Текст книги "Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются"

Автор книги: Светлана Феоктистова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Наташа взяла в руки изящный золотой перстень с изумрудами, примерила на пальчик и залюбовалась. Господи, ведь есть же люди, которые могут себе это позволить…

– Очень нравится. А сколько стоит? – Она посмотрела на ярлычок с ценой и ужаснулась. – Нет, нет, это слишком дорого. – Она решительно вернула продавщице, несмотря на все уговоры Кленина. – Я не хочу.

Сергей в отчаянии махнул рукой:

– А как же обручальное кольцо?

– Девушка, у вас есть что-нибудь поскромнее? – Наташа повернулась к продавщице. – Что-нибудь обычное, без камней. Чтобы скромно, но со вкусом?

Продавщица пожала плечами и принесла лоток тоненьких колечек, которые были совсем не так красивы, как выбранный Клениным перстень, зато не пугали дороговизной.

Новоиспеченная невеста выбрала тонкое колечко, которое вполне устраивало ее по цене, и стала демонстративно им любоваться.

– Очень мило! – говорила она. – Как раз такое, как мне хотелось…

Кленин уже понял, что Наташе трудно так сразу перестроиться, и решил, что будет действовать хитрее.

Новая тактика принесла успехи в следующем отделе. Он завел туда Наташу под предлогом поискать что-нибудь легкое для морского отдыха, и она согласилась.

Бродя между вешалками с платьями, сарафанами, юбками и блузками, Наташа завороженно разглядывала тонкие ткани с яркими рисунками, нежные, прозрачные шарфики, изящные сумочки, подобранные в тон одежде, и чувствовала, что ее щеки пылают. А у какой дамы не запылали бы?

Она сняла с вешалки чудесное нежно-салатовое платье, низ которого был украшен вышитыми цветами. Его словно перенесли в магазин прямиком из девчоночьей сказки и оно так гармонировало с ее рыжими волосами! Наташа обернулась к Кленину.

– Как ты думаешь, можно это примерить? – шепотом спросила она.

– Конечно. – Рядом возникла улыбающаяся продавщица. – Я провожу мадам в примерочную.

Наташа вышла через две минуты, и Сергей ее не узнал! В кабинку зашла скромная, милая девушка, а вышла фея. Кленин даже зажмурился, совершенно ослепленный блеском ее лица, сверканием каскада волос на плечах и нежной кожей, красиво оттененной платьем.

– Ну как? – с притворной скромностью поинтересовалась Наташа. Она уже видела себя в зеркале и осталась очень довольна.

– Потрясающе! – глухо отозвался Кленин. – Ты такая красивая…

Удовлетворенная произведенным на Сергея эффектом, Наташа осмелела.

– А вы не принесете мне сиреневый костюм? – обратилась она к продавщице. – Тот, что у вас на манекене, в витрине?

– Разумеется, – продавщица засеменила в зал, а Наташа вернулась в примерочную. Только снимая платье, она догадалась посмотреть на ценник. Как и следовало ожидать, цена была фантастической. С лица Наташи мигом исчезло все оживление. Она знала, конечно, что Кленин – господин состоятельный, но вовсе не намеревалась пустить его по миру. Тем более она не хотела чувствовать себя обязанной ему. Повесив чудесное платье обратно на вешалку, Наташа поспешно натянула на себя старенький сарафан.

– Ваш костюм, – услышала она голос продавщицы.

– Не надо. – Наташа откинула шторку и вышла. – Я не могу себе это позволить, – честно призналась она, протягивая платье продавщице. И вздохнула.

А девушка рассмеялась! Пораженная Наташа подняла глаза и увидела, что Кленин тоже смеется.

– Все уже оплачено, вот чек. – Продавщица показала Наташе бумажку. – Так что взять платье обратно я не могу…

Наташа покраснела и сердито взглянула на Кленина:

– Сережа, зачем?

– Разве оно тебе не понравилось?

– Очень понравилось…

– Вот и хорошо…

– Я тебе, наверно, кажусь смешной. – Наташа благодарно поцеловала его. – Просто никак не привыкну к тому, что ты у меня миллионер… Спасибо за подарок!

В детском отделе Кленин решительно взял бразды правления в свои руки, и Наташа ему не мешала. Ей было приятно вместе с ним выбирать подарки дочкам, первый раз в жизни не задумываясь о цене.

Оттуда они вышли порядком нагруженные, и Наташа уже хотела повернуть к выходу, но тут на их пути непреодолимым соблазном встал отдел мехов.

В это время там было совсем пусто. Несмотря на сезонные уценки, летом мало кто покупает шубы. С некоторых пор, а точнее, с того времени, как был ликвидирован всеобщий дефицит, русская поговорка о том, что сани готовят летом, стала всего лишь жалкой попыткой продавцов сбыть несезонный товар.

Две продавщицы, измученные жарой и бездельем, пили чай в уголке.

– Повезло нам с тобой, – говорила толстая тетка в цветастом платье. – Продаем шапки и шубы. Мне на них смотреть тошно. Нет бы сидели в бельевом отделе, мечтали о купаниях…

– Некоторые же покупают, – возразила ей вторая продавщица. От первой она не отличалась ни красотой, ни габаритами. Только платье у нее было не в цветочек, а однотонное.

В это время в отдел зашли Наташа и Сергей.

– Видишь? – торжествовала «однотонная». – Деловой человек хочет сэкономить на своей женщине. Все-таки сезонная уценка!

– На мне бы так экономили, – мрачно ответила ее подруга. Отставив в сторону чай, она вразвалку подошла к Кленину, осматривавшему товар. С ее точки зрения, клиент был перспективным. Судя по одежде и по обилию покупок в руках, с платежеспособностью у него было все в порядке.

– Извините, вы что-то конкретное ищете?

– Нет-нет! – испуганно встрепенулась Наташа. – Мы просто так зашли, посмотреть…

– Но тебе же нужна шуба, – ответил Наташе Кленин. – Давай выберем.

– К тому же сейчас покупать шубу дешевле. Сезонная уценка! – ввернула продавщица свой любимый аргумент.

Уценка Наташу убедила.

– Какую тебе хочется? – спросил ее Сергей, проходя вдоль ряда торчащих меховых рукавов.

– Не знаю, – растерялась Наташа. – У меня никогда не было шубы.

– Ясно, – взяла ситуацию под контроль продавщица. Ее товарка присоединилась к ним. – Кроличьи вас не интересуют, конечно?

– Нет, – отмахнулся Кленин.

– Это вот эти? – спросила Наташа, поглаживая мягкий заячий мех. – А чем они плохи? Мне лично нравится…

– Дешевка! – лаконично ответил Кленин. – Через год потеряет вид.

– А вот эта? – Наташа потянула за рукав мохнатую шубу.

– Нутрия нестриженная, – тут же ответил Кленин, не дав продавщице открыть рот. – Несерьезно!

«Однотонная» взирала на грамотного покупателя с уважением. Ее товарка, забежав вперед, вынесла им легкую темно-коричневую шубку. Наташа залюбовалась ею.

– А вот эта серьезная? – спросила она жениха.

– Норка, – Кленин прищурился. – Солидно, конечно. Но это для скучных, солидных дам. Ты же не хочешь такой выглядеть?

– Не знаю, – засмеялась Наташа. – Мне все нравится, я выбрать не могу…

– Дайте нам вон ту песцовую, пожалуйста, – обратился Кленин к продавщице.

Та кинулась выполнять пожелание. Наташа надела ее и сама себя не узнала в зеркале.

– Берем! – Кленин решительно направился к кассе.

Ошеломленная Наташа плелась за ним, с сожалением расставшись с шубкой, которую взялась упаковывать продавщица «в цветочек».

– Тебе понравилось? – Кленин с беспокойством посмотрел на нее. Та попыталась улыбнуться.

– Я слегка ошалела, – призналась она. – Мне нужно не спеша дома все померить, привыкнуть к вещам, и тогда я тебе столько раз «спасибо» скажу, что мало не покажется. А пока пошли отсюда, а?

Глядя им вслед, «однотонная» сказала подруге:

– Бывают же мужики! Чтобы мне кто песцовую шубу купил? Я ему пятки облизала бы!

– Даже без любви? – с любопытством спросила «в цветочек».

– Любовь все равно пройдет, – философски ответила продавщица. – А шуба останется!

В этот же день, часа через два, с Наташей произошел еще один смешной случай.

Кленин отвез ее домой, где она вволю налюбовалась покупками, повертелась перед зеркалом в новых платье и шубке и окончательно пришла в себя. Так как визит к адвокату они решили перенести на следующий день, вечер у нее оказался свободным. И Наташа решила самостоятельно прогуляться по городу, разумеется, в новом платье.

Втайне надеясь, что встретит Андрея (пусть полюбуется, какая она красивая!), Наташа поехала в центр. Долго ходила по набережной, ловила на себе восхищенные мужские взгляды, а потом зашла в уличное кафе.

Сидя под зонтиком, она смотрела на гуляющие парочки, на закат и чувствовала себя хоть и усталой, но счастливой. Один из посетителей кафе, мужчина средних лет с проступающей щетиной, не сводил с нее глаз. Ей стало неприятно, и она попробовала отвернуться, в ужасе заметив, что тот взял стакан и начал пробираться к ее столику.

Наташа поспешно встала, и как раз в этот момент перед ней оказался незнакомец.

– Свободна? – развязно спросил он, явно имея в виду не столик.

Наташа вспыхнула и собралась дать достойный отпор, как вдруг за ее спиной послышалось:

– Занята!

Наташа изумленно обернулась и увидела молодого человека в светлом костюме и щегольских солнцезащитных очках. Ей показалось, что он ей знаком.

Грубиян ретировался, а молодой человек галантно шаркнул ножкой.

– Дмитрий, – представился он. – Вы меня, наверно, не помните?

– Не знаю…

– День рождения Клениной Ирины, дача, помните? Я там был со своей девушкой…

Наташа вспомнила. Действительно, это же Димочка, секретарь Ирины. Однако как вовремя он появился.

– Конечно, я вас помню, – обрадовалась она. – Меня зовут Наташа.

Они сели обратно за Наташин столик.

– Вы зря в одиночку тут гуляете, – строго сказал ей Димочка, снимая очки. – Такая красивая женщина, как вы, не должна рисковать, выходя по вечерам без мужской охраны…

– Да я в первый раз, – оправдывалась Наташа. – Надоело дома сидеть…

– Да, Погода нынче прекрасная, – поддакнул ей Димон.

Минут пять они мило побеседовали. Неожиданно на их столик упала грозная тень.

Наташа удивленно подняла голову и увидела крупную девушку. На голове у нее была панамка, украшенная ромашками, а во взгляде читалась откровенная неприязнь.

Наташин собеседник как-то сразу уменьшился в размерах.

– Димочка! – страшным голосом сказала гигантша. – Неужели тебе женщину не жалко? Я ведь предупреждала!

Наташа посмотрела на Диму, который тщетно пытался откашляться, и спросила:

– Ничего не понимаю, вы кто?

– А вот сейчас я как вам глазки выцарапаю, узнаете, – пообещала фурия и шагнула к Наташе. Той стало страшно, и она вскрикнула.

Димочка наконец смог проглотить ком в горле. Какая женщина ему досталась, богиня! А какой темперамент?! Жаль только, проявляется он по поводу и без повода…

– Извините, Наташа, – вскочил он и поцеловал Гере ручку. – Это моя невеста. Помните, мы с ней вместе были на даче? А ты успокойся, лапсик мой. – Он еще раз приложился к ней губами. – Я тебе все могу объяснить…

– Ну хоть раз ей по морде можно дать? – простонала ревнивая Гера. – Хоть разочек?!

– Нельзя, – отрезал Дима. – Тут общественное место, тебя сразу увезут в милицию. Ты обещала меня слушаться! – Он кивнул обалдевшей Наташе: – К сожалению, нам пора! До свидания. И старайтесь больше в одиночку не гулять…

На ухо Гере он шепнул:

– Это же бывшая жена нашего Смирнова, понимаешь?

– Значит, она теперь свободна? – тут же возмутилась Гера. – И пытается заарканить чужого жениха?!

– Нет, все не так. Она собирается замуж за бывшего мужа нашей Клениной…

Гера минуту подумала.

– Какие сложности… Как бы им не запутаться, кто у них бывший, а кто настоящий. Ладно, я тебя прощаю, – наконец великодушно сказала она. – Но постарайся, чтобы я больше тебя с дамами не видела!

Они ушли, и Наташа поспешила последовать их примеру. Бурная вечерняя жизнь города Перешеевска начала ее немного пугать.

Спустя два дня в просторной четырехкомнатной квартире улучшенной планировки, принадлежащей Жоре, Анечка собиралась в гости.

В эту субботу Дима и Герасимальда сочетались законным браком. Была приглашена уйма народу, в том числе и все сотрудники «Контакта» с мужьями, женами, друзьями и подругами.

Как особа чрезвычайно романтичная, Анечка любила свадьбы. Все сказки, которые она читала в детстве, обязательно заканчивались звоном свадебных колоколов, и она тоже рассчитывала когда-нибудь пройтись в белом платье, непременно со шлейфом, по цветам, рассыпанным в проходе церкви. Она искренне не понимала, как кто-то может выходить замуж в коротком платье. Непременно длинное, и непременно должна быть фата. В конце концов, замуж выходишь не каждый день. Особенно впервые…

Волосы были накручены и уложены красивыми волнами, тело облегало мягкое темно-сиреневое платье с глубоким вырезом, высокие каблуки подчеркивали стройность ног.

Анечка покрутилась перед зеркалом и осталась собой довольна. Она распахнула двойные итальянские двери из дуба и вошла в гостиную.

Жора пытался завязать галстук. В кои-то веки он надел костюм и теперь сражался с непослушным шелком от Пьера Кардена за шестьсот долларов.

– Не люблю Гаврилу, – пожаловался он ей.

– Это еще кто? – Анечка помогла ему поправить воротник.

– Галстук… Так его у нас называют…

Рука Анечки замерла.

– У нас – это у кого?

Жора спохватился:

– Ну в смысле у них.

Анечка чуть заметно улыбнулась:

– У кого – у них?

– Ну ладно! – Жора отошел от зеркала и повернулся к ней.

Анечка улыбалась, глядя на него.

– И что, это, – он ткнул себя в пузо, – действительно не смешно?

– Очень представительно выглядишь, – одобрила его Аня.

– Да?

– Точно… За жениха примут… – Она поправила волосы.

Жора искоса посмотрел на нее. Анечка делала вид, что не замечает его испытующих взглядов.

– А я действительно хотел тебе одну вещь сказать…

– Слушаю, – сказала Анечка таким тоном, каким некогда ее прабабка говорила прадеду: «Конечно, я не догадываюсь, о чем ты хотел со мной поговорить»…

– А смеяться не будешь? – подозрительно покосился Жора на любимую девушку.

– Не буду, – покачала она головой.

Такая покладистость Жору смутила.

– Но ты ведь еще не знаешь, что я хочу сказать!

– Знаю… – вздохнула Анечка и нежно его поцеловала.

Герберт Иванович при полном параде стоял на кухне с графином водки и тарелкой соленых огурцов. Его жена бегала где-то в соседней комнате, помогая накрывать на стол.

Практичная Гера отказалась разоряться на ресторан и предложила устроить торжество дома, пригласив повара. Родители с обеих сторон выступали в роли подсобных рабочих, привозя продукты, посуду, стулья и скатерти. Слава богу, Герина двухкомнатная квартира была просторной и вполне вместила всех желающих поздравить молодоженов с этим замечательным событием.

Каким-то образом Гере удалось устроить бракосочетание в обход закона, требующего месячного ожидания перед вступлением в брак. Она боялась, как бы Димочка не выскользнул из ее цепких рук.

Профессор налил себе рюмочку водки и только поднес ее ко рту…

– Герберт! У тебя язва! – крикнула жена из комнаты.

Он покорно вздохнул. Герберт Иванович был уверен, что у его жены не взгляд, а рентгеновский луч. А как еще объяснить, что она видит каждое его движение даже через стенку?

Он взял соленый огурец и успел откусить один разок.

– Герберт! – Железный голос раздался прямо над ухом. – У тебя почки!

Бедный Профессор схватил с тарелки бутерброд с маслом и икрой.

– А сердце? – Ловкие пальчики супруги выхватили лакомство у него из рук. – Ты забыл о вреде холестерина?

И тут Герберт Иванович взбунтовался. Воспользовавшись тем, что супругу окликнула Анечка, он залпом проглотил содержимое рюмки, потом сунул в рот целый огурец, быстро проглотил его, не разжевывая, и заел все это двумя жирными бутербродами, в которых резвился коварный холестерин.

– Вот так! – твердо сказал он и тут же схватился за бок. Проклятая печень тут же дала о себе знать. Чуда не произошло.

Зато настоящим чудом было то, что родители Геры вполне поладили с Димиными. Накануне свадьбы прошла встреча «большой четверки», на которой мамуля убедилась, что отдает своего сына вполне приличной девушке. Во всяком случае, Герина мать ей понравилась. Спокойная и знает свое место. Муж, конечно, слишком много о себе воображает, но Диме с ним не жить.

Так что мамуля зычно распоряжалась в комнате, отправляя то одного, то другого гостя за тарелками и стульями к соседям. Молодожены вот-вот должны были приехать из ЗАГСа.

Жора пробирался в гостиную, разыскивая Анечку, и тут нос к носу столкнулся с Ириной. Она держала в руках коробки, перевязанные розовой ленточкой.

– О, здравствуйте, Георгий Иванович! – сладким голоском пропела она. – Как прошла неделя? Скольких человек замочили, скольких ограбили?

Жора оскорбился. Он хотел было высказать этой стерве все, что о ней думает, но рядом возникла Аня.

– Извините, Ирина Александровна, – твердо сказала она. – Но так шутить с моим будущим мужем имею право только я!

Ирина выпучила глаза.

– Ого! – только и смогла сказать она.

Жора был красен, как маков цвет.

– И потом, – как ни в чем не бывало продолжила Анечка, – мы ничем таким больше не занимаемся! – Она нежно погладила Жору по рукаву. – Правда, дорогой?

– Вот именно, – просипел Кобзарь-Залесский.

Ирина справилась с удивлением.

– Ладно, прошу меня извинить. Не сердитесь на меня. Я очень рада за вас, правда… – Она пожала руку Жоре, поцеловала Аню и побыстрее ушла, пытаясь представить, что сказала строгая Аня, увидев на даче у Жоры охранника с автоматом. А может, она там еще не была?

Жора, оставшись наедине с Анечкой, обнял ее.

– Ты сказала… – начал он неуверенно. – Сказала… что с твоим будущим мужем… Ты действительно поняла, что я хотел сказать?

Она по-хозяйски поправила его галстук.

– Было очень сложно, – соврала она. – Но я догадалась!

В нескольких метрах от них Герберт Иванович продолжал, гробить свое здоровье. Пил водку, ел все острое и соленое. Его жена была слишком занята и не могла помешать ему безобразничать.

– А хочешь, я курить брошу? – Жора достал из кармана пачку сигарет и посмотрел на Аню.

– Хочу, – кокетливо ответила она.

Жора размахнулся и бросил сигареты в окно. Но не попал. Пачка упала на поднос рядом с Гербертом Ивановичем.

Анечка засмеялась и кинулась жениху на шею. А Профессор огляделся и, не увидев своей жены поблизости, достал из пачки «Кэмела» сигарету и с наслаждением закурил.

– Один раз в год сады цветут… – замурлыкал под нос Профессор. Разумеется, скоро наступит расплата, но можно же раз в год позволить себе пожить полной жизнью?

За окном послышались гудки, и в квартиру влетел запыхавшийся Стульев.

– Новобрачные! – возвестил он.

В комнате началось форменное светопреставление. Герберт Иванович пьяно захохотал. Анечка кинулась к роялю и приготовилась играть Свадебный марш Мендельсона. Ирина, Стульев и другие гости толпились в дверях, встречая Геру и Димочку. Мамуля, схватив со стола заранее приготовленный хлеб-соль, растолкала гостей и замерла в ожидании молодых.

– Любочка, погоди, – кричал забытый в кухне папуля. – Я сейчас, без меня не благословляй!

Наконец в дверях появились новобрачные. Смущенно красневший Дима влюбленно смотрел на уверенную Геру в белоснежной шляпке с длинным пером цапли. Как ни странно, эта шляпка ей шла.

– А слабо невесту на руках в дом внести? – подначил жениха Макишев.

Гера испугалась.

– Вы что… – начала было она, но ее голос утонул в выкриках:

– Пусть попробует!

Больше всех старался Жора. Он смотрел на новобрачных, а другим глазом старался следить за Анечкой.

– Попробуй! – закричал Жора, представляя, как внесет Аню в свой дом. И на ней обязательно будет длинное платье с огромной фатой! Чтобы братва позавидовала…

Гера не растерялась. Пока Димочка примерялся к ее габаритам, она легко, словно перышко, подхватила его на руки и перенесла через порог.

Гости оглушительно захлопали.

– Я же говорила, что на руках носить буду, – шепнула счастливая новобрачная на ухо мужу.

Шампанское лилось рекой. Гости то и дело кричали «горько», заедая икру копченой колбаской.

В углу Макишев в одиночку пил водку. Он предусмотрительно утащил со стола целый литровый графин и теперь опрокидывал стопку за стопкой.

– О-о! – укоризненно протянула Ирина, тихо подойдя сзади. – А ведь обещал, что больше пить не будешь…

– Я не на службе, – огрызнулся Леонид.

– Почему без Веры? – поинтересовалась Кленина, издалека разглядывая платье невесты. Наверняка немалые деньги уплачены…

– Она болеет. – Макишев вытер рот и с вызовом посмотрел на бывшую одноклассницу. – И вообще, какое тебе дело?

– Извини, – смутилась Ирина. – А что, с Верой что-то серьезное?

Макишев вздохнул.

– Врачи не говорят. – Он тоскливо посмотрел куда-то в сторону. – Понимаешь, то-то и плохо, что не говорят! Темнят, сволочи…

Леонид по-прежнему избегал смотреть на Ирину. В глазах его была вселенская скорбь.

– Если с ней что-нибудь случится… Я не переживу! Я не смогу без нее! – зарыдал он.

– Ну-ну! – успокаивала его Ирина. – Все будет хорошо! Может, помочь чем-нибудь? Давай я поговорю с этими врачами, денег им дадим? Или пошлем ее за границу, куда-нибудь в Германию… Хочешь?

– Спасибо, – вытер глаза Макишев. – Ты добрая…

– А где Герберт? – бегала по квартире жена Профессора. – Вы не видели, куда он делся?

Стульев, верный своей привычке друзей не выдавать, указал ей в противоположную от Профессора сторону. Жена побежала на улицу, с перепугу решив, что муж уехал домой, обидевшись на ее приказной тон, а Герберт Иванович получил еще пять минут передышки.

– Слушай, а ты какого хочешь первого ребенка? Мальчика или девочку? – спросила новобрачная свежеприобретенного супруга.

Димочка задумался. Если честно, то ему было все равно, тем более что дети не входили в его ближайшие планы. Пусть Гера немного поухаживает за ним, а там видно будет…

– Мне все равно! – радостно улыбаясь, ответил Димочка. И попал впросак.

– Как это тебе все равно? – грозно изумилась Гера. – Обычно все мужчины хотят мальчика. Ты хочешь мальчика?

Этот тон Димочка уже знал.

– Хочу мальчика, – поспешно согласился он на этот «типично мужской» выбор.

– А я хочу девочку… – мечтательно произнесла Гера и прижалась к плечу мужа. – Видишь, мы с тобой уже ссоримся…

Жена Профессора наконец-то нашла своего мужа. Ее трудное счастье сидело в кресле, привалившись к ящику с кактусами, курило и расфокусированно вращало глазами.

– Герберт… – бледнея, прошептала заботливая супруга.

– Киска моя! – с пафосом произнес Герберт Иванович и выпустил ей дым в лицо. – Разве я не говорил, что люблю тебя больше жизни?

– Скажи ему, что я не нарочно, – попросил Макишев Ирину, кивнув в сторону Смирнова.

Ирина недоверчиво посмотрела на Леонида, но момент для того, чтобы сомневаться в его словах, был неподходящий.

– Ну правда. – Макишев отставил от себя рюмку. – Мне такой материал специально подобрали!

Ирина решила проявить великодушие.

– Ерунда. – Она положила руку ему на плечо. – Уже и не помнит никто!

Макишев всхлипнул и прижался к ее руке губами. Но, не успела Ирина окончательно растрогаться, оторвался и пошел к жениху и невесте. Кленина увидела за широкой Жориной спиной грустного Смирнова и поспешила к нему. Она интуитивно чувствовала, что расставание с Наташей далось ему тяжело.

– А теперь мой подарок! – громко объявил Макишев, и все затихли.

За эти несколько дней народ в «Контакте» просто извелся от любопытства. Макишев объявил, что готовит к свадьбе Геры и Димы нечто фантастическое, но что именно, сообщить наотрез отказался.

Свой подарок он доставил на такси и установил на отдельном столике, прикрыв его непрозрачной тканью. Стульев, пока никто не видел, успел потихоньку подглядеть, что там, и теперь делал важное лицо причастного к тайне человека.

Макишев сдернул ткань, и новобрачные с гостями увидели нечто напоминающее футбольное поле в миниатюре. На зеленой травке там и тут были разбросаны искусственные цветы, стояли фигурки людей. В центре, около какого-то прудика, виднелись жених и невеста – куколки, одетые соответственно случаю.

Леонид осторожно поджег фитилек, торчащий откуда-то сбоку, и тут все ожило. Горящий шарик стукнулся о барьер, зазвучала негромкая музыка.

– Как в музыкальной шкатулке! – восхищенно прошептала Анечка.

Фигурки задвигались под музыку. Один за другим загорались цветочки. Они крутились, разбрасывая снопики искр, а жених и невеста танцевали.

Гера растроганно стерла скупую слезу умиления. Жора покрепче прижал к себе Анечку, прикидывая в уме, какой гонорар запросит Макишев за то, чтобы сделать нечто подобное на их свадьбу.

– Хочу за тебя замуж, и чтобы тоже была свадьба. – Ирина прижалась к Смирнову, который был чересчур серьезным, в отличие от всех остальных. – Много людей приглашать не будем – все придут пожрать за наш счет. Только свои…

Гости умиленно слушали музыку и смотрели на танцы. Только Герберт Иванович был не в состоянии оценить глубину макишевского гения. Он безуспешно пытался встать на ноги.

– Хочу свадебное путешествие, – мечтала Ирина. – Поедем?

– Хоть сейчас, – буркнул Смирнов. Многочисленные Иринины «хочу» немного его раздражали. А у него она спросила?

– На Канары или в Египет… А может, в Новую Зеландию?

– Слишком далеко. Хотя… Чем дальше, тем лучше! – пробормотал Смирнов, думая о Наташе. Уехать бы отсюда, да по дочкам скучать будет.

– Тогда на Чукотку надо. Поедем?

– Как хочешь…

Музыка закончилась, и в толпе гостей началось движение. Кто-то кинулся поздравлять Макишева с удачным подарком, кто-то вновь затянул дежурное «горько»…

В дальнем углу, забыв о всех правилах приличия, упоенно целовались Жора с Анечкой.

– А дети у нас будут? – Жора свирепо посмотрел на подругу. – Не забудь, у меня обязательно должен быть наследник. Чтобы было кому шпагу передать…

– В принципе я не против, – с сомнением произнесла Анечка.

– Что, не хочешь? – обиделся Жора. – Думаешь, в меня пойдут размерами?

– Глупый, – поцеловала его Анечка. – Ты у нас не толстый, а представительный…