Текст книги "Клятва (СИ)"
Автор книги: Светлана Анданченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Часть 2 Бегство наследницы (29.05 вечер)
Лоттария.
До рассвета осталось так мало времени. Я теснее прижалась к Лею, отчаянно желая удержать его подле себя навсегда. Но у нашего «вместе» осталось чуть больше часа. А потом…
– Я хочу остаться с тобой до последней отпущенной нам минуты, – вырвалось у меня.
– Нет, – тут же откликнулся Лей.
Его голос был удивительно спокойным. От, ещё недавно бушевавших в нем эмоций, не осталось и следа.
– Я сам верну тебя в комнату Онура в интернате.
– Обещаю, я ему отомщу!
– Не нужно мести, Ария. Пообещай мне просто быть! Жить, растить нашего ребёнка. И быть счастливой.
– Счастливой? – усмехнулась я, глотая слёзы.
– Когда придёт время, пожалуйста вспомни, что я этого хотел.
– Лей, ты о чём сейчас говоришь?!
– Время, – заспешил Лейтон, ничего не собираясь объяснять. – Нам пора, Ари.
Я молча кивнула, поднимаясь с кровати.
Быстро собралась. В голове, не способной воспринимать происходящее, путались мысли. Крепко прижатая к мужской груди, я прикрыла глаза. Поцелуй Лея полностью поглотил моё сознание, а когда я пришла в себя, то оказалась уже не в своих покоях, а в спальне мага Онура. Я была одна. И мне следовало затаиться и ждать, пока за мной не явится мой спаситель.
Майлин.
Шаги за дверью. Они были чёткими, уверенными, тяжёлыми. И неотвратимо приближались, как и моя незавидная участь. За окном занимался рассвет, возможно последний для меня.
Императорский палач был равнодушен и немногословен.
– Пора, – вот и всё, что я услышал от него.
Идя по коридору, я старался вообще ни о чём не думать. Маги-менталисты ничего не вытащат из моей головы. Прятать свои мысли я умел в совершенстве. Научился, оберегая Ремтона, и не только от других, но и от самого себя.
Казнь императорского мага – не развлечение для черни. Это потеха для глаз государя и назидание для наделённых даром.
Лица осенённых, собранных в огромном зале, посреди которого стоял ожидающий меня куб, были сосредоточены и бледны.
Палач подвёл меня к небольшому, мерцающему гранями кубу.
– Ты можешь сам определить его размер, – усмехнулся император, цепкий взгляд которого впился в меня, желая насытиться моим страхом. Предсмертные эмоции очень сильны, похоже, что ужас казнённых горячил холодную кровь венценосного негодяя.
Я не стал его разочаровывать. Позволив своим переживаниям стать заметными для всех присутствующих, я повернулся к палачу.
– Пусть будет предельно возможным.
Легкий взмах руки, палач обладал способностью влиять на структуру предметов, и куб стал медленно расширяться, увеличиваясь в размерах. Потом одна из его боковых граней исчезла. Твердая рука палача втолкнула меня во внутрь куба, целостность которого тут же восстановилась, а стенки начали медленно и неотвратимо сдвигаться.
Наблюдать подобную казнь мне уже приходилось. И я знал, что сейчас произойдёт. В зависимости от моего выбора, предпочту я лечь, сесть или стоять, палач сузит стенки куба до размеров моего тела, только верхняя грань куба останется на изначальной высоте. А потом начнёт опускаться и она, пока всей тяжестью своей не ляжет на дно, погребая под собой осуждённого.
В этот раз опустить верхнюю плиту куба император намеревался сам. Для этого имелся специальный амулет, настроенный на кровь государя. Сделать он это мог и очень быстро, и совсем медленно.
В моём случае, из-за запрета на лёгкую смерть, можно было надеяться, что спешить император не станет.
Я лёг на пол, отвоёвывая у куба как можно большее пространство. Стенки начали сдвигаться. Прикрыв глаза, я постарался отрешиться от ужаса происходящего. А когда у своей головы и у ног почувствовал застывшие в неподвижности грани, взглянув на начавший движение вниз потолок, я поспешил сесть и сжал свой амулет, мысленно потянувшись к Ремтону.
На какой-то миг вера в спасение покинула меня. Неимоверным усилием воли я не позволил своему разуму окунуться в безумие. А потом, волна разрывающей мировую ткань силы накрыла меня и мощным рывком вытянула из этого недоброго для магов мира.
Ремтон.
Я прибыл в столицу вместе с Лоттарией и её магом. Кольцо на моём пальце позволяло мне не опасаться быть замеченным и узнанным.
Лейтон оставил меня в зале, где предстояло свершиться казни. После того, как помещение стало заполняться магами, я смешался с ними, старательно подавляя свои мысли и эмоции. Что стало невообразимо сложно, когда палач привёл Майя.
Учитель был бледен. Он не пытался прятать свой страх. И пусть я знал, что делает он это в угоду императору, побуждая того, как можно на дольше затянуть процесс, но застывший на гордом лице ужас был настоящим.
Палач, манипулируя кубом, породил довольно ощутимую волну силы. Да и умирающий маг обычно становился мощным источником выброса магической энергии. И потому, я почти не рисковал, рванув ткань миров, едва император принялся опускать на Майлина крышку куба.
Шаг в базовый, ближайший к нам мир, шаг назад, ориентируясь на амулет Мая.
Что-то они всё же почувствовали. Потому, как движение плиты куба резко ускорилось, но в последний момент до её встречи с нашими головами, я успел вытащить учителя, уводя его за собой в тот же базовый мир. Следующий шаг – к нам в интернат.
Чтобы увести за собой Майлина и Лоттарию в ставший спасительным для меня мир, нужно было срочно восполнить потраченную силу. Прижав к себе, ожидающую нас принцессу, я не церемонясь впился ей в губы. Отчего-то, именно сокрытая в женщинах энергия лучше всего восстанавливала от магического истощения. Лоттария растерялась, а потому не сразу оттолкнула меня. Нот теперь я чувствовал себя способным совершить задуманное.
Требовалось тщательно запутать следы. И я, прыжок за прыжком, из мира в мир, всё дальше уводил нас от проклятой Богами империи.
Увлёкшись, даже немного перестарался. Ориентируясь на маячок, оставленный в сельском доме Катерины, последний шаг я сделал находясь на пределе своих возможностей.
Погружаясь в пелену надвигающегося небытия, я услышал испуганный женский возглас. И, кажется, этот голос был мне хорошо знаком.
Часть 3 Катерина
Часть 3. Катерина.
Катерина
О том, что Ремтон исчез, я узнала от Бехтерева. Денис позвонил мне, чтобы узнать, куда подевался мой приятель, который вчера не вышел на смену.
На моё удивлённое: «С чего бы мне об этом знать, мы уже три месяца, как расстались?». Денис, ответил: «Ну, мало ли». И отключил свой телефон.
А я заволновалась. И, организовав себе выходной, помчалась в деревню.
Доставшийся мне от бабки дом, который стараниями Ремтона приобрёл вполне жилой вид, стоял с закрытыми ставнями и запертой на замок дверью.
Ключ у меня был. Не сомневаясь, этично ли вламываться в чужое жилище, я прошлась по дому. Оставили его в спешке. Постель была не застелена. На кухонном столе стояла чашка с прокисшим молоком и лежала засохшая краюшка хлеба. Чемодан, одежда, бельё, зимние ботинки– всё это добро нашлось в шкафу. Так что уходил Рем налегке. И даже деньги с собой не взял. Три с копейками тысяч рублей лежали в старой бабушкиной деревянной шкатулке.
От волнения сжалось сердце, заныло в висках. Я подумала, что как бы Ремтон ни скрывался, прошлое нашло, настигло его.
Утешением мне стало лишь то, что следов борьбы или насилия заметно не было. Но и на продуманное бегство тоже не похоже. Что же случилось? Где ты есть, Рем?
Чтобы справиться с нарастающей тревогой, я решила хоть чем-то занять руки и принялась за уборку. К вечеру дом сиял чистотой, а я так устала, что решила не возвращаться в город. Завтра суббота, с утра прогуляюсь по лесу, свежий воздух моему малышу пойдёт на пользу, да и двигаться мне нужно как можно больше.
Заварив себе чай, я уселась у окна. И тут же мысли о Ремтоне навалились на меня с новой силой.
Этот мужчина ворвался в мою жизнь и основательно изменил её. И я совсем не винила его в этом. Болото, оно и есть болото. Даже если и сидишь в нём на уютной сухой кочке, и с пропитанием проблем не имеется.
Ремтон помог мне увидеть и полюбить в себе женщину. Моё тело расцвело, согретое его близостью. Он наполнил мою жизнь новым смыслом. Я теперь отчаянно хотела любви. Я чувствовала себя достойной её, верила, что она у меня будет.
С Ремом у нас с этим не сложилось. Была взаимная симпатия, мы дарили друг другу чувственное удовольствие. Да, с моей стороны имела место влюблённость, женщины, ведь, эмоционально гораздо глубже привязываются к своим сексуальным партнёрам. Потребность любить заставляет нас думать, а не этот ли – тот самый, единственный? И самообмана мы не гнушаемся, часто подолгу не желая расставаться со своими иллюзиями.
Но я человек трезвомыслящий. Самообманом не занимаюсь. И как бы мне ни было хорошо рядом с Ремом, моей влюблённости так и не довелось перерасти во всепоглощающее глубокое чувство. Может времени ей не хватило? А может, человек был не тот?
Ребёнок. Скоро о его существовании станет всем известно. Начнутся шушуканья и пересуды. Ну, я давно уже самодостаточная и в меру независимая особа, чтобы обращать на это внимание. Справлюсь. Я даже от Рема, случись нам ещё пересечься, скрывать правду не буду. О помощи просить не собираюсь. Но и мешать ему, если Ремтон захочет видеться с ребёнком, правильным не считаю.
Я же сама поспособствовала тому, чтобы Рем исчез из моей жизни. И нет, я о том не жалею. И уже не так сильно нуждаюсь в его присутствии, как первое время после нашего расставания. Сейчас мне, просто, требовалось знать, что с Ремом всё хорошо. Он, по-прежнему, оставался для меня близким, дорогим мне человеком, отцом моего ещё не рождённого ребёнка, но уже не был безумно желанным мужчиной. И я осознавала, что не люблю его так, как мечтает полюбить каждая женщина. Очень хочется верить, что не зря гонюсь за журавлём в небе, не напрасно отказалась от симпатичной синицы в руках.
Мысли, мысли… Устала я от самокопания. Что сделано, то сделано. Пора ложиться спать.
– Где же ты, Ремтон, мать твою! Что с тобою опять приключилось? – воскликнула я сердито, поднимаясь со стула.
И тут посреди комнаты воздух словно сгустился, замерцал искорками, и, из образовавшегося марева, вывалился Рем. А вслед за ним, появились ещё какие-то, странно одетые, люди. От неожиданности я вскрикнула. А Ремтон, скользнув по мне ничего не видящим взглядом, стал медленно оседать на пол. Выглядел он ничуть не лучше, чем в прошлый раз, когда я обнаружила его в состоянии полутрупа у порога своей квартиры.
Не обращая внимания на спутников Рема, я бросилась к своей пропаже. Тормошила, звала, приказывая открыть глаза, обзывала бестолочью, сама, при этом, плохо соображая и не понимая, чему, собственно, стала нечаянным свидетелем.
Через пару минут меня мягко, но настойчиво оторвали от, не спешащего приходить в сознание, Ремтона.
– Он сильно истощен, переход забрал у него больше, чем Ремтон мог себе позволить, – негромкий спокойный голос, удерживающего меня мужчины, заставил непроизвольно напрячься.
Отстранившись, я попыталась освободиться от его рук на своих плечах.
– Вы кто? Откуда?…Что это было? – мой срывающийся голос дрожал запоздалым испугом.
Мужчина отпустил меня и, сделав шаг назад, стал рядом с застывшей в неподвижности девушкой.
– Вижу, вы знакомы с Ремтоном, – пристально рассматривая меня, задумчиво произнёс он, словно взвешивая, решая, что именно мне стоит говорить и объяснять.
Я повела плечами, на мой взгляд, это было очевидно.
– Он рассказывал вам о себе? Кто он? Откуда? – продолжал допытываться у меня мужчина, чей взгляд и голос невероятно напрягали меня, подавляя не понятной мне силой, перед которой, невольно, хотелось склониться. Бред какой-то!
Собрав волю в кулак, я приказала себе не зависать и не прогибаться.
– Кто вы? – стараясь говорить спокойно, попыталась добиться ответа на интересовавший меня вопрос.
– Извините мне мою неучтивость, – легкий вздох моего собеседника сопровождал его полупоклон в мою сторону.– Позвольте представиться. Мою спутницу зовут Лоттария. Моё имя Майлин.
– Катерина, – произнесла машинально, думая о том, что разговариваю, возможно, с собственным глюком, настолько невероятным казался мне этот мужчина. Но Рем, он ведь лежит сейчас на полу, хоть и очень бледный, но вполне реальный.
– Его нужно перенести на кровать, – засуетилась я, снова бросаясь к Ремтону.
– Я сам, – отстранив меня, мужчина поднял Рема с пола.
Идя за мной, он отнес его в спальню и осторожно положил на, мгновенно расстеленную мною, постель.
– Ещё бы раздеть, – подумала я вслух.
– Конечно, сейчас я его раздену, – согласился со мной Майлин, вот уж странное имя, никогда такого не слышала.
– Если вас не затруднит, милая барышня, я просил бы вас вскипятить воду. Немного. Нужно напоить Ремтона отваром.
– В прошлый раз ему капельница помогла, – зачем-то сказала я.
Мне показалось, что меня не поняли. Но Майлин промолчал. И я пошла на кухню, всё ещё плохо осознавая происходящее, но охотно отдавая инициативу по спасению Рема в руки его старшего товарища, который явно знал, что следует делать.
Часть 3 Катерина (31.05)
Майлин
У нашего появления в этом мире оказался неожиданный свидетель. Молодая женщина, не имеющая собственной магии, вместо того, чтобы бурно среагировать на наш эффектный выход из мерцающего марева перехода, забыв обо всём, бросилась к Ремтону. Ну, может в этом мире магия не в диковинку? Скорее всего, так и есть. Чуть пристальней взглянув на женщину, понял, что она беременна и ребёнок её даром не обделён. Интересно, почему Рем привёл нас именно в её дом?
Не было никаких сомнений, мой мальчик с тормошащей его барышней знаком, и достаточно близко.
Да, она так из него всю душу вытрясет! Какая эмоциональная особа. Ага, кажется, до кого-то начало доходить, что в дом ввалились незнамо кто, способом совершенно непонятным. Вот теперь, женщина испугалась. Но, надо отдать ей должное, истерить не стала. Чем вызвала во мне толику уважения и пробудила к себе интерес.
Катерина, так она себя назвала, не переставала волноваться о Ремтоне. Я, следуя за ней, перенёс, так и не пришедшего в себя, Рема в спальню. Уложив его на кровать, провёл беглую диагностику. Мальчик выложился по полной. Хорошо, что я прихватил с собой мешочки с травами, выгреб всё, что под руку попалось. Магия магией, а хороший травяной сбор лишним в целительстве никогда не будет. А тем более в нашем случае. Не думаю, что нас смогут легко отследить, но лучше пока к силе не прибегать, без крайней на то необходимости.
Вернувшись на кухню, я приготовил отвар и для Рема, и для принцессы. Лоттария казалась потерянной, словно не живой. Она сидела на табурете у открытого окна, не шевелясь, ни на что не реагируя. Я не знал причин, побудивших наследницу скрываться от собственного отца. Как и не успел выяснить у Ремтона, что он пообещал Лоттарии за помощь в моём спасении. Но я чувствовал боль, терзающую девушку. И тоску. Она горевала о чём-то, или о ком-то. Словно с этой потерей, ей на плечи опустилась неподъёмная тяжесть. И она не знает, как же ей дальше жить. Как не погибнуть, не задохнуться под гнётом, навалившегося на неё горя.
Лоттария молча приняла из моих рук лекарство. Благодарно кивнула. Ну, хоть не артачится, не отказывается от помощи. Правильно, девочка, жизнь нужно ценить, чтобы там у тебя ни случилось.
В Ремтона влить укрепляющий отвар оказалось сложнее, но Катерина проявила чудеса терпения и настойчивости. Сперва, она просто смочила снадобьем пересохшие губы Рема, потом, приподняв ему голову, вынудила глотать лекарство по капле.
Вскоре Ремтон, согретый исходящим от женщины теплом и её искренней заботой, уже вполне осознанно принимал освежающее питьё. Дело пошло на лад. Теперь за своего ученика я мог быть спокоен.
Откат от собственных переживаний был у меня впереди. Его не избежать. Но это потом, когда придёт полное осознание всего случившегося. Когда я пойму, что уже могу позволить себе расслабиться.
А пока, пожалуй, нам с Катериной горячее успокоительное тоже пойдёт на пользу. Порывшись в своих запасах, я отыскал несколько ароматных травок и залил их кипятком.
– У меня мёд есть. С ним чай вкуснее, – принимая от меня дымящуюся чашку, предложила Катерина.
– Рему лучше, – сообщила она, маленькими глоточками смакуя вкусное питьё.
Мед, и правда, приятно оттенил напиток. Мне и самому понравилось.
–Майлин, вы мне расскажите о себе? – услышал я ожидаемый вопрос. – Откуда вы пришли?
Я посмотрел в глаза сидящей напротив девушки. И решил не таиться. Даже стало интересно, достаточно ли у неё гибкий ум, чтобы принять невероятное?
– Мы из другого мира. Готовы в это поверить?
– С трудом, – усмехнулась Катерина. – Но, похоже, придётся. Не верить собственным глазам было бы глупо, да?
– Да, – согласился я с ней, невольно улыбнувшись в ответ.
– А как вам это удалось? Множественность миров меня не особо удивляет, но переходить из одного в другой не просто, да? И не безопасно?
– Для стабильного существования и самостоятельного развития миров, так уж точно, – подтвердил я её предположение. – Только, определённая перетекаемость из мира в мир всё равно существует.
– Есть точки перехода? Их можно отыскать и ими воспользоваться? – Катеринины глаза зажглись исследовательским азартом.
– Возможно, есть и такое. Но я о подобном не слышал. В нашем мире изредка рождаются проводники по мирам, люди, способные с помощью магии рвать ткань миров, открывая переходы.
– Рем проводник?
– Да, это его основной магический дар.
– Магический? Невероятно.
– В вашем мире нет магии? – искренне удивился я. А как же её ребёнок? Неужели Рем постарался? Но, ведь, этого не может быть. Или может?
– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Скорее всего, нет. Я так думаю.
– Вы можете в том ошибаться, Кати.
– Кати? Как интересно вы сократили моё имя.
–Можно мне вас так называть? – запоздало поинтересовался я.
– Называйте, – не стала она возражать. – Мне даже нравится. Только не привычно. Могу не сразу среагировать. А вы тоже маг?
– Целитель.
– Полезное умение. Будете нарасхват, если решите у нас задержаться.
– Думаю, придётся это сделать. В свой мир нам, пока, дорога закрыта. Но об этом я расскажу вам в другой раз.
– Ладно. Хоть и очень интересно. Я про такое только в книжках читала. Жанр фентези. Нечто нереальное, но будоражащее воображение настолько, что хочется читать и читать. Опасный уход от реальности, но такой соблазнительный.
– Я бы хотел вас попросить, – вернулся я к насущным проблемам, – сохранить информацию о нас в секрете.
– В этом можете не сомневаться. Благодаря подобным откровениям у нас и в психушку можно загреметь. Так что я ничего не разболтаю. Но с расспросами пристану. Потом. А сейчас вам нужно отдохнуть. Только кровать здесь одна. И её уже Рем занял. Я рядом с ним пристроюсь, места хватит, и мне так спокойней за него будет. А для вас в чулане найдётся древняя раскладушка, а в багажнике машины у меня имеется надувной матрас. Сейчас устрою вас с комфортом.
Стараниями Катерины мы разместились каждый на своём спальном месте. Принцесса предпочла раскладушку, мне достался матрас. А сама Кати устроилась под боком у Ремтона, что тому однозначно пойдёт на пользу.
Второй порцией лекарства проснувшегося Рема я напоил сам, добавив ему в питьё немного снотворной травы. А то сейчас кинется активно пополнять истощённый резерв, не думая о том, что стены в доме тонкие и нет никакой звукоизоляции. Интересно, а девушка согласилась бы? Вот, не могу понять, что этих двоих связывает? Катерина о Ремтоне беспокоилась искренне, и не так, как могла бы переживать о постороннем. Но скрытой чувственности в её прикосновениях к Рему заметно не было. Хотя, может я и ошибаюсь.
Ремтон.
В себя я приходил рывками. То легкий просвет в сознании, то снова наваливалась тьма. В редкие промежутки осознанности, я понял, что Катерина мне не привиделась, а в момент нашего появления, и правда, находилась в своём деревенском доме.
Даже в бессознательном состоянии я чувствовал её присутствие рядом. Исходящие от женщины эмоции согревали теплом. Слабый поток её силы подпитывал, поддерживал меня. Хотелось большего. Чтобы прорвало выстроенную нею стену между нами. Окунуться бы в бурный целящий поток её ярких, искрящихся радостью эмоций.
Проснулся я перед рассветом. Катерина лежала рядом. Довольно улыбнувшись, я потёрся носом о женское плечико, впитывая соблазнительный запах. В предвкушении удовольствия моё напрягшееся тело прильнуло к расслабленному тёплому источнику соблазна. Губами коснулся нежной кожи и почувствовал, что хмелею. Неспособный больше сдерживаться, подмял под себя податливое тело, целуя, покусывая, зализывая свои укусы.
Очень скоро глаза Катерины распахнулись. Я заглянул в них, но вместо привычной мне шальной радости, увидел облегчение, растерянность и … неприятие.
– Не надо. Отпусти, Рем.
Почему она меня оттолкнула?!
– Что не так? – прохрипел я, с трудом беря под контроль неудовлетворённость своего тела.
Катерина, вывернувшись из моих рук, встала с кровати.
– Прости, не нужно мне было рядом с тобой спать. Но больше негде. Твой друг устроился на кухне. Девушка – в гостиной.
– Катерина, иди ко мне, девочка. Ты же не забыла, как нам хорошо вместе. Я так по тебе соскучился.
Но и моя вторая попытка добиться желаемого позорно провалилась. На мой призыв девушка не среагировала. Вообще.
–Тебе нужно это выпить.
Я оттолкнул протянутый мне стакан.
– Тебя мне будет вполне достаточно. Обойдусь без горького пойла.
Катерина улыбнулась, легко, искренне.
– Нет, Рем. В твоём ассортименте только пойло.
– За что ты на меня обиделась? Почему не подпускаешь к себе?
– Не обиделась. Нет. И я не хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Ремтон, ты не чужой мне человек. Но делить постель мы с тобой больше не будем.
– Не понял! Ты о чем, женщина?
– Доступ к моему телу для тебя закрыт. Так понятней?
– Нет! Почему?!
– Не заводись и не кричи. А то всех в доме разбудишь.
– Катерина, – простонал я, откидываясь на подушку. – Ну, что не так? Чем я тебе не угодил?
– Ремтон, ты меня любишь?
Люблю? Я передёрнул плечами. Женские заморочки!
– Твои требования…
– Рем, – прервали меня на полуслове. – Я ничего не требую. Глупо требовать любви. Она либо есть, либо нет. Между нами её нет.
– Но нам же было хорошо вместе.
– Хорошо. И очень комфортно. Но так не было бы долго. Семью на том, что связывало нас, не построить.
– Семью? Тебе это нужно? Тогда, почему ты до сих пор не замужем?
Теперь плечами пожала она.
– Раньше я об этом не задумывалась. Я и сейчас замуж не собираюсь. Не за кого. Но семья у меня скоро будет. Уже есть. Просто никто, кроме меня о том ещё не знает.
– Говори яснее, – потребовал я резче, чем собирался.
– Ремтон, как ты относишься к детям?
– Что? Какие дети, Катерина?
– Не дети, ребёночек. Один. Наш с тобой. Я беременна, Рем.
Вот это новость! Я же предохранялся? Магией… Кретин! Какая магия?! Я же в этом мире от неё отказался. А уверенность в безопасном сексе осталась.
– И что теперь?
– А, ничего.
Катерина забралась ко мне на кровать. Снова вручила стакан с лекарством.
– Выпей сейчас же.
Я машинально проглотил отвар.
– Вот и хорошо, молодец. А теперь спи. Рано ещё. Давай подремлем, пока есть такая возможность.
– Катерина, – не мог я после всего услышанного спать.– Ты собралась рожать?
– Угу. И это не обсуждается.
– А я?
– А что ты? Если захочешь, примешь посильное участие в его воспитании.
– Ты же меня прогнала.
– Тогда так было нужно. Мне.
– А сейчас?
– Сейчас я в себе разобралась. И готова терпеть тебя рядом.
Терпеть меня она готова! Вздорная девчонка. Но обидно не было. И сказала она это с улыбкой. И ребёнка моего хочет родить.
– Я буду его любить, наверное, – сказал я, ускользая в навязанный снадобьем сон.
– Будешь, – вздохнула Катерина. – Спи, Ремтон…Спи.
И я провалился в сон.
Майлин
Подслушивать не хорошо. Но очень информативно. И, потом, я под дверью не стоял, а что говорили громко, стены тонкие, а слух у меня слишком хороший, как для обычного человека, так разве ж я в том виноват? Не на улицу же мне было сбегать? Да и не было у меня сил сползти с постели. Ночка та ещё выдалась. Хорошо, хоть, никого своим криком не разбудил.
Стоило мне расслабиться, прикрыть глаза, как стены начинали сдвигаться, давить на меня, а потолок падать. Меня знобило, пережитый страх, бросая тело в дрожь, скручивая внутренности, выбирался из подсознания наружу.
Я не стал загонять его назад. Пусть лучше так. Вытолкнуть из себя и забыть. Мне бы ещё покричать в полный голос, до срыва связок. Но этой роскоши я себе позволить не мог.
Так что, лучше подумаю о чём-то, не имеющем отношения к недавно пережитому страху.
Катерина меня, в очередной раз, удивила. Рем мальчик симпатичный, а уж когда включит своё обаяние, так, и просто, становится для женщин, неотразим и очень опасен. Сказать ему «нет», да для этого тот ещё характер требуется.
Эта женщина меня заинтересовала. Однозначно, я хотел бы узнать её получше.
Прикрыв глаза, представил себе её чуть полноватую, но гибкую фигурку. А смело здесь женщины одеваются. Мужские штаны, обтянувшие попу и ноги, наши женщины никогда бы на себя не надели.
Но Катерина выглядела в них потрясающе для несчастного мужского организма. Да, моё дурное тело на неё среагировало. И ничего странного в том нет. Нет, я на женщин не падок. Но тут бы любого проняло. Да, и услугами красавиц, предназначенных для снятия подобного рода напряжения, я давненько не пользовался.
Смешно. Это что выходит? Мы с Ремом оба на Катерину облизываемся? Ха, ему уже обломилось. И, вот даже не сомневаюсь, прояви я инициативу, её ответ мне не понравится.
А Ремтон, выходит, был с ней раньше знаком довольно близко. Настолько, что у знакомства этого возникли очень важные последствия. Ребёнок!
У нас с Ремом на попечении теперь две беременные женщины. То, что принцесса Лоттария в тягости, я увидел ещё во дворце, когда она меня перед предстоящей мне казнью навестила. Именно это обстоятельство, учитывая отсутствие у принцессы мужа, позволило мне поверить, что у наследницы есть веская причина искать помощи у Ремтона.
С Лоттарией необходимо поговорить. Я должен быть в курсе всего, с ней связанного. Моё спасение могло остаться и не замеченным, куб, едва его крышка ляжет на дно, самоочистится и свернётся до исходных размеров. Даже, если что и показалось странным, спишут на спонтанный выброс энергии, сопровождающий смерть мага. А вот пропажа наследницы – это уже серьёзно. Девушку будут искать. Вот только где? Она не маг. Уйти в другой мир сама не могла. Связать её с Ремом, если кто и сообразит, то не сразу. Но, к тому времени, мы должны быть готовы защитить доверившуюся нам принцессу.
Лежать на выделенном мне Катериной матрасе оказалось довольно удобно, но за окном стало уже совсем светло, и я решил сменить горизонтальное положение на вертикальное. И правильно сделал.
Я едва успел поставить своё спальное место у стены, послужившей ему опорой, как на кухне появилась хозяйка.
– Доброе утро, – улыбнулась мне Катерина. – Как вам спалось?
– Довольно удобно, – ответная улыбка родилась у меня непроизвольно. – И вам доброго утра, Кати.
Быстрый взгляд из под ресниц. Ей непривычно такое обращение? Ах, да, она же говорила, что так её никто не называет. А мне нравится. Ей идёт. Хотя, Катерина – тоже не плохо звучит.
– Давайте пить чай, – предложила мне девушка. – Он у меня не такой ароматный, как ваши травки, но тоже ничего. Попробуете?
– С мёдом?
– Оценили? Можно и с мёдом, и с вареньем. А давайте, я быстренько оладушки соображу.
– Оладушки?
– Не знаю, как объяснить. Увидите. С вареньем, к чаю, очень вкусно будет, и сытно. Пойдёмте во двор. Там можно умыться. А я к соседке сбегаю, за всем необходимым, а то у Рема, кроме муки, ничего из продуктов не имеется.
Оставив меня перед весьма странным приспособлением для умывания, Катерина убежала со двора, перед этим сама наскоро умывшись.
Как она там воду добывала? Я подставил ладони под металлический шарик на длинном стержне и поднял его вверх. На руки полилась вода. Холодная. Набрав полные ладони, плеснул на лицо. И ещё раз. Прополоскал рот.
Оглянувшись, заметил бочку с водой. Вот это совсем другое дело. Сняв рубашку, я принялся приводить себя в порядок. И так увлёкся, что возвращение Катерины заметил не сразу.
Она стояла у калитки с корзинкой в руках и смотрела на меня. Странно так смотрела. Непонятно. А потом, встретившись со мной глазами, смутилась, отвела взгляд.
– Я вам сейчас полотенце принесу, – крикнула на ходу, поспешив скрыться в доме.
Минут через пять полотенце мне вынес Ремтон, который тут же окунулся с головой в бочку.
– Удачно я бочечку приспособил? – спросил, с удовольствием отфыркиваясь и растирая тело ещё одним полотенцем. – А то брызгалка эта меня раздражала.
–Держи, – Рем достал из кармана две зубные щётки.
Мне протянул ту, что была в упаковке.
– Ты жил в этом доме? Вмести с Катериной? – поинтересовался я.
– Жил. Один… Потом расскажу. И не только об этом.
Да, разговор нам предстоял серьёзный. Но после завтрака. Начинать анализировать случившееся и оценивать дальнейшие перспективы, лучше на сытый желудок.
