Текст книги "Летнее безумие"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 17

Афродита как сквозь землю провалилась, и Сара решила помочь Моранди навести порядок в его офисе. Он позвонил ей на следующий день после происшествия и говорил таким измученным, таким удрученным голосом, что Сара не стала спрашивать, почему его давно не было слышно.

Они стояли среди обуглившейся перевернутой мебели, а с закопченных стен все еще капала вода. Саре очень хотелось успокоить Моранди: его усталый и встревоженный вид беспокоил ее.

Заметив, что девушка наблюдает за ним, Моранди заставил себя улыбнуться.

– Ты связался со страховым агентством? – спросила Сара.

– Да, перед твоим приходом. – Он сел на стул и уронил голову на руки. – Все так запутанно. Все так, черт побери, запутанно, что я не знаю, как из этого выпутаться.

Сара положила руки ему на плечи и принялась легонько массировать их. Зная, что офис подожгли, она спросила:

– А ты не думаешь, что за всем этим стоит Афродита?

Моранди покачал головой.

– Не думаю.

– Так где же она?

– Хотел бы я знать, черт побери.

Сара присела перед ним на корточки, взяла его за руки и поглядела на него своими ясными голубыми глазами.

– Я думаю, пришло время рассказать, что здесь происходит.

Он молча кивнул, потом дрожащим от усталости голосом сказал:

– Да, думаю, ты права.

Она ждала, не выпуская его рук и наблюдая за ним.

– Ты, вероятно, уже догадалась, что все связано с шантажом, – начал он.

Сара кивнула.

– Я отношу к Консуэле камеры, когда она велит. Устанавливаю их в укрытых нишах гостевых комнат в бане. Она всегда указывает – в каких. А потом мы делаем видеофильм о ее богатых подругах и о том, чем они занимаются с мальчиками. Потом, сама понимаешь, этими пленками шантажируют женщин и вымогают у них деньги. В случае отказа угрожают показать фильмы их мужьям или отцам.

– Но это же чудовищно! – воскликнула Сара.

– О, это не то слово, – сказал Моранди упавшим голосом. – Некоторые женщины платят, а пленки потом все равно продают еще раз, чтобы скомпрометировать их и насладиться их страданиями.

– Боже, – пробормотала Сара и, вспомнив дам, которых видела в бане, подумала, не пришлось ли кому-то из них уже расплатиться за приятный послеобеденный отдых.

– Но почему ты этим занимаешься? – спросила она. – Ты не кажешься аморальным…

– Да, я не аморален, – прервал ее Моранди, – но можно ли оставаться порядочным, имея дело с такими людьми, как Консуэла Сантини и Джейк Мэлори.

– Значит, и Джейк связан с этим? – спросила Сара и с состраданием подумала о Луизе. Бедная, как же ее одурачили!

Моранди покачал головой.

– Это как сказать. Консуэла утверждает, что это его идея, а он говорит, что ее.

– А как ты во все это влип?

Моранди тяжело вздохнул.

– Это долгая история. Она началась года два назад, когда Питер, мой младший брат, приехал на Ривьеру искать работу. У него не было определенных планов, как и у всех молодых, он просто решил поболтаться и хорошо провести время. Недели через две он позвонил мне и сказал, что нашел прекрасно оплачиваемую работу у богатой дамы. Плата хороша, говорил он, а чаевые еще лучше. Нетрудно представить себе, за что дают такие чаевые. Питер красивый малый, в хорошей форме, пускай порезвится, подумал я. Словом, меня это не тревожило, пока он не перестал звонить. Прошло два месяца, а может, больше – ни письма, ни звонка. Он не назвал мне имени богатой дамы, и, зная, что на Ривьере полно таких дам, я понятия не имел, с чего начать. Мои сестры были в панике, поэтому я сел в самолет и прилетел сюда в надежде отыскать брата. Конечно же, я его не нашел. Не зная, в каком городе живет дама, я связался с полицией, но она мне не помогла. Студенты приезжают сюда постоянно, устраиваются на временную работу, потом исчезают, забывая написать домой. Так что я вернулся в Англию ни с чем, истерзанный тревогой. Совсем не в духе Питера исчезать надолго, и я понял – с ним что-то случилось. И вдруг он явился. Я не верил своим глазам, поскольку уже почти не надеялся увидеть брата. С ним было двое мужчин, один из них – Джейк, имя другого я забыл, но это неважно. Они привезли Питера домой, только это и было для меня важно.

Оказалось, Питер кое-что рассказал обо мне Джейку. К тому времени я сделал уже несколько дешевых лент для европейского рынка, очень похожих на те, что делаю здесь. За это хорошо платят, а я уже говорил, что у меня на шее бывшие жены и куча детей, которых надо кормить. Джейку не пришлось долго меня уговаривать. Он предложил мне здесь бизнес и выразил готовность все оборудовать в обмен на несколько маленьких услуг. Поскольку он привез Питера, я чувствовал себя его должником и был прав, потому что после брат рассказал мне, где был и что случилось за последние три месяца. Прошло несколько недель, прежде чем он понял, что творится в доме Консуэлы. Но, поняв это, он выразил желание уехать. Она не возражала, напротив, предложила помочь ему найти другую работу или оплатить билет на самолет в Англию. Очевидно, Питер поклялся Консуэле сохранить ее тайну и только позже понял, как глупо было верить, что она отпустит его.

Вот тут-то и появился Джейк, который поздно ночью прислал за ним шлюпку. Эта шлюпка доставила его на остров Сент-Маргерит, где он провел два или три дня, а потом подошла «Валгалла», забрала его и отвезла на Корсику. Джейка на борту не было, но он встретил Питера на Корсике. Он-то и рассказал брату, что с ним могло случиться.

– И что? – взволнованно спросила Сара.

– Оказывается, у него был выбор, – улыбнулся Моранди. – Его могли убить и похоронить там, где никто никогда не отыщет его могилы. А если бы ему сохранили жизнь, он стал бы пленником, причем его увезли бы так далеко, что он и сам не знал бы, где находится.

– Я не верю, – пробормотала Сара, – это же чудовищно!

– Но это правда. Виноват ты или нет, тебе приходится расплачиваться.

Сара вздрогнула.

– Но как же Питер выпутался?

– Его вытащил Джейк. Но выбор, как ты понимаешь, предлагал не Джейк, а Консуэла. Во всяком случае, так Джейк сказал Питеру, и он ему поверил. Брат убежден, что Джейк спас ему жизнь. Я тоже так считал и, понятно, готов был оказать Джейку любую услугу. Он откровенно сказал мне, что бизнес незаконный, и для любого из нас, если не для всех, может кончиться тюрьмой. Но он обещал сделать все возможное, чтобы вытащить меня, если до этого дойдет. Зато теперь мне не надо думать об алиментах – все заботы он взял на себя. Так он и было. Итак, я оставил квартиру в Барнете и приехал сюда. До этого я видел Джейка несколько раз, он мне нравился, и я доверял ему. Он объяснил, что покойный муж Консуэлы оставил ее без денег, хотя был очень богат. Джейк не сказал, почему таким было завещание, а я и не спрашивал. В наследство ей досталась вилла на мысе, но содержать ее было не на что. Тогда она превратила конюшню в баню и занялась шантажом.

По словам Джейка, она занималась этим примерно год до появления Питера. Не помню, когда Джейк выяснил, чем она занимается, но после этого начал поставлять ей мальчиков из Франции. Потом он помогал им вернуться в семьи или перебраться в Штаты, где его отец, используя свое влияние, куда-нибудь их устраивал. Почему ты улыбаешься?

– Да так, – ответила Сара, подумав, что скажет об этом Луиза. – Продолжай.

– Как уверяет Джейк, ему не разрешалось только одно – смотреть фильм до того, как приступить к шантажу.

– А почему?

– Таковы были условия сделки с Консуэлой. Он доставляет эти пленки заинтересованным дамам или их мужьям и отвечает за получение денег. Вот этим он и занимается.

– Ты хочешь сказать, что иногда он дает посмотреть фильмы просто так? – спросила Сара и ее недавнее восхищение Джейком сменилось отвращением к нему.

– Не знаю, – вздохнул Моранди, – но хотел бы знать. Однако шантаж продолжается, деньги поступают в немыслимых суммах, каких прежде мне не случалось видеть, и все время переходят из рук в руки. О, если бы я не впутался в это!

– Так как же ты впутался? – спросила Сара.

– Джейк представил меня как итальянца, связанного с мафией. Это должно было произвести впечатление на Консуэлу и вызвать у нее большее доверие. Он сказал, что я могу предложить услуги как продюсер. Не сомневаюсь, что она все проверила, но Джейк предвидел это. Как ему удалось провести ее, я и сам не знаю, но у него есть связи с мафией. Так что Консуэла меня наняла: я устанавливаю камеры, забираю их на следующий день и монтирую фильмы.

– Но ты до сих пор так и не знаешь, кто из них всем этим заправляет?

– Вроде бы – Консуэла. Может, меня взяли, чтобы кого-то погубить. Если Джейк действительно хочет, чтобы Консуэла села за шантаж, то фактов у него предостаточно. Кому, как не мне знать об этом: ведь именно я храню пленки, веду журнал свиданий, сделок, занимаюсь всем этим. Почему бы ему не вручить все материалы полиции и не дать нам всем спокойно жить?

Вопрос был чисто риторическим, и Сара лишь молча сжала его руки.

– Может, – рассуждал он вслух, – потому, что он сам устроил эти бани и получает доход от шантажа? Консуэла говорит, что так оно и есть, но она никогда не скажет мне, откуда у него над ней такая власть и почему он заставил ее пойти на это. Если верить ей, за всем этим стоит Джейк: он хозяин бани, он нанимает мальчиков, привозит богатых женщин и собирает деньги. Здесь столько лжи, что я не могу в этом разобраться.

– А тебе не приходило в голову пойти в полицию и все рассказать?

– Я все время об этом думаю. Но как я могу – ведь Джейк знает, где Питер и вся моя семья. Нет, он не угрожает, но мне нельзя рисковать.

– Значит ли это, что в глубине души ты считаешь, что за всем стоит Джейк?

– Да Бог его знает, – вздохнул Моранди. – Скорее всего они оба.

– Послушай, ведь все затеяла Консуэла. Так как же удалось Джейку войти в это дело?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну не мог же он просто явиться к ней и сказать: дорогуша, давай заниматься этим вместе. Так? И если она так прекрасно устроилась, на кой черт он ей нужен? Поэтому я и думаю: чем располагает Джейк Мэлори против Консуэлы Сантини, если она согласилась разделить с ним свой бизнес?

– Понятия не имею. Он никогда не говорил об этом.

– А не связано ли это каким-то образом с его женой?

Моранди удивился.

– А я и не знал, что он женат.

– Консуэла сказала об этом Дэнни.

– Никогда не слышал об этом.

Сара помолчала.

– А что за дела с Мексикой? Какое она имеет отношение к этой истории?

– Понятия не имею, никогда об этом не спрашивал, я и так знаю больше, чем хочу.

– А не там ли те далекие места, где держат непокорных мальчиков?

– Может быть. Но я никогда об этом не думал. Признаюсь, Сара, я не верю, что кого-то там держат или убивают. Возможно, я себя обманываю, не желая в это верить. Но если мальчики исчезают, неужели, по-твоему, Консуэла не выследила бы их?

– Да, – согласилась Сара, – пожалуй, ты прав. Я считаю, что за всем этим стоит Консуэла, – решительно сказала она. – Джейк достаточно богат – зачем ему все это?

– Те же вопросы я задавал себе тысячу раз, – вздохнул Моранди. – Но никто из нас не может ответить на них, пока мы не узнаем все сполна.

– Так какое же звено мы упускаем? – Сара пыталась собрать все воедино.

– Похоже, Джейк имеет что-то против Консуэлы, а она против него. Тогда все выстраивается.

– Да, как детектив ты не лучше Луизы, – проговорила Сара.

Моранди насторожился: по его мнению, Сара отнеслась к этому без должной серьезности, увидев лишь авантюрную сторону происходящего.

– Джейк попросил Луизу держаться подальше от Консуэлы, – сказала Сара. – Почему, как ты думаешь? Может, он боится, что Консуэла сделает ей какую-нибудь гадость?

– Не исключено. А может, он боится, что Консуэла обо всем расскажет Луизе?

– Об этом я не подумала. И Луиза скорее всего, тоже. Впрочем, Джейк обещал сам все рассказать Луизе.

– Вот тогда мы и поймем.

– А Эрик? Должно быть, он знает, что происходит между Джейком и Консуэлой?

– Не сомневаюсь в этом, но ты из него ничего клещами не вытащишь, пока Джейк не позволит ему открыть рот.

– Тогда кто еще?

– Никого.

– Подожди-ка. Не ты ли мне на днях говорил, что Афродита знает больше, чем ты. Почему бы не попытаться ее расспросить?

– Хорошо бы знать, где она. Впрочем, нельзя рассчитывать на ее откровенность. Притом она может знать не больше моего.

– Она должна знать, – задумчиво сказала Сара. – Интересно, что она пропала в тот самый день, когда подожгли офис. Ты уверен, что она здесь ни при чем?

– А зачем это ей? Разве что Консуэла велела ей.

– Ты же говорил, что ее нанял Джейк.

– Я всегда так и думал. Но уверен, что Джейк не мог приказать сжечь это место. Он даже отложил полет в Мексику. Этого не было бы, знай он о том, что случится.

– Да, пожалуй. А не кажется ли тебе, что Афродита у Консуэлы?

– Да кто ее знает.

Через час, когда Сара и Моранди пытались навести хоть какой-то порядок, в офис вошли два полицейских.

Моранди говорил с ними по-французски, и Сара, решив, что они продолжают расследование кражи и поджога, не обращала на них особого внимания. Однако, увидев, как побледнел Моранди, она подскочила к нему и схватила его за руку.

– Что? Что они говорят?

– Они пришли сказать, – начал он дрожащим голосом, – что Афродита… тело Афродиты, только что найдено…

Глава 18

На улице было очень влажно. Старые американские автомобили громыхали, пронзительно выли сирены «скорой помощи», но в номере отеля «Лос-Мохис» воздух был свеж и прохладен.

Джейк Мэлори сидел в кресле с низкой спинкой, упершись локтями в колени и сцепив пальцы. Его лицо не выражало ничего, кроме напряжения. Перед ним между двумя крепкими мексиканцами сидел костлявый старик Педро.

– Ты хорошо поработал, – бросил Джейк Фернандо, который, устроившись за круглым столом у окна и вытянув ноги, курил сигарету.

Фернандо выпустил дым через нос и бегло взглянул на Педро, у которого дрожала нижняя челюсть, ибо он видел бешенство в глазах гринго.

– Где она? – спросил Джейк, и в голосе его прозвучала угроза.

– Не знаю, – ответил Педро.

– Где она?

– Они мне не говорят.

– Когда ты видел ее в последний раз?

– Пять недель назад.

– Где?

– Возле Чихуахуа.

– С кем?

– С двумя мужчинами, женщиной и ребенком.

– Кто они?

– Не знаю.

– Почему ты решил, что это она?

– Я ее знаю.

– Откуда?

– Я видел ее фотографии.

– Кто их тебе показывал?

– Не знаю.

Взгляд Джейка метнулся к мужчине, стоявшему по правую руку от Педро. Педро вскрикнул: от удара из носа у него потекла кровь.

Джейк встал и повернулся к Педро спиной.

– Кто их тебе показывал?

– Мужчина.

– Как его зовут?

– Не знаю.

Джейк обернулся в тот момент, когда на голову Педро обрушился новый удар.

– Его имя? – потребовал Джейк.

– Я правда не знаю, сеньор.

Джейк кивнул другому мужчине. Еще один удар и крик Педро.

– Его имя? – повторил Джейк.

– Хуан.

Джейк снова кивнул мужчине.

– Нет, нет! Прошу вас, сеньор. – Педро завопил, когда хрустнул его средний палец. – Его зовут Хуан Моралес. Пожалуйста, не ломайте мне руку.

– Этот мужчина был с ней, когда ты ее видел? – продолжал Джейк.

– Да.

– Где они сейчас?

– Не знаю.

Джейк снова посмотрел на мужчину.

– Нет, нет! – закричал Педро. – Правда, я не знаю, но на прошлой неделе они были в Лос-Мохис.

– Ты только что говорил, что не видел их пять недель, – напомнил ему Джейк.

– Женщины с ними не было.

– Куда они отправились?

– Они не сказали.

Все взгляды устремились на Джейка.

– А что за ребенок?

– Я ничего не знаю о ребенке, я просто видел его.

– Сколько ему лет?

– Два, может, три года. Трудно сказать.

Джейк молчал. Фернандо подошел к нему и положил руку на плечо.

Дернув плечом, Джейк сбросил его руку.

– Уведите его отсюда, – велел он. – Уведите его отсюда и заставьте сказать, куда они отправились.

Когда Педро выволокли из комнаты, Фернандо вернулся к столу и взял бутылку виски.

– Вопрос все тот же, – сказал Джейк, подождав, когда закроется дверь. – Платит ли им Консуэла за обман, или Мартина действительно жива.

Фернандо покачал головой и дал Джейку выпить.

– Не знаю, мой друг, но мы это выясним.

С тех пор, как уехал Джейк, Луизе казалось, что дни тянутся бесконечно долго. Она не знала, когда он вернется, и от этого становилось еще тоскливее. Сара проводила много времени с Моранди. Луиза даже завидовала Моранди, зная, как умеет успокаивать Сара. К тому же ей очень хотелось обсудить с подругой все, что она узнала от нее. Но пока ей приходилось довольствоваться краткими посещениями Сары. По поводу убийства Афродиты полиция выяснила только одно, что девушка погибла до пожара и кражи, поэтому ее больше не подозревали в этих преступлениях.

Встретившись однажды с Эриком, Луиза спросила его о видеопленке, на которой заснята мать Дэнни, и о том, стоит ли рассказать об этом Дэнни. Эрик просил не говорить ни слова, желая выяснить, что Консуэла собирается делать с пленкой. Сообщить Дэнни, сказал он, значит насторожить Консуэлу.

Сейчас Луизе все это уже надоело, и она хотела лишь одного – не ссориться с Джейком, как это было перед его отъездом.

Внезапный приезд Сары несказанно обрадовал Луизу, тем более что та сияла от радости.

– Незачем и спрашивать, как дела, – заметила Луиза, когда Сара звонко расцеловала ее в обе щеки.

– Дела самые разные – хорошие и ужасные. А я возбуждена и влюблена, а вместе с тем спокойна и равнодушна.

– Ты что, придумала заранее? – рассмеялась Луиза.

– А как ты догадалась? Ну, а ты, твоя работа?

– И не спрашивай. Ты надолго? Мы успеем с тобой выпить?

– Конечно, а где Дэнни?

– А как ты думаешь?

– С Эриком! – воскликнули обе.

– Ну, давай, – Луиза взяла Сару под руку, – давай откроем бутылку «сомура», мне хочется чего-то искристого.

Луиза ушла на кухню, а Сара села на террасе, обхватила колени руками, перебирая в памяти события прошлой недели, такой насыщенной и, пожалуй, самой счастливой в ее жизни. Они с Моранди стали любовниками, и это случилось в первую же ночь после того, как им сообщили о смерти Афродиты. Сара никак не ожидала этого, заехав за Моранди в полицию и привезя его домой. Он выглядел усталым, выжатым как лимон, и, казалось, думал только о том, как бы выспаться. Увидев его таким печальным, удрученным и измученным, Сара пожалела Моранди и легла рядом с ним, чтобы немного его успокоить.

Вспоминая сейчас об этом, она улыбнулась. Возбудившись, он стал извиняться, уверял, что это пройдет, и поэтому ей пришлось сделать первый шаг… Поняв, что очень нужна ему, Сара преодолела свои комплексы. Понадобилось совсем немного времени, чтобы она убедилась, как глубоко заблуждалась насчет своей фригидности и совсем напрасно опасалась, что к ней вернется болезненное чувство стыда. То было с Колином, унижавшим ее. Очень скоро ее захлестнула горячая волна желания и непреодолимая жажда быть рядом с Моранди.

Хотя Моранди казался таким утомленным, он очень заботился о том, чтобы доставить ей наслаждение. Сара, прежде всегда молчавшая и пассивная, в ту ночь кричала, чтобы он продолжал, и отдавалась ему со страстью. Она даже уселась на него сверху и продолжала любовную игру, доведя его до экстаза. И если наутро она ощущала неловкость, то лишь от своей раскованности, которой, впрочем, почему-то совсем не стыдилась. Напротив, она гордилась и удивлялась, что произвела такое впечатление на Моранди. Конечно, он гораздо опытнее ее, но ни разу Моранди не дал ей почувствовать себя неумелой. Так что теперь Сара считала себя самой страстной любовницей, которая у него когда-либо была. И он убеждал ее в этом по нескольку раз в день.

– Ох, насколько же легче жить, когда встречаешь такого человека, – со вздохом сказала она, взяв бокал у Луизы. – Нет проблем, скованности, страха, в общем, сплошное блаженство. Он прекрасный человек, Луиза, ей-богу прекрасный. И ты должна увидеть его картины. Они… они… блестящи! – с восторгом закончила Сара.

– Я поражаюсь, как это ты смогла оторваться от него, – засмеялась Луиза.

– А он заедет попозже. – Сара глотнула вина. – Мы подумали, может, ты захочешь пойти с нами куда-нибудь вечером.

– Вообще-то я не прочь, – кивнула Луиза, польщенная приглашением, – мне уже надоело сидеть одной. Но обещай, что вы не будете без конца смотреть друг другу в глаза и обниматься. Мне не нравится, как держатся на людях Дэнни и Эрик.

– Обещаю, – рассмеялась Сара и вдруг серьезно спросила: – Что-нибудь есть от Джейка?

– Ничего. – Луиза покачала головой. – Его нет уже девять дней, но он не говорил, когда вернется.

– Вообще-то, – смутилась Сара, – он вернулся позавчера.

Луиза отвела взгляд. Ее сердце заныло.

– Откуда ты знаешь? – прошептала она.

– Моранди сказал. Я думала, что он тебе уже позвонил.

Луиза снова покачала головой.

– А почему бы тебе не позвонить ему?

– Нет.

– Но почему?

– Не могу. Если бы он хотел меня видеть, он позвонил бы, не так ли? – Боже, думала она, я и понятия не имела, что может быть так больно.

– Может, он слишком занят? – сказала Сара, чтобы успокоить подругу.

– Ну конечно, без сомнения, – горько заметила Луиза. – О Господи, Сара, ну почему мы так поссорились перед его отъездом? Зачем я заставила его думать, будто не доверяю ему? Ведь в глубине души я знаю, что он мне не врет. Да, да, я помню слова Моранди, но ведь и он не уверен, Джейк это или Консуэла. А я тебе точно скажу, Сара, – это Консуэла. Она стоит за всем этим, я знаю.

– Уверена, что ты права, – согласилась Сара, хотя и сомневалась в этом.

– Спасибо, – поблагодарила Дэнни. Она закинула ногу на ногу – они были бронзовыми от загара. Взяв кубики льда с серебряного блюда, предложенного Консуэлой, она сказала: – Позвольте мне выложить все прямо. Вы сейчас говорите со мной не потому, что мои родители попросили вас, а потому, что, по вашему мнению, они хотели бы этого. Верно?

– Да, – рассмеялась Консуэла. – А еще потому, что в последние недели у нас с тобой сложились дружеские отношения, и это побуждает меня довериться тебе.

Дэнни улыбнулась, попивая джин с тоником. Обычно она не пила так рано, но в такую жару джин с тоником, льдом и долькой лимона был очень приятен. Консуэла, как всегда, потягивала фруктовый пунш. Дэнни никогда не замечала, чтобы она пила что-то другое, как никогда не видела ее не в форме. Вот и сейчас Консуэла была самим совершенством – светлые густые волосы схвачены бархатной синей заколкой, хлопчатобумажное синее платье и лакированные туфли.

Дэнни лениво смотрела на сады, спускающиеся уступами, на маленький пляж вдали, и нисколько не смущалась от того, что Консуэла устремила на нее внимательный взгляд. Они сидели в гостиной Консуэлы, куда долетал прохладный ветерок с моря. Общество Консуэлы успокаивало Дэнни.

– А ты и правда на редкость красива, – заметила Консуэла.

Дэнни удивленно повернулась к Консуэле: ей показалось, что та сдерживает слезы.

– Извини, – сказала Консуэла. – Это просто… Нет. Ничего, прости, пожалуйста.

Консуэла, овладев собой, одарила Дэнни широкой улыбкой.

– Итак, мы уже говорили о Джейке, – сказала Консуэла, и Дэнни почудилось, что она нервничает, – но я думаю, дорогая, пришло время снова поговорить о нем. Нет-нет, – она подняла руку, когда Дэнни попыталась прервать ее. – Я не стану убеждать тебя не видеться с ним, но хочу лишь рассказать о нем правду. Тогда ты и сама решишь, продолжать ли тебе с ним отношения.

– О'кей. – Дэнни ощутила удовольствие при мысли, что сейчас так легко узнает то, над чем так давно бьются Сара и Луиза.

– Ты, конечно, знаешь, что Джейк пять дней назад вернулся из Мексики, хотя лучше начать с того, зачем он туда ездил. – Казалось, она потеряла нить разговора, но, глубоко вздохнув и улыбнувшись, неожиданно продолжила: – Он ездил искать свою жену.

– Как? Он потерял ее? – поразилась Дэнни, но вовремя прикусила язык, заметив боль, исказившую лицо Консуэлы.

– Да, можно сказать и так. – И, помолчав, добавила: – Жена Джейка, Мартина, – моя дочь. Была моей дочерью. Сейчас она мертва. Ты не представляешь, как я скорблю. Она умерла три года назад. Ее убил Джейк.

Дэнни ошарашенно уставилась на нее.

– Он убил ее? – недоверчиво спросила она.

– Да. – Консуэла поднесла к лицу дрожащую руку, закрыла глаза и слеза покатилась у нее по щеке. Консуэла смахнула ее. – Прости, – голос ее дрогнул, – мне все еще тяжело говорить об этом. Да, ее убил Джейк, он повез ее покататься на лодке и… она утонула. Но перед этим он так избил ее, что она скончалась раньше, чем Джейк бросил ее в море.

– О Боже! – пробормотала Дэнни.

– Но самое ужасное, – с трудом продолжала Консуэла, – что Мартина была беременна от Джейка. До родов ей оставалось два месяца. Он убил их обоих. Свою жену и свое дитя.

– О нет! – выдохнула Дэнни, чувствуя, что теряет дар речи. – Но почему? Почему он так поступил со своей женой?

Никогда в жизни не видела Дэнни улыбки более печальной.

– Ты не жила в Америке, – тихо проговорила Консуэла, – а потому ничего не слышала о Джейке. О нем всегда ходило много слухов, особенно о его жестокости по отношению к женщинам. Он садист. Я умоляла Мартину не выходить за него замуж, но она не верила слухам. Джейк прикидывался добрым, нежным, любящим, и она потеряла голову, Мартина просто обожала его. Но потом все изменилось, он стал проявлять садизм, и я забрала ее. Это было нелегко, он держал ее взаперти, но мне удалось увезти девочку в Аргентину, к моим друзьям. Но Джейк нашел бедняжку и там. И тогда… Тогда он затащил ее на яхту, избил до… до смерти.

Дэнни увидела, как из глаз Консуэлы полились слезы.

– А теперь, – продолжала Консуэла, – я мщу ему. Знаю, это безнравственно, но я должна отомстить за мою единственную дочь. Я распустила слух, что Мартина жива и ее прячут в Мексике, вот он и летает теперь туда. Джейк боится предстать перед судом за то, что с ней делал. Он ищет ее, чтобы убить. Недавно он услышал о женщине с маленьким ребенком… Я плачу людям, чтобы они распускали эти слухи, хочу, чтобы он страдал. Пусть узнает, что такое – страх. Моя девочка прошла через это. Он должен предстать перед судом за все, им содеянное. Джейка уже однажды арестовали, но отец его заплатил большие деньги и купил сыну свободу. И теперь говорят, что недавно произошел несчастный случай, но я знаю, это убийство.

Надеюсь, Дэнни, ты поняла теперь, почему я боюсь за тебя. Он сущий дьявол, а ты невинна и прекрасна, как Мартина.

– Но я не понимаю, как вы разрешаете ему приходить в ваш дом?

– У меня нет выбора. За свою жизнь я наделала глупостей, и Джейк использует это, чтобы мучить меня. Понятия не имею, как он все раскопал, но это и неважно. Важно то, что он это знает. Если я не позволю ему использовать баню для вымогательств, он раскроет мои секреты. В этом нет ничего страшного, но он может раздуть так, что погубит меня. О себе я не беспокоюсь, а думаю только о Мартине. Если я лишусь положения в обществе, то не смогу отомстить за нее. – Глубоко вздохнув, Консуэла взяла стакан дрожащей рукой и отпила пунш. – Теперь ты понимаешь, почему я так редко выхожу из дома? Я не хочу заводить новых друзей – Джейк использует мои связи. Поэтому с помощью близких людей, оставшихся с тех времен, когда был жив мой муж, я делаю все, чтобы предупредить его потенциальных жертв. Это опасно, если Джейк узнает об этом, он раскроет все, что здесь происходит. Он хитер, у него есть адвокаты, его отец очень влиятелен, поэтому перед судом предстану я, а не он.

– Бог мой! – воскликнула Дэнни. – Все это так ужасно! Не знаю, что и сказать.

– Ничего и не скажешь. Это крест, который я должна нести, но надеюсь, что скоро все кончится. Мне помогают адвокаты, о которых Джейк не знает. Но… – ее голос вдруг задрожал и Дэнни увидела отчаяние в ее глазах. – Мне нужна помощь, – тихо проговорила она. – Я понимаю, что не имею права просить тебя, и, пожалуйста, если ты хочешь уйти отсюда и больше не переступать порог этого дома – не смущайся, я пойму… Но я подумала, что с твоим актерским талантом мы можем посадить Джейка на скамью подсудимых, где ему и место…

Дэнни сгорала от любопытства. Ей страстно хотелось вырвать Джейка из жизни Луизы. У нее не было уже и мысли о соперничестве, это, как она поняла, стало вопросом жизни и смерти.

– Вы только скажите мне, что надо сделать, – проговорила Дэнни.

Консуэла улыбнулась, и слезы благодарности хлынули из ее глаз.

– Дело не слишком приятное, – замялась Консуэла, – и если решишь отказаться, я не обижусь… Я хочу попросить тебя сыграть сцену, в которой тебя убивают.

Дэнни вздрогнула.

– Вы серьезно? – спросила она. – Вы хотите, чтобы все подумали будто меня убил Джейк?

Консуэла кивнула.

– Да.

– Но как же мы это устроим? Я же не хочу умирать на самом деле!

– У меня есть друзья, и они нам помогут, – ответила Консуэла. – Они знают, что произойдет, если Джейк Мэлори вознамерится разрушить их жизнь. Они влиятельны, особенно в Европе. Сомневаюсь, что мы увидим Джейка в суде, но если он никогда больше не появится в Европе, то может, я смогу начать все сначала.

Дэнни охватило смятение.

– Но ведь для такой сцены надо очень многое сделать.

Консуэла улыбнулась.

– Техническая сторона не так уж сложна. Ее можно подготовить. Но главное – ты, твоя способность ввести в заблуждение окружающих, а прежде всего – Джейка.

Консуэла пристально наблюдала за Дэнни. Нужно время, чтобы осмыслить такую необычную просьбу. Готовая ответить на любые вопросы, Консуэла улыбалась гостье.

– Жаль, что пока нет сценария, – сказала она. – Но я буду тебя направлять, и уверена, мы справимся.

– У меня немалый опыт работы без сценария, – возразила Дэнни. Она, конечно, понятия не имела, как выполнить просьбу этой женщины, но не хотела, чтобы Консуэла хоть на секунду усомнилась в ее таланте.

– Хорошо. – Консуэла встала. – Прежде чем мы обсудим детали, я хотела бы кое-что отдать тебе.

Заинтригованная Дэнни следила за Консуэлой. Та пересекла комнату, подошла к картине, сняла ее со стены и открыла дверцу маленького сейфа.

– Вот, – сказала она, вручая Дэнни пакет, – это видеопленка: твою мать снимали, когда она развлекалась с одним из мальчиков в бане.

– Что?! – Дэнни едва не задохнулась. – Моя мать? Но она говорила, что понятия не имеет о бане.

– Ничего удивительного. Она не хочет, чтобы ее дочь знала об этом.

– Пожалуй, – пробормотала Дэнни, с омерзением взяв пакет. – Но почему вы мне его отдаете?

– Дело в том, что Джейк собирался это использовать. Я организовала ограбление офиса Моранди из-за этих пленок. Мне пришло в голову, что существуют не только пленки, но и копии, поэтому человек, совершивший кражу, вернулся и поджег офис. И теперь это принадлежит тебе, можешь делать с пленкой все, что угодно. Но на твоем месте я уничтожила бы ее.

– А можно на это взглянуть? – спросила Дэнни, придя в странное возбуждение от того, что вот-вот увидит, как ее мать занимается сексом.