Текст книги "Клятва (СИ)"

Автор книги: Светлана Анданченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Часть 3 Катерина (03.06)

Майлин.

В таком состоянии я Катерину ещё не видел. Она была испугана, растеряна и выглядела настолько беспомощной, что я поспешил увести её с собой на кухню, велев Ремтону скрыться с глаз долой. С этим самоуверенным идиотом я поговорю потом.

– Кати, тебе нужно это выпить.

Успокоительный отвар у меня теперь всегда имелся под рукой. У принцессы нервы шалили частенько.

Катерина без возражений взяла чашку. Руки её слегка дрожали. Я видел, что она старается подавить нарождающуюся панику. Поразительное для женщины стремление всё всегда держать под контролем, во всем надеяться только на себя.

– Это правда?

И что сказать в ответ? Она же боится магии.

– Майлин, не молчи.

– Тебе нельзя нервничать. Ребёнок может пострадать.

– Он у меня такой же, как и вы с Ремом? Маг?!

Голос дрогнул, произнести это слово у неё получилось с трудом.

Я присел перед ней на корточки, заглянул в глаза.

– Почему это тебя так пугает?

– Магия чужда нашему миру, а вашему я своего ребёнка не отдам. Угораздило же меня выбрать для него такого папочку!

– Жалеешь, что впустила Ремтона в свою жизнь?

– Нет, – отвернулась от меня, смотрит в окно.

Между бровей сложилась морщинка, губы упрямо сжаты.

А ведь, и правда, не жалеет. Нет в ней смятения. И горечи разочарования тоже нет. Сильная девочка.

– Майлин, чем это опасно для маленького?

– Ну, отчего сразу – опасно? – удивился я. – Лет до четырёх, пяти, тебе будет даже легче, чем прочим мамочкам. Малыш, практически, не будет болеть.

– А потом?

– Маленькие маги непредсказуемы. И грани его дара пока не известны. Ничего не могу заранее сказать. Но обещаю, что буду рядом. Я наставник, через мои руки прошло немало таких вот детей. Вместе мы справимся, не сомневайся.

Катерина молча смотрела на меня. Испуганное выражение её глаз сменилось на просто усталое. А потом отяжелевшие веки Кати опустились. Начало действовать моё снадобье, она засыпала.

Я осторожно поднял женщину со стула и на руках отнёс в свою комнату. Уложил на кровать. Присев рядом, позволил своей магии продиагностировать её.

Стресс оказался слишком сильным. Матка сжалась, придя в повышенный тонус. Положив руки на слишком уж твёрдый живот, помог ему расслабиться. Оценил степень зрелости плаценты. Не нравилось мне её состояние. Хорошо, что до родов осталось не долго. Если что, можно будет их и ускорить. Хорошо бы недельку-другую Катерине пожить рядом со мной. И ей здесь, на природе, хорошо будет, и мне спокойней. Вот только как её в том убедить?

Ладно, с этим разберусь потом. А сейчас– Ремтон. Нашёл его в саду. Бросился мне на встречу. Лицо виноватое, встревоженное.

– Как она, Май? Сумел успокоить?

– Ты что это творишь? – сорвался я – Какая необходимость заставила тебя обрушить свои откровения на беременную женщину? Ты чем, вообще, думал?

Ремтон отвёл глаза.

Понятно. Как всегда, особо последствиями не заморачивался. Мальчишка!

– С каким удовольствием я изломал бы сейчас розгу о твою спину! – вырвалось у меня.

Ремтон взглянул на меня исподлобья. Вздохнул.

И выдал: «Могу принести».

Он ещё и издевается! Или нет?

Я хмыкнул.

– Нет, Ремтон. Тут я тебе больше не помощник. С чувством осознаваемой вины разбирайся самостоятельно. Пусть она тебя погложет, помучает. Может, и научишься наперед просчитывать последствия своих поступков.

– Учитель, я сглупил. Знаю. Но Катерина казалась такой … Всё способной понять. И принять. Я не ожидал истерики. Она же их, в принципе, никогда не закатывает.

– Рем, Катерина потрясающая девушка. Тут я с тобой легко соглашусь. Но у любой психики есть граница приятия. Для Кати магия сопряжена с опасностью. Это нечто, для её мира иррациональное. А она привыкла всё в своей жизни держать под жёстким контролем. Если честно, то я так и не понял, чем ты её зацепил, что она впустила тебя в свою жизнь?

Быстрый не читаемый взгляд Ремтона в мою сторону неожиданно заставил меня напрячься.

– Как ты мог от неё отказаться? – не удержался таки я от неуместного, но давно изводившего меня вопроса.

Прозвучало резко. И я сразу же пожалел о своей несдержанности. Но Ремтона мои слова не задели.

– Я не смог дать Катерине то, что оказалось ей необходимо. И это не я, она меня вытолкала из своей жизни.

Ремтон улыбнулся, но вышло у него не особо весело.

– Но я же вижу, ты дорог ей!

– Дорог, – не стал он спорить с очевидным.– И мне она совсем не безразлична.

– Тогда я вас не понимаю?

– Я очень хочу видеть Катерину счастливой, – усмехнулся Рем. – Все дело в этом. Только в этом. И потому, лучшее, что я могу сделать, это согласиться с её выбором.

Я понял, что ничего больше от Ремтона не добьюсь. Ну, и ладно. Не маленькие, сами разберутся. Лезть в чужие отношения – последнее дело. А у меня и своих проблем хватает. Сын Ремтона совсем скоро родится, а через пару месяцев и ребёнок Лотарии появится на свет. Со строительством дома надо бы поспешить.

Катерина.

Предложение пожить до родов в деревне застало меня врасплох. Было достаточно причин, чтобы отказаться: еженедельные походы в женскую консультацию; кое-какие заказы, выполняемые по удалённому доступу; интернетозависимость, которая в этой глуши вызывала у меня ломку.

Предложи мне такое Ремтон, отказалась бы, не задумываясь. Но к словам Майлина я прислушивалась. А он считает, что так будет лучше для моего малыша. А ещё взгляд мне его не понравился. Слишком уж внимательный. Или, вернее будет сказать, озабоченный?

– И где я буду обитать? Все апартаменты заняты, – пошутила я, уже понимая, что придётся остаться.

– В моей комнате, – отозвался Майлин. – А я потесню Рема, поставлю в его комнате раскладушку.

Что интересно, разделить одну комнату с Лоттарией мне не предложили. Хотя её спальня самая просторная, а кровать у принцессы широкая и очень удобная. Вот только, доверительные отношения с этой высокомерной особой у меня не сложились.

Проснувшись утром с рассветом, я выползла на крыльцо. Утренняя прохлада прогнала остатки сна. Постояла немного, прислушалась к себе. Самочувствие вполне сносное, поесть бы, и всё вообще будет замечательно.

Стараясь не шуметь, пробралась на кухню. Включила чайник. И из какой же баночки мне взять заварку для чая? У Майлина их здесь было столько, что я растерялась.

– Вот этот сбор подойдёт.

На пороге кухни стоял и улыбался травник.

Какая обаятельная у него улыбка. Не могла сдержать ответную.

– Разбудила таки?

– Я всегда рано встаю. А тебе чего не спится?

Пожала плечами.

– Выспалась, наверное. И есть хочется. Сейчас что ни будь приготовлю.

– Оладушки?

Я снова улыбнулась. С того первого утра в нашем мире Майлин пристрастился к моим оладушкам.

– Да легко! – согласилась я с его выбором. – Чай заваришь?

– Конечно.

Мы дружно возились на кухне, каждый занятый своим делом. И я, уже не в первый раз, думала о том, как приятно мне находиться рядом с этим человеком. Что-то во мне тянулось к нему навстречу, радовалось его близости. Мне нравился тембр его голоса, манера вести беседу, искорки в глазах и улыбка. Мне нравился Майлин Онур. Всё больше и больше.

Странная я женщина, в своём мире так и не нашла для себя мужчину. А стоило в поле моего зрения оказаться сперва Ремтону, а теперь, вот, и Майлину, как им легко удалось пробудить во мне женский интерес к своим неординарным особам. Вот только, если Ремтон, воздействуя на меня своим мужским магнетизмом, разбудил дремавшую во мне чувственность, то Майлин затронул совсем другие струны. На них ещё никому играть не удавалось. Так глубоко проникнуть к себе в душу я никому не позволяла. А сейчас, вдруг поняла, что доверяю этому мужчине настолько, что готова расслабиться, отпустить ситуацию, позволить ему управлять ею.

С ума сойти! Это что же происходит?!

– Что? Кати, что тебя испугало, девочка? – встревоженный голос Майлина выдернул меня из неуместных грёз и переживаний.

– Нет, Май, всё в порядке. Просто… Эй, ничего, что я тебя так назвала?

Мягкая улыбка была мне ответом.

– Если хочешь. Так ко мне обращается Ремтон.

Это-то я знаю. Сама, вот, всё никак не решалась сократить между нами дистанцию.

– Оладушки готовы, – смутившись, отвела взгляд от внимательно изучающих меня тёплых карих глаз Майлина. – Давай чаёвничать?

– Варенье, сметана, мёд?

– А, доставай всё, по ходу дела разберёмся.

– Оладушки! – мечтательно-восторженные нотки в голосе, проявившегося на пороге Ремтона, заставили меня рассмеяться.

Это он вовремя появился. Я даже почувствовала облегчение, что мы с Майлином больше не одни. Пробуждавшиеся во мне чувства к Майю, и правда, пугали.

– Катерина, ты просто волшебница, – с набитым ртом проворковало обаятельное чудовище. – Твои оладушки – это нечто божественное, правда, Май?

– Восхитительно вкусно, – протягивая руку за добавкой, согласился с ним ещё один ценитель моих кулинарных талантов.

Наблюдать, за наслаждающимися моей стряпнёй мужчинами, оказалось неожиданно приятно. Я маленькими глоточками пила ароматный травяной чай и глупо улыбалась, наслаждаясь моментом. Почему глупо? Ну, не знаю. А какой ещё можно назвать, рождённую таким вот поводом, улыбку?

На фоне всей этой благости боль, внезапно скрутившая меня, казалась настолько инородной, неуместной, что я не сразу согласилась в неё поверить.

Задержала дыхание, попыталась расслабиться, вроде даже и получилось. Но ненадолго. Новый болезненный спазм игнорировать уже не вышло. Да и зачем? Похоже, мой маленький непоседа решил появиться на свет. Ну, ему виднее. Надеюсь, что наш доктор возражать не станет.

– Май, я кажется рожаю?!

Мужчины бросились ко мне. Через пару минут я уже лежала на кровати, а сидящий рядом Майлин осторожно касался моего живота.

– Ну, что? Пора?

– Можно сказать и так, – улыбка ответившего мне Майлина должна была меня успокоить, но вышло наоборот, слишком контрастировала эта улыбка с тревогой в его глазах. Да и Ремтон спокойным не выглядел. Хотя, ему положено волноваться. Зная его озабоченность этим ребёнком, я бы удивилась его спокойствию в такой ответственный момент.

– Ремтон, вскипяти воду. Нужно приготовить укрепляющий настой.

– И обезболивающий?

– Да.

– Что не так, Майлин? – потребовала ответа, едва за Ремом закрылась дверь.

– Скоротечные роды.

– Это плохо?

– Для ребёнка не очень хорошо. Но я справлюсь, не волнуйся.

– Уговоришь моего сыночка не слишком усердствовать и малость повременить?

Вот теперь его улыбка была совершенно искренней.

– Умница, девочка. Хорошо, что ты не паникуешь.

И снова схватка. Больно так. По ногам потекла вода.

– Всё в порядке? – всхлипнула я.

– Приемлемо. Так часто бывает.

– Скоро рожу?

– Надеюсь, не так, чтобы очень. Не против немножко помучаться?

– Ладно, раз надо, значит надо. Ай!

Майлин коснулся моей щеки, стирая слезинку. И боль тут же отступила.

Потом пришёл Рем. Напоил меня принесёнными снадобьями. Сел с другой стороны, накрыл мою руку своей, осторожно поглаживая.

– Нужно позвонить Бехтереву, – между двух схваток вспомнила я о сложностях, сопутствующих домашнему родоразрешению.

– Зачем? – нахмурился Ремтон. – Не доверяешь Майю?

Я покачала головой.

– Не в этом дело. У нас положено рожать в специально для того обустроенных больницах.

– Кати, тебе нельзя сейчас никуда ехать.

– Я и не собираюсь, Май. Нужен совет Дена, как потом получить справку о рождении младенца. У нас тут сильна бюрократия. Не нужны мне проблемы с получением свидетельства о рождении. Ай!

Меня снова накрыло болевой волной. Стиснула зубы, с трудом справляясь с желанием заорать. Нет, не хочется пугать своих мужчин. Пока могу, постараюсь терпеть. Но, гадство, как же больно!

Когда отпустило, набрала номер Дениса. Ответил он тут же и сразу спросил:

– Что у тебя случилось?

Надо же, словно почувствовал.

– Бехтерев, я рожаю.

– Где? В каком роддоме?

– В деревне. Дома. Макс не советует никуда ехать.

– Я не могу сейчас вырваться с работы. Срочный вызов.

Майлин протянул руку за телефоном.

– Здравствуйте, Денис.

С моими сельскими постояльцами Бехтерев был не плохо знаком. В тайну его, разумеется, никто не посвящал. Но с Ремтоном и Майлином, которого он звал Максимом, мой старый друг отлично ладил.

После нескольких минут разговора, Май протянул мне трубку.

– Значит так, Катюша, я так понял, что опыт у Макса есть, а потому если ты готова ему довериться…

– Однозначно готова, – подтвердила я.

– Ладно, всё равно же поступишь по-своему. Завтра я у тебя буду. Посмотрю на тебя, для очистки врачебной совести. Заберу плаценту. Максим напишет заявление, что присутствовал при родах. И будет тебе справка о рождении.

– Спасибо, Ден.

– Не за что, подруга. Ты точно уверена, что не нужно в больницу?

– Абсолютно. Пока. А то мне снова не до разговоров.

Новая болезненная схватка не заставила себя ждать. И как долго этот кошмар будет продолжаться?

День оказался длинным. Схватки продолжались, становясь всё чаще и болезненнее. Мужчины сменяли друг друга у моей постели. Даже Лоттария ко мне заглянула. Я встретилась с её испуганными глазами и поспешила успокоить принцессу.

– Всё не так и страшно. Ай!

Когда меня отпустило, мы обе рассмеялись.

– Терпимо, – заверила я девушку.

– Вижу, – усмехнулась она. – Я побуду с тобой? Майлин, тебя зовёт Ремтон.

Удивлённо приподняв бровь, Май кивнул.

– Я быстро вернусь. Уже не долго осталось, – пообещал, оставляя меня на попечении принцессы.

Ушёл на минуту. И всё не возвращался. Я поняла, что случилось что-то скверное. Без острой нужды он бы меня так надолго не оставил.

Часть 3 Катерина (04.06)

Ремтон.

Самый действенный закон в любом из миров – это закон подлости. Я был готов к их появлению, но почему именно сегодня?!

То, что неподалёку разорвали ткань миров, я почувствовал отчётливо. Слишком уж знакомые ощущения. Скоро они будут здесь. Полчаса, не больше.

Я не стал ничего объяснять Лоттарии, посылая её за Майлином. Просто попросил принцессу присмотреть за рожающей Катериной.

Как же не вовремя они нас нашли!

– Май, с минуты на минуту к нам пожалуют гости. Как там Катерина? Сколько у нас с тобой времени.

– Час, может чуть больше.

– Экстремальные условия. Справимся?

– Без вариантов, – зло отчеканил он. – Дай руку.

Майлин снял с себя подвеску, проколол её острым краем мне палец и, прошептав заклинание, протянул мне.

– Повесь на шею. Теперь сожми в кулаке. У тебя в запасе полчаса невидимости.

– А ты?

– Я встречу гостей. Хочу насладиться страхом в их удивлённых глазах. Не каждый же день выпадает встреча с покойником. У тебя будет не больше минуты, на дольше я их внимание не удержу.

– Мне хватит. Обычно ищейки работают парами, проводник – боевик. Кого вырубать первым?

– Не дай уйти проводнику. Пока они ищут наугад. Но если он вернётся в империю, нам конец. А боевик, конечно опасен, но с ним одним на нашей территории мы справимся.

Минут через пять в конце улицы появились два чужака. Шли они целенаправленно к нашему дому, значит, уловили отголоски магии, к которой Майлин вынужден был сегодня прибегнуть, спасая моего сына. Отслоение плаценты нужно было приостановить, дав Катерине возможно родить, не прибегая к оперативному вмешательству.

Калитка приоткрылась, впуская незваных гостей. Майлин не спеша поднялся им на встречу.

– Майлин Онур!

Вслед за этим восклицанием проводник начал оседать на землю, мне не нужно было даже прикасаться к нему, чтобы остановить его сердце. Но боевик таки успел спеленать Мая в обездвиживающий кокон. А потом, и у этого шустрого мага подкосились ноги, и он упал, задыхаясь.

Я бросился к боевику, заломил его, царапающие горло руки, связал, заклеил пластырем рот. И только потом убрал спазм с лёгких, позволив продышаться.

Он вертел головой, пытаясь понять, кто на него напал. Но видеть он меня пока не мог. Занятная была бы ситуация, не окажись учитель в его полной власти. Этот кокон мне самому не деактивировать. Значит, придётся договариваться.

– Поговорим? – предложил я.

Маг замычал.

– Понимаю, – усмехнулся я, – Но извини, пока всё останется так, как есть. Но твою мысль я понял. И уточняю своё предложение. Говорить буду я. А ты кивни, если у нас получится договориться.

Злой взгляд был мне ответом.

– Предлагаю тебе сделку. Ты отпускаешь Майлина. Он помогает тебе обойти клятву. Ты не возвращаешься в империю и живешь здесь, с нами. Очень приятное место, скажу я тебе. И никто не препарирует тебе душу. И не лишает воли.

Маг обречённо усмехнулся.

– Понятно, думаешь, что так, что так тебе смерть? Но разве, сняв кокон с Мая, ты нарушишь прямой приказ императора? Не конкретно же это он тебе приказал? Вот. Вижу, что мою мысль ты уловил. Если согласен рискнуть, кивни. Правильно, я в тебе не сомневался.

С этими словами я разрезал верёвки, стягивающие запястья мага и вернул ему возможность говорить. Он мог, конечно, изловчиться, и достать меня при всей моей невидимости. Силы и ловкости в нём было достаточно. Желания не было. Зацепил я его своими словами. Даже только надежда на свободу дорогого стоит. На то я и рассчитывал.

Пас руками, пару непонятных еле слышных слов и Майлин оседает на траву.

– Помоги ему, пожалуйста, – прошу спокойно и вежливо.

Маг не разочаровал, усадил Майлина на скамейку.

– Учитель, ты не против пополнения в наших рядах?

Майлин тряхнул головой, окончательно приходя в себя. Его цепкий взгляд просканировал мага.

– А ты силён, – восхитился Май своим недавним пленителем.

– Ты жив? Но тебя же…

– Ремтон спас.

– Да, ну? Из куба мага?! Разве такое возможно?

– Как видишь. И не только это. Клятву можно обойти, если мыслить креативно, подойти к вопросу творчески.

– Но тебе же приказали умереть!

– Нет. Был прямой приказ императора добровольно войти в куб мага и умереть не раньше, чем назначено мне судьбой. Ни один из пунктов приказа я, разумеется, не нарушил. Я не считаю, что преступил через клятву, и, потому живу.

– Значит и я?

– Каков был приказ?

– Разыскать принцессу Лоттарию и вернуть её в империю.

– Это приказ для проводника. Для тебя он изначально не выполним. Что было велено конкретно тебе?

– Сопровождать проводника, следуя за ним по всем открываемым им мирам, оказать ему помощь в доставке принцессы в империю.

– И чем ты нарушишь, данный лично тебе приказ, оставшись с нами? Но прими для себя, что важна буква, а не суть приказа. Это нужно принять безоговорочно, не допуская в том никаких сомнений. Сможешь?

Маг смотрел на Майлина сперва недоверчиво, потом задумавшись, погрузился в себя, а потом шальная улыбка родилась на его губах.

– Куда может следовать погибший проводник? – медленно произнёс он.

Майлин одобрительно кивнул.

– Он привел меня в этот мир, и здесь остался навсегда. Значит и я должен остаться. Так?

– Нормально рассуждаешь, – похвалил я, становясь видимым. – И оказывать помощь в доставке принцессы в империю тебе пока некому.

– Да, – улыбка на губах мага стала совсем уж счастливой.

– А через тринадцать лет, ты примешь активное участие в этой самой доставке.

– Почему? – насторожился он.

– Через тринадцать лет император утратит свои права на престол. И мы вернёмся, чтобы предложить империи нового правителя.

– Это кого же? Тебя? – в голосе мага звенело неприкрытое пренебрежение.

– А что? Крутая мысль, – вместо того, чтобы обидеться, рассмеялся я. – Майлин, выйдет из меня император?

– Слишком уж ты для того ветрен и легкомыслен, мальчик мой, – усмехнулся учитель.

– Не гожусь?

– Увы.

Майлин поднялся, бросив на ходу,

– Я к Катерине, объясни всё сам нашему гостю.

– Зачем объяснять, – не согласился я, – если можно показать. Скоро всё сам поймёшь, гость драгоценный. Но вначале нужно убрать со двора тело. Поможешь мне дотащить его до машины?

Маг смотрел на меня очень внимательно. Я прям чувствовал, как рвались его шаблоны. Как сложно ему принять созданную Майлином и мной реальность, которая априори была невозможной, но вот же, есть, и теперь она может стать и его реальностью.

– Не надо его никуда тащить, – наконец произнёс он.

А я понял, по отпустившему его напряжению, что маг готов нам довериться.

– Я способен строить телепорты. Мне только нужно понимать куда именно, и я мгновенно перемещу тело. Может в лес?

– Ничего ж себе! – присвистнул я. – И тебя, такого ценного, отправили шляться по мирам? Серьёзно император подошёл к вопросу возращения беглой дочери! Как тебя зовут, уникум? А то за дракой да разговорами мы так и не познакомились?

– Натин Санари.

– Ремтон Дигрант.

– Тот самый Скиталец, за которым столько лет безуспешно гонялись императорские ищейки?

– Он самый. Приятно быть столь знаменитым, – криво усмехнулся я.

– Ну, так что с телом? В лес?

– Не, не надо, зачем загаживать окрестности? У меня есть идея получше. Я покажу тебе одно место, городской морг, вот туда его и доставишь. Сможешь заглянуть мне в голову? Создам для тебя картинку.

– Ты мне настолько доверяешь?

Я развёл руками.

– Если бы не доверял, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Сам в чужом мире ты не выживешь. Это не так просто, уж поверь моему опыту. И я не думаю, что тебе так уж сильно хочется вернуться в империю. Ошибаюсь?

– Нет. Давай уже, показывай, куда мне строить портал.

– А вот сюда.

На какое-то время мы сцепились взглядами. А потом, подхватив тело проводника, шагнули в заискрившееся марево портала. Управились мы быстро и без накладок. А когда вернулись, столкнулись с вышедшей из дома Лоттарией.

– Маг Санари? – побледневшая принцесса в упор уставилась на боевика, которого, похоже, хорошо знала.

– Ваше Высочество, – он склонился перед девушкой в низком дворцовом поклоне.

– Ремтон, Натин Санари лучший маг-боевик императора, – в дрогнувшем голосе Лоттарии отчётливо слышалась обречённость.

– Ну, это когда было, – усмехнулся я. – Теперь это ваш личный телохранитель. И, думаю, ему приятна столь высокая оценка вами его способностей.

– Чего я не знаю? Объяснитесь, – потребовала принцесса.

Ответить ей я не успел. На пороге дома появился Майлин. Он улыбался.

– Иди к ней.

И я сорвался с места, забыв обо всём и обо всех. Сейчас меня волновала только Катерина и маленькое чудо, что только что осчастливило собой этот мир.

Майлин.

Я успел вовремя. Минут через десять после моего возвращения, Катерина родила мальчика.

Приняв малыша, а за ним и послед, я залечил небольшие разрывы.

– Молодец, девочка, ты хорошо справилась, – похвалил я уставшую, но очень счастливую женщину, с нежностью изучающую положенного мною ей на живот младенца.

– Какой он маленький, – выдохнула Кати. – С ним всё в порядке?

– Да. У вас с Ремтоном чудесный сын.

– Где Рем? И что, вообще, у вас случилось? Не просто же так ты почти на час оставил меня без своей опеки? Майлин, не молчи. Мне нельзя волноваться, молоко пропадёт.

– Потому и молчу, – усмехнулся я. – Слабенький шантаж.

– Тогда объясни всё добровольно.

Я вздохнул. Подумал. И решил не таиться. Катерина – человек здравомыслящий. А с её характером, девушке больше навредят домыслы и недомолвки, чем правда.

– Нас нашли, Кати. Императорские ищейки сумели нас разыскать.

– Но не сумели взять найденное?

– Как правильно ты всё понимаешь, и чётко формулируешь, – искренне восхитился я.

– И что теперь?

– Да, ничего, – пожал я плечами. – Но в этом малюсеньком доме появился ещё один жилец. И комнаты у меня для него нет.

– В вашем полку прибыло? – усталая, но довольно озорная улыбка, расцвела на искусанных алых губах. – Пленных берёте?

– Переманиваем на свою сторону. Весьма ценное приобретение, кстати.

– Ну, раз ценное, пусть спит в кухне на надувном матрасе. Он был один?

– Остался один. Второго спасти у нас возможности не было, если не мы, так клятва его бы убила.

– Рем не пострадал?

– Да что этому шалопаю сделается?

– Скажи ему.

– Сейчас пришлю. Пусть полюбуется на своего сынишку. Кати, ты даже не представляешь, какое это невероятное, невозможное чудо. В нашем мире, по понятным причинам, маги от возможности иметь детей отказались. Никто из нас на такой вот подарок Судьбы даже не надеется. А Ремтону, его любимая Богиня, и в этом не отказала. Счастливый он мальчик. Я ему завидую.

– Май, не надо завидовать, – мягко улыбнулась мне она.

А потом пообещала, явно волнуясь, и очень убедительно:

– У тебя обязательно родятся собственные дети.

– Думаешь? – удивился я её, непонятной мне, горячности.

– Уверена.

Я наклонился и поцеловал девушку в висок.

– Поздравляю. И спасибо за твою уверенность, даже если все и сложится по-другому.

Оставив Катерину приходит в себя, поспешил за Ремтоном. Я был очень рад за него. Пусть уж скорее познакомится со своим наследником.