Текст книги "Ремонт на всю голову (СИ)"

Автор книги: Светла Литвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Я без тебя спать не лягу, буду ждать. – прозвучало мне вслед, как угроза прям, но было забавно.

Приятно было.

Переживает.

Без меня спать не ляжет.

А про признание в любви и вовсе молчу.

Душа радовалась несмотря на то, что встреча с подругой сорвалась и я собиралась ехать туда, где меня ждали разговоры о том, что мне грозит одиночество с сорока кошками.

Спустя лишь час посиделок с родителями на отчей кухне меня осенило!

– А что происходит? – поинтересовалась у них, а они так красноречиво переглянулись, что у меня и сомнений не осталось.

Что-то замышляли мои родители!

– Что происходит? Ты о чём дочка? – спросил папа, очень плохо играя роль ничего не понимающего человека.

Мама тоже это заметила и толкнула папу локтем.

– Ой да ладно тебе! Она же всё равно всё узнает. – от этих маминых слов папа подавился не вовремя отпитым кофе, а мама, не обратив на это внимания продолжила, – Понимаешь Лена, мы с папой ходили к психологу, и он нам настоятельно рекомендовал не давить на тебя с замужеством и внуками. – от маминого заявления у меня вырвался нервный смешок.

– Папа, ты чё? К мозгоправу ходил? Реально? – я сдержалось лишь чудом, чтобы не заржать лошадью, а папа, недобро посмотрев на маму согласно кивнул и спрятался в кружке.

– Оу! Ну что сказать, респект этому чуваку. – показала класс, ведь и правда его совет имел успех.

– Чувихе. – хмуро поправил папа, – Это женщина. – он покачал в разные стороны головой, косясь при этом на маму.

Зная о её ревности, не завидовала я папе. При мне бы они выяснять отношения не стали, но позже вполне.

– На самом деле это неважно дорогие мои, главное, мозгоправ хороший. – с улыбкой посмотрела на родителей, мысленно желая психологу-чувихе мужика хорошего, раз её совет так шикарно сработал и работал в итоге.

За весь вечер родительских посиделок я слушала много всего, но ни слова не услышала о том, что мне пора замуж и размножаться.

И надо сказать это подействовало на меня, а может, вовсе не это. Просто когда я вернулась домой меня ждал очень жадный до моей тушки Пётр. Без церемоний закинул на плечо.

– Куда ты меня тащишь? Дай хоть разуться мне! – кричала брыкаясь, хотя эти неандертальские замашки мне безумно нравились и льстили.

Так хочет меня, что даже на больную спину наплевал и не терпится ему, не дождётся, когда я своими ногами дойду до спальни.

– Ты опоздала на десять минут. – заявил Петенька, шлёпнув меня по заднице, – Будешь наказана!

Угрозу наказания он исполнил без промедления, как только скинул меня сплеча на кровать.

Ночь была жаркой, а вот утро недобрым. Несмотря на довольно частые сексуальные посягательства Петра за эти дни, моё тело ещё не привыкло к таким физическим нагрузкам. Самое смешное, что это он меня полночи крутил и вертел, как его похотливой душеньке было угодно, а я в итоге мучилась оттого, что руки и ноги отказываются гнуться.

– Идём рисовать слона! – прозвучало требовательно и громко как приказ, а я зажмурилась и коснулась головы.

Словно моя ночь была полна не оргазмов, а тостов за чьё-то здоровье и пили за это здоровье как минимум деревенский неочищенный самогон.

– Голова-а-а.… – простонала раненой зверушкой, и упрятала торчащую из-под одеяла ногу, под это же одеяло.

Словно чуяла, что именно за неё меня Петенька с кровати и стащит.

– Так спать до обеда! – возмутился пухнорыленький, – Удивительно, и как это ты вся не развалилась? – развёл руками посмеивающийся Петенька.

– Как обед?! – подскочила на кровати, сев в недоумении посередине и глядя на часы.

На них действительно уже показывало время обеда.

– Вставай. – пухнорыленький потянул меня к себе за ту самую ногу которую я так тщательно прятала под одеялом, но от его ручищ разве спрячешься?

– Чего ты меня раньше не разбудил, а?! – возмущение моё было праведным, ведь у меня весь мой график летел слону под хобот.

– Я будил, сказать, как ты меня послала? – улыбка Петра не вселяла в меня особой уверенности, что как-то прилично, но я всё же спросила;

– Как? – жалко так вышло, писком.

– Если не отвалю, то тебя посадят по сто пятой, части второй, подпункта «Д». Как отче наш от языка отскакивало, но на вид ты была спящей. – ухмыляясь, рассказал мне Петенька с радостью.

– Да?! – я и не знала, что я даже подпункты знаю.

– Грозилась замотать мой труп в ковёр. А так как тебе трупы в доме иметь никак нельзя, но ты на это готова, вот тогда-то, я окончательно и понял, что у тебя реальный недосып. Не думал только что ты, как сурок до обеда продрыхнешь. Максимум часов в девять – десять прискачешь. Давай вставай, ты на завтрак, я на обед, а потом слона рисовать. А то мне скучно там одному. – нагло заявил Петенька и ему неинтересны были мои планы и работа, а я что-то так обомлела от него, что и мне всё было нормально.

На рисунок африканского слона и саванны на всю стену у нас ушло всего лишь три недели. И по прошествии этих трёх недель мы сидели с Петенькой на полу у противоположной стены. Отмечали. Я хотела купить шампанского, но пухнорыленький эту попытку пресёк и вместо искристого в кружках был чай, а клубнику со сливками заменяли бутерброды с сыром.

Какая-никакая, а всё же романтика.

– Классно получилось, словно действительно в Африке. – с довольной улыбкой отметил Петенька.

– А по-моему, немного мультяшно. Я бы ещё трещинок слону добавила. – самокритичность наше всё!

– Ну, хочешь добавь трещинок. – согласился пухнорыленький, не став меня убеждать в том, что работа моя безупречна.

– Да всё уже, поздно. Мы же её уже лаком покрыли. – отмахалась от очередной заявки на работу, тем более мы же не боролись за стопроцентную натуральность.

– Да всё отлично! Круто! Я б так не смог! – Петенька приобнял меня и протянул кружку с чаем, чтобы чокнуться, добавил при этом очень искренне; – Спасибо. – от его благодарного взгляда меня переполняли чувства и вместо того, чтобы протянуть кружку в ответ, я потянулась к нему губами.

Опьяняющим поцелуем зафиналили нашу совместную работу.

После этого Петенька быстро засобирался ко мне.

– Неплохо бы вообще-то поужинать, а не давиться сухомяткой. – заявил он, помогая мне подняться с пола.

– Давай сходим в пиццерию, здесь за углом есть хорошая, я угощаю. – предложила, не растерявшись, уж больно были надежды высоки, что согласиться сходить со мной хоть куда-то и неважно что заплачу за него я.

– Да нет, там я в холодильнике видел лоток с сырной корочкой, кажется, это мясо по-французски. Вот и отметим им, африканского слона. – отрезал Петенька, так что я без возражений пошла молча за ним.

Отсутствие у него денег тяготило меня лишь тем, что я не могла никуда сходить с ним, а он отказывался по понятным причинам. Стыдно ему было, что заплатить не может не то что за даму, а даже за себя. Но вопрос про то, когда у него зарплата будет я тактично не задавала.

– Я пойду по телеку что-нибудь найду посмотреть, а ты ужин разогрей. – попросил пухнорыленький, как только вернулись ко мне.

Мысль про кино я так и не озвучила, решив сначала Петеньку накормить. Когда он не голодный, он добрый, почти верёвки можно вить. Правда, я не пробовала вить те, что ему невыгодны.

– Угу. Там гаражные распродажи, кажется. – да по времени они, и мы оба любили их смотреть, но кино в кинотеатре куда романтичней…

Закусив губу, я всё же решила следовать чёткому плану. Сначала накормить! Потом верёвки вить!

Попытаться…

Вместо мяса по-французски под сырной корочкой оказалась запечённая рыба с картофелем, а я за всё время жизни с Петенькой бок о бок успела узнать, что рыбу этот кошак не особо жалует.

– Блин! Чёрт!

Нехотя выложила порции по тарелкам и по очереди отправляла в микроволновку. Свою мечту сходить с Петенькой за пределы двух квартир похоронила заранее. После такого ужина он явно мне откажет, настроение-то будет не очень. Я, конечно, поставила на поднос тарелку с мясной нарезкой, но надежд на неё не возложила. И ведь не зря!

После ужина Петенька как обычно мял мне ножки, и это уже не вызывало у меня приступ смеха. Было приятно, а не щекотно.

– Давай сходим куда-нибудь. В кино, например. – выпалила, собравшись с духом.

– Какие кино женщина?! – очень резко возмутился Петенька, – Я нищий разнорабочий! На вот! – он кинул мне пульт от телека, – Кино! Смотри шо-о-о ты захочешь, принцесска моя! – громко захохотав, он аккуратно переложил мои ноги со своих колен на диванную подушку и ушёл из гостиной.

– Обиделся. – удручённо и вслух заметила я, пытаясь прийти в себя.

От Петеньки такой бурной реакции я не ожидала и понятно было что он обиделся. Я пошла искать его по квартире, обещая себе больше не заикаться ни о каких кинотеатрах и пиццах. Ну рано или поздно ремонт закончится, и он получит расчёт, а я получу заветное свидание во всех романтических уголках Москвы. Даже и не заметила, что я себе сама это пообещала и поверила, и успокоилась, напитав себя лишь призрачной мечтой.

Петеньку я нашла в ванной комнате, он с остервенением начищал зубы и слов у меня для него успокаивающих не было. Не знала, чем можно успокоить, ведь для мужчины, для такого мужчины, как он важно было быть добытчиком, а он вроде и работал в поте лица как папа Карло, а в кармане шиш.

Миленько улыбнувшись, я кошечкой подкралась к Петру и обняла его сзади. Прижимаясь к его спине, само собой начала говорить то, что было у меня на душе по отношению к нему.

– Петька, а Петька? – позвала, зажмуриваясь от удовольствия и тепла исходящего от него.

– М-м? Чего? – буркнул он, явно с зубной щёткой во рту.

– Я тебя люблю. – сдавила его ещё крепче, но моих сил было маловато, он всё равно разжал мои руки и развернул к себе.

– Правда? – уставился на меня, держа перед нами зубную щётку как орудие.

– А если я скажу, что пошутила, ты мне её в глаз воткнёшь? – покосилась на щётку хохоча.

– Язва! – с хищной улыбкой ответил Петенька и поцеловал.

Рьяно и по сумасшедшему, так что про Сибирскую мне было и не вставить никак.

Эта ночь была полна планов и обещаний, кто же знал, что всё это лишь порция лапши на мои уши.

Глава шестнадцатая

События пролога…

– Нет! Ну, он значит сходил налево! А я?! Я должна теперь расхлёбывать?! – излишне громко возмущаясь вслух, я ходила вокруг стола и со стороны, наверное, можно было подумать, что совершаю какой-то ритуал.

Приворотный…

Мысль об этом окончательно сбила мне все мои прежние жизненные принципы и ориентиры. Я сгребла со стола те тесты что пестрили двумя полосками и рванула из дома. Слава богу, не попалась на глаза своей соседке Дарье Петровне и смогла сразу выехать обратно в Москву.

Пока ехала всё думала, ну как же так-то?! Как я смогла в такое вляпаться?! Ещё строила планы, как приеду домой, как буду ждать Петеньку у себя словно ничего и не было, а как только он переступит порог моей квартиры… Дальше я старалась не думать всё скатывалось к сто пятой части второй, а глаза мне застилала пелена и я скатывалась со своей полосы на обочину.

Не помню, как доехала до дома и не убилась, но во двор точно заезжала не чувствуя руля в руках. Ведь именно в этот момент, этот мать его похотливый кобель Петенька вышагивал с кучей пакетов в руках, пропуская вперёд глубоко беременную солидную дамочку.

– Ах! Ты ж! – резко затормозив, бросила машину посередине парковки и даже не закрыв её, рванула за ними.

Мне во что бы то не встало необходимо было попасть с этой семейной парочкой в одну кабину лифта. И у меня это получилось!

Заскочила в последний момент, сместив Петеньку к стенке, сама встала у двери, опустив глаза в пол.

Пока что.

– Вам какой? – спросила его жена, голосок-то какой… милый.

Меня одномоментно терзали два чувства. Ну и дура! И тут же бедняжка!

– Да я сама! – нажала кнопку предпоследнего этажа и переводя взгляд с кнопок посмотрела-таки на Петеньку.

Сука!

Разодетый как на парад, даже без особой оценки ясно что дорого – богато. Уж явно не на зарплату строителя, хотя… за полгода если…

Но у него даже мускул не дрогнул на лице при виде меня.

– Ребёночка ждёте да? – миленько улыбнувшись посмотрела на жену Петеньки.

– Ну, как видите, через два месяца рожать. – смеясь, ответила его жена.

В моей голове сразу сработал калькулятор, это ж он её с дочерью на море сплавил беременную и вот, гнёздышко отремонтировал и вернул. Кобель! Чтобы у тебя там всё посохло! Очень! Очень искренне и от души ему пожелала этого, чтобы не с чем было налево-то ходить!

А его жена блондинка в это время поправила волосы, я подумала, как удобно-то, что я тоже блондинка.

Если она волосы мои найдёт, то и не подумает.

– Мне тоже. Рожать. Месяцев через восемь. – сама не поняла, как так вышло, и не планировала даже сообщать вот так, но больно ровно Петеньке ехалось, а после моего признания повеселело.

Пухнорылый закашлялся и начался какой-то кипишь в лифте.

Перед моим лицом замаячили тяжёлые пакеты, и я была бы рада попятиться, но упёрлась лопатками в двери лифта, но и они через секунду раскрылись на моём этаже.

– Я позже зайду! – рявкнул Петенька и вытолкал меня из лифта своими пакетами.

На секунду показалась, что позже зайти, это он мне сказал и не стесняясь жены, но тогда какого хрена двери лифта закрылись за его спиной?!

И пока мы ошарашенные оба смотрели друг на друга сбоку показался мой папа! Он поднимался по лестнице и явно запыхался, но всё равно сердито и ровно спросил;

– Пётр! Какого чёрта у вас здесь происходит?! – от папиного вопроса, адресованного не ко мне, у меня брови поползли на макушку.

Вот это операция!

Вот это папочка отмочил водевиль!

В моих хоть и сумбурных мыслях, но всё сошлось как дважды два и пока я хлопала ресницами пухнорылый так и притянул меня к себе, не бросив при этом пакетов.

– Доброго дня! Женимся! Вадим Дмитриевич! – словно скомандовал Петенька, притискивая меня всё крепче к себе.

– Да-а-а? – удивлённо протянул папа, – Мне Люба сказала, что Ленка якобы в Африку улетела… – почёсывая лоб, он задумался о чём-то, а сверху с лестничной клетки над нами раздался тихий окрик.

– Пётр! Мне нужно молоко для Маши, оно где-то у тебя в пакете. – это его жена?

Или не жена?

– Что здесь, вообще, происходит?! – рявкнула я, вырвавшись из мужского объятия.

– Я всё объясню! – хором сказали оба и папа и Петенька, при этом пялились друг на друга.

– Да уж! Пожалуйста! Будьте так любезны! – зло выуживала ключ от квартиры из кармана джинсов в ожидании хоть какой-то адекватной истории, после которой мне не хотелось бы прибить хоть одного из них.

– Я пакеты унесу и вернусь! – хитропопый пухнорылый умудрился чмокнуть меня офигевшую в щёку и взбежал по лестнице вверх, шурша пакетами.

– А мне машину надо твою припарковать. – не растерявшись, папа сбежал по лестнице вниз, крикнув снизу, – Обе!

Словно две машины его бегство оправдывали больше, чем одна.

Я зашла домой и успела лишь дверь за собой закрыть, как в квартиру позвонили. В глазок не смотрела и так было ясно, что Петенька вернётся быстрей папы. Что там добежать на один этаж выше и сбросить пакеты в прихожей.

Впустила его и закрыла дверь, чтобы у нас было время поговорить без свидетеля в виде моего папы. Пока он парковал две машины я надеялась выяснить лишь два важных для меня вопроса, которые и поторопилась задать, отойдя от Петра на расстояние метра.

– Жена? – очень хотелось перевести взгляд с Петенькиного лица на потолок, но я не решалась.

Он мог этот момент использовать в свою пользу, подобраться ближе.

– Бывшая. – чётко ответил и без промедлений, словно у нас блицопрос.

– А ребёнок? – совсем из головы вылетело, что их, по сути, уже почти два, но я имела в виду именно того которого рожать через два месяца.

– Только Маша. – уверил меня.

– Это значит Маша заказчик слона да? – меня и одномоментно и радовало, что жена бывшая и его только девочка, но это же и злило.

Врал мне, ни просто недоговаривал, а врал и не ходил со мной никуда, потому что кто-то мог узнать, и я бы что-то узнала.

– Слушай, я всё объясню. – он двинулся ко мне, протягивая свои руки, а на правой были часы.

Наградные часы!

У папы такие же. Коллега значит! Разведённый!

– Объяснишь конечно! Только не приближайся ко мне лживый скунс! – Петины брови сошлись, и я поняла, что про скунса я вслух сказала и он от этого зол.

Когда эта злая пухнорылая морда двинулась на меня, я с визгом побежала в гостиную.

– Иди сюда скунсиха моя, я тебе всё-всё расскажу… – словно заклинатель скунсов тихо говорил Петенька, гоняя меня вокруг моего винтажного дивана.

– Вот тебе! – показала ему шиш, вытянув руку вперёд, и он меня чуть не поймал, – Я издалека могу послушать! – взвизгнув, рванула к выходу и очень зря!

Чем я думала, когда это делала? Забежав в спальню, я тут же оказалась в западне. Убегать от пухнорыленького было негде. Это диван стоял посередине гостиной и вокруг него можно было бегать, а вот кровать стояла вплотную к стенке.

– Вот ты и попалась! – Петенька в лёгкую перемахнул кровать и настиг меня в углу спальни, обдав резким хвойным ароматом, далёким от запахов недорого геля для душа.

– Надухариться успел, а мне про дочь рассказать нет? А если бы я пиццу не понесла? Я бы и не узнала да? Так и ходил бы ко мне на обеды в спецовке? – шипела на него, глядя прямо в глаза, хотелось стукнуть, но было нечем, руки мои он сразу сцепил за спиной.

Только вот Петенька не торопился отвечать на мои вопросы, он хотел задать свои.

– То, что в лифте сказала правда? Ты беременна? Или от злости придумала?

– строго спросил, прижимаясь ко мне так, что на его лицо смотреть было сложно, приходилось сильно запрокидывать голову.

А злость во мне кипела и ища выхода нашла-таки, я чуть подалась вперёд и со всей силы укусила Петеньку за плечо, обтянутое дорогой тканью.

– Эй! – возмутился он, ловко увернувшись от моих зубов, на футболке остался влажный след укуса. – Я вопрос задал, отвечай. – потребовал, перемещая меня на кровать, уронив на которую, придавил так, что теперь можно было только дышать и разговаривать.

Наносить телесные возможности не было и осталась только бить словами.

– А ты меня по себе не суди! Я не вру! – его глаза метали молнии, – Тесты в заднем кармане! – рявкнула на него и всё-таки смогла ещё раз укусить, когда он полез по карманам попутно облапывая меня.

Второй укус был сильней первого, даже зубы заболели, но Петенька не только ни звука не произнёс он ещё и отпустил меня.

Всё что его волновало это были тесты с полосками, он перебирал их, тщательно просматривая каждый.

– Завтра в загс поедем. – заявил Петенька, даже на меня не глянув, по второму кругу пересматривая тесты и.… любуясь полосками.

– Да щаз-з-з! – взбрыкнула и улучив момент выбежала из спальни.

Ещё бы меня так замуж не брали, как корову какую-то выгодно молочную. Ни тебе романтики, ни конфетно-букетного периода, свиданий под луной и в кинотеатрах! Да даже без предложения. По приказу! Вот ещё!

Пока я пила на кухне воду и успокаивалась, Пётр, впустил в квартиру папу, не обратив никакого должного внимания на мой отказ и бегство из спальни. Оба этих товарища браво зашли на кухню, словно за награждением после участия в спецоперации.

– У вас пять минут чтобы объясниться и больше вас не задерживаю. Я устала и спать хочу. – после залпом выпитой воды тошнота подкатила к горлу, и я нехотя села за стол, куда тут же приземлились эти два хитрющих орла.

Лица у них при этом были ну такие довольные, что кирпич жалко.

– Это не я дочь! – развёл руками папа, – У вас всё само сошлось. Я и не думал даже, что вы познакомитесь. Потому что, что? – папа обратился к Петеньке, сидящему теперь так невозмутимо, что само собой наступила ему на ногу.

Даже бровью не повёл, скунс! Зато на папин вопрос ответил с небольшой заминкой и неохотой.

– Я должен был не высовывать носа из квартиры. – отчитался Петенька и наступил мне на ногу в ответ.

Вспыхнув от негодования, подобрала ноги на стул, прижав коленки к груди. Это что ещё такое?! Это он так намекает, что я сама виновата, что ли?! Ну и скунс!

– Вот! – радостно подтвердил папа, но мне то с этого что?

Всё равно ничего не понятно. С каких таких пряников Петенька полгода сам ремонтировал свою квартиру, прячась от всего мира под видом нищего разнорабочего?

– Что вот папочка? – в мыслях моих все вопросы звучали красочней, вслух безжизненно, потому что тошнило.

И от мысли что Петенька сейчас папе заранее разболтает тоже. Я ж тогда его из квартиры не вытурю, а он ещё и маму подтянет.

– А что я мог сделать? Мне его спрятать надо было. – папа указал на Петра и по выражению его лица было ясно, он для него непросто коллега, они ещё и породниться успели за моей спиной.

– Зачем? – ох!

Вздохнула несколько раз глубоко, но всё равно все мысли были лишь о тяжести тошнотворного чувства. Не хочу допрос! Хочу в ванну и лечь потом на кроватку. Была уверенна, что приняв горизонтальное положение я избавлюсь от чувства тошноты. Этот что так всю беременность будет? Типа какой папочка, такая и беременность? Вредная для спокойствия?!

– Ты же понимаешь, что я не могу тебе рассказать всего? Разглашение получится. – жался папа, – Но, если кратко, кое-кто решил Петю подставить за его заслуги по службе и не просто так, а завещанием на солидный куш. Очень солидный. На него такие люди охоту объявили, что только примитивно и можно было справиться. Они же умные, примитивно мыслить не умеют, и не искали только под своим носом и нищего. Так что ты дочь особо не злобствуй. – попросил папа, поднимаясь со стула, и уже положив на стол ключи от моей машины, добавил, – Пётр он и так рисковал жизнью, когда в магазин для тебя бегал и участкового привлекал. Могли засечь и посечь. – очень пафосно закончил свою речь и пошёл с кухни, решив, что с него объяснений хватило.

– А что мне нельзя было сказать? – шикнула на молчавшего Петеньку, – Я бы никому… – показала ему кулак, больше злилась я не за эту операцию по прикрытию, а за дочь и бывшую жену, но с этим мы без папы разберёмся, потому я и шептала в ожидании, когда хлопнет входная дверь.

– Завтра жди нас с матерью! Она за мной сегодня не увязалась только моими обещаниями, что завтра официальное знакомство с твоим женихом! – крикнул из прихожей папа и ушёл, наконец хлопнув дверью, я и возмутиться не успела, хотя это было очень!

Возмутительно!

А как дверь хлопнула на меня сразу обрушился весь спектр Петиных чувств. Он сорвался с места, я и пикнуть не успела, как уже сидела на его коленях, а он на моём стуле.

– Может хочешь чего-то особенного? – нацеловав меня ошарашенную в губы и щёки, этот пухнорылый наглец уже наглаживал мой живот.

– Хочу, чтобы ты вышел вон отсюда… – указала на дверной проём и втянула в рот нижнюю губу, чтобы не сказать вслух чего обидного.

– Пожелай чего другого Язва, я не выйду. – строго произнёс Пётр, прижимая меня к себе ещё крепче.

Зная Петра полгода и в принципе зная, мне было понятно одно, что сопротивление ему, это глупое и бесполезное занятие. Всё равно что пытаться воду в ступе толочь. Минуту я молча сносила жаркие объятия пухнорылого, а он и не пытался оправдаться. И если за их дела с папой я могла понять и не спрашивать, вопрос жизни и смерти как-никак, то вот за дочь и бывшую жену нет. Было чертовски обидно, что так обманул, ведь это явно не мешало делу. Или мне так, казалось…

– Так всё! – попыталась отжать саму себя у Петеньки, но попытка была провальной.

Мало того, что не ослабил хватку, так ещё и к шее присосался вампирюга!

– Я придумала что хочу! – заголосила во всё горло, решив брать хитростью этого скунса.

– Чего зай? – пухнорыленький расплылся в улыбке, так бы и треснула по наглой морде!

– Хочу мыться и спать. – всё же выгонять я его передумала, хотелось раскаяния и выяснить причину вранья, любопытно было бы и о причине развода, – Я в ванну залезу, а ты рядом постоишь и расскажешь, по какой такой причине я последняя узнаю, что ты был женат и дочь у тебя имеется. – были у меня кое-какие мысли на этот счёт, но озвучивать их не хотелось, дабы дурой не выглядеть.

– Может не надо? Давай сегодня купаться и спать, а рассказывать уже завтра. Устал как собака. – мягко говоря, Петенька пытался избежать своей участи.

– Завтра мама с папой придут знакомиться с женихом. – напомнила ему папину угрозу.

– Да. – довольно улыбаясь подтвердил Петенька.

– Что да? Балда! – показала ему язык, руки мои были несвободны, а так бы треснула по шее, – От твоего рассказа сегодня, зависит будем ли мы завтра за одним столом с моими родителями сидеть. Я вам это самое, не кулёк картошки между прочим! Тоже воля имеется. – и говорила-то серьёзно, только с Петеньки как с гуся вода, ещё довольней стал.

Вот надо бы у Бычка выпросить одного гуся в подарок. Говорят же, что питомцы на их хозяев похожи.

– Ух! Язва моя. – радостно заключил он, – Ладно, пошли в ванную, разговоры разговаривать. – согласился как на каторгу, и отпустил меня, шлёпнув по заднице.

– Ауч! – прикрыв пятую точку ладонями, отбежала чуть вперёд.

Вот как с ним бороться?! Никакой серьёзности, даже обидно!

В ванной я Петеньке трижды давала отворот поворот, но он упорно стрелял похотливыми глазками, по-моему, обнажённому телу и протягивал ручищи с целью полапать, сидя при этом на полу у ванны.

– Так! Пётр! Я серьёзно, это ни хи-хи ха-ха! – возмутилась строжайшим голосом и с горестным выражением лица, поспешив выдать свои самые страшные подозрения; – Ты мне про дочь не рассказывал, потому что думал, что я так, – махнула рукой в воздухе, – Финтифлюшка временная да? – уж жену приплетать не стала и так ясно, что развелись до меня раз беременна не от него.

Петенька сразу стал серьёзным и прошёлся ладонями по волосам и лицу, выдав чёткое;

– Нет.

– Ты хмуришься. Значит да! – причин злиться не было, значит я оказалась права.

– И нет и да. – нехотя признался он.

– Это как так? – легла на бортик ванны, чтобы быть ближе и не пропустить ничего.

– Сначала думал про тебя, как ты сказала. И что финтифлюшка избалованная, и не твоего ума дело, а потом закрутилось всё так быстро. Не знал как сказать. Потом доверчивая такая стала, всему верила и вопросов не было, к слову, не приходилось никак. И как сказать? Что я там для жены бывшей и дочери стараюсь? – он резко кивнул на потолок с тоской в глазах и сразу продолжил; – У тебя бы вопросы появились касаемо моего положения, а просто что дочь есть и разведён… Да не находил я момента для таких откровений. Хорошо же всё было.

Он замолчал, и я молчала, трансформируя в себе негодование в понимание.

– А что честным можно быть только когда всё плохо? – беззлобно спросила, с нежностью даже.

– Боялся испортить. Ну что? Прощаешь меня? А то вон как страшно. – Петенька схватил меня за руку и притянув к себе приложил мою ладонь к груди.

Под его пронзительный серый взгляд чувствовала, как его сердце колотилось бешено, хотя на вид и не сказать. Словно усталость и злость, но не страх.

– Не бойся… это же я у нас заяц-трус. – выдавила из себя, самой тоже страшно стало хотя и причин бояться не было.

Может от силы чувств к этому пухнорылому хаму. Невозможно же противостоять ему, а если вдруг захочется?

– Ленка! – радостно крикнул и сначала потянул меня к себе, но я выбираться из ванны не хотела, упёрлась и тогда он вернул меня обратно в воду и сам встал чтобы поцеловать.

Чуть не сожрал, искусал все губы, исцарапал бородой и признавшись в любви выскочил из ванной комнаты, оставив меня с мыслью, что скрывал не только дочь и бывшую жену, но и то, что сумасшедший.

Псих.

Истерик.

Я уже с любопытством собиралась выбираться из воды и искать Петеньку, как он ввалился в ванную с подносом в руках.

– У тебя так в животе урчит, я понял, чего ты хочешь.

– И чего же? – спросила со смехом.

– Уверен, что ты точно хочешь есть. – со знанием дела заявил Петенька, поднося мне поднос с едой.

– Да? – с удивлением прислушалась к своему животу и чувствам.

Как урчал не слышала, но тошнота отступила и действительно хотелось есть, а когда стянула с тарелки кусок сала поняла, что за весь день и не ела ничего.

– Точно! Я же пиццу готовила! И не поела, а потом к тебе пошла, а там… – дальше рассказывать не могла.

На подносе было всё такое вкусное, что рот был занят едой, а жевать и говорить не получалось. Опасно было подавиться.