Текст книги "Роман Магнолии (ЛП)"
Автор книги: Т. А. Фостер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
Я кивнула. Я не могла думать о любви. Когда услышала, как его дыхание превратилось в размеренное посапывание, я выскользнула из-под его рук. Я прошла на кухню и налила стакан воды.
Не знаю, что я чувствовала. Каким-то образом, на мгновение, я забыла. Мгновение, когда я не была вдовой, а моего мужа не убили. Я не была безработной. Я не была жалкой. Мне не было стыдно. Я не была любовницей. Мгновение, когда это все исчезло.
Я вернулась в спальню и забралась в кровать, переворачивая Пэкстона на спину. Я оседлала его и поцеловала в грудь.
Эй, – пробормотал он сонно.
Я снова качнулась вперед, пока он не ответил подо мной. Его руки приземлились на мои бедра, и я склонилась к нему, задыхаясь от ощущений.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Просто трахни меня, – прошептала я. Закрыла глаза.
Мне нужно еще мгновение.
Глава 9
На следующее утро я забрала флешку с собой домой и подкинула ее в верхний ящик комода Спенсера. Я позвонила детективу Пенделтону и сообщила, что думаю, он должен приехать. Я, возможно, нашла что-то, пока поковала вещи Спенсера, но не хотела прикасаться к этому, в случае если это важно для дела.
Детектив появился в доме в течение часа. Я впустила его.
– Привет. Спасибо, что приехали так быстро. Я не знаю важно ли это, но что если да? – я репетировала свои невинные реплики за завтраком с Пэкстоном.
– Рад, что вы позвонили. При открытом деле, очень важно изучить все возможные улики. Никогда не знаешь, что может всплыть. Где это?
– Здесь, – я повела его в нашу спальню. Я расставила коробки по комнате. Я открыла ящик. Указала на носки. – На дне. Я позвонила вам сразу же, как увидела это.
Пенделтон сдвинул носки Спенсера в сторону, расчищая большим пальцем флешку.
– Ага, – он поднял ее.
– Спенс хранил все, касающееся работы в кабинете. Все. Не знаю, почему это оказалось на дне его ящика. Я даже не смотрела ее.
Офицер поместил ее в небольшой пластиковый пакет и закрыл сверху.
– Может, стоит посмотреть, что на ней, – он запихнул улику в нагрудный карман.
– Спасибо. Надеюсь, там что-то есть.
Мы пошли к входной двери.
– Я буду держать вас в курсе, – он повернулся. – Если найдете еще что-то подобное, дайте нам знать.
Я энергично закивала.
– Хорошо. А вы скажете мне, что найдете?
– Давайте я вернусь к себе в участок и просмотрю ее. Я позвоню.
– Спасибо, детектив.
Я наблюдала, как он шел по подъездной дорожке, унося вещицу, которую создал Пэкстон. На ней были настоящие данные, говорила я себе. Не важно, если кое-что было размыто. Сенатор Хьюз ответит за убийство моего мужа.
Пэкстон сделал все необходимое ради меня, когда остальные не могли. Никто не был способен сделать то, что сделал он. У него есть деньги и ресурсы, чтобы поймать Хьюза. Он был на шаг впереди полиции. Это, может, и займет несколько недель, но будет стоить того, когда полиция арестует ублюдка, который убил Спенсера.
Сегодня Пэкс посещал митинг по правам геев. Он сказал, что позвонит позже и заедет проверить меня. Он захочет узнать, что сказал Пенделтон.
Я села на диван и ждала звонка детектива.
На следующий день единственным сюжетом в новостях был арест сенатора Хьюза. Его взяли под стражу незамедлительно на одной из его агитационных речей. Я наблюдала за этим, практически теряя сознание. Человек, который стоял за смертью Спенса не был похож на убийцу. На нем были круглые очки, на самом деле цветные, и его волосы с сильной проседью были намного седее, чем на фотографиях его кампании.
Я прочитала где-то, что у него четверо детей. Сейчас они взрослые, но что за отец заставит пройти свою семью через такое несчастье? Что это за человек, который сотворил подобное со мной?
Детектив Пенделтон сказал, что они нашли письма Спенсера. Письма, в которых он пытался предупредить своих партнеров, что их деловая сделка подозрительная. Льюис Андерсон выкачивала деньги для кампании действующего сенатора.
Детектив сказал, что этого достаточно, чтобы доказать мотив. Что вместе с заявлением Пэкстона о том, что Хьюз угрожал уничтожить его кампанию, полиция не мешкала с арестом.
Я получила несколько предложений для интервью. Я подготовила ответы заранее при помощи Пэкстона.
«Я рада, что восторжествовала справедливость»
«Я глубоко доверяю департаменту полиции Чарльстона»
«Теперь моя семья может скорбеть в мире.
Все они звучали уместно. Они все звучали как то, что я должна сказать, только у меня было больше, что сказать. Я должна была оставить это при себе.
– Только самый минимум, – предупреждал Пэкстон. – Если ты дашь им хоть что-то, они будут работать с этим. Держись коротко и просто.
– Так тебя тренировали? – спросила я.
Он усмехнулся.
– У меня были профессиональные тренера и имидж-консультанты, но да, что-то вроде того.
Я выключила свет в спальне. Он последовал за мной к кровати.
– Как думаешь, как долго нам еще пробираться друг другу в дома? – спросила я.
Моя апатия включала в себя наплевательское отношение к тому, что подумают люди. Спенс умер. Пэкстон заботился обо мне. Он готовил ужин в те вечера, когда не был занят политической деятельностью. Он всегда убеждался, что мой бокал наполнен вином, и что последнее, что я видела перед сном, – он поверх меня. Это мое новое нормальное состояние.
– Думаю так скоро, как пройдут выборы, и мы должны будем появиться вместе на людях, – он встал позади меня, потираясь об мою спину.
– До ноября? – это казалось разумным.
– К тому времени пройдет несколько месяцев со смерти Спенсера. И еще, я думаю, что появится значимость того, как начались наши отношения. Люди увидят, что это романтическая история, а не какая-то грязь. Вот увидишь. Избиратели простят, – он сорвал штаны с моих бедер, и я с готовностью вышагнула из них. Он развел мои ноги в стороны, помедлив, чтобы обхватить мою задницу.
– Я не представляю как, Пэкс. Это грязно, – мое тело уже трепетало, нуждалось в нем, нуждалось в грубости и жестокости. Я не хотела нежности и мягкости.
Он прикусил мое ухо.
– Ты – вдова. Я – вдовец. Нашли утешение вместе. Это политическая поэзия, – он расстегнул крючки на моем лифчике и взял грудь в свои руки.
Я откинулась на его плечо, пока он пощипывал и сжимал меня.
– Поэзия? – простонала я.
– Поэзия. Так же, как и ты звучишь, когда я делаю это, – он нагнул меня над краем кровати. Моя голова закружилась. Он заставлял меня ждать, мучил меня, спрашивал, чего я хотела. Наконец, когда я ответила ему и сказала, в чем нуждалась, он врезался в меня, и я закричала. Я улыбалась, понимая, что сейчас я перестану думать.
Итак, я дала свое интервью, как он инструктировал. Я репетировала свои реплики. Я читала его речи и давала советы. Больше не было конкуренции на сенатский пост, поскольку Хьюз вылетел из гонки и готовился к суду, но Пэкстон хотел провести кампанию как можно лучше. Все еще были два независимых кандидата, и он говорил, что должен перехватить еще неопределившихся фанатов Хьюза. Каждый голос важен, напоминал он.
Понемногу, я оставалась дольше каждое утро. Завтраки переходили в обеды. Иногда, обеды переходили в ужины. Я привела Пэппера с собой. Он спал на диване. Пэкстон ни разу ничего не сказал.
Я смотрела телик. Пила вино. Ждала вечера, когда придет Пэкс и заберет меня под свою опеку.
Недели проходили именно так. Он не жаловался, если я не принимала душ. Он не говорил мне, что нужно искать новую работу. Он позволял мне существовать, так долго, пока я была в его постели ночью.
Завтра день выборов. Я закинула несколько яиц на сковороду и сунула ее на огонь. Пэкстон зашел в кухню, одетый в темный костюм. В тот, который оттенял его глаза. Мое дыхание перехватило.
– Яичницу? – я разбила еще одно об сковородку.
– Нет, я должен встретиться с командой, чтобы пройтись по статистике.
– Статистике? Ты уже почти сенатор. Выборы – просто формальность.
Улыбка расползлась по его лицу.
– Не для завтрашних выборов. Это разговор о следующем шаге.
– В смысле?
– Губернаторские выборы.
– Что?
Он опустился на свои ноги, почти подпрыгнул.
– Опрос показал, что я ранний претендент. Если я выиграю эти промежуточные выборы, то мы запустим мою губернаторскую кампанию незамедлительно.
– Но ты еще даже не проголосовал за свой первый законодательный проект. Ты ничего не сделал, – это еще больше доказывало мою малограмотность в политическом мире.
– Я должен оставаться на шаг впереди. Я должен благодарить тебя, – он поцеловал меня в лоб.
– Меня?
– Да. Предварительная информация показала, что 80 процентов избирателей видят тебя первой леди штата.
Я едва не выронила сковороду с яичницей на пол до того, как вывалила ее в свою тарелку.
– О чем ты говоришь?
– Первая леди. Ну, Южной Каролины, – его глаза мерцали. Он впихнул маффин в свой рот и налил кофе в термокружку. – Им нравится, что ты учительницы первого класса.
– И что с того?
– Ты злишься? – он закрутил крышку.
– Мы даже не обсуждали ничего подобного. Это самонадеянно, я думаю.
– Одри, мы вместе прошли через ад. Мы спим вместе каждую ночь. Ты на моей кухне, в моей рубашке, готовишь завтрак. Я хочу этого. Я знаю, что хочу этого. И очевидно фокус-группа хочет этого тоже.
Я покачала головой.
– Это безумие. Первая леди? Я ничего не смыслю в политике. Но более того. Я не знаю, хочу ли замуж снова. Я не могу думать о браке, – я переодела обручальное кольцо на правую руку, после похорон. Оно ощущалось там лучше. Я смотрела на него сейчас.
Он посмотрел в телефон и напечатал сообщение.
– Слушай, я должен идти. Мы поговорим об этом сегодня вечером. Увидимся за ужином, – он коротко поцеловал меня в щеку. – Просто подумай об этом, Одри.
Глава 10
– Мы можем переехать? – здесь были свечи и розы. Шампанское и кольцо, вставленное в бархатную коробочку, стояли передо мной на кофейном столике. Бриллиант был огромным. Слишком огромным.
Пэкстон выглядел озадаченно.
– Куда?
– Просто из этого района. Я не хочу больше видеть свой дом, – я не могла жить здесь и смотреть на него.
– Да, да, мы можем переехать. Мы должны оставаться в округе, но ты можешь выбрать любой дом, какой захочешь, – он все еще стоял на коленях. – Это означает, что ты говоришь «да»? Ты выйдешь за меня?
– Прошло всего три месяца, – заявила я. Я знала точно сколько дней, но это не было тем, что Пэкстон хотел услышать посередине своего предложения.
– Мы можем сохранить это между нами на некоторое время. Может, сделаем объявление после праздников. Запланируем летнюю свадьбу? – предложил он.
– Никакой свадьбы, – заморгала я.
– Мы можем пожениться без свадьбы.
– Церемония. Церемония в суде. Я не хочу священника. Никаких цветов. Никакого большого, пышного платья. Мы оба уже прошли через это.
– Что если мы слетаем в Вегас и махнем в одну из придорожных часовен? – он дразнил меня.
– Плевать. Просто пообещай, что никакой свадьбы.
– Никакой свадьбы. И ты хочешь новый дом. Что-нибудь еще?
– Ты любишь меня, Пэкс?
Мой взгляд остановился на его пристальном. Эти ресницы застали меня врасплох, когда мы впервые встретились. Я хотела плавать в этих темных, таинственных бассейнах, пока не затеряюсь. Я хотела утонуть в них, пойти на дно, глотая воздух. И сейчас так и было.
– Боже, ты знаешь, что да. Я буду заботиться о тебе до конца жизни. Я буду оберегать твою безопасность. Я знаю, что смогу сделать тебя счастливой.
Это начало происходить, брызги счастья. Я подавляла их. Говорила себе, что не заслуживаю передышки от своих страданий, но они в любом случае появлялись. Когда Пэкстон приходил после мероприятий по сбору средств, я улыбалась. Когда он мыл мою спину в душе, я позволяла своему телу отдаться заботе его рук. Когда он расклеивал записки по кухне для меня, чтобы я находила их по утрам, я сохраняла их. Темнота превращалась в серость. Пэкстон исцелял меня.
– Да, – я смахнула слезу с ресниц.
– Да? – он схватил кольцо и надел его на мой палец, убеждаясь, что оно плотно сидело. – Ты даже не представляешь, что это значит для меня.
– Представляю, – я прижалась своим лбом к его лбу. – Я знаю.
Он поцеловал меня нежно.
– Сначала сенатский пост, а теперь это. Я самый счастливый мужчина на планете, – он поднес кольцо к свету. – Тебе нравится?
Да. Оно великолепное. Такого рода кольцо может заставить женщин завидовать и говорить что-то подобное, «Ты молодец, милая». Оно безупречно.
– Оно прекрасно.
– Хорошо. Я хотел, чтобы тебе понравилось. Я хочу сделать тебя счастливой. Клянусь, что сделаю все что угодно. Ты снова станешь счастливой, детка. Клянусь. Эта жизнь, что мы строим…это все.
Я могла снова отключить это…вину, чувство измены и грязи. С шампанским текущим по моим венам и новым камнем на моей руке, я пообещала себя ему. Заверила, что буду его женой, дам ему все, что он захочет. Это спасет меня от бездействия, говорила я себе. Пэкс не позволит мне погрузиться в темноту. В его объятьях облегчение.
День выборов, Пэкстон Таннер стал новым сенатором нашего округа. Он был скромным и вежливым. Он пообещал избирателям, что выслушает их всех, не имело значение их приверженность к «красным» или «синим». (под «красными» подразумевается республиканская партия, а под «синими» – демократы) Его речь транслировали по всей стране, потому что его история стала популярной. Он стал популярным. Я наблюдала за ним с его дивана, в то время как Пэппер спал у моих ног.
Пэкстон был прав. Избиратели простили. Они еще и забыли.
Мы проведем праздники вместе в домике, который арендовали в Вейле. Моя семья была расстроена и смущена, что я не приеду на Рождество домой, но они понимали, что я горевала по Спенсеру. Я не уверена, что Эйвери хотела бы моего присутствия на ее веселье в доме. Для всех лучше, если я буду держаться подальше.
Хуже этого были звонки от матери Спенсера. Она хотела увидеть меня, хотела небольшого напоминания о ее сыне на праздники. Проблема в том, что я не хотела.
Я не хотела, чтобы все было как прежде. Все должно быть по-другому. Вейл – другой. Моя жизнь с Пэксом – другая.
Он опустил сумки на пол в гостиной. Я оглядела наш домик, если его можно так назвать. Он больше походил на Зимний Дворец.
– Здесь потрясающе, – камин горел. В углу стояла двенадцатифутовая елка. (прим. 3,5 м в высоту) Под ней были белые и золотые завернутые коробки. Я почувствовала запах ужина в духовке.
– Тебе нравится? – спросил он.
Я сомкнула руки вокруг его шеи.
– Здесь красиво. Когда ты сказал, что мы арендуем коттедж, я представляла домик с одной спальней по определенным причинам. Неделя фланели и пива. Может, даже венок повесили бы.
Он засмеялся.
– Это Рождество. У меня есть привычка перебарщивать.
Он потянул мои руки со своей шеи и сжал их.
– Где твое кольцо? – он провел по пустому месту на моем пальце.
Я потянулась в карман и скользнула камнем по пальцу.
– Я-я просто хотела подождать, пока мы не уедем из города.
Он поцеловал меня в лоб.
– Я понимаю. Ты не готова, чтобы все узнали о наших отношениях, – он отвел меня к камину. В тепле хорошо. – Но скоро каждый узнает, то ты станешь моей женой. Скоро. А потом ты будешь носить его каждый день.
Я закрыла глаза и прислонилась к его груди.
– Пэкс, мне все еще нужно больше времени. Извини. Праздники приносят много воспоминаний.
Он приподнял мой подбородок указательным пальцем.
– Не извиняйся. Мы здесь вместе. Мы поженимся. Если тебе нужно немного времени, чтобы осознать все, я дам тебе его.
– Спасибо, – прошептала я. Хорошо уехать из Чарльстона. Подальше от моих коробок с рождественскими украшениями и безвкусной гирлянды Спенса. Подальше от глупых чулок, что мы дарили друг другу. Подальше от праздничных вечеринок.
– Хотя, как думаешь, ты всегда будешь носить другое кольцо? – его глаза впились в мою правую руку.
– Это беспокоит тебя?
– Я понимаю, это сентиментально, Одри, но другой мужчина надел это на твой палец. Я не ношу то, которое подарила мне Сара. Оно в ящике моего комода. Дома.
Я сорвала платиновый обруч. Я не подумала, что Пэксу может быть от этого некомфортно. На самом деле, я не учитывала его чувства, когда смотрела на кольцо.
– Я не прошу тебя снять его, – он сжал мои плечи.
Я покачала головой.
– Знаю, но ты прав. Я не могу носить твое кольцо на одной руке, а Спенса – на другой, – я запихнула мое обручальное кольцо в карман, где лежало кольцо с помолвки.
Он улыбнулся.
– Как насчет выпить? – он пошел к бару. Тот был забит всевозможным алкоголем.
– Звучит здорово, – я кивнула.
Он поставил пару стаканов на гранитную столешницу и налил нам по щедрой порции бренди. Зазвонил его телефон.
– Таннер, – ответил он. – Да. Да. Думаю, мы можем взять их в команду. Они старинные друзья семьи…да…мы можем использовать их поддержку.
Он протянул стакан мне и прошел в другую комнату, прижимая телефон к уху.
Я свернулась на диване, смакуя бренди, пока он согревал меня изнутри. Мы можем оставить Чарльстон позади так надолго, насколько можем, но я понимала, что будущее всегда будет тянуть Пэкса.
Домик был в декадентском стиле вплоть до ковра из медвежьей шкуры. Он мог вместить несколько больших семейств на праздники. Это экстравагантная поездка…то, что я никогда не могла бы себе позволить.
Я смотрела на мерцание огня.
Он вернулся через десять минут и сел рядом со мной на диван. Шел снег и все сияло белым, даже в темноте.
– Прости за это. Мы работаем над пополнением списка спонсоров. Мне нужны известные имена.
– Я думала, что у тебя есть известные имена.
– Мне нужны известнее, – он отхлебнул бренди.
– Разве люди не знают, что ты в отпуске? – расспрашивала я. – Это же Рождество.
– На самом деле, все не так работает. Я не стану губернатором без обеспечения нужд кампании. Я вроде бы как в их милости сейчас.
– Не уверена, что чувствую насчет этого, – я уставилась на падающий снег.
– Слушай, какое-то время будет суматоха, но мы разберемся с этим вместе. Мне нужна твоя поддержка в моей карьере. Я не смогу сделать этого, если тебя не будет в команде.
– Я поддержу тебя. Я никогда не видела себя в политике. Все просто настолько иначе, Пэкс. И сейчас Рождество. У нас может быть только это?
– Я понимаю, детка, – он забрал бокал у меня и поставил его на стол. – Но мне нужно, чтобы ты понимала, что это часть того, кем я являюсь. Это моя жизнь, – он перевернул мое тело, пока я не оказалась ровно под ним. – Ты нужна мне.
– Ты мне нужен тоже.
Он поцеловал меня. Я выгнулась под ним, упиваясь бренди на его губах. Мои руки вцепились в его спину. Кольцо на моей левой руке сверкало в огне камина, пока он срывал клочки одежды с наших тел
Я убедила его подождать до весны, чтоб объявить о нашей помолвке. Восемь месяцев несомненно покажется быстрым для общественности, но учитывая что мы встречались раньше, это может и не показаться спешкой. Его команда вывернула нашу историю в трагичную историю любви. Мы страдали от потери наших супругов, и только вместе смогли исцелиться. Это было мастерски срежессированно.
Статистика не изменилась. Кампания «Таннер – Губернатор» начнется в течение года. Хотя, я знала, что она уже запущена. Благотворительные ужины проходили почти каждый вечер. Требуются миллионы, чтобы стать губернатором.
Как только мы вернулись из Вейла, Пэкс дал мне задание найти наш новый дом. Он сказал, что позаботиться о продаже наших домов, но хотел, чтобы я выбрала место, которое сделает меня счастливой. Место, где мы сможем начать нашу жизнь вместе.
Большинство дней он проводил в Колумбии, пока я встречалась с риелтором, но я воспринимала это, как способ помочь ему…уменьшить его рабочую нагрузку.
Это заняло несколько месяцев, но я, наконец-то, остановилась на доме с закрытым пляжем. Комнаты были огромными. Крыльцо растянулось от одного конца до другого. Он был не похож ни на один дом в нашей местности. Я была уверена, что это станет свежим началом для нас обоих, но и понимала, что это намного важнее для меня, чем для Пэкса. Он был бы просто счастлив, если бы я переехала в его дом.
Дом соответствовал нашим критериям. Он был в его округе и лишен воспоминаний. Конечно, мы не могли переехать, пока не поженимся. Мы пытались позволить нашим отношениям развиваться публично, и большинство избирателей не поддержат наше сожительство, если мы не обменяемся клятвами. Однако, я могла провести следующие несколько месяцев, перевозя вещи и планируя декор. Мы собирались устраивать вечеринки и обеды для наших политических друзей. Он должен стать губернаторским домом.
Коробки были помечены большими белыми ярлыками. Мой почерк нацарапан поперек каждого. Я вспоминала, как не торопилась и убеждалась, что каждая буква идеально выведена на классной доске. У меня почерк учителя, обычно говорили мне люди.
Шкаф в коридоре опустел. Это было легко, когда я выкинула все в мусорные пакеты. Я посмотрела на черные пакеты, заполненные учительскими кружками и яблочными рамками. Они мне не нужны в новом доме. Я больше не учительница.
Я настояла собрать вещи в доме самостоятельно. Я не хотела присутствия Пэкстона. Этот последний кусочек моей прошлой жизни помнили эти стены. Я не хотела его вторжения. Конечно, это ранило его чувства. Раздавило его, по-настоящему. Но я использовала все отговорки, какие могла придумать, чтобы удержать его от помощи. Это сработало, и у меня заняло две недели, что отсортировать, упаковать и выкинуть то, что осталось от моей жизни со Спенсом.
– Тук, тук! Одри?
Я услышала голос Крикет из своей спальни. Я прошла в кухню. Все они здесь. Мои соседки из книжного клуба. Женщины, которые приняли нас, когда мы только переехали сюда шесть лет назад.
– Привет, – я улыбнулась.
– Я рада, что мы не опоздали к тебе, – миссис Эллерби нарушила тишину.
– Нет, я еще не уехала.
– Не могу дождаться, когда увижу новый дом, – добавила Джилл. – Я слышала хорошие отзывы о том районе.
– Спасибо. Да, мы будем ждать вас.
– Тебе нужна какая-то помощь? – Крикет осмотрела кухню. – Несколько дополнительных рук помогут сделать все быстрее.
– Нет. Я почти закончила. Я просто упаковываю остатки своей одежды, – я выбрала одежду, которую заберу с собой. Остальное уйдет Эйвери или в Гудвилл.
– Ты уверена, милая? Мы с радостью сделаем что-нибудь.
– Я ценю это. Правда. И спасибо, что зашли. Я собиралась увидеться с вами до отъезда, – мы все знали, что этого не произойдет, но звучало мило, когда произносила. Я могла притвориться, что я соседка, которая делает все это. Соседка, которой я всегда хотела быть.
– Мы принесли тебе небольшой прощальный подарок, – Крикет протянула подарочный пакет.
– Вы не обязаны были делать это.
– Ну, поскольку оказалось, что тебя больше не будет в школе, и кто знает, куда карьера Пэкстона занесет тебя, мы просто хотим, чтобы ты помнила о нас, – она ждала, когда я приму его.
Я потянула за синюю, упаковочную бумагу и вытащила фотографию в рамке.
– О, я никогда ее не видела.
– Мы сделали ее в последнее лето в книжном клубе Тины. Она все была настроена запустить блог, но так и не сделала этого. Помнишь?
– Да, – я кивнула. Это еще и первый вечер, когда я встретила Пэкстона. – Она, на самом деле, милая. Спасибо. Я найду идеальное место для нее в новом доме.
Они улыбнулись и начали толкаться к двери. Я обняла каждую, понимая, что наши пути, вероятно, не пересекутся снова.
– Пока, – я помахала и смотрела, как они расходились по моей лужайке.
Табличка «продается» перевернулась после последнего ливня. Я вышла и закрепила ее на место. Я посмотрела на дом. Идеальная зеленая трава. Закругленное крыльцо. Я была счастлива здесь. Пока все не закончилось.
Темно. Мне холодно, но я чувствовала что-то теплое на своих ладонях. Я посмотрела вниз на тело Спенса у моих ног.
– Спенс! Спенс! – закричала я, падая на колени. Я толкала его. – Спенс!
Я подняла глаза вовремя, чтобы заметить машину, несущуюся прямо на нас. Я бросилась поверх его тела, когда она влетела в комнату. Я не могла пошевелиться. Шипение от аварии было оглушительным. Я была похоронена под стеклом и стеной, прижатая к Спенсеру.
– Одри? – позвал он. Его голос слабый.
Я попыталась подвигаться. Я давила спиной на машину, чтобы создать пространство.
– Я не могу дышать, – он задыхался. – Я не могу…
– Держись, – умоляла я. – Пожалуйста, держись.
– Не могу.
– Спенс! – закричала я снова, но когда потянулась к нему, подо мной его не было. Я села. Осколки стекла вокруг меня. Я покрыта кровью.
– Одри, проснись. Проснись, детка, – я услышала голос Пэкса.
Он притянул меня к своей груди. Его руки укладывали меня, пока я не оказалась на его коленях.
– Пэкс, – прошептала я.
– Ты в порядке. Это просто сон.
Мои руки расплющились по его груди. Я чувствовала, как колотилось его сердце. Это ночной кошмар. Меня начало трясти.
– Я-я…все казалось настолько реальным, – я оттолкнулась от него для большего доступа воздуха.
– Это третий за одну неделю. Ты продолжала звать Спенсера.
– Мне жаль, – я притянула колени к своей груди. Кровавые картинки – все, что я могла видеть.
– Давай, я принесу тебе что-нибудь выпить, – он вышел из спальни и вернулся с чем-то темным. Это не вода. – Тебе нужно кое-что покрепче, чтобы помогло уснуть.
Я выпила это, не заботясь, что оно обожгло мое горло.
– Спасибо, – я поставила стакан на коробку рядом с кроватью. Пэкс упаковал большую часть своей комнаты.
– Не хочешь рассказать мне, что происходит в этих снах? – спросил он.
– Нет, на самом деле, – я хотела еще выпить.
– Я не смогу помочь, если ты не расскажешь, что происходит, – его большой палец растирал мою ладонь. – Впусти меня.
– Я не хочу думать об этом, – я стянула майку со своей груди. Набросила руки на его шею и прижалась телом к нему. – Помоги мне забыть.
Он запутался руками в моих волосах.
– Как ты думаешь, это как-то связанно с тем, что мы поженимся на следующей неделе? Все эти сны?
Я поцеловала его шею, потираясь своим телом об него.
– Нет, почему ты спрашиваешь?
Он слегка потянул за горсть волос, чтобы я могла смотреть ему в глаза.
– Это как-то связано с переездом в новый дом или свадьбой? Ты уверенна в этом?
– Это не из-за свадьбы.
Он схватился крепче и я ахнула. Я закрыла глаза и переместилась так, что оказалась поверх него.
– Мы поженимся на следующей неделе, Одри.
– Я знаю, – я поцеловала его грудь. Тепло размывало сон. Он начал исчезать. Я чувствовала нечто иное, а не лютый холод.
– Я беспокоюсь о тебе.
– Не стоит. Просто помоги мне забыть.
Он вздохнул.
– Мне тяжело, когда ты начинаешь кричать в своих снах. Ты пугаешь меня до чертиков.
– Заставь меня кричать по другим причинам, – я прикусила его горло.
Он схватил мои запястья и прочно удерживал их.
– Ты в порядке?
– Мне нужно почувствовать себя живой. Я хочу забыть о плохих снах. Ты заставляешь все это уйти, – я начинала тереться об него, мои бедра целенаправленно работали.
Он застонал.
– Я заставляю их уйти?
– Ммммхммм, – я сосредоточилась на его дыхании, на том, как его взгляд изменился из обеспокоенного в переполненный желанием. – Ты нужен мне, чтобы заставить их уйти, – я перекатилась на бок, и Пэкс перекатился со мной, прижимая руки над моей головой.
Я не хотела думать о сне или анализировать, почему кошмары внезапно вернулись. Кажется, Пэкс думал, что это связанно с нашей грядущей церемонией, но я не собиралась давать ему шанс проводить надо мной психоанализ. Жар прогонял кошмары, и это именно то, что нам обоим нужно.
