Текст книги "Похититель невест"

Автор книги: Сьюзен Спенсер Поль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава третья

Было уже довольно поздно, когда один из слуг отворил дверь, выпустил Изабель и провел ее, освещая дорогу, тускло горевшей сальной свечой, по темным коридорам в крохотную каморку, что служила девушке спальней. Изабель смертельно устала, проголодалась и озябла, спина ее ныла от долгого сидения в сыром помещении над бесконечными расчетами. Еле живая от усталости, девушка стала готовиться ко сну. Через несколько минут она сняла одежду и надела свою единственную ночную сорочку, расплела косы, тщательно расчесала волосы и сполоснула лицо и руки холодной водой. Укладываясь на тонкий тюфяк, она чуть слышно пробормотала молитву, всего один раз перекрестилась и, старательно отгоняя от себя беспокойные мысли о Сенете, уснула.

Сон ее был столь глубок, что в первое мгновение ей показалось, будто голос снится ей, ведь это был тот самый сон, что преследовал ее почти каждую ночь с того самого дня, когда она впервые увидела сэра Джастина Болдвина. Но обычно во сне сэр Джастин никогда не заговаривал с ней, теперь же, когда он в четвертый раз прошептал: «Леди Изабель!» – затуманенное усталостью и сном сознание девушки с усилием отметило, что все это происходит наяву. Но противиться было поздно. Ладонь сэра Джастина легла на рот Изабель. Тут она окончательно проснулась и, широко открыв глаза, увидела, что он сидит с ней рядом на ее постели. Возглас испуга, вырвавшийся у нее, был почти не слышен.

– Не кричите, – тихо, но уверенно предостерег он ее. – Я не желаю вам ничего плохого, и мне бы не хотелось делать вам больно. Ведите себя спокойно, и все будет хорошо.

– Но что же?.. – воскликнула она, как только он убрал ладонь с ее лица.

– Тиш-ше! – приказал он. В следующую минуту, засунув какую-то тряпку ей в рот, он, несмотря на отчаянное сопротивление, крепко стянул повязку, удерживавшую кляп.

Изабель попыталась, было ударить его, но, к своему величайшему изумлению и полному отчаянию, обнаружила, что руки ее уже связаны, как, впрочем, и ноги. Она снова закричала, но на этот раз крик ее вообще не был слышен. Сэр Джастин обхватил ее голову ладонями, надежно удерживая на месте, и низко склонился над ней, глядя ей прямо в глаза.

– Миледи! – терпеливо проговорил он. – Пожалуйста, ведите себя спокойнее. У вас нет причин так расстраиваться, но, если вы не прекратите, мне придется оглушить вас, хотя, даю честное слово, мне это будет весьма неприятно. Я уже сожалею, что обстоятельства принудили меня связать вас. Доверьтесь мне, и тогда, клянусь честью, все будет хорошо. – Затем, подхватив ее на руки, он подошел к единственному окошку, из которого уже свисала прочная веревка. Внезапно сэр Джастин остановился, глядя на Изабель сверху вниз, задумчивое выражение его лица резко контрастировало с безумным страхом, охватившим Изабель. – Я хотел сказать вам об этом раньше, – заявил сэр Джастин, – да позабыл. Крис считает, что в голове у меня гуляет ветер. – Присев на подоконник, он положил девушку на свое колено и осторожно перекинул ногу вниз. – Я собирался сказать вам это каждый день весь этот месяц, но мне просто не представлялось удобного случая. Вы очень красивы.

Изабель всегда была разумной и спокойной девушкой. Всегда. Даже в те минуты, когда не могла справиться со своим неукротимым характером. Истинная англичанка, с неодобрением качал головой ее отец. Благодарение Господу, что это так, шептала слова благодарственной молитвы ее мать. И вот сейчас, когда сэр Джастин назвал ее красивой, вся рассудительность Изабель в мгновение ока улетучилась, словно ее никогда и не бывало. Его слова совсем оглушили ее. Сэр Джастин тем временем, взвалив девушку на плечо, спустился с нею вниз, с высоты огромного особняка ее дяди. Лишь спустя несколько минут Изабель сообразила, что ей следовало хотя бы попытаться помешать ему.

Сэр Кристиан Роузенли – человек, которого Изабель даже в мыслях не представляла себе способным на столь отчаянное дело, как похищение, – поджидал их на земле.

– Ты что-то сильно замешкался, – быстро шепнул сэр Кристиан, выходя из тени, он вел в поводу двух оседланных лошадей. – Я уже начал беспокоиться, что тебя обнаружили.

– Ее там не было, – ответил сэр Джастин, передал Изабель другу и вскочил в седло. – Я, признаюсь, решил, что ты не запомнил, где ее комната, или что сэр Майлз устыдился, показывая тебе дом и признаваясь, что его родная племянница живет в такой отвратительной комнатушке. Я уже было собрался обыскивать особняк, когда она, наконец, появилась. Мне пришлось спрятаться и ждать, пока она приготовится ко сну и уснет.

– Сейчас мне уже не нужны объяснения, – заявил сэр Кристиан, поднимая Изабель и передавая ее сэру Джастину. – Да хранит нас Господь. Если сержант у городских ворот заинтересуется нами, нас прогонят кнутом по улицам Лондона, а затем четвертуют. Давай выбираться отсюда, да как можно быстрей!

– Согласен, нам уже пора, – подтвердил сэр Джастин, не обращая ни малейшего внимания на то, что Изабель, извиваясь всем телом, пробовала освободиться. Он крепко прижал ее к себе, накинув на нее свой плащ. Одной рукой он удерживал свою пленницу, а другой уверенно направлял лошадь по булыжной мостовой перед особняком сэра Майлза. – Постарайтесь поспать, – посоветовал он девушке, когда они свернули на одну из улиц. Изабель поняла, что они направляются к воротам Бишопгейтс. – Страже у городских ворот щедро уплачено, и они пропустят нас, не задавая лишних вопросов, так что бесполезно пытаться поднять шум. Ведь вы так устали… – Рука, в которой он держал поводья, на мгновение нежно коснулась холодной щеки девушки. – Поспите, если сможете, леди Изабель. Наше путешествие будет долгим и утомительным, но вам ничто не угрожает. Клянусь, с вами не случится ничего плохого.

Должно быть, он слышал ее стоны, и, хотя лошади пошли быстрее, Изабель заметила в темноте, как в улыбке сверкнули его белые зубы.

– Поспите, – повторил он. – Сейчас это лучшее, что вы можете сделать.

Примерно через час, отчаянно стараясь не уснуть, Изабель поняла, что сэр Джастин говорил чистую правду. Как он и обещал, стража у ворот Бишопгейтс, не проявив ненужного любопытства, пропустила их, и всадники поскакали на север. Пожалуй, она действительно ничего не сможет изменить до тех пор, пока они не доберутся до неизвестной ей цели. Тело Изабель отчаянно молило об отдыхе. Совсем скоро ей, видимо, предстоит узнать, зачем ее похитили, и что собирается делать с ней сэр Джастин. Лучше ей к этому моменту быть отдохнувшей и здравомыслящей, как обычно, а не полуживой от усталости.

Расслабиться и задремать оказалось намного проще, чем она ожидала. Близость сэра Джастина согревала Изабель, а сильные руки надежно поддерживали. Лошади шли рысью, не слишком быстро и ровно. Девушка уже находилась где-то на грани сна и реальности, когда сэр Джастин снял повязку, удерживавшую кляп у нее во рту. Его пальцы нежно гладили щеки Изабель, чтобы снять онемение, а затем сэр Джастин поудобнее устроил голову Изабель на своем плече.

– Ну, как, она уснула? – послышался из темноты голос сэра Кристиана.

– Да, – подтвердил сэр Джастин, и Изабель, полувздохнув, полузевнув, с радостью погрузилась в дремоту. – Она спит.

Проснулась Изабель оттого, что чьи-то руки осторожно снимали ее с седла. В первое мгновение ощущение было такое, как если б она тонула, и девушка отчаянно барахталась, пытаясь спасти свою жизнь.

– Я держу вас, – раздался спокойный голос сэра Джастина где-то возле ее уха. – Тише, тише, миледи. Не бойтесь. Я держу вас.

Его руки обхватили ее, и Изабель, все еще одурманенная тяжелым сном, подчинилась. Голова девушки склонилась на его плечо, и она почувствовала, что пронизывающий холод темной ночи сменился теплым и сухим воздухом какого-то слабо освещенного помещения.

– Где мы? – сонно пробормотала Изабель.

– В одном из монастырей, в Кембридже, – ответил сэр Джастин. – Я отнесу вас в комнату, где вы сможете хорошенько, с удобствами отдохнуть. Вам нечего бояться.

– Но я не хочу спать, – сказала она, с усилием моргая. – Я хочу знать, что вы собираетесь со мной делать.

– Делать с вами? – повторил он ее слова, и Изабель показалось, что в его тоне прозвучало изумление. Сэр Джастин внимательно посмотрел на девушку сверху вниз, а затем перевел взгляд на человека в темном одеянии, который приближался к ним со свечой в руке.

– Это вы – сэр Джастин Болдвин? – поинтересовался монах, лицо которого было скрыто складками капюшона.

– Да.

– Все готово. Следуйте за мной.

– Отец мой! – вскричала Изабель.

Монах обернулся.

– Да, слушаю, дочь моя.

– Этот человек похитил меня из дома против моей воли. Заклинаю вас, помогите мне!

Монах сочувственно кивнул.

– Да, мы поможем тебе, дочь моя, если таковым будет твое желание. Утром ты станешь свободной и сможешь, если пожелаешь, покинуть эту обитель – либо с сэром Джастином, либо без него. Пока ты здесь, с тобой не случится ничего дурного. Клянусь тебе в этом святыми обетами, которые я принес Господу нашему. – Он повернулся и зашагал прочь.

Сэр Джастин, по-прежнему сжимая в объятиях Изабель, следовал за монахом по длинному коридору, а затем вверх, по пролетам лестницы, пока они не пришли, наконец, в довольно большую и чистую, хорошо обставленную комнату, освещенную мерцающим светом очага и толстой свечи. Здесь было тепло и, пожалуй, даже уютно. Усадив Изабель на удобный стул возле камина, сэр Джастин опустился на колени и, достав небольшой кинжал, разрезал веревки на руках и ногах девушки.

– Мне очень жаль, – начал, было, он, взял ее запястья в свои ладони и стал растирать ее занемевшие руки. Однако Изабель резко отшатнулась.

– Оставьте меня в покое, сэр Джастин! – Судя по тону, девушка была весьма невысокого мнения об этом человеке, считавшемся одним из благороднейших рыцарей королевства. Обращаясь к монаху, стоявшему у двери, она заявила: – Зачем меня привезли сюда? Мой дядя, барон Херселл, будет более чем возмущен, когда узнает, как со мной обошлись этой ночью!

Монах еще раз кивнул и взялся за ручку двери.

– Вино на столе, и я немедленно распоряжусь, чтобы вам принесли поесть. Отец Хьюго сейчас на молитве в часовне, однако, он скоро придет, чтобы приветствовать вас.

Монах вышел, плотно притворив за собой дверь.

Изабель обратила исполненный негодования взгляд на Джастина, который все еще стоял перед ней на коленях.

– Что все это значит? Да не прикасайтесь же вы ко мне! – Она попыталась отдернуть ноги, но его горячие руки крепко держали ее.

– Миледи, – произнес Джастин, и Изабель еще больше возмутилась, услышав его ровный голос, – будьте добры, успокойтесь. Поверьте, я привез вас в такую даль, да еще в монастырь, вовсе не для того, чтобы изнасиловать или как-либо еще обидеть. Если бы мне хотелось поступить с вами именно таким образом, я нашел бы более подходящее для таких целей место. – Изабель снова попыталась освободить ноги, и сэр Джастин со вздохом сказал: – Мне очень жаль, что я вынужден был связать вас. Мне казалось, что так я не дам вам случайно нанести себе увечье. Но посмотрите, – его взгляд обратился к ее обнаженной коже, которую только что нежно растирали его руки, – от веревки всегда остаются следы. Если бы только я мог избавить вас от боли, клянусь, я, не раздумывая, сделал бы это.

Слезы набежали на глаза Изабель. Ей никогда не нравилось плакать. И еще больше не нравилось чувствовать себя брошенной на произвол судьбы в открытом море. Ей казалось, будто она изо всех сил пытается уцепиться за скользкий, ненадежный утес, но все время срывается обратно в бездну.

Ею так долго помыкали, как ничего не значащей пешкой, что Изабель привыкла считать себя именно таковой, а потому отвечала:

– Сэр Джастин, поверьте, из меня выйдет не самая лучшая заложница. Мой дядя не отдаст вам Эвелину в жены ради того, чтобы освободить меня. Скорее всего, он будет даже рад от меня избавиться.

Джастин выпустил ее щиколотки и принялся снова растирать ее занемевшие запястья.

– Но вы нужны мне отнюдь не в качестве заложницы, – возразил он, – и мне вовсе не хочется, чтобы моей женой стала леди Эвелина.

Несмотря на все усилия Изабель сохранить ледяное спокойствие, брови ее поползли вверх. Сэр Джастин улыбнулся.

– Никогда не думал, что мне придется просить руки женщины в не приличествующей такому случаю ситуации, но, поскольку я уже стою на коленях у ваших ног, полагаю, что именно так мне и следует поступить. Леди Изабель, согласитесь ли вы стать моей женой и обвенчаться со мной?

Девушка уставилась на него, словно оглушенная тяжелым ударом по голове.

Джастин ждал бесконечно долгую минуту и только тогда в нетерпении поторопил ее:

– Миледи?

– О-об-в-венчаться? – заикаясь, вымолвила, наконец, она. – С вами?

– Вы удивлены, – сказал он. – Я прекрасно сознаю, сколь дико все это выглядит со стороны. Но, умоляю, дайте мне всего минуту на объяснение, и я уверен, вам все станет ясно.

Поднявшись на ноги, он пересек комнату, наполнил вином один из стоявших на столе кубков, а затем вернулся к Изабель и почти силой заставил ее взять кубок из его рук.

– Выпейте, – настоятельно посоветовал он и нагнулся, плотнее укутывая девушку плащом. – Ну, как, согреваетесь? После того как вы уснули, я бросил Крису в окно кое-что из вашей одежды, и он сложил все это в одну из седельных сумок. Уверен, он принесет ваши вещи, как только расседлает и накормит наших лошадей. Тогда вы сможете одеться потеплее.

– Вы… – начала, было, Изабель и замолчала.

Интересно, часто ли сэр Джастин Болдвин принимал участие в дерзких похищениях? Судя по всему, он позаботился обо всем. – Кажется, вы действительно все продумали. – И вдруг Изабель вспомнила, что этот мужчина спрятался в тени в ее спальне и наблюдал, как она готовится ко сну. Краска горячей волной залила ее лицо, когда она сообразила, что он видел ее – видел всю целиком. Трясущимися руками Изабель поднесла кубок к губам и сделала большой глоток, надеясь, что это придаст ей уверенности. Сейчас она скорее предпочла бы умереть, чем выглядеть в глазах этого человека полной идиоткой.

– Надеюсь, вы правы, – задумчиво согласился с ней Джастин. – К сожалению, мне в известной степени пришлось огорчить и напугать вас, но мы с Крисом попытались продумать все до мелочей, чтобы причинить вам как можно меньше неудобств. Понимаете, мне бы не хотелось, чтобы у вас появились лишние основания отвергнуть меня… и мое предложение. – У камина стоял второй стул, и Джастин опустился на него, устало, прикрыв глаза. – Наверное, вы знаете, что, если я не вступлю в брак в течение трех – вернее, уже двух – дней, я потеряю все, что у меня есть? Мои земли, мои владения – все. – Широко раскрыв глаза, он пристально смотрел на девушку. – Даже лошадей и слуг. Я непременно должен жениться, миледи, иначе все, ради чего я долгие годы трудился, будет навсегда для меня потеряно. Я не думаю о себе, но есть немало людей, которые зависят от меня, и мне бы не хотелось, чтобы мои неудачи отразились на их судьбе.

– Но я ничем не могу помочь вам, – прервала его Изабель, умоляюще подняв руку. – Вы же должны были обвенчаться с моей кузиной Эвелиной.

– Вовсе нет. Это верно, что именно ее мой брат и герцог Глостерский предназначили мне в жены, однако в послании, которое я получил от них, указывалось лишь, что я должен вступить в брак не позднее первого июля. О том, что я должен жениться именно на ней, там не было ни слова.

– Но Эвелина готова стать вашей женой. Я знаю, она вам говорила иное, но и она, и мой дядя только и мечтают об этом браке.

– Да неужели? – насмешливая улыбка искривила губы сэра Джастина. – В таком случае я весьма доволен, что они не дали согласия на брак раньше, поскольку у меня нет ни малейшего желания становиться мужем вашей кузины, какой бы писаной красавицей она ни была.

– Но, милорд, – возразила Изабель, – ведь точно так же вы не испытываете желания жениться и на мне! Вы ничего не знаете ни обо мне самой, ни о моей семье. У меня нет никакого приданого, ничего, что я могла бы назвать своей безраздельной собственностью, кроме той одежды, которую мне выдавали. Я никогда не смогу выйти замуж.

– В том, чтобы обвенчаться со мной, нет ровным счетом ничего невозможного, – сказал он, пододвигаясь на самый краешек стула и наклоняясь к ней. – Мне нет дела до того, кто были ваши родители, и мне не нужно приданого. Если вы примете меня таким, каков я есть, я возьму вас в жены, и сделаю это охотно и с радостью. Я не принадлежу к высшей знати, однако мой дом вполне удобен для жилья, и мы с вами могли бы жить в достатке и довольстве.

Изабель чувствовала, что голова у нее идет кругом. Неужели же все, что он говорит, правда?

Это просто невозможно. Совершенно невозможно.

– Милорд, я молю вас, будьте серьезны и перестаньте говорить глупости. Я уверена, что есть другая – или другие – женщина, брак с которой будет для вас желанен.

– Нет! – воскликнул он. – Только вы. Давайте поговорим начистоту. Неужели вам хочется и дальше жить под опекой вашего дяди, в его полной власти?

Вопрос поставил Изабель в тупик, и она лишь молча посмотрела на сэра Джастина.

Джастин же не отрывал взора от ее глаз.

– Ваш дядя обращается с вами как со служанкой. Он одевает вас как прислугу. Вас, свою родную племянницу. Я ни разу не слышал, чтобы он сказал о вас хоть одно доброе слово. А эта комната, где вы живете!.. – Он смолк, когда Изабель, вспыхнув, потупилась, а затем продолжил более мягко: – Ведь эта комната расположена в крыле, где размещаются слуги! Она маленькая, под самой крышей. Там холодно. Не могу взять в толк, с какой стати он обращается с вами подобным образом, ведь небеса благословили его, одарив состоянием более чем достаточным, чтобы получше обращаться с вами. Особенно если учесть, что вы неустанно трудитесь, чтобы приумножить его богатства.

Все это лишь сострадание, Изабель. Вот почему он так добр с тобой. Только из жалости он снисходит до разговоров. Только жалость… Жалость к серенькой, маленькой, уродливой мышке.

Слова Эвелины, казалось, снова прозвучали у нее над ухом, причиняя Изабель невыносимую боль, и она пробормотала:

– Вы жалеете меня. Вы хотите жениться на мне всего лишь из жалости.

Сэр Джастин сорвался с места столь стремительно, что Изабель не успела опомниться, как он снова стоял перед ней на коленях. Его рука нежно приподняла за подбородок ее голову, и глаза их встретились.

– Господь свидетель, что это не так. Действительно, у меня не было ни малейшего намерения вообще жениться, но, раз уж так вышло, что я должен найти себе жену, я предпочитаю, чтобы девушка вышла за меня замуж по доброй воле, искренне желая, чтобы наш брак был удачен, так же, как желаю того и я сам. Леди Эвелине нет до меня никакого дела. У нее нет причин желать себе счастливой жизни с человеком, навязанным против ее воли. Но вы – другое дело. Неужели вы не хотите иметь свой дом, где вы станете полновластной хозяйкой? Неужели вы не желаете освободиться, наконец, из-под власти вашего дяди? Стать женой и матерью, родить детей? Если вы выйдете за меня замуж, леди Изабель, клянусь, я сделаю все, что будет в моих силах, и жизнь ваша станет счастливой и безмятежной. Мы с вами будем идти по жизни рядом и постараемся стать счастливыми. Мое поместье, Тальвар, не так уж и велико и не отличается роскошью, какой блещет дом вашего дяди, но, тем не менее, оно удачно расположено и достаточно удобно для спокойной жизни, а местность там прекрасно подходит, чтобы растить и воспитывать детей. Как я уже говорил вам, я не принадлежу к высшей знати, однако вполне могу обеспечить себя и свою семью, чтобы ни вы, ни наши дети, которым мы с вами дадим жизнь, никогда не знали ни голода, ни нужды.

Сэр Джастин был на редкость красив и обаятелен, и мысль об этом одолевала Изабель все больше и больше, а он продолжал, не отрываясь смотреть на нее. Лицо его можно было назвать совершенным, если бы не заметный шрам на лбу и второй на щеке. Однако нельзя было не отметить привлекательности его широко расставленных темно-золотистых глаз, один взгляд которых приводил Изабель в трепет. Аристократический нос, четко очерченные, полные губы, волосы, более темные, чем глаза, падающие волнами на широкие плечи – Изабель еще никогда не доводилось видеть дворянина столь безупречно атлетического телосложения, как сэр Джастин Болдвин. По виду он скорее походил на трудягу кузнеца, нежели на одного из самых прославленных рыцарей королевства.

– Но почему именно я? – Изабель недоверчиво покачала головой. – Должно быть, есть немало других женщин…

– Нет, – снова произнес он. – Никаких других женщин. Но даже если бы они и были, у меня нет времени разыскивать и обхаживать их. – Он забрал недопитый кубок из вздрагивающих пальцев Изабель, поставил его на стол и взял руки девушки в свои. – Мы с вами хорошо заживем, миледи. Я согласен, это довольно необычный способ вступать в брак и начинать новую жизнь, но, если мы с вами будем честны друг с другом, если будем доверять друг другу и постараемся, чтобы наш союз был удачным, нет никаких причин, почему бы ему не быть столь же счастливым, как и в других семьях.

«Все это не может происходить наяву. Не может такого быть, чтобы такой красивый, такой добрый рыцарь, которого любая женщина на свете будет счастлива заполучить в мужья, просит именно меня стать его женой!» – мучилась сомнениями Изабель.

– Вы многого не знаете обо мне, – с отчаянием заговорила она. – Моя семья в течение долгого времени сохраняла верность Франции. Четыре года назад мой отец был обвинен в государственной измене. – Девушка всмотрелась в лицо сидящего перед ней мужчины, готовая увидеть отвращение и страх, однако взгляд темно-золотистых глаз был по-прежнему тверд и внимателен. – Он был казнен, и моя семья лишилась всего. У нас отняли и земли, и владения. Вскоре моя мать скончалась от горя и стыда.

Изабель увидела, что сэр Джастин слегка нахмурился, но спустя несколько секунд спросил:

– Гайяр? Изабель Гайяр? Так, значит, ваш отец – граф Гайяр?

– Граф – мой дядя со стороны французских родственников. Король [7]7
  Имеется в виду Генрих VI (1421–1471), король Англии в 1422–1461 и 1470–1471 гг.


[Закрыть]лишил его титулов и владений. А мой отец жил в Англии – ради моей матери. В его обязанности входило управлять владениями Гайяров здесь.

На лице сэра Джастина мелькнула догадка.

– Игнэс Гайяр! Ведь так звали вашего отца? Лорд Ломас?

Девушка кивнула.

– Выходит, ваша мать приходилась сестрой барону Херселлу, так? Именно поэтому вы и оказались под его опекой?

– Да. Вернее, она была его сестрой только по матери. – Опустив глаза на их крепко переплетенные руки и чувствуя, как милы ей любые прикосновения этого мужчины, Изабель закончила: – Надеюсь, теперь вы понимаете, милорд, что мы с вами никак не можем обвенчаться.

– Нет, миледи, не понимаю. Я буду считать величайшей честью для себя, если моей женой будет столь высокородная леди. Разве нашим детям не придется благословлять небеса за то, что их матерью станет женщина столь славного рода?

Дети, подумала она. Как прекрасны будут их дети, если они будут походить на него, если у них будут глаза и волосы столь же прекрасного цвета – как и плодородная земля Англии.

– Но ваша семья придет в отчаяние и ужас, узнав, что вы связали свою жизнь с дочерью государственного преступника.

– Моя семья не имеет к нам никакого отношения. После того как они сыграли со мной эту злую шутку, касаемо моей женитьбы, мне безразлично, пострадают ли при этом их чувства или же нет. Я уже сказал, что почту за честь стать супругом столь высокородной леди, и это чистая правда. Я никогда не буду лгать вам, Изабель. – Он крепче сжал ее руки. – Вы пойдете за меня замуж?

– Это так… неожиданно. Я… я должна все, как следует обдумать.

– Боюсь, что на раздумья у нас не слишком много времени. Вот-вот ваш дядюшка пустится за нами в погоню – если уже не сделал этого. Ему будет нетрудно разыскать нас. Стражники, которые позволили нам беспрепятственно проехать через ворота Бишопгейтс, охотно покажут сэру Майлзу, в каком направлении мы поскакали, особенно если ваш дядя щедро вознаградит их за услугу. И ему останется лишь задержаться ненадолго в каждой деревне и спросить, не проезжали ль мы этой дорогой. Значит, вскоре он непременно окажется здесь. Мы должны быть обвенчаны прежде, чем он доберется до монастыря. Клянусь, чем скорее мы поженимся, тем лучше.

– Но ведь у меня нет его разрешения на вступление в брак, а без этого я не имею права выйти замуж.

– Знаете, миледи, – отвечал ей сэр Джастин, – все, чего мне недостает в моих личных качествах, я могу с избытком восполнить при помощи могущества моего семейства. Один из моих братьев – священник. Он находится здесь и готов немедленно обвенчать нас. Как только брак будет признан состоявшимся, ваш дядя не сможет отнять вас у меня, если только не отправится прямиком к герцогу Глостерскому, требуя, чтобы наш брак признали недействительным. – Сэр Джастин озорно улыбнулся. – А герцог в самом скором времени получит послания от моих братьев – лорда Гайрского и эрла Сирского, где оба будут просить, чтобы брак был признан юридически законным. Уверен, даже регент самого короля не пожелает ссориться с двумя столь влиятельными людьми королевства.

– Признан… состоявшимся? – с трудом сглотнув, переспросила Изабель. – Здесь? Сейчас?

Сэр Джастин тихо рассмеялся, и от звука его смеха мурашки пробежали по телу Изабель.

– Вам следует беспокоиться об этом лишь после того, как вы согласитесь стать моей женой, миледи. – Нежно сжав ее пальцы, он успокаивающим тоном добавил: – По правде, говоря, вы вовсе не должны волноваться. Я никогда не обижу вас, Изабель.

– Но мой брат! – воскликнула она, неожиданно вспомнив о Сенете. – Я не могу оставить его одного во власти моего дяди. Ему всего шестнадцать, и сэру Майлзу он не нужен. Он использует Сенета лишь для того, чтобы принуждать меня к повиновению.

– Ага, – проговорил сэр Джастин. – Теперь я понимаю причину вашей преданности дядюшке. В таком случае ваш брат будет жить с нами. Если не ошибаюсь, сейчас он находится на обучении у сэра Хоутона, не так ли? – Изабель кивнула, и он добавил: – Я буду обучать его всем премудростям рыцарства, как и сэр Хоутон, и он получит все, что мы сможем дать ему, чтобы он стал достойным дворянином.

Изабель наклонилась к нему:

– Милорд, неужели вы говорите серьезно?

– Клянусь честью перед всевидящим Господом – да.

Дверь в комнату отворилась, Изабель и Джастин одновременно обернулись и увидели высокого светловолосого человека в темном одеянии. В руках он держал большую плошку с горячей едой. От нее поднимался пар.

– Господь милосердный! – только и мог произнести он. – Джастин, я в жизни не мог представить себе, что увижу тебя на коленях перед женщиной. Пожалуй, ты совсем потерял голову! Куда больше, чем я предполагал. Ну, как? Ты убедил леди Изабель дать согласие стать твоей супругой или все еще уговариваешь ее? – Он подошел ближе и поставил плошку на стол. – Я принес вам поесть, – сказал он и, выпрямившись в полный рост, с улыбкой поглядел на Изабель. – Дорогая моя, вот уже много лет, как глазам моим не открывалась более отрадная картина.

– Ах, Хьюго, – ласково молвил Джастин, поднимаясь и обнимая священника. – До чего же славно снова видеть тебя.

– Ты прав, и я рад встрече, – ответил тот, обняв Джастина. – Будь хорошим мальчиком и представь меня леди Изабель.

– Миледи, представляю вам моего брата Хьюго. Зовите его отец Хьюго. Он и обвенчает нас.

– Но только в том случае, если леди Изабель согласна, – добавил отец Хьюго, приближаясь к девушке. Он взял ее руку в свою и с широкой улыбкой склонился и поцеловал ее пальцы. – Миледи… – пробормотал он. – Для меня это большая честь. Джастин отправил мне срочное послание, в котором говорилось о вас, и мне отрадно увидеть женщину, которая завоевала, наконец, сердце моего младшего брата.

Он слишком красив для священника, подумала Изабель. И слишком уж восхищается ею. Девушка почувствовала, что краснеет до самых корней темных волос.

– О нет, отец мой. Боюсь, что тут какое-то недоразумение. Все дело в том, что сэр Джастин должен вступить в брак, чтобы сохранить свои земли. Я вовсе не завоевывала сердце вашего брата, я тут вообще ни при чем.

Выражение лица старшего брата Джастина больше всего напомнило довольную гримасу ее дяди в те минуты, когда он рассматривал подсчеты, свидетельствующие об увеличении его доходов. Священник с таким интересом поглядел на девушку, что на мгновение она ощутила себя бесценным сокровищем.

– А вот это, моя дражайшая леди, – сказал отец Хьюго, – это нам еще предстоит выяснить. Итак, – он снова выпрямился, развернув широкие плечи, – решили вы, какой дорогой предпочитаете уехать из монастыря? Согласны ли вы обвенчаться с этим негодником и отправиться с ним в Тальвар, или же мне следует послать гонца за вашим дядюшкой с просьбой, чтобы тот явился и сопроводил вас обратно в Лондон? Что касается меня, от всей души советую вам выбрать первый вариант. Судя по тому, что написал Джастин в своем послании, вы уже успели сполна насладиться жизнью под крышей сэра Майлза. Или я не прав?

– Да, – тихо подтвердила Изабель, плотнее запахивая на себе теплый плащ Джастина. – Мне действительно было тяжело жить под опекой моего дяди.

– Тогда почему бы вам для разнообразия не выйти замуж за моего брата? – добродушно предложил отец Хьюго, потирая руки. – Разумеется, его нельзя назвать ни совершенством, ни идеалом, однако обещаю вам, что он будет изо всех сил стараться. Если только мой братец станет скверно обращаться с вами, вам достаточно отправить мне весточку, и я тут же приеду и заставлю его вести себя как подобает. – Он ухмыльнулся, глядя на Джастина. – Уж это я вам обещаю. Что скажете, миледи? Может быть, мне стоит вспомнить слова обряда бракосочетания?

Джастин не отрываясь, смотрел на Изабель. Она глубоко вздохнула и с трудом выдохнула. Кивнув, девушка поняла, что вступает в новую, еще неизвестную ей жизнь.

– Да, отец. Вспоминайте слова обряда.