355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Сьюзен Спенсер Поль » Похититель невест » Текст книги (страница 18)
Похититель невест
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 00:05

Текст книги "Похититель невест"


Автор книги: Сьюзен Спенсер Поль



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Глава двадцать третья

– И почему только сэр Джастин уехал так поспешно? – недоуменно поинтересовалась Оделин, поудобнее прилаживаясь головой к плечу Сенета. – Да и вид у него, похоже, был совсем несчастный.

Сенет нежно прижался губами к ее лбу, сонно пробормотав в ответ:

– Не знаю. Должно быть, они с Изабель крепко повздорили, потому что с утра он не собирался никуда уезжать. Я еще никогда не видел сестру такой расстроенной, но она решительно отказывается объяснить мне, в чем дело. Почти весь день она провела, запершись с Эвелиной, а это вовсе на нее не похоже.

– Да, все это очень и очень странно, – рассудительно молвила Оделин, прикасаясь к груди Сенета там, где слышалось ровное биение сердца. – Жаль, что ты не хочешь сделать меня своей женой прямо сейчас. Почему мы с тобой не можем пожениться без венчания?

С улыбкой, которую она не могла видеть в полумраке сеновала, где они, обнявшись и пригревшись, лежали в душистом сене, юноша ответил:

– Если ты думаешь, что причина в том, что ты нежеланна мне, то ошибаешься. Нам просто следует подождать. И вот что я тебе скажу: никогда еще мне не было так трудно не потерять голову, как сейчас, охраняя твою невинность. – Он поцеловал ее в нос. – Я слишком люблю тебя и не хочу, чтобы ты забеременела, пока не станешь взрослой.

– Но я и так уже старая! – возмущенно воскликнула она. – Почти у всех женщин моего возраста есть по одному, а то и по два малыша. Скоро надо мной станут насмехаться и говорить, что я ни на что не гожусь.

Повернувшись на другой бок, он ответил:

– Годишься, – и поцеловал ее в губы. Когда Сенет, наконец, нашел в себе силы оторваться от нее, он шутливо заявил: – Знаешь, сдается мне, что кое на что ты все же годишься, милая моя невеста. И предупреждаю заранее: ты еще успеешь утомиться, потому что тебе достанется весьма требовательный муж.

Ее руки скользнули под его тунику, все сильнее прижимая к себе.

– Сенет, пожалуйста…

– Оделин, прелесть моя, не искушай меня, – предостерег он девушку и снова поцеловал ее в губы, а затем еще раз и еще. – Я так хочу тебя, что ты снишься мне, даже когда я бодрствую.

– Тогда почему же нам с тобой не быть вместе?

– Именно так мы и поступим, как только нас официально обвенчают, клянусь тебе. – Его пальцы нежно гладили ее щеку. – Но никак не раньше. Обещаю тебе, Оделин, радость моя, что по моей вине тебе никогда не придется страдать от бесчестья, потому что я люблю тебя больше жизни и никогда не позволю себе опозорить тебя. Хватит уже и того, что мы с тобой часто бываем наедине на конюшнях – это уже само по себе не больно-то хорошо, ведь нам приходится проникать сюда тайком, словно мы ночные грабители. Мне следует быть сильнее и не поддаваться сладкому искушению, но, видать, это просто невозможно. Ты столько для меня сделала, любовь моя…

Она повернула голову, целуя его пальцы.

– Я люблю тебя, Сенет.

На лице его отразилось изумление.

– Твою любовь я ценю выше всего на свете, хотя и не перестаю удивляться – ведь я так безобразен и мне так отчаянно не везло в жизни.

– Да нет же! – горячо возразила она.

– Ведь я был невольником, – напомнил он ей, – и с головы до ног покрыт уродливыми шрамами.

Кончики ее пальцев, блуждавшие под его туникой, нащупали и нежно погладили один из шрамов.

– Если бы это было в моих силах, я бы все их разгладила, но лишь потому, что они заставляют тебя страдать, – ответила она. – А мне самой ты кажешься прекраснее всех на свете, честное слово.

Сенет тихонько засмеялся.

– Умоляю вас, моя очаровательная леди, никогда не вести таких речей в присутствии Эрика или Кейна. Если им доведется услышать подобные слова, клянусь, они будут дразнить меня до скончания века.

Оделин тоже рассмеялась, но смех оборвался, когда они, замерев, взглянули друг другу в глаза.

– Оделин, – прошептал Сенет, благоговейно склоняя голову к ее губам, – я люблю тебя…

Он не знал, сколько времени прошло в молчании, когда скрип дверей заставил его опомниться. Сенет поднял голову, сам не свой от нахлынувших на него неизведанных чувств. Оделин, лежавшая под ним, разочарованно застонала и попыталась привлечь его к себе.

– Постой, – прошептал он и приложил палец к ее губам, призывая девушку к молчанию.

– Скорее! – Это был голос Эвелины, причем она явно нервничала и была раздражена. – Да быстрее же! Ну, скажи на милость, что ты там копаешься! Неужели ты хочешь, чтобы тебя остановили?!

– Нет…

При звуке безжизненного, усталого голоса Изабель Сенет и Оделин обменялись недоумевающими взглядами.

– Тогда поторопись! Помоги мне оседлать лошадей!

Приподнявшись, Сенет тихонько подполз к краю сеновала и глянул вниз. В полумраке явственно виднелись фигуры его сестры и кузины – обе были одеты в теплые дорожные плащи и торопливо седлали лошадей.

– А ты уверена, что Кейн не остановит нас? Он всегда так бдителен, когда остается старшим по охране.

Сенет почувствовал прикосновение горячей руки Оделин, она подползла ближе и тоже замерла у края сеновала. Сенет повернулся к ней и понял, что она потрясена не менее, чем он.

– Обещаю, Кейн даже не заметит, что мы уехали, – с торжеством в голосе отозвалась Эвелина. – А Эрик уехал еще раньше – ведь ты же сама отправила его с посланием в Брайарстоун, помнишь? Сенет и все остальные будут спать непробудным сном, так что нам нечего бояться. Поторапливайся!

Женщины продолжали седлать лошадей, и все было уже готово, когда Изабель вдруг остановилась.

– Да что с тобой такое? – прошипела Эвелина. – Нам пора ехать, да поскорее! Сэр Кристиан не станет долго ждать и сам заявится в Тальвар разыскивать тебя, если мы замешкаемся.

– А что, если Джастин поехал в Брайарстоун? – обеспокоено спросила Изабель. – Он рассердится, узнав, что я просила сэра Кристиана о помощи. И отец Хьюго станет недоумевать, если меня здесь не будет завтра утром, да к тому же и Джастин может еще не вернуться.

– Я уже сто раз повторяла, что Джастин только того и ждет, чтобы ты отсюда уехала, и тогда он возвратится в Тальвар. Он сам сказал мне перед тем, как уехать, что ты собираешься в Гайр. Да что с тобой такое? С какой стати ты на меня уставилась?

При свете полной луны, глядевшей в окна конюшни, были отлично видны взволнованные лица обеих женщин. Сенет сжал кулаки, увидев, как кузина резко повернулась к его сестре, явно растерянной и смущенной.

– Джастин сказал, что даже не дотрагивался до тебя, – задыхаясь, проговорила Изабель, прикрыв глаза, словно пыталась вспомнить что-то очень важное. – Не знаю, разумно ли с моей стороны покинуть Тальвар столь внезапно, ничего ему не сообщив… Он говорил, что напишет сэру Александру.

Красивое лицо Эвелины исказила бешеная злоба, и Сенет почувствовал, что у него перехватило дыхание. Ему и прежде доводилось видеть людей, охваченных столь же безоглядной яростью, и он понимал: хорошего тут ждать не приходится.

– Может быть, Джастин отрицал и то, что я жду ребенка? – завопила Эвелина. – Он и это отрицал, а, Изабель?

Изабель с несчастным видом покачала головой.

– Нет, он только сказал, что рад, что мне, наконец, об этом стало известно.

– Я же говорила тебе, что так оно и будет. Неужели ты и в самом деле считаешь, будто такой благородный человек, как Джастин, найдет в себе силы признаться в чем-либо, что может причинить тебе боль? Ведь он всегда был так добр к тебе, так старался защитить тебя, если только это было в его силах… – Эвелина заговорила мягче, и в голосе ее прозвучали льстивые, вкрадчивые нотки. Она подошла к лошади Изабель, чтобы закончить седлать ее, и продолжала говорить, обернувшись к кузине: – Ведь ты хочешь, чтобы он был счастлив, не так ли, Изабель? Тогда не принуждай его быть с тобой, а не со мной по одной лишь причине, что он – человек чести, а ты – его законная жена. Он никогда не решится покинуть тебя, поскольку будет вечно чувствовать себя в ответе за твою судьбу. Позволь ему быть счастливым. Предоставь ему полную свободу – ведь ты сама знаешь, что должна поступить именно так. Это единственный способ отблагодарить его за доброту и к тебе, и к Сенету.

– Да… Наверное, ты права, – запинаясь, согласилась Изабель, и пальцы ее бессознательно сжали поводья, которые Эвелина вложила ей в руку. – Мне только очень жаль, что мы с Джастином расстаемся поссорившись.

– Сейчас не время проливать слезы над одним из твоих неловких замечаний, так расстроивших его, – бросила Эвелина, с необыкновенной легкостью вскакивая в седло. – Теперь тебе следует подумать о том, как бы все исправить. Представь себе радость Джастина, когда, вернувшись в Тальвар, он узнает, что ему больше не придется переживать и волноваться за тебя.

– Да, – тихо подтвердила Изабель и, после двух неудачных попыток, сумела все-таки забраться в седло и удержаться на лошади, решив не обращать внимания на то, что юбки ее перекрутились и смялись. – Эвелина, – проговорила она, останавливая кузину, уже направившую свою лошадь к дверям конюшни, – ты ведь любишь Джастина, правда? Ты не просто хочешь завладеть им, как хотела того в Лондоне, или заполучить его состояние и все, что ему принадлежит? Эвелина коротко и презрительно хохотнула.

– Я люблю Джастина Болдвина больше, чем ты себе можешь представить. Клянусь перед Господом Богом, что с радостью отдам свою жизнь, лишь бы только он был счастлив. Ты довольна, кузина?

Изабель молча кивнула и, тронув поводья, последовала за Эвелиной. Как только они исчезли из виду, Сенет рванулся к приставной лестнице и кубарем скатился с сеновала вниз.

– Сенет! Куда ты?! – окликнула его Оделин, со всей возможной быстротой спускаясь следом.

– Я должен скакать за ними и разузнать, куда они направляются. Скорей, Оделин! – Он обхватил девушку за талию и опустил на землю. – Беги и разбуди всех в доме, всех до одного, и скажи Кейну и всем остальным, чтобы одевались и бежали сюда ко мне, да побыстрее. А я тем временем оседлаю лошадей. Ну, беги! – приказал он, подталкивая ее к двери. – Не медли, а то мы рискуем потерять их в темноте!

Прошло не более десяти минут. Джон, Ральф и Недди примчались в конюшню, на ходу шнуруя туники и приглаживая спутанные во сне волосы.

– Кейна опоили! – кричал Джон, парни же поспешно взбирались на коней. – Оделин обнаружила его без памяти на посту на крыше внутреннего дворика.

– Господи помилуй! – воскликнул Сенет. – Мы не можем бросить Тальвар без охраны. Ральф, ты должен остаться и охранять замок, как сумеешь, пока не вернется Эрик. Недди, – он обратился к младшему из воспитанников Джастина, что сидел в седле, сурово нахмурившись, – а ты скачи в Брайарстоун и разыщи там Эрика. Возьмите столько воинов, сколько сможет выделить нам сэр Кристиан, и во весь опор мчитесь сюда. Ты справишься?

Коротко кивнув, Недди ответил:

– А то, как же, – и, вонзив шпоры в бока своего мерина, галопом поскакал к воротам Тальвара.

Джон последовал за ним и выехал на темный двор. Сенет бросил еще один взгляд на спешившегося Ральфа.

– Постарайся побыстрее привести Кейна в чувство и разберись, что с ним стряслось. Когда вернется леди Эвелина, запри эту даму в ее комнате и ни за что не выпускай, пока не получишь приказа от меня или от сэра Джастина. Ни за что не выпускай ее, что бы она ни говорила тебе. Речам этой ведьмы нельзя верить.

– Хорошо, Сенет. Господь да поможет тебе. Да уж, помощь Божья им очень пригодится, мрачно размышлял Сенет, направляя своего коня вслед за Джоном на дорогу, уводящую прочь из Тальвара. Без помощи Господа им никак не обойтись, если они хотят догнать Изабель и Эвелину и не потерять их в темноте. Женщины опередили их всего на четверть часа, однако обнаружить их следы в ночном лесу может оказаться непосильной задачей.

– Черт бы тебя побрал, Джастин Болдвин, – пробормотал Сенет, пришпоривая своего коня, и добавил по-детски умоляющим тоном: – Милосердный Боже, сделай так, чтобы он поскорее вернулся!

Эрик, внезапно выскочивший на дорогу из-за дерева, быстро взмахнул рукой, указывая на неприметную тропинку, что вела в самую чащу леса. Как только преследователи беглянок оказались в густой тени ветвей, он поднял руку, призывая всех остановиться.

– Леди Изабель и ее кузина впереди, совсем рядом, – зашептал Эрик. – Нам надо молчать, а не то мы выдадим себя. Там дальше еще несколько вооруженных всадников.

– Что ты тут делаешь? – гневным шепотом поинтересовался Сенет.

– Потом все объясню, – пообещал Эрик, спешиваясь. – Нам надо спрятать лошадей и дальше идти пешком. Скорее!

Какое-то время они неслышно крались между деревьями и вскоре с превеликой осторожностью подобрались к опушке, освещенной вздрагивающим на ветру пламенем факелов в руках вооруженных воинов.

– Я разочарован, Изабель, – говорил сэр Майлз. – Разве ты не рада видеть своего любящего дядюшку?

Казалось, Изабель не знала, на кого смотреть – то ли на свою кузину, прекрасные черты лица которой были до неузнаваемости искажены брезгливым презрением, то ли на дядю, который, судя по всему, был весьма доволен и собой, и всем случившимся. Переведя взгляд с отца на дочь, Изабель потребовала:

– Что вы сделали с сэром Кристианом? Он должен был встретить меня здесь. Если по вашей вине с ним что-нибудь случилось…

– Можешь не тревожиться за хозяина Брайарстоуна, сестрица, – ответила Эвелина. – Он не получил твоего послания с просьбой сопровождать тебя в Гайр. То письмо, что я отдала Эрику, предназначалось отцу Хьюго. В нем сказано, что ему не нужно заезжать завтра утром в Тальвар и он может следовать в Сир один, без меня. Надеюсь, ты не против, ведь я подписалась твоим именем, конечно же, я не могла подделать подпись Джастина – вдруг отец Хьюго знает почерк брата?

И Сенет, и Джон разом обернулись к Эрику, осуждающе глядя на него, но Эрик с лукавой улыбкой достал из-под туники свиток пергамента и, высоко подняв его над головой, помахал, чтобы товарищи могли, как следует разглядеть его в темноте. Все ясно: он так и не доставил письмо с фальшивой подписью, и Сенет вздохнул с облегчением, вновь переводя взгляд на свою сестру. Изабель смотрела на Эвелину так, словно видела ее впервые в жизни.

– Все это ложь, – произнесла она потрясенно. – Джастин уверял, что не изменял мне. Ведь этот ребенок не от него, не так ли?

Эвелина расхохоталась.

– Какой ребенок, о чем ты говоришь, кузина?

– Господи помилуй! – упавшим тоном произнесла Изабель, в голосе ее звучало такое отчаяние, что Сенет рванулся вперед, к ней, и лишь Эрик и Джон удержали его на месте. Изабель обернулась к дяде, с лица которого не сходила довольная улыбка. – Вы проделали все это, чтобы заставить меня вернуться? – спросила она, медленно качая головой. – Но ведь Джастин все узнает. Он поймет, что я поехала вовсе не в Гайр, и станет разыскивать меня.

– Неужели? – переспросила Эвелина. – Разыскивать тебя? Ведь ты совсем не доверяешь ему, да к тому же сама, по своей доброй воле покинула его!

– Он полагает, что я отправилась в Гайр!

– Мышка-глупышка! – фыркнула Эвелина, подъехав ближе к Изабель, теперь она могла говорить, глядя прямо ей в лицо, – Клянусь, Джастин избавился от тебя навсегда. Неужели ты вообразила, будто мне не удастся убедить его, что ты покинула Тальвар одна, утаив ото всех, куда собираешься ехать, хотя я и пыталась остановить тебя? Кто посмеет опровергнуть мои слова? Эрик не знает, что было в послании, отправленном тобой сэру Кристиану, а отец Хьюго завтра поскачет в Сир. К тому времени, когда почтенный братец Джастина узнает, что ты исчезла, пройдет не один месяц, и он решит, что ты, по своей всем известной доброте, просила его не вмешиваться, и мы с Джастином сможем быть счастливы вместе.

– Но Сенет… – начала было Изабель.

– Он крепко спит, – ответила ей Эвелина. – И будет так же удивлен твоим исчезновением, как и все остальные, проснувшись поутру.

– Но Кейн наверняка что-нибудь заподозрит, – настаивала Изабель. – Ведь сегодня ночью он стоял на посту, и, конечно же, ему известно, что из замка уехала не только я, но и ты тоже.

– Мне думается, Кейн завтра утром будет испытывать лишь стыд и раскаяние. Он выпил слишком много вина и заснул на посту. Я сама отнесла ему подогретого вина и сама подмешала сонного снадобья. Надо отдать ему должное, он отпил лишь несколько глотков, однако я с легкостью сумею убедить его, что он выпил куда больше и именно поэтому так крепко спал. Он будет чувствовать себя таким виноватым, что не посмеет разбираться в этом деле. Поэтому никто не увидит, как я вернусь в Тальвар, как никто не видел, что я выезжала из замка. А утром я стану так же убиваться, как и все остальные, и с радостью утешу Джастина, когда он вернется и узнает, что ты пропала. Конечно, он не будет так уж сильно горевать, ведь ему уже давно мечталось от тебя отделаться. Разумеется, он захочет узнать, куда ты отправилась, ведь он все еще считает себя в ответе за твою судьбу. Впрочем, как только ему станет ясно, что нет никакой надежды разыскать беглянку, он тут же забудет тебя, и мы с ним обретем счастье, которое ты попыталась у нас украсть.

Изабель не отрывала взгляд от лица своей двоюродной сестры.

– Значит, ты любишь его, Эвелина? Это правда?

– Я не лгала тебе, – ответила Эвелина. – Тебе нечего опасаться, Джастин не будет несчастлив, я с радостью позабочусь о нем. А о том, как он любит меня, тебе уже известно.

– Нет, – горестно молвила Изабель. – Он сказал мне, что вовсе не любит тебя. Жаль, что я поверила тебе, а не ему.

– Нет, он любит меня! – вскричала Эвелина, замахиваясь кулаком на кузину.

– Не сейчас, – сэр Майлз схватил дочь за руку, удерживая на месте свою лошадь. – Предоставь Изабель мне.

– Она сошла с ума! – кричала Эвелина, пытаясь освободиться от рук отца. – Она сошла с ума, если воображает, будто какой-нибудь мужчина может предпочесть ее мне. Ее, глупую, безобразную, серую мышку!

– Очень хорошо, дорогая, – примирительно заговорил сэр Майлз, – очень хорошо. Я позабочусь, чтобы она была примерно наказана за то, что украла предназначенного тебе мужа, и даю тебе слово чести, что она сполна хлебнет горя и страданий. Сейчас ты должна думать только о том, что скажешь сэру Джастину, а не тревожиться за Изабель. Кроме того, тебе следует вернуться в Тальвар прежде, чем тебя могут хватиться.

Эвелина злобно уставилась на кузину, поникшую в седле.

– Но смотри, отец, чтобы все было именно так, как ты сказал! Если же мне станет известно, что ты устроил ее в роскоши и довольстве, чтобы все ее идиотские таланты расцвели тебе на пользу, я постараюсь сделать так, чтобы ты потерял все, что имеешь! Клянусь душой моей матери!

Не сказав более ни слова, она развернулась и поскакала прочь.

– Куда вы повезете меня? – спросила Изабель, обводя взглядом воинов, окружавших ее и сэра Майлза.

– Не твоя забота, Изабель. Будь благодарна, что я оставил тебе жизнь, ведь я имею полное право убить тебя. Ты так жестоко обманула и твою кузину, и меня.

Изабель наклонилась вперед, устремив в лицо дяди гневный взгляд.

– Ну, так убейте меня! От меня живой вам не будет никакого проку. Я не стану больше день и ночь работать на вас. У вас нет ничего, что могло бы принудить меня к повиновению.

Ухмыльнувшись, сэр Майлз похлопал двумя пальцами по бледной щеке Изабель.

– О нет, девочка моя, ты ошибаешься. Кое-что у меня еще осталось. Если тебе дорога жизнь сэра Джастина, которая отныне подвластна только Эвелине, ты будешь делать все, что тебе прикажут.

Изабель отшатнулась от его ненавистного прикосновения, и на лице ее появилась гримаса отвращения.

– Эвелина не посмеет убить его. Она порочна, это правда, но ни за что не пойдет на столь ужасное злодеяние.

– Ты так считаешь? – переспросил сэр Майлз, нагнувшись, чтобы взять из руки Изабель поводья. – Подумай хорошенько, Изабель. Разве ты забыла, как тяжело ты была больна и как потеряла своего ребенка?.. – Изабель испуганно ахнула, а ее дядя продолжал, не скрывая удовлетворения: – Если память не подведет тебя, ты скоро поймешь, что именно Эвелина имела отношение к каждому из этих событий. Кроме того, она ведь опоила сонным зельем также и юношу по имени Кейн, ты помнишь?

– Милосердный Боже… – прошептала Изабель хриплым от ужаса и потрясения голосом. – Моя малышка…

– Так что теперь тебе ясно, дорогая моя, – закончил сэр Майлз, пришпорив свою лошадь и заставляя лошадь Изабель двинуться с места. – Ты должна вести себя, как пристало послушной и самой почтительной племяннице, если только не хочешь, чтобы и сэра Джастина постигла такая же участь. Пожелай ему долгой и счастливой жизни и терпения, пусть он старается, чтобы Эвелина оставалась всем довольна, и не посмей сделать какую-нибудь, девочка моя, глупость, не заставляй меня пожалеть, что я отнесся к тебе с таким отеческим милосердием. Забудь все заверения и заявления Эвелины, что она безумно любит сэра Джастина. Мне ничего не стоит, пообещав купить ей еще несколько безделушек, принудить ее сделать все, что я прикажу. Постарайся всегда помнить об этом.

Джон и Эрик подождали, пока всадники удалятся на безопасное расстояние, и лишь тогда отпустили Сенета. Сенет выпрямился и вскочил с яростным проклятием, подобно разжавшейся пружине.

– Подонок!

– Да уж, – согласился Эрик, вставая рядом с другом. – Я сразу же понял, что тут дело нечисто, когда вместо леди Изабель это послание мне вручила леди Эвелина. Помните, мы же договорились, что ей нельзя доверять, правильно я говорю?

– Она – убийца, – пробормотал Джон, поднимаясь на ноги. – Она травила леди Изабель, и по ее вине миледи потеряла ребеночка.

– Не время сейчас думать об этом, – отозвался Сенет. – Иначе в гневе, потеряв голову, мы можем совершить досадный промах. Разве вы забыли, чему учил нас сэр Джастин?

– Ты прав, – подтвердил Эрик, и ребята торопливо направились к лошадям. – Но что же нам теперь делать?

– Отправиться вдогонку за моим дядюшкой и его людьми и выяснить, куда они везут Изабель, а затем вернуться к сэру Джастину, – ответил ему Сенет. – Нам надо спешить. Эрик, ты возвращайся в Тальвар, а мы с Джоном последуем за сэром Майлзом.

– Нет.

Сенет окинул друга раздраженным взглядом.

– Сейчас не время спорить. Кто-то же должен вернуться и рассказать всем, что задумала леди Эвелина, а Джон понадобится мне, чтобы запоминать дорогу – потом мы без труда отвезем туда сэра Джастина:

– Я не согласен, – упрямо твердил Эрик. – С леди Эвелиной не будет никаких хлопот, пока мы не вернемся. Она не посмеет навлечь на себя подозрения сэра Джастина и потому будет сидеть тише воды, ниже травы, пока ее не разоблачат.

Но тебе, если ты хочешь последовать за сэром Майлзом, ни одна рука не будет лишней. Так нас будет трое – а это уже лучше, чем двое.

– Он прав, – вставил Джон, когда юноши подошли к спрятанным в густом кустарнике лошадям. Быстро отвязав их, они вскочили в седла. – У нас ведь нет ни денег, ни оружия, если не считать кинжалов, подарков сэра Джастина, и одеты мы вовсе не для долгого похода. Если нас не остановят, как конокрадов или грязных воров, разве легко нам будет сидеть на хвосте у сэра Майлза? Нам без Эрика не обойтись. Он в бою лучше нас, верно? Господь свидетель, вот уж не повезет тому, кто станет его противником.

– Ты прав, – согласился Сенет. – Надо сознаться, мы отправляемся не на церемониальный турнир и даже не на войну, где боевые действия ведутся соответственно кодексу рыцарской чести, как учит нас сэр Джастин. – Кивнув Эрику, он сказал: – Спасибо тебе.

– Я это делаю не ради твоих прекрасных глаз, – отрывисто парировал Эрик. – И даже не ради сэра Джастина. Я сейчас думаю только о леди Изабель.

– Этого достаточно, – произнес Сенет. – Кейн будет рвать на себе волосы, недоумевая, куда мы все подевались, и что ему теперь делать. Однако ему придется как-нибудь обойтись, пока не вернется сэр Джастин. Господь да поможет ему, как и всем, кто остался в Тальваре.

– Господь да поможет нам, – тихо добавил Джон, когда они направили лошадей в темноту, в густой, повисший среди деревьев туман – начало их неожиданного путешествия по этой причине стало вдвойне опасным и угрожающим.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю