Текст книги "Заключенный (ЛП)"
Автор книги: Табата Варго
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Глава 16
ИКС
ВЕСЬ СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ при каждом удобном случае я искал драки. Проходя по блоку, намеренно задевал мужчин, рассчитывая настолько разозлить их, что они кинутся на меня. Во время обеда чуть ли не прожигал всех заключенных взглядом, желая, чтобы какой-нибудь ублюдок набросился на меня. Я походил на взбесившегося скакуна, который с пеной у рта грызет удила.
Лайла вернулась на работу, и мне хотелось увидеть ее. Если после нашего поцелуя что-то изменилось, мне нужно знать об этом, пока не увяз слишком глубоко. Черт, я уже встрял по самое не хочу. Может, при встрече со мной она будет вести себя со всем по-другому? Если она достаточно сообразительна, то так и будет. Связываться со мной не лучшая идея, и она должна бы знать об этом. Даже если я невиновен.
Жизнь в тюрьме изменила меня. Как бы я ни старался, никто не нападал. А еще прекратилась постоянная слежка за мной, казалось даже, что все избегают меня. Только чтобы не пересечься со мной, заключенные проходили по другой части зала. Повезло, ничего не скажешь. Именно когда мне понадобилось, чтобы заключенные проявили кровожадность, я стал им безразличен. Возможно, их сдерживало, что я почти до смерти избил охранников.
Пару дней спустя, я понял, что это затишье перед бурей. Слухи о том, что я убил Карлоса, распространились по блоку, как пожар; болтали в основном те, кто ни черта не знал. Поэтому было очевидно, что Хосе жаждет мести. При каждом удобном случае он пялился на меня, его презрительный взгляд не оставлял простора для воображения. Я не сомневался, что он обдумывает то, как и где он хочет прикончить меня. В конце концов, предположительно, я убил его брата.
Члены его группировки знали о положении дел и постоянно наблюдали за мной, поджидая идеальный момент, чтобы застать меня врасплох. На протяжении трех дней они следили, рассчитывая напасть в любую минуту. Наконец, им выпал такой шанс.
Я работал в прачечной, когда знакомый холодок пробежал по спине. Десять лет в страхе обострили шестое чувство. Я знал, когда кто-то стоит за спиной. Быстро обернувшись, я обнаружил шестерых парней Хосе, окруживших меня, каждый при оружии. У двоих носки набиты пейнтбольными шарами. Размахивая ими, они походили на Давида, готовящегося сразиться с Голиафом. Остальные сжимали в кулаках бумажные ножи.
Я нетерпеливо ждал их нападения, волосы на затылке встали дыбом. Мне в голову ударили носком, наполненным мячами для пейнтбола, а двое с клинками двинулись вперед. Инстинктивно я оттолкнул лезвия и попытался пригнуться, но пейнтбольные шары угодили в висок, вызвав такую острою боль, что я подумал, что потеряю сознание с первым ударом.
Зубы заскрежетали, меня пронзила знакомая боль, и голова вновь начала раскалываться. Это те же симптомы, из-за которых я попал в больницу. В тюрьме, если ты под прицелом, старые раны всегда будут напоминать о себе.
Я выхватил носок из рук нападающего и ударил им по его челюсти. Он падает, крича от боли, и сплевывает вместе с кровью зуб. Оставшиеся пять парней двинулись одновременно, один полоснул меня по руке. От другого я сумел отбиться, но потом оказался под шквалом ударов, которые едва успевал блокировать.
Я уложил четверых, но еще двое были готовы нанести удар. Свет, пойманный их клинками сквозь зарешеченное окно, отразился в моих глазах. Они выглядели угрожающе и неотступно, как бульдоги, готовые к травле быка.
Раздался сигнал тревоги, оповестивший персонал о драке. Через несколько секунд появились охранники, чтобы разогнать нас. Тех, что не истекали кровью, они сразу потащили в изоляторы. Других, включая меня, повели в медпункт, чему я только обрадовался, поскольку уже чувствовал головокружение.
Войдя в лазарет, огляделся в поисках Лайлы. Я знал, что она разозлится из-за очередной драки, но мне было плевать. Я прикипел к ее страстной натуре. Из-за этой чувственной примитивной реакции к члену прилила кровь, а рассудок помутнел от желания.
От яркого света начала пульсировать голова, и на мгновение я закрыл глаза. Боль была невыносимая.
Открыв глаза, я осмотрел комнату, ища Лайлу, но ее нигде не было. Я сел на кровати, ожидая Джинджер или Джайлса. Штора пришла в движение, и появился Джайлс. За ним следовала знакомая рыжая головка, глаза Лайлы сверкали от гнева и возбуждения, когда она остановила взор на мне.
Она здесь. Я был счастлив видеть ее, как никогда раньше.
Ее пылающее лицо выглядывало из-за спины доктора. Я еле сдерживал желание прикоснуться к ней, пока она проводила осмотр жизненно важных показателей и зрачков.
– Черт возьми, Икс, ты только что выписался из больницы с черепно-мозговой травмой. Почему ты не бережешь себя? – спросил Джайлс.
Но я промолчал, не обращая на него внимания. Я слышал только легкий шорох ее униформы, пока Лайла двигалась по комнате. Я весь напрягся, когда она положила палец мне на запястье, чтобы измерить пульс. От меня не скрылось, как она из страха потерять работу старалась не смотреть в мою сторону, пока считала в уме удары.
– Дуглас, нам не помешает минутка на едине. Не мог бы ты подождать за шторой? – спросил доктор Джайлс.
Кивнув, офицер Дуглас ушел. Сквозь щель между занавесок я видел, как он прошелся по комнате, проверяя остальных заключенных, затем вернулся к столу. С этого момента он не сводил с меня глаз.
– Что случилось в этот раз? – прошептала Лайла, когда Джайлс отошел за набором для наложения швов.
Очень кстати, он полностью задернул штору, скрыв нас от Дугласа.
– Я хотел увидеть тебя. – Я не стал упоминать Хосе с его парнями. Они оказали мне услугу, по крайней мере, я так считал. Она покраснела под моим пристальным взглядом и отвернулась.
– Как ты себя чувствуешь? – В уголках ее нежных губ залегла печаль. – Им ничего не стоило убить тебя.
Пальцем я очертил линию от ее щеки к уголку рта.
– Сейчас мне ничего не угрожает. – Я резко опустил руку, когда задернулась штора, и появился Джайлс.
– Если бы мне платили по доллару за каждый наложенный на тебя шов, я бы стал миллионером. – Его хриплый смех разнесся по комнате.
Джайлс всегда выступал для меня в роли отца. Конечно, я опасный преступник, а он врач, но, если бы все сложилось по-другому, он стал бы потрясающим родителем. Мне стало интересно, есть ли у него дети? Медицинский персонал знал, что не стоит болтать о личной жизни. Я много знал об охранниках, но почти ничего о медсестрах и Джайлсе. И думаю, так сложилось неспроста.
От его слов с радостным смехом я слегка улыбнулся. Мне даже показалось, что, несмотря на некоторую неуместность нашего тесного общения, блеск в его глазах допускал обратное. Все это вызвало тоску по семье и жизни, которой у меня больше нет.
Быстро отведя взгляд от Джайлса, накладывающего мне на руке швы, я сосредоточился на Лайле. Не выдержав напряжения между нами, она вернулась к столу работать с документами.
Бросив окровавленную иглу на металлический поднос, доктор Джайлс снял латексные перчатки и улыбнулся мне.
– С рукой все хорошо, но из-за проблем с головой мне придется задержать тебя на пару дней. Я не могу отправить тебя обратно в камеру в таком потрепанном виде, не так ли?
Я покачал головой.
Сам того не зная, он оказал мне огромную услугу. Я хотел быть поближе к Лайле, и если для этого потребуется использовать в свои интересах травму головы, то так тому и быть.
Когда Джайлс сообщил ей, что я задержусь, ее взгляд метнулся в мою сторону, и губы тронула едва заметная улыбка. Она хотела этого так же сильно, как и я – настало время воспользоваться ситуацией.
ДВА ДНЯ я наблюдал, как Лайла порхала по комнате, словно бабочка. Она ухаживала за пациентами и каждый раз краснела, чувствуя на себе мой взгляд. Я ужасно возбуждался, когда представлял ее без великоватой ей униформы. Каждый раз, когда она распускала волосы, прежде чем снова их собрать, я представлял, как будут ощущаться ее локоны, пока она будет скакать на мне.
Я чувствовал себя не очень хорошо, но в то же время до безумия желал Лайлу. Все в ней возбуждало меня, и то, что я больше десяти лет не занимался сексом, здесь ни причем. Все дело в ее улыбке, аромате и изгибах, которые не скрывала одежда, когда она наклонялась.
На второй день я достиг предела. Когда она вошла, чтобы проверить меня, я воспользовался тем, что штора задернута. В лазарете тихо, никаких новичков в комнате. На самом деле, я единственный пациент. Не устояв перед тишиной, Дуглас уснул, а доктор Джайлс просматривал в кабинете досье пациентов.
Она измерила мне давление, ее пальцы в перчатках заскользили по моим рукам, вызывая трепет в животе до самых яиц. Они отяжелели, когда мой член затвердел, я едва сдерживал желание.
Я хотел почувствовать ее кожу без лишних препятствий между нами. Взяв ее за руку, я медленно снял с нее перчатку. Сглотнув, Лайла встретилась со мной взглядом, но не остановила меня.
– Кристофер. – Мое имя сорвалось с ее губ.
Я вздыхаю, когда кладу ее руку себе на грудь, и она касается моих волос.
– Повтори.
Закрыв глаза, Лайла пробегает пальцами по разгоряченной коже, заставляя меня задыхаться. Она наклонилась ко мне, утягивая меня в водоворот зеленых глаз, и прошептала мое имя еще раз.
Я пропал.
Встав, я притянул Лайлу, прижав ее маленькое тело к себе. Не обращая внимания на спящего за шторой офицера и доктора Джайлса, который может войти в любую минуту, я обрушился на ее губы с поцелуем, наконец воплощая свои желания, возникшие еще в первый день ее появления в блоке.
Как последний проходимец, я жадно поглощал сладость ее губ, пробуя их на вкус. Она простонала мне в рот, вытягивая воздух из моих легких; в штанах тало еще теснее. Яйца ныли от боли, готовые к разрядке в любой момент.
К черту правила. Плевать на заключение в изоляторе, которое мне точно грозит, если нас поймают. Пошло оно все. Я хотел быть в ней. Кончить глубоко в ней. Она тоже этого хотела, ее действия говорили сами за себя: она забралась мне на бедра и потерлась о мой твердый член.
Вполне возможно, что я убийца. Мерзкий преступник, не имеющий никакого права прикасаться к ее мягким изгибам или наслаждаться ее необузданной страстью, но на это мне тоже плевать. Я не первый, кто решил получить то, чего не заслуживает. Если другие себе ни в чем не отказывают, чем я хуже?
К тому же, ее раскрасневшееся лицо и сверкающий взгляд, наполненный желанием, говорят о том, что она тоже этого хочет, и я готов ей это дать.
Глава 17
ЛАЙЛА
ОН ЗДЕСЬ. Я злилась на него из-за того, что он подверг себя опасности, но в то же время обрадовалась встрече с ним. Потратив некоторое время на изучение его дела, могу сказать, что нам есть с чем поработать. Вскоре его возобновят, и все узнают то, в чем я и так не сомневалась. Кристофер Джейкобс невиновен, по крайней мере в том, за что его осудили.
В остальном же он воплощение греха. Угрюмый и непристойный. Когда он смотрит в мою сторону, от меня не скрываются его грязные мысли, которые вызывают непривычную физическую реакцию. Бедра непроизвольно сжались, крошечная жемчужина, укрывшаяся в месте, куда не посмел проникнуть ни один мужчина, пульсировала от одной лишь мысли о его прикосновении. Это чувственная, восхитительная пытка.
Он выглядит потрясающе: высокий, подтянутый, и куда бы я ни пошла, его взгляд преследует меня. Пронзающий и наполняющий чем-то необъяснимым. Я осознала, что кусаю губу, чтобы не зарычать от безысходности. Не знала, сколько протяну без его прикосновений.
Я нуждалась в нем больше, чем в глотке кислорода. Больше, чем в чем бы то ни было в жизни. Поэтому, когда он притянул меня к себе для горячего поцелуя, я растворилась в нем, позволив Кристоферу взять контроль в свои руки. В глубине души таилось осознание того, что все это неправильно. Если нас поймают – это конец моей карьеры. Но в ту минуту мне было все равно. Все, что я хотела – так это унять нестерпимую боль в лоне.
– Так нельзя, – произносит Кристофер, выгибая шею и открывая тем самым доступ к соленой коже. – Я чудовище, а ты...
Я поглощаю его слова, втягивая его нижнюю губу в рот. Мне хотелось, чтобы он взял все под свой контроль, а не выслушивать, почему это неправильно. Хотелось, чтобы бросил меня на кровать, сорвал мою униформу и вонзил в меня твердый член. Я желала того монстра, каким Икс себя считал.
– Да. Ты такой скверный, – прошипела я ему в рот. – Покажи, насколько ты испорчен. Стань негодяем, Икс. Стань монстром.
Пока нас не прервали, шепчась, мы наслаждались каждым мгновением.
Оторвавшись от моих губ, он положил меня на кровать, а когда стянул с меня штаны, бедер коснулся прохладный воздух. Чтобы стащить с меня ботинок, Кристофер настолько задрал мою ногу, что я оказалась выставлена напоказ. Влажные от захлестнувшего желания трусики плотно прильнули к центру.
Впившись зубами в нижнюю губу, он прошелся по мне взглядом.
– Черт, ты пахнешь просто потрясающе, – произнес он, проведя носом по внутренней стороне бедра.
У меня перехватило дыхание. Я сходила с ума, осознавая, насколько близко его лицо находится к моему входу и трепещущему от его прикосновений комочку нервов.
– Последняя трапеза (особая еда, которую получает приговорённый к смертной казни незадолго до приведения приговора в исполнение – примечание переводчика). – С этими словами он прикусил нежную кожу бедра, я зашипела от наслаждения, граничащего с болью.
Прежде чем я успела ответить, он просунул палец в трусики и потянул их в сторону. Он провел языком от входа до клитора, поглощая мои соки и наслаждаясь ими, как изысканным десертом. Чтобы невольным вскриком не выдать нашего опасного положения доктору Джайлсу или Дугласу, я откинулась на спинку кровати и прикрыла рот рукой.
Закрыв глаза, он застонал так, словно ничего лучше в жизни не пробовал. Приподнявшись, Икс всосал клитор, массируя его языком и доводя меня до блаженства. Воздух со свистом вылетел из моего рта, и я осознала, что поглаживаю его затылок, удерживая Кристофера на месте.
– Вкусно. Невероятно вкусно, – бубнит он и посасывает мою киску, причмокивая при этом.
Он поедал меня, как изголодавшийся человек, и я не сомневалась, что так оно и есть: об этом говорил пронзающий взгляд его лазурных глаз. Кружа по клитору языком, он вставил в меня один палец; колени задрожали от удовольствия. Он раскрепостил мою внутреннюю распутницу, и с прикрытых губ сорвался несвойственный мне приглушенный животный рык.
Он отстранился от меня, небрежно чмокнув в тот самый момент, когда я почти достигла оргазма. Ухмыльнувшись, тыльной стороной ладони он вытер мокрый рот. Притянув мои бедра к краю кровати, он расположился между них.
– Считай, что я тебя предупредил, – сказал он, опуская штаны по стройным бедрам. – В последний раз я был с женщиной десять лет назад. Если ты сейчас считаешь меня чудовищем, то что же будет, когда я окажусь внутри тебя?
Он так сильно натянул мое белье, что оно, не выдержав, треснуло по швам. Руки так и просились оборвать нити. Прежде чем погрузить головку в мою влагу, он взял член в руку и провел ею по стволу туда обратно. Взглядом требуя большего, я притянула его ближе к себе, впившись ногтями в его спину.
– Прошу тебя, Кристофер, – взмолилась я.
Он вошел в меня до самого основания, и я разлетелась на осколки, испустив небывалый возглас. Пронзительный. Словно умерла невинная часть меня. Совсем неискушенной я бы себя не назвала, но никогда еще не была ни с кем настолько свирепым, берущим все без остатка.
– Тише. – Он провел шершавым пальцем по моим губам, но его дикий взгляд говорил о том, что Икс тоже едва сдерживает стоны. – Твою мать.
Поначалу он двигался медленно, подстраиваясь под меня и наслаждаясь нашей близостью. Боль от его впившихся в мои бедра пальцев только усиливала мое наслаждение.
Со стоном он ускорился, и его движения стали неистовыми. Кровать приперло к обшарпанному шлакоблоку, так что на простыню посыпалась облупившаяся краска. Он полностью владел мной: физически и эмоционально. Я принадлежала ему с того самого мгновения, как увидела его.
– Черт, Лайла, я больше не могу... – Он звучал сбивчиво. Меня брала гордость за то, что именно я доставляю ему такое удовольствие.
Обвив ногами его бедра, я сильнее прижала Кристофера к себе лодыжками. Он вонзился в меня, и чем быстрее двигался, тем громче становились шлепки наших тел друг о друга.
Откинув голову, от наслаждения я открыла рот в немом крике. Ощущения никогда не были настолько интенсивными. Неподдельными. Запретными. Греховными. Меня поглотила необузданная похоть, разрушившая меня и открывшая мне невиданные горизонты.
Он прислонился лбом к моему плечу, его горячее дыхание грохотом отдавалось у меня в ушах. Я ощущала трепет всем своим существом, слыша, как этот угрожающе крупных размеров мужчина время от времени постанывал.
Мышцы бедер напряглись в преддверии оргазма, в то время как я балансировала на грани, горя от желания.
– Да, – выкрикнула я громче, чем мне хотелось.
Он закрыл мне рот рукой, все сильнее и глубже погружаясь в меня. Мое свистящее дыхание было почти таким же громким, как и звуки наших тел, эхом разносящиеся по комнате.
– Я сейчас кончу, – прошептал он мне в ухо. – Просто потрясающе, Лайла, почувствуй меня. Да, почувствуй мой член. Я собираюсь кончить глубоко в твоей киске, детка.
Я была так близко, и его пошлые слова стали последней каплей. Мое тело напряглось вокруг него, вагинальные мышцы начали сокращаться, и от удовольствия я закатила глаза. Пальцы на ногах подогнулись до судорог в икрах.
Его движения стали отрывистыми, он двигался, как поршень, пока мое тело выжимало его по капли. Он наклоняется ко мне и изливается в меня, кусая за плечо. Я шипела от удовольствия, смешанного с болью, когда его зубы впивались в меня сквозь одежду. Жар его тела, поглотившего меня, расплескался на простыни. Никогда не чувствовала себя прекрасней.
Он расслабился, и я оказалась придавлена его телом. Он пробежался горячими губами по моей щеке и шее и поцеловал меня в ухо.
– Я никогда не буду прежним, – говорит он.
Я хотела сказать, что чувствую то же самое, но слова не шли с языка. Рот онемел, как и все тело. Но это правда. Мне уже никогда не стать прежней. Он довел меня до предела.
Я провела рукой по его голове, отросшие волосы защекотали ладони.
– Я хочу, чтобы ты навсегда сохранила в себе частичку меня. – Выдохнув эти слова, он вышел из меня.
Я сразу ощутила пустоту: мгновения назад он наполнял меня, и вот на его месте чувствуется лишь прохладный воздух. Ухмыльнувшись, он провел пальцем по нашим смешавшимся сокам между моих бедер.
– Охренительно круто.
Не в силах говорить, я кивнула, его взгляд смягчился.
– Скажи что-нибудь, Лайла.
Но я не решилась. Вместо этого из глаз брызнули слезы, и я разревелась. Со страхом в глазах, он отстранился от меня.
– Я вынудил тебя, да? Лайла, я бы никогда...
Я остановила его рукой и покачала головой.
Как я могла объяснить ему, что чувствую? Мне хотелось сказать ему, что я никогда не ощущала себя так хорошо. Мое сердце разрывалось на части от мысли, что мне не суждено быть с Кристофером. Во всяком случае, не как обычная пара, особенно, если я хочу сохранить работу. Чтобы доказать его невиновность придется приложить большие усилия.
Будто догадавшись, о чем я думаю, он изменился в лице и кивнул. Он тоже все понимает. Знает, что нам не быть вместе; от осознания этого у меня сердце кровью обливалось.
Шум за шторой вернул нас к действительности. Я соскользнула с кровати и оделась, пока Кристофер приводил себя в порядок. Он не сводил с меня глаз, словно хотел прочитать мою каждую мысль.
Я услышала, как за шторой закрылась дверь в кабинет доктора Джайлса, и поняла, что не пройдет и минуты, как он решит проверить меня. Кристофер вновь оказался рядом со мной. Он провел пальцем по моему лицу и легонько поцеловал.
Шаги доктора Джайлса раздавались вокруг нас, как бы говоря, что наше время подошло к концу. Но, прежде чем раздвинулись шторы, и мы лишились нашего уединения, лицо Кристофера помрачнело. Он подошел ближе и перевел взгляд от моих губ к глазам.
– Это не конец, – пообещал он. – В этой жизни у меня ничего нет. Никого, кроме тебя. Теперь ты моя. Моя.
Я кивнула, потому что хотела повторения и желала принадлежать только ему одному. На самом деле, мне уже не терпелось проиграть все вновь. Хотелось оказаться с ним вдали от Фултона, в моей постели, где бы он мог доводить меня до умопомрачения до конца дня, но это невозможно.
Как раз в тот момент, как появился доктор Джайлс, он отстранился от меня и вернулся в кровать, оставив меня стоять задыхающейся и раскрасневшейся на ватных ногах и с переполнявшим желанием.
– С тобой все хорошо, Лайла? – спросил доктор Джайлс.
Прочистив горло, я кивнула и покинула зашторенное пространство, чтобы скрыться в кладовке, где могла побыть одна.
