Текст книги "Движение солнца (ЛП)"

Автор книги: Сьюзен Фанетти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

прижался к ее шее и посасывал вновь и вновь, без остановки, ее шелковистую кожу.

Она оставалась расслабленной и спокойной так долго, как только могла, отдаваясь

полностью его прикосновениям, позволяя себе чувствовать, как ее потребность пронзает

тело, обжигая и расслабляя все ее мышцы до пальчиков ног. Его пальцы были на ней, в

ней, двигаясь быстрее и жестче, пока его тело не начало содрогаться из-за усилий, что он

прикладывал. Когда ее оргазм приблизился, набирая скорость, она сжала его руку между

ее ног и принудила его быть с ней жестче, быстрее, пока наслаждение не настигло ее, и

она не предприняла попытку изогнуть свое тело, но он бы не позволил ей сделать это, он

начал проникать в нее быстрее, шепча ей на ухо: «Давай, давай, давай, давай, детка». Она

напряглась всем телом, невообразимое наслаждение пронзило ее, словно мощный

электрический разряд, ее зрение затуманилось, в глазах засверкали мириады ярких звезд,

и она закричала.

Когда все закончилось, она полностью расслабилось, и Исаак стиснул ее тело

крепко, удерживая на своих коленях. Она была счастлива; она чувствовала, что если бы он

не прижимал к себе, то она превратилась бы в лужицу у его ног. Он сделал это с ней —

для нее – только при помощи своих рук.

Он оставил поцелуй на ее коже под ухом и прошептал.

– Я тебя люблю, Спорти. Ты моя, и я не собираюсь отпускать тебя.

Лилли знала, что ей необходимо было как-то возразить в ответ на его слова. Он не

мог знать наперед, что принесут следующие пару недель. Но крепкие путы блаженства все

еще удерживали ее, и когда он обернул свои руки сильнее вокруг ее тела и поднялся на

ноги, поддерживая ее, все, о чем она могла беспокоиться, так это то, чтобы он воплотил в

жизнь свои планы.

~oOo~

– Лилли... Лилли... Лилли.

Господи Иисусе, она собиралась убить его. Лилли только-только заснула. Теперь он

водил пальцем вниз вверх по ее позвоночнику, произнося ее имя самым что ни на есть

угрожающим мелодичным голосом.

Она издала стон и шлепнула его.

– Ни за что, – она попыталась натянуть одеяло себе на голову, но он не дал ей

сделать этого.

– Нам нужно выдвигаться, детка. Ты можешь поспать в автофургоне, если хочешь.

А теперь просыпайся и за дело, или как бы там ни было, но просыпайся. Кажется, за дело

возьмешься ты еще не скоро.

– Сколько времени? – она повернулась и бросила хмурый взгляд в его сторону.

– 6:30.

Почти полтора часа назад они рухнули без сил, потные и изможденные. Как он

может быть таким энергичным?

– Давай же, солдат, для тебя это практически уже, как полдень, ведь так? – он

шлепнул ее по заднице и поднялся. – Эй... я собираюсь сделать кофе, если ты встанешь

сейчас, ты можешь принять душ сама. И на кухонном столе тебя будет ждать совершенно

новая пачка Cookie Crisp.

Улыбаясь, как идиот, он покинул комнату. Лилли поднялась. Она хотела немного

личного пространства в душе сегодня.

Приняв душ, одевшись, напившись кофе и наевшись шоколадных хлопьев, Лилли

почувствовала себя на удивление намного лучше. Когда она вошла в прицеп, то

почувствовала себя еще лучше. Это было восхитительно. Он был небольшой и

компактный, с передней частью, сделанной под фургон, небольшой кухонькой и гостиной,

и чем-то вроде спальни в задней части. Самая восхитительной частью всего этого было то,

133

что этому фургончику было почти 40 лет. Ковровое покрытие золотистого цвета. Мягкая

мебель была рыжевато-золотистой с цветочным принтом цвета авокадо, который украшал

обивку.

– Черт побери, он потрясающий! – она завизжала, открыла переднюю дверь и

бросила свой рюкзак на пол рядом со столом. Исаак стоял на земле, прислонившись к

водительской стороне, глядя на нее таким взглядом, который подразумевал под собой, что

она, вероятно, была сумасшедшей, а она, в свою очередь, забралась на пассажирское

сидение и усмехнулась.

– Нет, серьезно, мне очень нравится. Это будет охрененно!

То, как он улыбался ей сейчас, заставляло ее сердце трепетать, и она проговорила:

– Я тебя люблю.

Он поиграл бровями в ответ на ее слова. Ей нравилось, что он бездумно не повторял

эти слова в ответ, когда она говорила так ему. Как и она, он придавал этим словам

большое значение и использовал их дозировано.

– Эй, иди сюда и присядь за руль на секундочку, мне необходимо проверить,

работают ли фары. Они прицепили грузовой прицеп позади жилого автофургона, в

котором находились его вещи для выставки и инструменты, так же там был его байк. Она

перебралась через консоль и уселась за руль.

После того, как фары были проверены, Лилли пересела на свое место, когда Исаак

занял водительское сидение. Пока они отъезжали от его дома, Лилли поняла, что у нее

отличное настроение. Несмотря на недосып, несмотря на тьму, которая наполняла каждый

уголок ее прошлого, несмотря на то, что их ожидало в ближайшем будущем, она

чувствовала себя легко. Она была по-настоящему счастлива.

Она не хотела терять это. Она не хотела терять его.

Прошлое: 2011 год

Лилли скользнула карточкой по электронному замку и открыла свою дверь в номер в

«Резиденс Инн». Вот он, ее дом. Она была в США уже на протяжении трех месяцев, а

ушла со службы больше трех недель назад. Ни работы, ни дома, ни семьи. У ее отца был

оформлен щедрый полис страхования жизни, и он оставил его ей. И все то время, пока она

служила, на него капали проценты, поэтому, на данный момент, ей совершенно не нужно

было работать. Она ненавидела себя за то, что она использовала эти деньги, но она просто

не могла представить себе свое воссоединение с миром вновь. Поэтому, пораскинув

мозгами, она решила, что просто останется тут.

Пошло все на хер.

Когда пришло заключение о расследовании, и Большая Донна оказалась в порядке,

Лилли боролась. О, как чертовски отчаянно она боролась поначалу. Если Большая Донна

была в полном порядке, тогда она убила своих парней. Окаду, Миллера, Скарпона. И еще

восьмерых бойцов. Им потребовался больше, чем один день, чтобы опознать их останки и

вернуть тела после того, как им пришлось на протяжении двадцати девяти часов

наблюдать за их сожжением, и затем за тем, как расчлененные тела висели на стене.

И все это сделала она. Начальник управления технического обслуживания

самолично проверял Донну. Лилли не могла понять, что пошло не так, как она могла

чувствовать явные неполадки, когда их не было. Может, все они были правы. Возможно,

она потеряла контроль над собой, и у нее произошел какой-то странный срыв. Она была

повинна в том, что убила своих парней.

Поэтому пошло все на хер еще раз.

134

Лампочка на ее телефоне моргала. Но она проигнорировала все; скорее всего, это

был звонок со стойки регистрации, или же служба обслуживания номеров, или что-то еще.

Не было никого, кто мог бы звонить ей.

Примерно в три часа ночи она все-таки решила проверить, но только для того, чтобы

эта гребанная лампочка прекратила мигать. Она отвратительно спала, но этот непрерывно

мигающий свет мешал даже на немного погрузиться в легкую дрему, чтобы сбежать от

реальности.

Это не был звонок по внутренней линии. Сообщение было кратким.

«Мисс Аккардо, вы все еще можете служить вашей стране. Пожалуйста,

перезвоните».

«Мисс Аккардо». Господи, это звучало чертовски хреново. Она узнала код штата и

определила, что номер соответствовал округу Колумбия, а не военному министерству

США.

Она удалила сообщение и просто забила на него. С этого дня и на протяжении

каждого последующего дня в течение недели, тот же мужской голос оставлял то же самое

сообщение. На восьмой день раздался стук в дверь ее номера.

Спустя неделю после этого она тренировалась, чтобы работать в Управлении

национальной безопасности.

Глава 16

Исааку нравилось приезжать, когда начинались приготовления к открытию; место в

один момент становилось наполненным огромным количеством продавцов, которые

старались поставить свои палатки и прилавки. Но после их сексуального марафона

прошлой ночью, он и Лилли начали день позже, чем он предполагал. Но это было не так

уж и плохо, тем более, что подготовка шла хорошо.

Исааку нравились эти ежегодные выставки от начала и до конца. Некоторые

выставки искусств, которые проходили при участии судей и проводились в таких больших

городах, как Сент-Луис, были худшим кошмаром из всех существующих. Эта же выставка

декоративно-прикладного искусства проводилась в Талсе, располагалась в большом

городском парке на самой окраине пригорода, потому была его самой любимой. Она была

большая, потому тут была хорошая возможность прилично подзаработать. Также в парке

было выделена площадка для кемпинга, потому большинство продавцов ставили свои

палатки и жилые автофургоны там, разводили большой костер каждую ночь и хорошо

отдыхали. Тут подбиралась отличная компания людей – приятных, добродушных,

которые привыкли зарабатывать деньги тяжелым трудом. Это были люди, с которыми

предпочитал общаться Исаак.

Первым делом они сняли грузовой прицеп, затем припарковали на выбранном месте

свой жилой автофургон и только потом принялись ставить свою палатку. Арендная плата

за палатку включала в себя наличие самой палатки, белого натяжного тента размером

десять на десять со съемными боковинами. У них заняло некоторое время, чтобы начать,

потому что все были рады видеть друг друга. Тут было множество мужчин и женщин,

которых Исаак считал друзьями, но они видели друг друга только пару раз в году, во

время этих выставок. Поэтому первым делом были объятья, приветствия в виде ударов

кулаками и крепких рукопожатий с продавцами, которые уже находились тут, когда

прибыли Лилли и Исаак. Только когда с приветствиями было покончено, и все

перекинулись парой слов, они приступили к делу.

Исаак испытывал особенное удовольствие, представляя Лилли. Многие были

удивлены. Исаак был известен как парень, который не любит долгосрочных отношений.

Но они быстро меняли мнение после пары минут общения с Лилли. Она была легкой и

135

приятной в общении, зная, как и в какой момент она могла использовать свое чувство

юмора в компании этих людей. Она очаровала почти всех, с кем она познакомилась.

Кажется, что даже она была очарована сама собой. Исаак был в отличном настроении. Он

практически позабыл о своих заботах.

В то время, пока Лилли направилась в лагерь, чтобы проверить некоторые

электроприборы и заплатить за вязанки дров для костра, Исаак был занят установкой

своей палатки, вбивая столбики для креплений в последнее углубление, когда

почувствовал прикосновение женских рук на своей спине. Это была не Лилли – аромат

гардений был слишком сильным. Люсинда. Бл*дь. Он совершенно не подумал о ней

– Привет, любимый, – прошептала она своим самым мягким, сексуальным

голосом ему на ухо. Ее ладони скользнули вниз по его спине, устремляясь в задние

карманы джинсов. Он выпрямился, убирая ее пальцы от себя, и повернулся к ней.

– Привет, Син.

Люсинда делала симпатичные серебряные украшения с использованием

драгоценных камней. Ее работа была в большей степени ремеслом, чем искусством, она

не делала украшения для выставок с участием судей, но она была самой постоянной

любовницей Исаака на таких ярмарках и выставках на протяжении пяти или шести лет.

Она была красивой женщиной. Ей было чуть за сорок, ростом она была пять футов и

шесть дюймов, ее длинные волосы были мелированы во все оттенки светлого, но это было

выполнено искусно и красиво. Светло-карие, почти золостисто-карие глаза, узкие бедра,

она не была обладательницей отменной задницы, но у нее была шикарная грудь. Она была

одета в обтягивающие джинсы (Исаак точно знал, насколько ее джинсы были

обтягивающими, он не раз стягивал их с нее) и струящуюся просвечивающуюся майку,

которая обнажала ее плечи и грудь. Она знала свои достоинства. Так как она создавала

украшения, на каждом пальце она носила по кольцу, в ушах было много серег, массивную

цепочка и кулон, а каждое запястье обхватывали браслеты шириной в несколько дюймов.

Ее приближение можно было услышать за пару миль. Но он не услышал ее приближения,

он был слишком занят своими мыслями. Настолько, что он вообще позабыл о ней и о том,

что нужно было предупредить Лилли о ее возможном появлении.

Теперь она вновь приблизилась к нему и обвила свои сильно увешенные

украшениями руки вокруг его шеи, приподнимаясь на носочках, чтобы поцеловать его. К

счастью, она не могла дотянуться до него, пока он сам бы не наклонился для поцелуя. В

этот момент он увидел, как к нему направляется Лилли. Она шла по узкой тропинке

между палаток. Он обернул свои руки вокруг талии Люсинды и отстранил ее тело от себя.

– Прости, Син. Я сюда приехал кое с кем.

Она фыркнула.

– Точно. Как и всегда, – она вновь сделала шаг в его сторону, но он удержал ее,

глядя на нее предостерегающим взглядом. Ее нахмуренные брови сошлись вместе. —

Что…? Ты что, серьезно? Ты привез с собой свою потаскушку?

Его охватило неожиданное желание залепить ей пощечину за ее замечание, но он

смог совладать с ним. Лилли подходила ближе, и, определенно, эта сцена привлекла ее

внимание. Исаак приблизился к ней, чтобы прорычать:

– Нет, я привез с собой свою старуху. Между нами все кончено, Син.

Постойте-ка – старуху?! Его собственные слова ошеломили Исаака почти

настолько же, как и Люсинду, которая отпрянула назад, глядя на него убийственный

взглядом, и пробормотала:

– Мудак, – она развернулась и направилась навстречу Лилли.

Исаак наблюдал за тем, как Лилли улыбнулась ей ослепительной улыбкой и

продолжила идти. Люсинда остановилась, развернулась и посмотрела, как Лилли

подходит к нему. Он обнаружил, что живет в своей собственной мыльной опере, которая

вот-вот грозила превратиться в гребанный ад.

Лилли подошла прямо к нему, пробормотав:

136

– Сделай это красиво, – и притянула его голову к себе, чтобы жестко поцеловать.

Испытывая небольшую жалость к Син, он повиновался и обернул свои руки вокруг

Лилли, наклоняя ее вперед и целуя до тех пор, пока она не начала задыхаться. Он

приподнял свой взгляд посреди поцелуя, чтобы увидеть, как Син развернулась и

направилась прочь.

Ну что ж, теперь он знал точно, что его женщина была ревнивой. Он хотел

надеяться, что Син послушает его, и выходные не превратятся во что-то излишне

драматичное.

Он отстранился и поставил ее на место.

– Чувствуешь себя лучше?

Лилли положила ладони на бедра.

– А кто она?

– Люсинда. Старая песня.

– Как только у тебя появится шанс, ты, вероятно, захочешь предупредить Люсинду

Старая Песня, что я могу свернуть ей шею легким движением руки, – она вошла в его

палатку и открыла коробку с вырезанными из дерева цветами. – Как думаешь, это

больше придется ей по вкусу?

Исаак счел ревность Лилли чрезвычайно сексуальной. Он терпеть не мог ревнивых

женщин. Он понял это еще давно. Исаак не менял любовниц на протяжении многих лет,

но как только те начали проявлять ревность, он незамедлительно бросал их. Но ревность

Лилли он счел восхитительной. Она дала понять ему, что он принадлежал ей – и поцелуй

был таким же. Утверждающим. Он поправил свой возбужденный член в джинсах, пытаясь

найти более удобное и менее заметное положение.

– Вряд ли. Прости меня, Спорти. Я, честно, даже не подумал о ней, – как бы все

происходящее не было сексуально, он не хотел, чтобы это переросло в проблему. Желая

направить их отношения в более спокойные русло, он подошел к ней сзади и притянул к

себе. Он прижался ртом к ее уху, вдыхая носом ее запах, такой отличный, насколько более

естественный, намного более приятный, чем удушающий аромат гардений Син, и

пробормотал:

– Моя голова забита тобой настолько, что там просто нет места не для кого больше.

Она рассмеялась, поворачивая голову к его рту.

– Хитрец.

Он захватил ее губы в поцелуе, и то, как она сдалась ему, дало ему понять, что их

небольшой инцидент исчерпан. Ее дыхание защекотало его губы, когда она прошептала:

– Тебе следует знать, что я всегда была плоха в том, чтобы делиться.

Он развернул ее в своих объятиях и прижал к груди.

– Как и я, детка.

~oOo~

Первая ночь у костра, когда все чувствовали себя энергичными перед предстоящей

выставкой и счастливыми из-за возможности воссоединиться со старыми друзьями, была

весьма шумным мероприятием. Исаак несколько отвлекся, когда наблюдал, как Лилли

стояла посреди жилого автофургона и меняла свои шорты на джинсы, поэтому, когда они

добрались до костра со своим кулером, полным пива, костер уже разгорелся в полную

силу, восхитительно пылая, а люди были заняты своими кружками с выпивкой. В этом

парке было озеро и пляж, и костер разжигали недалеко от него, поэтому там же можно

было видеть людей, что купались в озере, некоторые купались голышом, некоторые нет.

Также там всегда присутствовали музыканты, обычно те, что исполняли фолк. Этой

ночью было три человека с гитарами, у кого-то была скрипка, а кто-то принес набор

тамбуринов без тарелочек. Косяки с марихуаной и огромное количество

галлюциногенных грибов свободно передавались от одного к другому, как пиво и другой

137

алкоголь. Костер. Фолк-музыка. Ремесленники и художники. Выпивка и наркотики. Исаак

бы выслушал непрекращающуюся лекцию от своих братьев, если бы они увидели, как ему

нравится такое хиппи-дерьмо.

Они поздоровались, и Лилли расстелила их одеяло. Исаак сел около бревна, что

располагалось у костра, и усадил Лилли между своих ног. Он передал ей пиво и отрыл

одно для себя, затем откинулся спиной на бревно и привлек Лилли к себе. Он чувствовал

себя расслабленно. Он практически желал, чтобы это было его жизнью, чтобы он мог

разъезжать в старом жилом прицепе, продавая свои работы, общаясь с людьми на

выставках, путешествуя глубокой ночью по извилистым деревенским дорогам в компании

своей женщины. Он мог бы быть бродягой. Не парясь ни о чем. Дорога была тем местом,

где он чувствовал себя хорошо.

Дункан, кожевенник и его хороший друг, вместе с его женой Минди делили с ними

длинное бревно. Также они делили вместе с ними косяк с марихуаной, а Исаак с Лилли

делись с ними пивом. Лилли лежала спокойно на его груди, слушая, как Исаак говорил с

Дунканом и Минди на профессиональные темы. Затем к ним подошел Стэн, следом Тоня,

и их разговор набрал обороты. Исаак почувствовал, как Лилли стала скучать. Но он был в

самой гуще беседы и не очень хотел выходить из него, по крайней мере, на данный

момент. Он не виделся со своими друзьями уже весьма продолжительное время.

В конце концов, Лилли поднялась между его ног и покинула все пребывающую и

пребывающую группу людей, которые говорили на темы, о которых она не имела ни

малейшего представления. Исаак смотрел, как она поднялась на ноги, наблюдал за тем,

как она направилась в сторону туалетов, ее слегка заносило в право от выпитого алкоголя

и выкуренных косяков. Зная, куда она направилась, он вернулся вновь к своему разговору,

который становился с каждой минутой все интересней.

Но ее не было уже долгое время. Исаак осмотрелся по сторонам, замечая ее

нетронутое одеяло там, где она его и оставила, и сделал некоторые подсчеты. Она выпила

шесть бутылок пива. И выкурила пару приличных по размеру косяков, которых они

разделили на четверых.

Лилли была чертовски обдолбана.

Она уже была такой при нем, он знал, что это обозначало – она была абсолютно

раскованной и немного сумасшедшей. И чертовски возбужденной. Когда он был с ней, это

было потрясающе. Но он не знал, чего ожидать, пока она бродила по лагерю сама по себе.

– Просите меня, народ, мне кажется, я потерял свою, женщину, – никто толком и

не обратил внимания на его слова, поэтому он поднялся и отправился на ее поиски.

Ее не было в туалете; он взял с собой Джули, ткачиху, и попросил ее проверить. Он

посмотрел везде, наконец, просто выкрикивал ее имя, пока шел. Он начал испытывать

настоящее волнение, которое граничило с безумием, задаваясь вопросом, могли ли

проблемы клуба последовать за ним в Талсу и настигнуть Лилли, к тому времени он

достиг озера. Сейчас там было больше купающихся, и многие были обнажены.

И она была одной из них.

Он тщательно оглядел озеро, только потому, что это было последнее место, где

можно было ее искать, но он был уверен, что там ее быть не должно. Но она была там,

стояла в воде по пояс, ее грудь была обнажена и мерцала в лунном свете и слабом

отблеске костра. Она была красива. И полностью обнажена.

– ЛИЛЛИ! – прокричал он. Она увидела его, рассмеялась и нырнула в воду. Ее

нижняя часть тела была тоже обнажена.

Гребаный Господи. Она была обдолбанна и при этом плавала. Она была обнажена

перед всеми этими людьми. Его женщина. На виду у всех. Он не знал, стоит ли

беспокоиться о ее безопасности потому, что она могла утонуть, или же потому, что он

собирался ее придушить.

Когда она вынырнула, он прокричал:

– ЛИЛЛИ! БЫСТРО НЕСИ СВОЮ ЗАДНИЦУ НА БЕРЕГ!

138

Она рассмеялась, показывая ему средний палец, и вновь нырнула. На этот раз она

оставалась под водой в течение мучительно долгого количества времени и оказалась на

более далеком расстояние, чем ранее, когда вынырнула на поверхность. Затем она вновь

погрузилась под воду, и, когда она вынырнула на этот раз, то была еще дальше от берега.

Теперь она находилась в опасном месте для ныряльщиков, это грозило утоплением,

если она была настолько обдолбана, насколько он подозревал.

Он собирался пойти и вытащить ее на берег. Бл*дь.

Исаак умел плавать, но он не собирался ставить себя в уязвимое положение.

Раздеться до нижнего белья на людях, даже в толпе купающихся голышом, остаться

безоружным и едва одетым? Он не станет делать этого.

Бл*дь, бл*дь, бл*дь.

Пару мгновений Исаак боролся со своим затруднительным положением, когда к

нему подошел Дункан и стал рядом с ним.

– Я пойду и вытащу ее на берег, мужик.

НЕТ. Другой мужчина не будет вытаскивать его обнаженную женщину на берег. Он

скинул свои ботинки.

– Я сам. Просто... принеси наше одеяло. Дункан кивнул и направился обратно к их

бревну у костра.

Теперь, когда он решился на это безумие, Исаак быстро скинул одежду, оставшись

только в боксерах, затем направился прямо – в чертовски ледяную, к слову, – воду и

нырнул. Он делал размашистые сильные гребки руками. Лилли не двигалась, она просто

держалась на поверхности, двигая руками. Исаак принял это за плохой знак и приложил

чуть больше усилий.

Она заплыла дальше, чем он предполагал. Когда он доплыл до нее, она тяжело

дышала и выглядела очень утомленной, но она все еще держалась на поверхности. Когда

он обернул свои руки вокруг нее, Исаак ощутил странную смесь эмоций: гнев, страх,

любовь, облегчение. Он позволил любви и облегчению завладеть его чувствами.

– Эй, Спорти. Что ты тут делаешь?

– Тут глубоко, – задохнулась она, отвечая невпопад, с вымученной улыбкой на

губах. – Вода холодная.

– Понял. Хочешь на берег? – она лишь кивнула, и он притянул ее ближе к себе и

поплыл обратно к берегу. Она совершенно не сопротивлялась, и Исаак был рад этому,

потому как мог полностью сконцентрироваться на их возвращении, на берег. Когда он

достиг вод, где они могли уверенно стоять на ногах, она не смогла сделать этого. Она

просто потеряла сознание. Бл*дь. Слава Господу, он мог чувствовать, как ее грудь

двигается под его рукой, поэтому он знал, что она дышит. Он взял ее обнаженное тело на

руки и направился к берегу.

Дункан и Минди ждали их обоих. Минди развернула широко одеяло, ожидая, чтобы

завернуть в него Лилли. Когда она увидела, что Исаак несет ее, она чуть изменила

положение одеяла, чтобы она могла укрыть Лилли. Дункан держал их одежду.

– Она в порядке?

Исаак издал стон.

– Не знаю. Собираюсь отнести ее в автофургон.

– Постой, Исаак, – Минди положила ладонь на его руку. – Она ледяная. Посиди у

костра несколько минут, чтобы она согрелась. И ты тоже.

Он кивнул и присел туда, где они начали эту ночь. Сжимая Лилли в своих объятиях,

он осмотрел ее. Она все еще дышала, поэтому не было похоже, что она утонула. У нее был

нормальный пульс, если даже не сказать учащенный. Но даже в свете костра он мог

видеть, что она была ужасно бледной. Он прижал губы к ее лбу; он был очень холодным.

Завернул ее сильнее в одеяло. Он и сам сильно дрожал, но ему было на это наплевать.

– Лилли, детка. Давай же, приходи в себя. Что не так?

139

Он не понимал, какого долбанного хрена произошло. Она пошла в туалет, а затем

она уже плавала, обдолбанная и обнаженная, в темноте, в середине озера? И она уплыла

еще дальше, когда он стал звать ее. Она пыталась уплыть, сбежать от него. Он не понимал

этого.

Он не имел понятия, сколько они здесь сидели. По большей части, оживленный

вечер вокруг костра проходил вокруг них. Кто-то (Исаак не заметил, кто именно)

набросил грубое шерстяное одеяло на него. Дункан отнес их одежду к ним в жилой

автофургон. Таким образом, они остались наедине.

Когда она очнулась, или пришла в себя, или что там она сделала, она сделала это так

яростно, как иногда просыпалась по ночам от кошмаров. Исаак получил жесткий удар по

щеке, прежде чем смог покрепче прижать ее к себе. Он прижал ее ближе к себе, стискивая

ее руки, пока она бы не успокоилась. Когда, наконец, она успокоилась, он отстранился,

чтобы мог рассмотреть ее.

– Эй, Флиппер. Ты со мной? ( Прим. «Флиппер» – приключенческий фильм, добрая

и захватывающая кинокартина режиссера Алана Шапиро. Увлекательная история о

дружбе мальчика и дельфина по имени Флиппер).

После пары мгновений полной растерянности, она кивнула.

– Я не... я не зна... Я обнажена.

Успокоившийся, озадаченный, но уже совершенно не злой, Исаак рассмеялся.

– Так и сесть. Я возьму тебя и отнесу в наш фургон, хорошо? Мы поспим, а утром,

нам предстоит серьезно поговорить.

Когда он поднял ее на руки, она обвила руки вокруг его шеи и положила голову ему

на грудь.

~oOo~

Он притянул ее ближе, оборачивая свое тело вокруг нее. Лилли сразу же заснула, да

она и у костра едва просыпалась, и Исаак сразу же уснул, как его голова коснулась

подушки

Он проснулся на рассвете от звуков и запахов просыпающегося лагеря – люди по

соседству тихо разговаривали, готовили завтраки, направлялись в туалет и душ. Его тело

затекло. Они не двигались всю ночь, и кровать в автофургоне была не очень удобная. Он

испытал невероятный страх, когда подумал, что с ней могло произойти что-то ужасное, но

теперь Лилли крепко спала. Она заворочалась во сне, глубоко вдыхая, когда он

приподнялся на локте.

Ее приключения на озере прошлой ночью по-настоящему разозлили его. Он не знал

было ли это что-то важное, или ему не следовало придавать этому значения, но она могла

умереть. По глупости. И он не знал, почему.

Им нужно было вставать. Он провел ладонью вверх и вниз по всей длине руки,

оставил поцелуй на ее плече. Ее кожа на вкус ощущалась, как озеро и костер, и в тот же

миг почувствовал, как его сердце отчаянно загрохотало от воспоминания об этом. О его

страхе. Она вновь заворочалась, ее красивая задница легко скользнула по его

возбужденному члену.

Он отодвинул свои бедра назад; она, вероятно, себя чувствовала очень дерьмово.

Это было неподходящее утро, чтобы что-то начинать. Он легко потряс ее за плечо.

– Время вставать, Спорти.

Она тихо застонала и свернулась еще сильнее в клубок, ее задница вновь коснулась

его члена. Господи, он хотел ее. Он чувствовал отчаянное желание, когда она была

поблизости, это было похоже на гул, который раздавался на задворках его разума, но

желание быть к ней кожа к коже практически переполняло его. Он напряг мышцы, не в

силах не делать этого, затем резко развернулся и сел, увеличивая между ними расстояние.

Он шлепнул ее по заднице за то, что она причиняла ему такие мучения.

140

– Лилли, детка, время вставать.

На этот раз он перекатил ее на спину, и она открыла глаза, смотря на него злым

взглядом.

– Оу. Черт.

Он не смог сдержать улыбку.

– Не удивлен. У тебя была полная приключений ночь. Как ты себя чувствуешь, за

исключением твоей головы?

Она села и застонала. Ее волосы были в беспорядке, и на лице было болезненное

выражение, но за исключением этого она выглядела отлично.

– Словно бежала марафон без подготовки, – она потерла руками лицо, затем

опустила их и взглянула на Исаака. – Мы что, плавали?

– Я полагаю, что так можно сказать в некотором роде. Ты плавала нагишом и чуть

не утонула, а я поплыл вслед за тобой, чтобы спасти тебя.

Она посмотрела на него в изумлении.

– Иисус. Что было в косяке?

– Это был обычный косяк, детка. Ты чувствуешь легкое головокружение, – он

откинул волосы с ее плеч и убрал кусочек озерных водорослей. Перекатывая их между

пальцами, он спросил: – С тобой что-то происходит? С нами?

Она нахмурила лоб, затем вздрогнула от боли и расслабила лицо.

– Что? Нет.

– А мне кажется, да. Что у трезвого на уме, у пьяного на языке. Так же и с

действиями. Ты уплывала от меня прошлой ночью, прямо навстречу опасности.

– Нет, Исаак. Я не... – она замолчала и прикрыла глаза. – Честно. Нет. И моя

голова сильно болит для серьезного разговора.

Это дало ему понять, что в ее голове назревал важный разговор. Естественно, что-то

происходило с ней, с ними. Они должны столкнуться с огромным дерьмом, когда

вернуться в Сигнал Бенд. Он все еще не знал то, что произошло прошлой ночью. Было ли

это просто невинной забавой или же каким-то образом связано с их неопределенным

мрачным будущим, но он решил отпустить этот разговор. Они не будут говорить об этом

дерьме сейчас.

– Я могу помочь тебе с похмельем. Пойду приготовлю завтрак. Почему бы тебе,

пока я буду готовить, не принять душ?

Она согласилась, а Исаак поднялся на ноги и помог ей сделать то же самое. Он был

все еще твердым, как гранит, и она бросила на его промежность насмешливый взгляд. Он

рассмеялся.

– Что я могу сказать? Ты выглядишь сексуально, даже когда ты в ужасном

состоянии. Но я взрослый мальчик; я могу выжить и без секса.

Она выглядела намного лучше, когда вышла из душа, но Лилли все еще двигалась

медленно. И теперь Исаак видел отчетливый синяк на ее предплечье, словно кто-то с

силой схватил ее. Это было его рук дело? Он взял ее за руку и приблизил ее к себе, чтобы

рассмотреть получше – нет; его рука была больше.

– Где ты это заработала?

Лилли опустила взгляд, по-видимому, чувствуя растерянность.

– Я даже и не знаю. Случайный пьяный синяк, как мне кажется, – она посмотрела

на свою правую руку, на которой был синяк, в этот момент Исаак заметил, что ее

костяшки на руке были красными и воспаленными. Она кого-то ударила. Она, казалось,

совершенно не замечала этого, поэтому Исаак решил не спрашивать больше. Но он

собирался найти человека с синяком на лице, тогда у него будут идеи, откуда начинать.

Но, для начала, завтрак.

Он указал ей рукой присесть за столик для пикников, который располагался на месте