Текст книги "Седьмой ангел (Дьявольский коктейль)"

Автор книги: Светлана Сухомизская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Трефов! – сквозь зубы процедил Даниель.

– Говорил я им, чтобы сняли перстень! Дай-то бог, чтобы все они были целы! Прибавь, Даниель!

– Не зуди! Без тебя разберусь! – прорычал Даниель и резко вывернул руль, отчего Пауль повалился на меня, я – на Надю, а бедняга Надя в очередной раз стукнулась головой.

Мы свернули с шоссе на проселочную дорогу, всю в ухабах и колдобинах, так что пейзаж вокруг нас начал прыгать и метаться из стороны в сторону. Радовало только то, что мой желудок был совершенно пуст, и приятная поездка по сельской местности не может вытрясти из него содержимое. Тем не менее мой вестибулярный аппарат явно не был готов к таким перегрузкам, схожим, должно быть, с теми, какие испытывал Гагарин, проходя через плотные слои атмосферы. Было ясно, что Терешковой мне не стать и Савицкой тоже. Очень хотелось выпасть из машины, откатиться куда-нибудь под кустик и немного отдохнуть на травке, в тишине и покое.

Но моим мечтам о покое не суждено было сбыться, потому что наша машина снова вылетела на шоссе и едва не ударила в бок «Форд». Новый поворот – и мы помчались за ним по пятам.

– Его надо остановить! – крикнула я.

– Тонкое наблюдение, – откликнулся Себастьян.

– Стрелять надо! – глубокомысленно заметил Даниель. – Иначе мы его не задержим.

– Куда? По колесам? Если его занесет на такой скорости, неизвестно, что будет. К тому же мы можем в него врезаться, – покачал головой Себастьян.

– Тогда думай, голова! Картуз куплю! Мое дело – машину вести!

И тут на дороге показался грузовик. Он двигался нам навстречу как-то странно, зигзагами. Если другие машины, изредка попадавшиеся нам на шоссе за время безумной гонки, опасливо жались к обочине, грузовик вел себя так, словно на дороге вокруг него на многие километры не было ни одной живой души.

– Это еще что такое? – изумился Себастьян.

– Невелика загадка! – усмехнулся Даниель. – Пьяный водила! Берегите ваши головы.

И прежде чем мы успели сообразить, что означает это высказывание, нажал на тормоз.

Надя и Пауль синхронно боднули подголовники водительских сидений, а меня от стремления пролететь вперед и крепко клюнуть панель приборов спасла только сильная дружеская рука Себастьяна, благодаря которой я вернулась на свое место целая и невредимая.

Трефов в отличие от Даниеля осознал грозящую ему опасность слишком поздно. Когда от грузовика его отделяла какая-то пара метров, тот вильнул и выехал на встречную полосу. Завизжали тормоза, милицейский «Форд» развернуло и понесло к обочине.

Если бы в этом месте дорога шла вдоль поля или лесополосы, возможно, все и обошлось бы. Но, на несчастье Трефова, встреча с грузовиком произошла как раз в тот момент, когда дорога шла по высокой насыпи. По ней-то, громыхая и кувыркаясь, «Форд» и покатился вниз.

Мы выскочили из машины и помчались к месту аварии, но не успели мы добежать до места, откуда сорвался автомобиль Трефова, как раздался оглушительный взрыв…

Грузовик, разумеется, с места происшествия скрылся, но Даниель запомнил его номер и сообщил его злому, как сто чертей, Захарову, через полчаса приехавшему на дребезжащем раздолбанном «уазике». Вскоре над горящими останками «Форда» появился вертолет. Поднимая лопастями настоящую бурю, он начал медленно спускаться к месту взрыва.

Подавленные случившимся и оттого понурые и притихшие, мы снова погрузились в «Победу» и покатили обратно в Москву.

Причиной моей грусти являлась не только и не столько ужасная гибель Трефова, сколько жесточайший голод. Решив, что упоминание о еде скомпрометирует меня в глазах присутствующих, я долгое время страдала молча и, терпя невероятные муки, не осмеливалась даже утешаться нытьем, а ведь оно – я знаю это по моему личному опыту – иногда здорово облегчает всякого рода мучения.

В конце концов я не выдержала и тихонько проскулила:

– Есть так хочется!

– Потерпи немного, – утешил меня Себастьян. – Скоро приедем туда, где можно будет перекусить.

Даниель вдруг засмеялся и обратился к Себастьяну с вопросом, смысл которого был мне неясен:

– Ты думаешь, он нас еще ждет? Я бы на его месте уже давно взбесился и уехал.

– Стопроцентной уверенности у меня нет, но думаю, что он нас дождется, – отозвался Себастьян и добавил: – По-моему, он ужасно любопытен.

– Мне только одно интересно, – сварливо сказала Надя, – он что, поедет вместе с нами? Мы и так уже тут как кильки в банке!

– Разберемся, – ответил Даниель. – Я лично думаю, что его там уже нет, и нечего заранее психовать.

– О ком речь? – наконец не выдержала я.

– Да об одном твоем знакомом, – на губах Себастьяна отчего-то заиграла таинственная улыбка – ни дать ни взять Мона Пиза!

– Как вы мне надоели со своими недомолвками!. – снова начала кипятиться я, но Даниель весело сказал:

– Тише, тише! Мы уже приехали! Вон он, голубчик!

«Победа» остановилась сразу после перекрестка, возле придорожного кафе. Тут уже стояло несколько машин, а за столиками из красного пластика сидели человек десять посетителей.

На одном из столиков выстроилась целая батарея пустых бутылок из-под пива. А когда я хорошенько разглядела того, кто за ним сидит, то заорала как резаная. Надя поскорее вылезла из машины и дала мне дорогу.

– Сейчас прольются реки крови! Реки! – рычала я, заранее хищно скрючивая пальцы.

– Тихо, тихо, – сказал Себастьян и непостижимым образом ухитрился поймать меня в тот момент, когда я уже приготовилась к прыжку на эту подлую и наглую рожу. – Не торопись. – И, обращаясь к сидящему за столиком парню, произнес: – Вот уж не думал, что нечистый дух может выпить такое количество пива!

– Что?! – ошалевая, взвизгнула я. – Нечистый дух?!

– Попрошу без амикошонства! – самодовольно усмехнулся Тигра и пыхнул сигаретой. – Что бы вы, чистые, без меня сейчас делали?

Колени мои подогнулись, и я обессиленно опустилась на пустой стул рядом с Тигрой.

– Это что, правда? Ты… бес?

– Да какая разница? – беззаботно махнул рукой Тигра. – Ну, бес! И что с того? Тебе это сильно мешает? Если бы тебе не сказали, ты бы в жизни не догадалась. Лучше бы поблагодарила меня – если бы не я, неизвестно, что бы с тобой Маэстро сделал. Он, конечно, талант, но маньяк.

– Трефов погиб, – сообщила я загробным голосом.

– Да? – Тигра равнодушно пожал плечами. – Я бы не спешил его хоронить. Этот дяденька был ой как непрост. Наблюдать за ним для нашего брата нечистого было огромным удовольствием.

– Слушай, – вдруг спохватилась я, – а ведь ты, зараза, познакомился со мной по его поручению?!

– Ну щас! – скорчил презрительную гримасу Тигра.

– Понятно. Значит, тебе… – Тут я на секунду запнулась, но все-таки произнесла: – Тебе была нужна моя душа?

Фиалковые глаза плотоядно сверкнули, и Тигра дурашливо запел:

О, боже мой, как ошибалась я,

Ты не любил меня на самом деле!

Все время говорил «душа моя»,

Нo думал исключительно о теле,

моем невинном теле!..

Оборвав пение, почти сердито сказал:

– Дура! Я просто сидел в магазине. Вижу – зашла красивая девушка. Дай, думаю, попрошу телефончик. А ты и дала! Я, честно говоря, не ожидал.

– Наверное, все дело в том, что ты чертовски обаятелен! – хохотнул Даниель.

Этот каламбур меня окончательно доконал.

– Надя, – жалобно простонала я, – ну ты-то хоть нормальная?

– Ну, в общем, да, – нерешительно ответила Надя.

– Ага, – хмыкнул Даниель. – Нормальная, обычная принцесса из династии Фатимидов.

– Слушай, ну хватит сочинять! – рассердилась Надя. – Вот выдумывает! Сколько раз я тебе говорила: сначала докажи!

– Ей нужны доказательства! – развел руками Даниель. – Мне нужно верить на слово! Верить и не требовать доказательств! В твоих жилах течет кровь каирских халифов!

– Она, может, и течет, но я этого не чувствую! А анализ крови на халифство у нас в поликлиниках не делают!

– Подведем итоги, – слабым голосом сказала я. – У нас тут полный набор для детской сказки: парочка ангелов, черт, рыцарь и принцесса… Ой, мне плохо…

– Ты забыла про фею, – напомнил Себастьян. Внезапно меня осенило.

– Так вы поэтому так хотели взять меня на работу? Потому что я фея?

– Ну, конечно, – обрадовался Себастьян. – Фея должна служить силам добра, иначе она может натворить столько пакостей – никаким нечистым не снилось.

– Но-но! Нечего все на нас сваливать! – откликнулся Тигра. – Нечистой силе за людьми никогда не угнаться! Мы хоть за свои пакости сами отвечаем, а люди все на нас кивают.

– Кстати, о пакостях, – вмешался Даниель. – Давно пора уже разобраться в одной непонятной штуке. Где книга-то?

– Это же я хотела спросить у вас! – оживилась я.

– Я не видел книгу с тех пор, как передал ее в книжном магазине Марине, – сказал Пауль. – Трефову я солгал, что сжег книгу. Думал, после этого он оставит нас в покое.

– Так книга все это время была у тебя?.. И ты молчала?! – возмутился Даниель. – Ну, знаешь!..

– Вы же ангелы! – поддразнила его я. – Что же вы сами не догадались? И нечего прикидываться невинными овечками! Кто из вас вытащил книгу из моего рюкзака?

– Ты что, думаешь, что мы рылись в твоих вещах? – оскорбленно заявил Себастьян.

– А кто же? – спросила я. – Вы что, хотите сказать, что книга превратилась в дым и рассеялась в воздухе? Тоже мне ангелы! Обычные воришки – вот вы кто.

– Не ругайтесь. Книга у меня…

Все дружно обернулись и вытаращились на Надю.

– Помнишь, – обратилась ко мне Надя среди всеобщего потрясенного молчания, – ты сказала, что забыла в кабинете Себастьяна ручку? Я тебе поверила. Но когда ты сказала, что нашла ручку под роялем, я сразу поняла, что ты врешь. Как раз перед твоим приходом я очень тщательно пропылесосила ковер в кабинете, и никакой ручки под роялем не было. Я подумала, что перед уходом ты решила спереть что-нибудь у Себастьяна на память. Ты – девушка, по всему видать, сентиментальная и наверняка любишь сладко поплакать над каким-нибудь сувениром из прошлого. Вот я и залезла к тебе в рюкзак, пока ты спала. Из чистого любопытства, клянусь! Я тебя даже Себастьяну не заложила!

– Даниель, мы пригрели на груди змею, – бесстрастно заметил Себастьян.

– На себя посмотрите! – возмутилась Надя. – Мучают бедных девушек и думают, что им за это ничего не будет. А вот фигушки!.. Короче, залезла я в рюкзак, а там – книга. Ну, я сразу поняла, что это за книга такая…

– Я не знал, что ты такое трепло, Даниель, – Себастьян метнул на приятеля яростный взгляд.

– Ну, она же у нас работает! А значит, должна быть в курсе, – оправдывался Даниель, исподтишка показывая Наде кулак.

В ответ секретарша продемонстрировала ему свой розовый язычок и продолжала:

– Я решила книгу перепрятать, потому что поняла: если она останется у тебя, то ты, дурында этакая, непременно вляпаешься в какую-нибудь историю. И оказалась права!

– Права?!! – заорала я. – Да Трефов собирался принести меня в жертву… этому… Даждьбогу, кажется… И все из-за того, что у меня этой книги не оказалось!

– Отношения с Трефовым для тебя все равно бы добром не кончились, – вмешался Пауль. – Это был очень страшный человек.

– С этим я не спорю! – отрезала я. – Но мне не нравится, когда из моего рюкзака берут вещи без разрешения!

– Ладно, – утомленно вздохнул Себастьян. – С тобой все ясно. Надя, так где же книга?

– А это я вам скажу не здесь и не сейчас, – твердо сказала Надя и, послав Тигре суровый взгляд, с вызовом добавила: – А то вокруг слишком много длинных ушей!

– Поду-умаешь! – почти обиженно протянул Тигра. – Нужна мне ваша книга! Мне и без нее неплохо живется. Я, вообще-то, с вами и не собирался. Одолжите денег на такси, рублей сто пятьдесят.

– Стольником обойдешься, – проворчал Даниель и, порывшись в карманах джинсов, извлек на свет божий вышеупомянутую банкноту.

Зажав в кулаке деньги, Тигра как будто испарился, успев, правда, нахально бросить мне напоследок: «На днях позвоню!» Если у меня и были сомнения насчет его принадлежности к нечистой силе, после такого стремительного исчезновения они пропали.

Когда Даниель в очередной раз завел мотор старушки «Победы», мой желудок был приятно отягощен стаканом китайской лапши, пятью сосисками и парочкой пирожков с капустой. Я бы с удовольствием вздремнула, последовав примеру утомленного приключениями Пауля, но любопытство не давало мне покоя.

– Послушайте, мне казалось, что между силами добра и зла должна быть непримиримая вражда. Но что-то никакой вражды между вами и… э… – Тут я замолчала, потому что вдруг поняла, что не знаю настоящего имени Тигры.

– Вражда была. Но в свое время мы, то есть, как вы выражаетесь, силы света и силы тьмы, заключили между собой перемирие, – ответил Себастьян.

– Давно?

– По вашим людским меркам – давно. В 1917 году.

– После революции? – догадалась я. Себастьян фыркнул:

– Нет. После того как в Первой мировой войне было применено химическое оружие – сначала хлор, а через полгода – горчичный газ.

– Это случилось возле бельгийского городка Ипр, горчичный газ с тех пор называют ипритом, – пробормотал сквозь дремоту сведущий в истории Пауль.

– Да. – Себастьян помахал рукой, отгоняя от лица дым Даниелевой сигареты. – Стало ясно, что, если вы и дальше будете так же успешно уничтожать друг друга, скоро нечистым некого будет соблазнять, а нам, ангелам, спасать. Поэтому мы заключили перемирие, которое длится до сих пор и вряд ли будет нарушено.

– Так что твой дружок прав – во всех ужасах, произошедших за последние восемьдесят с лишним лет, виноваты сами люди, темное ведомство здесь ни при чем. – Даниель выбросил окурок в окошко. – Так куда мы едем за книгой?

– К тебе домой! – сказала Надя. Даниель расхохотался:

– Надеюсь, это все сюрпризы на сегодня?

Глава 39

РУССКИЙ ПАЦИЕНТ

По Ленинградскому шоссе на ураганной скорости, пронзительно и уныло завывая, мерцая красно-синим проблесковым маячком, мчалась машина «Скорой помощи». За рулем сидел молодой мужчина, выглядевший для водителя «Скорой» на редкость странно – тяжелый немигающий взгляд, испарина на лбу, мокрая от пота рубашка, прилипшая к широкой мускулистой спине. На сиденье рядом с водителем лежала небрежно скомканная куртка из светлой замши.

Когда впереди показалось высокое здание аэропорта – это было Шереметьево-2, – на бледных, как воск, щеках молодого человека проступили пунцовые пятна.

Видимо, пациент «Скорой» был лицом значительным, потому что перед бело-красным мини-фургоном мгновенно открывались все двери, ворота и шлагбаумы. Вскоре машина подъехала к маленькому самолету с ярко-красной надписью «Realt-express» на борту.

Молодой человек выпрыгнул из машины и вместе с вышедшим из самолета стюардом и двумя мужчинами в белых халатах помог загрузить в салон носилки, на которых лежало нечто, с виду напоминавшее древнеегипетскую мумию, замотанную для бальзамирования.

Последней из машины вышла заплаканная женщина лет тридцати, в дорогом джинсовом костюме и невероятной формы кроссовках. Молодой человек присел перед женщиной на корточки и завязал шнурок на ее правой ноге, до той поры волочившийся по земле, чего хозяйка кроссовок, впрочем, не замечала.

– Спасибо, Василек, – всхлипывая, сказала женщина. – Позаботься о Николае, пока меня здесь не будет, хорошо?

– Конечно, – ласково ответил молодой человек. – Не волнуйся, сестренка. Николай не пропадет. Не такой он человек, ты же знаешь… – Молодой человек замолчал, а потом с тревогой спросил: – Как ты думаешь, все обойдется?

– Не знаю, – тихо ответила женщина. – Все, что зависит от нас, мы сделаем. Остальное зависит от него самого и от…

Не договорив, женщина подняла глаза вверх, имея в виду то ли погоду, от которой зависел предстоящий полет, то ли того, от кого зависел и полет, и погода, и судьба человека на носилках, и многое, многое другое…

Через несколько минут маленький самолет с красной надписью разогнался по взлетной полосе, оторвался от гладкого покрытия и, поднявшись в воздух, взял курс на Швейцарию, где в маленькой частной клинике уже готовили операционную для таинственного русского пациента.

Глава 40

ЛЕСТНИЦА

Книга нашлась там, куда положила ее Надя, – в ящике секретера Даниеля.

Забыв обо всем на свете, сыщики с горящими глазами перелистывали пожелтевшие от времени страницы и, кажется, едва удерживались от соблазна понюхать и лизнуть переплет. Про нас с Надей было мгновенно и начисто забыто. Обидевшись, мы тихонько перешли через балкон в квартиру Себастьяна, уселись в кресла под стеклянным куполом и тихо, чтобы не разбудить сладко спящего на диване Пауля, повели беседу о своем, о девичьем.

– А зачем понадобилось ангелам жить здесь, среди людей?

– Я точно не знаю. Это как-то связано с Себастьяном. То ли он согрешил, то ли еще что-то… И его отправили сюда. А с Даниелем они друзья. Ну и Даниель решил, что не может оставить лучшего друга одного, и отправился вместе с Себастьяном.

– А я смотрела один американский фильм, так там ангелы выглядели совсем как люди, но у них не было…

– Сплетничаете? – На пороге балкона стоял Себастьян.

– Смотрели мы этот фильм. Сразу видно, что американский, – хмыкнул из-за плеча Себастьяна Даниель. – Глупость несусветная!

– И не говори, – махнул рукой Себастьян. – Это же надо придумать – ангелы выглядят как люди, только крылья у них как у здоровенных куриц, зато гениталии полностью отсутствуют!

– Никто же из людей, перед тем как сесть в машину, не станет отрывать у нее выхлопную трубу и припаивать к крыше перископ! – хмыкнул Даниель и включил электрический чайник.

– Принимая человеческий образ, ангелы ничего в нем не меняют, – сказал Себастьян. – Во всяком случае, не приставляют ничего лишнего и не убирают ничего нужного. Хотя, конечно, могли бы, при желании.

– Другими словами, у вас все есть? – на всякий случай еще раз уточнила я и густо покраснела.

– Конечно! – откликнулся Даниель и с готовностью добавил: – Показать?

– Нет! – хором взвизгнули мы с Надей, а ангелы покатились со смеху.

Внезапно раздался негромкий щелчок, тихое гудение, и двадцатидюймовый экран стоящего в комнате компьютера засветился. Все застыли как вкопанные.

– Это что еще… – изумленно произнес Даниель, выронив изо рта незажженную сигарету.

На серебристо-сером фоне монитора появилась надпись:

«Благодарю за службу. Жду сегодня с книгой на Лестнице».

Еще один щелчок – и экран погас.

– Так я и знал, – тихо сказал Себастьян.

– А я думал, тот, кто нас нанял, обычный человек, – приуныл Даниель.

– Зато теперь совершенно очевидно, что это один из нас, – ответил Себастьян. – Интересно получается.

– Надь, ты что-нибудь понимаешь? – шепотом спросила я.

– С трудом! – откровенно призналась она.

– Итак, сегодня мы едем к Лестнице. – Себастьян задумчиво посмотрел на нас: – Девушек наших с собой возьмем?

– Ага. – Даниель поднял с ковра сигарету. – А то они из нас потом всю душу вынут.

Мы с Надей обменялись торжествующими взглядами.

«Победа» заехала за мной, когда уже стемнело. Когда дверь открылась, перед честной компанией предстало совершенно измочаленное существо. Ангелы в один голос поинтересовались, что со мной случилось, а Надя прозорливо высказала догадку, что последние несколько часов я занималась уборкой, и оказалась совершенно права. Беспорядок, наведенный в моей квартире людьми Трефова, сам собой не рассосался, и мне пришлось засучить рукава.

Окрыленная сочувственными взглядами и подгоняющими возгласами, я быстро собралась, и через десять минут мы уже ехали по вечерней Москве в сторону пригорода. Вслед за нами по темно-синему весеннему небу, продираясь сквозь ветви деревьев, летела огромная желтая луна.

Ехали мы молча. Слушая ровный гул мотора, смотрели на пролетающие по обе стороны от дороги автозаправочные станции, магазины и кварталы на окраине Москвы, незаметно сменившиеся кварталами пригородных поселков и областных городков.

Въехав в один из таких городков, мы остановились у входа в крохотный одноэтажный домик с полустершейся надписью «Обмен и продажа газовых баллонов». На двери висел ржавый амбарный замок размером с хороший мужской кулак. Дальше мы пошли пешком.

За тесным скоплением ветхих хрущоб расстилался огромный пустырь со следами заброшенной стройки. Повсюду были вырыты ямы, валялись обломки плит, торчали куски арматуры. Туда мы и направились. Честно говоря, у меня тряслись поджилки, несмотря на то что я была не одна. Ночь, тишина и ожидание встречи с кем-то таинственным – было от чего оробеть. Сразу за пустырем начинался шумевший от ветра темный лес, что тоже бодрости мне не прибавляло.

Продвижение по пустырю было затруднено постоянной опасностью куда-нибудь провалиться или обо что-нибудь споткнуться, и, как я ни старалась смотреть под ноги, все же зацепилась ногой за торчащий из земли металлический прут и, основательно приложившись коленкой о край плиты, отчетливо чертыхнулась.

– Тс-с! – зашипела Надя, прикладывая указательный палец к губам. – Смотри!

Над пустырем в матовом лунном свете, подрагивая, поднималось нежно-серебристое марево. В сторону этой странной дымки мы и направились.

По мере нашего приближения туман сгущался, и когда мы подошли к его границе, то увидели широкую длинную лестницу, уходившую вверх, как будто прямо клуне, и пропадавшую в бесконечности.

Мы застыли в ожидании у подножия лестницы. Я разглядывала переливающиеся, словно перламутр, высокие ступени и тихонько боролась с соблазном поставить ногу на нижнюю. Борьбу с соблазном облегчала мысль, что с моей ногой после такого смелого шага может что-нибудь случиться.

Ждать пришлось недолго. Наверху показалась одинокая темная фигура. Она стремительно приближалась.

– Узнаешь? – тихо спросил Даниель, обращаясь к Себастьяну.

– Конечно, – ответил тот. – И не могу сказать, что сильно удивлен.

– Что это за лестница? – шепотом поинтересовалась я, обрадовавшись, что всеобщее молчание наконец нарушено.

– Ты знаешь, что такое лестница Иакова?

– Ну… в общих чертах, – промямлила я.

– Позорище! – прошипел Себастьян. – Окончить филологический факультет университета и так плохо знать Библию!

Фигура на лестнице между тем уже приблизилась, и мы увидели высокого мужчину в длинном черном пальто. Лицо мужчины было молодо, но волосы белы как снег, и мне почудилось, что от них отражается лунный свет. Огромные сияющие глаза были так светлы, что казались состоящими из одних зрачков.

– Здравствуйте. Рад вас видеть, – сказал незнакомец и остановился, не дойдя до нас нескольких ступенек.

– Привет! – несколько фамильярно поприветствовал его Даниель.

– Кто это? – одними губами прошептала я. Однако незнакомец каким-то образом услышал меня и галантно произнес:

– Упущение с моей стороны – забыл представиться тем, кто со мной незнаком… Среди людей я известен как архангел Михаил.

Меня слегка качнуло. Покосившись в сторону Нади, я увидела, что она выглядит так, словно ей на голову только что свалился кирпич.

– Здравствуй, Михаил, – сказал Себастьян. – Так это ты нанял нас для поисков книги?

Архангел кивнул:

– Человек, которому я поручил купить ее на аукционе, сплоховал. Пришлось организовать ее похищение. Но одно из последних звеньев цепочки оборвалось – Быстрое бесследно исчез. Впоследствии, правда, выяснилось, что он погиб. Иоаннит, который должен был доставить книгу в Москву, тоже пропал. За всем этим чувствовалась злая воля, вооруженная к тому же знанием, которое редко бывает доступно обычным людям. Я встревожился. К счастью, я знал, что в Москве есть те, кто сможет добыть книгу. И я оказался прав.

– Наших заслуг здесь мало. – Себастьян нахмурился. – Если бы не ряд случайных совпадений, мы не только не нашли бы книгу, но и были бы повинны в гибели по меньшей мере еще двоих…

– Ах, Себастьян, Себастьян! Ты всего полгода провел среди людей, а уже успел поверить в то, что совпадения могут быть случайными! – укоризненно покачал головой Михаил и протянул руку: – Дай мне книгу.

Себастьян кивнул, и через несколько секунд маленький томик в кожаном переплете перекочевал к Михаилу.

– Что такого ценного в этой книге, что ты позволил себе ради нее так активно вмешиваться в людские дела? – спросил Себастьян.

– Ценность всякой книги – в ее содержании. Эта книга содержит знание, которое люди еще не готовы усвоить, хотя ради этого знания они могут пойти на многое. В конце второго века от Рождества Христова некий ученый муж по имени Иоаким, родом из Гизы, пришел в Александрию Египетскую после долгих скитаний по пустыне. Там, в Александрии, записал он откровение, которое, как он уверял, снизошло на него во время скитаний. Рукопись Иоакима после его смерти попала в Александрийский музеон и сгорела вместе со знаменитой библиотекой. Но кто-то успел сделать с рукописи копию, хотя та, заметьте, была зашифрована Иоакимом, дабы непосвященный не мог узнать того, что не полагается, и после долгих странствий по Средиземноморью эта копия попала в библиотеку кордовского халифа и погибла во время Реконкисты… Кстати, – тут Михаил сурово посмотрел на Даниеля, – никогда не следует говорить того, чего не знаешь наверняка! Зачем ты уверял Надю, что в ее роду были халифы из династии Фатимидов?

– Я же говорила, что он врет! – торжествующе воскликнула Надя.

– Конечно, врет, – подтвердил архангел. – В твоих жилах течет кровь дамасских и кордовских халифов из династии Омейадов, и, хотя обе династии принадлежат к роду пророка Мухаммеда, путать их все-таки не следует!

Я бросила на растерянную Надю взгляд, полный глубокого сочувствия, а Михаил тем временем продолжал:

– Но и с манускрипта кордовских халифов была кем-то сделана копия. Последними владельцами этого экземпляра были графы Тулузские. След его потерялся во время кровопролитных альбигойских войн. Но прошло какое-то время – и книга появилась вновь. Она пережила вместе с людьми немало войн, революций и катастроф. Последний известный мне экземпляр, не считая того, что я держу сейчас в руках, погиб пятьдесят пять лет назад вместе с другими секретными документами Третьего рейха.

Михаил открыл книгу и перелистал ее.

– Открою вам одну тайну. Не раз катастрофа, в которой погибал очередной экземпляр этой книги, совершалась не без моего участия – в том случае, когда возникала опасность, что книгу могут прочесть и использовать прочитанное во зло.

– Твою бы энергию да в мирных целях! – фыркнул Даниель. – Чем мешать прочтению книги, лучше бы помешал изобретению атомной бомбы!

– Не говори чепухи! – отрезал архангел. – Сам знаешь, что никто не позволил бы мне так вмешиваться в дела людей. А книга – другое дело. Кто-то из наших, до сих пор не знаю – кто, помогал Иоакиму писать ее, так что это касается не только людей, но и ангелов. Поэтому Быстрое и помогал мне, хотя ему, страстному библиофилу, тяжело было знать, что книга будет уничтожена. И все-таки то, что для библиофила было бы преступлением, для бывшего ангела стало чем-то вроде искупительной жертвы…

– Бывшего ангела? – удивилась я. Михаил посмотрел на меня снисходительно.

– Конечно. Иногда ангелы становятся людьми – когда слишком привязываются к чему-нибудь или кому-нибудь земному. У Быстрова таких привязанностей было две: его жена – она, к сожалению, умерла – и книги. Когда ангел становится человеком, он теряет почти все свои способности и связи со светлым ведомством. И главное – душа его становится зависимой от тела. Так же, как у всех людей… Я знаю, о чем ты хочешь спросить меня. Себастьян и Даниель – все еще ангелы. Они не стали людьми. В свой час их ждет возвращение туда, откуда они пришли.

– Я как раз хотел спросить у тебя, не настало ли мне время возвращаться? – Голос Себастьяна странно дрогнул.

Архангел отрицательно покачал белой головой:

– Нет, Себастьян. Это время еще не пришло. Знаю, тебе здесь тяжело, но ты не должен считать испытание наказанием.

– Разве? – горько спросил Себастьян. – С минуты на минуту ждать получения чина архангела, а вместо этого получить приказ отправляться на Землю – это, по-твоему, не наказание?

– Я вижу, тебе действительно еще рано возвращаться, – сурово сказал Михаил. – То, что ты живешь сейчас среди людей, – не разжалование и не ссылка. Это, если хочешь знать, честь. А твоя гордыня не пристала ангелу. Не уподобляйся тому, чье имя называть я не хочу… – И, смягчаясь, добавил: – Кстати, ты по-прежнему младший архангел, если тебя это так волнует. Тебе неплохо бы взять пример со своего друга. Вот кого, по-моему, абсолютно не волнует никакая карьера – ни земная, ни небесная.

– Ничего подобного, – хмыкнул Даниель. – Просто я не такой чувствительный, а если бы даже и был таким, то не стал бы демонстрировать свои чувства перед тобой.

– За что такая немилость? – прищурился Михаил.

– Не люблю штабных! – ответил Даниель.

– А как же твой друг?

– Ну, Себастьян – он другое дело, он особенный. – Голос Даниеля потеплел.

– Спасибо, – сказал Себастьян. – Ты…

– Ой, только вот этого не надо! – замахал руками Даниель. – Не надо нежностей! А то Марина окончательно решит, что мы «голубые» ангелы!

«Вот жук!» – подумала я.

– А что такого написано в книге Иоакима? – обратилась я к белоголовому архангелу. – Почему ее нельзя было прочесть, к примеру, Трефову?

– Прочитавший эту книгу целиком способен обрести великую власть. Если эту власть обратить во зло, людей ждут неисчислимые бедствия.

Михаил открыл книгу и прочел:

«Поступки обладают силой, и вещи обладают силой, и мысли человеческие обладают силой, но превыше всех сил – сила Слова. Превыше молнии и града небесного, превыше волн морских и лесных пожаров, превыше трясения земного и ураганов, превыше ударов копий и стрел, превыше жара солнца и таинственной власти небесных светил – Слово изреченное. И потому знающий Слова и говорящий их владеет всем миром, пока не отлетит душа его и не кончится власть его…»

Архангел захлопнул книгу и встретился со мной взглядом. Зрачки светлых глаз, казалось, смотрели прямо мне в сердце.

– У тебя есть частица такой власти, – услышала я, хотя губы архангела не шевелились. – Не позволяй ей обратиться во зло.

– Слушай, объясни мне, непонятливому, – раздался веселый голос Даниеля, и наваждение кончилось: я пришла в себя и, все еще чувствуя себя слегка оглушенной, повернулась в его сторону. – Зачем бедняге Паулю пришлось переться с книжкой в Россию? Ты что, не мог забрать ее в другом месте, поближе? Разве в Европе нет ни одной лестницы?

– Есть, конечно, – ответил Михаил холодно. – Но все эти лестницы либо находятся в труднодоступных местах, либо пришли в такое состояние, что даже бессмертная душа может сломать себе на них шею. К тому же сначала я не знал, что покупатель книги живет поблизости и не остановится ни перед чем, чтобы вернуть ее себе.

– Ай-ай-ай, какая непредусмотрительность! – покачал головой Даниель.

– Не забудь, только бог всеведущ, – усмехнулся Михаил.

– Что теперь будет с книгой? – спросил Себастьян.