Текст книги "Клятва (СИ)"

Автор книги: Светлана Анданченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Часть 4 Будни большого дома (14.06)

Натин Санари

– Разрешите побеспокоить, Ваше высочество, – я поклонился, так и не выпустив руку Лайди из своей.

Катерина, что предсказуемо находилась вместе с принцессой в гостиной, хмыкнула. И что её смешит, хотел бы я знать?

– Эффектный способ для появления, – ага, высказалась таки. – Ты нас так заиками сделаешь. Через дверь войти не проще было?

Проще, учитывая не любовь некоторых к проявлению магии. Мог же выйти из портала перед дверью гостиной. Но не подумал. Спешил скорее предъявить Лайди нашу принцессу. Но Лоттария не сердится. А Катерина выскажется и забудет. Хорошо ещё, что не застал мамочек в момент кормления. Такого бы мне Лоттария не спустила.

– Ваше высочество! – Лайди бросилась к принцессе, вырвавшись из моих рук.

Лотта, прижав к себе сына, смотрела на склонившеюся перед ней девушку настороженно.

– Я пришла за вами! Помогу вам вернуться.

А вот это она зря. Лоттария, выпрямив спину, взглянула на проводника Хард свысока и очень неприязненно.

– Где Ремтон? – холод в её голосе заставил меня вздрогнуть.

Так, пора прояснить ситуацию.

– Наставник Онур просил вас уделить проводнику Лайди Хард полчаса вашего времени. Он поклялся, что у неё будет возможность побеседовать с вами наедине.

– Онур поклялся? Опрометчивое решение. Я не желаю вести с ней, – высокомерный взгляд принцессы скрестился с недоумевающим, растерянным взглядом Лайди, – никаких разговоров.

Я растерялся. И что теперь делать? Магическая клятва не шутка. А Лоттария в своём праве.

Ситуацию спасла Катерина.

– И что Майлин потребовал с этой милой девушки взамен своей клятвы? – спокойно спросила она.

– В чём поклялась ты? – Катерина подошла к Лайди, внимательно следя за её реакцией на свои слова.

– Я пообещала добровольно остаться с вами, если принцесса не пожелает вернуться.

Лоттария расслабилась, облегчённо выдохнув и даже слегка улыбнувшись. Я тоже перевёл дух.

– Натин, будь добр, смотайся за коляской. Двоих мне на руках не удержать, – велела мне Катерина.

И я безропотно её послушался, спеша выполнить данное мне поручение.

Идя к двери, я слышал, как Катерина, не церемонясь, обратилась к принцессе.

– Лотта, одевай Диттера и давай его мне, – продолжала она распоряжаться. – Так уж и быть, испробую себя в роли многодетной мамочки. Раз Майлин посчитал ваш разговор возможным, значит тебе нужно поговорить со своей соотечественницей. Ты же не против, да, Лотта.

– Дитт проголодался, – попыталась увильнуть от навязываемого ей общения Лоттария.

– Ну, так покорми его. Девушка вполне способна подождать. Да?

– Я подожду, ваше высочество.

– Жди.

Я проглотил смешок, услышав ответ недовольной, но смирившейся Лотты.

Вот, правда. Я проникся. Даже наша принцесса оказалась бессильна перед непробиваемой уверенностью Катерины в своём праве раздавать руководящие указания. Что уж обо мне говорить. И как только Онур справляется с такой вот женщиной?

Майлин

– Ну, что, Ремтон, возвращаем к жизни боевую двойку? Пора с ними побеседовать, – сказал я, разглядывая заботливо уложенные на одеяле неподвижные тела магов, одно из которых оказалось мне очень даже знакомым.

– И кого же Судьба подбросила нам в этот раз? – произнёс, стоящий рядом со мной Рем, готовясь выводить магов из стазиса. – С кого начнём, учитель?

– Давай с мальчика, – решил я, оставляя разговор с давним приятелем на потом.

Я надеялся по-быстрому научить юного мага смотреть на возникшую проблему под правильным углом зрения. Но разговор с агрессивно настроенным мальчишкой сразу не заладился.

Алан Леви, всего год назад выпущенный из интерната, службой в императорской гвардии и своим местом в общественной иерархии был доволен. Соблазнить его свободой, в которой он не нуждался, не удалось. Достучаться до сознания, упрямо цепляющегося за приказ найти и вернуть в империю принцессу, у меня не получилось. При отсутствии должной гибкости ума сложно внушить человеку, что только от его восприятия зависит, достанет ли его откат от невыполненного приказа. Приложило его знатно. Правда, Ремтон долго смотреть на этот ужас не захотел, усыпил мальчишку во имя милосердия.

– Если и второй отличается похожей тупостью, даже и не знаю, что тогда делать? – вздохнул Рем, приводя в чувство Даниса Верда, моего ровесника, мага, с которым прорву лет назад я жил и учился в одном интернате.

Как оказалось, жизненный опыт, избавляющий от идеализма и иллюзий, помогает более адекватно оценить ситуацию.

То, что я жив, Верда не только очень удивило, но и искренне обрадовало. Когда-то, очень давно, мы с ним неплохо ладили. И он об этом не забыл. Выслушав мою историю, Данис впал в шоковое состояние. Правда, ненадолго.

– Так, говоришь, имеется свобода для маневра? – задумчиво произнёс мой старый приятель. – Никогда бы не подумал. Нет, я конечно не против пойти под твоё начало. И в империю мне возвращаться не то чтобы так уж хочется. Но, имей в виду, всё это до тех пор, пока у меня нет другого выхода. Здохнуть от отката не хочу. Видел я, как это бывает. Лучше уж сейчас и сразу.

– У тебя, и правда, нет выхода, – заверил я Даниса. – Лайди, побывав за гранью, больше не сможет ходить по мирам. Так что, путь в империю для тебя закрыт.

– А он? – ткнул боевик пальцем в Рема. – Я мог бы его заставить.

– Ну, это навряд ли, – зло усмехнулся Ремтон.

– Чтобы ты не мучился дурными мыслями, – устало вздохнул я, – поклянись мне ежедневно сливать весь, накопившийся за день магический потенциал, в накопитель.

– Хочешь лишить меня магии?

– Ищу способ сохранить твою жизнь, не подвергая опасности наши.

И снова Данис Верд задумался, переваривая услышанное.

– Если я не соглашусь?

– Я отправлю тебя за грань, – пообещал Ремтон.

И было очевидно, что он не шутит.

– Хорошо, я, Данис Верд, до возвращения в империю, клянусь ежедневно сливать в накопители весь свой магический потенциал.

– И ни при каких обстоятельствах не пользоваться магией, – подсказал я.

– И, живя в этом мире, никогда и ни при каких обстоятельствах не использовать свой магический дар, – послушно произнёс Данис, затребованную с него клятву. – Теперь всё?

– Да, – кивнул Ремтон, наблюдая за язычком пламени, что родился между ладоней мага.

– Ну, так развяжи уже меня. Руки и ноги затекли.

Я, освобождая давнего приятеля от веревок, старался не показать испытанное мною облегчение, от того, что удалось сохранить ему жизнь и избежать ещё одного отката.

Знать бы ещё, как поступить с юным идиотом, отказавшимся прислушаться к моим словам?

Катерина

Натин совсем не думает, что творит. Испугал Лотту порывистой девицей, желающей во что бы то ни стало спасти свою принцессу. Лоттария, которая быть «спасённой» совсем не желает, и для которой возвращение в империю, в прямом смысле, смерти подобно, отреагировала вполне предсказуемо.

Пришлось вмешаться. Ясно же, что раз Май решил представить девушку принцессе, значит, навредить Лоттарии та никак не может.

Лотта всё ещё на меня немного дуется за то, что я надавила на неё, и не спешит осчастливить свою соотечественницу аудиенцией, нахально затребованной с неё.

– Лайди, – сжалилась я над неподвижно застывшей у двери девушкой, которой Лоттария даже присесть не предложила, – Натин наверняка огибается под дверью, не могли бы вы выйти и забрать у него коляску? А то, пока Диттер не наестся, Нат сюда не сунется.

Девушка вздрогнула от неожиданности, отреагировав на моё к ней обращение. Нашла глазами принцессу.

– Иди, – снизошла та до ответа.

– Лотта, – едва за Лайди закрылась дверь, попыталась я вразумить принцессу, – пожалей девочку, ей и так досталось. И она же не со зла. Слышала, вознамерилась спасти твоё императорское высочество?

– Спасти? – взвилась Лотта.

– Именно, – чуть резче, чем хотелось, ответила я. – Девчонке задурили голову. Откуда ей знать, что на самом деле произошло?

– Ты не понимаешь, ей ничего не стоит утащить меня во дворец! – уже почти истерила принцесса.

– Лотта, какое утащить?

– Ткань миров можно разорвать в любом месте. Я не останусь с ней наедине.

– Ты настолько не доверяешь Майлину? – холодно поинтересовалась я.

Лоттария взглянула на меня исподлобья.

– Вначале я поговорю с ним, и только потом…

– Как хочешь, – с трудом подавив раздражение, перебила я принцессу. – Но не нужно третировать девочку.

Появившаяся через минуту Лайди подкатила ко мне коляску, стараясь не показать интереса к необычной для неё вещи.

Уложив не очень тем довольного Ромку, я немного покачала его, побуждая наконец угомониться и поспать, хоть чуток.

Лоттария продолжала кормить Диттера, вознамерившись затянуть этот процесс как можно на дольше.

Ладно. Пусть успокоится, подумает в одиночестве, а мы с Лайди пойдём пить чай. Заодно и поговорим.

– Лотта, ты не против, если я уведу твою подданную с собой? – спросила я.

Не отреагировав на моё ехидство, принцесса величественно кивнула, давая высочайшее разрешение. Мать твою! Это что же такое? Во что рискует превратиться приличный дом? Мне тут только филиала императорского дворца не хватало.

– Пошли Лайди, пока сыночка спит, я вас чаем напою, а потом и Лотта созреет до откровений с вами.

Зыркнули на меня обе, одновременно. Выражения лиц только были разными.

У Лотты сердитым. У Лайди испуганным.

Нет, милые мои, политесы в своём доме я разводить не собираюсь. Это вы в моём мире, а не я в вашем.

Скрестив свой взгляд с Лоттиным, я вынудила её виновато опустить глаза. Правильно, принцесса. Я рада, что ты меня поняла.

Уводя за собой растерянную Лайди, я пыталась понять, что, вообще-то, с Лоттарией произошло? Она же казалась мне милой и доброй девочкой? Какая муха её нынче укусила?

Лоттария.

Паника! Да, это подходящее слово, чтобы объяснить, что я почувствовала, когда лучший боевой маг императора появился передо мной за руку с проводником по мирам, а потом у меня ещё и потребовали остаться с Лайди Хард наедине.

Я хорошо знала эту девушку. Она жила во дворце, находясь у папеньки на побегушках. Лайди всегда была не только послушна, но и предана императору. Ожидать от неё можно было чего угодно. И я испугалась.

Потом, когда Катерина помогла прояснить ситуацию, я смогла расслабиться, вздохнуть с облегчением. Но! Я не простила этой девице пережитый мною страх. Я не желала общаться с той, кто верой и правдой служил моему отцу. Мне было плохо, и я хотела, чтобы было плохо и ей.

Вмешательство Катерины раздражало. И я взбунтовалась.

А сейчас мне было стыдно. Ушёл страх, и поутихло раздражение. Вернулась способность трезво оценивать ситуацию. Катерина была права, нельзя сомневаться в тех, кто спас и столько времени заботился, стараясь сделать мою жизнь удобной и приятной. Майлин Онур не принимаёт не взвешенных решений. А Натину Санари слишком нравится жизнь в этом мире, и он достаточно хитёр и изворотлив, чтобы избежать принуждения. Санари не боится отката от не выполненного приказа. Он способен убедить себя в том, что ему потребуется. А ещё он уважает Майлина и дорожит дружбой Ремтона.

Выходит, я не способная на благодарность истеричка? Как Катерина на меня смотрела! Захочет ли она простить моё высокомерие? Мы же с ней уже спотыкались об эти грабли. С трудом наладили отношения. А я снова всё испортила.

Слезы потекли сами собой. Я уткнулась носом в волосики Диттера. Всхлипнула. Сыночек забеспокоился, поднял на меня свои необыкновенно яркие глазки. И я утонула в их бездонной глубине, теряя связь с реальностью.

–Лотта, девочка, просыпайся, – ворвался в моё сознание требовательный голос Майлина Онура.

– Что случилось? – в глазах прояснилось, и я увидела склонившегося надо мной целителя.

– Как вы себя чувствуете, принцесса? – Майлин смотрел на меня внимательно и с не понятным мне интересом.

– Дитт? – испуганно воскликнула я, осознав, что лежу на своей постели, а сына рядом нет. – Где он?

– С Ремтоном. Не волнуйтесь, он присмотрит за мальчиком. А вам нужно отдохнуть. Катерина сейчас принесёт отвар. Выпьете и можете спать дальше.

– Почему я здесь?

– Рем принёс.

– Майлин, да объясните же мне, наконец, что со мной произошло?!

– Диттер попытался вас успокоить и перестарался. Вы потеряли сознание. И тогда принц обратился за помощью к Ремтону. Рем часто нянчился с мальчиком, и между ними образовалась связь, о существовании которой до сегодняшнего дня никто не догадывался. Лоттария, ваш сын сильный ментальный маг.

– Он не пострадал? Я же могла уронить его? И магический всплеск? Дитт же ещё очень маленький.

– Да уж, – вымученно усмехнулся Онур, – рановато для проявления дара. Но Диттер не простой ребёнок. С ним всё в порядке. Не волнуйтесь, Лотта.

Дверь приоткрылась и в комнату вошла Катерина.

– Май, сколько ей нужно выпить? – спросила она, ставя на столик поднос.

– Раздели на два раза.

– Ясно. Тогда, Лотта, пей, – подала мне Катерина отвар, заботливо поддерживая чашку до тех пор, пока не убедилась, что я способна удержать её сама.

– Я поговорю с Лайди, – пусть не к месту, но я сказала то, что хотела сказать и принялась пить принесённое для меня снадобье.

Острый взгляд Катерины скользнул по мне, задержался на моих дрогнувших губах, и она дружелюбно улыбнулась.

– Конечно, поговоришь, – сказала, забирая чашку. – Но потом. А сейчас спи, пока Диттер даёт тебе такую возможность.

– Спасибо, – произнесла я, ускользая в целительный сон.

Часть 4 Будни большого дома (15.06)

Майлин

Лотта спала. Ремтон остался с ней, уложил убаюканного Диттера в кроватку, а сам устроился в кресле с убойной дозой кофе. Принцессу и её сына нельзя было оставить сейчас одних.

Для первого всплеска магии мальчик действительно был ещё слишком мал. То, что случилось сегодня, застало нас с Ремтоном врасплох. Когда Рем, изменившись в лице, кинулся вон из садового домика, крикнув на ходу «Лотта», у меня внутри всё похолодело.

Оставив несговорчивого юношу в магическом сне, я потащил за собой ничего не понимающего Даниса Верда. В гостиную мы влетели не на много отстав от Ремтона, который стоял, прижимая к себе Диттера, подхваченного им с колен потерявшей сознание принцессы.

Диагностика организма Лотты поразила меня невозможностью случившегося. У девушки, налицо, были следы неумелого, слишком сильного магического воздействия. Нормализовав состояние принцессы, я погрузил её в сон и повернулся к наблюдающему за мной Ремтону.

– Кто? – возник у меня закономерный вопрос.

– Он, – кивнул Рем на мальчика, которого продолжал держать на руках. – Проверь, если сомневаешься.

Я проверил. И только потом спросил.

– Рем, что ты почувствовал?

– Зов. Дитт позвал меня на помощь. Я его глазами увидел Лотту в кресле, бледную и беспомощную. А потом почувствовал страх и беспокойство Диттера. Не могу поверить, но этот ребёнок способен создавать связь с теми, кому привык доверять.

– И что же здесь произошло? Что могло спровоцировать мальчика?

– Может то, что его мама пребывала в растрёпанных чувствах? – предположила, входя в гостиную, Кати. – Принцесса сегодня сама на себя была не похожа. Мы даже слегка с ней повздорили.

– Потом расскажешь, – нахмурился я, не желая сейчас разбираться в случившемся между двумя, неплохо ладящими друг с другом, женщинами.

– Конечно, – кивнула, соглашаясь, Катерина.

– Лоттария была расстроена, – задумчиво протянул Рем. – А потом мы обнаружили на ней след неумелого магического внушения. Это взаимосвязано?

– Лотта не раз говорила, что Диттер её успокаивает, – пожала плечами Кати. – Принцессу такая способность сына радовала. Но я ей не особо верила. Малыши своих мам всегда умиляют и успокаивают, пока не начнут скандалить и капризничать.

– Выходит, зря не верила, – задумчиво протянул Рем. – Диттер, действительно, влиял на Лотту, избавляя маму от перепадов настроения. А в этот раз неуравновешенное состояние принцессы вызвало у мальчика неконтролируемый всплеск такой силы, что он не смог с ним справиться.

– Похоже на то, – согласился я с Ремтоном. – Дай-ка мне ребёнка. Хочу проверить не нужна ли и ему помощь.

– Я отнесу Лотту в спальню, – сказал Рем, отдавая мне задремавшего принца. Катерина пошла вмести с ним.

Тщательно обследовав маленького мага, я должен был признать, что ничего, кроме крепкого сна Диттеру не требуется. Но глаз с него я бы ближайшие сутки не спускал. Повторный всплеск очень не желателен. И мало ли что может его спровоцировать.

Вернулся Ремтон, забрал у меня ребёнка, и только тогда я вспомнил о Данисе, всё это время молча наблюдавшим за происходящим.

– У тебя возникло множество вопросов? – усмехнулся я, оценив ошеломлённый вид продолжающего хранить молчание мага.

– Слишком много, чтобы понять, какой из них задать первым, – с трудом приходя в себя от потрясения, ответил мне Данис.

– Тогда давай повременим, – отозвался я. – Самое время поужинать, учитывая, что обед мы благополучно пропустили.

Словно в ответ на моё пожелание, Катерина позвала нас в столовую. Первым делом я познакомил Натина с Данисом, а потом вручил нашим гостям амулеты-переводчики. Вот теперь их можно было представить Кати.

– В нашей маленькой общине пополнение, – приветливо улыбнулась она, приглашая всех за стол. – Надеюсь, уживёмся. Пока нам не плохо это удавалось.

После ужина я попросил Натина помочь Лайди и Данису с выбором личных комнат, в которых они теперь будут обитать. Сам же поспешил к принцессе, доверив Катерине приготовить для Лотты восстанавливающий отвар. Это у моей Кати уже отлично получалось.

Наедине с Катериной мы смогли остаться не скоро, Ромочке ведь тоже требовалось мамино внимание.

– Хочешь поговорить, – спросила она, когда, наконец-то, наступило наше время.

– Угу, но вначале мне жизненно необходимо тебя поцеловать, – потянулся к своей женщине, в близости которой я сейчас отчаянно нуждался.

– Тяжелый день? – спросила Кати, когда я нехотя отстранился от её податливых, охотно отвечающих на мой поцелуй губ.

– Даже не припомню похожего, – устало подтвердил я.

Казалось, доползу до кровати, растянусь на ней и не смогу даже пошевелиться. Но я привык делиться с Катериной своими мыслями и переживаниями. И сейчас тоже хотел рассказать ей обо всём случившемся за этот невозможно долгий день. Она умела слушать, а проговорённая проблема часто переставала казаться неразрешимой. Мой мозг таким способом избавлялся от перегрузки, и получалось спокойно уснуть, отодвинув дела на потом.

– Расскажешь? – неуверенно поинтересовалась Кати, правильно оценив моё плачевное состояние.

– Пожалуй, только это и смогу, – вздохнул с сожалением, уткнувшись носов в шелковистые волосы. – Никудышный сегодня из меня любовник.

– Значит, будем разговаривать, – улыбнулась она. – Забирайся ко мне под бочок. И давай-ка я тебе, сперва, расскажу о нашей с Лоттой размолвке.

Удобно устроившись у меня на плече, Катерина положила руку мне на грудь и, бездумно водя по ней пальчиками, заговорила.

– Лотта была сегодня сама на себя не похожа. После того, как её испугал Натин, она включила режим «принцесса высокомерная» и никак не желала выходить из образа.

– Санари испугал Лоттарию? – удивился я. – Чем?

– Кем, – поправила меня Кати. – Он притащил порталом в гостиную проводника Лайди и стал вынуждать принцессу на беседу с этой девушкой, причём без свидетелей, подтверждая настоятельную необходимость в том твоей клятвой. Потом девица импульсивно пообещала обязательно спасти свою принцессу, чем окончательно добила Лотту. Лайди действительно могла бы увести принцессу из нашего дома без её на то согласия?

– А сама как думаешь? – вздохнул я, мысленно поминая Санари не добрым словом.

– Теоретически да, иначе Лоттария так не отреагировала бы. Но если ты разрешил им общаться, значит подстраховался. На что я и обратила Лоттино внимание, попутно выяснив у Лайди, а что она сама тебе пообещала.

– Ты у меня умница, – улыбнулся я.

– Знаю, – хмыкнула она.

А потом нахмурилась. И даже попыталась отодвинуться от меня, в попытке утаить добравшуюся до неё мигрень.

– Кати, – укорил я свою невозможную женщину, – как бы я ни устал, помочь тебе всегда смогу.

– Таки заметил, – расстроилась она.

– Не сопротивляйся, сейчас станет легче, – потребовал я.

– Май, перестань! Не смей меня лечить. Само пройдёт. Кто тебе поможет, если свалишься?

Катерина не была бы сама собой, если бы ни попыталась настоять на своём. Спорить с ней я не стал, коснулся губами лба и принялся осторожно массировать её пульсирующие болью виски.

– Ну, как? Больше не болит? – через несколько минут спросил я.

– Да, – с явным облегчением кивнула Кати. – Ты волшебник, Май. И жуткий упрямец!

Я только хмыкнул. Это кто из нас двоих упрямей?

Катерина, явно, поняла мою не высказанную мысль. Сверкнув глазами, потерлась о меня щекой, благодаря за помощь, а потом ощутимо куснула за подвернувшийся ей сосок, наказывая за проявленное упрямство.

Ах, так значит! Ну, держись, родная.

– Переборщил с лечением? – шепнул я и с удовольствием лизнул маленькое розовое ушко любимой.

– Мы уже не разговариваем? – не без ехидства поинтересовалась она.

Я рассмеялся и потянулся к её губам, которые стали сейчас для меня гораздо важнее, любых разговоров. Откуда и сила взялась. Ох, Кати, это ты у меня волшебница!

Катерина

Майлин лежал рядом со мной, стараясь сохранять неподвижность. И это у него даже получалось. Но я знала, что Май не спит. Моё заласканное и зацелованное им тело прибывало в блаженной истоме. Глаза закрывались, но он не спал, и я не могла уснуть.

Заставила себя сесть, подмостив подушку под спину.

– Устраивайся поудобней, – предложила своему мужчине. – Мои пальцы соскучились по твоей шевелюре.

– Ты же сонная совсем, – попытался вяло возразить он.

– Май, – склонилась к его тёплым губам, – ты, конечно, хорошо постарался, но я крепче, чем кажется. Давай уж, ложи свою распухшую от мыслей голову мне на руки и выкладывай, что тебя мучит.

– Мучит, – вздохнул, согрев своим дыханием мои колени. – Я целитель, а не убийца.

– С юношей, что остался в садовом домике, договориться не удалось? – догадалась я.

– Не удалось. Ты, знаешь, я думал, с Данисом будет сложнее. Он упёртый. И прямолинейный.

– Хорошо его знаешь?

– Мы с Вердом в одном году выпускались из интерната. Даже дружили немного, потом воля императора развела нас в разные стороны. Не виделись уйму лет.

– И как он отреагировал на твоё предложение?

– Спокойно и взвешенно. Обговорили все скользкие моменты, нашли приемлемое решение. В нём нет интереса и энтузиазма Натина. Ему будет сложней у вас здесь адаптироваться. Но это не главное, важно, что Дан лишен фанатизма и далёк от преданности императорской семье.

– Этим отличилась Лайди. С ней-то как удалось найти общий язык? Проводник, всё же. Нарушение прямого приказа, со всеми вытекающими прелестями, насколько я понимаю, задевает в первую очередь её?

– Путешествие за грань лишает клятву силы… И отнимает магию. Лайди Хард теперь свободная девочка.

– И от клятвы и от магии?

– Да.

– Она ведь ещё о том не знает?

– Лайди не знает, что лишилась своего дара. Про клятву ей уже известно.

– И как отреагировала?

– Знаешь, с полным безразличием по поводу этого обстоятельства.

В голосе Майлина мне почудилась скрытая горечь, и я невольно напряглась, почувствовав, что есть то, что для него крайне важно, и о чём он не готов пока со мной говорить.

– Она, просто, ещё не осознала, – предположила я, наблюдая за реакцией Майя.

– Может быть и так, – согласился он. – Но, скорее всего, то, как обустроена её жизнь, не вызывало у Лайди протеста. Она была довольна своим существованием у ног императора. Хард из приближённых к нему магов. Отсюда и преданность императорской семье.

– Несговорчивый боевик, тоже, всем в своей жизни доволен?

– Алан Леви из императорской гвардии. Гвардейцы на особом положении. Им, кроме императора, никто не указ. Представляешь, сколько у юноши имелось возможностей потешить себя. А свобода, понятие слишком эфемерное, от её отсутствия страдают далеко не все.

– Он у нас не приживется, – поняла я. – Слишком многого, по нашей вине, лишился.

– Скорее всего. И что с ним, таким замечательным, прикажешь делать?

Да, теперь я понимала, отчего Майлину не спалось.

– Мы подумаем об этом завтра, – ничего лучшего этой знаменитой фразы в голову не пришло.

– Конечно, – легко согласился Май.

Кажется разговоры и мои, массирующие его голову, пальцы сделали своё дело и убаюкали мужчину.

– Спокойной ночи, любимый. Хороших тебе снов, – сказала, прильнув к нему всем телом, и почувствовала, как моей ладони, устроившейся у Мая на груди, коснулись его, дрогнувшие в улыбке, губы.

Утром встала рано. Выбралась осторожно из постели, стараясь не потревожить сладко спящего мужчину. Даже от поцелуя удержалась, хотя и жутко любила прикасаться к его расслабленному, соблазнительно тёплому со сна телу.

Ромочка уже не спал. Но лежал в своей кроватке тихо. Увидев меня, заулыбался. Солнышко моё, какой же ты у меня молодец! Мы с тобой сейчас покушаем и тихонечко спустимся вниз. Дадим Майлину возможность выспаться. Даже очень сильные люди нуждаются в отдыхе.

На кухне застала Натина и Лайди. Санари увлечённо обучал девушку обращаться с кухонным инвентарём. Лайди старалась вникнуть, но уже немного скучала. А Натин был в ударе. Сдержать смех удалось с трудом. Интересно, неужели он не осознаёт, что вся эта техника давно и прочно покорила его?

– Смотри, Лайди, на самом деле всё очень просто, – вещал он, поправляя за девушкой, никак не желающую занимать правильное положение, крышку мультиварки. – Через двадцать минут у нас будет изумительная гречневая каша. Максимум усилий и приятный результат.

Заметившая меня Лайди попыталась вырваться из цепких рук Натина.

– Доброе утро, – поздоровалась она со мной.

– Доброе утро, Катерина, – кухонный инструктор с подозрением уставился на мою ухмыляющуюся рожицу.

– И вам, – широко улыбнулась я. – Нат, ты как относишься к оладушкам?

– Я их ем, – сострил ещё не утративший хорошего настроения Санари.

Так. Сегодня мне его помощь очень пригодится, значит надо проявить гибкость и подлизаться к человеку.

– Лайди, побалуем наших мужчин?

Ох, как такая постановка вопроса пришлась Натину Санари по душе. Он даже вызвался понянчиться с Ромочкой. Сыночек не возражал, вцепился в длинные волосы боевика и что-то восторженно ему вещал, то есть смеялся и агукал.

Готовить Лайди умела. Я только показала ей, как с помощью блендера можно легко взбить пушистое тесто для оладий. Дала ей попробовать это сделать. С моей подачи у девушки всё лучше получалось, чем после эмоциональной ознакомительной лекции Натина. А потом мы с ней на двух сковородках в четыре руки живо наготовили гору румяных лепёшечек.

Привлечённый запахом, народ стал подтягиваться на кухню. Даже тесно как-то стало. Пришлось выпроводить Даниса с Натином в столовую, вручив им порцию оладьей.

Ремтон, отобравший у Ната Ромочку, колдовал над кофемашиной. Его утро всегда начиналось с этого «божественного» напитка.

– Лотта уже встала? – поинтересовалась я.

– Кормит Диттера.

– Как они оба после вчерашнего?

Ремтон пожал плечами.

– Могло быть хуже, – выдал, наконец, свой вердикт. – Но надолго без присмотра я их сегодня не оставлю. Слушай, Катерина, а давай я Лотте кофе с оладушками отнесу?

– Я для неё травки заварила. Настаиваются. Отнеси, конечно, – согласилась я, забирая у него сына. – Мы с Ромочкой Майю тоже сейчас завтрак понесём.

– Я помогу? – не очень уверенно предложила Лайди.

– Спасибо, – не стала отказываться я.

Через десять минут Майлин Онур, которого разбудило наше громкое вторжение, ошарашено наблюдал, как мы с Лайди накрываем на стол. Тем временем, доверенный его заботам Рома, старательно тянул в рот захваченный в плен палец Майя. Оба процесса завершились практически одновременно. Лайди поспешила уйти. Ромочка издал победный клич. А, вслед за ним, возмущённый вопль, когда Майлин отобрал у захватчика свой палец.

– Доброе утро, солнце моё, выспался? – улыбнулась я ещё не до конца проснувшемуся мужчине. – Сейчас будем завтракать. Вот только угомоню маленького вымогателя.

Мамина грудь оказалась для Ромы подходящей заменой отнятому пальцу. Пока Майлин умывался, я накормила сыночка и уложила его на нашу постель. Сытый малыш быстро уснул.

А я принялась баловать своего любимого мужчину. Мы, смеясь, кормили друг друга оладьями. В итоге, перемазались черничным вареньем, которое так забавно и приятно было слизывать друг у друга со щёк и губ. А потом мы самозабвенно целовались. Такого чудесного беззаботного утра у нас давно уже не было. И пусть впереди ожидал полный забот день, это уже не пугало. Мы с Майлином точно знали, что нет таких проблем, с которыми невозможно справиться.