Текст книги "Ремонт на всю голову (СИ)"

Автор книги: Светла Литвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Пролог

Я крутилась на кухне, пытаясь отыскать мерный стакан, который точно купила вчера, но куда сунула?!

– Поверить не могу, что ты готовишь! – пищала Викуля, округлив глаза на мониторе ноутбука.

– Готовишь… Я стакан найти не могу! Это провал… – заскулила я, плакал мой сюрприз.

– Возьми обычный для воды. На двести пятьдесят миллилитров тоже подойдёт. – словно издеваясь подсказала сестра.

– Ы-ы-ы! Они не подписаны! Я понятия не имею сколько в них влезет и мне нужно в граммах! А не в миллилитрах! – опустив руки, я готова была сдаться, так и не начав стряпать, и заказав пиццу в доставке, выдать её за свою.

– Боже! Покажи, какие у тебя есть! – затребовала Вика, – Ты срочно должна меня с ним познакомить! Кто он? Я хочу видеть этого мужика, ради которого ты принялась за готовку! – излишняя сестринская эмоциональность меня нервировала и руки стали словно чужие.

Достала из сушилки два разных стакана, подцепив их онемевшими пальцами, словно не я и не сама.

– Какой? – поднесла стаканы к камере ноутбука и замерла в ожидании, вдруг и эти не подойдут.

– Синий бери, у нас такие есть! В нём триста миллилитров. Я знаю их, так что подскажу нормально. – радостно завопила Вика, а в моей голове случилось замыкание.

Как?!

Ну как такое возможно?!

– Ты же сказала на двести пятьдесят! – с грохотом и нервами поставила синий стакан на стол.

– Так, меру нашли, теперь доставай продукты. – повелевала сестрица, гуру кулинарного мастерства, а я сдуру глянула на время.

– Господи! На сраный стакан ушло полчаса! Сразу признайся, мы сегодня пиццу испечём? Или на это надо больше суток?

– Истерику отставь! Тащи продукты по списку! – неожиданно рявкнула на меня Вика, отчего я мгновенно собралась.

Просто рявкающая Вика – это из ряда вон, а значит я её достала уже. Собравшись, я максимально точно исполняла приказы сестры и через час в разогретую девственную духовку отравилась кривенькая, но всё же пицца.

– Побудь со мной до конца. – слёзно упросила сестру, мало ли что там с пиццей за двадцать минут случится.

– Да-да. – ехидно кивая согласилась Вика, тут же пояснив причину своего согласия, – Рассказывай! Кто он! – потребовала настойчиво.

– Ну…он простой разнорабочий. Ремонты он делает. – выпалила быстренько, словно призналась в чём-то ужасном.

Всю эту неуверенность Петя мне сам и привил своими вечными отказами сходить со мной хоть куда-то, прикрываясь тем, что он прост для моего окружения.

– А этот загадочный, Он имя имеет? – хохоча, спросила Вика, даже не обращая внимания на род занятия моего мужчины.

– Пётр! – гордо ответила я, словно он целый Пётр I Великий, а никакой ни Петя, сверлящий дыры в стенах и укладывающий плитку в ванной комнате.

– Класс! Племяши Петровичи будут. – мечтательно закатив глазки, заявила Вика.

– Тьфу-тьфу-тьфу! – словно чувствуя что-то, переплюнула через левое плечо и постучала по деревянной столешнице. – Чтоб не сглазить.

– Да…Ленка пиццу стряпает, сразу видно, хороший мужик. – заключила сестра, а я и не догадывалась, что диагноз в корне неверный.

Через двадцать минут болтовни с сестрой кухня наполнилась невероятным ароматом домашней пиццы. Словно сапёр на разминировании я достала противень из духовки и поставила на плиту.

– На вид она ничего вроде и пахнет вкусно, но пробовать её я не стану! Иначе огрызок, а не пицца получится…

– Ладно! Потом отпишись хоть, чем пицца кончилась! – хохотнув Вика отключилась, я даже поблагодарить её не успела.

– Ладно. – радостно подпрыгнув на месте, я кинулась в ванную комнату прихорошиться перед свиданием с Петенькой.

Вот он удивится. – думала я, спустя время поднимаясь выше на этаж, с горячей пиццей на красивом блюде.

Ткнула носом кнопку дверного звонка, как только оказалась напротив двери квартиры надо мной. Именно в ней Петя трудился, делая ремонт. Стало весело от воспоминаний нашего знакомства, я улыбнулась. Дверь открылась, и с радостью на лице я встретилась взглядом с девочкой лет семи.

– Эм. Привет. – растерянно присела в дурацком па, потому что руки были заняты блюдом с пиццей.

– Доброго дня. – миленьким голоском ответила девочка.

Меня тут же затерзали смутные сомнения. Доброго дня… Очень знакомое выражение, на любое время суток. Присмотрелась к ребёнку, тёмненькая и эти серые глазищи никак не спутать.

– А вам кого? – кокетливо поинтересовалась девочка, напоминая мне о том, что разговор стоит поддерживать.

– А мне бы Петеньку. М-м-м, Петра то есть. Он у вас тут ремонт делает. Делал… А я… Я пиццу ему принесла. – впервые я не могла нормально изъясняться, понимая, что девочка копия!

Копия Пети в женском – детском варианте.

Дочь! – мой собственный вердикт был ударом по мозгам, на затылке зашевелились волосы.

– Спасибо! – радостная малышка, протянув руки к блюду, забрала у меня пиццу, – Папа делал ремонт пока мы с мамой были на море! Он нарисовал мне огромного слона! А сейчас он уехал с мамой в магазин кровать выбирать, они вернутся, и я папе вашу пиццу передам. – тараторя всё это, ребёнок и не подозревал, что словно ошпаривает меня каждым радостно звучащим словом.

– А-а-а… – я просто раскрыла рот в попытке выдавить хоть словечко, но что-то в горле заклинило.

Да я вся заклинила. Просто гейм овер какой-то.

– А папе что-то ещё передать кроме пиццы? – девочка всё не уходила, а у меня наступил ступор от осознания произошедшего, от обжигающего щёки стыда.

Собралась, облизнув высохшие за мгновение губы.

– А. Да. Передай. Поздравления мои, с окончанием ремонта. – произнесла хладнокровно и под звонкое детское спасибо сбежала по лестнице, неудачно упав на колени с последней ступеньки перед родной дверью.

– Дура… – прошипела от боли себе под нос и с трудом поднявшись скрылась в собственной квартире.

Утирая катящиеся по щекам слёзы, я разглядывала ссадины на коленках, только что смазанные зелёнкой, и думала о слоне, которым хвасталась Петина дочь.

– Папа нарисовал… Врун твой папа, а слона я рисовала… – произнесла вслух не радужные мысли словно эта девочка могла бы их услышать.

Хотя, конечно, ничего такого я бы ребёнку никакому и не сказала. И девочка здесь совершенно невиновата, что папа у неё мудак и кобель.

Хитрожопый кобель!

Страдать сутками и устраивать истерики мне было вовсе не свойственно, поэтому я успокоилась довольно быстро. Привела себя в порядок, переоделась, спрятав разбитые коленки и достала чемодан. Успокоилась да, но не могла представить, как я буду здесь жить теперь.

Встречаться с Петенькой в лифте или на лестничной площадке, парковке и вообще встречаться. Нет. Это невозможно. Да и ведь жена у Петеньки наверняка ни дура. Пиццу увидит и о чём-то да догадается, а Петенька ей лапши на уши. Мол не было у меня с ней ничего, но она до меня грязно домогалась. И жена Петеньке поверит, так же, как и я поверила.

– Ужас… – выдохнула я, накрутив себя, представив в красках, как все будущие соседки в доме прячут от меня своих мужей, как только я появляюсь на горизонте.

Даже старушки…

Захлопнула чемодан полный нужных вещей, и прихватив ноутбук для работы, выскочила из квартиры, как из чумной палаты.

Минуя лифт, я спустилась по лестнице крадучись, словно вор. Конечно, вор! Трахаться с чужим мужем в принципе нехорошо, а когда этот чужой муж твой сосед… На затылке снова неприятно зашевелились волосы.

Села в машину нагретую июльским солнцем и тут же тронулась, не дожидаясь, пока кондиционер остудит салон. Глянула в зеркало и взывала.

– У-у-у-у… Ну и рожа у тебя! Опухла и страшная, а гаишник тормознёт и взятку сдерёт, такими глазёнками не отстрелиться. – с отчаянием натянула на свою морду лица солнечные очки-стрекозы.

Спустя час пути я всё гоняла одну и ту же мысль, как корова жвачную жвачку. Ну случилось и случилось, я же не знала, что он женат, я же не знала. Оправдывала себя как могла, и кольца не было, ничего не предвещало… Хотя тот факт, что он никуда со мной не выходил на люди намекал, наводил на определённые мысли, но только сейчас. Тогда мне было неведомо, что такое возможно!

– Не знала… – за последний час сама с собой я заговаривала всё чаще и чаще, а это нездорово и мне вовсе не нравилось.

К тому же я хотела побыть одна, а для этого нужно было подготовить почву, предупредить родителей, чтобы не теряли меня.

Позвонила я маме, ей врать было проще всего, папе бы я вывалила всю правду на блюде, да он бы и сам меня раскусил.

– Мамуля, привет! Я тороплюсь, поэтому быстро предупрежу. Я улетаю в Африку. – чёртов африканский Слон не выходил из головы, и я такое ляпнула.

– Куда?! – с истерикой переспросила мама.

– В Африку мама. Мама мне по работе нужно. – а что?

Вроде даже слон на руку, там в Африке связь плохая сто процентов.

– Надолго? – вкрадчиво уточнила мамуля.

– Да нет, – сама не имела понятия насколько, – Мама там со связью плохо, но я буду звонить по возможности, ладно?

– А ты что же даже не заедешь?

– Не-не, не успеваю мамуль, но я же была у вас вчера. Просто не знала, что так скоро лететь придётся… – даже и не догадывалась как, и что так шлёпнусь в полёте с небес на землю.

– Лена, у тебя точно всё хорошо? – судя по голосу, мама мне вовсе не поверила.

– Отлично, давно хотела в Африке побывать. Ладно, мне пора, я слона вам привезу. – поморщилась, опять этот чёртов слон затесался в мою уже речь, – Папе привет! Люблю. Целую!

– Леночка, мы тебя с папой тоже очень любим! Будем ждать звонка! Целую! – зачем-то кричала мамуля в трубку.

Словно решила, что я уже в Африке и плохо её слышу. Отбой я нажала с улыбкой, всё же не всё так плохо наивно думала я, двигаясь в пункт назначения, где точно слоны не водятся.

Конечно, ни в какую Африку я и не собиралась вовсе. Ещё три года назад приобрела небольшой домик в уютной деревеньке словно из мультика Простоквашино с минимумом алкашей и прочих маргиналов. Там есть всё, кроме качественного интернета и связи, что мне только в плюс. Этот домик я приобретала для работы. Сматывалась в деревню Камешки на недельки две, когда надо было сосредоточиться на сложном переводе и поработать в тишине. Не отвлекаться на гулянки, друзей и родных, а главное соцсети.

Сейчас такого перевода на руках у меня не было, в повестке дня стоял вопрос;

Что делать?!

Я сторонилась мысли, что придётся продавать любимую квартирку, но…

Как?!

Как жить теперь в ней, зная, что надо мной живёт кобелина Петенька?!

От этих мыслей я начинала злиться и закипать, но выхода другого, как продать любимое гнёздышко не находилось.

Ещё не один час дороги и к вечеру я подъехала к родному домику, убежищу от большой цивилизации. На лавочке у соседнего забора сидела Дарья Петровна. Милейшая пенсионерка, образцовая старушка в цветастом запашном халатике и в покрывающем голову светлом платочке. Она-то и приглядывала за хаткой в дни моего отсутствия, за что я ей втихаря приплачивала. Живых денег она принципиально не брала, но находя в карманах и полках внезапные купюрки радовалась, как ребёнок.

– Ленка моя приехала! А я сижу, жду, словно знала, что приедешь окна помыла у тебя, проветрила и постель перестелила! – громко встретила старушка, с улыбкой на лице.

– Здравствуйте, Дарья Петровна! Как здоровье? – выбравшись из авто, я кое-как выпрямилась, всё тело затекло, одной остановки на заправке явно было маловато, но я так торопилась свалить подальше, что сил не было тормозить.

– Да ничего! Пойдём в дом ко мне! Ты с дороги, а у меня молоко холодное с малинкой!

Спорить с Дарьей Петровной было бесполезно, она вроде как и главврачом трудилась когда-то и умела командовать.

– Иду, иду! – я ринулась в дом впереди соседки, подталкиваемая ею в спину, но стоило зайти в дом, как меня тут же замутило.

В доме у Дарьи Петровны всегда, все три года пахло одинаково гвоздикой, и мне нравился этот аромат до сегодняшнего дня. Даже поддавшись однажды приятным воспоминаниям, для рабочего настроя я у себя в квартире насыпала в блюдце семян гвоздики.

– Что-то малинка отменяется. Меня в машине укачало, пойду к себе пока, прилягу. – развернувшись, я вернулась на крыльцо и отдышалась.

– Ой Ленка! Смешная ты! Укачало её, ты меня старуху-то не дури, у тебя ж на лбу написано, что ты того! Беременная! – соседка засмеялась, и я вместе с ней, но смех у нас был разный.

Дарья Петровна смеялась весело и радостно, а у меня смех был истерический.

Несмотря на мою истерику, я вполне неплохо соображала. Камушки – это некруглосуточная Москва, поэтому глянув на часы, я рванула с крыльца обратно к машине.

– В город уезжаешь, что ли?! – расстроенно крикнула мне вслед Дарья Петровна, но я ей не ответила.

Не было времени на разговоры, нужно было успеть до двадцати часов, когда на часах уже без пятнадцати. Хорошо, что на машине, пешком это миссия была бы неисполнима. Поднимая пыль с дороги, домчала до аптеки, и вся в мыле ворвалась в деревянное здание с вывеской «Аптека».

– Тесты на беременность есть! – завопила с порога и шагнув к прилавку припечатала купюру в пятьсот рублей на обычную тарелку с вишенками.

– Нет у нас тестов. – устало протянула грузная женщина в белом, как и положено фармацевту халатике.

– Как нет?! Вы же аптека! Должны быть! Посмотрите там у себя где-нибудь.

Наверное, редко берут, вот она про них и не помнит с надеждой думала я.

– Девушка, я в этой аптеке уже двадцать лет работаю, вы первая кто хочет купить тест на беременность. Но, вроде видела в бытовой химии. Туда загляните, может ещё не пропали.

– Ага! – кивнув вместо спасибо, я сгребла денежку в комок и рванула в магазин «Бытовая химия».

Он был рядом, в двух шагах, но продавец уже вешала на двери амбарный замок.

– Женщина! Женщина не закрывайтесь! Мне очень надо! – визжала я и махала рукой, но тётка была непреклонна.

– Рабочий день окончен! Завтра приходите! – велела мне, и подхватив битком набитую авоську, начала спускаться с крыльца магазина.

– Мне очень надо! Войдите в положение! Женщина вы или где?! – эмоциональный фон зашкалил, всё так навалилось разом и я переступила допустимый порог самообладания.

Зарыдала. Завыла и почему-то именно на деревенский манер.

– Да что ж так убиваться? Чего надо? Прокладки, что ли?! – зло рявкнула женщина, но к двери не вернулась, от моего ответа зависело её решение.

– Тесты на беременность. В аптеке сказали, что у вас были. Есть? – с надеждой, утирая слёзы и сопли, я глядела в голубые уже понимающие меня глаза.

– А-а-а. Ну раз такое дело, то пошли. Только они это…Того. – хмуро подытожила женщина.

– Чего? – задыхаясь, переспросила я, сердце колотилось раза в три быстрей обычного, от страха.

Чего делать-то?! Вдруг правда?!

– Срок годности кончился. Кому они здесь нужны? Молодёжь вся приезжая, они этого добра и в городе купят. – пояснила продавщица, но магазин открыла, словно понимая, что мне всё равно уже.

– Я возьму. Должны же хоть что-то показать.

– Так вдруг обманут? – хмыкнула продавщица, но пропустила в магазин и спустя пять минут поисков выкатила упаковку с самыми простыми тестами.

– Я все возьму.

– Все? Здесь двадцать штук в коробке по тридцать пять рублей. – сказала с сомнением в моей платёжеспособности.

Я же судорожно полезла в кошелёк за добавкой к мятой пятисотке.

– Так как поймёшь? Вдруг не покажет. – не унималась любопытна тётка, она уже и не скрывала, что веселится с этой ситуации.

Улыбка на лице её прям поселилась. Действительно, радость-то какая. Такое кино подъехало с города в её скучную деревенскую жизнь.

– Хоть один да покажет… – бросила деньги на прилавок и схватив пачку с тестами побежала к машине.

Теперь предстояло вернуться в домик и провернуть грандиозное тестирование. Если правда, то хоть один точно две полоски покажет, пускай он хоть триста раз просроченный.

Дарья Петровна снова встретила меня на лавочке, но я пронеслась мимо неё крикнув, что забегу попозже. Под кроватью нашла ещё советский ночной горшок с крышечкой. Застелила стол клеёнкой, всё приготовила, и усевшись с пачкой тестов, принялась их замачивать трясущимися руками. В душе ощущалась надежда. Я ещё не понимала на что конкретно я надеюсь, но то, что я надеюсь до меня доходило. Спустя десять минут, уперевшись локтями в стол, я топила пальцы в волосах и нервно чесала голову, глядя на две неравные кучки тестов.

Справа лежали отрицательные. Слева положительные.

Правых было восемь, а левых двенадцать.

Я нарушила инструкцию проведения теста, сделав их вечером вместо утра, и они были просрочены. Но тошнота на некогда любимый запах гвоздики и сама возможность беременности, плюс перевес по количеству в сторону положительных. Я поверила именно в левую кучку тестов.

– Сходил Петенька мать твою налево!

ПЫ.СЫ. Слона, кстати, рисовала Ленка!

Глава первая

Когда уходила в новогодний отрыв и гуляла всю ночь с друзьями, вернувшись домой под утро никак не думала, что в новостройке найдётся хоть один придурок, решивший сверлить дыры в девять утра.

Моя голова коснулась подушки где-то в восьмом часу, я ещё добрых полчаса ловила алкогольные вертолёты, а в девять начался ад. Над моей головой явно работала серьёзная техника, потому что у меня окна дрожали от этого звука.

Я была пьяна и излишне смелой, потому и рванула в бой на защиту своего праздничного отдыха в пижаме и маске для сна. Источник адского шума было определить несложно, он был над моей головой. Но додолбиться до рабочих получилось не сразу. Из-за шума они не слышали ни звонка, ни стука, даже пнула дверь, но толка не было. Пьяная голова соображала туго и медленно, но всё же я нашла выход.

– Ну-ну. Сейчас миленькие, я вам покажу кто как первого января людям голову морочить. – развернулась в сторону мусоропровода, где находилась щитовая.

Квартиры на этаже было всего две и даже с пьяных глаз я смогла определить нужную, ибо подписаны.

– Сто одиннадцатая идёт нахер! – с ехидной улыбкой и невероятным удовольствием, я рубанула все автоматы вниз, и шаркая тапками, побрела к себе.

Успела попить водички и рухнуть на кровать, но только веки начали тяжелеть, а я проваливаться в сон, снова раздался этот мерзкий, невыносимый после ночных гуляний звук.

– А-р-р! – взревела я, и снова бросилась по тому же маршруту, только миновала злосчастную дверь и не стала уходить после отключения света.

Встала напротив сто одиннадцатой квартиры в ожидании этих несчастных рабочих, которые так одиноки, что им не с кем Новый год отметить.

– Что за чёрт?! – послышалось из-за открывшейся двери и на площадку вышел типичный Равшан, с небольшим отступлением в виде светлых серых глаз и отсутствия акцента.

А так, жгучий брюнет с бородой, спецовка в бетонной пыли, полный набор и этот набор уставился на меня.

– Это я вам свет отключила. – выставив руки в бока, я готова была драться за своё право на сон.

А пьяной мне не только море, пьяной мне и океан по колено.

– С какой это стати дамочка? – усмехнувшись, поинтересовался рабочий, и направился к щитку.

– А с такой-то стати, что девять утра! – шурша тапками, я ринулась наперерез этом красавцу и раньше него добралась до щитка, спрятав его за спиной.

– Всё правильно, с девяти до девятнадцати, с перерывом в час дня до трёх дня имею полное право производить шумные работы. Так что посторонитесь дамочка. – он, нагло и бесцеремонно схватив меня за руку, оттолкнул в сторону и снова врубил свет.

– Вы издеваетесь?! Девять утра! Первое января! Я спать хочу! – закричала на него, на что он дёрнулся в мою сторону очень угрожающе, и громко заржал, когда я, испугавшись, припустила к себе.

– Скотина! – крикнула, уже будучи ниже на один пролёт и услышала в ответ;

– Стерва!

– Ну я тебе покажу стерву! – закрылась у себя в квартире и, пыхча от злости, полезла в телефон.

Я искала информацию о нормах шума, потому что, когда делала в своей квартире ремонт, интересовалась этим вопросом для графика строителям. И помнила, что были моменты в законе о тишине, когда нельзя и да!

– Есть! – радостно взвизгнув, под очередной звук работающего отбойника я направилась к щитку.

Третий подъём, как ни странно, дался легче всего, ведь в руке у меня был телефон с указанием моей правоты.

Вырубив автоматы с ещё большим ехидством, я прикрыла щиток спиной и приготовила телефон, чтобы ткнуть его в мордень неугомонного рабочего.

– Да ты задрала! – увидев меня издалека заорал строитель.

– Закон о тишине! Первое января! Праздничный день! Нерабочий! Не имеешь права шуметь! – орала уже я, выставив телефон на вытянутой руке.

– Сука! – словно плюнул в меня этот недоРавшан и развернулся, сдавшись наконец-то.

Я снова дала дёру, уж очень хотелось ответить ему, но с пролёта ниже как-то безопасней казалось.

– Мудак! А будешь шуметь, я ментов вызову! – моим оскорблениям и угрозе ответа не досталось только тихо хлопнула дверь сто одиннадцатой квартиры.

Но я всё равно осталось довольной ведь получила что хотела. Тишина и сладкий сон. Хотя надо признать, начало года получилось не ахти.

Радость от победы над строителем сверху продлилась недолго. Ровно до девяти утра второго января раздался грохот над головой и знакомо задрожали окна.

Ну и идиот, устало подумала я, сонно шаря ногами по полу в поисках тапок. Как есть в пижаме и маске для сна, чтобы не нарушать традиции, вновь пошла наверх уже знакомой дорогой. К щитку!

Я думала о том, как снова вернусь в свою уютную кроватку и зарывшись под толстым пуховым одеялом предамся сладким снам. Именно поэтому не сразу сообразила, что за плакат висит на дверце щитка, прикреплённый малярным скотчем. Но доступ к автоматам мне был закрыт.

Этот недоРавшан приклепал к дверцам щитка металлические ушки и повесил амбарный замок. Вырубить свет и остановить незаконный ремонт головного мозга я уже не могла, а значит достучаться до строителя не выйдет. Пригляделась что за послание для меня он оставил.

На тетрадном листочке от руки был написан номер телефона, я решила наивно спросонья что это для связи. Мало ли соседней сто двенадцатой квартире нужно будет свет отключить, а доступ к щитку закрыт. И телефон я оставила дома, поэтому сорвала пыльную бумажку и вернулась в квартиру.

Пока в ворохе постельного белья искала телефон над головой тарахтел отбойный молоток и этот звук остатки сна снимал как рукой. Когда телефон отыскался под подушкой, чтобы слышать хотя бы идут ли гудки, пришлось уйти в дальний угол квартиры, а именно на застеклённую пятиметровую лоджию.

Именно здесь, сидя в плетёном кресле, я и различила голос автоответчика.

Здравствуйте. Вы позвонили в клуб анонимных алкоголиков. В целях повышения качества обслуживания ваш разговор записывается…

– Вот же говнюк! – с ненавистью нажала отбой и смяла бумажку.

Меня просто рвало от злости и хотелось убивать, но до того, кого хотелось убивать достучаться я даже не пыталась. При таком грохоте слышно не было даже свистка чайника.

Быть проигравшей я не хотела и слава богу мне было куда убраться из этого траходома с дребезжащими окнами. Я могла даже выбирать, но что делать с записулькой?! Я её знатно помяла и вернуть её в былое состояние чтобы прилепить обратно не было возможным. Я попробовала разгладить ладонью, но не вышло, а это уже означало явное поражение. НедоРавшан увидит её отсутствие или состояние и поймёт, что я была у щитка и даже звонила по номеру.

Выпив две добрых кружки кофе, я окончательно проснулась и спешно принялась изготавливать подделку. Вернуть на место оскорбительную записку и уехать к родителям, или к Светке, или к Викульке! А этот урод пусть облезет, поняв, что зря старался.

Цифры были написаны так корявенько, словно их одноногая курица лапой царапала. И мне с моим каллиграфическим почерком пришлось извести полтетрадки, чтобы хоть немного повторить эти каракули. А вот со скотчем была проблема. Такого молярного у меня не было, а тот что был прилеплен к листу потерял свою липкость и переклеиваться на подделку не желал.

– Клейся тварь! – плюнув для верности на бумажную полоску, придавила её к тетрадному листу со всей дури.

И это сработало. Вроде.

Донесла на цыпочках эту поделку к щитку и бросила вниз. Типа сам отклеился от дверцы. Пулей вернулась к себе и собравшись под всё те же звуки, отправилась к родителям.