Текст книги "Роман Магнолии (ЛП)"

Автор книги: Т. А. Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 13

Я доехала до дома на велосипеде, хотя не видела ни домов ни машин на улице. Есть способ переварить информацию, которую мне предоставили, но я сомневалась, что мне хватит навыков для этого.

Тот факт, что Пэкс снова солгал мне, казался мне наименее важным, чем ложь его отца и Беки. Она разрушительна.

Как я расскажу ему, что у него есть двенадцатилетняя дочь?

Охранник встретил меня у двери.

– Мэм, не знал, что вы уходили.

– Я встречалась с другом. Мне жаль, я должна была сказать вам, – я закрыла дверь, оставив его на лестнице хмуриться и качать головой из-за меня.

Я налила вина, а потом вылила его в водосток. Мне нужно быть трезвой. Если я собиралась убедить Пэкса, что мы должны забрать его дочь, о существовании которой он никогда не знал, мне нужно составить план для него. Что-то, что может облегчить его страхи и ответить на вопросы всех политических препятствий, которые возникнут. Проблема в том, что я учитель, а не юридический стратег.

Я села за его стол и перелистнула на новую страницу его блокнот. Это место его мозгового штурма. Я наблюдала, как он составлял списки и полноформатные планы. Он завоевывал генеральных директоров всех влиятельных компаний своими речами. Он убеждал избирателей, изменить своего кандидата. Я утонула в коже и закрыла глаза.

Она сказала, что началось с правого яичника, потом перекинулось на левый. По началу доктора уверяли ее, что они достаточно рано о нем узнали. Было время для борьбы. Время, чтобы атаковать болезнь, которая захватила ее тело. Но они ошибались. Беки рассказала, что в ее семье была наследственность рака груди, но она всегда считала, что попала в поколение, которое избежало этого. Ее мать и тетя, обе были поражены на ранней стадии заболевания. Она никогда не знала своего отца. У нее никого не осталось. Ни одного члена семьи, который мог бы забрать ее дочь.

После года диагностики, она приняла свой исход. Ей нужен был план. Лайла Войт – ее соседка по колледжу. Несмотря на расстояние, они поддерживали связь. Лайла единственная знала о ребенке.

Поначалу я была скептически настроена, но после второго латте, я поверила Беки, когда та сказала мне, что у Лайлы не было намерений писать о фотографии с лыжного курорта. У нее была единственная цель на протяжении интервью и это расспросить меня. Если Лайла решила бы, что я могу быть мамой, могу обеспечить хорошую жизнь дочери Беки, тогда она бы связалась со мной. Я так и не спросила, каким был бы план, если бы я не прошла оценку материнства.

Я сказала, что перезвоню. Сказала, что мне нужно время, чтобы поговорить с Пэксом. Она напомнила, что ей не так много осталось.

Я собиралась приготовить ужин и выдать ему всю историю целиком. Я выложила бы ему все графиком, наслаивая причины забрать ее одну на другую. Но в тот момент, как он вошел в двери, я отбросила это. Единсвтенное, что имело значение, – правда.

– Пэкс, я должна поговорить с тобой.

– И тебе привет тоже, – он ослабил галстук. – На самом деле, мне нужно принять душ. Фермерская реформа не такая легкая, как мне показалось. Как насчет встретиться на веранде с той новой бутылкой красного?

– Я-я хотела…конечно. Хорошо звучит, – я улыбнулась.

– Присоединиться ко мне не хочешь?

– Я принесу вино. Увидимся через несколько минут.

– Полагаю, что так, – он выглядел разочарованным и забрался по лестнице на второй этаж.

Ветер успокоился, и волны смещались на линии прибоя, в поисках океанской мелочи. Интересно, их жизни такие же сложные, как наши? Не совсем, подумала я, пока ждала, когда ко мне присоединиться мой муж.

– Так, что происходит? Как прошел твой день? Тодд связался с тобой насчет твоих пожеланий по автобусу?

– Автобусу? – я игнорировала свой телефон остаток дня.

– Да, автобус, который мы используем для кампании. Мы могли бы полететь или взять машину, но на автобусе было бы намного комфортнее ездить из провинции в провинцию. И мы добились этого. У нас на семь миллионов больше для нужд кампании. Можешь поверить в это?

– Нет, не могу. Семь миллионов долларов, и мы собираемся покупать автобус? Похоже, у тебя был еще тот денек.

– Это точно, – он вкрутил штопор. – Да. Между тем, что происходит в сенате прямо сейчас и работой над поддержкой для кампании, я выдохся, – он закрыл глаза.

Я могла бы подождать, но он возвращался в Колумбию утром и пройдет два дня до его возвращения домой снова. Беки нужно знать, смогла ли я убедить его вырастить собственную дочь.

– Ты всегда говорил, что выслушаешь все, что я захочу рассказать, так?

Он протянул мне бокал.

– Конечно.

– Ну, пришло такое время. Просто выслушай, что я скажу. И не перебивай, пока я не закончу. Ты можешь сделать это?

Он прищурился.

– О чем ты?

– Просто скажи, что выслушаешь, Пэкс.

– Ок. Я выслушаю.

Двадцать минут спустя, после того, как я пересказала все, что узнала о Лайле Войт и Беки. Обо всех сделках между ней и его отцом, как Беки переехала во Францию, чтобы растить ребенка в тайне, и как она нуждается, чтобы мы забрали ее, мой рот перестал двигаться, и я ждала его ответа.

– Это безумие какое-то, самая нелепая история, которую я вообще слышал, – он отпил вина. – И здесь есть несколько нестыковок.

– Это не просто история. Это правда, – мне ненавистно, что он сопротивлялся.

– Ты говоришь мне, что какая-то женщина позвонила тебе, потом показалась в кофейне, и ты поверила в это дерьмо? Милая, я понимаю, что ты новичок в этом, но да ладно. Она хочет что-то. Здесь есть множество возможностей. Мы должны быть осторожны с теми, кого впускаем в свой круг. Очень осторожны.

Я потянулась к папке, которую положила на шезлонг, и открыла ее.

– Смотри, Пэкс, – я протянула ему снимок. – Ее зовут Корин. У нее твои ресницы.

Он изучал девочку и поднес фотографию ближе к лицу.

– Это не возможно. У меня не может быть дочери. Если это правда, то означает мой отец обманул меня. Ты говоришь, что он заплатил ей за убийство моего ребенка? – его лицо вспыхнуло, и бисеринки пота выступили на его висках.

Я вытерла его лоб, а потом погладила челюсть.

– Не могу вообразить, что ты можешь испытывать, узнав о таком предательстве.

– Мой отец не такой. Он бы не сделал подобного. Он точно не поступил бы так со мной. Мне плевать, что эта женщина наговорила тебе.

Пэкстон рассказывал мне о своем отце. Как тот помог, потянув за кое-какие ниточки, чтобы он добрался до Цитадели. Как он пожертвовал деньги его юридической школе, чтобы убедиться, что именно Пэкстон будет произносить выпускную речь. Для меня не казалось это таким уж большим делом, но он не замечал этого.

Пэкс уставился на снимок.

– Этого просто не может быть. Он не мог.

– Беки добровольно сдаст ДНК-тест. У нее есть копия подписанного твоим отцом чека. Она будет полностью откровенной. Она ответит на любой твой вопрос, – его глаза поднялись к моим. – Мне жаль, что он причинил тебе такую боль.

– Боже, Одри. У м-меня есть дочь? – он поднес снимок к свечам, горящим на столе между нами.

– Думаю, да.

– И ты считаешь, что мы должны растить ее?

– Да, считаю, – я наблюдала, как он бросил снимок Корин рядом с собой. Здесь безошибочное сходство. ДНК-тест может и докажет все для Пэкса, но мне не нужны результаты. Я верю Беки.

– Это не возможно. Если я признаю, что это произошло, тогда я признаюсь во лжи. Я яростно отрицал любую связь с Беки на протяжении двенадцати лет. Это разоблачит моего отца, взятки, все. Это не может произойти. Точно так же, как я презираю его прямо сейчас, я не собираюсь уничтожать его. Очень многое поставлено на карту. Это подорвет все, что я сделал для губернаторского поста. Я не могу. Я удостоверюсь, что о ней позаботятся, как смогу, но на этом все.

– Ты не серьезно, Пэкс. Она твоя дочь. Ее мать умирает. Мы должны помочь ей.

– Я не знаю ее. Она не знает меня. Она не поймет разницы, – он смотрел на бегуна, семенящего перед нами. – Я позабочусь о ней. Обещаю.

– Но в то время ты хотел уйти от своей невесты и вырастить эту девочку, – борьба во мне чувствовалась чужеродно. Адреналин подпитывал меня.

– Когда Беки позвонила и сказала, что потеряла ребенка, я сдался. Я двинулся дальше. Женился на Саре. Я не чувствую того притяжения, которого ты от меня хочешь, Одри. Прошло много времени.

– Мы можем удочерить ее.

– О чем ты говоришь?

– Не скажу, что мне нравится использовать подобные методы, но думаю, что смогу убедить Беки согласиться на это. Мы удочерим ее законно. Мы можем сообщить прессе, что пытаемся обзавестись семьей, и когда просматривали варианты по удочерению, мы услышали о Корин, девочке, которая внезапно стала сиротой. Мы даже можем сказать, что узнали о ней через фонд твоих родителей. Ты можешь с помощью своих людей подправить документальный след, убедиться, что он не приведет к Беки.

– Ты много об этом думала.

– Да. С тех пор, как вернулась из кофейни, я пыталась придумать, как все это провернуть. Я не знаю, как все осуществить, но знаю, что ты можешь. Мы можем сделать это вместе.

– И ты хочешь, чтобы она жила с нами? Это то, чего ты хочешь?

Я кивнула.

– Да.

– Но каждый раз, когда я прошу тебя завести ребенка, ты пытаешься сменить тему. Это тоже измениться?

– Здесь все иначе, – я поерзала на месте.

– Не вижу в чем. Ты говоришь мне, что мы вырастим эту девочку вместе, приведем ее в наш дом и станем родителями. Почему нам не создать собственную семью?

– Впереди у нас длительная кампания. Я не могу думать о беременности прямо сейчас. Что если у меня будет утренний токсикоз, и мне нужно будет идти на официальный завтрак или интервью, а меня стошнит? Это никогда не сработает. После твоего избрания в губернаторы, будет лучшее время.

Он заправил развевающуюся прядь за мое ухо.

– Если ты забеременеешь, я не буду просить тебя делать ничего из этого дерьма. Я буду заботиться о тебе

– Ты выставляешь все так, будто это легко. Ребенок все изменит.

– Да. У нас всегда будет частичка тебя и меня. Ты же знаешь, что значит для меня иметь от тебя ребенка.

Я кивнула. Я сопротивлялась обсуждению больше года.

– У меня прием у врача завтра, – я посмотрела в его глаза, понимая, что это единственное, что он всегда хотел от меня.

Он обхватил мое лицо руками и поцеловал. Его язык врывался в меня, как будто мы целовались в первый раз, исследуя губы друг друга и новизну наших вкусов. Он толкнул меня на спину на кушетку, перемахнув через мое кресло.

Его руки плавали по моей груди и бедрам. Я прикусила его шею.

– Не думаю, что нам нужны снимки этого, – предупредила я. – Там, наверное, журналист в кустах, готовый продать это за миллионы.

– Я мог бы подумать о худшем, – он улыбнулся.

– Пэкс, скажи мне, что мы можем забрать Корин, – у него был способ отвлечь меня. Я чувствовала, как моя борьба убывает, пока он согревал мое тело своими руками и языком.

– Одри, скажи мне, что мы можем попытаться завести ребенка.

И вот. Переговоры. Торговля. Один ребенок в обмен на другого. Хотя, так не ощущалось, когда он агитировал мое тело поцелуями. Я не замечала того, как он говорил мне, насколько хочет видеть меня матерью своих детей. Я не осознавала ход, который он только что разыграл.

На следующий день, на моем ежегодном осмотре, я удалила внутриматочную спираль. Я позвонила Беки и рассказала ей условия удочерения. В любом случае, мы с Пэксом станем родителями.

Глава 14

Мне не комфортно говорить перед большой толпой. Дети – другая история. Я улыбнулась маленьким личикам, собравшимся у моих ног. Сегодня моя первая лекционная встреча перед группой воспитанников детского сада Гринвиля. Это первый лекционный тур по штатам, на который я согласилась.

Я не создана для страстных речей или приемов дамочек за ланчем. Пэкс сказал, что есть другие способы обыграть мои сильные стороны. На протяжении кампании со мной всегда были блоггер и фотограф, где бы я ни появлялась на публике, но сегодня в конце класса собрались журналисты из газет и телевидения из местных филиалов.

Я вдохнула запах карандашей и мела. Наблюдала, как мигал флуоресцентный свет. Заметила, что учительница организовала на каждом детском столе коробочки. Звонок прозвенел, и я очистила разум. Я не могла позволить пробраться прошлому. Не сейчас.

Я прочистила горло и улыбнулась аудитории.

– Кто хочет послушать о маленькой девочке, которая встретила леприкона? – спросила я.

Все их ручки взлетели в воздух.

– Это она из моих любимых. Давайте все навострим свои ушки, – я смотрела, как они все приложили воображаемые трубки к своим ушкам.

Я открыла первую страницу.

– Давным-давно жила маленькая девочка по имени Калиопа.

После рассказа, я позировала с учениками и учителями. Я раздала несколько автографов и улыбалась, когда учителя спрашивали – могут ли они запостить наши совместные снимки. Этого хотел Пэкс…голосов учителей.

Мой охранник сопроводил меня обратно к автобусу на школьной парковке. Я сказала ему, что прилягу до следующей остановки. Я поплелась в спальню и защелкнула хлипкий замок на двери.

Я сорвала шелковый пиджак со своих плеч и вышагнула из юбки. Я бы никогда не надела ничего подобного на урок. Все было бы испорчено к концу дня, покрылось бы отпечатками краски или грязью с игровой площадки.

Тур по школам продлится следующий месяц. Где-то между сбором средств, агитаций и интервью Пэкс собирался встретиться со мной в туре. Я почувствовала, как автобус дернулся вперед, и распласталась поперек кровати, интересно, мы когда-нибудь разделим ее? Так далеко, казалось, мы кружили на разных концах штата.

Я забралась в кровать, натягивая простыни до талии. Они были из высококачественного материала, какой Тодд смог найти. Деньги кампании обернуты вокруг моих бедер. Мой телефон зажужжал, и я стянула его с тумбочки.

– Привет.

– Как все прошло? Тодд переслал мне несколько снимков на телефон, – Пэкс звучал восхищенно. – Я хочу их везде. На каждой остановке. В каждой газете штата.

Могу ли я рассказать ему о печали, которая поглотила меня на секунду? Что я практически захотела утонуть в свой прежней рутине и погрязнуть в ней?

– Было здорово. Им понравилась история про леприкона, – я села, подтянув колени к груди.

– Похоже, им понравилась ты. Это именно то, что нужно видеть людям.

– Рада, что смогла помочь, – я перекатилась на спину и уставилась в потолок.

– Я понимаю, что ты в туре по школам, но что ты думаешь насчет ужина завтра вечером?

– Какого рода ужин?

– Официальный. Он проводится одним из моих крупнейших союзников. Помнишь Монтгомери Портера, да?

Я встречалась с Портерами на турнире по гольфу на протяжении лета. Его жена была той женщиной, которая никогда не стареет. Безупречная кожа, волосы, ногти. Я чувствовала себя безвкусной и тусклой рядом с ней, а она легко могла быть старше меня на лет двадцать.

– Конечно. Я знаю его.

– Хорошо. Итак, он официальный. Тебе нужно что-то сексуальное, но не перестарайся. Эта группа не такая свободомыслящая.

– У меня нет никакой подобной одежды с собой. Я в автобусе, Пэкс, – шкаф был забит гардеробом для публичных встреч, и я едва втиснула штаны для йоги в комод.

– Остановись где-нибудь. Тебе нужно что-то потрясающее.

Я фыркнула.

– Это не так легко. Я путешествую через весь штат. Я даже не знаю, где торговый центр, и я в автобусе.

– Боже, Одри. Ты можешь просто позаботиться об этом ради меня? Не важно. Я позвоню Тодду. Он все купит для тебя. Просто появись в чертовом платье и улыбайся.

Я говорила себе, что это давление от кампании, сотни людей спрашивали его обо всем, требовали время и энергию.

– Пэкс…я-я.. – я никогда его не злила. – Извини. Я могу разобраться с этим.

– Хорошо, – я слышала, как кто-то прервал его на заднем плане.

– Я напишу тебе всю информацию. Кто-нибудь отвезет тебя туда.

– Где это? Я даже не узнаю в каком городе?

Он застонал.

– Я сказал, что напишу.

– Ладно, – покорно ответила я. Я что-то сделала, чтобы вывести его.

– Позвоню тебе позже.

Он занят. Он поражен. Он важен. Я пыталась вернуться ко сну, но все о чем я думала – насколько я разочаровала Пэкса.

Платье было темно-фиолетового цвета. Настолько насыщенного, что казалось практически черным, если вы не присмотритесь ближе. Я поблагодарила водителя, когда он припарковался перед загородным клубом. Мне потребовалось два часа, чтобы добраться из моей последней школьной остановки, чтобы встретиться с Пэкстоном в Бофорте.

Он встретил меня на вершине лестницы, кивая гостям, проходящим мимо него.

– Ты выглядишь великолепно, – он поцеловал меня в щеку и сопроводил внутрь, его рука прижималась к моей пояснице.

– Тебе нравится платье?

– Оно идеально на тебе. Ты идеальна, – прорычал он в мое ухо.

Волоски на моих руках встали дыбом, а сердце ускорило темп.

– Мне не понравилось, как закончился наш вчерашний разговор, Пэкс.

– Знаю. Знаю, – он повесил голову. – Я под большим давлением и перекинул все на тебя. Это было не справедливо. Простишь меня? – его глаза пронизывала боль, которую я чувствовала.

Я кивнула.

– Как думаешь, мы сможем сделать несколько совместных выступлений? Я вроде как немного одинока в этом автобусе. Не думаю, что для нас хорошо проводить так много времени врозь.

Он придержал для меня дверь в обеденный зал.

– Посмотрим, что можно сделать с этим. Я тоже по тебе скучаю, – он улыбнулся одному из спонсоров. – Мы должны зайти сюда. Они ждут от меня речь перед ужином.

Я улыбнулась. Я знала, что он не оставит меня в одиночестве.

– А что насчет после ужина? – я следовала за ним к столу покрытому белым льном в передней части зала.

Он повернулся, чтобы прошептать мне на ухо:

– Я собирался улететь сегодня. У меня с утра завтрак в Гринвилле, – я выпятила нижнюю губу. – Но, думаю, что смогу попросить Тодда переорганизовать мое утро. Ты нужна мне сегодня.

От его слов мою кожу покалывало.

– И полагаю, мы не можем сбежать с этого ужина.

Монтгомери и Шанталь Портер подошли к нам, и я слегка отступила назад за Пэкстона.

– Пэкстон. Одри. Так приятно видеть вас двоих сегодня, – миссис Портер запечатлела поцелуй в воздухе рядом с моей щекой.

– Нам тоже, миссис Портер. Замечательный ужин, – я повернулась к ее мужу, когда тот сжал мою руку.

– Монти, и снова моей благодарности будет недостаточно за все, что ты сделал для моей кампании, – Пэкс довольный хлопнул мужчину по спине.

Самый высокооплачиваемый спонсор улыбнулся, демонстрируя больше десен, чем зубов.

– Сынок, это мне в удовольствие. Мы собираемся сделать все, что можем, чтобы заполучить правильного человека на посту. Пришло время этому штату выйти на главную сцену.

– Одри, какое красивое платье, – Шанталь оглядела меня с ног до головы.

– Спасибо. Я только что купила его. Я в последние несколько дней путешествию с кампанией.

– Ну, оно идеально тебе подходит, дорогая. Пойдем, оставим мужские разговоры, – она вцепилась в мой локоть.

Пэкс пожал плечами и произнес одними губами «спасибо», пока я следовала за ней в конец обеденного зала в небольшую гостиную через коридор. Она закрыла за нами дверь.

– Монти рассказал мне, как ты усердно работаешь в поездке кампании. Я просмотрела несколько школьных кадров прошлым вечером. Пэкстон может быть доволен тобой, – она указала жестом мне садиться.

Обшивка диванчика была из плотного гобелена с вышивкой охотничьей сцены. Я разложила свое платье вокруг.

– Да, думаю, он рад тому, как проходит кампания. Взносы подобные тем, как вы и ваш муж сделали, значат многое для нас.

– Приятно слышать. Мы знаем, что Пэкстон станет превосходным губернатором. Он будет представлять нас в Колумбии.

Я кивнула и улыбнулась. Мне казалось, как будто она намекала на что-то большее чем великолепное политическое мышление моего мужа.

– Мне хотелось побеседовать с тобой лично. Обсудить кое-что.

– Конечно, миссис Портер. Что у вас на уме? – я слышала, как играла группа сквозь стены. Я не хотела пропустить речь Пэкстона.

Она похлопала меня по колену.

– Мы являемся членами этого клуба долгое время. Наш отец подарил нам членство в качестве свадебного подарка. Он был основателем.

– Как щедро с его стороны.

– Он был щедрым мужчиной. Монти похож на него, но мы с мужем не всегда смотрим на вещи одинаково.

– Это не так уж и не обычно для брака, – я подбирала свои слова аккуратно.

– Это не совсем так. В любом случае, я поняла, что в моих силах помочь моему мужу смотреть на все более ясно.

– Ох.

– Мы можем делать это, знаешь ли. Помогать нашим мужьям, – она разглядывала меня. Интересно, ее макияж нанесен перманентно? Каждая линия аккуратная.

– Я пытаюсь помогать Пэксу любым возможным способом.

Ее хватка на моем колене усилилась.

– Именно это я и надеялась от тебя услышать. Да, помоги ему. Помоги ему увидеть, какие проблемы действительно важны. Что поможет людям, которые помогут вам попасть в тот великолепный особняк в Колумбии.

Если она угрожала мне, у нее имелись навыки скрывать это под комплиментами и улыбками. Если она советовала мне, то не очень хороша в предложении ясных инструкций. В любом случае, весь разговор оставил ощущение дискомфорта.

– Нам, женам, нужно держаться вместе, Одри.

Я улыбнулась.

– Знаете, мне кажется, что Пэкстон собирается выступить с речью, и он ненавидит, когда я не с ним. Придаю больше уверенности или что-то в этом роде, – я расправила юбку, чтобы встать.

– Конечно. Буду с нетерпением ждать визита в скором времени в ваш особняк.

– Мы будем рады встрече, – солгала я.

– Хорошо. Я отправлю тебе список гостей на нашу первую совместную вечеринку, чтоб ты знала, – она повернулась к антикварной дверной ручке. – У нас с Монти есть определенный круг людей, которые прекрасно подойдут для выгоды.

Я прилепила улыбку на свое лицо и заставила брови не двигаться.

– Я переговорю с Пэксом.

– Прекрасно.

Я заняла свое место за главным столом с мистером Портером и захлопала, когда Пэкс вышел на сцену. От разговора у меня скрутило живот. Я гоняла салат и ковырялась в жаренном лососе на своей тарелке.

– Ты в порядке? – Пэкс прислонился к моему плечу. – Ты немного съела, – у него заняло пятнадцать минут, чтобы вернуться за столик, после обращения к толпе.

– Просто устала. Меня догнало все это путешествие на автобусе. Не нужно беспокоиться.

– Хмм…почему бы мне не заказать для тебя машину, чтобы увезти в отель, и мы встретимся там после ужина?

– Предполагаю, что будет слишком попросить тебя поехать со мной? – я надеялась, что он удивит меня ответом.

Выражение его лица сказало обо всем.

– Мне не стоило спрашивать, – я расправила салфетку на коленях.

– Мне необходимо дождаться окончания вечера. Здесь мои самые верные и поддерживающие спонсоры, – он понизил голос.

– Знаю. Знаю. Я скучаю. Вот и все.

Мистер Портер похлопал по его плечу.

– Присоединишься ко мне за сигарой? – он извлек пару штук из кармана своего смокинга. – Извини, Одри. Туда вход только для джентльменов. Думаю, Шанталь приготовила напитки после ужина для дам.

Боже, я никогда не выберусь из этого места.

– С нетерпением жду этого.

Пэкс поцеловал меня в щеку.

– Обещаю, я скоро вытащу тебя отсюда.

Он исчез за массивными дверями. Могу только вообразить, какие еще обещания он выполнит сегодня.

Три часа спустя мы сидели вместе на заднем сидении Линкольна Пэкса. Он пах коньяком и небольшим оттенком сигар. Моя голова лежала на его плече.

– Спасибо, – он потер мое плечо.

– За что? – я пнула туфлей коврик.

– За то, что такая невероятная жена. Монти сказал, то ты понравилась Шанталь.

– Это она так сказала? – я села ровно.

– Да, ты произвела на нее сильное впечатление. Что бы ты ни сказала, ей понравилось. Поэтому, спасибо.

– Я не знаю было ли это тем, что понравилось бы тебе.

Он усмехнулся.

– Дай угадаю. Она ожидала какого-то рода услугу, когда ты станешь первой леди. Возможно большую вечеринку? Это часть игры, детка.

– И тебя все устраивает?

– Я бы не сказал, что устраивает. Я бы сказал, что привык к этому.

– Но нет ни единого шанса, что ты можешь обещать услугу всем. Ты дашь ложные обещания.

– Не воспринимай это настолько буквально. Они делают подсчеты. Они понимают, что их больше, чем меня. Конечно, я не смогу удовлетворить все их запросы. Но это часть фарса. Они дают мне деньги. Я говорю им, что выслушаю их, когда придет время. Это структура кампании.

– Но что произойдет, когда ты не выполнишь? Ты расстроишь множество людей.

– Доверься мне. Все наладиться.

Он попытался прижать мою голову обратно к своему плечу.

– Ты не переживаешь? – спросила я.

– А похоже на то?

– Нет, ты выглядишь спокойным и, может, немного пьяным.

Он засмеялся.

– А ты не выглядишь достаточной пьяной, – он как-то пробрался через слои моего платья, и его рука прошлась между моих бедер.

Я ударила его по груди.

– Мы в машине, – я наклонила голову туда, где сидел водитель. Казалось, он затерялся в джазовой музыке.

– Тогда я бы посоветовал вам быть тихой, миссис Таннер, – его глаза вспыхнули.

Я поначалу сопротивлялась, но его пальцы были умелыми, и я не могла сказать, сколько алкоголя текло по моему телу.

– Сколько до отеля? – прошептала я, потянувшись к его молнии.

– Я снял для нас номер на ночь в «Хилтон Хэд». У нас есть час. Ты предпочтешь подождать? – его свободная рука опустилась на переключатель внутреннего окна. Я слышала, как оно поднималось вверх. – Потому что я не знаю, смогу ли сдержать это обещание прямо сейчас.

Я расстегнула пуговицу на штанах от его смокинга и перебросила одно колено через его талию. Я злобно улыбнулась.

– Мне нравятся ваши мысли, миссис Таннер.

– Я скучала по тебе, – я обняла его шею.

Его глаза закрылись.

– Я скучал по этому.

К следующей неделе я вернулась в Чарльстон. У меня был небольшой перерыв между чтением для школьников, чтобы позаботиться о личных делах.

Не так уж и много адвокатов, которым мы могли бы довериться с деталями по удочерению Корин, но у меня был один на уме. Стелла Прайс прибыла в дом у пляжа с желтым конвертом, всунутым ей под руку. Пэкс метался по кухне со звонком, касающимся болга, который критиковал его подход к сокращению корпоративного налога. Я попыталась напомнить ему, что это, возможно, не последний кибер-противник, с которым он сталкивался.

– Привет, Стелла. Входи, – я открыла ей дверь.

– Ваш дом прекрасен, – он прошла через прихожую.

Эта женщина выслушала мой самый позорный секрет до того, как он просочился в мир, и знала моего мужа. Она не судила и не порицала меня. Она двигалась дальше, давала мне законные советы, подпитывала меня частиками незаслуженного спокойствия. Я хотела, чтобы она помогла с удочерением, но теперь, когда она в моем доме, я ощутила волны прошлого. Вспышки образов ее работы со Спенсером.

– Как ты? – спросила она.

– Хорошо, – я села напротив нее на диван. – Могу я принести тебе что-нибудь? Пэкс сейчас закончит разговор. Он присоединиться к нам через секунду.

– Нет, я в порядке. Это займет всего несколько минут. Это довольно стандартные бумаги.

Я склонила голову.

– Да?

– Да. Я понимаю, что тебе и сенатору Таннеру нужно прикрытое удочерение. Это не настолько необычно. Это случается чаще, чем ты думаешь.

– Пока все причастные защищены, – мне нужно подтверждение. Это единственное условие, по которому он согласился.

Стелла вытащила стопку бумаг промаркированную стикерами.

– Я могу пройтись по ним с тобой, или просто оставить здесь, чтобы вы вместе прочитали. Все места для подписи промаркированы.

Пэкс все еще нарезал круги по кухни. Его голос повышался каждые несколько секунд. Меня раздражало, что он не поставил документы по Корин в приоритет прямо сейчас.

– Может, тебе стоит просто оставить их, – предложила я. – Он сможет объяснить мне законную часть.

– Хорошо. И ты тоже можешь позвонить мне, если появятся вопросы.

– Спасибо, Стелла.

– Как дела у мамы девочки?

Мой взгляд опустился в пол.

– Не очень. Она слабеет с каждым разом, как я вижу ее.

– Рак – стерва, – она сказала так, будто встречалась с болезнью.

– Это так.

Мы стояли на переднем крыльце. Скопление грозовых облаков нависало неподалеку. Чайки кричали над головами.

– И снова спасибо, что справляешься со всем этим и придерживаешься такой осторожности. Это много значит для меня и для Пэкстона.

– Ты можешь звонить мне в любое время. И я именно это имею в виду, Одри.

Она обняла меня, а потом уехала на своей красной, спортивной машине с откинутой крышей. Ее волосы развевались позади нее.

Капельки точками падали на крыльцо. Я вернулась в дом. Пэкс триумфально улыбался.

– Мы нашли способ заткнуть блог.

– Эм…это здорово.

– Что? Я устал от этого парня, скрывающегося за анонимными страницами. Если ему есть что сказать, то он может стать настоящим журналистом и задать мне вопросы.

– Ты вообще видел, что приходила Стелла?

– Она ушла?

– Да. Она оставила документы по удочерению. Я хотела просмотреть их вместе.

– Я могу прочесть их через пять минут. Где они?

– Не в этом дело. Я хочу, чтобы ты был сосредоточен на этом. Мы удочеряем твоего ребенка. Стать губернатором – важно, но это семья, Пэкс. Семья.

– Я сказал, что прочитаю их, – он схватил папку с кофейного столика.

– Так будет и с нашим ребенком? Ты будешь слишком занят, чтобы сменить подгузник или поиграть? Нет времени на домашнюю работу, потому что у тебя государственный ужин? Ты собираешься пропускать футбольные игры, потому что какой-то блоггер обвиняет тебя в растратах? Потому что если, по-твоему, это означает отцовство, то, думаю, мы должны поговорить по-другому.

Он уронил папку, бумаги выскользнул из нее.

– Это так ты думаешь?

– Не знаю, – я вздохнула. – Вместе. Ты обещал все вместе, и это не так.

Он схватился за мои плечи.

– После кампании, все будет по-другому. Я обещаю.

– А пока что?

Он обнял меня.

– Я сделаю некоторые изменения в своем расписании. Я буду здесь, когда нужен, – он смахнул волосы с моей щеки. – Не меняй своего решения.

– Я и не хочу, – я изучала его. – Мы можем подписать документы сейчас? Я хочу, чтобы это было официально.

Он отпустил меня и вытащил телефон из кармана. Он удерживал верхнюю кнопку, пока не погас экран.

– Больше никаких отвлечений. Я весь твой. Давай просмотрим их.

Я села рядом с ним и слушала, пока он объяснял, как работает удочерение. После этого мы подпишем, и я стану чьей-то мамой.