Текст книги "Хозяюшка Покровской крепости (СИ)"

Автор книги: Талия Осова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Аромат на кухне стоял уже на столько вкусный, что я захлёбывалась слюной в предвкушении. Первой смесью уже успели наполнить чреву и связать бечёвками в небольшие колечки. Их затем отправили отвариваться на медленном огне примерно на пол часа, а затем доставали и немного обсушивали. Подсушенные плотные колбаски укладывали на противень и ставили в духовку минут на сорок, а затем укладывали плотно прямо горячими в широкогорлые горшки и заливали вытопленным жиром.

– На пробу парочку не забудь отложить, – предупредил Янака повар. – Как закончим всё, так пробу и снимем. Она как раз застыть успеет.

– По виду вышло вроде хорошо, – подал голос один из новеньких помощников.

– У Бориса Прокопьевича всегда самый лучшие колбасы получаются, – с гордостью в голосе добавил один из старых помощников. – Я специально подрядился сегодня, чтобы поучиться у него.

Румяные колечки легли на дальний стол, источая незабываемый аромат на всё помещение в ожидании нашей предстоящей дегустации.

Тем временем принялись вымешивать измельчённое мяса. Процесс чем-то отдалённо напоминал замешивание теста. Силы этот процесс требовал немалой.

– Смотри, Марья, внимательно и пометь у себя в писульках, – обратил моё внимание на мясную массу. – Чем дольше мясо промнёшь, тем лучше оно схватиться потом в чреве. Это для любой колбасы важно.

Мяли массу в две пары рук в большом корыте до тех пор, пока не появились белые волокна. Затем готовой смесью заполняли кишки разных размеров. Процесс повторяли не единожды, а у меня уже не было сил. Колбасы предстояло дальше отваривать и сушить какое-то время в прохладном помещении до созревания. Часть так же запекли в духовке, как и кровяную колбасу.

За целый день мой организм выдохся, поэтому я засобиралась домой. Сил сидеть дальше и наблюдать за всем процессом у меня уже не было. Основной принцип приготовления этих деликатесов мне был понятен. Мне с собою выдали два колечка разных колбас и хороший ломоть хлеба.

– Повечеряешь и отдыхай, девонька, – погладил по голове Верхов. – Я тебе позднее ещё расскажу несколько рецептов, а сейчас беги к себе.

Ночь уже во всю властвовала, а у мужчин было ещё очень много работы.

Сил снимать пробу у меня сегодня уже не было, а голод я свежими шкварками заглушила. Так что спать ложилась сытая и довольная, полная впечатлений и новых знаний.

«Хороший день сегодня был», – пролетела мысль и я погрузилась в глубокий сон.

Благодарю за комментарии, звёздочки и подписку на автора! Вы самые лучшие!

Глава 23.

Дядька Михаил уже пару дней, как вернулся в крепость. Больных было слишком много и ему приходилось мотаться по огромной территории от одного поселения до другого. Я даже представить себе не могла на сколько это тяжело. Ему самому нужно было готовить лекарства и присматривать за особо тяжело больными. Сомневаюсь, что лекарь на долго задержится в крепости, зима ещё не закончилась, а весенние оттепели лишь добавляют простуд. За время своего отсутствия он сильно осунулся и похудел, поэтому принялась его откармливать. Готовить мне нравилось и теперь в роли дегустаторов выступали они на пару с Прохором.

– Хорошая из тебя хозяйка, Мария. Избу обустроила и с печью сладила, – нахваливал меня лекарь. – Совсем на мать стала похожа, – заметил с грустью. – А я за всеми заботами свой желудок совсем запустил, а твоя стряпня как бальзам для него.

Ни чем особым я Михаила Афанасьева не кормила кроме каш, запеканок и похлёбок, но они мне особо хорошо удавались.

«Совсем мужик изголодался, если такую простую пищу за счастье считает», – промелькнула мысль.

Наведался к нам в гости в день приезда лекаря Иван Федорович. Я сидела у окна и занималась рукоделием, чтобы не мешать мужчинам. Дядька Михаил сам разлил чай по кружкам и выставил угощения. Из разговоров друзей поняла, что Пётр Алексеевич Романов совсем плох и Сенат волнуется кто из его детей взойдёт на престол после его кончины. В моей реальности после смерти Петра I в 1725 году, усилиями Александра Даниловича Меньшикова и при опоре на гвардию и петербургский гарнизон, Екатерина I Алексеевна (Марта Самуиловна Скавронская) была возведена на престол. В этой реальности государь не связывал себя вторым браком, а был благополучно женат на Евдокии Фёдоровне Лопухиной, которую публично не пороли кнутом и не сослали в монастырь под благовидным предлогом.

Комендант переживал за своих солдат. Была вероятность того, что взятый путь реформ может быть свёрнут. В настоящее время многие семьи срываются с места и благодаря выплатам на переезд, а так же охране, имеют возможность воссоединиться со служащими в армии отцами, мужьями и братьями. Люди мечтают и стремятся начать новую жизнь на свободных землях и растить в сытости детей.

– Пойми, Михайл, люди сорвутся с насиженных мест. Они рассчитывают на поддержку государства, а её при нынешнем положении могут запросто свернуть, – комендант нервно при этом разговоре расхаживал по избе.

– Сядь, и не терзай себя раньше времени, – попытался успокоить Калашникова лекарь. – Всё что от тебя зависит ты сделал. Главное, что есть разрешение от генерал-губернатора на расширение поселения при крепости, а остальное уже решим. Люди доберутся до места и всё образуется.

– Дай то Бог, Миша, – выдохнул тяжело и присел на лавку. – Сам знаешь, как смена власти у нас происходит.

– Мы с тобой, Иван Фёдорович, люди подневольные. Как прикажут, так оно и будет, – заметил Афанасьев. – Люди на тебя надеются и про государя ещё ничего не понятно. Может ещё вырвется из лап костлявой, не в первый раз ведь.

– Ты сам в это веришь? – не дождался ответа и продолжил. – То-то и оно, друг.

Дальше разговор зашёл о людях на дальних хуторах и поселениях, о взаимосвязи с местным коренным населением. Сибирское ханство уже давно было разбито и ассимиляция шла стремительно, но стычки периодически возникали. Казачки старались гасить все недовольства и решать вопросы преимущественно мирным путём, но не всегда выходило всё гладко и ровно. Слишком много претензий накапливалось у народа.

– Людей согнали с испокон принадлежащим им землям, – размышлял в слух Калашников. – Вспомни доклады первой экспедиции и их отчёт о количестве вымерших от оспы. Тебе как лекарю должно быть это как никому понятно. Целые стойбища выкашивало за короткий срок.

У меня после этих слов всплыли в голове воспоминания, которые прочла о покорении Сибири в изложении Семёна Ремизова. Колонизация местных территорий мало чем отличалась от захвата земель у Американских индейцев, слишком много схожих моментов. От этого на душе было тошно, хотя вроде я и непричастна была к тем далёким событиям.

– Помню я всё хорошо, так что можешь не напоминать мне, – пригорюнился дядька Михаил. – Но и наши люди терпели не меньше потерь, а при освоении новых земель многие смерти неизбежны, – замолчал на какое-то время и продолжил. – С южанами ведь так же было. Это сейчас мы свободно торгуем с персами и бенгальцами, а раньше их караваны обходили нас стороной. Значит мир пришёл на эти земли?

– Слишком хрупок этот мир, Миша, слишком хрупок, – заметил Иван Фёдорович.

Мужчины дальше делились своими надеждами на предстоящий торг и размышляли, как обезопасить поселение и людей от возможного набега джунгар. О них было слышно, что повернули племена свой взгляд на восток в сторону Китая. Шпионы периодически приносили о том информацию. Но кто его знает, что может взбрести в голову кочевникам?

Охрана у каравана была собственная, но учесть необходимо много факторов. Так же их сопровождают проводники из казахов по чьим землям они следуют. Слишком много людей ожидается на торг и в течение нескольких дней все они будут околачиваться в близи крепости.

«Бенгальцы – это ведь где-то совсем рядом с Индией. Неужели из такой дали идёт караван? Настолько выгодно торговать с Россией?» – не могла уложить эту мысль у себя в голове.

Про персов уже читала и слышала из разговоров солдат, но Бенгалия расположена намного дальше Персии в северо-восточной части южной Азии. В голове крутилась картинка политической карты из старого атласа мира. На меня накатывал восторг и предвкушение от возможности увидеть людей той далёкой страны. В этой реальности преодолеть огромное расстояние без современных средств передвижения можно было запросто приравнять к настоящему подвигу.

Те же персы из рассказов казаков за время пути несколько раз меняли средства передвижения. С морских кораблей они перегружали товар на лодки и через устье реки продвигались какое-то расстояние ещё по воде, затем вновь перегружались на телеги и кибитки и уже на них доезжали до места.

Мне после всех этих мужских разговоров и собственных фантазий снились красочные сны. В своих сновидениях решала вопрос с пропитанием и утеплением слонов и верблюдов. Хотя откуда им взяться в Сибири? Картинка была настолько красочной и яркой, что проснулась я с хорошим настроением и в предвкушении.

«Присниться ведь такое, поистине фантазия человека не знает границ», – сделала вывод.

Сама за пределы крепости выходить поостереглась, когда дежурные предупредили, что чужого народу в поселении очень много. Рядом разбили шатры для каравана, но торг начнут чуть позднее.

Прохор зашёл за мной ближе к обеду на следующий день после приезда торговцев, когда подготовленная площадка была уже давно заставлена телегами с товаром.

Для лошадей огородили калду жердями и приволокли сена из запасов. Деревенские могли неплохо подзаработать, предоставив постой животным и путникам. Большая часть каравана передвигалась на санях с товаром, а охрана верхом на приземистых и лохматых лошадках. Такие животные были неприхотливы к холодам и способны сами добывать себе корм на привалах. Вот только кто им даст свободно пастись близ поселения? Поэтому и обеспокоились временным пристанищем и кормами.

Это позже уже узнала, что в начале пути каравана были слоны и верблюды для перевозки грузов, правда все они остались в далёких тёплых краях. Теперь до самого конца дороги путешествие купцов продолжиться лишь на лошадях и санях.

Какой-то особой нужды у меня не было в покупках, но я ни разу не бывала на стихийных рынках, а о торге имела лишь смутное представление из разговоров солдат или рассказов девочек, которым однажды довелось побывать на подобном в Омске. К тому же мне хотелось разглядеть заморских купцов.

– Мань, ты только от девчонок далеко не отходи, – придержал меня парень. – Народу чужого нынче в деревне полно. Скрадут тебя и где искать будем?

– Ага, обязательно скрадут и скормят своим зверюгам, – поддела брата Светлана.

Про зверюг я ничего не знала, но решила позже выяснить у Прохора о ком говорит его сестра. Сейчас мне хотелось быстрее оказаться на торге.

– Тьфу на тебя, дурында, – беззлобно выдал дружок. – Нельзя малую без присмотра оставлять, мне комендант наказал, да вдруг дела образовались. Присматривайте лучше за Маней, а я вам гостинцев тогда куплю, – пообещал сестрёнкам.

– Беги уже, деловой, – спровадила брата Глафира. – доглядим не хуже тебя.

Не знаю почему мой друг был уверен в том, что меня обязательно должны украсть я не знала. Меня раздражали его опасения, но как-то отдёрнуть его я не могла. Народу вокруг было действительно полно, большинство были мне не знакомы, так как приехали из ближайших поселений и хуторов. Каким образом работало оповещение мне было непонятно. Возможно казачьи разъезды донесли до людей информацию о предстоящем торге и заезжих купцах, а может ещё каким-то образом народ прознал.

«С чего это меня должны обязательно скрасть? Может вообще тогда на торг лучше не ходить?» – появилась предательская мысль, но мне очень хотелось посмотреть на других людей из дальних краёв, поэтому постаралась откинуть все страхи.

О купцах складывалось у меня понятие лишь из прочитанных когда-то книг или фильмов. Но это всегда были дядьки плотного телосложения, обязательно с окладистой бородой и круглым животиком, подпоясанным нарядным кушаком или богатым ремнём. К Покровской купцы прибыли из далека и ничего общего с моими представлениями не имели.

Мужчины в основном имели рост чуть выше среднего и сразу признать их за уважаемых торговцев было сложно. Большая часть из них вообще не имела бороды, а могла похвастать гладко выбритыми лицами. У некоторых имелись чёрные усы различных форм и размеров. Слишком смуглые с глубоко посаженными небольшими тёмными глазами. Жилистые и очень шустрые. Мне они чем-то напомнили заклинателей змей, про которых смотрела однажды кино. Движения у них плавные, но при этом точно выверенные и привлекающие к себе внимание.

Одежда у торговцев была яркая и преимущественно представлена хорошо стёганными многослойными короткими халатами, отделанными мехом. Плотные штаны заправлены в сапоги, которые напоминали мне обувь Кайрата. Казачонок был обут точно в такие же кожаные сапоги с широким голенищем и чунями внутри. Только у этих мужчин они были добротней и аккуратней. Кушаки так же имелись, но обмотаны они ими были в несколько слоёв и концы заправлены, а не ниспадают. Практически у всех на голове было что-то наподобие тюрбана поверх небольшой шапочки на самой макушке. Речь громкая и резкая, мне не понятная, но между рядами снуют толмачи, которые помогают вести расчёт или обмен с покупателями.

Среди людей заприметила представителей кочевого народа. Казахи сновали между рядами и активно торговались с бенгальцами.

«Прав был комендант. Казахи и те приехали на торг», – вспомнила разговор мужчин.

Путь каравана пролегал в сторону Тобольска и дальше на запад по южному Уралу до самого Оренбурга. На самом деле на прямик через степи дорога была гораздо короче, но не настолько безопаснее. К тому же передвижение между крепостей и большими поселениями давало возможность торговать или обмениваться товарами. У тех же казахов с удовольствием брали меховые шкурки и кожи.

У нас караванщики получили возможность отдохнуть и сделать передышку, а заодно и немного поторговать заморским товаром. Мне теперь стало понятно наличие в сундуках Аграфены многих предметов, которые не производились в России, но были доступны за хорошую плату у заезжих купцов.

Пришлось достать свою заначку. Мелкие монеты в запасе грели душу, но не настолько большое желание у меня было к накопительству.

«Вдруг попадётся что-то интересное? Когда ещё караван придёт в наши края?» – припрятывала монетки внутрь тулупчика во избежание кражи.

– Беги уже, защитничек, – пихнула брата Глафира. – Вон твой дружок околачивается неподалёку, – указала на Кайрата. – Мы присмотрим за Марьей, заодно попробуем предложить свою работу.

Девочки захватили из дома очелья, которые сделали специально для торга. Им хотелось продать их или хорошо обменять на новые яркие ленты. Руку они уже хорошо «набили» и изделия у них получились аккуратными и очень яркими. Цветы смотрелись будто бы живые и притягивали к себе внимание.

Мы бродили между развалами разных товаров. Рулоны различных тканей от самых тонких до грубых были свалены большой горой и прикрыты частично холстиной от снега и сырости. Качество было разным и наверняка можно было выбрать на любой кошелёк и вкус. Отрезы покупателям отмерялись с помощью специальной палочки, которая явно была менее метра.

«Аршин – длина руки от кончиков пальцев до плеча и составляет в среднем 71,12см», – всплыло само собой в голове.

Моё внимание привлекли мотки кружев, но руками трогать их не разрешили, чтобы не запачкать. Развалы жемчуга и бисера, керамических и деревянных ярких бусин.

Пока я разглядывала товар, девочки предложили торговцу своё рукоделие. Сразу было видно, что искусно выполненные цветы из лент очень удивили мужчину и ему обязательно хотелось их заполучить. При этом торговец совсем не планировал давать честную цену. Толмач переводил слова, но мне иногда казалось что он добавлял немного и отсебятины. Слишком много слов у него получалось во время перевода.

– Нет, господин хороший, монеты мне не нужны, – чуть громче заговорила Глафира, которая взяла на себя торг. – За свою работу возьму лентами по десять аршин вот в этом и этом рядах, – указала пальцем желаемое.

– Это много, – сопротивлялся торговец. – Дам столько, – указал в половину меньше.

– Тогда это только за одно очелье, – предупредила девушка, а торговец чуть было не захлебнулся от возмущения.

Торг продолжался ещё почти пол часа, но Глафире удалось добиться своего. Мне казалось, что она взяла мужчину измором и своей харизмой несмотря на возраст. Девчонки получили желаемое и были счастливы. Я была лишь сторонним наблюдателем, но ловила иногда на себе чужой взгляд.

Торговец попытался выяснить у девочек откуда они владеют таким редким видом рукоделия, который известен в далёкой стране на востоке, но они ничего вразумительного ему не сказали. Меня насторожило такое любопытство мужчины, но эмоции сестёр вытеснили всё моё волнение и страхи.

– Светланка, ты неси ленты домой, а мы с Марьей ещё потолчёмся немного, – предложила старшая из девушек. – Может и она себе что приглядит, а я помогу сторговаться, – предложила гордая собой девушка.

– Глаш, я тогда быстро, – сорвалась с места девчонка. – Туда и обратно.

Мы прошлись дальше по рядам, глаза разбегались от разнообразия товаров, но ни за что не могла зацепиться. Запас тканей у меня имелся и для рукоделия всего хватало. Я не успела ещё все подарки со дня своего рождения разобрать и использовать.

«Чего, спрашивается, попёрлась на торг? Всего у меня в достатке, а так и монетки целее будут» – поняла с досадой.

День клонился уже к закату, поэтому нужно было возвращаться домой к Филиповым, а затем и в крепость. У тому же устала слоняться по морозцу, хотя он и не слишком сильный был, а на солнце так вообще пригревало. В какой-то момент я потеряла из виду Глафиру, хотя вроде вот она, только что была совсем рядом со мной.

«Этого ещё не хватало! И где мне её теперь искать?» – не решалась идти дальше, чтобы не разминуться с девушкой.

Огляделась вокруг и поняла, что я задумалась и достаточно далеко отошла от основного места торговли. До начала стоянки купеческих шатров было совсем рядышком, как раз на границе торга. В этой части стихийного рынка обнаружились возки, покрытые наглухо плотным пологом и практически не было народу.

Вдруг услышала настолько горький детский плач, что пробрало до самой души, а затем меня кто-то схватил и поволок в неизвестном направлении.

– А-а-а-а! – завопила я в голос.

Не знаю что послужило толчком для такой реакции, но меня словно прорвало и голос прорезался. Если раньше в горле чувствовала какой-то ком, словно кляп, то сейчас из меня будто бы его вынули. Голос у меня оказался очень звонким и громким, я даже не ожидала, что после долгого молчания он может быть таковым. На мой счастье, рот мне никто не заткнул и я продолжала голосить на одной ноте.

Возможно, причиной послужил страх и убеждённость Прохора, что меня обязательно должны похитить. Я успела проникнуться и испугаться по началу, но смогла отмахнуться от этих эмоций. А может причиной послужил детский плач и реакция моего тела на чужое и неожиданное прикосновение. Одно дело, когда тебя обнимает знакомый и ставший родным человек и совсем другое – это когда хватает тебя непонятно кто. Всё как-то разом совпало, значит так было угодно Богу. В этот момент я готова была поверить в любые высшие силы и молить их о спасении.

В какой-то момент я оказалась по самые уши в сугробе, а чуть в стороне завязалась потасовка, которая быстро стихла.

– Жақсы қыз және күшті дауыс (Хорошая девочка и голос сильный), – услышала скрипучий женский голос у себя над головой, правда речь не разобрала.

– Әже, мен бұл қызды танимын (Бабушка, эту девочку я знаю), – поддержал беседу смутно знакомый голос.

– Қайрат, сен қашан бәрін істейсің? (Когда ты только всё успеваешь, Кайрат?) – послышалось мне возмущение, но знакомое имя позволило немного расслабиться.

Дальше мне помогли выбраться и стряхнуть снег с одежды. Я оказалась перед незнакомой пожилой казашкой с седыми волосами, заплетёнными в две толстые косы, украшенными мелкими монетками. Женщина опиралась на палку, которая напоминала больше посох. Чуть в стороне совсем рядышком стояли две низенькие лохматые лошадки. На одной из них мне даже когда-то довелось прокатиться.

– З-здрасьте, – смогла из себя выдавить.

– Ал сен қыз сөйлемейді дедің (А ты говорил, что девочка не разговаривает), – меня окинули пристальным взглядом.

Знакомый паренёк лишь пожал плечами на слова старушки, а я решила получше осмотреться. Совсем скоро уже стемнеет, а мне нужно домой. От поселения меня унесли совсем не далеко, мы были сразу за шатрами торговцев и к нам спешили люди. В сугробе валялся скрюченный непонятный мужик. Никого кроме нас здесь больше не было.

«И кто его тогда так приласкал? Неужели старушка и этот мальчишка? Зачем вообще этот мужик меня куда-то тащил? – не могло уложиться у меня в голове. – Благо голос прорезался», – выдохнула с облегчением.

Первым подскочил Прохор и взялся меня ощупывать.

– Жива! – заорал во всю глотку.

– Жива, жива, чего так орёшь? – попыталась вывернуться. – Так и оглохнуть можно, – выдала ворчливо.

– Мань, ты заговорила? – посмотрел на меня с сомнением, будто видит впервые.

В газах парня промелькнуло изумление, сменившееся недоверием, а затем и радостью.

– Да, голос у меня прорезался, – только и успела добавить.

А дальше начался форменный дурдом...

Благодарю за комментарии, звёздочки и подписку на автора! Вы самые лучшие!