Текст книги "Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются"

Автор книги: Светлана Феоктистова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Спасибо, все свободны!

Смирнов удивленно посмотрел на нее, но она не обратила на него внимания. Макишев задержался в дверях. Его взгляд был настолько красноречив, что Ирина не выдержала:

– Вы тоже свободны, Макишев!

Захлопнулась дверь, и «начальство» осталось наедине.

– Ты сама говорила, что хочешь работать в паре, – накинулся на Ирину Андрей, растрепанный и злой. – Да, может, я погорячился, уволив Профессора. Но неужели ты не понимаешь, что в данной ситуации обязана была поддержать меня? В интересах дела, в интересах, извини, нашего общего авторитета? А что будет теперь? Коллектив разобьется на два лагеря, одни будут за тебя, другие за меня – и начнется маленькая гражданская война…

– Насчет двух лагерей я бы не обольщалась, – медленно, через силу ответила Ирина. – Вряд ли кто-нибудь будет за тебя. И не надо говорить об интересах дела. Тебя, кажется, больше интересует твой собственный авторитет. А дело не общее, кстати, а мое. Я имею в виду не твои магнитоотводы, а то, что создала я. Коллектив, который состоит из живых людей. У нас была уникальная атмосфера, мы были дружными… А теперь этого нет!

– А тебе не кажется, что это элементарное чувство ревности? Ведь ты не станешь отрицать, что я предлагаю совершенно другой поворот, новое направление, новые перспективы? И тебе обидно, что не ты стоишь во главе всего этого. Ты просто ревнуешь, вот и все!

– Если тебе так проще, считай, что все дело в этом.

– Что значит, считай? Я не понимаю, ты что, издеваешься? Я же не придурок какой-нибудь?!

– Не кричи! Жаль, что я не умею падать в обморок. Очень хочется…

Смирнов набрал воздуха в грудь.

– Значит, я в одиночку их должен убеждать? Ты устранилась, это так надо понимать?!

– Понимай как хочешь. – Кленина почувствовала, что сыта этим человеком по горло.

– Я понял. В одиночку. Ну что ж, буду в одиночку. – Он приосанился, подошел к окну и четко, громко сказал: – Ты свободна!

Ирина изумленно покачала головой:

– Не понимаю, или ты дразнишь меня, или на самом деле так разыгрался?

– А понимай как хочешь, – издевательски сказал он. – И кстати, – он повернулся к ней лицом, – что-то давно ты в последнее время не говоришь мне о любви… То каждый божий день, а сейчас – молчок…

Она не верила своим ушам – настолько это было унизительно.

– Давай поговорим о любви. – Он подошел к ней и попытался сесть на подлокотник ее кресла. – Я тебя люблю, ты меня любишь, красивые фразы…

Она закусила губу.

– Мне женщина нужна… Я не привык быть один. Ты красивая, тоже одинокая… Зачем отказывать себе в радостях жизни?

– Ты смешной, Смирнов. – Она отвернулась. – Ты очень смешной. – Но в ее голосе смеха не было.

Она поднялась и быстро вышла из кабинета, а Смирнов ей вслед издевательски помахал ручкой. Потом огляделся, заметил на ее столе степлер. Взял в руки, взвесил, словно собираясь запустить его в стену. Немного поколебался и… степлер раскололся о книжный шкаф.

Смирнов сел в Иринино кресло и резко крутанулся.

– А ведь и правда помогает! – удивленно сказал он сам себе.

…От пережитого потрясения Наташа отошла очень быстро. Просто погоревала вечерок и снова стала той новой Наташей, которая пытается быть независимой и сильной женщиной.

На следующий день она сходила в центр и вернулась нагруженная газетами и обрывками объявлений. С аппетитом пообедав, села на пол, обложившись прессой, и с красным фломастером в руках стала просматривать разделы о предложениях работы.

Она определила свои слабые и сильные стороны. К слабым относилось наличие двух детей, плохое знание компьютера и английского и полное незнание реалий современного рынка. К сильным – опыт работы с детьми, чувство юмора и хорошая обучаемость.

Но положение на рынке труда ее не слишком вдохновило. Наташа была реалистом и понимала, что вряд ли сможет претендовать на должность управляющего или ведущего специалиста. Быть личным секретарем ей тоже не очень хотелось. Во-первых, для этого нужно владеть делопроизводством, а во-вторых, начальник может потребовать от нее таких услуг, на которые она не готова.

Кроме того, ей не хотелось искать постоянное место – она была привязана к своей школе и не собиралась оттуда уходить. А потому планировала найти работу на полдня.

Из всей кучи объявлений Наташа отобрала лишь около двух десятков.

Позвонив по первому, она вежливо представилась и спросила, какого рода работники им нужны. Грубый дамский голос в ответ поинтересовался, сколько ей лет.

– Около тридцати, – честно ответила она.

– Нам нужны девушки помоложе, – отрезала дама.

– А зачем? – наивно удивилась Наташа.

Дама коротко и доходчиво объяснила, почему они предпочитают молодых.

– Извините, до свидания, – поспешно распрощалась с ней Наташа.

Она повесила трубку и вычеркнула эту вакансию. Потом подумала и вычеркнула еще три аналогичных объявления, в которых предлагалась работа по вечерам для девушек старше восемнадцати лет.

Следующим был номер, владельцам которого требовались молодые женщины, желавшие подработать в свободное от основной работы время.

– Здравствуйте, – осторожно произнесла Смирнова, ожидая опять нарваться на грубость. Но ей ответил вполне вежливый мужской голос, и Наташа немного успокоилась. – Я звоню по поводу работы…

– Конечно, конечно, нам всегда требуются новые кадры, – обрадовался мужчина.

– А что за работу вы предлагаете?

– Я думаю, вам нужно подъехать к нам и обсудить это не по телефону.

– Но вы можете сказать хотя бы приблизительно?

– Работа в сфере услуг, – туманно ответил мужчина.

– А возраст имеет значение?

– А что, вам еще нет восемнадцати? – испугался тот. – Мы не связываемся с несовершеннолетними, вы что?! Это же статья!

– Ясно, – сказала Наташа. – Думаю, ваше предложение меня не заинтересует. Нет-нет, спасибо, мне все ясно…

Таким образом, вскоре большая часть объявлений была вычеркнута. Осталось лишь несколько вакансий няни. И Наташа поняла, что это судьба. Никуда ей не деться от детей, даже летом.

– Ой, зря вы, Герберт Иванович. – Стульев налил водки в стакан. – Вы что, не понимаете, что это ничем не закончится? Он Ирине голову задурил. Явно сумасшедшие проекты какие-то. Она одумается, конечно, но уже будет поздно…

Сотрудники сидели за столом и выпивали. У всех было ощущение, которое появляется на поминках. Только поминали они не человека, а свою прежнюю работу, которая, как ни крути, им нравилась, за которую им неплохо платили… Теперь, похоже, наступили другие времена. Смирнов претворял в жизнь свои амбиции, зарплаты грозили махнуть ручкой, и уволить нынче могли за то, чем никогда не грешила Ирина, – за отсутствие чинопочитания.

– Любовь, что ж поделаешь, – вздохнула романтичная Анечка.

Все чокнулись и выпили.

– Ага, любовь, за наш счет, – возмутился Стульев.

– Между прочим, многие великие дела рождались из сумасшедших проектов, – напомнила ему Анечка.

– Что, тоже в Смирнова влюбилась? – ухмыльнулся Стульев.

Герберт Иванович поморщился.

– Я? Я на нашей фирме таких сумасшедших вариантов насмотрелась, что сама вряд ли замуж выйду. Я зараженная.

– Ой! – Стульев округлил глаза. – В каком смысле?

– Не в том, в котором ты подумал, – укоризненно нахмурилась Анечка.

– А в каком я подумал?

Все рассмеялись. Водка частично сняла напряжение, возникшее в дружном коллективе после утренней летучки.

– Понимаете, каждая из наших клиенток ищет идеал, – вздохнула она. – Когда я сюда пришла, у меня был молодой человек. Приличный такой, порядочный.

– В наше время – и порядочный? – здесь прыснул Стульев.

– Молчи, развратник, – одернула его Анечка. – Я чуть замуж за него не собралась. А тут смотрю, есть такие кандидатуры! Сама хотела им письма писать, если б не наше правило не использовать служебную информацию в личных целях. И я подумала: женщины, которые ничего собой не представляют, всякие уродины, ищут принцев и королей, а я чем собираюсь довольствоваться? Я посмотрела трезво на своего жениха. Обычный, ничем не примечательный человек. Скучно… Так я и заразилась, мне теперь только идеал подавай. Принца, не меньше!

– Да, случай тяжелый, – покивал Стульев и еще раз налил всем.

– Вы его просто не любили, Анечка, – утешил девушку Профессор.

Выпили. Помолчали.

– Ребята, не волнуйтесь, скоро все кончится, – заговорщицки прищурился Макишев. – Я тут кое-какие данные достану, и станет понятно, кто из ху.

– В каком смысле? – удивился Профессор.

Макишев обошел вокруг стола, чокаясь с каждым лично.

– А в том смысле, Герберт Иванович, что скоро мы эти абсорбенты проабсорбируем!

– Да фигня это все! – горячо поддержал его Стульев. – Ну что это за абсорбенты-то такие? Компьютер, он излучает…

– Да все излучает…

– А! Это ерунда. Вот я никогда не поверю, что где-нибудь стоит эта хрень…

– Не выражайся, – одернула его воспитанная Анечка.

– …И принимает на себя все излучение, – не унимался пьяный Стульев. Впрочем, остальных тоже развезло. – Как? – допытывался он. – И что, сама она излучает или нет? – Он дохнул на Анечку водочным паром так, что она закачалась.

– Неважно, ребята, неважно! – гнул свою линию ревнивый Макишев. – Главное сейчас – избавиться от этого куртизана! И тогда Герберт Иванович вернется.

Все согласно закивали.

– Герберт Иванович, вы же вернетесь? – Макишев обнял его за плечи.

– Не знаю… – вздохнул Профессор. После водки он ощутил головокружение, тяжесть в печени и ногах, вспомнил о возрасте, – словом, страшное слово «пенсия» потихоньку переставало быть таким уж ненавистным.

– То есть как это – не знаете? – возмутился Макишев.

– Герберт Иванович, не бросайте нас, – взмолилась Анечка.

– Специалист такого класса, – вторил им Стульев. – Да кто такой по сравнению с вами этот сопляк?

– Не выражайся. – Анечка вновь вспомнила о приличиях.

– Да сопляк он, и все! И все выражения. А мы поступили подло!

Все удивились.

– Как это? – пропищал Сережа.

– Мы промолчали! – Макишев стукнул себя кулаком в грудь. – Вот сейчас говорим о дружбе и так далее, а я вам не верю! Когда меня уволили, кто-нибудь вступился? Кто-нибудь был против?

– Я, – шепотом признался Стульев. – Я был против! Я долго готовил аргументы, почему тебя надо вернуть, и не успел… тебя вернули.

– Ты верный друг, – умилился пьяный Макишев. – Слушайте, а давайте тоже все уволимся, а? Или устроим забастовку! Пусть она поймет, пусть она выберет!

– Она выберет его, – со знанием дела сказала Аня. – Потому что – любовь!

– Тогда мы выберем свободу! – подхватил Сережа инициативу старших. – Я, например, чувствую, что мне не хватает физической нагрузки, свежего воздуха. У меня дядя знаете кем работает? Табунщиком! Где-то в Алтайском крае. Представляете: горы, лошади, кумыс, воздух… А?

– Здоровье… Я еду с вами, завтра же, – решительно засобирался Профессор.

– И я поеду, – решила Анечка. – Найду там какого-нибудь идеального далай-ламу и совращу…

– Хватит плясать под чужую дудку, – поддержал приятелей Стульев, который выступил просто из чувства солидарности, так как свежий воздух и кумыс не любил. Он набрал в грудь воздуха и с выражением затянул:

 
Вихри враждебные веют над нами,
Темные силы нас злобно гнетут…
 

Оставшиеся подхватили:

 
В бой роковой мы вступили с врагами,
Нас еще судьбы безвестные ждут…
 

Так под знаменем революции и Гражданской войны окончился этот рабочий день в одном отдельно взятом коллективе.

Наташа стояла перед огромным трехэтажным домом из красного кирпича. Дом был окружен двухметровым деревянным забором, по верху которого шел двойной ряд колючей проволоки. От удушливого, жаркого воздуха казалось, что тротуар под ногами плавится.

Дом был странный. Во-первых, у него почти не было нормальных окон, а те, что были, больше напоминали узкие бойницы. Из-за этого он казался каким-то непропорционально тяжелым. Во-вторых, почти все бойницы были закрыты ставнями. У Наташи даже создалось впечатление, что там никто не живет. Она полезла в карман и выудила оттуда мятую бумажку с адресом. Может, она ошиблась?

Нет, все верно, адрес тот. Немного поколебавшись, Наташа подошла к воротам, выкрашенным в зеленый цвет, и нажала на кнопку звонка.

Ничего не произошло. Минуту она стояла, ожидая какой-нибудь реакции, но так и не дождалась. И, уже повернувшись, чтобы уйти, увидела огромный серебристый джип, резко свернувший к воротам. Наташа еле успела отскочить.

– У тебя что, глаз нет? – в сердцах вскрикнула она.

Словно в ответ на ее реплику затемненное окошко поехало вниз, и оттуда высунулась наглая небритая физиономия.

– Ты, что ли, будешь няня? – лениво растягивая слова, поинтересовался водитель. – Сейчас поговорим, только машину поставлю…

Наташа в нерешительности остановилась. В объявлении говорилось, что требуется няня к девочке трех лет. Но если это и есть хозяин дома… Может, лучше сразу отказаться?

Тем временем мужик нажал пульт, и ворота поползли в разные стороны. Джип заехал во двор, и, пока Наташа нерешительно топталась на месте, водитель вышел и махнул ей рукой.

– Заходи, чего стоишь, – крикнул он.

Наташа вошла во двор, двери за ее спиной плавно закрылись. Похоже, что строительство дома закончилось совсем недавно. Двор был изрыт какими-то ямами, везде валялись трубы и доски, тут и там возвышались горы кирпича.

– На днях ребятки обещали все убрать, – объяснил хозяин в ответ на Наташино удивление. – Сказали, приедут, мусор увезут, газон устроят, цветы посадят, фонтан вкопают… Короче, все сделают.

– А где ваша девочка гуляет? – Она с сомнением обвела глазами двор. – Такому маленькому ребенку опасно находиться рядом с кирпичами и ямами.

– А она вообще не гуляет, – махнул рукой дядя. – Ты, что ли, учительница?

– Я…

– Как тебя зовут, извини, забыл?

– Наталья Иннокентьевна, – представилась она.

– Наташа, значит. А я Витя. Пошли в дом.

Через гараж они прошли сначала в пустой холл, заваленный остатками стройматериалов, поднялись по лесенке, и Наташа с удивлением увидела решетку, перегораживающую вход на второй этаж.

Витек достал из кармана тренировочных штанов ключ и открыл замок.

– Лелик, я дома! – крикнул он в глубины дома. Очень вовремя: Наташа начата нервничать. Оставаться наедине с незнакомым мужчиной в пустом доме, да еще эта решетка, колючая проволока и запирающиеся ворота…

Навстречу им из боковой двери вышла молодая женщина. Пышные рыжие волосы мелированы по последней моде, длинные ноги в коротеньких спортивных шортиках выставлены напоказ.

– Привет, дорогой, – женщина чмокнула Витька в щеку и взглянула на гостью. – Здрасте…

– Добрый день. – Наташа старалась казаться спокойной и уверенной в себе.

– Ты опять за свое? – Девушка вновь повернулась к хозяину и капризно повысила голос. – Я же говорила, что нам не нужны никакие няни!

Наташа съежилась.

– Мама, папа, смотрите, что у меня есть. – Вслед за матерью в коридор выбежала прелестная рыжеволосая девчушка в летнем белом сарафанчике с кружевами. В руках она держала котенка. Тот царапался и пытался вырваться, но у девочки была крепкая хватка – Я поймала Тишку!

– Молодец. – «Лелик» кивнула ей одобрительно, но котенка забрала. – Теперь я его покормлю.

– А можно я сначала поиграю с ним в веревочку?

– Нет, попозже.

– А это кто?

– Просто тетя, – ответила мать, поглаживая котенка. – Иди к себе, нам нужно поговорить с папой и с тетей…

Девочка исчезла.

– Извините, не знаю, как вас зовут, – сказала женщина.

– Наташа, – ответил за нее Витек. В присутствии жены его небритая физиономия утратила значительную часть своего нахальства. – Лелик, послушай…

– Я не с тобой говорю, – отрезала рыжеволосая красавица. – Понимаете, Наташа, нам действительно не нужна няня. Я сижу с дочкой, а если мне нужно уехать, моя мама с удовольствием с ней остается. Если бы я знала, что он кого-то ищет…

– Извините, до свидания. – Наташа чувствовала раздражение и усталость. Зачем давать объявление, если тебе не нужен работник? Столько времени на них потратила!

– Лелик, ну ты что… – заныл хозяин дома. – У всех ребят няня есть. А у нас нет. Опять надо мной смеяться будут…

– О господи! – с чувством воскликнула его жена. – Пусть смеются! Что я буду делать? Целый день сидеть сложа руки и плевать в потолок, пока с моей дочерью будет играть чужая женщина?! Что мне делать целыми днями, пока тебя нет?! Работать ты мне не разрешаешь…

– Лелик, как можно… Тебе что, денег не хватает?

– При чем тут деньги? Мне скучно!

– Можешь ходить по магазинам, – с готовностью предложил Витек. – Или телевизор смотреть. А еще бильярд поставим, будешь шары катать.

Наташа не выдержала:

– Может, вы меня выпустите, а потом поговорите? Я не знаю, как ваши ворота открываются.

– Пошли, сестренка, – хлопнул ее по спине расстроенный Витек. – Сегодня не наш день…

Тем же путем они вышли из дома. После прохладного, кондиционированного воздуха в особняке улица показалась Наташе баней. Прядь волос, выпавшая из прически, прилипла к шее.

Витек был грустен и не скрывал своих чувств:

– У всех ребят жены как жены, а Лелька мудрит. Я ей говорю: «Давай найдем тетку, чтобы дом убирала, готовила, то да се». А она не хочет. Ну я таки проявил характер. Кое-как уговорил, взяли бабку одну. Старая, но шустрая – жуть! Все успевает. А вот няню никак не хочет… Что ты будешь делать?

– А правда, зачем вам няня? Ваша жена не работает?

– Конечно, не работает, – обиделся Витек. – За кого ты меня держишь?

– Тогда у нее есть время воспитывать дочку, – попыталась втолковать ему Наташа, которая уже начинала сочувствовать бедной рыжей жене Витька.

– При чем тут… Что мы, хуже людей? Братки скажут, я пожадничал. У них девки от прислуги не отказываются, – вздохнул Вовка. – Ладно, сестренка, это тебе за хлопоты. – Он сунул ей в руку сложенную зеленую бумажку.

– Не надо, я же не сделала ничего, – попыталась отказаться Наташа, но Витек махнул рукой.

– Топай давай. – Он открыл ей ворота.

Наташа нерешительно посмотрела на него:

– А можно вас спросить?

– Ну?

– Зачем вы их запираете в доме? Зачем решетка?

– Чудачка, – усмехнулся Витек. – Да я этот дом только построил, здесь же никакой охраны толком нет. А если кто полезет? За этим, как его… кидепином?

– Киднепинг? – догадалась Наташа. – Вы боитесь, что их украдут с целью выкупа?

– Во-во, – закивал Витек. – По крайней мере сразу в дом не залезут. А то Лялька мне: «Гулять, гулять», а того, дура, не понимает, что нельзя ей пока во дворе, мало ли что…

– А вы собаку заведите, – посоветовала Наташа. А еще говорят, что замуж нужно выходить по расчету. Вот выйдешь за такого Витька, у которого денег куры не клюют, и попадешь в золотую клетку. Даже во двор не выйти, целый день взаперти… Кошмар!

Наташа вышла за ворота, которые бесшумно за ней закрылись. Тротуар по-прежнему плавился под ногами. Казалось даже, что каблуки утопают в этой горячей массе.

Наташа разжала кулак и взглянула на бумажку, полученную «за беспокойство». Она стала богаче на пятьдесят долларов.

Анечка вышла из «Контакта» слегка покачиваясь. Сказывалось количество выпитого.

У подъезда стоял джип, за рулем которого сидел Жора, терпеливо слушая залихватские песни, доносящиеся из офиса. Группа товарищей продолжала проводы Профессора. Сам Профессор давно ушел домой, к супруге, слезно расцеловавшись со всеми и пожелав им счастья и успехов в работе.

Жору Аня видела не раз. Все знали, что этот смешной толстяк пал жертвой колдовских чар Клениной и теперь таскается за ней, как унылое кентервильское привидение. Анечка, правда, очень сомневалась, что у привидения могут быть такие внушительные габариты.

Она бы нипочем не подошла к Жоре, если бы не водка и последовавший за ней джин с тоником – храбрости бы не хватило. Но сейчас девушке было море по колено.

– Напрасно ждете, она уже уехала, – сказала она с хитрой улыбочкой. – И вообще, у нее любовь. У вас нет шансов.

– Шансы есть всегда, – парировал толстяк, оглядев Анечку с ног до головы. Похоже, ее короткая юбка произвела на него должное впечатление, так как он добавил: – Вообще-то я тебя ждал.

– А-а-а! Я знаю, зачем вы меня ждете, – погрозила ему пальчиком Аня. – Хотите, чтобы я предала свою любимую хозяйку?

Жора сочно расхохотался:

– А что, тоже вариант! Дорого возьмешь?

– Расценок не знаю. – Анечка покачнулась. – Что вам надо от нее? Она у нас умница, красавица… Почти как я! Я еще просто опыта не набралась…

Жора опять расхохотался, а она разозлилась. Нет, вы только подумайте: неужели этот краснорожий бандит надеется, что Ирина Кленина, признанная королева города Перешеевска, ни с того ни с сего проникнется к нему возвышенными чувствами? Да, похоже, с самооценкой у него все в порядке. Ну ничего, мы это исправим.

– А ты? Что ты есть на самом деле? Что ты из себя представляешь? Что у тебя есть, кроме этой железки на колесах? – Анечка в сердцах пнула джип и схватилась за ушибленную ногу. – Нет, в самом деле? У тебя есть рожа и животный эгоизм. Все!

– Хо-хо! – тоном Эллочки-людоедки ответил гражданин Кобзарь-Залесский. И в этом возгласе было многое: уязвленные самолюбие и мужская гордость, критичный сарказм, жажда любви, наконец… Но Жора ограничился лишь простой констатацией факта: – Я идеальный мужчина!

– У всякой женщины есть идеал, – тут же откликнулась Анечка. – Так вот, если хочешь знать, ты для меня антиидеал!

– Да ты, никак, поддатая? – присмотрелся он к ней.

– Да. – Девушка кокетливо поправила волосы. – И очень…

Жора задумался.

– Скажи, а я тебе абсолютно не нравлюсь?

Анечка скривилась:

– Насмерть!

– Слушай. – Он открыл дверцу и выкатился из джипа. – Это ведь хорошо!

– Да?

– Мне как раз нравятся такие, которым я не нравлюсь!

Анечка пьяно покачала головой. Эта фраза была слишком трудной для ее затуманенного ума. Но она не стала признаваться в том, что ничего не поняла, ограничившись простым вопросом:

– И что из этого следует?

– А вот это мы сейчас и обсудим. – Жора довольно потер пухлые ладошки.

– Что такое офис-менеджер, вы себе представляете? – улыбнулся Наташе импозантный мужчина средних лет в очках с затемненными стеклами.

– По-моему, это завхоз, – ответила она.

Возвращаясь от многострадального Витька и его жены, Наташа решила заехать на городскую биржу труда. Там возле входа регулярно вывешивались списки вакансий, и она надеялась найти что-нибудь интересное, здраво рассудив, что на бирже труда ей вряд ли предложат стать девушкой по вызову.

Ей повезло. Как раз перед ее приходом на биржу поступил заказ на приличного офис-менеджера в известную и солидную контору. Наташу предупредили, что будет много желающих получить это место и что откладывать свой визит к работодателям не стоит.

Она тут же помчалась домой переодеваться и уже через час была в коридоре, битком набитом женщинами всех возрастов и комплекций.

Исподтишка поглядывая на претенденток, Наташа поражалась тому, как широко можно толковать такие понятия, как, например, «привлекательная внешность». Вон та тетка весом более центнера привлекательна? Или вот эта, с лицом как у кикиморы, таким же желчно-зеленым и с остатками перманента на голове?

Но были и довольно симпатичные девушки, которые держались очень уверенно. Они по очереди заходили в комнату, где проводилось собеседование, и через десять – пятнадцать минут возвращались. По их лицам Наташа пыталась догадаться о результате. Например, толстая тетка вышла через пять минут, и было ясно, что она конторе не подошла. А вот миниатюрная брюнетка на высоченных платформах в короткой мини-юбке, наоборот, задержалась в комнате минут на двадцать, а выйдя, с гордостью обвела всех глазами: мол, знай наших, место уже у меня в кармане!

Наконец настала очередь Наташи. По случаю собеседования она постаралась одеться поприличней: строгий темный костюм, минимум макияжа. На маникюр времени не оставалось. Она просто смыла с ногтей остатки лака. Ведь облезлый лак (как пишут в женских журналах) – это самое страшное, что может допустить приличная женщина. После небритых подмышек, разумеется.

– Удивительно верно! – Мужчина, по мнению Наташи, вел себя странно. Сначала обшарил ее глазами, особенно задержавшись на ногах и груди, а потом начал свой допрос, то и дело стараясь к ней прикоснуться. То за руку брал, то задевал плечико… – Вы очень реалистически смотрите на вещи. А то некоторые представляют себе бог весть что… Да, завхоз, только со знанием компьютера, элементарного иностранного языка… Ну плюс внешние данные, личное обаяние.

Наташа поежилась. Как-то не нравились ей его сальные взгляды.

– Внешние данные у вас… – Он сделал паузу. – Извините за прямоту, соответствуют. Но вот как быть с личным обаянием? Вдруг вы человек с комплексами.

Наташа не знала, что на это ответить.

– Я вас порекомендую, а начальство потом будет в претензии, а?

– Необщительному человеку вообще в школе работать нельзя, – рассудительно ответила Наташа, но мужчина ее перебил:

– Всяко бывает. – Он пощелкал пальцами. – Я имею в виду артистизм, понимаете?

Наташа не понимала.

– Ну вот, к примеру… Сейчас вы должны посмотреть на меня так, будто вы в меня влюбились… Сумеете?

Суметь-то она сумела бы, но для чего? Влюбиться в такого скользкого типа… Он, наверно, зачесывает волосы с гелем, бррр!

– Ну не смущайтесь, – подбодрил он ее. – Это всего лишь тренинг, игра!

Нельзя сказать, что она смущалась, но разочаровывать его Наташа не стала.

– То есть прямо сейчас?

– Конечно, сейчас.

Наташа поерзала, но отступать было некуда. Она устремила на человечка глаза, слегка их выпучив, и сексуально, как ей казалось, приоткрыла рот.

– Так… – зловеще протянул он. Наташа не выдержала и рассмеялась. По ее мнению, она выглядела сейчас глупо. Настоящую влюбленность не сыграешь, как ни старайся. Тем более им требуется всего лишь менеджер, а не великая актриса.

– Видите, самой смешно, – поддел он ее. – Сейчас вы смотрели на меня так, словно я ваш бывший муж, который не платит вам алименты…

«А он и не платит», – хотела сказать Наташа, но опомнилась. Подробностями личной жизни на работе делиться не стоит.

– Попробуйте как бы с иронией и вместе с тем… с интересом, понимаете?

– Сейчас попробую, – недовольно пообещала она. Сосредоточилась, глубоко вздохнула, вытянула шею и кокетливо повела глазами куда-то вбок. В голове мелькнуло старинное, испытанное временем правило: глаза в сторону – глаза на объект.

– Так-так-так, – оживился менеджер. – Очень хорошо! Просто замечательно!

– Я даже к этому ходил, как там его… психотерапевту! Я ему говорю: «Ты меня загипнотизируй, чтобы мне нравились такие, которым я нравлюсь!»

– А что, такие есть? – невинным тоном поинтересовалась Анечка.

– Спрашиваешь! – обиделся Жора. – Полно!

– И как, загипнотизировал? – Анечка с отвращением обозрела Жорины телеса. Просто не верится, что кто-то может влюбиться в этого Илью Муромца бандитского розлива.

– Отказался, – с горечью и глубокой обидой сказал Жора. – Говорит, что я неопознанный случай в науке и практике.

Анечка понимающе покачала головой.

– А может, попробуем, а? – Жора с надеждой заглянул ей в глаза и обнял за плечи.

– Что именно? – Добавив в голос арктического холода, девушка решила его оттолкнуть, но вместо этого чуть было не свалилась на капот машины. Земля кружилась, а небо плясало. Джин сыграл с ней злую шутку…

– Понимаешь, – признался Жора, – мне отвлечься нужно. Я на вашу Ирину запал. А она в меня почему-то не влюбилась…

Анечка усмехнулась:

– Ничего удивительного!

– Я разозлился, я могу теперь ей очень сильно навредить, – не обратил он внимания на колкость. – А я и так много вреда в жизни сделал…

Серьезный тон Жоры растрогал Анечку. Как ни крути, а для бандита это очень благородно: не убивать женщину, которая его отвергла, а постараться устраниться. Но хвалить она его не стала, здраво рассудив, что Жора зазнается.

– Какая сознательность!

– Может, ты меня отвлечешь, а? Знаю, я тебе не нравлюсь. Но есть же где-то… это же негуманно! И потом, каждый человек достоин любви.

Анечка постаралась сфокусировать взгляд. Жора говорил убедительно. Действительно, любви достоин каждый. К ним, например, вон какие личности приходят, а тоже жаждут найти свою половину. Одна девица Мирнова чего стоит, с ее гренадерскими усами и бородавкой на носу! И что, ведь нашелся мужичок из соседнего села, увез ее на свою фазенду, живут теперь душа в душу… Так что опыт работы в «Контакте» говорил в пользу Жоры. Хорошо бы еще, чтобы из головы выветрился пьяный туман.

– Вот ты даже ко мне не пригляделась! – обиженно продолжал Жора. – А за грубой внешностью может скрываться совсем другое…

Анечка, идя на поводу у своей природной романтичности, тут же припомнила сказки про Щелкунчика и Аленький цветочек, в которых страшные чудовища на поверку оказывались прекрасными принцами. В Жориных словах была сермяжная правда. Но сдаваться просто так не хотелось.

– Здорово скрывается… Хотя мысль, надо сказать, очень интересная… Действительно, искать принца, ждать принца, влюбиться… Скучно!

Жора ничего не понял из этого пьяного бормотания, но почувствовал, что фортуна начинает поворачиваться к нему лицом. Анечка же продолжала:

– Влюбиться в того, кого терпеть не можешь… Мысль!

– А что я говорю! – обрадовался горе-ухажер.

Девушка выпрямила спину и с достоинством посмотрела на него:

– Только у меня есть свои принципы! Признавайся, ты бандит? – Она ткнула в него пальцем. – Говори честно!

Жора замялся. Упоминать о телохранителях с автоматами, стерегущих его дачу, сейчас, пожалуй, не стоило. Есть вещи, о которых приличный мужчина не говорит девушке в первую же встречу…

– Ну кто тебе сказал, что я бандит, кто?! Ну были судимости по молодости, по глупости… А теперь я вообще помощник депутата!

Анечка подумала:

– Ладно. Отвезешь меня для начала домой, потому что сама я ехать не могу…

Из окна офиса «Контакта» грянуло дружное и нестройное:

 
Взвейтесь кострами, синие ночи,
Мы пионеры, дети рабочих…
 

– Нормально гуляют ребята, – одобрил Жора.

Анечка с трудом обошла джип и забралась на сиденье.

– И чего тебя тянет к таким, как я? – кокетливо спросила она Жору. – Нашел бы себе девушку попроще… С ногами и без мозгов.

– Врач сказал, – понизил голос Жора, – что это у меня психическая травма с детства. Если бы узнал, от кого ее получил, – убил бы!

Анечка испуганно икнула.

– Морально, – успокоил ее Жора и захлопнул дверцу машины.

– Встаньте, пожалуйста. – Менеджер протянул Наташе руку. Та с сомнением посмотрела на нее и решила обойтись без посторонней помощи. Этот тип мурыжил ее уже около двадцати минут. Из всех претенденток на это место она пробыла в его кабинете дольше всех. Оставалось утешаться надеждой, что все эти экзерсисы она терпит не напрасно и предпочтение отдадут именно ей. А еще она очень устала и мечтала, чтобы этот длинный и тяжелый трудовой день поскорей закончился.