Текст книги "Клятва (СИ)"
Автор книги: Светлана Анданченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
Часть 5 ПРОТИВОСТОЯНИЕ (26.06.)
Империя Истар.
Катерина проснулась среди ночи. В полудрёме она не сразу поняла, что её разбудило. А потом услышала как настойчиво, раз за разом, с нотой непонятного ей отчаянья, Ремтон произносит её имя.
– Рем? Ты где? – слова сорвались прежде, чем осознала, зовущий её голос звучит не в комнате, а у неё в голове.
– Наконец-то! Катерина! Это ты где?
– Моя запертая снаружи комната соседствует с апартаментами советника Стани. Он настойчиво пригласил в гости, отказаться не вышло, слишком неожиданно всё получилось, – ей было непривычно и странно вести мысленный диалог, но на душе сразу стало спокойней.
– Катюша, я могу в любой момент прийти за тобой.
– Нет! Вас ждут. Не пори горячку, меня не обижают. Скажи Майлину… Всё исчезни, ко мне пришли.
Оборвав ментальную связь, Катерина принялась усердно тереть глаза и отчётливо представлять картинки фривольного содержания.
Как бы ни был подозрителен Глой, но он купился на эту простую уловку. Недовольно осмотрев каждый уголок комнаты, к чему-то старательно при этом прислушиваясь, советник брезгливо скривился, вскользь глянув на пленницу. Перед тем, как выйти вон, Глой Стани чуть слышно пробормотал:
– Ложная тревога. Ловушка не сработала, значит почудилось. Ну, и мысли у этой девки!… Что-то никто не спешит за ней. Ладно, подожду ещё день-другой.
Снова оставшись одна, Катерина потянулась к Рему, настойчиво передавая ему главное: «Придёшь сейчас – угодишь в ловушку. Успокой Майлина, мне не страшно. Будет можно – позову».
Глоя Стани вызвал к себе император. Овертин Истарийский жаждал результата. Но ничего, кроме бесполезной пленницы, предъявить ему советник, пока, не мог. То ли осведомитель Ристана слишком уж преувеличил роль этой женщины в жизни беглых магов, или по какой-то другой причине, но никто не бросился её спасать. Вот уже третий день, как Катерина в его руках, и ровным счётом ничего не происходит.
Правда, был один непонятный момент. Прошлой ночью Стани ощутил слабый всплеск магии в той части дворца, где поселили пленницу. Почувствовав его, Глой поспешил всё проверить сам. Но, открыв нужную дверь, увидел мирно спящую женщину. Посторонних в её комнате он не обнаружил, а магический след если и был, то слишком слабый, чтобы судить о том наверняка.
Разбуженная его вторжением Катерина терла заспанные глаза, а в её голове витали остатки весьма чувственного сна. Выругавшись, советник поспешил убраться прочь. И потому не смог увидеть презрительную улыбку на женских губах и совсем не сонный взгляд, провожающий его удаляющуюся спину.
– И чем ты меня порадуешь? – недовольный голос императора не предвещал ничего хорошего.
Советнику Стани захотелось оказаться как можно дальше от рассерженного владыки.
– Я тобой не доволен. Нет должного усердия в порученном тебе деле.
Брошенная в лицо фраза заставила Глоя согнуться от боли.
– Да сколько можно?! – мысленно закричал он.
После того, как стало известно, где прячется Лоттария, император словно с цепи сорвался. Уговорить владыку проявить терпение и ещё немного подождать с каждым днём становилось всё сложней.
– Ладно, – насытившийся чужой болью император, изволил проявить снисхождение. – Даю тебе ещё один шанс.
Глоя тут же отпустило. Но соображал он сейчас с трудом, потому едва не вздрогнул, услышав:
– Что за женщину ты поселил недалеко от своих покоев?
Советник безмолвно выругался, пообещав себе разобраться со слугами.
– Решил развлечься? Так не время для удовольствий, – недовольный голос Овертина Истарийского напомнил Стани о необходимости быть крайне осторожным с этим непредсказуемым человеком.
– Вы, как всегда, правы, Ваше величество, – преданно заглядывая в глаза императора, Глой усиленно внушал ему пройти мимо столь незначительного момента. Подумаешь, какая-то там женщина, стоит ли она высочайшего внимания? – У меня есть для моего владыки хорошие новости.
– Да? И долго ты собирался их от меня скрывать? – ворчливый голос призывал советника к ответу, но Стани радовало, что ему удалось отвлечь внимание императора от Катерины. Не хотелось преждевременно доставать из рукава не готовую сыграть карту.
– Нашлись пропавшие семь лет назад маги, – осторожно проговорил советник. – Оказалось, что они смогли разыскать принцессу Лоттарию задолго до мага Золи.
– Что? – взвился император. – Тогда, почему я узнаю об этом только сейчас?!
– Случилось непредвиденное, они лишился своего проводника, и потому не смогли вернуться, – поспешил погасить всплеск императорского гнева Глой.– Но все эти годы они находились рядом с принцессой. И сейчас активно помогают людям Ристана Золи. Ещё немного, и вы сможете увидеть и свою дочь, и своего наследника.
– Наследника? Как я и надеялся, она родила мне мальчика? – слишком уж живой интерес владыки не предвещал Стани ничего хорошего.
– Да, мой император, – обречённо выдохнул он, понимая, что времени, чтобы добиться нужного ему развития ситуации у него почти не осталось.
Говорить, что маленький принц наделён магическим даром, советник не стал, потому что не мог предугадать реакцию Овертина Истарийского на эту невероятную новость.
Вернувшись к себе, Глой долго мерил шагами кабинет. Женщина Майлина не оправдала его надежд, а неприятности уже принесла. Конечно, можно было отдать её императору, который бездумно выместит на ней свою злость. Но Стани не терял надежды использовать её в качестве разменной монеты. Она могла оказаться ему полезной. И потому, требовалось отвести от неё подозрения. Раз Его величество решил, что Глой поселил рядом с собой женщину для утех, пусть и дальше так думает.
Чего никак не ожидала Катерина, так это приглашения в апартаменты советника. А её не только выпустили из опостылевшей за трое суток комнаты, привели в личные покои Глоя Стани, но ещё и чай с пирожными предложили.
Сам советник пока отсутствовал. Возле Катерины вились слуги, стараясь угодить. После третьей чашки чая, смотреть на угощение ей уже не хотелось. Женщина решительно качнула головой, останавливая попытки впихнуть в неё ещё что либо.
Когда стало очевидно, что трапезничать гостья советника более не намерена, её проводили в роскошную спальню и оставили одну, дожидаться прихода хозяина.
Нарождающуюся панику Катерина подавила в зародыше, не позволив ей лишить себя разума. Оглянувшись вокруг, пленница отметила помпезность и кричащее богатство убранства комнаты. С чувством меры у советника имелись явные проблемы.
А потом взгляд Катерины зацепился за неуместную деталь для этого интерьера. На прикроватной тумбочке лежала книга в когда-то ярком, а теперь блёклом, обтрёпанном переплёте. Чтобы скрасить своё ожидание и не мучиться дурными предчувствиями, Катерина потянулась к ней.
Читать, написанное на имперском языке, она не очень бегло, но умела. Училась вместе с Ромочкой и Диттером по добытым Ремтоном книгам. Женщина забралась с ногами в кресло, устраиваясь поудобней, и принялась тщательно разбирать непривычную глазу вязь.
А странные пристрастия у советника, подумала Катерина. В последнюю очередь можно было ожидать, что тот станет читать перед сном легенды и сказки. Именно они лежали сейчас у Катерины на коленях, богато иллюстрированные, с дерзким содержанием, идущим в разрез с теми законами, по которым жила сейчас империя.
«И перед тем как уйти, оставили творцы нашего мира заветы, по которым следовало жить их детям. Их было не много. Ибо свобода признавалась творцами за высшую ценность. Как и порядок, блюсти который легко, если правила просты и однозначны».
– Свобода, как высшая ценность? Да, уж. И что от неё осталось в проклятой Богами империи? – вздохнула Катерина. – Разве что отголоски, не позволяющие насильно выдать женщину замуж. Но и это правило, по рассказам Лоты, весьма успешно получалось обойти. Один только запрет на нарушение сословных рамок основательно нарушал эту самую свободу.
Стоп! А ведь этот самый запрет явно возник не в начале времён. А значит, не зря сокрушалась Лоттария своей нерешительностью. Она могла спасти Лейтона, назвав его своим мужем. Если Богам нет дела до того, в браке ли рождён будущий владыка империи, то велик шанс, что и элитность крови избранника наследницы мало их заинтересует.
Внезапный шум захлопнувшейся двери заставил Катерину вздрогнуть и оторваться от книги. Это кто же за ней наблюдал? И как долго ему удалось оставаться незамеченным?
Через несколько минут появился слуга, проводивший пленницу в отведённую ей для проживания комнату. Катерину снова заперли. Надолго. Даже об ужине забыли. Хорошо хоть, будучи у советника, чаем с пирожными основательно угостилась. Интересно, что же он сам так и не появился? Или это его пятки сверкнули? Почему он так стремительно убежал? Прочёл её мысли, и они чем-то его зацепили? Так и не найдя ответов ни на один из мучавших её вопросов, Катерина забылась беспокойным сном. А Глой Стани, затребовав себе проводника, тем временем посетил её родное измерение.
Измерение Земля
– Тебе велели не волноваться. Мне– не пороть горячку, – усмехнулся Ремтон, прервав мысленный контакт с Катериной. – Спасибо, Диттер. Устал?
Мальчик отрицательно замотал головой. Он был горд, что оказался полезен. Не так уж и сложно всё оказалось.
– А теперь спать. Пойдем-ка, я сам тебя уложу. А не плохо у нас с тобой получилось, – Рем обнял довольного мальчика, уводя за собой.
– Я скоро вернусь, – бросил, выходя из комнаты, Майлину.
Май, проводив Ремтона взглядом, устало прикрыл слезящиеся от напряжения глаза. Он не спал больше суток. И не собирался позволить себе подобной роскоши в ближайшее время. Необходимость спешить он чувствовал на грани обострившихся инстинктов. Ждать было нельзя. А что следует предпринять, он не знал.
Пока Ремтон был занят, Майлин пошёл на кухню, достал свои травы и, выбрав необходимое, заварил тонизирующий настой.
Разлив травяной чай в три чашки, поставил на стол мёд и стал ждать Ремтона и Натина.
Вернулся Рем, вслед за ним появился Санари. Мужчины, тяготясь своей беспомощностью, выглядели хмурыми, а Нат ещё и злился, слишком уж не нравилось ему быть заложником ситуации.
Майлин, прогоняя неуместное сейчас уныние, тряхнул головой и спросил:
– Что ещё ты узнал?
– Катерина у Глоя. Он поселил её рядом со своими покоями. Запер, конечно. Но, пока никаких действий не предпринимает. Ждёт нас. И ты был прав, он приготовил ловушку. Какую – не знаю.
– Есть такие, реагируют на нарушенную ткань миров. Её разрыв активирует ловчую сеть, – объяснил Санари. – Недостаток ловушки– ограниченный радиус действия. Но в небольшой комнате сработает на отлично. Ты не успеешь среагировать.
– Соваться нельзя, ждать милости от Глоя Стани – тоже. Безвыходная сложилась ситуация, – усмехнулся Майлин, подняв на своих соратников спокойный сосредоточенный взгляд.
Несмотря на сказанное, казалось, что он уже знает, что следует делать.
– Натин, самое время побеседовать с твоим подопечным. Приведи Алана в кабинет.
– Что ты задумал? – спросил Ремтон, выходя вслед за Майлином из кухни.
– Слишком мало информации для правильных выводов, – ответил Май, пропуская друга вперёд. Кивнув Рему на диван, сам он уселся за стол.– Но из того, что сказала Катерина, можно предположить, что советник затеял собственную игру.
– Думаешь, он действует в обход императора?
– Очень на то похоже. Иначе, Катерину держали бы не в удобных покоях, а в темничной камере. Идеальное место для ловушки, не находишь?
– Возможно и так, – не стал спорить Ремтон, который ещё не уяснил, к какой мысли пытается подвести его Майлин.
– Но дворцовая темница слишком далеко от апартаментов советника, – продолжил рассуждать Май. – О сработавшей ловушке Стани мог узнать далеко не первым. Доложат же, вначале, императору, а не ему. А вероятнее всего, Глой Стани, имея на нас виды, совсем не хочет, чтобы император узнал, что он ожидает нашего с тобой визита.
– Всё может быть. Но зачем мы ему сдались? Их цель Лоттария и Диттер.
– Труднодостижимая это цель. Свой шанс они упустили. То, что не получилось у Алана, ни у кого другого, и подавно, не выйдет. Мы – ключ к принцессе и её ребёнку. И я собираюсь этим воспользоваться.
– То есть? – насторожился Ремтон.
– Мы попытаемся поторговаться с Глоем. Думаю, он придёт к нам за тем, чем не намерен делиться со своим императором.
– И что это? Что ты намерен ему дать?
– Ничего и никого он от нас не получит. Но знать об этом ему незачем, – холодно усмехнулся Майлин. – Глой сам ввязался в игру без правил. Теперь, осталось выяснить, кто из нас окажется способен просчитать ситуацию на несколько ходов вперёд. Страха и бессонных ночей Катерины я ему не прощу. А хочет он… – договорить Майлин не успел, открылась дверь, и в комнату вошёл Натин, толкая пред собой вяло сопротивляющегося Алана.
Часть 5 ПРОТИВОСТОЯНИЕ (26.06. вечер)
– Спасибо, Нат. Здравствуй, Алан, – спокойный голос Майлина Онура, прозвучал для испуганного Леви подобно грому среди ясного неба.
Хотя, личное небо Алана было нынче каким угодно, но только не ясным. Не ожидая ничего хорошего от своих тюремщиков, он старался смириться с неизбежным. Жалел себя. Даже плакал.
Перед приходом Санари, Алан почти убедил себя, что готов ко всему. Вот только, он никак не ожидал увидеть бесстрастное лицо Онура и услышать его спокойный голос.
Не выполнить прямой приказ императора невозможно. Только смерть Майлина Онура могла тому помешать. Но, опровергая всё, в чём Алан был абсолютно уверен, глава мятежников восседал за своим рабочим столом, живой и без всякого следа мук пережитого им отката.
Никак не отреагировав на неверие в глазах Алана Леви, Майлин сказал, обращаясь к замершему перед ним магу:
– Сейчас тебя выпустят за ворота усадьбы. Вернуться ты больше не сможешь. Если решишь остаться в этом мире, можешь жить в деревне, в пустующем доме Катерины. Натин даст тебе ключи от него.
Алан дёрнулся, собираясь возразить, сказать, что сыт этим миром по горло. Но властный жест руки его остановил.
– Со своим будущим разберешься сам, – от резкого голоса Онура Алан вздрогнул, потеряв всякое желание спорить. – Советую, только, хорошо подумать о последствиях принятого решения.
И почему Леви послышалось сочувствие в этих словах?
– Всё, что мне нужно от тебя, – продолжил между тем Майлин, – это клятва, что передашь мою записку тому, кто дал тебе кристалл магического вестника.
Не дожидаясь ответа, Май достал бумагу и, написав на ней несколько строк, сложил пополам.
– Клятву, – потребовал он.
Получив желаемое, Онур вручил записку ошеломлённому происходящим Алану.
– Натин, проводи его, пожалуйста, – обратился Майлин к Санари. – И возвращайся. Нужно многое обсудить.
Глой Стани был «не правильным» магом. Это он сам так себя называл. Амбициозный, умный, изворотливый – все эти, присущие ему качества, были неуместны для верноподданного императорского мага. Связанные клятвой маги не рассуждают, а выполняют, проявляя инициативу лишь в рамках порученного. Они принимают всё, и наказание, и поощрение, послушно и с благодарностью. Они не люди, а инструмент власти, рабы великого императора.
А маг Стани дорожил своей индивидуальностью, рабское положение одарённых вызывало в нём протест. Его влекла свобода. Пытливый изворотливый ум Глоя не желал смириться с существующим положением вещей.
Ментальный дар, который он у себя развил и долгое время тщательно ото всех скрывал, оказался хорошим подспорьем, чтобы устроить свою жизнь наилучшим образом. Подчинив самого императора ненавязчивому влиянию, маг Стани стал его советником, доверенным лицом и вторым человеком в государстве. Жилось ему очень комфортно. Потому он и затеял афёру с принцессой, стремясь как можно дольше удержать власть в руках послушного его воле императора.
С этого всё и началось. Овертин Истарийский хорошо понимал, с чьей подачи его жизнь повисла на волоске. Теперь влиять на нестабильного, злого императора Глою удавалось с трудом, и далеко не всегда успешно. Последнее время, наделённому садистскими наклонностями Овертину, доставляло удовольствие заставлять своего советника корчиться от боли. Вынужденный к тому жестокостью императора, Глой усиленно искал способ освободиться от его власти над собой.
Мысль жениться на принцессе возникла у Стани после прочтения сборника древних сказаний и легенд. Не известно было, признает ли алтарный камень такой брак. Но желание рискнуть, с каждым днём становясь всё настойчивей, лишало покоя измученного ежедневными пытками императорского советника. И когда он подслушал, созвучные своим, мысли не в меру разумной пленницы, которая, как оказалось, даже имперской грамоте была обучена, у Глоя Стани исчезли последние сомненья.
Правда, требовалось ещё добиться согласия Лоттарии. Но принцесса, хоть и находилась под защитой свободного от клятвы мага, не могла не понимать своей уязвимости, особенно сейчас, когда её местоположение больше не было тайной. Глою Стани было что предложить Лоттарии. И он уже не сомневался в успехе задуманного. Но требовалось проявить крайнюю осторожность. С этим намерением он и отправился в мир, ставший приютом для беглой принцессы.
Встреча с магом Золи ничего хорошего Алану не принесла. Ему больше не верили. Прямой приказ императора нарушить нельзя, и раз до сих пор защитный купол не снят, значит, до Майлина Онура он донесён не был. Ристану было проще поверить в невыполненное поручение, чем в незыблемость воздействия магической клятвы. Он винил себя за то, что не прибегнул к прямому императорскому повелению, давая задание Алану. Но Золи не сомневался в лояльности мальчишки, как оказалось, зря.
В записке, которую Алан Леви передал Ристану, была всего одна строчка: «Советник Стани, в течение этих суток доступ в поместье открыт для вас».
Что ему делать с полученным посланием Золи не знал. Не известить советника он не мог, опасаясь последствий. Но то, что именно с его подачи Глою Стани предстояло рисковать собой, Ристана напрягало и тревожило. А если это ловушка? Кто будет отвечать перед императором, случись что с советником?
Не известно чем закончились бы его метания, не разрешись всё само собой. Звать советника не пришлось. Чем-то очень взволнованный Глой явился сам, требуя у Ристана отчёта о сорванной операции.
Выслушав Золи, советник надолго задумался. А потом приказал привести к себе Алана.
– На колени, – велел он побледневшему Алу. – Живо! Покажи мне случившееся, – руки Глоя потянулись к вискам послушно замершего у его ног мага. – Вспомни всё как можно отчётливей. Не сопротивляйся, боль терпи, не дёргайся, иначе рискуешь превратиться в идиота.
От равнодушного голоса советника Алана бросило в дрожь. А потом пришла боль. Не особо острая, вполне терпимая. Помня о полученном предупреждении, он попытался отрешиться от неё. Леви прикрыл веки, и не обращая внимания на катящиеся по щекам слезы, старательно вспоминал всё, что случилось с ним, начиная с того момента, как в его руках ожил кристалл магического вестника, и до тех пор, как навсегда закрылись за ним ворота усадьбы.
Анализировать полученную информацию Глой решил потом, пусть его и очень интересовало, как можно без последствий для себя пренебречь приказом императора.
Но сейчас советника волновало не это, а доставленное Аланом послание. Прочитав записку Майлина, Стани довольно усмехнулся, радуясь, что Онур одновременно с ним созрел для разговора. В отличие от Ристана, Глой не сомневался, стоит ли ему откликнуться на полученное приглашение.
Но перед тем, как явиться в гости к беглым магам, Глой собирался потешить императора. Мало ли как оно сложится? С довольным императором будет легче иметь дело. А Алан Леви вполне годился на роль жертвы, которую совсем не жалко отдать на растерзание Овертину Истарийскому. Вот только перед этим нужно избавить его от лишних знаний.
– Смотри мне в глаза, – приказал советник так и не поднявшемуся с пола Алану.
Через несколько минут, пришедший вместе с Глоем проводник, вернулся в империю, чтобы доставить на суд императора мага, не проявившего должного усердия в служении своему господину. Откровения Алана должны были заинтересовать и на какое-то время отвлечь Овертина. Маг Леви очень о многом мог рассказать своему владыке. Забыл Ал лишь о записке Майлина, и о том, что сын принцессы Лоттарии родился одарённым.
Часть 5 ПРОТИВОСТОЯНИЕ (27.06.)
Ристан Золи проводил советника до ворот усадьбы. Он был бы совсем не против последовать за ним и дальше, но защитный купол его не пропустил. Глой же свободно вошёл в гостеприимно распахнувшуюся перед ним калитку.
Советника ждали. Встретил его высокий темноволосый мужчина, смуглая кожа которого выгодно оттеняла большие ярко серые глаза с тёмным ободком по контуру радужки.
– Слишком красив, – мимолётно подумал Глой, скользнув по незнакомцу взглядом.
– Я Ремтон Дигрант, – представился мужчина.
– Вот, значит, ты какой, Скиталец, – мелькнула невысказанная мысль, а взгляд Стани стал более цепким и внимательным.
– Советник императора Истарии Глой Стани, – стараясь не показать своей заинтересованности, назвался Глой. – А где же маг Онур? Кажется, он желал меня видеть?
– Вас ждут, советник, – усмехнулся Ремтон, смерив гостя изучающим взглядом.
Глой не мог похвастаться сильным тренированным телом, но и заморышем он не выглядел. Покатые плечи не сутулились, подбородок чуть задран к верху. Очевидно, что этому человеку свойственно смотреть на окружающих свысока, даже когда ему для того недостаёт роста, как вот сейчас с Ремтоном. Тёмно-пепельные волосы советника были собраны в аккуратный хвост, льдисто-голубые глаза светились умом, тонкие губы кривила чуть заметная брезгливо-снисходительная улыбка.
– Не слабый противник, – оценил Рем, – но слишком самоуверенный.
Разговор им предстоял не простой. И если Майлин окажется прав, то хорошо, что вчера они подготовили к нему Лоттарию. Хотя, может советник и не пожелает увидеть принцессу? Но в любом случае лучше ей быть во всеоружии, пока такой опасный гость находится в поместье.
Словно ответом на мысли Ремтона прозвучали слова, нарушившего повисшее молчание, Глоя:
–Надеюсь, принцесса почтит нас своим присутствием?
Вот вроде и спрашивает, а прозвучал не вопрос, а чётко выраженное пожелание.
– Я бы хотел лично выразить ей своё восхищение, – смягчая тон, добавил советник.
– Если её высочество того пожелает, – уклончиво ответил Ремтон.
– Это не обсуждается, – процедил Глой, остановившись и смерив Рема холодным непреклонным взглядом. – Без принцессы Лоттарии разговор не состоится. Не вижу в том смысла.
– Я передам принцессе ваше пожелание, – не стал спорить Скиталец, в глазах которого блеснула и исчезла насмешка. Или она Глою померещилась?
Майлин ожидал своего гостя в кабинете. Поднялся из-за стола, шагнул навстречу, поздоровался, жестом руки предлагая занять любое из кресел.
Представлять их друг другу не требовалось. Было время, когда они оба жили во дворце. И не просто, от случая к случаю, пересекались, но и довольно тесно общались. Именно Глой Стани, по поручению Овертина Истарийского, наблюдал за Майлином, которому приказали заняться поисками лазейки для удержания императором власти долее определённого Богами срока.
Нахлынувшие воспоминания не относились к приятным, и Май поспешил прогнать их прочь, тем более, что никакого прока в них не было.
–Я рад, что вы откликнулись на моё предложение, – сказал Онур, после обмена с Глоем не особо радушными приветствиями. – Хотите выпить?
Советник заколебался. В доме врага было опасно позволить себе расслабиться. Но напряжённым до предела нервам немного алкоголя не помешает.
– Советую попробовать местный коньяк, советник, – сказал, удобно устроившийся на диване Ремтон. – Я тоже не откажусь, Май.
Дождавшись кивка гостя, Майлин подошел к бару.
Приняв из рук Майлина бокал, на дне которого плескался ароматный янтарный напиток, советник Стани не торопился испробовать его содержимое. Он дождался пока Ремтон и Майлин пригубят свои, и только тогда сделал осторожный глоток.
Май не сразу занял пустое кресло напротив Глоя. Этот человек, посмевший отобрать у него самое дорогое, был до отвращения уверен в себе. И это бесило! Майлин почувствовал стремительно нарастающее раздражение, непонятно откуда взялись тревога и изматывающее душу волнение.
Осторожное покашливание Ремтона заставило Майлина взглянуть в его сторону. Рем отрицательно качнул головой, между бровей у него залегла складка, в глазах плескалось предупреждение.
– Чёрт, – выругался про себя Онур, усилием воли освобождаясь от навязанных ему эмоций.
Глой усмехнулся, едва заметно поведя плечами. Не сработало, ну и ладно. Не слишком он на это и надеялся.
– Вы просили о встрече, – напомнил он, когда Майлин опустился в стоящее напротив свободное кресло.
– Да, думаю, нам есть о чём поговорить, – Май спокойно выдержал впившийся в него колючий взгляд советника.
– Пожалуй, что так, – согласился Глой. – Но у меня имеется одно условие.
– И я вам его уже озвучил, – повернувшись к Ремтону, продолжил он.
Друзья обменялись беглыми взглядами. Рем развёл руками, усмехнулся, в очередной раз признавая правоту своего учителя. Майлин криво улыбнулся в ответ.
– Господин советник желает видеть принцессу, – Ремтон посчитал необходимым озвучить требование Глоя.
– Да, – подтвердил Стани, бессмысленно говорить без той, чьё решение определит будущие события.
– Хорошо, – одним глотком опустошив бокал, согласился Майлин.
– Я приведу Лоттарию, – тут же поднялся Ремтон.
– Имей в виду, Онур, твоя женщина в моих руках, – усмехнувшись, произнёс Глой, едва за Скитальцем закрылась дверь.
Тяжёлый взгляд Майлина не обещал нагло уставившемуся на него Стани ничего хорошего. Но советник с лёгкостью отмахнулся от очевидной угрозы.
– Пока ей не за что на меня жаловаться. Пока, Онур, – с напором продолжил он. – Но, если она для тебя что-то значит, лучше бы нам договориться.
Майлин и сам понимал это. Повисшее в комнате молчание никто из них больше не пожелал нарушить. Но длилось оно не долго. Заранее предупреждённой Лотте не потребовалось много времени на сборы.
Принцесса стремительно вошла в кабинет. Глой подхватился с кресла, склонившись в вежливом поклоне.
– Моя принцесса, – прошептал он, целуя захваченную в плен руку Лоттарии.
Лоттария замерла, с трудом справляясь с грузом нахлынувших на неё воспоминаний. Ей было неприятно прикосновение Глоя, но повинуясь подавившей её волю силе, принцесса и не подумала забрать у него свою онемевшую руку. Миг оглушительной тишины непозволительно затянулся, ударил по напряжённым нервам.
Первым не выдержал Ремтон. Он осторожно освободил ладошку Лотты из цепких рук советника и усадил заторможенную девушку рядом с собой на диван.
Глой Стани усмехнулся. Ему понравилась реакция принцессы на его прикосновение. И не важно, что это был сковавший девичью душу страх. В идеале, она и должна его бояться. Но, увы, свои аппетиты следовало умерить, если он хотел добиться от Лоттарии необходимого ему согласия.
– А теперь поговорим. И можно повторить, – Глой Стани протянул Майлину пустой бокал.
Май молча достал из бара бутылку, усилием воли подавив соблазн заставить наглого советника корчиться на полу от боли. Рисковать Кати он не мог. С Глоем придётся договариваться.
Советник пригубил напиток, и, окинув собравшихся цепким внимательным взглядом, предложил:
– Я могу высказаться первым, если никто не против.
Майлин кивнул, соглашаясь.
– Ну, попробуй, – буркнул Рем, всё ещё злясь на Глоя за пережитый Лоттой страх.
Не обращая внимания на недружелюбно настроенных к его персоне собеседников, советник Стани, не отрывая взгляда от янтарной жидкости на дне своего бокал, неожиданно признался:
– Мне претит императорское насилие над моей личностью.
Голос его прозвучал напряжённо и глухо. Тонкие губы искривились горькой улыбкой. Чувствовалось, что Глой обнажил наболевшее, выстраданное. Ни у кого из присутствующих не возникло сомнения в искренности услышанного.
– Да, я осознаю себя человеком, а не вещью, – не дождавшись реакции на свои слова, решительно продолжил советник. – Знаю, что учитывая наши порядки, моё признание звучит дерзко и преступно. Но вам ли меня не понять?! Не часто, но среди магов встречаются подобные нам безумцы. Это неизбежно. Тяга к свободе подарена нам Богами. Так просто её не вытравить. Вот только, в империи таким как мы почти невозможно выжить. Рано или поздно бунтари, как правило, гибнут. Вам, вот, удалось сбежать. А я не желаю ни того, ни другого. Я люблю жизнь и мне комфортно в империи. Потому, я просто хочу изменить свой статус. Давно хочу. Но только сейчас понял, как это можно сделать.
Сказанное Глоем зацепили Майлина своей сдержанной эмоциональностью и глубокой осмысленностью. Подобного от советника Стани он не ожидал, считая его проще, примитивней. Но сути вопроса это не меняло. Глою Стани была отчаянно нужна Лоттария. Изменить статус советника мог лишь признанный алтарным камнем брачный союз с принцессой. Одного Май не мог понять, как Глой собирается получить добровольное согласие принцессы? Ведь очевидно, что девочка неплохо его знает и очень боится.
Лоттария может и не поняла бы, на что намекает мерзкий советник, но Ремтон вчера её просветил. А ещё он сказал, чтобы она не нервничала. Им нужно попасть в храм, откуда легче всего будет забрать Катерину. А матримониальные планы Глоя Стани так планами и останутся.
Майлин давно уже работает над разовым артефактом мгновенного переноса. Энергии на него надо много, но если использовать накопитель, то Май сможет увести Катериру. А Ремтон ни на минуту не выпустит из своих рук принцессу, и уведёт её сразу же, едва из храма исчезнут Майлин с Кати.
У Рема всё выходило легко и просто. Но Лоттария понимала, так, как раньше, уже не будет. Поддерживать купол– энергозатратно. После ухода Алана заполненных накопителей станет в два раза меньше. И это она почти не покидает усадьбу. А остальные? Подловить можно каждого. Одной осторожности для безопасности не достаточно. Глой не отступится, будет пытаться получить своё. Да и её отец сделает всё возможное, что бы добраться до неё и Диттера. И император щадить её не станет. Попасть к нему в руки Лотта отчаянно боялась. Из двух зол, Глой Стани был меньшим. Ему она, хотя бы, нужна живая. Вот только такой жизни она себе совсем не желала.
– Что скажете, принцесса? Вы осчастливите меня своим согласием? – настойчивый голос ненавистного Стани заставил очнуться, отрешившуюся от происходящего девушку. Поглощённая безрадостными мыслями Лоттария не сразу осознала, что советник обращается к ней.
– Нет! – вырвалось у неё прежде, чем сама поняла, что сказала.
