подозревает себя в том, что использует ее. Дурак. Но любимый дурак.

* * *

Когда она утром проснулась, шута не было. Лена в панике выскочила в комнату мужчин, страшно смутив Кариса своим неглиже – длинной теплой ночной рубашкой. Шут вскочил, кинулся к ней, обнял.

– Я бы не пошел, не дождавшись тебя. Успокойся. Вместе пойдем. Все вместе. Маркус со мной согласился. И Карис думает, что так лучше всего. Если хочешь, Карис присмотрит… Допросить нас он не сможет, тут уметь надо…

– И учиться не хочу, – проворчал будущий великий маг. – Но я с вами пойду, Делиена. Если ты не против. Я тут творог с медом принес, вкусный очень, позавтракай.

Вкусный творог не лез в горло, но заботливые мужчины не отставали, пока она не запихнула в себя несколько ложек и не выпила чаю, и только потом они все вместе пошли и Лиасса проведать, и о деле поговорить. Лиасс чувствовал себя прилично, судя по остаткам завтрака. Если больной ест, он поправится. Ариана тоже была спокойна, однако Лена поприставала к Владыке с вопросами и здоровье, и он с честными глазами отвечал, что все прекрасно. Лена бы даже поверила, если б он не закашлялся и кровь не полилась у него изо рта. Темная и густая. Ариана ловко подставила полотенце, дождалась, пока он прокашляется, обтерла другим полотенцем лицо и грудь и напоила остро пахнущим отваром.

– Очень хорошо, отец. Я думаю, теперь все. В легких крови больше не осталось. Тебе больно?

– Ничего, – продышавшись, сказал Лиасс. – Бывает хуже. Аиллена, ты испугалась? Напрасно. Это старая кровь. Теперь не будет никакого воспаления или заражения.

– Ее вообще вид крови пугает, – объяснил Маркус, подсовывая под Лену стул. – Делиена, ну больно ему, конечно, но уж поверь, это всякий мужчина выдержит. А тем более эльф.

Лиасс улыбнулся.

– Конечно, – удивился Карис. – Светлая, вот когда Ариана его исцеляла, было действительно больно, а сейчас… это остаточная боль. Ты спал сегодня ночью, Владыка?

– Спал, – ответила за него Ариана. – Покашляет – и спит. Аиллена, ты лучше скажи, чем я его поила. Ты уже должна знать этот состав.

Лена автоматически перечислила состав, получила удовлетворенный кивок Арианы, и тут шут без обиняков изложила свои мотивы. Лиасс даже не удивился. Тоже думал об этом. Покашляет, подумает и спит. Не верит?

– Верю, – вдруг сказал Лиасс. – Аиллена, я им обоим верю. И даже не думаю, что есть заклятие. Но не поверят остальные. Полукровка прав.

– Владыка, а я б на твоем месте не верил, – вздохнул Маркус. – Ведь и правда – мало ли. И шут невесть где шлялся целый год, и я тут один оставался… в смысле без присмотру. Мне одно важно: чтоб не Гарвин нас расспрашивал. Прости, я некромантам все-таки не верю.

– Можно попросить мага людей, – предложил Лиасс. – Ваш Верховный маг…

– Не надо, – непочтительно перебил Маркус. – Мне и эльфа хватит. Вот пусть хоть Милит, хоть Кайл, хоть ты… ты, наверное, пока и не сможешь.

– Почему не смогу? – усмехнулся Лиасс. – Для этого не нужно физических сил. А Кавен? Милит может, но Милит грубоват, а Кайл слишком неопытен. Гарвина я бы и не предложил. Выбирайте. Кавен или я. Может и Ариана, но женская магия немного отличается от мужской…

– Ариана пусть меня расспросит.

Лиасс захохотал и закашлялся. Без крови. Ариана тоже смеялась.

– Аиллена, тебя? Интересно, кто может наложить заклятие на тебя?

– Ты.

– Не льсти мне. Не могу. Моя магия тонет в твоей. Да, я могу погрузить тебя в сон, могу избавить тебя от синяка, но это даже не магия… Так, детские развлечения. И то это могу, наверное, только я. А кем надо быть, чтобы наложить на тебя заклятие повиновения, я и вообразить не могу. Даже кольцу из сильнейших магов это не под силу. Впрочем, если ты настаиваешь, Ариана может попытаться.

– Хочешь выставить меня на посмешище, Владыка? – обиделась Ариана. – Нет, Светлая, я за это и не возьмусь. Ты – океан. Я – капля. Разве капля может подействовать на океан?

– Ну, не капля, – пошутил Маркус, – ведро…

– Ведро – это я, – хмыкнул Лиасс. – Она разве что кружка. Маленькая. Или скорее ложка. Тебя, Аиллена, может расспросить только ар-дракон. А ты с ним уже беседовала, и если бы он увидел заклятие, то непременно сказал бы. К тому же ты не разлучалась с полукровкой. Ариана, пошли кого-нибудь за Кавеном… и остальными. Я бы предпочел, чтобы присутствовало как можно больше свидетелей. Включая посла. Карис, не мог бы ты попросить его об этой услуге?

Карис по-солдатски четко повернулся и вышел, бросила что-то черному эльфу Ариана.

– А вот тебе, Аиллена, не стоит здесь быть, – сказал Лиасс. – Это не опасно для жизни здорового человека… или эльфа, но сродни пытке. Они выдержат, ты – нет. А прерывать расспросы нельзя, вот это действительно может кончиться плохо.

– Он прав, – согласился шут. – Лена, ты просто в комнате посиди. Это недолго. Час, может, два. Владыка, вот бы с ней кто-то побыл… Гарвин, например. Или Кайл. Или Милит.

Последнее имя он произнес не очень охотно. Лиасс кивнул и, когда все собрались, приказал Кайлу присмотреть за Леной.

– Я не уйду, – сообщила Лена. – Попробуйте силой увести, сразу поймете, что такое… ногти Светлой. Глаза повыцарапаю.

Гарвин хмыкнул.

– Пусть сидит, Владыка. Я не дам ей вмешаться. Без всякой магии. Так удержу. Полукровка, не будешь обижаться, если я ее обниму покрепче?

– На тебя? Не буду, – усмехнулся шут. – Ну что, так получается, что мы с Маркусом настаиваем на допросе мага, посол. Только мы четверо знали, куда вчера отправились Делиена, Владыка, я и Гарвин. И там Владыку подстрелили. Сразу говорю: Гарвин не знал, проход туда открывал Владыка.

Посол покачал головой.

– Допрос мага? Серьезно… Хотя я другого выхода не вижу. Я надеюсь, ты имеешь в виду не глубокий допрос?

– Конечно, – кивнул шут. – Я жить хочу нормально. И долго. Так что пусть нас проверят Кавен и… и Владыка. Для надежности. Лена, ты бы лучше и правда ушла. Не нужно тебе видеть.

– Светлая, и правда, – согласился посол. – Не для твоих это глаз.

– Я постараюсь сделать это осторожно, – сказал Кавен. – Конечно, и в самом деле это крайне неприятно… Гарвин, постарайся удержать Светлую.

Гарвин беззастенчиво облапил Лену и шепнул:

– Если ты помешаешь, им будет намного хуже. Кавен – мастер, он сделает легко. Лучше любого вашего мага. Можешь царапаться, кусаться – я тебя не выпущу. Хотя я и не думаю, что здесь все так просто.

* * *

Лена выдержала очень недолго. Закружилась голова, и Гарвин просто унес ее в ее комнату, уложил на кровать и посадил рядом Кайла, а сам пошел присматривать: вдруг глазом некроманта заметит что-то, чего не увидят остальные. Кайл гладил ее по голове, что-то бормотал, похоже, что заклинания, улучшающие настроение и снимающие дурноту.

– Ты чувствуешь вместе с ним, – расстроенно признал он, – с полукровкой. Аиллена, это пройдет. Ну, полежит в постели денек-другой. Все пройдет. Кавен – очень хороший маг. Правда. И Владыка тоже. Редко кто может так, как они, – не ранить душу.

– А ты после того допроса оправился совсем?

– Нет, и никогда не оправлюсь. Именно потому, что ваши маги так аккуратно не умеют, как Кавен. Да и допрос был другой. Глубокий. Мне не было плохо или больно. Я как раз ничего не чувствовал. Ничего и не помню. А они все запомнят, но они и не… с ними не будет того, что было со мной. От чего ты меня спасла. – Он взял руку Лены и поднес к губам. – Спасибо тебе, Аиллена. Меня спасла твоя доброта. Не волнуйся за своих друзей. С ними все будет в порядке. Знаешь, я никогда не видел, чтобы двое были так связаны, как ты и полукровка. Это что-то необычное. Это не просто любовь… И, прости, не просто близость. Ты – это он, а он – это ты. Понимаешь? С отцом у тебя все было иначе. Совершенно. Там все понятно.

– Зубы мне заговариваешь? – задыхаясь, спросила Лена.

– Да. Там уже недолго. Проводника ты так чувствовать не будешь. А знаешь, что ты не только чувствуешь вместе с ним, но и все, что вы чувствуете, делится на двоих? То есть ему сейчас чуточку полегче, чем могло бы быть. Не так плохо, не так больно. Ты ему помогаешь. Постарайся думать о другом – и ему будет легче.

– Ваши имена имеют какое-то значение?

– Иногда. Но, как правило, оно уже забылось. Имя и имя… Вот Кайл – это… как сказать… душа реки. У меня глаза сразу, с рождения, были ясные почему-то и такие вот… как речная вода. Мать и захотела дать мне такое имя. Если имя кончается на «ит» – Милит, Айрит, Кемрит, это значит «воин». А первый слог – это характеристика. Вот отец – неудержимый воин. Так оно и есть, правда. Айрит… ты помнишь Айрита, да? Мальчик, который полукровке глаз подбил? Айрит – смелый воин. Смешно, правда, разве воин может быть не смелым? Да и не бывает эльфов-трусов. Мы если уж деремся, то до конца. Кемрит – не знаю, какой воин. Потерялось значение. А Кемрит вовсе даже не воин, он даже из лука плохо стреляет, зато делает лучшее сукно, какое я когда-то видел. Ты знаешь, что Владыка велел купить шерсть для ткачей? Может быть, скоро мы будем продавать ткани людям. У нас хорошие ткани.

Еще на ярмарке Лена обратила внимание на неаппетитно пахнущие возы с овечьей и козьей шерстью, за которые заплатил Владыка. Вообще, Лиасс тут устроил самый настоящий военный коммунизм: у эльфов практически не было денег, необходимое они получали из закупок, сделанных Лиассом, и никому в голову не приходило роптать. Наверное, для них это пока был наилучший вариант. Когда жизнь более-менее устроится, каждый начнет зарабатывать на жизнь сам, как было, судя по рассказам Милита или Арианы. Пока же слишком многие мужчины были заняты на строительстве и благоустройстве, и только особо хорошие мастера получили возможность заниматься своим делом. Или самые необходимые: кузнецы, оружейники, сапожники, теперь вот ткачи. А поначалу все, кроме инвалидов типа Паира, валили лес, строили, копали, добывали камень…

У Лены сложилось впечатление, что эльфы были достаточно равнодушны к богатству. Возможно, потому, что не бедствовали. Зато они любили красивые вещи. Не было у них простых кинжалов. Каждый – произведение искусства. Не было у женщин простеньких браслетов, но с большим рубином. Браслет мог быть серебряным, но уж такой работы, что глаз не оторвать. А та же Милитова ветка-застежка – ведь Фаберже действительно удавился бы от зависти.

И лентяев среди эльфов не было. Лодырем считался тот, кто во время обеденного перерыва, наспех перекусив, ложился вздремнуть, а не болтал с остальными или не бегал на реку поплавать. Лене определенно нравились эльфы. Во всяком случае, эльфы Лиасса. Они умели воевать, умели работать, умели веселиться, умели быть терпеливыми и благодарными. Неужели тому неведомому эльфийскому магу именно это мешает? Организованность… нет, даже сплоченность тех, кого все считают крайними индивидуалистами. И вообще, почему об этом думает только Лиасс? Конечно, он умнее и опытнее, но думать не запрещено даже полным дурам. Вдруг что-то дельное придет в голову. Пришло же, что этот эльф не из Трехмирья и не из Сайбии. А откуда? Как он появляется здесь? Открывает проход между мирами, что тяжело даже для Лиасса? Или раз открыл, набрал себе сторонников из местных и проводит в жизнь какие-то свои непонятные планы? Что там надо для начала выяснять – кому выгодно? А никому… Если только не вообразить конкуренцию в мире Владык, так ведь, если судить по рассказам, Владыка превыше всего должен ставить интересы своего народа. Лиасс любого эльфа считает своим. Может, какого-то эльфа просто не устраивает наличие Владыки? А почему? Власть Лиасса феноменальна: по его приказу эльфы пойдут и убивать, и умирать, и по его приказу позволят умереть и ему и снова станут разобщенным народом. Ну и станут. Что изменится? Ровным счетом ничего. Они уже в Сайбии. Они уже живут здесь. И так и будут жить. Клятву Родагу они дали – ту самую истинную, которую вроде как никто не может нарушить. Станут смотреть на людей привычно свысока? Ну и что с того, никто не удивится. Воевать? А вот это вряд ли. Раскачать эльфов трудно даже на войну.

А если… если действительно кому-то нужна война в Сайбии? Война людей и эльфов?

Для чего?

Милит почти внес шута, уложил его на место Лены. Шут был страшно, неестественно бледен, хотя румянцем не отличался и раньше, часто и мелко дышал, виски были влажные от пота.

– Не ты? – тоном абсолютной убежденности спросил Кайл.

– Не я, – слабо улыбнулся шут.

– Аиллена, мать сказала, что ты можешь сделать для них отвар из наперстянки, жизнянки, раннего горицвета и… забыл. Она сказала, что ты его знаешь. Для сердца, – сообщил Милит. – И для твоего собственного успокоения.

Шута трясло. Лена сняла с него сапоги, велела Кайлу приподнять его, вытащила из-под него одеяло и укрыла. Эти травки у нее были. Она достала свои запасы, маленькую ступку – горицвет надо было растирать почти в пыль – и занялась приготовлением сбора. От аритмии помогает? В прошлый раз у шута сердце вообще вразнос шло, знобило его все время, мутило, что-то болело, только он не говорил что, может, даже не понимал. Кайл подсунул ему под спину вторую подушку, обтер лицо мокрым полотенцем.

– Может, переодеть тебя? – спросила Лена.

– Не надо. Только лоб и вспотел… Я ж все-таки полуэльф. Маркуса, может… Кайл, дай воды, пожалуйста.

Кайл напоил его – зубы так стучали о край кружки, что Лена слышала. Приготовив сбор, она сняла с огня чайник, заварила травы и сделала чай. Просто чтобы согревать.

– Странно… Меня сто раз маги расспрашивали, но всегда хуже было, – сказал шут. – Честно. Сейчас хоть не так больно. Лена, если бы не та стрела, я бы вообще сам пришел.

– Ты помолчи, – посоветовал Кайл. – Береги силы. Я не знаю, как ты переносил это раньше, а сейчас вижу, что тебе плохо. Но ты это переживешь. О, Аиллена, ты уже сделала отвар? Бабушка говорит, что ты скоро станешь хорошим лекарем. Правда.

Кайл приподнял голову шута, чтобы Лена могла напоить его горячим и достаточно мерзким на вкус отваром. Шут морщился, но глотал, глядя на Лену совершенно собачьими глазами. Милит привел Маркуса, тоже бледного, взмокшего, еле живого, однако передвигающего ноги. Лена тут же начала стаскивать с него мокрую рубашку, обтирать торс горячим полотенцем, укладывать под одеяло и поить отваром.

– Фу, – кое-как проговорил он, – словно целый день бежал в полном вооружении… И голова болит – жуть. Делиена, можно что-то от головы, а?

– Это он на вино намекает, – сказал шут. – Не надо, Маркус. Голова пройдет. Ты вообрази, что это просто с похмелья, тебе и легче станет.

– Ух ты, – обрадовался Маркус, – а и правда – с похмелья похоже… Ты уверен, что от этого не умирают?

– Ну я же жив… Сто не сто, но раз тридцать-сорок я с магами… беседовал. Понимаешь, так вспоминаешь и то, чего не вспомнишь…

Зашел Гарвин, как-то одним жестом усыпил Маркуса, а потом и шута.

– Пойдем, Аиллена. Кайл, ты за ними присмотришь? Следи, чтобы не просыпались, и все. Пусть поспят хоть до обеда. Легче будет. О, Аиллена, ты их уже напоила? Молодец. Да не переживай ты, ничего страшного. Стрела в сердце – это куда хуже.

– Это Маркус, Гарвин?

– Маркус. Хотя я больше подозревал полукровку. Аиллена! Ты что? Решила его геройски защищать? А кто его обвиняет? И в чем? Он не может сопротивляться серьезной магии. А мы имеем дело с серьезной. Светлая доставлена, Владыка. Эти двое спят. Она их уже напоила травами.

– Может, я на них взгляну? – предложила Ариана. – Кайл вам тут нужнее. Вы же решили делать из него великого мага.

Лиасс кивнул. Он тоже был бледен, глаза казались еще синее. Кавен рассеянно перебирал что-то вроде четок. Посол хмурился. Карис выглядел несчастным.

– Не волнуйся, Карис. – сказал Кавен, не отрываясь от своего занятия. – Никто ни в чем не обвиняет Маркуса. И не обвинит. Аиллена, все прошло хорошо. К вечеру они будут чувствовать себя намного лучше, а завтра утром все последствия исчезнут. Владыка мне помог, так что вмешательство получилось очень мягким. Если честно, никогда не получалось таким мягким. Обошлось почти без боли. Я рад. Владыка, я запомнил твои действия. Думаю, что смогу применять их во время допросов.

– Кто-то заставил Маркуса сказать, где мы?

– Да.

– Кто?

– Кайл.

Кайл шарахнулся и ошеломленно уставился на Кавена.

– Я? Владыка…

– Тебе тоже придется подвергнуться допросу, Кайл.

– Да, конечно… Но… Я бы помнил, мне кажется. Я не настолько прост, чтобы легко поймать заклятие повиновения.

– Если только ты не получил его тогда, вместе с заклятием молчаливой смерти. А мы просмотрели. Кавен, он перенесет допрос?

– В такой форме? Конечно. Ну, тоже поболеет. Может быть, подольше. Никаких необратимых последствий. Ты готов, малыш?

Кайл виновато посмотрел на Лену и сел перед Кавеном на стул, придвинутый к стене.

– Не напрягайся, Кавен, я тебе помогу, – вздохнул Лиасс. – Вдвоем у нас лучше получится. Мальчика надо поберечь.

– Стоит ли Светлой… – начал было посол, но его без особой почтительности оборвал Гарвин:

– Стоит. Там она и вовсе изведется, глядя, как эти двое храпят. Почему люди храпят?

– Носовая перегородка провисает, – проворчала Лена. – Дам в нос – сам храпеть начнешь. Не доставай меня, Гарвин.

Кайла расспрашивали часа два, пока не взмолился Карис:

– Вы уже по три раза все спросили, ну пожалейте, ему же плохо! Что он мог сказать, он сказал.

Кавен кивнул и осторожно отпустил Кайла. Тот поморгал растерянно.

– Не помню. Кавен, не помню, о чем ты спрашивал. Странно.

– Ему тоже можно дать отвар? – мрачно поинтересовалась Лена. Ей самой впору было выпить пару кружек вина. Или водки – чтобы вырубиться. Но водки здесь не было.

– Конечно, – улыбнулся Лиасс. – И сама пару глотков сделай. Ты словно и с ним вместе чувствуешь. Аиллена, согласись, теперь мы знаем, что ни твои друзья, ни Кайл не виноваты ни в чем. И эльфы будут это знать.

– Владыка, – обеспокоенно начал посол, – получается, что против тебя стоит какой-то великий маг… Но я не слышал, чтобы среди эльфов Сайбии был маг такой силы…

– Среди эльфов Сайбии нет мага сильнее меня, – кивнул Владыка. Лишний раз подчеркнул, что он честный подданный короны. – Я знаю это точно. Здешние эльфы признали меня Владыкой, посол. Никто не заставлял их. Владыкой можно либо быть… либо не быть. Всякий эльф это знает.

– Владыка не вождь и не король, – поддержал Милит, – Владыка – отец. Даже больше. И эльфы… ну, мы видим, Владыка ли это. Если видим – то и разговоров нет. Этот эльф не здешний, посол.

– Он сильнее Владыки?

– Вряд ли, – усмехнулся Лиасс. – Иначе он не действовал бы исподтишка. Ничего. Впредь буду умнее, стану держать наготове заклинания…

– И носить кольчугу, – твердо закончил посол. – От имени короля требую, чтобы ты соблюдал меры безопасности, Владыка Лиасс.

– Я исполню твое требование, – согласился Лиасс, – и буду носить кольчугу. Ты хочешь доложить об этом королю?

– Не уверен, что смогу это сделать так, чтобы нас не услышали… те, кто не должен слышать, – покачал головой посол. – Потом. Когда король нанесет тебе визит. Как ты себя чувствуешь, Владыка?

– Хорошо. Несколько дней мне придется провести в постели… как решит Ариана. Она лучше разбирается в этом.

– Как себя чувствуешь ты, Кайл?

– Не особенно, – улыбнулся Кайл, – но это быстро пройдет. Что? Это действительно я? Я устроил покушение на Владыку?

– Нет, – утешил его Кавен, – ты был только посредником. Полагаю, между Маркусом и тем магом.

– Я не сказал?

– Нет. Чтобы ты сказал, нужен глубокий допрос.

– Нет, – выпалила Лена. – Только попробуйте – и точно никогда больше меня не увидите. Обещаю.

– Никто и не собирается пробовать, Аиллена, – удивился Лиасс. – Что изменится от того, что мы получим подтверждение: да, это тот самый маг или другой? Поверь, Кайлу ничего не грозит. И тем более глубокий допрос. Даже если он будет его требовать. Кстати, Кайл, я запрещаю тебе даже думать об этом. Ты меня понял?

М-да… это был Владыка. И Кайл опустился на колено, прижал к груди раскрытую ладонь и понуро повторил:

– Я понял тебя. Владыка.

И чуть не свалился. Милит успел его подхватить и водрузить обратно на стул, потом повернулся к Лене.

– Не уходи. Поверь в мое чутье. Тебе нельзя уходить от нас. Беда грозит не нам, а тебе.