Текст книги "Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются"
Автор книги: Светлана Феоктистова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Девушка не была кровожадной, просто мужчина оказался слишком навязчивым и не собирался расставаться с ней очень быстро. Лжебомжиха поехала к нему домой, но намерения ее расходились с эротическими стремлениями кавалера. Гораздо больше ей приглянулся маленький пузатый сейф в его кабинете, где хозяин хранил деньги на «мелкие расходы».
Пока кавалер спал, девушка вскрыла сейф. Но была застукана за этим занятием, и плохо пришлось бы не киллерше, а кавказцу, если бы не подоспели менты. В сейфе оказалось около пятидесяти тысяч долларов. Убить Гольского девушка согласилась за двадцать пять.
Запираться она не стала и сразу выложила, кто ее нанял. После неудачной попытки в Столешниковом она получила инструкции насчет «Максима». Девушка собиралась убить Гольского либо в туалете, либо прямо в зале и уйти, разбив окно, около которого сидела.
К тому моменту секретарь Антон уже во всем признался начальнику охраны босса. Видимо, пытался чистосердечным признанием спасти себе жизнь. И спас, раз его отдали в руки правосудия, а не убили тихо, по-семейному.
Ирина давно работала в российском бизнесе и понимала, что большие деньги не делаются теми, кто сентиментален и слаб. Как бы ни был вежлив и обходителен Гольский, он наверняка обладал твердым характером.
Приятно беседуя, они закончили ужин и вышли на балкон. Гольский закурил сигару. В комнате Маша убирала со стола.
Александр Ильич искоса посмотрел на Ирину, занятую созерцанием вечерней Москвы.
– Я хотел сделать вам предложение, – неожиданно нарушил он молчание. – Думал подождать, пока мы не сядем за кофе, но лучше сейчас.
Кленина кокетливо повертела головой:
– Предложение делового или личного характера?
– Скорее личного, но сейчас такое время, что оно все равно будет оцениваться с позиции дела, – рассмеялся он.
Ирина молча ждала продолжения. Этот человек ей нравился. Можно сказать, что ее сердце рядом с ним билось немного быстрее, чем обычно. Но она не думала, что это можно сравнить с ее чувствами к Смирнову. Любовь вообще трудно перепутать с чем-либо другим.
– Я понимаю, что в моем возрасте трудно рассчитывать на что-то большее, нежели простая симпатия. Тем более со стороны такой красавицы, как вы. Но… – Он замешкался, подбирая слова.
– Александр Ильич, – прервала его Ирина, – давайте начистоту. Вы очень привлекательный мужчина, и скромность вам совсем не к лицу. Вы вполне можете рассчитывать на нечто большее, нежели простая симпатия.
– Я женат, и у меня уже пятеро внуков. Разумеется, вновь жениться я не собираюсь. Но вы могли бы поехать со мной… С вашим умом и красотой вы сможете возглавить один из моих филиалов. В том случае, конечно, если захотите работать…
Ирина вздохнула:
– Александр Ильич, я польщена. Но…
– Молчите, молчите! Сейчас вы скажете что-нибудь, от чего мое бедное старое сердце разорвется. Например, «Вы противный злой мафиозо» или «Я не встречаюсь с женатыми мужчинами».
Ирина рассмеялась:
– Нет. Дело не в этом. Дело в том, что у меня есть один человек, который… Которого я люблю. Хотя знаете что? Сегодня я его просто ненавижу!
– Почему? – удивился Гольский.
– Потому что если бы его не было, я бы закричала: «Да!» – и бросилась вам на шею.
Гольский усмехнулся.
– Когда я была маленькой, мама читала мне «Алые паруса» Грина. И лет до восемнадцати у меня была мечта: придет некий мужчина, принц, обязательно богатый (потому что на корабль нужны немалые деньги), обязательно красивый и желательно старше меня – чтобы рядом с ним можно было бы чувствовать себя маленькой девочкой, капризничать и загадывать желания. И я поплыву с ним на корабле, под алыми парусами. А вообще, я была согласна и на белые. А вы, Александр Ильич, как нельзя лучше подходите на роль принца из моей мечты.
– Бросьте…
– Я говорю абсолютно серьезно и честно. Со мной это нечасто бывает, так что можете верить. И поэтому я злюсь на то, что судьба подсунула мне мужчину, за которого я могла бы уцепиться обеими руками, а я уже влюбилась.
– Возможно, мечта была ненастоящая. – Гольский поцеловал ей руку. – Или судьба за вас решила… Ладно, надеюсь, это не помешает нам выпить кофе?
– С удовольствием, – ответила Ирина. – И кстати, вы обещали мне показать фотографии ваших жеребцов.
– В этом «Контакте» вообще странные дела творятся, – докладывал возбужденный Василий Куролесову. – Мне кажется, их не только мы пасем!
– А кто еще? – удивился Борис Ефимович, на мгновение перестав жевать бутерброд с красной рыбой.
– У меня тут все записано. – Василий полез за блокнотом. Пролистал несколько страничек, приговаривая: «Это не то, это тоже…» – и, наконец, нашел нужное. – Итак, в пятнадцать ноль четыре к фирме подъехали красные «Жигули». За рулем сидела баба. Молодая, толстая, в шляпке. Припарковала машину и стала наблюдать за входом.
– И что из этого следует? – проворчал с набитым ртом Куролесов.
– Вы слушайте дальше. – От возбуждения Василий даже забыл о своем имидже невозмутимого испанского гранда. – В пятнадцать часов двадцать минут рядом со мной появилась вторая баба, постарше, но тоже толстая. Залезла в кусты и стала наблюдать за «Контактом» в полевой бинокль…
– Зачем? – поразился Куролесов.
– Не знаю. Далее. Через десять минут появилась еще одна женщина…
– Я же говорю, это форменный бордель, однозначно. – Куролесов отхлебнул чаю. – А Смирнов мне талдычит о какой-то пользе для общества!
– От борделей обществу тоже бывает польза, – осмелился возразить Диего.
– Молчать! Что дальше?
– Вошла в офис. Пробыла около сорока минут, вышла…
– А эта тоже толстая?
– Нет, эта вполне аппетитный бабец. На улице о чем-то разговаривала с теткой из «Жигулей», о чем – не знаю, но базар был крутой. Расстались, правда, без стрельбы.
– Ну хорошо, суетятся вокруг «Контакта» бабы, ладно. Выясни – почему. Но с чего ты взял, что они имеют какое-то отношение к Смирнову?
– Очень просто. – Василий взял себя в руки и стал сдержанным Диего. – Смирнов борзел?
– Борзел, – охотно подтвердил Борис Ефимович, вытирая рот салфеткой.
– Значит, чует за собой чью-то силу, иначе бы не стал высовываться…
– Верно.
– Я проследил за девушкой, которая заходила в «Контакт». Знаете, куда она отправилась после? К господину Кленину. Прямо в офис!
– Может, у Ирины дела с бывшим мужем? – задумался Куролесов.
– Да она же в отъезде, а Смирнов официально в контрах с Клениным. Чуете?
– Чую… Вот, значит, как… На людях Кленин на Смирнова плюется, а втихаря вместе с ним интриги строит. Интересно…
– Проследить за девушкой? – спросил Диего, лелея надежды на знакомство с таинственной красавицей.
– А ты выяснил, кто она?
– А как же. Секретарь господина Кленина.
Куролесов присвистнул:
– Так-так. Значит, все-таки Кленин…
– Так что будем делать со Смирновым?
– Больше ничего не узнал?
– Ничего. По уголовщине не привлекался. Точнее, был у него в молодости один инцидент, убил он мужика, но признали самооборону.
– А какие-нибудь слабости? Женщины, выпивка? – Куролесов встал и принялся ходить из угла в угол.
– Да нет. Ничего особенного. Правда, участвовал в выборах. Да вы, наверно, помните. Его Кленина выдвигала, в кандидаты на пост мэра. Потом он свою кандидатуру снял. Говорили, что по собственному желанию.
– Ах вот оно что! Помню, конечно. Так это он тогда против мэра попер…
– Клиент вроде скромный, но если копнуть…
– Ну и копни! – заорал Куролесов. Устал говорить нормально, горло заболело. – Пришел, понимаешь, загрузил какими-то бабами! Ты узнай, что они с Клениным замышляют!
– Я могу идти? – надменно спросил Диего. Смотреть на толстого, пыхтящего чиновника ему не улыбалось. Да еще орать вздумал, боров недоделанный.
– Иди! И шевелись быстрее!
Когда Диего отправился следить за Мариной, на улице возле «Контакта» наступили тишина и покой. Чирикали птички, светило солнце, шумел ветерок в листьях деревьев. Женщины Димона по-прежнему сидели в засаде.
И дождались! Из офиса вышел Дмитрий собственной персоной. Проигнорировав Геру, которая вылетела из машины и поскакала к любимому, он твердой походкой подошел к той, что засела в кустах.
От удивления мамуля опустила полевой бинокль.
– Дима? Это ты, сынок? – не веря своему счастью, простонала она.
– Я. – Дима сдержанно кивнул головой.
– И ты помнишь свою маму?
– Вспомнил, – лаконично ответил Димон, удивляясь про себя, что мать до сих пор верит в его выдумку с амнезией.
– Какое счастье! – Она собралась было заключить ребенка в мощные объятия, но Дима оказался проворней и успел отскочить. Однако, оглянувшись, увидел Геру. Та была уже в трех метрах от него.
– Пойдем поговорим. – Схватив мать за руку, Дима поволок ее по улице, прочь от Геры.
Знойная женщина, спортсменка и чемпионка, застыла на месте, обиженно глядя вслед удиравшему любимому.
– Бегать от меня вздумал, солнышко… Я же тебя везде найду, цветочек мой!
Удалившись от бывшей невесты на приличное расстояние, Димочка посадил мать в парке на скамейку и попытался отдышаться. Не тут-то было!
– Где ты был, сынок? – Мамуля ощупывала вновь обретенное чадо. – Что ты ел? Как изболелось мое материнское сердце!
– Мама, давай начистоту, – собравшись с духом, выпалил Димуля. – Может, из-за потери памяти, может, из-за нашей ссоры, но я изменился. И хочу, чтобы ты об этом знала.
– Что ты имеешь в виду?
– Мама, я хочу поставить все точки над «и». – Димочка глубоко вздохнул и распрямил спину. – Я не вернусь домой!
Мамуля побледнела.
– Как? Почему?
– Потому что я уже взрослый мужчина, – терпеливо объяснил ей Димочка. – А взрослые мальчики не живут со своими мамами.
– Ты меня больше не любишь, – всхлипнула Мамуля. Дурой она не была и знала, когда не стоит переть напролом. Слезы – вот вернейшее женское оружие.
– Очень люблю. – Димочка погладил ее по голове. – Но теперь я хочу стать самостоятельным! Сам решать, где жить, что есть и с кем встречаться!
– Что значит – где жить? Сынок, возвращайся домой, мы с папой и слова поперек тебе не скажем! – взмолилась Любовь Ивановна. – Как же так, я не могу без тебя!
Против собственной воли Димочка почувствовал прилив жалости к ней, но ему нужно было заботиться прежде всего о себе. Если он сейчас пойдет на поводу у ее слез и причитаний – все, прощай, свобода!
– Мама, я же не уезжаю в другой город, – объяснял он ей терпеливо. – Я буду часто приходить к тебе в гости.
Неожиданно слезы высохли.
– Это из-за той паршивой девки? – подозрительно поинтересовалась Мамуля. – Это из-за нее ты бросаешь свою бедную больную мать?
Насчет «больной» она явно преувеличила. Димочка и не помнил, когда его мама в последний раз болела.
– Во-первых, Гера не девка. – Он почувствовал сильное утомление. Переговоры затягивались. – Я собирался на ней жениться, но теперь не знаю, хочу этого или нет. Она, между прочим, очень похожа на тебя…
– Да как ты смеешь сравнивать меня, свою мать, с этой шалавой?! – завопила мамуля, вскакивая на ноги.
Но Диму уже не так легко было напугать. Несколько дней, проведенных на вольных хлебах, многому его научили.
– Мы никогда не говорили с тобой откровенно, – прервал он мамулину истерику. – И у меня не было случая сказать, как я тобой восхищаюсь…
– Сынок… – тут же растаяла Любовь Ивановна.
– И я всегда мечтал о том, чтобы найти девушку, похожую на тебя. Не могу же я жениться на собственной матери, верно? А второй такой, как ты, не было…
В глазах мамули засветилось самодовольство.
– Твой отец всегда говорил, что я необыкновенная женщина, – с напускной скромностью сообщила она.
– Я знаю, – подтвердил Дима, подумав, что лишняя бочка меда в вагон лести мамуле не помешают. – Я уже было решил, что мне суждено остаться холостяком…
– Ну что ты, сынок! – попыталась утешить его мамуля, не испытывая, впрочем, особых сожалений по этому поводу.
– И тут встретил Геру.
Мамуля открыла рот и осеклась под его взглядом.
– Она очень похожа на тебя. Такая же энергичная, волевая. Так же умеет настоять на своем. Можно сказать, она оказалась ближе всех к идеалу – то есть к тебе.
Мамуля поежилась, но промолчала.
– Я хотел поделиться с тобой радостью, а ты что устроила? Безобразный скандал! Ты меня просто разочаровала…
Хитрая тактика Димона дала нужный результат. Мамуля затихла и даже начала чувствовать себя виноватой. Такого успеха Димочка добился впервые за все эти годы.
– Сынок, я не хотела… – залепетала она. – Я как-то не подумала…
– Как я мог жить после этого? – драматически закатил глаза Димуля. – После такого разочарования в тебе?
Мамуля совсем сникла. Сын действительно изменился, раньше он никогда не осмеливался открыто возражать ей, а тем более укорять ее. Но ведь мальчик был прав. Ему действительно пора жениться, как ни печально это признавать. Так почему бы и не на этой… девице?
– И теперь ты хочешь жить с ней? – Эта мысль была ей ненавистна, но, если вдруг он все-таки решит, она больше возражать не станет. Приятно быть идеалом. А кто, как не родная мать, пожалеет сына, если его подружка окажется не на высоте?
– Еще не знаю, – нахмурился он. – Она тоже повела себя нелучшим образом. Понимаешь, мама, я хочу самостоятельности! Я мужчина, черт возьми!
Смирнов еле дождался одиннадцати вечера. Мысли его путались, в горле было сухо. Нина Павловна заметила состояние сына, но так и не добилась от него объяснений. В голове Андрея кружилась фраза новой знакомой Ольги: «Никому ни слова. Особенно Ирине. Она может по доброте душевной предупредить мужа, и тогда нам конец. И вашей Наташе тоже…»
Ровно в одиннадцать раздался звонок. Смирнов кинулся к телефону, опрокинув табуретку:
– Да!
– Это Ольга, – раздался в трубке голос Марины. – Вы готовы?
– Да. – От волнения Смирнов не мог стоять на месте.
– Встречаемся через час. Знаете, где его офис?
– Да.
– Никому ничего не говорите!
– А маме можно? Вдруг нас там поймают?
– Если нас поймают, тогда никто не поможет, – наставительно сказала женщина. – А вашей маме лишние волнения ни к чему!
– Ладно, – покорно согласился Смирнов. – Не скажу.
– О чем ты не должен мне говорить? – вдруг услышал он за спиной. Нина Павловна обняла его за плечи.
Смирнов даже подпрыгнул от неожиданности:
– Мама! Так же разрыв сердца может быть!
– Ты уходишь? – встревоженно спросила мать. – В такое время?
– Да, надо съездить кое-куда. – Андрей поспешно одевался.
– Это Наташа звонила? – наугад спросила Нина Павловна. – Девочки заболели?
Андрей замер в полуодетом виде:
– О господи, нет! С девочками все в порядке. Наверное… просто позвонил человек, хочет встретиться, кое-что обсудить…
Мать неодобрительно покачала головой:
– Андрюша, Андрюша… Надеюсь, ты не повторишь ошибки, которую совершает большинство мужчин.
– Ты о чем?
– Где одна любовница, там и две. Потом начинается чехарда и неразбериха. Надеюсь, ты ушел от Наташи не для того, чтобы пуститься во все тяжкие. В твоем возрасте это уже неприлично, ты не мальчик, чтобы менять женщин как перчатки!
– Да при чем тут любовницы? Честное слово, мам, это по делу. Причем я не для себя стараюсь.
– А для кого?
– Для Наташи. Только, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем…
Через полчаса он был на месте. Андрей знал, что пришел слишком рано – до назначенного Ольгой срока оставалось еще полчаса. Торчать перед парадным входом он боялся. Не ровен час, попадется кому-нибудь на глаза, возбудит подозрение.
Он и не подозревал, что за ним во все глаза следит Василий-Диего. А излишнюю нервозность и ощущение, будто спину буравят чьи-то глаза, списывал на волнение, вполне естественное перед первой в жизни кражей.
Спрятавшись в кустах, росших под окнами кленинского офиса, Смирнов сел на землю и попытался взять себя в руки. Чем дальше, тем больше ему не нравилась эта ситуация. Да и слова Ольги перестали казаться такими логичными, как раньше.
«Допустим, что эти женщины действительно пропали, – говорил Смирнову внутренний голос. – Но с чего она взяла, что их убил Кленин? Сплошные домыслы и намеки. Конечно, Кленин тебе не нравится, но это не причина, чтобы записывать его в маньяки. Тем более что Наташа с ним едва знакома. Конечно, надо было бы поговорить сначала с ней, а не лезть ночью в чужой дом…»
Смирнов почувствовал, как что-то ужалило его в коленку.
– Черт! – тихо ругнулся он, почесал больное место и включил фонарик, который взял из дома на всякий случай.
Посветив на ногу, Андрей передернулся. Оказывается, в темноте он сел на небольшой муравейник. И теперь все ноги были покрыты рыжими муравьями. Свет растревожил их еще больше, и они деловито забегали в поисках укрытия, то и дело кусая его.
Ожесточенно пытаясь стряхнуть с себя проклятых насекомых, Смирнов прыгал и ругался. Он старался делать это бесшумно, но избавиться от муравьев в полной темноте, когда ветки норовят залезть в рот и глаза, и не производить никаких звуков – задача малореальная.
Василий-Диего, подкравшийся поближе, чтобы разглядеть «клиента», решил, что в кустах случилась драка. В его глазах Смирнов становился все более подозрительным объектом.
«Надо же, не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся, – опасливо отползая подальше, думал Диего. – Тут главное – не попасться под горячую руку. Не ровен час, убьют, чтоб свидетелей не оставлять».
Диего не понаслышке знал, что такое разборка. Но одно дело, когда страдаешь за дело, то есть за приличные бабки. И совсем другое – когда гибнешь по дурке, просто потому, что Куролесову стукнуло в голову последить за человеком, который ему нахамил.
Он услышал треск материи. Его адидасовские тренировочные штаны зацепились за сучок яблони и порвались. Хуже того, проклятая ветка оцарапала руку. И хотя штаны были старыми и надетыми специально «на дело», у Василия окончательно испортилось настроение. Он решил вернуться в машину и сидеть там. Когда все закончится, он проверит, кто победил. Но не раньше.
Смирнов в это время доблестно отразил нашествие муравьиного войска и перебрался на фундамент дома. Сидеть там было не очень удобно, но по крайней мере сухо и безопасно.
Пытаясь привести в порядок разбегавшиеся мысли, Андрей вяло прислушивался к звукам, доносящимся с улицы. Но ни людей, ни машин рядом с офисом пока не было.
«Почему я такой нерешительный? – горевал Смирнов. – Вечно мне всякие глупости в голову лезут. Честным быть в наше время очень трудно! Мораль, правила поведения… То жене изменять не мог, теперь вот боюсь взломать компьютер… Ладно, хороший человек был бы, так нет – новорусский бандит! Да как он вообще посмел своими маслеными глазенками на Наташу смотреть?! Ох, держите меня, братцы, а то я за себя не отвечаю. Достану эту проклятую переписку из компьютера, и дело с концом! Стоп, стоп, стоп! А почему я решил, что это у меня получится? В конце концов, я никогда хакером не был, чужие пароли не взламывал… Ладно, попытка – не пытка. Не получится, пойду к Наташе, пойду в милицию, Ирине нажалуюсь, наконец! Уж у нее точно найдется управа на мужа. Интересно, если Кленин – сексуальный маньяк, почему он не убил Ирину? Наверное, жены его не привлекают… Да где же Ольга? Заманила, а сама в кусты?»
Где-то рядом послышался шум работающего двигателя. Смирнов навострил уши. Машина остановилась совсем близко, и Андрей мигом нырнул вниз. Возможно, это Ольга, но проверить не помешает.
Из машины вышел мужчина. Сквозь ветки деревьев Смирнов не мог хорошенько разглядеть его лицо. Он постарался слиться с травой и затих.
Мужчина обошел здание вокруг и вернулся к машине. Слава богу, ему не пришло в голову лезть в кусты. Андрей услышал, как открылась дверца.
– Никого нет, – сказал незнакомый мужской голос.
– Ты везде проверил? – А это уже женщина, но его это подельщица или нет, Андрей не разобрал.
– Да. Но мы приехали рано. Подождем, – недовольно протянул мужчина. – Марина, может, уедем, пока не поздно?
– Пошел к черту! – прошипела дама. – От тебя толку как от козла молока, только ноешь!
– А кто тебе все время помогает? – окрысился мужчина. – Или ты думаешь, я всю жизнь мечтал грабить собственного шефа?
Смирнов начал подозревать неладное. Голос женщины показался ему знакомым. Но если это Ольга, что делает с ней какой-то мужик?
– Ладно, по местам! – скомандовала дама, и Андрей окончательно убедился, что это его новая знакомая. – Отгони машину и сиди там. Войдешь по моему сигналу. Я посвечу фонариком в окно три раза, понял? И постарайся ударить его так, чтобы отключить надолго.
«Это кого они собираются ударить? – запереживал Смирнов. – Нет, что-то тут нечисто! Почему он назвал ее Мариной?»
Он подполз поближе. Фонарь на улице давал не так много света, но Смирнов разглядел Ольгу, направляющуюся ко входу в офис. Машина же отъехала и скрылась за углом.
Андрей задумался. Ему очень не понравились слова мужчины о том, что он собирается грабить собственного шефа. Что же это значит? Дурак он, полный дурак! Его втянули в какую-то аферу, а он поверил. Хорошо, вот что ему сейчас нужно сделать: пойти к Ольге и предложить ей никуда не лезть, не вскрывать компьютер, а просто подождать, когда из Москвы вернется Ирина. Уж кто-кто, а она сможет точно выяснить, причастен бывший муж к исчезновению женщин или нет.
На душе у него полегчало. Как он сразу не додумался до такого простого решения? Нехорошо, конечно, что он опять не может поступить как настоящий мужик и надеется на Иринину помощь, но в данном случае это действительно будет мудро.
Он вышел из кустов на улицу и, не таясь, отправился ко входу, где его уже ждала девушка.
– Наконец-то! – приветствовала его Марина, взвинченная до крайности. – У нас есть четыре часа. В три утра здесь будет проезжать милицейский патруль. Здание у них на сигнализации. Надеюсь, вы успеете разобраться с компьютером.
– А как же вы собирались попасть внутрь?
– У меня есть ключ, – коротко ответила Марина, не вдаваясь в детали. Она зажгла фонарь и принялась ковыряться в замке.
– Я никуда не иду, – заявил Смирнов.
– Что?! Почему это? – Марина почувствовала, что весь план летит к чертям. С какой стати этот лопух тут выпендривается?! Мало ей проблем с Ромой, еще и со Смирновым разбираться? – Вы решили отдать ему Наташу? – попробовала она старый, проверенный способ. – Или думаете, что менты ее защитят?
– Почему вы мне врете? – спокойно спросил Смирнов. – Ваш друг плохо разбирается в компьютерах, так? И я понадобился, чтобы сделать за вас работу, верно, Марина?
Она растерялась.
– Меня зовут Ольга, – сказала она, покрепче сжимая в руке увесистый фонарь.
– Тогда почему ваш приятель назвал вас Мариной? Знаете, я не такой дурак, как вы думали. И не собираюсь помогать вам в ваших грязных делах. Если я еще сомневался, то теперь просто уверен, что вы наврали насчет сестры. Не знаю, что случилось с Люсей, но я это выясню. Не люблю околичностей. Просто пойду к Кленину и спрошу его напрямик! Разберемся как мужчина с мужчиной…
Договорить он не успел. Марина неожиданно ловко, по-кошачьи подпрыгнула к нему. Смирнову никогда раньше не приходилось бить женщин, и он оказался неготов к тому, что она замахнулась на него фонарем. И уж тем более к тому, что неожиданно мир закружился и исчез.
Ирина Кленина сидела на кровати, рассматривая купленные в «Детском мире» игрушки. Все, что заказывал Степашка, она нашла. Да и о себе позаботилась. В одном из салонов «Дикой орхидеи» она потратила кучу денег на белье. И теперь купленные там бюстгальтеры, рубашечки и трусики висели и валялись по всему номеру. Ей нравилось смотреть на эти новые вещи. Беспорядок в данном случае ее не задевал.
Особенно Ирина любовалась нежно-голубого цвета корсетом с серебристыми кружевными вставками. На те деньги, что пришлось за него заплатить, средняя семья в ее родном городе могла спокойно жить месяц. Но вещица того стоила. Когда Смирнов увидит ее в этой штучке…
– То ни черта не сделает! – пробормотала себе под нос Ирина. Настроение у нее испортилось. Завтра вечером ей уезжать, и это значит, что каникулы закончены и опять придется влезать в шкуру железной леди. Что с того, что перед отъездом он сказал ей о любви? Мало ли что он говорит. Она звонила ему два раза, и оба раза они обсуждали служебные проблемы. Ни слова о том, что он ее любит и скучает.
Она сняла корсет и бросила его в чемодан. Туда же полетели остальные пикантные штучки. С игрушками она обошлась менее сурово. Как-никак Степашка не виноват, что его мать влюбилась в неподходящего мужчину.
Боже, как она забыла? Там же осталась Соня, и она наверняка пытается охмурить Смирнова. И хотя он по натуре не бабник, кто знает, что может выкинуть ее подруга. В конце концов, последние два года она здорово поднаторела в искусстве соблазнения.
Кленина схватила трубку и набрала домашний номер Андрея.
Там долго не отвечали и наконец раздался встревоженный голос Нины Павловны.
– Извините, что побеспокоила вас в такое время, – сказала Ирина. – Можно поговорить с Андреем. Я вспомнила об одном деле…
– А его нет. – Нина Павловна словно смутилась.
Кленина посмотрела на часы. Двенадцать ночи. Где его может носить? Автобусы не ходят… Черт, у него же теперь машина, он больше не зависит от городского транспорта.
– А когда он будет?
– Не знаю. Он мне ничего не сказал. – Нина Павловна чувствовала неловкость. Строго говоря, Ирина ей не невестка. И отчитываться перед ней, где ее сын, она не обязана. Но ведь поведение Андрея и в самом деле нормальным не назовешь. Убежал из дому на ночь глядя, не сказав, куда и зачем.
– Ладно, позвоню завтра на работу, – нарочито беспечным тоном сказала Кленина. – Еще раз извините за поздний звонок.
Она положила трубку.
– Этого и следовало ожидать, – пробормотала Ирина. Беспомощно огляделась по сторонам. Как назло, под рукой не было ничего, что можно запустить в стену.
Вместо этого она вновь сняла трубку и набрала номер Сони.
Подруга откликнулась почти мгновенно, словно ждала у телефона. Но неожиданно Ирину оглушил поток французской речи.
Французский она знала очень слабо, поэтому разобрала только два ругательных слова.
– Эй, подруга, погоди, – попыталась урезонить ее Кленина. – В такое время мне не до лингвистических изысков.
– Господи, это ты? – Соня слегка поостыла. – Я услышала междугородный звонок и решила, что это Жак.
– Кто?
– Жак, мой любовничек-француз. Он меня совсем достал своими ночными истериками. Напьется – и давай мне звонить, плакаться…
– Любит, значит!
– Да пошел он… А ты чего? Ты же вроде в Москве? Тратишь деньги в столичных вертепах?
– Уже все потратила. Завтра поезд – и конец каникулам.
– Ну-ну. А мне чего звонишь? Неужели соскучилась?
Кленина смутилась:
– Смирнова нет дома…
– И ты решила, что он сейчас в моей уютной постельке? Бедняжка, как ты испугалась, наверное. К своему прискорбию, должна признаться, его здесь нет. Может, вернулся к жене? Ты туда не звонила?
– Еще чего! Я пока не совсем с ума сошла… – Кленина захлюпала носом. – Как мне плохо, Сонька…
– А я тебе говорила, что все мужики – сволочи, – зевнула подруга. – Ты бы бросала его, пока не поздно…
– Спокойной ночи. – Ирина положила трубку, не дожидаясь ответа. Значит, Смирнов не у нее. И на этом спасибо.
Она уселась перед телевизором и принялась переключаться с канала на канал. Не будет она с ним жить. Что за мужчина – на неделю уехала, уже пропал. Зачем она отказалась от предложения Александра Ильича? Сейчас бы паковала вещи для французской Ривьеры. А потом еще дальше: белая морская яхта, Лазурный берег, Монако, игорные дома, престижные гонки, публика в бриллиантах… Степашке наверняка бы понравилось жить на корабле…
Наутро ей в номер принесли огромную коробку. Почти не удивившись, она аккуратно подняла крышку и увидела модель старинного фрегата. Только паруса у него были не белые, а красные. Это был прощальный подарок Гольского.
Очнувшись, Андрей понял, что сильно пахнет дымом. Сначала, правда, это его не беспокоило – голова болела так, что посторонние запахи почти не достигали сознания.
Покрутив шеей, он попытался поднести руку ко лбу. Но не смог. Сильно удивившись, Смирнов пошевелился и понял, что лежит на жестком кафельном полу. По крайней мере, это точно была не земля. Руки оказались связанными у него за спиной.
– Черт тебя возьми, попробуй его дату рождения, – раздался рядом голос Марины. – Тебя что, всему учить надо?
– Не кричи на меня, – устало ответил мужчина. – Это тебя всему нужно учить. Начиталась глупых книжек. Это же не сейф, чтобы использовать дату рождения.
– Ну что-то надо делать!
– Сматываться надо! Пока нас не поймали. Марина, я серьезно, давай уедем. Рано утром есть поезд. Не хочешь на поезде, поехали на машине. Кленин узнает – от нас места живого не останется…
– Не скули, – жестко ответила Марина. – Я без денег отсюда не уйду. Долго еще?
– Не знаю. Я не могу сломать личный код доступа к банковским счетам. И не уверен, что мне это по силам.
Смирнов аккуратно, стараясь не производить лишнего шума, попробовал пошевелить ногами. Получилось. О ногах грабители не подумали. Теперь нужно было постараться отползти так, чтобы они его не услышали. Он с усилием подтянулся, но скользкий пол не давал никакой возможности как следует оттолкнуться. «Такими темпами я до дверей до утра не доберусь», – мрачно подумал Андрей, стараясь не обращать внимания на ноющие виски.
Он немного повернул голову и посмотрел туда, откуда доносились голоса.
В кабинете Кленина он никогда не был, но понял, что Марина и ее подручный пытаются взломать компьютер хозяина. Пока у них не очень-то получалось. Свет они не зажигали, и в комнате тускло мерцал свет монитора.
– Черт, – вскрикнул мужчина. – Нужно уходить!
– Что случилось?
Смирнов попробовал еще немного повернуть голову, но, к сожалению, природа не одарила его столь гибкой шеей, как у филина. Поэтому он ничего не увидел.
Мужчина вскочил.
– Ты почитай. Видишь?
– Что?
– Тут написано: «Несанкционированный вход в систему. Если в течение минуты вы не введете правильный пароль, система автоматически оповестит службу охраны. Введите пароль!» Бежать надо, пока не поздно!
– Как же так?! – простонала Марина. – Почему?!
Судя по шуму, мужчина пытался тащить ее к выходу.
– Наверное, программа устроена так, что неправильный пароль можно ввести лишь несколько раз.
– Мы не можем так уйти, – вдруг сказала Марина, и что-то в ее голосе заставило Смирнова напрячься. – Он нас видел.
– Черт с ним. – Мужчина почти кричал. – Ты уходишь или нет?!
– Ты что, меня не слышал? – холодно спросила Марина. – Я в тюрьму не собираюсь. Если мы заткнем ему рот, нас никто не сможет обвинить.
– Ты что?! О чем ты говоришь?! Я никого не буду убивать! Господи, это какой-то дурной сон… Марина, пойдем. Если хочешь, возьмем его с собой. Проедется с нами до ближайшего леса, там его отпустим. Пока он вызовет помощь, мы будем далеко. Убивать мы его не будем! Я не стану и тебе не дам. Опомнись, не бери грех на душу!
