Текст книги "Движение солнца (ЛП)"

Автор книги: Сьюзен Фанетти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

сексом. Без презерватива. Она предоставила ему огромный лимит доверия. Тому мужчине,

в которого целилась меньше дня назад и грозилась убить. Хотя, на самом деле, она

прекрасно знала, что она бы не сделала этого, потому что он уже успел сильно пробраться

ей под кожу.

Исаак забрал из ее рук второй пустой стакан и поставил его на ночной столик,

прежде чем пододвинуться к ней, заключая ее ладонь в свою.

– Я думаю, что мы и так узнаем друг друга во многих важных аспектах, – он

поднес ее руку к своему рту, чтобы поцеловать. Его губы все еще касались тыльной

стороны ее руки, когда он проговорил. – Ты удивляешь меня, Лилли. Меня не так-то

легко удивить, потому что я повидал многое в своей жизни. Я не побоюсь сказать, что я

буквально одержим тобой.

Она чувствовала тоже самое: в этом она была уверена на все сто. Лилли покачала

головой. Это была очень плохая идея, просто невероятно глупая затея влюбиться в него,

что она и сделала. Она вообще не должна иметь с ним никаких отношений.

– Исаак, я... – она была застигнута врасплох большим зевком. Растерянная, она

сонно пробормотала: – Господи. Я-я-я... прошу прощения.

Он звучно и по-доброму рассмеялся.

– Ничего, все нормально. Давай отдохнем. Мы можем обсудить все завтра.

Он опустился, чтобы положить голову на подушку, и вытянул руку, приглашая ее

придвинуться к нему, чтобы поспать. Но она внезапно испугалась. Нет, нет и еще раз нет,

это было плохой идеей.

Он определенно уловил ее замешательство, потому что улыбнулся и проговорил:

– Лилли, я не кусаюсь... ну, если, конечно, ты не попросишь меня об этом. Я просто

хочу чувствовать тебя рядом. Эта кровать не видела женщины на протяжении очень,

очень, очень долгого времени.

Каждый раз, когда он произносил ее имя, она чувствовала, что он словно

притягивает ее ближе, и варианта уклониться от этого притяжения просто не было. Она

повиновалась и опустилась в его теплые объятия, ее голова нашла приют на его твердой,

великолепной груди. Он, в свою очередь, оставил поцелуй на ее голове и выключил свет.

~oOo~

– Лилли! Бл*дь... Лилли!!

Она вздрогнула и проснулась. Она сидела верхом на Исааке, он же удерживал в

крепкой хватке ее руки, сжатые в кулаки, на некотором расстоянии от головы. Она в то же

мгновение расслабилась и резко отпрянула от него, быстро спрыгивая с кровати. В голове

было такое ощущение, словно слоны отплясывали меренге* на ее мозжечке (Прим.

Мере нге (исп. merengue) – музыкальный стиль и танец Доминиканской Республики).

– Прости. Прости. Боже, прости меня, – она начала отходить к двери. Черт побери,

ей так хотелось бы знать, как добраться домой. Ей было стыдно.

Он поднялся с кровати и подошел к ней.

– Все в порядке. Просто ты меня напугала. Ты в порядке?

– Да. Просто сон.

– Хреновый сон, должен сказать тебе, Спорти.

– Да. Я в порядке... сейчас он уже прошел. Я просто... у тебя не тут дивана или

чего-то в этом роде, чтобы я могла там поспать? – было все еще очень рано, еще даже не

начало рассветать.

81

Он потянулся к ней и взял ее руки в свои.

– Нет. Никакого дивана. Возвращайся в кровать. Я в порядке. Ты в порядке. Мы

просто вернемся к тому, на чем остановились, – ко сну.

Она не хотела, но, черт побери, ее голова ужасно раскалывалась.

– Хорошо... – неуверенно пробормотала она. – У тебя есть аспирин?

Он усмехнулся.

– Конечно. Так что просто вернись в кровать, – он помог ей лечь и накрыл ее

сверху одеялом, – а я сейчас мигом вернусь.

Он принес ей аспирин и еще один стакан воды. Она взяла таблетки и выпила всю

воду. Когда он вернулся в кровать, то притянул ее ближе к себе, прижимая спиной к своей

груди. И весь остаток ночи они спали спокойно и мирно, лежа в объятиях друг друга.

~oOo~

Когда она вновь проснулась, комната уже была залита утренним светом, а Исаак

сидел полностью одетый на краю кровати, и его ладонь покоилась на ее бедре.

– Доброе утро, малышка. Ты чувствуешь себя хорошо?

Она на самом деле чувствовала себя хорошо. Слегка болела голова и немого саднило

между ног, но, в целом, она чувствовала себя хорошо.

– Ага. Просто голодна. У тебя есть что перекусить?

Он подмигнул и погладил ее по бедру.

– У меня нет ничего такого на кухне, но есть кофе и различные виды хлопьев,

которые можно есть с холодным или теплым молоком, – с его пальцев свисала футболка.

– И, кстати, я должен тебе рубашку, я обязательно куплю, но сейчас возьми вот это. Вся

твоя остальная одежда лежит сложенная в углу на стуле, – он указал кивком в сторону

прелестного деревянного, обтянутого кожей стула, на котором она могла видеть свое

нижнее белье и джинсы. – Я достану чистое полотенце, если ты захочешь принять душ.

Прости, но у меня нет второй зубной щетки, но паста лежит на раковине-столешнице в

ванной, если захочешь, возьми мою щетку…

Она чувствовала себя неловко и застенчиво. Она не оказывалась в таком

положении... она еще никогда не оказывалась в таком положение прежде. Она

чувствовала себя уязвимой.

– Спасибо, Исаак, – Лилли присела на кровати.

Он пододвинулся ближе к спинке кровати и навис над ней, его ладони лежали на ее

бедрах. Он ласково поцеловал ее, прожал языком по ее мягким губам.

– Мммм. Не парься насчет этого, Спорти. Но тебе и мне нужно поговорить, как мне

кажется.

Она согласилась, кивнув в ответ на его слова.

– Хорошо. Встретимся на кухне. Вниз по коридору, затем направо, пройдешь через

гостиную и окажешься на кухне, – он оставил еще один быстрый поцелуй на ее губах и

покинул комнату.

~oOo~

Она почувствовала себя снова свеженькой, саднящее ощущение между ног спало, и

она была практически в норме, когда встретила его на кухне. Лилли шла до кухни,

осматриваясь вокруг, но не делала этого специально, просто инстинктивно обращала

внимание на все, что видела. В его доме было множество красивой деревянной мебели.

Должно быть, она обошлась ему в целое состояние. Интерьер в большинстве своем

состоял из деревянных вещей, немного предметов искусства, выполненных из разных

цветов и видов дерева. Даже картинные рамки представляли собой деревянные предметы

искусства. В главной гостиной было множество фотографий, она остановилась там, чтобы

посмотреть их. Исаак оказался из семьи, которая состояла из четырех человек: мама, папа,

82

старшая сестра и сам Исаак. Фотографии заканчивалась на возрасте, когда он был еще

подростком. Когда она прошла дальше, то имела удовольствие рассмотреть

внушительную библиотеку, полки которой буквально ломились от книг.

Его кухня представляла собой незамысловатую деревенскую кухню, в которой, по-

видимому, ничего не меняли примерно с 1940-х годов. Даже не смотря на то, что техника

была старой, – огромная белая двухкомфорочная газовая плита и холодильник который

явно предшествовал эре холодильников с режимом автоматического размораживания.

Раковина была большого размера, сделанная из фарфора, с обеих сторон от нее были

подставки для сушки посуды. Шкафчики были тоже выполнены из дерева, выкрашенные в

белый цвет, передняя часть их была оббита тканью. Лилли даже показалось, что там был

крошечный узор в виде небольших ягодок земляники. Полы были покрыты старомодным

выцветшим со временем красным листовым линолеумом с золотистым оттенком.

Также там находился длинный и узкий стол с красиво отделанными ножками, прямо

у огромного окна. На нем располагалась кофеварка, автоматический электрический тостер

и микроволновка.

Лилли задумалась о том, что Исаак жил в своем доме, в котором провел детство. И

он жил в нем совершенно один. Это мысль заставила ее на мгновение задуматься о том,

был ли он настолько же одинок, как и она.

В центре комнаты располагался продолговатый стол, который был сделан из

вишневого или из красного дерева. Он также был отполирован до идеального блеска, как

и вся остальная мебель, которую она видела, когда проходила через гостиную. Он сидел

расслабленно за столом с чашкой в руке. Когда она вышла из-за угла, он, казалось,

смотрел в никуда. Но он сразу же ощутил ее присутствие в комнате, поэтому повернулся и

улыбнулся ей широкой, открытой улыбкой, когда она вошла в комнату.

– Ты выглядишь отлично, Спорти. Хотя, мне кажется, нет такого, что бы сидело

плохо на тебе.

Ей нравилось носить его футболку, несмотря на то, что она практически утопала в

ней, она все равно чувствовала себя сексуальной.

– Ну, вообще-то, оранжевый не совсем мой цвет. Это я так, на будущее.

Он подавил желание поморщиться, подмигивая ей.

– Тогда тебе лучше избегать неприятностей в будущем.

Она сначала не совсем поняла его шутку, но потом... ох, до нее дошло, оранжевая

роба заключенных. Она закатила глаза.

– Хлопья в левом шкафчике, кружки и чашки в правом. Молоко в холодильнике, а

кофе под окном на столе. Хозяйничай.

Она чувствовала, что он пристально наблюдал за ней, когда она пересекла комнату и

достала из шкафа кружку и чашку. Она поставила их на стол и затем потянулась к

шкафчику, чтобы достать хлопья. Когда она открыла дверцу, то пронзительно запищала.

Поначалу Исаак не понял, что произошло, но его реакция была мгновенной.

Он вскочи на ноги со своего стула, подбегая к ней.

– Что? Что такое?

– О. Мой. Бог. У тебя есть Cookie Crisp? Шоколадные хрустящие завтраки! Я

просто обожаю их! Я не ела их уже долгое время! ( Прим. Cookie Crisp – шоколадные

завтраки).

Он рассмеялся.

– Я обожаю хлопья. Я не готовлю, и поэтому когда я слишком занят, чтобы заехать

пообедать, ем хлопья. И я люблю сладкое, когда пьян, – он улыбнулся ей озорной

улыбкой.

– А я обожаю сладкое в любом состоянии. Ох, это сделало мой день, – она достала

пачку с хрустяшками и наполнила ими чашку, пока хлопья не стали пересыпаться через

край.

83

– Ну, и как ты сюда теперь добавишь молоко? – Исаак все еще продолжал

улыбаться.

– Ха. Смотри и учись, смотри и учись, – она подошла к холодильнику и достала

стеклянную бутылку с молоком. Благодаря системе, которую она и ее подруги

выработали, пока учились в школе, она могла делать это с легкостью. Лилли медленно

заливала молоко в пространство, которое было между шоколадными хлопьями. Таким

образом, в чашке было достаточно молока и не приходилось перемешивать.

Исаак кивнул.

– Впечатляюще, – он закатил глаза. – Если ты так любишь их, почему не

покупаешь себе?

Лилли присела за его потрясающей стол и пододвинула к себе тарелку с хлопьями,

чувствуя себя расслабленной и счастливой. С полным ртом хлопьев, она беспечно пожала

плечами и проговорила:

– Даже и не знаю. В моем доме это не считалось за завтрак, а когда я стала

взрослой, никогда не думала о них в магазине, – она проглотила и отправила в рот

следующую порцию вкуснейших хлопьев.

Он громко рассмеялся.

– Ты чертовски милая, ты знаешь это? – он поднялся на ноги и потянулся, чтобы

взять себе чашку, затем протянул руку, беря хлопья, а затем молоко. Лилли подавил

желание вырвать у него из рук коробку с горячо любимыми хлопьями. В конце концов,

они были его.

Пока они ели, Исаак посматривал на нее краем глаза, с играющей на губах улыбкой.

Когда они позавтракали, он продолжал наблюдать за ней стой же улыбкой, когда она

взяла чашку и выпила молоко из нее. Затем он поднялся и убрал чашки со стола.

– Так, хорошо, Спорти. Пришло время для разговора.

Внезапно Лилли почувствовала себя намного менее расслабленной и счастливой.

Она подождала, пока он опустился обратно на стул, затем начала сбивчиво бормотать:

– Исаак… это касается того, что ты...

Он поднял руку, тем самым, заставляя ее прекратить бессмысленное бормотание.

– Нам не стоит начинать наш разговор с этого, – он сверкнул глазами. – Но как

бы то ни было, нам следует откуда-то начать.

Он поднялся и вышел из комнаты. И тут Лилли окатила вспышка страха, о чем бы он

не хотел поговорить, это было серьезно. Когда он вернулся в комнату, он держал в руках

небольшой листок бумаги, распечатанный на принтере.

– Давай-ка начнем отсюда, – с этими словами он положил листок перед ней и

уверенно опустился на стул.

Лилли опустила взгляд и пробежалась глазами по распечатанной статье онлайн-

версии армейской газеты США «The Stars and Stripes». Заголовок, которой гласил:

«Самый стремительный взлет карьеры: от простого летчика военного вертолета Black

Hawk до майора, этого добилась самая молодая девушка в истории ВВС США». Там же

было фото Лилли в ее летной форме, со шлемом, который она держала в руках, стоя у

своего вертолета. Подпись под фотографией гласила: «Майор Лилли Аккардо».

Бл*дь.

Глава 10

Исаак наблюдал за тем, как Лилли читает заголовок статьи и пытался понять ее

реакцию.

У него было некоторое время, чтобы переварить информацию, что была у него на

руках. Сначала он был потрясен, затем потрясение вылилось значительной степени в

подозрения. Когда он размышлял об этом, он не мог не видеть в ней угрозы. Что ему

удалось узнать о Лилли за последние пару дней, так это то, что ее пребывание здесь не

84

было связано с поисками информации для военных насчет его города или его клуба. То,

что произошло между ними прошлой ночью, только укрепило его уверенность в этом. И к

настоящему моменту он был впечатлен той информацией, что он владел.

Не смотря на то, каким бы Барт не был гиком, он не мог найти ни единого слабого,

незащищенного места в их сервере (Прим. гик – человек, чрезвычайно увлечённый чем-

либо; фанат. Изначально гиками именовали людей, увлечённых высокими технологиями

обычно компьютерами и гаджетами). Он не мог взломать его, поэтому Исаак не имел ни

малейшего понятия, какого хрена Лилли делала в Сигнал Бенд, но у него была эта статья,

где было указано ее настоящее имя. Барт работал над тем, чтобы разузнать как можно

больше о ней, но Исаак надеялся, что он услышит это от нее. Она нравилась ему, он четко

понимал это, даже больше, чем просто нравилась, а разве люди не должны предоставлять

кредит доверия тем, кто им не безразличен?

Она повернулась и произнесла:

– Как долго это уже у тебя?

Понимая, почему это был для нее важный вопрос, он ответил:

– Со вчерашнего дня. После того, как я покинул твой дом. Помнишь, мне

позвонили? Так вот, это был Барт.

– Что еще ты знаешь?

– На данный момент – это все, что мне известно. Барт нашел статью. Но он будет

искать больше, конечно же. Он приступит к поиску не раньше завтрашнего утра. Как мне

кажется, мы не станем его тревожить раньше. Не так ли? Я не хочу набирать его в спешке

и просить заняться поиском информации о тебе, я верю, что ты сама можешь мне

поведать кое– что.

На протяжении минуты или чуть большего промежутка времени она просто

смотрела на него, не сводя глаз. Он мог практически наблюдать за тем, как крутятся

шестеренки в ее голове; вся загвоздка была в том, что он просто не знал, в какую сторону

они движутся и какой исход повлекут за собой ее размышления.

– У тебя есть планы на сегодня, Исаак? Есть ли вероятность того, что раздастся

телефонный звонок и прервет нас?

– Никаких планов. По большому счету, дерьмо редко происходит по воскресеньям.

Если зазвонит телефон, то это будет экстренный вызов. Если позвонит другой телефон, я

проигнорирую его. Ну что, поговорим?

Ее выражение лица было спокойным и ничего не выражающим. Это была не та

девчонка, которая пищала и подпрыгивала от того, что увидела хлопья пару минут назад.

– Мы поговорим. Но, во-первых, прежде чем я скажу что-либо, мой парень умнее

твоего. Потому как я знаю о тебе больше, чем ты обо мне. Если захочешь мне причинить

вред, то я опережу и первой нанесу удар тебе и разрушу твой клуб.

В то же мгновение, как она проговорила эти слова, его желудок скрутился в узлы.

Господи Иисусе. Он что, настолько недооценил ее? Он что, пренебрег клубом, подверг его

опасности ради хорошего траха? Исаак окаменел на добрые тридцать секунд. Потом

подался вперед, располагая локти на столе, и прорычал:

– Ты здесь для того, чтобы причинить вред моему клубу и мне?

Она покачала головой, Лилли чувствовала волны беспокойства, что исходили от его

тела.

– Нет, Исаак. Твой клуб не является моей целью, и я не хочу причинять вреда тому,

что дорого тебе. Пару дней назад я еще ничего не знала о твоем клубе. Когда два дня

назад ты озвучил угрозу в мой адрес, я тоже решила немного разузнать, но только для

того, чтобы в случае чего защититься от тебя. И все. Я здесь не для того, чтобы добраться

до тебя, и у меня нет ни малейшего намерения причинить тебе боль. Просто таким

образом я защищаюсь.

– Но твоему парню известно то, что знаешь ты.

Бл*дь. Бл*дь. Он облажался по каждому пункту.

85

– Знает. Но он так же не причинит тебе вреда.

– И что мне прикажешь делать? Доверять кому-то, кого я никогда даже в глаза не

видел?

– Похоже, что так.

Исаак резко вскочил со стула и отбросил его назад одним ударом руки, чуть ли не

переворачивая его. Он ходил взад вперед по кухни в течение минуты, затем подошел к

столу и подался вперед, глядя на нее.

– Если мой клуб или город пострадают из-за этого... из-за этого... – он отрывисто

показал пальцем между ними. – Я обрушу на тебя весь гнев, который я только способен

чувствовать, клянусь Господом Богом.

– Это принято называть «взаимно-гарантированным уничтожением». Я не могу

причинить тебе вреда, потому как ты можешь ранить меня, и так в обратной

последовательности. Я скажу тебе, какая кроется информация за защитой, которую Барт

не сможет взломать, – даже если потратит на это недели. Но он по-настоящему хорош,

даже уже потому, что он нашел эту статью, не скрою, – Лилли оттолкнула в сторону

лист бумаги. – Я даже мола бы предложить ему контракт на работу, если он, конечно,

изъявит желание.

Исаак фыркнул.

– Он осужденный преступник, Спорти. Правительство не захочет такого работника.

– Ты будешь очень удивлен, узнав, кого правительство хочет видеть в своих рядах,

задействованными в определенных видах работ. Все хакеры, с которыми я знакома, имеют

темное прошлое, у каждого из них есть срок за различные преступления. Но это не

относится к нашему делу. Мне известно про мет. Я знаю все твои контакты. Мне известны

интересные детали, которые, как ты полагал, тебе удается держать в секрете. И мне

наплевать на все, естественно, до тех пор, пока ты не решишь мне навредить. Я пришла не

за тобой, – она закинула одну ногу на колено. – Поэтому у меня возникает встречный

опрос, хочешь ли ты навредить мне?

Она шокировала его. Исаак был подготовлен – или он считал, что был подготовлен

– что она могла сделать что-то клубу? Он надеялся – и хотел верить, что ее слова были

правдивыми – что Лилли была совершенно не заинтересована в его клубе. Он, казалось,

действовал правильно, но до того момента, как начал угрожать ей. Бл*дь. Теперь она

откровенно говорила ему, что может стереть его самого, его клуб с лица земли, и затем, в

придачу, и его город, если, конечно, захочет этого. А у него не было ничего на нее, кроме

этого несчастного клочка бумаги, где было написано, что она служила в армии. Злость

наполнила его, и он со всей силы ударил кулаком по столу.

– БЛ*ДЬ!

Очень спокойно, она проговорила:

– Исаак, сядь. Я не хочу, чтобы ты причинил себе вред. Если мы хотим быть

честными друг с другом, то тогда давай так и сделаем. Я тебе расскажу кое-что, но это не

при каких обстоятельствах не должно выйти за пределы стен этого дома – не при каких.

Но есть такие вещи, которые я просто не могу тебе рассказать, несмотря на то, как бы я

того не хотела. Если быть предельно откровенной, то я не смогу сказать тебе многого по

поводу того, по какой причине я тут нахожусь, потому как я тут под поддельным именем.

Он опустился на стул.

– Какого хрена происходит. Это то, что мне необходимо знать.

– Я больше не служу армии. Теперь я выполняю задания высокой степени

секретности по контракту. Моя личность засекречена, потому что не так много людей,

которые выполняют подобную работу. И именно по этой причине мы не работаем с

главного центра. Мы разбросаны по различным местам, выполняя работу в удаленном

местоположении. Я и так вышла за пределы дозволенного, рассказав тебе об этом. Я не

могу сказать большего, в чем именно заключается моя работа.

– Тогда почему ваш сервер так легко обнаружить?

86

– Для того, чтобы как только кто-то начал копать в нашем направлении, они могли

это легко узнать. У хорошо скрытой системы безопасности имеется слепая зона; займет

много времени, чтобы они могли обнаружить, что кто-то решил копнуть под них. А

хакера, который так настырно ищет что-то, обязательно засекут. Поэтому Барта засекли, я

в этом даже больше чем уверена. Не важно, насколько он хорош, если он искал настолько

тщательно, что нашел эту статью, то его, бесспорно, засекли. Ему необходимо удалить все

следы своего присутствия в журнале регистрации событий для скрытия следов своей

деятельности, чтобы снизить эффективность систем системного уровня, которым

требуется эта информация для того, чтобы обнаружить атаку, и перезагрузить компьютер.

Мне кажется, сейчас пришло время, чтобы использовать свой телефон для экстренных

вызовов и сказать это ему, и чем раньше, тем лучше, это на случай, если он вдруг решит

поработать в нерабочее время. Это самая большая из угроз, которую я могу адресовать

вам.

Исаак кивнул, поднялся на ноги и достал свой телефон. Бл*дь, бл*дь, бл*дь. Он был

так зол, что его руки тряслись. Но на кого он был зол? На нее? Он чувствовал себя

преданным, но предала ли она его на самом деле? Как? Нет, он был зол на самого себя. Он

был не внимателен. И он был так чертовски сильно влюблен в эту женщину. Он провел

много часов после кошмара, что привиделся ей во сне, просто наблюдая за ней, за тем как

она спит, чувствуя острое желание защитить и... и... Ох, БЛ*ДЬ! У него не было больше

других слов.

Барт ответил, абсолютно точно только проснувшись от глубокого сна. Это хорошо,

значит, он не работал.

– Да, – прозвучал хриплый ответ.

– Держись подальше от того, что мы пытались узнать про Лилли, Барт. Больше НЕ

СМЕЙ ничего делать по тому поводу. Она говорит, что тебя абсолютно точно засекли. Ты

знаешь, что это значит? – потому что Исаак толком не имел понятия, что бы это могло

значить.

– Бл*дь. Да. Я понял, – теперь его голос звучал так, как будто он полностью

очнулся ото сна.

Исаак нажал «отбой» и вновь подошел к столу.

– Этот разговор хоть как-то удовлетворит мой интерес, или же он окончательно

испортит мой день? – Иисус, ему было необходимо по чему-нибудь ударить.

– Ты и так знаешь, что мое имя Лилли Аккардо. В армии я была офицером и

пилотом вертолета. И да, я не из Техаса, ни хрена не знаю про него, – она усмехнулась.

– Я родом из Калифорнии. Остальное – это простые подробности жизни, которыми

люди делятся, чтобы узнать кого-то получше. Они скрыты, потому что с их помощью

меня можно обнаружить, только лишь поэтому. Исаак, если ты все еще хочешь узнать

меня получше, мы можем посвятить этому целый день, только ты и я. Но я все еще Лилли

Карсон для остальных жителей города. И поэтому все те, кто не знал моего настоящего

имени, так и должны остаться в неведении. Я так предполагаю, парни из клуба знают, как

держать рот на замке.

Он кивнул, но в той истории все еще было полно пробелов. Цель ее прибытия сюда

была все так же не неясна.

– Ты мне так и не сказала то, что я хочу знать. Почему именно сюда? Почему выбор

пал именно на Сигнал Бенд? Ничего из того, что ты скажешь мне, не поставит тебя в

ситуацию, когда ты будешь должна защищаться от меня. Ты скрываешь что-то еще, что-

то, что может навредить тебе. Я это чувствую, Спорти.

И вновь она просто посмотрела на него, размышляя над сказанным. Затем

проговорила:

– Если я тебе скажу остальное, то это точно должно остаться между мной и тобой.

Только между мной и тобой. Велик риск, что я расскажу тебе, а ты что-то сделаешь с этой

информацией.

87

Нет, его не было. И она это видела, знала и чувствовала.

– Именно поэтому ты собрала информацию о нас, не так ли? Чтобы не было этого

риска. Как мне кажется, ты вполне обезопасила себя, Спорти.

Волна ярости, что бушевала в нем, была такой сильной, что он удивлялся, как она

еще не заставила его взорваться. Лилли была совершенно другим человеком. Она не была

той колкой, язвительной женщиной, с которой он познакомился, которая метала

ироничные шутки и замечания, как стрелы, не была дикой любовницей, что согревала его

постель и заставляла таять ледяную корку, что подобно броне покрывала его сердце, не

была милой, разбитной подругой, с которой можно было пропустить по стаканчику. Не

была девчонкой, которая готова была прыгать от радости, когда увидела шоколадные

хлопья. Сейчас она была расчетливой и ужасающе спокойной.

– Я здесь, чтобы кое-кого убить.

Ошарашенный, он присел на стул с открытым ртом, не в силах сказать ни слова.

Наконец, он сумел кое-как сформировать слова.

– Ты что мне пытаешься сказать, что ты правительственный снайпер?

Но она покачала головой.

– Нет, это мое личное дело. Я хочу убить того, кто причинил мне и дорогим мне

людям вред и вышел сухим из воды. Я планировала это как убийство по заказу, чтобы его

убил другой человек. Но, честно говоря, я планирую его убить сама, – она улыбнулась.

– А теперь с этой информацией в твоих руках и ты тоже можешь причинить мне вред.

Ох, черт. Разум Исаака крутился со скоростью света, в попытке сопоставить этот

новый кусочек информации с тем, что ему было известно о ней. И теперь у него

появились новые проблемы, связанные с Лилли.

– Кто? Этот кто-то из Сигнал Бенд? Этот человек проживает в моем городе?

– Нет, но он живет близко от него. Я бы не смогла переехать в один и тот же город,

что и моя жертва. Всегда должна быть некая дистанция.

Он пытался понять, кто это. Исаак знал всех, кто проживал в городе и фактически

всех, кто проживал на расстоянии десяти миль от города и в его окрестностях. Кто из них

бывал в Афганистане? Ему пришло на ум пару человек, но никто из них не мог сделать

что-то такое, что повлекло бы за собой такие последствия в виде мести. Он сделал

успокаивающий вдох. Мысленно делая шаг назад от этого всего, чтобы немного привести

свои мысли порядок. Теперь он знал точно одно – его город и его клуб были в

безопасности, Лилли не была угрозой для них. Он верил ее словам. Потому как он не был

угрозой для нее, а она для него. А если этот парень сделал ей что-то настолько плохое, что

повлекло за собой такую месть, то он лично ей поможет уничтожить этого ублюдка.

– Малыш, ты должна мне сказать, кто это и что он сделал тебе.

Но она только лишь печально покачала головой.

– Нет, Исаак. Тебе необходимо держаться от этого подальше. Если ты будешь знать

больше, чем я тебе сказала, то это может навлечь неприятности на тебя, если вдруг я

облажаюсь. И в итоге это может навредить не только тебе, но и твоему клубу.

– А если я хочу помочь тебе?

– В это дело вовлечены люди, которые хотят свести личные счеты. У нас есть план,

и мы работаем над тем, чтобы он удался, – она подалась вперед всем телом. – Этого

достаточно, чтобы ты, наконец, мог мне доверять?

Она сидела на его столе, одетая в его футболку, ее восхитительные волосы были

распущенными и лежали на плечах. Он чертовски сильно влюбился в нее, он влюбился,

как гребаный подросток; он понял это прошлой ночью, когда наблюдал за тем, как она

спит. Теперь он задался вопросом, был ли тот сон – кошмар – о том человеке, что

причинил ей боль. Если кто-то так ранил ее, то Исаак хотел, чтобы мудак был мертв.

Он доверял ей. И исходя из того, что он видел, Исаак мог сказать, что она играла

открыто и честно, если она доверяла – Лилли так и говорила, если нет, то нет. Он

88

отчаянно хотел ее. Исаак всем своим существом хотел доверять ей, и было видно, что она

так же хотела доверять ему.

– Да. Я тебе доверяю. А ты мне?

– Я доверяю тебе, Исаак. Если бы не делала этого, разве бы я рассказала тебе об

этом? Если бы нет, то я просто бы воспользовалась тем, что мне известно о тебе, и убрала

тебя с дороги, как ненужное препятствие.

– Господи, Лилли. Это хладнокровно.

– Нет. Это то, что принято называть разумно. А вот влюбиться в тебя – это

совершенно неразумно. Это вообще выходит за рамки всего допустимого. Но вот я, сижу

тут, влюбленная в тебя.

Исаак поднялся со своего стула и подошел к ней, присаживаясь на пятки, располагая

руки с двух сторон от ее бедер. У них была возможность изменить этот разговор, этот

день и то, что происходило между ними к лучшему, обратить это все во что-то большее,

чем влюбленность. Затем он положил одну ладонь на ее бедро.

– Ты влюблена в меня, Спорти?

Она опустила взгляд и поместила свою ладонь под его, он в свою очередь обернул

вокруг нее свои пальцы, крепко стискивая.

– Да. Очень сильно, – она чуть склонилась и поцеловала его.

Вздыхая, Исаак прижался лбом к ее ноге.

– И что мы собираемся делать с этим?

Она рассмеялась.

– Почему бы тебе не показать мне дом?

– Отличная идея, – он поднялся на ноги и взял ее за руку.

~oOo~

Он показал ей дом, рассказал, что в этом доме его семья проживала в течение двух

поколений. Он был первый, кто тут жил один. У них была огромная ферма, но вся

пахотная земля была распродана по частям. И теперь в его владении осталась только

ферма, которая располагалась на семи акрах земли. Его дедушка был последним, кто

работал на земле; а отец Исаака был тем, кто распродал землю по частям.

Лилли сделала несколько замечаний о том, какими красивыми были вещи,

сделанные из дерева, которые располагались по всему дому, видно было, что они были

сделаны вручную тем, кто по-настоящему умел и любил работать по дереву. И от нее не

укрылось, насколько ему были приятны ее слова. Потом он хотел сразу отвести ее на

улицу, чтобы показать окрестности фермы, но она захотела перед этим посмотреть его

семейные фотографии, что висели на стене. Эта галерея из фотографий составлялась

двумя поколениями, Исаак был единственным, кто не смог добавить ни одной

фотографии. Он сменил потертые от времени рамки фотографий на резные и искусно

украшенные, выполненные из дерева. Но он стал единственным, кто не сумел добавить ни

одной новой, этого его мучило и удручало, она видела это.

Он показал ей дедушек, прадедушек, его тетушек и дядюшек, двоюродных сестер и

братьев, людей, которые в далекие времена имели отношение к его семье, что можно было

даже их смело назвать предками. Она показала на фотографии, которые напрямую были

связаны с ним. Исаак уточнил, что на фото были его родители и сестра.

– А это моя мама. Она умерла, когда мне было двенадцать лет.

– Она была очень красивая, – Лилли не могла не заметить сходства черт, он

унаследовал часть ее красоты.

– Да, она была красивой. Она повесилась.

Лилли быстро развернулась, ее глаза распахнулись. Он никогда не говорил о своей