Текст книги "Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются"
Автор книги: Светлана Феоктистова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Светлана Феоктистова
Остановка по требованию
Осторожно, двери закрываются
Часть первая
ТРУДНО БЫТЬ БОССОМ
Этот понедельник должен был стать для Андрея Смирнова особенным. Многие пытаются начать все сначала именно в понедельник. Уйти от жены, выгнать из дома тещу, купить собаку, начать, наконец, делать ремонт или бросить курить.
Андрею не нужно было даже прикладывать никаких усилий. Новая жизнь сама плыла ему навстречу, распахивая гостеприимные объятия.
С женой он расстался, дочек не видел очень давно, и если и вспоминал регулярно об их существовании, то успокаивал себя тем, что сейчас лето, каникулы – и девочкам в деревне у бабушки живется неплохо.
Отношения с любовницей наконец пришли к какому-то знаменателю. То есть стало окончательно ясно, что Ирина Кленина, его непосредственный начальник, для Андрея Смирнова является не только шефом, но и любимой женщиной, с которой он хочет и может жить вместе. Правда, переезд в ее уютную четырехкомнатную квартиру с евроремонтом пока откладывался, так как Кленина на данный момент была в командировке в Москве, но по ее возвращении Андрей собирался серьезно с ней поговорить. Сколько можно трепать друг другу нервы и пудрить мозги? За два месяца их знакомства между ними было всякое, и Смирнов понимал, что Ирина не самая предсказуемая и спокойная женщина в их городе. Но этим она ему и нравилась, этим и привлекала мужчин.
До сих пор ее ревновал бывший муж, до сих пор о ней мечтал Макишев, еще со времени, когда они вместе учились в школе. Даже мэр города и тот был бы не против перейти с устоявшихся рельсов деловых отношений на более близкие. Местная богемная публика на презентациях и фуршетах восторженно приветствовала появление Ирины, а некий помощник депутата, Георгий Иванович Кобзарь, чаще именуемый просто Жорой, несмотря на явное нежелание Клениной иметь с ним какие бы ни было дела, до сих пор надеялся добиться от нее взаимности.
Короче говоря, Ирина Кленина была признанной звездой Перешеевска и отличалась не только красотой и взбалмошным характером, но и крепкой деловой хваткой, умом и сильной волей. Короче говоря, некоронованная королева города, или, по крайней мере, принцесса.
Вот такая женщина неожиданно досталась Андрею. Сам он, надо признать, никогда себя принцем не считал. Зарабатывал мало, любил жену – учительницу младших классов – и двух дочек, ходивших в детский сад. И если бы не случайная встреча с Ириной на автобусной остановке, до сих пор ждал бы подходящего случая, чтобы проявить себя.
Ирина решила сделать из него звезду. Чего только она не придумывала! Выдвигала кандидатуру Смирнова на пост мэра Перешеевска, завалила работой в своей фирме «Контакт», занимавшейся в основном знакомствами и трудоустройством за рубежом, периодически вытаскивала его из разных житейских передряг…
А вот теперь, в ее отсутствие, ему предстояло выполнять ее обязанности. То есть руководить фирмой, заключать договора и решать всякие необходимые вопросы. Фактически с этого понедельника именно он – глава «Контакта». Неплохо для бывшего безработного, который еще два месяца назад не знал, на что купить пару кило картошки.
Андрей поправил галстук и вышел из новенькой машины. И темно-серый «БМВ», и мобильный телефон появились у него совсем недавно. Он еще не очень-то освоился с новой для себя ролью бизнесмена, и эти красивые, дорогие вещи вызывали у него одновременно чувство трепета и восторга. Что-то типа «такое дорогое – и все мое!».
Он включил сигнализацию на машине, немного полюбовался на отмытые до блеска зеркала и стекла, в которых отражались деревья и здания, и пошел в офис.
К его большому удивлению, там никого не было. Обычно в это время в офисе уже сидели сотрудники. А сейчас только Димочка, Иринин секретарь, встретил его в приемной и предложил сварить кофе.
– Спасибо, я не хочу, – отказался Смирнов. – А где народ?
Димочка снисходительно усмехнулся:
– Так ведь Ирина Александровна уехала…
– И что? – нахмурился Андрей. – По этому поводу сотрудники решили на работу не выходить?
Димочка лишь пожал плечами.
– Ладно, сообщите мне, когда они появятся. – Смирнов открыл дверь кабинета. – Так не годится, что за отношение к работе?!
Димочка испарился, а новоиспеченный начальник в сердцах бросил портфель на кожаный диван и сел за стол Ирины.
Рассердило его то, что сотрудники «Контакта», похоже, не относились к нему всерьез. Для них он по-прежнему был своим парнем, который, так же как и они, радуется отъезду начальства и не прочь в связи с этим полодырничать.
С этим нужно кончать, думал Смирнов, открывая в компьютере Ирины папку за папкой и внимательно просматривая все файлы. Теперь он не кто-нибудь, а ее заместитель. И люди должны отнестись к этому серьезно. Если они думают, что при нем можно работать спустя рукава, то ошибаются.
Он щелкнул мышкой по иконке с надписью «Аренда». Судя по всему, у Ирины какие-то проблемы с неким Куролесовым – чиновником, от которого зависит продление аренды их офиса. Очень интересно…
Смирнов так увлекся чтением документов, что даже не услышал, как открылась дверь. Димочке пришлось два раза кашлянуть, чтобы привлечь его внимание.
– Что такое? – поднял на него глаза Смирнов.
– Андрей Сергеевич, вас ждут, – вкрадчиво сообщил Димочка.
– Кто? – удивился Андрей.
– Все!
Смирнов все еще не мог понять.
– В каком смысле?
– Вы просили сообщить, когда появятся все сотрудники, – пояснил Димочка, видя затруднения начальства. – И теперь они собрались в зале. На утреннюю летучку.
– Да, конечно, – стукнул себя по лбу Смирнов. – Как это я забыл? Ладно, пошли…
Нужно сказать, что большинство опоздавших, например Стульев, Сережа и Профессор, очень несерьезно отнеслись к Димочкиному сообщению о недовольстве руководства.
– Да ладно тебе, – махнул рукой Стульев. – Смирнов не Ирина – он не имеет никакого права нас контролировать.
– Он, похоже, думает по-другому, – злорадно улыбнулся Дима. – Мне кажется, что у вас будут проблемы…
– С чего бы это? – удивился Стульев. – Он нам не начальник. Мало ли что Ирина назначила его вместо себя. Не за ум же, а за другие заслуги…
– Думай, что говоришь, – одернула его Анечка. – Неприлично совать свой нос в чужие дела…
– Да какие там дела, – поддержал Сережа Стульева. – Все знают, какие у них дела с Ириной Александровной.
Сережа был слегка неравнодушен к Ирине и по причине юного возраста мог позволить себе ревнивые выпады в адрес удачливого соперника.
Анечка недовольно посмотрела на них и вышла.
– Летучка у нас сегодня будет или обойдемся без официальной части? – деловито поинтересовался у Димочки Стульев. Он собирался смыться с работы пораньше. Вчера в ночном клубе он познакомился с очаровательной девушкой, у которой оказались длинные ноги и минимум мозгов. Стульев любил таких. Он вообще старался выбирать себе в спутницы особ поглупее, мотивируя это тем, что у него ума хватит на двоих.
– Летучка будет, – пропел Димочка и уплыл в зал.
И вот теперь все сидели и ждали Смирнова.
– И где наш новый начальник? – шепнул Стульев на ухо Сереже. – Изволит спать?
И в этот момент появился Смирнов.
– Здравствуйте! – несколько неуверенно сказал он, обводя глазами собравшихся, но никакого раскаяния за опоздание на их лицах не увидел.
– Здравствуйте, Андрей Сергеевич! – поздоровалась воспитанная Анечка. Остальные ограничились невнятным бормотанием.
– Начнем? – Смирнов сел в кресло, обычно занимаемое Ириной.
Сотрудники переглянулись, и Андрей заметил ухмылки на лицах мужчин. Это несколько смутило его, и он не стал произносить заранее заготовленную речь о том, что нехорошо нарушать трудовую дисциплину.
«Сначала я должен проявить себя достойным руководителем, – думал он. – А потом требовать отчета… А то еще решат, что я здесь только потому, что у нас с Ириной близкие отношения. Не хочу быть фаворитом…»
Димочка принес кофе, и летучка началась.
– Герберт Иванович, что у вас? – обратился Смирнов к Профессору. Тот пожал плечами, явно не зная, что сказать. Его сейчас волновало лишь собственное здоровье. Старость – не радость, верно говорят люди. На пенсию ему пора, а со всякими заседаниями и летучками нужно завязывать. По правде говоря, накануне он позволил себе попробовать селедочку под шубой в гостях, и теперь у него болела печень.
– Корреспонденция обрабатывается. Контакты налажены, все спокойно… – Он схватился за кольнувший бок и поморщился.
– Кофе, Герберт Иванович? – предложил ему Димочка, обходящий стол с кофеваркой.
– Нет, упаси боже, – простонал Профессор.
– Спасибо. – Смирнов понял, что большего из Герберта Ивановича выжать не удастся, и нерешительно посмотрел на Стульева.
– А у вас что? Тоже все спокойно?
– А что именно вас интересует? – с усмешкой спросил толстяк, вальяжно развалившись на стуле.
Смирнов не знал, что именно должно было его интересовать. Он попросту был не в курсе, над чем работал в данный момент Стульев.
– Вообще, – пожал плечами новый шеф, но тут же спохватился: – С магнитоотводами работаете?
– Только с ними и работаем! – ухмыльнувшись, сообщил Стульев. Судя по выражению его лица, он безбожно врал. – Это ж у нас теперь главное направление. Нам так объяснили.
– Не обязательно, – смутился Смирнов. Магнитоотводы и абсорбенты – это было его ноу-хау. Конек, можно сказать. В свое время его сосед Федотов, работавший в одном научно-исследовательском институте, уверял Андрея, что его идея с магнитоотводами проста и гениальна. Под эту идею Смирнов даже начал раскручивать бизнес, но ему не повезло с деловыми партнерами. Они оказались не слишком чистоплотными, и на какое-то время об изобретениях пришлось забыть. Теперь благодаря Ирине вновь появился шанс, и Андрей искренне верил, что этот новый вид бизнеса сможет принести «Контакту» деньги и славу.
– Вообще-то да. Теперь это главное, над чем мы будем работать, – взял он себя в руки, прогоняя неуместное смущение. – И не потому, что это мое изобретение. Мне кажется, что всем будет лучше, если мы этим займемся.
Сотрудники молча пили кофе, не поднимая глаз от стола. Большинству из них эти самые магнитоотводы казались каким-то бредом.
– Еще есть у кого что? – строго спросил Смирнов.
– Из администрации опять пришла бумага, Андрей Сергеевич, насчет аренды, – нарушила молчание Анечка. – Наверняка проделки Куролесова…
– Давно хотел спросить, Куролесов – это прозвище? – поднял Андрей вопрос о наболевшем.
– Хуже, – прыснула Анечка. – Фамилия!
– Хорошо. То есть плохо. – Андрей протянул руку за бумагой. – Можно?
Он углубился в чтение. После информации, добытой из Ирининого компьютера, эта бумага была в высшей степени непонятной. Получалось, что Куролесов незаконно пытается выставить их из этого здания?
Сотрудники откровенно маялись. Смирнов наконец спохватился.
– Всем спасибо, – подал он сигнал к окончанию совещания.
Народ тут же испарился, только Стульев сидел на прежнем месте, попивая кофеек.
Смирнов поднял глаза от бумаги и, заметив его, удивленно приподнял брови.
– У меня к вам маленький вопросик, Андрей Сергеевич, – заискивающе улыбнулся Стульев.
– Слушаю.
– Дело в том, что Ирина Александровна сказала, что оставляет вас со всеми полномочиями. Так сказать, с правом первой подписи…
– Ну в общем, да.
– Дело в том, что с этого месяца Ирина Александровна подняла мне зарплату на двадцать пять процентов, а распоряжение бухгалтеру дать забыла. А выдача завтра.
– Хорошо, я распоряжусь, – после минутного молчания сказал Смирнов. – Кто у нас бухгалтер?
– Она у нас на договоре – завтра будет. – Стульев не скрывал своего удовлетворения. – Марьей Петровной ее зовут.
– Хорошо, я сделаю, сделаю. – Андрей внимательно посмотрел на лицо толстяка. Ему кажется или этот «юморист» издевается над ним? – Слушайте, а вы надо мной не подшучиваете?
– Да ну что вы, Андрей Сергеевич, как можно! Это у меня манера такая, – усмехнулся Стульев. – Чтобы в чинопочитании не заподозрили, я хамлю.
– Понимаю, – покивал головой Андрей. – Я иногда сам такой.
– Премного вам благодарен, – поднялся со стула толстяк.
Он вышел в приемную, где Герберт Иванович с Анечкой что-то обсуждали, и сказал:
– Работайте, работайте, господа! А то начальство рассердится!
Но Смирнову этим утром было не до «подчиненных». Он занимался чрезвычайно трудным делом: осваивал офисную технику. Техника не поддавалась изучению. В частности, очень смущал коммутатор на столе Ирины. Поочередно нажимая все кнопки, Андрей довел Димочку до истерики. Тот, сидя за своим столом, слушал сердитое бормотание, доносящееся из кабинета:
– Черт, система проще чайной ложки – а я со своим высшим образованием ничего не понимаю!
Сотрудники бросили работу и давились от смеха. Смирнов неосторожно нажал кнопку громкой связи, и теперь каждое его слово было слышно в приемной. Анечка, Герберт Иванович и Стульев – все слышали, как мучается у себя в кабинете временщик.
– Почему надписей нет? Где секретарь? Ничего не понимаю! – бубнил Смирнов, продолжая перебирать кнопки.
Именно в этот момент в приемной появился Макишев. Начищенный, отглаженный, трезвый, он обвел глазами хохочущих сотрудников и подошел к Димочке.
– У себя? – спросил он, кивая в сторону начальственного кабинета.
Димочка многозначительно улыбнулся:
– Смотря кто…
– В каком смысле? – удивился Макишев.
– У нас тут произошли кое-какие изменения, – туманно пояснил Димочка и отвернулся, чтобы ответить на телефонный звонок. – Добрый день, вы позвонили в фирму «Контакт», – пропел он в трубку. – Чем могу быть полезен?
Димочка целиком ушел в разговор, а Макишев вздохнул, забросил в рот мятную таблетку и направился к кабинету.
Но, открыв дверь, он замер от удивления: вместо Ирины за столом сидел Смирнов.
– О! – улыбнулся Андрей. – Наше почтение мастерам разгрузочно-погрузочных! – Даром, что ли, они бок о бок работали на местном рынке, разгружая мясо и водку? Правда, карьера грузчика Смирнову не удалась – не смог он смириться с хамством хозяина…
– Ха, – только и сказал Макишев, подходя и пожимая ему руку. – А тебя вернули, я смотрю!
– Нет, – гордо мотнул головой Смирнов. – Сам вернулся. И даже начальством стал. На время, правда. Пока Ирина в отъезде.
Макишев покачал головой.
– Делаешь карьеру, значит? – Он забросил в рот еще одну таблетку и пошел к двери. – Ладно, через неделю зайду.
– А в чем дело?
– Ты все равно не решишь, – остановился в сомнении Макишев.
– Почему? – Андрей вышел из-за стола. – Очень даже решу! Имею полное право! – Он отвел приятеля к столу и усадил в кресло. – Серьезно, рассказывай.
– Я унижаться пришел, проситься обратно, – начал Макишев, сцепив руки в замок так, что даже костяшки побелели. – Жена болеет, деньги нужны…
В приемной Стульев зашелся в очередном приступе хохота. Анечке стало стыдно за сослуживцев. Она дала подзатыльник веселящемуся толстяку и отправилась к Димочке.
– Ты, горе-секретарь, поимей совесть! – Она кинула в него какую-то папку.
Димочка перестал улыбаться.
– Поимею, – согласился он, встал и пошел в начальственный кабинет. – Извините, – кивнул он Смирнову и Макишеву, заметив, однако, что они сидят на кожаном диванчике и крутят в руках бумажки. Андрей делал кораблик, а Макишев свою просто скатывал в трубочку и разворачивал обратно.
Димочка отключил громкую связь и обратился к Смирнову:
– Ирина Александровна привыкла, а вам я потом наклеечки сделаю.
– Спасибо, – удивился Смирнов. Ну и секретарь, все знает, все видит… Интересно, это врожденный талант или Иринина дрессировка?
Он дождался, пока Димочка выйдет, и вернулся к тому, на чем их прервали:
– На работу лучше, чем взаймы.
– Лучше, кто спорит, – философски заметил Макишев. – Но ведь она-то меня выгнала якобы за пьянство…
Смирнов вспомнил, как выглядел Леонид в их последнюю встречу. В тот раз, на рынке, их шеф хотел набить ему морду за то, что тот опоздал по пьянке.
– На самом деле я отказался соблазнить какую-то девку, – продолжал Макишев. – А я не занимаюсь этой поганью. Я свое дело люблю и делаю его хорошо. Я ж не мальчик по вызову…
«А я, значит, мальчик, – подумал Андрей. – Я не отказался от поручения охмурить Люсю». Но вслух сказал:
– Ну да, ну да… А жена серьезно болеет?
– Тебе какая разница? – ощерился Макишев.
– Ладно, ладно, я просто спросил. Не обижайся. – Смирнов поставил кораблик на стол. – Значит, так! Приступай к работе. Я оформлю приказ о твоем назначении, а с Ириной договорюсь, обещаю!
Макишев в очередной раз покрутил головой:
– Что ж, если ты считаешь, что можешь это устроить…
– Могу, могу, – заверил его Смирнов. – И кстати, зарплату тебе нужно повысить.
– А вот этого не надо. – Леонид нахмурился. – Зачем?
– Ты же сам сказал, что хороший специалист и любишь свою работу, – безмятежно улыбнулся Смирнов. – Значит, и получать должен хорошо…
– Спасибо! – сдержанно поблагодарил Макишев. Если этот новый начальник надеется, что за доброту ему будут ноги целовать, то он ошибается. Леонид никогда не занимался подхалимажем и сейчас не будет!
Смирнов был руководителем первый день и еще не успел понять одну простую истину: тот, кому оказывают благодеяние, редко способен это оценить. Особенно если в деле замешана такая неприятная вещь, как ревность.
Конечно, Андрей Макишеву помог. Но в глубине души Леонид ревновал. Как этот новичок смог за столь короткое время так себя поставить? Неужели любовь застила Ирине глаза до такой степени? А он-то всегда думал, что хорошо ее знает…
Уже в дверях Андрей его окликнул:
– Да! У нас завтра зарплата, я скажу, чтобы тебе аванс выдали.
Макишев качнул головой в знак согласия и вышел. Особой радости на его лице не было.
Через две минуты в кабинет вошел Димочка. Подтянутый и деловой, он просто излучал профессиональную самоуверенность.
– Звали, Андрей Сергеевич?
Андрей удивился:
– Как вы догадались? Я не звал, но собирался…
– Профессиональное чутье, – снисходительно пояснил Димочка. – Хороший секретарь должен знать за пять минут, когда его позовут и когда его пошлют. И явиться раньше зова, а удалиться раньше посыла.
Он аккуратно выровнял на столе все линейки и бумажки, поставил на место стойку для документов.
– Мне ваша помощь нужна, – начал Смирнов.
– Угу, – без особого удивления откликнулся Димочка. Потом сел, не дожидаясь разрешения. По своему опыту он знал, что такой человек, как Смирнов, не заметит в этом никакого нарушения субординации.
– Я же не скрываю, что я человек неопытный…
– Абсолютно не скрываете, – с сожалением заметил Димочка. Он считал, что руководителю следует вести себя тверже. А иначе не будет к нему никакого уважения. Сегодняшнее поведение сотрудников лишь укрепило Димочку в этом мнении.
– Я хотел бы попробовать сам разобраться с этим Куролесовым. – Смирнов почесал затылок. – Так сказать, набраться опыта в общении с властями…
Кое-какой опыт у Андрея, впрочем, уже был. Недавно Ирина выставляла его кандидатуру в мэры, и ему пришлось познакомиться со многими важными людьми. Но это общение сводилось к неформальному выпивону, а вот дела вместе они еще не делали. Тем более в отсутствие Ирины.
– А Ирина что обычно предпринимает в таких случаях?
– Ирина Александровна? – улыбнулся Димочка. – Ну это профессиональный секрет. Можно, например, пригласить людей на природу, на шашлык в уютной компании, а можно и взятку дать. – Димочка поправил прическу. – Сейчас время такое… А можно и своими женскими прелестями очаровать, – хихикнул он.
– В каком смысле? – нахмурился Смирнов.
Секретарь спохватился. Как это он так оплошал, заговорился? Зачем сообщать любовнику о том, что его женщина – особа легкомысленная, а точнее, кокетка?
– Ирина Александровна, конечно, фанатик своей работы, но не до такой степени, на такую жертву она не пойдет… Разве что намеки, полунамеки, томные взгляды…
– Хорошо, хорошо, – с досадой прервал его Смирнов. Этих самых Ирининых «полунамеков» видел уже достаточно, чтобы понимать, как именно она обращается с мужчинами. – А по-честному это дело нельзя решить?
– Это как? – оторопел Димочка.
– Ну – как… Я, конечно, пока плохо разбираюсь, но допустим… Заканчивается срок аренды. Имущество муниципальное. Оно выставляется на торг. И мы вместе со всеми, на общих основаниях, торгуемся за продление аренды.
– А Куролесов что с этого будет иметь? – Димочка даже привстал на стуле. – Нет, так дело не пойдет, так мы точно проиграем! Вы только представьте: захочет некое акционерное общество прибрать к рукам наш особнячок и сделает Куролесова своим почетным и представительным членом!..
– Так и мы можем сделать…
– Так он нам вообще на шею сядет! – страшным шепотом возвестил ему Димочка на ухо.
– Да?
– Угу. – Секретарь медленно сел на место. – Точно!
– Мне даже захотелось поближе познакомиться с этим Куролесовым, – задумчиво сказал Смирнов. – Должно быть, неординарная личность…
Есть в центре города Перешеевска здание, хорошо известное почти всем деловым людям. Внешне оно ничем не примечательно, можно сказать, неказисто, да и интерьер его не поражает воображение избалованного евроремонтом посетителя. Обои в цветочек, никаких пластиковых окон или кожаной мебели; старые стулья и столы, навевающие идеи воспоминания о днях развитого социализма, и даже скудное оформление стен, состоящее лишь из портретов действующего губернатора области и мэра города, – весь этот неброский антураж не ассоциируется с властью или богатством. Однако опытные люди знают, что это – обман. Нечто вроде скромного серого цвета у акулы.
Смирнов опытным бизнесменом не был. Поэтому, зайдя в приемную Куролесова, сначала даже подумал, что перепутал адрес. Не может быть, чтобы важный чиновник, отвечающий за аренду муниципальной собственности города, занимал такое неказистое помещение. Но табличка с надписью «Куролесов Б. Е.» развеяла его сомнения. Похоже, все правильно.
Он подошел к секретарше, но та, лениво на него взглянув, отвернулась.
– Я хотел бы поговорить с господином Куролесовым, – робко сказал Смирнов, разглядывая девушку со спины.
– По какому вопросу? – Обернувшись, она уже внимательнее присмотрелась к посетителю, и через мгновение ее ресницы кокетливо взлетели вверх. На этой работе она научилась с точностью до десяти долларов оценивать людей по внешнему виду и костюму. У этого с деньгами все в порядке. Не каждый человек в Перешеевске может позволить себе галстук за пару сотен долларов. Бедная девушка, откуда ей было знать, что и галстук, и костюм – нечто вроде вложения в бизнес? И что, кроме них, никакой приличной одежды у Андрея в гардеробе не было.
– Насчет аренды. – Смирнов протянул ей свою визитку и письмо, которое пришло в «Контакт». – Тут написано, чтобы мы решили вопрос с господином Куролесовым в трехдневный срок. Так что дело, как вы понимаете, срочное…
– Сейчас узнаю. – Девушка не стала пользоваться телефоном, а скрылась за дверью шефа.
Пока ее не было, Андрей разглядывал портреты лидеров города. Губернатор на картине был сам на себя не похож. Наверное, потому, что льстивый живописец изобразил его лет на двадцать моложе и на тридцать килограммов стройнее. А вот мэр был как живой, Смирнову даже показалось, что сейчас он подмигнет и предложит зайти, пропустить вместе стаканчик.
– Борис Ефимович вас ждет, – раздался недовольный голос девушки.
Смирнов встрепенулся. Секретарша усаживалась на свое место. Андрею показалось, что в ее туалете произошли кое-какие перемены: как-то странно скособочилась блузка, да и юбка, если уж на то пошло, беззастенчиво съехала вбок и вверх.
– Что вы стоите, вас ждут, – раздраженно повторила секретарша и занялась восстановлением поврежденного слоя помады.
Войдя в кабинет, Смирнов увидел толстого, потного человека с остатками некогда кудрявых волос, прилипших ко лбу. Мужчина сидел за столом и читал бумаги, никак не реагируя на посетителя. У Андрея закралась мысль, что секретарша по каким-то таинственным соображениям решила не сообщать начальнику о визите сотрудника «Контакта».
Белая рубаха на чиновнике почти прилипла к телу. Местами явственно проступали круги от пота. Как-то особенно сиротливо, неуместно болтался черный галстук. На подбородке виднелся след красной помады.
Смирнов, не зная, как себя вести, остановился у письменного стола и стал ждать, пока его заметят. Не прошло и пяти минут, как Куролесов нарушил молчание.
– Откуда? – буркнул он.
– «Контакт», – немного нервно отозвался Смирнов и вытянул руки по швам. – Смирнов Андрей Сергеевич, по поводу аренды.
– А Ирочка где? – спросил Куролесов, наконец-то подняв глаза на посетителя. – В смысле – Ирина Александровна?
– Она в отъезде, я за нее. С правом подписи, ну и со всеми правами. – Смирнов неловко топтался напротив, чувствуя себя словно студент на экзамене.
Куролесов небрежно махнул рукой:
– Присаживайтесь!
– Благодарю. – Андрей с опаской опустился на колченогий стул. – Там у вас, в письме, было сказано: «В течение трех дней», вот я и явился.
Куролесов недоуменно взглянул на него:
– Ну и что?
– В каком смысле?
– А в таком, – сказал Куролесов с веселым нахальством. – Что будем делать?
– А! – дошло до Смирнова. – Будем продлевать аренду!
– На каком основании? – прищурился чиновник.
Андрей снова заволновался:
– А на каком основании ее прекращать?
Во внешности начальства вдруг произошла перемена. Глаза выкатились, и равнодушное нахальство сменилось нахальством агрессивным.
– А на таком! – внезапно закричал Куролесов. – Детский сад номер восемь плачет, им надо делать ремонт, а отселять некуда! Рисовальная школа плачет, им тоже надо здание, понимаете вы или нет?!
Во время этого эмоционального монолога он делал руками странные гребки вперед. Со стороны могло показаться, что чиновник хочет подгрести под себя воздух. Но этот жест явно что-то для него значил. Бывалые посетители, завидя это, тут же лезли в карман и доставали заранее припасенный конвертик со скромной суммой в иностранной валюте, которую наш «некорыстолюбивый» герой тут же убирал в ящик письменного стола. И о бедных детях, которых некуда отселять, посетитель мог не вспоминать еще полгода. Ну если сумма была совсем уж скромной, то только три месяца. Квартал спустя рисовальная школа вновь собиралась переселяться.
Смирнов бывалым посетителем не был и заведенных порядков не знал. От крика Бориса Ефимовича в его ушах зашумело, он побледнел и чуть было не хлопнулся в обморок. Что поделать – такое свойство организма: не выносил он крика и при малейшем повышении голоса терял сознание.
Куролесов же еще раз подгреб руками воздух и пришел в крайнее раздражение, видя, что посетитель намеков не понимает.
– А поликлиника? – заверещал он с новой силой. – Тоже хочет новое здание! Все хотят новое здание в центре, понимаете вы или нет!
Смирнов сглотнул слюну. Нужно брать себя в руки, иначе он растянется прямо здесь, на этом красном ковре в кабинете гада Куролесова, и тогда позору не оберешься.
– А вы? – распалясь, продолжал буйствовать начальник, но руками подгребать перестал – понял, что бесполезно. – Что вы делаете в этом новом здании в центре, сутенерская контора, сводники, мать вашу…
– Мы не сводники и не сутенеры, – негромко заговорил Смирнов. В ушах у него еще шумело. – Кроме деятельности по поиску работы или спутника жизни – это, кстати, благородное дело – мы скоро еще займемся производством, которое сохранит здоровье миллионам людей, а нашему городу принесет славу… Дети – да, но… детскому саду наше помещение маловато, а для остальных неужели не найдется в нашем городе других зданий и офисов? Мне кажется, вы преувеличиваете…
Куролесов нехорошо захихикал:
– Я преувеличиваю? Да я недоувеличиваю, и вообще… Да кто ты такой?! Откуда ты взялся?! И откуда ты знаешь мои проблемы?! Все, разговор окончен!
Он вскочил и подошел к книжному шкафу. В наступившей тишине было слышно его тяжелое пыхтение и лай собаки за окном.
Смирнов продолжал сидеть, глядя в пол.
– А Ирина почему уехала? – обернулся к нему Куролесов. Его раздражение требовало выхода. Кленина была ему хорошо известна. Можно сказать, не раз вместе выпивали, вот только до более близкого знакомства дело так и не дошло, Но на этот раз он твердо решил переломить ее упрямство и попробовать на вкус эту «великую искусительницу». Теперь она дамочка разведенная и можно не опасаться, что обманутый муж наймет киллеров…
Смирнов открыл было рот, но Борис Ефимович его перебил:
– Меня боится, что ли? Да у меня девки помоложе и покрасивее ее есть! Да их пруд пруди! – Он начал повышать голос. – И потом, все знают, как она…
– Не орите! – резко поднял голову Смирнов.
Начальство оторопело:
– Чего?
– Вы орете, – твердо сказал Смирнов.
Куролесов внезапно успокоился.
– Это я ору? – сказал он почти тихо, но с такой интонацией, которая не предвещала ничего хорошего. – Это я шепчу! Когда ору, регулировщики движение перекрывают. Они думают, что пожарные машины воют. А дети, между прочим, заиками делаются, когда я ору. Ты понял?!
Этого Андрей стерпеть не мог. Внезапно он бросился к толстяку через стол и рванул его за галстук. Куролесов и глазом не успел моргнуть, как оказался лежащим на собственном письменном столе. Галстук туго обмотался вокруг жирной шеи, решительно перекрывая доступ кислорода в легкие, а выскочка Смирнов уселся сверху, совершенно его парализовав.
– Вот что, Куролесов… – Андрей говорил медленно и задумчиво. – Во-первых, ты орешь.
Поверженный сделал попытку дотянуться до телефона, но Смирнов отбросил аппарат в сторону.
– Во-вторых, – как ни в чем не бывало продолжал он, – ты оскорбляешь женщину.
Куролесов не сдавался. Его правая, свободная рука потянулась к шее обидчика. Андрей рванул эту пухлую руку назад и вверх, что-то противно хрустнуло.
Куролесов захрипел от боли и задергал толстыми короткими ножками. Сейчас он был похож на старого, злого гнома, у которого из-под носа уводят клад, охраняемый веками.
– В-третьих, не смей говорить мне «ты», – Андрей разозлился не на шутку. – А в-четвертых, я никого и ничего не боюсь. И если ты попробуешь навредить мне, я сделаю так, что тебе будет очень и очень плохо! Ты все понял?
На чиновничьем лице отражалась сложная внутренняя борьба. Упрямство мешало Борису Ефимовичу согласиться с тем очевидным фактом, что преимущество сейчас не на его стороне. Но жить хотелось, а туго затянутый на шее галстук в совокупности с грозным тоном Смирнова очень мешал кислороду попадать в легкие.
Он сделал последнюю попытку освободиться и дернул ножками.
– Все понял? – еще раз спросил Смирнов и рванул его за галстук.
Глазки у Куролесова стали закатываться.
– Да! – прохрипел он из последних сил, чувствуя, как все ближе подступают темнота и дурнота. И в этот момент Смирнов отпустил удавку.
