355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Святослав Логинов » Журнал «Если», 2002 № 06 » Текст книги (страница 17)
Журнал «Если», 2002 № 06
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:24

Текст книги "Журнал «Если», 2002 № 06"


Автор книги: Святослав Логинов


Соавторы: Олег Дивов,Алексей Калугин,Дмитрий Володихин,Джин Родман Вулф,Владимир Гаков,Джеймс Бенджамин Блиш,Владислав Гончаров,Виталий Пищенко,Сергей Питиримов,Шон Макмуллен (Макмаллен)
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Малур выскочил в большой зал и, не торопясь, чтобы не привлекать внимания, пошел к выходу из пещеры. Пару раз я обернулся, высматривая юного Тумалура, а потом его спина вдруг замаячила перед нами. Раньше всех почувствовав неладное, он полез обратно и опередил меня шагов на десять.

Сидящие в зале с любопытством поглядывали в нашу сторону, но никто не делал попытки задержать или хотя бы поинтересоваться причиной криков и брани. Но вот из грота выскочил стражник в дымящейся куртке, крикнул что-то, эхом отозвались воины, и тогда мы побежали к светлому пятну выхода, перепрыгивая через спящих.

У тропинки, ведущей ко второму уступу, стражи не оказалось. Кажется, начинает везти, подумал я, выбегая на тропинку. Везло и дальше, мы чудом не разбили головы, кувыркаясь на неровно вырубленных ступенях в самых крутых местах. А когда мы скатились один за другим вниз, я увидел, что везение кончилось, практически не начавшись – широкая площадка уступа кишела воинами.

– Провозвестник не должен попасть в лапы поганых тай, – сказал, тяжело дыша, Малур. – Лучше всем нам прыгнуть, взявшись за руки, вниз, чем опозорить Древних.

– Это еще зачем? – удивился я.

– Не надо прыгать, дядя, – вмешался в разговор Тумалур. – Это не воины тай, приглядись к знаменам.

– Да как ты смеешь без разрешения голос подавать… – начал было Малур, но тут сказанное племянником дошло до него, он поперхнулся, посмотрел на цветные тряпки, свисающие с копий, а потом радостно сорвал с себя шлем и подбросил его в воздух.

Я увидел, как стражники торопливо расплетают косицы, выдирая из немытых сальных волос медные кольца. Однако несколько стражников и все воины, судя по угрюмому виду и наставленным на них лучеметам, решили не сдаваться.

Не в меру ретивый воин-лур чуть не зарубил Малура, но тот успел показать ему железные кольца, а потом что-то шепнул начальнику отряда, показывая в мою сторону. Тем временем я с удовольствием стянул со своей головы чужие волосы и позволил ветерку остудить вспотевший затылок. Пики опустились, а лучники перестали целиться в меня. Кажется, пронесло.

Вместе со мной на втором потоке учился корпорант, имя которого в памяти не удержалось. Запомнился только его спор с исправителем Гофером во время тактических занятий. Невысокий, щуплый корпорант отстаивал модную в те годы концепцию структурного замыкания. Гофер легко и непринужденно исправил его ошибки, показав, что замыкание ландшафта и артефактов в нулевой экологический цикл ведет к застою, а потом и вырождению. Я не очень внимательно прислушивался к диспуту, посвященному эстетизации промышленных объектов, поскольку уже тогда специализировался в другом направлении и немного обижался, когда меня звали гробовщиком. Но выкрик корпоранта «повторение событий неизбежно; замкнутый круг – это путь к совершенству» я запомнил в силу его полнейшей бессмысленности.

Окажись он сейчас рядом со мной, нашлось бы о чем поговорить. Круг замкнулся, события неудержимо начали повторяться, но что касается совершенства… Нет, и еще раз нет!

Я сидел в кресле, в котором весьма удобно располагался дней восемь – десять назад. Убранство комнаты во дворце Хранителя Знамен было прежним. Портьеры те же самые. Даже ваза, которую я разбил о голову Кутая во время побега, стояла на месте, аккуратно склеенная из множества осколков. Правда, здесь появилось еще одно кресло, и в нем устроился Хранитель Знамен.

И только Хранитель был другой.

Мы сидели друг напротив друга. Разговор велся вполголоса, к великой досаде свиты, среди которой я успел заметить пару знакомых лиц, но уже с другими кольцами.

– Ты не будешь испытывать нужды ни в чем, – говорил Хранитель. – Провозвестник в моем шатре… то есть уже во дворце… – знак милости Древних. Для старейшин этого будет достаточно, чтобы принудить непокорных к смирению.

– Твоему… э-э… предшественнику я не очень-то помог.

– Мне известны обстоятельства. Он стеснил твою свободу, и Древние покарали его. Я же выполню любое твое пожелание.

– То есть ты отпустишь меня?

– Мало того, я дам людей и скакунов, чтобы ты беспрепятственно добрался до корабля.

Так-так, Малур выложил ему все мои планы. Или племянник? Какая теперь, к черту, разница!

– И ничего не потребуешь взамен? – осторожно спросил я.

– Все, что мне было нужно, я уже получил, – ответил Хранитель, поднимая к вискам оба указательных пальца в знак искренности. – Война окончена, спор между тай и лур завершился победой правых. Я принес народам вечный мир. И к тому же я должен вернуть тебе долг.

Мое непонимание отразилось, наверно, на лице, потому что он вздохнул и пояснил, что имел в виду:

– Это я подал старейшинам мысль пригласить тебя. Следовало незамедлительно покончить с войной, и твое слово о Древних могло стать решающим. Но коварные тай нарушили соглашение, убили моих людей и хотели воспользоваться твоим именем. А ведь мои верные слуги добыли корабль, научились управлять им, нашли помощников… Тай сорвали плод моих трудов. Не сомневаюсь, что вероломные собирались посягнуть на твою жизнь…

– A-а, так вот кто меня похитил? – я даже привстал с места, но слабый скрип двери напомнил, что охрана начеку. – Значит, это тебя я должен благодарить за похищение?

– Ты ничего не должен, а я – твой должник, – сурово отрезал Хранитель. – Жалок удел того, кто не отдает долги.

– Слова твои драгоценны, а поступки достойны благородного мужа, – произнес я традиционную формулу благодарности. – Ты несешь мир, покой и благоденствие своему народу, – добавил я от себя.

Я лицемерил. Дикий мир, дикие нравы… Нет ничего благородного в примитивной борьбе за жизнь, власть, наложницу… то есть женщину. Еще вчера в городе шла резня. Воины, вчерашние кочевники, опьяненные победой, слонялись по улицам, врывались в дома, и горе тому, кто не успел сменить кольца. Самое омерзительное, что соседи убивали друг друга из-за цвета колец, хотя еще вчера они, возможно, доверительно шептались у дувалов о том, где и за сколько можно приобрести железные наборы.

А кошмарная сцена на уступе…

Нас не тронули, наоборот, меня под руки, в знак уважения, подвели к начальнику. Тот внимательно оглядел меня, затем медленно и с явной неохотой протянул рукоятью вперед свой тесак, но тут, к его великому облегчению, внизу запели трубы. Все забегали, засуетились, пленным сноровисто опутали руки и ноги веревками и уложили в ряд, один к одному.

По лестницам поднялись еще воины, а вслед за ними показался облаченный в расшитый серебряными звездами бурнус предводитель клана лур.

«Хранитель Знамен, Хранитель Знамен!..» – нестройно закричали воины, и предводитель торжественным шагом прошелся по телам пленных.

Сойдя с этой живой дорожки, Хранитель указал пальцем на самого замухрыстого стражника. Его тут же развязали и поставили на ноги. Хранитель о чем-то спросил пленного. Тот гордо поднял голову и плюнул ему в лицо.

Хранитель молча утер подбородок и отвернулся.

Начальник подбежал к краю обрыва и, держась за крепко вбитый железный штырь, к которому была привязана одна из лестниц, крикнул вниз, чтобы принимали подарки.

Крики и свист послышались в ответ.

Пленного схватили за руки и за ноги и подтащили к краю. Он начал кричать, как только с дружным «хей-хо» его принялись раскачивать четверо дюжих воинов. На четвертом «хо» он взмыл над обрывом, нелепо растопырив руки и ноги, но тут же замолчал. Мне на какой-то безумный миг показалось, что он превратился в орбитальный буй, утыканный направленными антеннами. Мертвый стражник летел вниз, но снизу с молодецкими криками воины продолжали всаживать в него стрелу за стрелой.

С того места, где я стоял, разглядеть, в каком виде он долетел до земли, было невозможно. Да я и не хотел видеть.

На второго стражника, наверно, стрел уже не хватило, его пытались спалить в воздухе из лучеметов. Но, судя по его долгому крику, стрелки попались неважные.

Остальным просто перерезали глотки.

– Можешь взять с собой любую из женщин или наложниц, – сказал Хранитель.

– Цветы твоего сада увянут на пыльной дороге, – надеюсь, мой учтивый отказ в лучших тайлурских традициях его не обидел.

– Что же, мне приятно будет вспоминать тебя, обоняя твой великодушный дар, – он казался весьма довольным. – Твоя наложница, которую нагло забрал себе ныне поверженный в прах, забавляет меня своим норовом.

Стоило большого труда удержаться от смеха. Зинка не пропадет, она при любой власти придется ко двору. Но тут мне стало немного не по себе – а ведь живым она меня не отпустит. Яд, удар в спину, стрела из зарослей…

– Итак, могу ли я отбыть к своему дому?

– Так быстро? – удивился Хранитель. – А пиры, охота, иные забавы? Впрочем, ты можешь отбыть в любое время. Хоть завтра.

За день она не успеет мне нагадить, подумал я. К тому же пока разберутся с гаремом, пока старые и новые слуги найдут общий язык…

– Тогда, с твоего позволения, завтра мы расстанемся для грядущих встреч.

– Воистину так, – согласился он. – Да оберегут тебя Древние на твоем пути. Мои люди поведут тебя к кораблю самой короткой дорогой.

Я не смог сдержать кривой улыбки. Скоро при упоминании Древних у меня просто начнется рвота.

– Тебе неприятны мои слова? – Хранитель впился в меня суровым взглядом. – Каждый раз при упоминании Древних ты морщишь лоб. Поделись своей ношей, и тебе станет легче идти. Какую из тайн Древних ты открыл, и чем она тебя ужасает?

Слова Хранителя звучали мягко, но я чувствовал – одно неверное слово, и все его обещания превратятся в пыль. Что, если Малур рассказал о моих насмешках над старыми преданиями? Судя по всему, Хранитель не был глупцом, ему могло хватить и малого намека, чтобы сделать выводы. Кроме того, он имеет представление о кораблях или, по крайней мере, знает, для чего они нужны. Придется рискнуть.

– Самая страшная тайна Древних… – я набрал воздуха и тихим шепотом завершил: – Тайна Древних в том, что их никогда не было.

Он молча смотрел на меня, ожидая продолжения.

– Древние – это вымысел, придуманная история. Их не существовало.

– Я знаю.

– Они никогда не… что? Что ты сказал?

– Я знаю, – спокойно повторил Хранитель. – Записи Капатая хорошо сохранились, твои деяния описаны там в малейших подробностях.

– Но… как же… но… – сказать, что я был растерян, значит польстить мне. – Так какого же черта… – чуть не заорал я, и в тот же миг дверь распахнулась и на меня уставились стволы лучеметов.

Коротким взмахом ладони Хранитель отослал воинов.

– Не поминай жужина, и он не придет. Твои побуждения были искренни, ты желал добра нашему миру, хотел его обогатить, – сказал Хранитель. – Нет твоей вины в том, что все пошло кривыми путями.

– Не понимаю… – пробормотал я. – Так, значит, и тот, другой Хранитель все знал.

– Знали многие, но ведь неважно, где истина, а где вымысел, если народы идут за тобой. Если бы ты благословил лур именем Великих – небывалая радость придала бы сил в сражении. А скажи ты, что тай – истинные наследники Древних, и мои люди ринутся в бой, чтобы опровергнуть столь гнусную ложь.

– Но ведь я мог сказать правду.

– Хей-хо, – смеясь, воскликнул Хранитель. – Старейшины знают, что лучший способ открыть истину – это опровергать ее. Тайное знание обязывает тебя лгать во имя высших интересов. Хочешь, призову мудрецов, и они изложат тебе еще одиннадцать причин, которые вынуждают тебя объявлять Древних несуществующими?

– Ловко придумано.

– Разве это мы придумали? – смех Хранителя оборвался. – Кто замутил чистые воды источников? Тысячи и тысячи праздных гостей бродили по нашим городам и селениями, тысячи и тысячи людей бросали свои ремесла, покидали свои стада в поисках легкого заработка, прислуживая чужакам. Основа жизни прогнила, иначе так легко наш мир не удалось бы превратить в зрелище для бездельников. Мои предки были хитры, их научили лукавить. Они умели слагать песни, взамен их научили придумывать глупые побасенки. Им хватало ухоженных домов и зеленых пастбищ, а кто-то открыл им бездонность неба и ничтожность мира. Ты построил новый храм на месте старого, и туда потянулись праздные чужаки, осквернив запретный остров. Мы жили просто, но не устояли перед богатством. И долгие годы войны – расплата за жирное довольство. У нас была хоть какая-то, но история. Потом и ее не стало.

Да, все повторяется. Такие речи приходилось мне слышать в далекие годы, когда я, молодой и веселый, приступил к облагораживанию Тайлура. Старики ворчали, грозили карой за нарушение обычаев, но молодые и веселые жители планеты жаждали перемен. Это сейчас

Хранителю легко идеализировать прежние времена. А рассказать ему о дикости, что царила до прихода «Астрогида» и Корпорации? Впрочем, с чего начали, тем и завершили, круг замкнулся. Может, прав он, шевельнулось в душе сомнение. Наверно, по молодости лет я немного погорячился…

– Мне слышна горечь в твоих словах, – осторожно сказал я. – Но все ли было плохо в содеянном?

– В моих словах нет упрека, – ответил Хранитель. – А горечь… Что ж, горечь есть. Когда-то мой род был славен обильными стадами, могучими воинами и отважными торговцами. Потом годы смешения разбили мощный поток на скудные ручьи, и ко дню моего рождения лишь несколько нищих семей помнили о былом величии. Жалкими попрошайками стали внуки гордых воинов. В юные годы я зарабатывал продажей амулетов горожанам. Их делали из обожженной глины мои братья по образцу родового сокровища, наследия Древних.

С этими словами он выпростал из-под бурнуса кожаный шнурок, на котором висел потемневший от времени стальной диск с мелкими сквозными прорезями, похожими на письмена. Такие диски я закапывал вместе с другими «свидетельствами» везде, где проводил эстетизацию.

– Я знаю цену этой железке, – его пальцы сомкнулись вокруг диска. – Но она мне дорога, потому что хранит память о годах унижения, о годах скитаний, о муках, которые мне пришлось испытать, прежде чем я достиг высот, уготованных мне, хей-хо, Древними…

Мне не понравился его смех.

Глава четвертая

Дорога на север тянулась вдоль побережья. Места здесь были пустынные, скудная растительность лишь редкими пятнами украшала каменистые холмы. Короткая дорога, обещанная Хранителем, растянулась почти на четыре дня. И это при том, что мы имели запасных скакунов и могли идти быстрым ходом, останавливаясь лишь для ночлега. Дневные привалы были короткими, их хватало лишь на то, чтобы перекусить, справить нужду и сменить уставшего скакуна на свежего.

Временами попадались длинные, тянувшиеся до самых холмов песчаные языки, в которых вязли задние лапы скакунов. Приходилось спешиваться, перекладывать седельные сумки с едой и оружием на себя и брести по сверкающему мириадами искр белому песку, ведя за собой тяжело хрипящих животных.

Четверых моих спутников не приходилось подгонять. Их звали Сабалур, Кудолур, Каразалур и Гуржи. Последний был из маленького племени северных горцев, примкнувших к клану лур. Казалось, они больше моего спешат добраться до корабля. Ранним утром мы выехали к невысокой гряде, за которой находилась тайная котловина с кораблем. Очертания гор мне показались знакомыми, кажется, именно в этих местах я сооружал из металлолома руины Древних. Но я больше присматривался к спутникам, их радостные лица насторожили меня. В который раз я пожалел, что Малур и его племянник остались в городе.

Мы расстались как-то бестолково. Он проводил меня до ворот, и я был уверен, что Тумалур ожидает нас на дороге, чтобы примкнуть к небольшому отряду. Но тут Малур вдруг сказал, что передумал лететь со мной, да и племяннику запретил. Торговля – дело хорошее, но боязно ему без знающего спутника с незнакомым товаром возиться, ну а мне ведь недосуг будет его вразумлять. Молодым же и вовсе ни к чему шляться по чужим краям, пока дома еще не все дела переделаны.

На том и распрощались.

Возможно, я попытался бы уговорить Малура, но тогда мне и впрямь было не до него. Хоть и говорил с ним спокойно, а перечень всех благ, которых я ему желал, был длинным, единственное, что хотелось – это немедленно вскочить в седло, стегануть коротким хлыстом меж спиленных рогов скакуна и умчаться как можно дальше от города.

Последний разговор с Хранителем нагнал на меня такой ужас, что еще немного, и я поверил бы в проклятие Древних, в черта лысого и во что угодно…

Хранитель сдержал слово. Он дал мне лучших, по его словам, воинов, каждый из которых справится с десятком простых стражников, которые якобы охраняют корабль. На прощание он предложил мне войти в сокровищницу и выбрать подарок на память. Сначала я решил, что он предлагает мне взять с собой одну из наложниц. Шальная мысль о Цветочке чуть не соблазнила меня, но я вовремя прикусил язык. И, как вскоре выяснилось, правильно сделал.

Мы прошли через множество комнат, спускались и поднимались по выбеленным лестницам, так что следы наших ног оставались темными пятнами. Наконец вошли в потайную комнату, которая и впрямь оказалась сокровищницей тай, куда сложили и достояние клана лур.

Он показал мне шкатулки, набитые разноцветными прозрачными камнями, золотые и серебряные кувшины, рулоны ковров, мешки с корой мускатника, запах которого был настолько плотен, что, казалось, его можно потрогать. В углу, отгороженном ширмой, хранилось драгоценное оружие. Наградные луки, оплетенные золотой проволокой, ножны для тесаков, обшитые жемчужной тканью, чеканы, а среди этого добра возвышалось на треноге главное сокровище – тяжелый станковый лучемет. Я невольно улыбнулся привету с родины. Правда, у доброго старого MJTK из казенной части вместо инжектора выпирало матовое донышко бутылки из-под пасторианского пива, но для военных парадов и демонстрации мощи сойдет. А потом я перестал улыбаться.

Хранитель открыл кожаный сундук и достал оттуда большой керамический стакан, накрытый керамической же крышкой, прижатой четырьмя когтистыми захватами.

Мое внимание привлек синеватый отблеск керамики. Странно, как это удалось обжечь ее так, чтобы образовалась правильная ячеистая структура, похожая на соты. Да это и не керамика вовсе, сообразил я, а карботитан. Я помнил из школьного курса оружейного дела, что в плазменных печах его напыляют тончайшим слоем на внутреннюю поверхность стволов, начиная с ручного лучемета и кончая бортовым дезинтегратором. Получить деталь крупнее пылинки не удается до сих пор. Рассыпается из-за внутренних напряжений или по какой-то иной причине. Крайне редко попадаются карботитановые обломки доисходных времен. Исследовательские центры в надежде восстановить утерянную технологию готовы отдать и отдают за них столько, сколько запросишь. Пока безрезультатно. Вот этот образец стоит, наверно, больше, чем я заработал за всю жизнь, а заработал я немало.

Заметив мой интерес к сосуду, Хранитель испытующе посмотрел на меня, перевел взгляд на «стакан», потом спросил:

– Что это за вещь?

– Старинный предмет, – ни секунды не колеблясь, ответил я. – Очень дорогая вещь, тайна ее изготовления утеряна.

– Реликвия Древних? – сарказм Хранителя не знал границ, он просто упивался моей растерянностью.

– Ну, в каком-то смысле… Только это были настоящие, те, что жили до Исхода.

– И все же где-то в бескрайнем мире в незапамятные времена жили Древние, – сказал задумчиво Хранитель. – Настоящие Древние. Может, и впрямь их воля привела тебя на Тайлур?

– Не знаю, – я не мог оторвать глаз от «стакана», поверхность которого переливалась синими и пурпурными бликами в свете масляных плошек. – Пути Древних неведомы потомкам.

– Очень дорогая вещь?

– Бесценная, – выдавил я из себя.

– Она твоя.

– Я… я не могу взять. Щедрость твоя превосходит…

Взмах ладони Хранителя означал, что учтивость моя замечена, но дальнейший обмен ритуальными фразами неуместен.

– Теперь я ничего тебе не должен, – сказал Хранитель, вручая мне «стакан».

Артефакт оказался весьма увесистым. Я прикинул, сколько можно за него получить, если благополучно унести отсюда ноги, и повеселел. И впрямь, хоть и не было Древних, но их стоило придумать ради вот такого роскошного дара.

– Там были знаки, похожие на те, что оставили Великие, – заметил Хранитель, когда мы поднялись наверх.

– Здесь нет знаков, – я повертел в руках стакан, тщетно пытаясь откинуть захваты.

– Позволь…

Он взял у меня сосуд, ловко подцепил длинными пальцами все четыре захвата и одновременно потянул их наверх. Захваты отошли в сторону, крышка освободилась. Я осторожно взял ее – толстый кружок, залитый изнутри упругим на ощупь герметиком – и положил в карман.

Хранитель перевернул «стакан», и на его ладонь выполз прозрачный цилиндр из зеленоватого прозрачного материала. На торце вытравлены цифры и буквы. На ощупь цилиндр казался стеклянным. Числа, разделенные точками и полосами, напоминали маркировку заводской продукции. А вот буквы сложились в слова на универсальном архаике. Некоторые из них звучали непонятно. Однако хватило и названия производителя, чтобы волосы на моем затылке зашевелились. «Нанотек Меканикс» – прочитал я и вздрогнул.

Проклятие нанобов! Неужели это не выдумка…

Даже на уступе, когда в меня целились из луков, мне не было так страшно, как сейчас. Больше всего я боялся уронить стеклянное хранилище, разбить его. И тогда конец всему, потому что, если верить преданиям, вырвется смертоносное нечто, Древний Ужас, Вестник Исхода, Истребитель Жизни, Провозвестник Хвори…

– Откуда это у тебя, – мой хрип насторожил Хранителя, и он слегка подался назад.

– Досталось от чужака, – ответил он после недолгого раздумья.

– К нам в кочевье забрели путники с юга, а с ними были двое чужаков. Похожие на тебя, – добавил он. – У одного волосы, как шерсть, а кожа обгорела до черноты. Второй просто старик. Шли на север.

Искали реликвии Древних, спрашивали дорогу к горам. Чужак интересовался, не находил ли кто сосуд, подобный этому. Все пугал, говорил – это вместилище жужина.

– И не одного, – мрачно сказал я. – Миллиарды чертей вырвутся оттуда, если разбить… Каким образом сосуд оказался у тебя?

– Чужак умер, и путники тоже умерли. Старик исчез. Ушел ночью в степь и пропал. Вещи их поделили.

Колени мои подогнулись, но я тут же одернул себя. Нервы начали сдавать, боязлив стал не в меру. Мозги-то для чего! Случись здесь Хворь, да еще в те годы, Тайлур превратился бы в пустыню.

– Какая болезнь поразила твоих гостей? – спросил я на всякий случай.

– Они не были моими гостями, – с достоинством отозвался Хранитель Знамен. – Они не разделили мой кров и хлеб. И поразила их не болезнь, а чахо моего брата и сына моего брата.

– A-а… ну, конечно…

Обычаи гостеприимных кочевников мне были хорошо известны. В свое время даже мне, лицу, облеченному немалой властью, не удалось бы уйти безнаказанным, ступи я в шатер номада и откажись принять его дружбу, хлеб и наложницу. Принимал, и не раз, было дело.

Интересно, что же искал здесь неведомый путешественник. Я поднял стеклянный контейнер и повертел перед глазами. Оспины на торце насторожили меня, но задать вопрос я не успел.

– Пусть страхи покинут тебя, – сказал Хранитель. – Когда я вскрыл сосуд, он оказался пустым. Присмотрись и рядом со знаками ты увидишь маленькую дырку, словно выеденную древоточцем. Это мой брат с помощью иглы и осколка изумруда просверлил ее. Если там что и было, то давно испарилось. Но ты же не сопливый пастушок, чтобы верить сказкам о жужинах.

Вот это называется – успокоил!

Мы привязали скакунов к деревьям в чаще, а сами прятались в тени деревьев у склона, наблюдая за кораблем. Сабалур и Кудолур успели обойти котловину и вернуться, Гуржи тщательно правил чахо, а куда делся Каразалур, я не знал. Шелест травы, ветка еле качнулась, и он надолго исчез в зарослях, опоясывающих котловину и глубокое озеро. Теперь я узнал эти места. Если подняться на невысокую гряду, что темнеет на противоположной стороне, то внизу откроется еще одно озеро – с круглым островком, а на том острове будут темнеть ржавеющие останки машин Древних.

Через несколько лет после того, как я соорудил эти огромные кольца, а также еще немало загадочных строений, но гораздо меньших размеров, мне все же довелось встретиться с Гофером. Мы столкнулись с ним лицом к лицу на одном из этажей Корпорации. Потом долго сидели в свободной аудитории, я рассказывал ему о своих делах. Он высоко оценил эстетизацию Тайлура и даже заинтересовался деталями. Ход с машиной развеселил его. «Но почему кольца?» – спросил он. А я уже сам не помнил, как идея пришла мне в голову. Кажется, там все же сохранились какие-то следы первопоселенцев, и правильные круги, которые фиксировались только с орбиты, напомнили мне о геофизической лаборатории Корпорации на Лимбусе. К моему удивлению и даже некоторой досаде, Гофер вдруг заторопился, сказал, что ему срочно надо в Архив и, попрощавшись, исчез.

– Ночью они должны запалить огонь, разжечь костер, – тихо сказал Гуржи. – Мы увидим.

– Голову твою да спалят Древние, тупой, любитель скакунов, – так же негромко ответил Сабалур. – Если они в корабле, зачем им костер!

Глаза Гуржи загорелись опасным огнем, но он тут же опустил их и продолжил свое занятие, медленно водя лезвием по оселку, время от времени поплевывая на него и пробуя пальцем. Я заметил, что остальные немного третировали его, а Сабалур, который командовал нашим маленьким отрядом, вообще держал его в черном теле. На всех стоянках именно Гуржи полагалось обтереть скакунов потником, напоить их, накормить кусочками вяленого мяса и только после этого ему позволяли подсесть к нам и взять свою долю. Иногда он не успевал или ему не хватало воды. Тогда я, игнорируя неодобрительные взгляды, не садился в седло до тех пор, пока Гуржи не выдавали положенное. Из всего оружия у него был только нож-чахо, хотя остальные были вооружены луками, а на груди Сабалура висел лучемет. Судя по индикатору, зарядов в нем было немного. Ну а у меня на поясе болтался тесак, которым я так ни разу не воспользовался.

Ближе к вечеру неслышной тенью возник Каразалур. Он молча бросил на траву две длинные пряди волос с медными кольцами.

– Следили за вами, – сказал он. – У корабля еще трое, там засада, в самом корабле – никого. Еще три раза по пять стоят в деревне вон там, за грядой, у озера. Ночью придет смена.

– Откуда знаешь? – спросил я, прежде чем понял бессмысленность вопроса.

Каразалур не ответил, лишь пнул острым носком сапога лежащие перед нами волосы. А Сабалур понимающе оглядел верхушки деревьев на скалах, что возвышались над лесным массивом, потом озабоченно глянул на солнце, от которого осталась лишь красная дуга над далекими горами.

– Ты останешься здесь, – приказал он Гуржи. – Будешь охранять чужака. Когда свистну, веди его к кораблю.

Некоторое время я видел, как шевелится трава, мелькнула тень у груды камней, а потом – ни движения, ни звука.

– Они тебя убьют, – вдруг сказал Гуржи.

– Что?

– Убьют тебя, – повторил Гуржи. – Ты им нужен, чтобы открыть дверь корабля. Потом не будешь нужен. Они поднимут корабль и приведут его к Хранителю Знамен. И тогда он станет непобедим.

– Да он и так… нет, погоди!

Дело принимало странный, но вполне правдоподобный оборот. Все эти красивые речи о долгах, подарки и уверения в дружбе… А что ты хочешь, возразил я сам себе. Никто не мешал здесь со мной кровь. Как я был чужаком, так и остался. Еще хуже – чужаком, замутившим чистые воды источников, как сказал Хранитель, да превратятся его знамена в грязные тряпки! Не следовало мне расслабляться, но я слишком торопился удрать с планеты, которая могла быть заражена нанобами.

Хранитель клялся, что он впервые открыл сосуд в юные годы и ничего не слышал о скверной болезни с такими приметами. Я пытался внушить себе, что опасения беспочвенны, страхи, навеянные глупыми историями, попросту неразумны. Но ужас перед нанобами таился, наверно, в моих генах. В самых разных версиях Исхода толкователи сходились в одном – человек и нанобы несовместимы. И за это знание пришлось дорого заплатить, говорилось в хрониках.

О нанобах знали мало, но и то хотели бы забыть, как страшный сон. В Корпорации как-то случайно мне пришлось ознакомиться с меморандумом исправителя Эвариста. Там были собраны разрозненные и недостоверные сведения о нанобах, назывались имена, которые следовало помнить, чтобы опасаться. И среди них проклятое имя «Нанотек Меканикс», чрево которого якобы исторгло эту чуму. Меня потом несколько раз вызывали к секретарю Ученого совета и в присутствии Гофера долго выпытывали, с какой целью я вызвал файл Эвариста, почему я интересуюсь нанобами, да нет ли среди моих друзей и знакомых любителей запретных технологий?.. Словом, провели дознание по всей форме, разве что мозги не просветили. Но все обошлось, за меня поручился Гофер, и я был отпущен с миром и с советом не искать знаний в старых сказках.

В записях Эвариста говорилось, что нанобы без матки, как правило, не активизируются. Однако поведение их непредсказуемо, многое зависит от места, от светила и от других обстоятельств, сведений о которых не имеется. Следы их деятельности, предположительно, сохранились на некоторых мирах. Один из таких миров я недавно посетил, возвращая старые долги женщине, которая могла быть матерью моего ребенка. Впрочем, она в некотором роде и стала ею. Имел ли отношение к нанобам гигантский артефакт на той планете – не знаю и знать не желаю.

Вот и теперь мне не хотелось быть источником новых сведений о нанобах. Контейнер в защитной карботитановой оболочке лежит у меня в переметной суме. Достану его на орбите. Стекло – ученым, оболочку оставлю себе. Если в контейнере осталось хоть одно семя наноба, возможно, и меня, и корабль, и орбитальную станцию превратят в облако плазмы. С этим я могу смириться. Но вот коварство благородных воинов меня рассердило всерьез.

– На что Хранителю моя смерть? – спросил я. – Между нами нет крови.

– Я слышал разговор. Это не он, а его новая наложница из чужих. Она дала им денег, чтобы убили тебя.

Ай да Зинка! Быстро освоилась. Не удивлюсь, если через несколько лет она тут всех под себя подомнет. Из таких скандальных баб иногда выходят очень крутые правительницы. Но я не хочу стать первой ступенькой в ее блестящей карьере. Надо думать быстро, действовать проворно, не доверять никому.

– Почему ты предаешь своих друзей?

– Не друзья, – прошипел Гуржи. – Оскорбление хлебом, оскорбление водой. А ты делился хлебом и водой. Я твой должник. Ты возьмешь меня с собой, и я буду убивать твоих врагов.

Вечный мир принес Хранитель Знамен, как же! Недолго придется ему ждать мятежей, резни, крови. Если полыхнет, а полыхнет^обязательно, не поможет ему станковый лучемет без инжектора. Зинка его прирежет или подговорит кого еще…


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю