Текст книги "Герои млечного пути"

Автор книги: Сурен Цормудян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Ну, привет, – усмехнулся Симон, глядя на робота и вспоминая его похождения в «Звездной саге». Киномагнат никак не ожидал, что дроид ответит ему, но крохотные глазки зажглись злым красным светом, и он воскликнул:

– Здравствуйте, хозяин!

Ди Рэйв от неожиданности отпрянул.

– Что такое?! Ты почему активен? – зашептал он, с опаской выглядывая из контейнера.

– Понятия не имею. Я был в режиме ожидания, а тут вы. Я вас поприветствовал. Почему вы шепчете, вам грозит опасность? – невозмутимо проговорил Сайлер.

– Вообще-то нет…

– Нужно кого-нибудь убить? – продолжал робот.

– Очумел, что ли? Никого не нужно убивать. Тем более что робот не может убивать.

– Я особенный робот.

– Особенный? В эмуляторах эмоций способность убивать не прописывается. Угомонись, я тебе говорю! – Симон разозлился.

– Конечно, хозяин. Как скажете. Но если нужно кого-нибудь убить, то я…

– Да заткнись ты!

Конечно, подобные заявления дроида не были случайны. Они немного характеризовали его кинематографический прообраз. Ведь это робот-убийца. Но только в фильме, а в реальной жизни робот, способный на убийства, – опасный прецедент. Хотя странно, что в его базовой системе оставлена возможность даже говорить об этом. Подобные реплики робота в реальной жизни кого-нибудь могут напугать. Это нарушало основной закон робототехники, сформулированный в двадцатом веке Айзеком Азимовым, – робот не может убивать.

Данный Сайлер был создан как неутомимый работник, в помощь колонистам, обживающим новые миры, и только внешне соответствовал прообразу из фильма. Напрашивался вопрос – откуда у него инстинкт убийцы, пусть даже на словах?

– Когда в тебя была установлена базовая программа? – поинтересовался киномагнат, решивший докопаться до истины.

– Десятого апреля сего года, – четко ответил робот.

– В день схода с конвейера, – пробормотал Симон. – Вас всех программировали в этот день… А обновляли программу когда?

– Ее еще не обновляли, хозяин.

– Странно. – Ди Рэйв нахмурился.

Кто-то изменил программу робота, причем начал он с подсистем. Действовал профессионал. Он не оставил совершенно никаких следов вмешательства. Не было ни одной зацепки. Все названные роботом даты соответствовали базовым. Робот не помнил, что его программу кто-то изменил.

– Давай-ка сделаем вот что. – Симон порылся в карманах пиджака и достал оттуда крохотную чип-карту. – Это резервная копия операционной системы, установленной в роботов твоего типа. Вставь ее в считывающее устройство и проведи сравнительное тестирование с тем, что заложено в тебя сейчас.

– Я должен выявить разницу в базовых протоколах? – догадался Сайлер.

– Совершенно верно. Очевидно, кто-то покопался в твоих мозгах. Надо выяснить, что в тебя установили нового.

– Какое вероломство! Копаться в мозгах честного робота! – выразил тот недовольство и вставил чип-карту в едва заметный паз, открывшийся в правом боку.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Ди Рэйв, нервно поглядывая на часы. Жанна, наверное, уже совсем заждалась.

– Терпение, мой друг… то есть хозяин, хозяин.

Терпение – это как раз было то, чего Симону в данный момент недоставало. Он не хотел огорчать девушку в самом начале так хорошо складывавшихся отношений.

– Есть, хозяин! – воскликнул Сайлер.

– Да что ж ты орешь так… Чего там?

– Есть особые протоколы, которые прописаны в подсистему. Предназначение их распознать не могу. Знаю только, что один из них – программа-мотиватор, отвечающая за специфическое поведение, делающее меня отличным от других. Еще один протокол позволяет мне подходить к пониманию основных законов робототехники во многих плоскостях, а не в одной, как это обычно принято.

– Что это значит? – нахмурился Симон.

– То, что при чрезвычайной необходимости эти законы можно обойти, не считая это нарушением, – ответил робот, совсем уж по-человечески разведя руками.

– Скверно. Что еще? – Ди Рэйв был озадачен. Получалось, что в определенных ситуациях робот мог быть непредсказуем.

– Еще в меня заложена информация о вас, хозяин. Правда, только поверхностная, но этого достаточно, чтобы я вас зауважал, мой господин! – с пафосом произнес робот.

– Послушай меня внимательно, – строго сказал Симон. – Не называй меня так. Ясно?

– Как именно?

– «Господин». Терпеть не могу. Понятно?

– Да, мой господин. То есть хозяин, хозяин. Кстати, ваша реакция на слово «господин» была предусмотрена. Очевидно, тот, кто заложил в меня дополнительные протоколы, запрограммировал меня так, чтобы я назвал вас «господином» и вызвал реакцию.

– Но зачем? Это что, вопросы из личностного теста?

– Может, и так. Видимо, вас проверяют для полноты анализа психологического портрета. Но это не я провожу анализ. Программа. Наверное, если вы отреагировали так, как угодно им, то это повлияет на мои дальнейшие действия.

– То есть если бы я среагировал иначе, тебе пришлось бы меня убить? – Возмущению киномагната не было предела.

Сайлер замолчал. Он словно на несколько секунд задумался.

– Нет, хозяин, – ответил наконец он.

– Правду говори! – рявкнул Ди Рэйв.

– Нет, хозяин.

– «Нет» – не будешь отвечать, или «нет» – не должен меня убить?

Робот вдруг отключился.

– Отвечай!

Молчание.

– Сайлер, активируйся!

У робота вновь зажглись злые красные глазки.

– Здравствуйте, хозяин!

– Прекрати валять дурака! – Симон был в ярости.

– Не понимаю, о чем вы?

– Ты должен будешь в определенных условиях меня убить?

– Нет, хозяин.

– Ну, ладно, – угрожающе произнес киномагнат. – Можешь деактивироваться. После поговорим.

– Да, хозяин.

Ди Рэйв закрыл робота в его коробке и ушел, заперев за собой контейнер.

Через минуту изнутри послышался голос Сайлера:

– Какой-то нервный у нас хозяин, правда, Текнас?

В ответ прозвучало угрюмое:

– Подтверждаю.

Текнас – небольшой робот класса «технический ассистент». Это был еще один персонаж «Звездной саги». Похожий на самоходный серебристого цвета пылесос на гусеничном ходу. Ряд коробок с этими роботами был ровный, и проверять всех у Симона просто не было времени.

Глава 7

Лейба Зоренсон не любил эти сеансы связи. Да и людей, с которыми приходилось общаться, тоже не жаловал, хотя и не подавал вида. Однако приходилось терпеть. Такие контакты являлись своеобразным ритуалом, принятым в тайном обществе «Золотая элита». Антураж зала, где все происходило, был под стать классическим представлениям о тайном и келейном. В нем угадывалось влияние старинных фантастических эпосов и саг, многие образы из которых стали настолько расхожими, что бездумно воплощались в реальной жизни.

В зале господствовали мрачные темно-бурые и пурпурные краски фосфоресцировавшего бархата, которым были занавешены стены. Фосфорный свет, испускавшийся бархатом, был слабым, но достаточным, чтобы различить большой дубовый стол, покрытый темно-красным лаком, и восседавшую в креслах с высокими треугольными спинками тройку людей в бордовых накидках с капюшонами, затенявшими лица.

Трое сидели в ряд по одну сторону стола. Перед ними стоял Лейба Зоренсон. Вообще-то, все было не совсем так. Зоренсон находился в комнате голографических проекций, что была за потайной дверью, ведущей из его рабочего кабинета. Все, кроме самого Зоренсона, здесь было ненастоящим. И зал собраний, и бархат, и большой дубовый стол с тремя верховными мудрецами, и треугольные узоры на полу были спроецированы голографическим проектором. Где-то далеко на Земле, где в действительности находился этот зал, точно так же был спроецирован стоящий перед мудрецами Лейба Зоренсон. Так и происходили собрания членов «Золотой элиты», находившихся в разных уголках Контактики. Возможно, эти трое были не на Земле. Не исключено, что все были в данный момент рассеяны по разным планетам.

Колебания волн гиперпространственной связи происходили вне фактора времени обычного измерения, а потому распространялись по Вселенной почти мгновенно. Именно поэтому общение происходило в реальном времени, как будто собеседники и вправду находились в одном зале. Конечно, и у гиперпространственной связи были свои нюансы. Чтобы охватить и обеспечить ею как можно больший сектор галактики и все планеты и звездолеты в нем, в определенных зонах космоса пришлось разместить много автономных приемо-передающих станций. Однако и здесь не все было просто. Между системой планеты Зети и основной частью Контактики находилась аномальная зона, известная как «Черный пульсар», или «Объект ПЧД-01». Пульсирующая черная дыра была одним из самых загадочных объектов во Вселенной и создавала ощутимые проблемы для гиперпространственной связи Зети с остальным миром. Основное время этого объекта словно вовсе не существовало, но время от времени в точке космического пространства, отмеченной на картах как «Объект ПЧД-01», происходило нечто вроде взрыва сверхновой, но только с обратным эффектом. «Черный пульсар» «съедал» приличный «кусок» пространства вокруг себя, кометы, болиды, а заодно и все виды излучения, имевшие несчастье попасть в зону его могучего притяжения. Видимо, поэтому в радиусе многих световых лет не было ни одной планетной системы. Наверное, он все «съел». Ученые по сей день ломают голову над загадкой «Черного пульсара». Одни предполагают, что это врата в параллельный мир. Другие говорят, что в конце концов ПЧД-01 поглотит нашу Вселенную, превратив ее в точку сингулярности, – весьма мрачный прогноз.

Хозяева канцлера Зети решали проблему связи с планетой довольно просто. В определенную область космического пространства, неподалеку от «Черного пульсара», прибывал специальный звездолет, оборудованный станцией кратковременной гиперпространственной связи, который соединял абонентов, позволяя им общаться в реальном времени. Мощности станции хватало на четыре часа непрерывной связи, а этого бывало более чем достаточно.

Тот из покровителей Зоренсона, что сидел посередине, медленно встал из-за стола и начал не спеша расхаживать позади своих соратников. Через полминуты он заговорил. Голопроектор умышленно искажал звук голоса, так что казалось, что оратор страдал дизартрией.

– Мы разочарованы, Лейба. Мы не видим результатов, Лейба. А они должны быть. Давно уже должны быть, Лейба.

– Не все так просто, мудрейший Даган, – обратился к нему Зоренсон по тайному имени. – Вероятно, вы не в полном объеме владеете ситуацией. Мне на месте…

– Не морочь нам голову и не смей дерзить нам, Лейба! – зашипел тот. – Это ты ни на грош не владеешь ситуацией! Ты и Виктор начинали практически одновременно! Но он заполучил Атлантию еще семь лет назад, а ты до сих пор ничего не можешь добиться, Лейба! Более того, ты настолько запустил доверенное тебе дело, что у тебя под носом появился и окреп Рейнхард, ставший серьезной угрозой нашему делу на вверенной тебе планете! Я и мои мудрейшие братья, мудрейший Кунох и мудрейший Дюзз, весьма раздосадованы, Лейба. Времени мало. Глобальные события, имеющие цель привести нас к необходимому знаменателю, должны иметь под собой крепкую почву. А для этого необходимо провернуть дела сугубо локальные. Но ты не просто не справляешься с поставленной задачей, Лейба, мы склонны теперь считать тебя опасным для нашего дела. Понимаешь, Лейба?

– Вы не даете мне времени для маневра, – развел руками канцлер.

– Что-о-о!!! – Мудрейший Даган был в ярости. – Сколько времени тебе еще нужно?! Сто лет? Однажды некие силы, подобные нашему тайному обществу, допустили роковую ошибку, решив, что их план окончательно воплощен, а остальное довершит время. Они предпочли просто ждать, считая, что держава, веками мешавшая воплощению наших планов, наконец-то и навсегда опутана сетью. Но просчитались! – Мудрец закашлялся, подавившись словами от переизбытка нахлынувших эмоций. – Мы до сих пор не можем оправиться от той катастрофы, Лейба. А ты говоришь о времени. Нет его у нас, – прохрипел он.

– Я жду ваших профессионалов по манипуляции общественным сознанием. С ними дело ускорится. Результаты будут, – пообещал Зоренсон, про себя думая: «А не пошли бы вы…».

– События необходимо форсировать. Избавься от Рейнхарда. Возьми под контроль независимые общины. Человеческий мозг, сознание людей способны к изменению. Так воспользуйся этим, Лейба. Подмени их ценности на фальшивые и заставь их поверить. Больше безнравственности на телевидении. Те двое, которых ты только что упомянул, тебе помогут. Утопи популяцию в дешевом пиве. Нам нужен рабочий скот, сидящий на допинге различных телешоу и дурманящего зелья. Устрой естественный отбор. Разумеется, пострадают не все. Они будут выделяться в стаде деградирующих. Это как раз тот человеческий материал, который необходим для воссоздания фундамента нашей иерархической пирамиды. И уже среди них мы проведем новый естественный отбор, для продвижения вверх. К вершине. Таков закон первопричины жизни во Вселенной. Лучшего достойны только избранные. «Золотая элита»!

– А если кто-то из них не захочет присоединяться ко мне? – спросил Зоренсон.

– Таких мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище. А в случае необходимости – ликвидируй их, Лейба.

– Понимаю, мудрейший Даган, – кивнул канцлер.

– Вот еще что. Помимо двух профессионалов по манипуляции общественным сознанием, к тебе, Лейба, прибудет в ближайшее время еще один наш тайный эмиссар. И не с пустыми руками он будет. У него для тебя подарок. Ты сразу все поймешь, Лейба. Да и он кое-что объяснит. А теперь ступай. Мы, прощаемся ненадолго. События отныне будут развиваться динамичнее, и связываться мы будем чаще. И постарайся подстроиться под новый ритм. Не огорчай нас более, Лейба.

Связь прервалась. Зоренсон стоял и смотрел в пустоту – туда, где только что был закутавшийся в накидку мудрейший Даган.

– Свинья паршивая, – произнес канцлер, обращаясь к воображаемому собеседнику.

Он уже не помнил, как оказался вовлеченным в тайную организацию «Золотая элита», но жалел об этом все больше и больше. Он иногда ловил себя на мысли, что все это ему абсолютно чуждо. Что он всего-навсего хочет создать собственное планетарное государство со своим укладом жизни. Экспериментировать с альтернативной экономической моделью и выведением новых формул государственной инфраструктуры. Он мечтал родить свой, отличный от других мир, где мог бы воплощать многие идеи, а затем передать все это преемнику. Зоренсон видел в этом ключ к бессмертию и славе. Он, конечно, не подавал вида, но испытывал настоящий восторг от того, что произошло с человеческим прогрессом со дня его, Зоренсона, рождения и до настоящего момента. За какие-то пятьдесят два года. Тот головокружительный рывок в космос, открытие десятков пригодных для жизнедеятельности человека планет предоставляли неограниченные возможности для развития самых разных концепций дальнейшего пути общества. Человечество походило на студента-выпускника, перед которым явилось все многообразие самостоятельной взрослой жизни. Каждую колонию можно было превратить в настоящий оазис самобытности, со своим укладом жизни, своими законами, экономикой и многим другим. Потенциальный колонист мог бы выбирать себе мир по вкусу, отвечающий его капризам. Пусть был бы мир художников. Планета цветоводов. Планеты католиков и протестантов. Мир шариата или законов Торы. Цивилизация мормонов или сплошных буддистских монастырей. Даже пусть будет планета нудистов, чтобы гуляли голышом и никто не называл бы их бесстыжими извращенцами. Космос велик, а Вселенной хватит на всех. Так в идеале виделся Зоренсону новый мир большого космоса…

Он вышел из потайной комнаты, миновал свой кабинет и оказался в приемной. Там в большом латексном кресле сидел темно-бурый фенфириец и смотрел телевизор. При виде канцлера он оскалил зубы. Фенфирийцы так улыбались.

* * *

Капитан лайнера «Николай Черкасов», начальник службы безопасности корабля майор Дворцов, Жанна и Ди Рэйв стояли на капитанском мостике перед большим иллюминатором. Офицеры увлеченно рассказывали обо всем несекретном, что было интересно этой парочке. О полете. О гиперпространстве. О защитном вооружении лайнера, призванном оберегать пассажиров от вероятных атак пиратов. О дефлекторных экранах, способных отражать вражеские лазеры или поглощать их лучи, преобразуя в полезную энергию. О планете, на которую они летели.

– А почему звезда, вокруг которой вращается Зети, так странно называется – Ковирра? – поинтересовалась девушка.

– А это фенфирийское название, – вмешался в рассказ офицеров Ди Рэйв, тоже решивший блеснуть эрудицией.

– Совершенно верно, – кивнул капитан Орлов. – Ковирра хорошо видна с родной планеты фенфирийцев. Это название дали звезде фенфирийские астрономы лет двести назад.

– А-а… – закивала Жанна.

Симон отошел в сторону и достал из кармана тахионный телефон.

– Алло. Макс, ты?

– Ну а кто еще может быть? – донесся недовольный голос Иглова. – Чего хотел?

– Мне нужна утилита-диагност. Причем срочно. Самая лучшая, – ответил киномагнат.

– На кой?

– Ну надо, если прошу, Макс! – рыкнул на него Симон. – Похоже, в одного из моих роботов какой-то гад установил вирусный стелсдрайвер типа «Кукловод» или что-то похожее.

– В какую историю ты там опять вляпался? Ты где вообще?

– Я на звездолете. Лечу. Так что поспеши мне выслать свою программу, пока мы не ушли в гиперпространство. Потом связи не будет.

– Ладно, человек-катастрофа. Дай мне пятнадцать минут, – буркнул Макс.

– Жду. – Симон отключился.

Киномагнат вернулся к своей спутнице, увлеченной рассказами Дворцова и Орлова.

– Что-то случилось? – спросила Жанна.

– Да нет, – улыбнулся Ди Рэйв. – Нужно было позвонить по делу.

– Надеюсь, вы узнали много нового и чуточку расширили кругозор? – осведомился капитан. – Сейчас прошу простить нас великодушно. Мы подходим к поясу астероидов. В маневре участвует вся команда. Если возникнут вопросы – не стесняйтесь, позже буду рад помочь.

– Спасибо вам большое. – Жанна взяла Симона под руку. – Думаю, нам самое время перекусить. Да? – Она игриво взглянула на Ди Рэйва.

– Идем в ресторан, – кивнул киномагнат.

Они удалились.

– Интересно, кому он звонил? – потер подбородок Орлов.

– Ну, – пожал плечами Дворцов, – Калашников не давал санкции прослушивать его телефон. Так что, наверное, это не важно.

* * *

– Симончик, ты иди займи нам столик, а я скоро подойду. Мне надо носик попудрить, – шутливо произнесла Жанна, когда они подошли к входу в салон-ресторан.

– Хорошо.

Ди Рэйв просиял, услышав, как ласково она его назвала. Он направился в зал.

В ресторане было многолюдно, но все же осталось несколько свободных столиков. Как только он присел, к нему подкатил робот-официант.

– Я рад приветствовать вас, – произнес робот приятным мужским голосом. – Что изволите заказать?

– Для начала два столовых прибора, два бокала и бутылку шампанского. Основной заказ мы сделаем чуть позже.

– Сию минуту. – Робот удалился.

Ди Рэйв стал вертеть головой и принялся разглядывать посетителей. По соседству в гордом одиночестве восседал Роман Ермак. Он пил кофе и смотрел на большой экран над барной стойкой. Показывали футбол.

– Эй! – воскликнул Симон. – Не скучно одному?

Ермак резко обернулся.

– Вот ведь… Ты опять за свое? Тут полно народу! Помнишь, что полковник сказал? – полушепотом отозвался Роман.

– Да ладно тебе, конспиратор! Иди сюда садись, – засмеялся Ди Рэйв.

– Прекрати! – Ермак с опаской оглянулся.

– Люди! Мы с ним не знакомы! – воскликнул киномагнат. – Видишь, всем до фонаря! – Симон уже хохотал.

Роман пересел к нему за столик.

– Ты совсем долбанулся, что ли? – зашипел он. – Ты что творишь?

– Импровизирую, – ухмыльнулся Ди Рэйв. – Ну это же абсурд, строго следовать инструкциям. А лучшая маскировка – ее полное отсутствие.

– Ты сам понял, что сказал?

К столику вернулся робот-официант и разложил на столе приборы на две персоны, поставил два бокала и откупоренную бутылку шампанского в ведерке со льдом.

– Заказ будете делать позже или сейчас? – поинтересовался робот.

– Чуть позже. Когда придет моя спутница, – вальяжно произнес киномагнат.

– Хорошо, как вам будет угодно. – Официант укатил.

Ермак вопросительно посмотрел на Симона:

– Что это значит?

– Что именно? – Ди Рэйв делал вид, будто ничего не понимает, и при этом улыбался, что называется, до ушей.

– Какая еще спутница? Откуда? – Роман в недоумении воззрился на друга.

– Здравствуйте, – послышался голос Жанны.

Ермак и Ди Рэйв повернулись одновременно. Симон встал и как джентльмен помог девушке присесть.

– Жанна, познакомься, это Ро…

– Винсент Торетто, – перебил друга Ермак, глядя на девушку немигающим взором.

– Ну да, – хмыкнул киномагнат. – Я имел в виду, что он из Рима.

– Очень приятно. Я Жанна. – Она протянула Роману руку.

Ермак пристально смотрел на нее, а в ее ответном взгляде проступала насмешка.

Ди Рэйв ничего этого не замечал. Он слишком радовался Жанне и был ослеплен ее красотой.

У Симона в кармане послышалась мелодия звонка.

– Да, Макс, слушаю, – ответил извлекший свое коммуникационное устройство Симон.

– Я тебе на телефон прислал седьмую версию «Макс-драйвера», – сказал Иглов. – Он еще в продажу не вышел. Так что с тебя магарыч. И не вздумай никому давать и копировать. Сам установить сможешь или тебе, как всегда, все разжевать надо?

– Справлюсь, не маленький, – ответил Симон.

– Ой, ладно! Я же знаю, что ты в этом деле полный ламер! – засмеялся Макс.

– Да пошел ты… – Это был стандартный ответ киномагната на колкости Иглова.

– Ладно, удачи, пока. – Макса это ничуть не обижало. – Весело провести время. – Он отключился.

– Какая милая беседа, – иронично улыбнулась Жанна. – Ты всех по телефону посылаешь?

– Только самых достойных, – отшутился Ди Рэйв.

Роман все еще посматривал на девушку. Что-то было не так, но киномагнат упорно этого не замечал. А вот Жанна заметила сразу, потому что бросала на капитана госбезопасности все новые насмешливые взгляды.

Ермак начал нервничать.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал он, вставая.

– Рада была познакомиться, – кивнула девушка.

– И я рад, – подхватил Ди Рэйв.

– А уж я как рад, – пробормотал Роман. – Не передать…