Текст книги "Клич Айсмарка"

Автор книги: Стюарт Хилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

Глава 20

Басилиса Гиполитании наблюдала с холма за маневрами солдат на равнине. В глубине души она была всем довольна, но не собиралась показывать это командирам своего войска, стоявшим неподалеку. Перед отъездом ее племянницы, королевы Фиррины, было решено, что все солдаты будут тренироваться наравне с отборными полками дружины. И потому с тех пор ополченцы ежедневно участвовали в учениях, отрабатывали тактику в военных играх, совершали длительные пешие переходы и проходили другие испытания на выносливость.

Дружинники, чтобы не уронить свою воинскую честь, добровольно вызвались маршировать дольше, жестче рубиться в учебных поединках и вообще преодолевать больше трудностей, чем народное ополчение. Все шло как по маслу, и хотя басилиса Элемнестра была обязана этим своему супругу, она не благодарила его… при всех.

Элемнестра обернулась в седле и, встретившись с мужем взглядом, незаметно кивнула ему, выражая одобрение. На лице Олемемнона не дрогнул ни один мускул, но пока никто не видел, он подмигнул жене в ответ. После тридцати лет совместной жизни они понимали друг друга и без длинных речей.

Остальные армейские взводы тоже упорно готовились. День за днем конница отрабатывала боевые построения. Если бы деревянные болванчики были имперской армией, то уже несколько тысяч вражеских солдат пали бы, изрубленные саблями и заколотые пиками.

Лучники большую часть времени тренировались на стрельбищах, осыпая стрелами вкопанные в снег мишени. Раньше некоторые даже хвалились изрезанными в кровь о тетивы пальцами, и басилиса призвала командиров к ответу за то, что те не ценят здоровье солдат. С тех пор лучников заставляли надевать кожаные напальчники.

Басилиса Элемнестра нечасто позволяла себе полюбоваться на учения: ей хватало повседневных забот, ведь нужно было управлять целой маркой и одновременно готовиться к весенней войне. Но гонцы сообщили, что в город наконец-то возвращается королева Фиррина, и не одна, а с союзниками. По правде сказать, послание, судя по всему, дошло до ушей гиполитанской правительницы в несколько искаженном виде, и гонца пришлось наказать за пьянство. Как бы там ни было, Фиррина возвращалась, и басилиса должна была не только лично наблюдать за ходом приготовлений, но и делать это так, чтобы все видели.

Наблюдая, как отряды на плацу выстраивают стены из щитов и атакуют друг друга тупыми мечами, Элемнестра перебрала в памяти каждое слово гонца. В конце концов, решила она, вполне может быть, что королева и впрямь едет на санях, запряженных дюжиной белых вервольфов. А советник ее племянницы оказался ведьмаком, так оно и к лучшему. Василису это ничуть не удивило: она сразу заметила, что этот Оскан себе на уме, странноватый и отчужденный – ни дать ни взять ведьма в штанах. А вот во что Элемнестра отказывалась поверить, так это в то, что Фиррина заполучила в союзники гигантских белых барсов, живущих у макушки мира. Гонец явно набрался и принял за барсов конницу на белых или пятнистых лошадях. Мог бы и не сочинять небылиц – союзническая конница и без того была очень хорошей новостью. Хорошо бы, он не переврал хотя бы их число: три тысячи всадников были бы отличным дополнением к армии Айсмарка…

Басилиса погрузилась было в свои мысли, задумавшись о том, что уже сделано и что еще нужно сделать для предстоящей войны, но тут ее внимание снова привлекли потешные бои на равнине. По задумке командиров, отряд ополченцев должен был держать оборону против дружинников. И они держались! Больше четверти часа бывалые воины ничего не могли поделать с новобранцами. В морозном воздухе разносились рокот и дробь барабанов, добавляя сплоченности рядам защитников и помогая им держать строй. Идея с барабанами принадлежала Маггиору Тоту: по его словам, имперцы били в барабаны для устрашения противника, а он придумал использовать барабаны, чтобы передавать приказы во время сражения. Полководец давал команду барабанщикам, те отбивали определенный ритм – и полки разворачивались налево или направо, сохраняли позиции, отступали или шли в атаку.

Элемнестре пришлось согласиться, что старик ученый иногда проявлял чудеса смекалки, но его тихий нрав и любовь к науке были так чужды ей, с ее деятельным характером, что басилисе было невероятно сложно найти с ним общий язык. Однако от нее не укрылось, что Маггиор и Олемемнон стали большими друзьями. Элемнестра часто задавалась вопросом, о чем они часами беседуют по вечерам. Конечно, можно было бы просто наведаться к ним и выяснить, но басилиса ни за что бы не позволила себе подобного унижения – самой искать общества мужчин…

Тут Элемнестра заметила, что ее супруг подъехал к ней и молча дожидается, пока она обратит на него внимание.

– Что еще? – спросила она с притворным безразличием.

– Опять гонец. Просит выслушать его, – ответил Олемемнон, нисколько не обидевшись на грубость жены.

– Пусть подойдет.

Олемемнон подозвал женщину-воина, и та опустилась на колено, ожидая позволения говорить.

– Какие вести? – спросила Элемнестра.

– Госпожа, королева пересекла границы Айсмарка. Она и ее сопровождающие будут в городе до наступления ночи.

– Хорошо. А что насчет союзников? Их и правда три тысячи?

– Да, госпожа. Тысяча гвардейцев под предводительством самого короля союзного народа и еще две тысячи добровольцев.

– Отлично. Олемемнон, вели приготовить для их лошадей лучшие конюшни.

Но не успел супруг басилисы отъехать, чтобы передать ее приказ, как воительница кашлянула и робко проговорила:

– Простите, госпожа, но у союзников нет лошадей.

– Значит, пехота? Этот гонец был пьян еще сильнее, чем я думала. Олемемнон, пусть ему дадут не десять, все двадцать плетей!

Посланница снова кашлянула, привлекая внимание Элемнестры.

– Сударыня, у вас что-то с горлом? – сердито спросила басилиса.

– Нет, госпожа, – почти прошептала женщина. – Но мне кажется, вам следует знать, что наш новый союзник ведет не пехоту.

– Тогда кто же они такие?

– Это барсы, госпожа.

Басилиса уставилась на нее холодными синими глазами, а потом спросила:

– Ты сама их видела?

– Да, госпожа. И говорила с заместителем главнокомандующего Тараданом. Он и назвал мне точное число.

– Говорила с заместителем главнокомандующего? Значит, с ними работают люди?

– Нет, госпожа. Тарадан – барс.

– Ты говорила с?.. – Элемнестра запнулась и посмотрела на супруга.

Тот лишь молча пожал плечами.

Подумав, басилиса мотнула головой, словно в надежде вытряхнуть оттуда все несуразицы, и сказала:

– Олемемнон, освободи первого гонца и заплати ему за рвение. Я, пожалуй, немного погорячилась.

Сидя в уютном полумраке своей комнатки, Маггиор Тот попивал из кубка подогретое вино с пряностями. Он уже слышал о недоразумении с гонцом и о возвращении Фиррины и как раз закончил порученный ему доклад о подготовке армии. В отличие от басилисы Элемнестры он не держался всеми зубами за свой высокий пост и ничуть не волновался о том, как он выглядит в глазах простых людей, так что на душе у него царил мир и покой. Его ученый ум перебирал сумасбродные подробности послания. Еще пару недель назад Маггиор Тот просто отмахнулся бы от такого бредового донесения, но с тех пор, как ему пришлось уйти на север вместе со всем Фростмаррисом, ученому пришлось повидать немало удивительного. Он своими глазами видел вервольфов и даже общался с ними. Если эти сказочные создания существуют на самом деле, тогда почему не могут существовать и гигантские говорящие барсы? Как настоящий ученый, Маггиор был всегда готов к новым открытиям, поэтому с нетерпением ждал, когда же союзники явятся в город.

Ветер ударил в ставни, легкая снежная пудра залетела сквозь щели в комнату, осела на полу и тут же растаяла. Маггиор уже почти привык к северным зимам и научился ценить это счастье: сидеть в тепле и уюте, пока мир за окном заметает пурга. Ученый счастливо вздохнул и, пристроив окулярусы на переносице, принялся перебирать бумаги на столе. Он лелеял надежду когда-нибудь, в более мирном будущем, подарить Фиррине труд по истории гиполитанского народа, которую составлял со слов Олемемнона. Все-таки мать королевы происходила из благородного гиполитанского рода, поэтому Фиррина, как весь Айсмарк, должна знать прошлое своих предков.

Но пока рукопись состояла из разрозненных записок, а на Айсмарк надвигалась война. Далек еще тот час, когда Фиррина сможет прочитать что-то, кроме военных донесений и списков погибших. Маггиор вздохнул – при мысли о юной королеве и ее тяжелой ноше в сердце его закралась знакомая грусть.

Но тут раздался громкий стук в дверь – это друг Маггиора Олемемнон объявил о своем приходе. Великан вошел, стряхнул с сапог снег и виновато улыбнулся. Ощущение спокойной мощи, исходящее от него, заполнило всю комнату.

Ученый сразу засуетился вокруг гостя, как курица-наседка:

– Сапоги, сапоги, Олемемнон! Ну вот, теперь весь пол в снегу, растает и будут лужи.

– Позови слугу, пусть вытрет. Это их дело, – громким басом посоветовал великан, которому никогда не приходилось повышать голос.

– Да-да, похоже, придется. Но они все так заняты. Не хочу их беспокоить.

– Тогда дай тряпку, я сам вытру.

– Вот еще! Ты уж лучше присаживайся и налей себе вина.

Супруг басилисы уселся на стул у очага в центре комнаты и наполнил кубок вином, подогретым на углях.

– Итак, королева наконец-то возвращается.

Маггиор перестал вытирать талый снег и через плечо оглянулся на Олемемнона.

– Да, и если верить гонцам, в сопровождении гигантских снежных барсов.

Супруг басилисы медленно кивнул.

– Странно, да? Но я знаю обоих гонцов, это надежные воины.

Старик закончил подтирать лужи и убрал тряпку на место.

– Я стараюсь принимать подобные рассказы непредвзято, Олемемнон. С тех пор как я живу в Айсмарке, на моих глазах ожило много легенд, и я не могу просто так отмахнуться от этого сообщения.

Его друг кивнул и дождался, пока Маггиор нальет себе еще пряного вина и сядет.

– Твое здоровье, Магги.

– И твое, Олли.

Мужчины выпили до дна, и несколько минут прошли в уютном дружеском молчании.

Затем Олемемнон спросил:

– Полагаю, ты читал донесения с юга?

– Да. Большой оригинал этот Сципион Беллорум. Какой же полководец начинает вторжение зимой?

– Никакой. Но ему пришлось. Город Инглсби осажден, но по-прежнему держится, а войско, которое Беллорум направил по Великому тракту, почти все пало.

– Верно. Могу только предположить, что хваленая имперская наука пока еще не далеко продвинулась в предсказании погоды, иначе Беллорум никогда не отправил бы своих солдат навстречу снежной буре. И сколько выжило?

– По последним донесениям вервольфов, в лагерь у границы вернулось меньше тысячи.

– Похоже, нам повезло. Они, скорее всего, метили во Фростмаррис. Если имперцы займут столицу до нашего возвращения, это серьезно подорвет дух наших войск.

– Но мы пока не можем отправить туда гарнизон. В южной части леса бушует метель, да такая, что никакое войско ее не переживет.

– И скоро погода улучшится?

– На той неделе с юга пришли белые ведьмы. Они говорят, бури будут продолжаться не меньше месяца. Ощущение такое, будто лес и округа Фростмарриса творят собственную погоду. Ведьмы никогда раньше такого не видели, но уверены в одном: пока что дороги надежно перекрыты.

– Вот и хорошо, – сказал Маггиор. – Значит, у нас есть время подготовить гарнизон для отправки в столицу.

Фиррина ехала на юг уже больше недели. Юная королева чувствовала себя омерзительно грязной и растрепанной. Она даже не помнила, когда последний раз меняла одежду, и хотя волосы ее были заплетены в тугие косы, девочке мерещилось, что в них уже развелась всякая живность. Фиррина покосилась на Оскана – если он превратился в растрепу, то и она, должно быть, не лучше. Но, если не обращать внимания на кустистую юношескую бородку, он выглядел на удивление опрятно. Наверное, коротко стриженные волосы и простая черная одежда не теряют свой вид, сколько их ни запускай.

Девочка посмотрела вперед, где во главе своей армии снежных барсов гордо бежал Тараман-тар. Вот уж кто выглядел великолепно! Как и остальные гигантские кошки, впрочем. Хорошо им – вылижут шерстку и сияют. Но эта легкая зависть не могла омрачить радости Фиррины. Королева имела полное право гордиться собой, ведь она нашла-таки армию, которая поможет отвоевать Айсмарк. С таким внушительным и грозным союзником у нее появился шанс прогнать врага восвояси. В самом худшем случае у Айсмарка теперь есть надежда сохранить за собой земли к северу от Великого леса.

Фиррина обернулась посмотреть на войско барсов, бежавших по двое за ее санями. Их шкуры так сливались со снегом, что совершенно невозможно было разглядеть, где заканчиваются шеренги. Когда они пересекли границу вечной ночи, оказалось, что на солнце мех барсов искрится и переливается такими неуловимыми тонами, что глаз не в силах их уловить. Казалось, боги зимы вылепили изо льда идеальных воинов, вооружив их слоновыми бивнями и стальными когтями.

Тараман-тар заметил, как она разглядывает барсов, и сбавил шаг, чтобы идти рядом с ее санями.

– Я чую странный запах, Фиррин-тар, такого не помнит мой нюх.

– Опишите его.

– Как будто струится кровь, но это не кровь. Острый аромат. Так пах бы снег, будь он живым. Бодрит и гонит сон.

Фиррина задумалась, но Оскан ответил за нее:

– Это пахнет древесный сок, господин. Острый аромат – это запах хвои. Призрачные земли почти сплошь покрыты лесом, вот ветер и донес оттуда запахи деревьев. До леса осталось меньше дня пути.

– А что такое деревья?

– Они растут из земли, это растения, которые иногда бывают выше холмов. Неподвижные и крепкие, – ответил Оскан.

– Растения? – задумчиво повторил Тараман-тар. – На юге моего королевства в летние месяцы растет лишайник, но он едва поднимается над землей. Не могу поверить, что бывают деревья выше холмов.

– Еще как бывают, вот увидите, – ответил Оскан. – И совсем скоро.

– Боюсь, ты многого от меня хочешь.

– Возможно. Но разве мы, люди, еще недавно не были для вас всего лишь сказочными существами? А теперь вы идете на юг, чтобы помочь человеческой королеве. Еще месяц назад поверили бы вы в это?

– Нет, – коротко ответил Тараман-тар. – Я даже не уверен, что сейчас верю. Мои сны бывают невероятно яркими и живыми.

– А, так значит, мы всего лишь ваш ночной кошмар? – насмешливо спросил Оскан.

Могучий барс смерил мальчишку взглядом янтарных глаз.

– Кое-кто из вас точно, Оскан Ведьмак. Остается только радоваться, что мы на одной стороне.

Вскоре после полудня солнце снова зашло, и они шли под усыпанным звездами небом, будто армия призраков. Барсы ступали бесшумно, и тишину нарушал лишь тихий скрип полозьев. Потом на горизонте показались какие-то темные силуэты. После долгих дней пути по бесконечным снежным просторам они казались зловещими. Оскан помахал Тараман-тару, и король снежных барсов снова поравнялся с санями.

– Скажите мне, что вы видите вдали? – спросил ведьмак.

– Какое-то высокое препятствие, – ответил барс. – Напоминает замерзшие узоры на гладкой поверхности камня, только темные.

Оскан кивнул:

– Это деревья. Они растут на самой границе северной горной цепи. Еще немного, и вы окажетесь во владениях людей. Готовьтесь к жестокости и доброте, дружбе и ненависти. Каких только людей не бывает.

– Мне что-то не по душе твои слова, ведьмак.

– Я просто хотел предупредить.

У первого скопления деревьев пришлось остановиться. Снежные барсы долго ходили вокруг, обнюхивали их и разглядывали ветви.

– Скоро нам предстоит войти в лес – это такое место, где сплошь растут деревья, на много миль вокруг, – принялась объяснять Фиррина. – Там живет много зверей, некоторые опасны, но для вас вряд ли. На пути через лес вы сможете охотиться, а за лесами начнется Айсмарк, там мы, люди, позаботимся о вашем пропитании. Вас будут кормить мясом животных, которых мы выращиваем на своей земле. А пока мы должны пересечь Призрачные земли. Правители этого королевства, вампиры, – наши союзники, они не представляют угрозы.

– …Как мы надеемся, – тихо вставил Оскан.

– Нам осталось одолеть меньшую часть пути, – продолжила Фиррина, проигнорировав его замечание. – Вперед.

Снежные барсы снова выстроились в две шеренги и двинулись навстречу ночи.

Глава 21

Вместе со снежными барсами Фиррина и Оскан задержались в Призрачных землях меньше чем на день. Отдохнули немного с королем Гришмаком, нанесли далеко не вежливый визит вежливости их вампирским величествам в Кровавом дворце и уехали еще до рассвета. К полудню они уже преодолели перевал Волчьих скал и спустились на землю Айсмарка. Фиррина по-прежнему ехала в санях под охраной белых вервольфов – с позволения короля Гришмака они остались служить ей, пока в этом была нужда.

Скоро выяснилось, что слухи о возвращении далеко опередили саму королеву, а когда по пути им встретились два гонца, стало ясно: вести о снежных барсах разлетелись по всей столице Гиполитании. Вдоль дороги выстроились любопытствующие. Как они узнали о возвращении Фиррины и из каких снежных пустынь северного Айсмарка прибыли, оставалось только гадать. Зеваки в изумлении разглядывали армию барсов, а многие с перепугу пускались бежать без оглядки.

Чем ближе армия подходила к столице марки, тем больше людей встречало ее на дороге. Вскоре к гиполитанам присоединились и жители Фростмарриса, вышедшие приветствовать свою королеву из временных домов, поставленных за пределами городских стен. Они с любопытством глазели на новых союзников и до хрипоты кричали «ура» в честь королевы.

Тараман-тар трусил возле саней, с не меньшим любопытством рассматривая толпу вдоль дороги. Повернувшись к девочке, он произнес:

– Теперь я начинаю верить в твои слова о том, как много людей живет на земле. Я уже видел вас гораздо больше, чем есть снежных барсов на этом свете, а ведь мы еще не добрались до города.

– Да, а мы – всего лишь маленькое королевство, владыка тар. Представь тогда, насколько огромна империя, чьи земли простираются на все четыре стороны света так далеко, что даже мы ничего не слышали о дальних ее пределах.

Барс-великан помолчал, затем поднял голову и издал могучий рык. Толпа людей дрогнула и отшатнулась. А когда ему ответили три тысячи воинов, люди кинулись наутек или бросились на землю, уверенные, что началась война.

– Фиррина-тар, теперь я полностью осознаю опасность, которая нам грозит. Война будет долгой.

– Или очень короткой, если мы не сможем остановить имперцев, – мрачно изрек Оскан.

– Мы сможем, – возразила Фиррина. – Вот только будем ли мы радоваться, когда война закончится…

И вот впереди показались стены гиполитанской столицы. Снег искрился на солнце, слепя глаза, так что трудно было разглядеть очертания городских стен, зато отлично видна была огромная толпа встречающих, темной кляксой расплывшаяся по чистейшей белизне. Почти все жители города высыпали за ворота на равнину, они радостно кричали и размахивали руками, а у главных ворот королеву ожидала басилиса с почетным караулом из конницы и пеших дружинников.

Когда Фиррина и ее новое войско приблизились к городским воротам, лошади пугливо зафыркали, учуяв незнакомый запах снежных барсов и вервольфов. Но всадники сдержали коней, и парадный строй не дрогнул, пока сани приближались к стенам города. Когда же упряжка вервольфов оказалась в пределах полета стрелы от почетного караула, она остановилась. Над равниной повисло молчание. Все взгляды были прикованы к снежным барсам, дисциплинированно замершим на месте. Фиррина вылезла из саней и вместе с Тараман-таром торжественно подошла к басилисе.

Элемнестра спешилась и опустилась на одно колено.

– Приветствую тебя, королева Фиррина Фрир Дикая Северная Кошка из рода Линденшильда Крепкая Рука. Твое благополучное возвращение вселило радость в наши сердца.

– Приветствую, басилиса Элемнестра. Что слышно о наших врагах?

– Пока все спокойно. Но твоя армия готовится им дать отпор, как только весна откроет дороги.

– Хорошо. Я сегодня же проведу смотр войск, – ответила Фиррина и, оставив торжественный тон, добавила: – Тетушка, пожалуйста, пошлите за буханкой хлеба и миской яблок.

Басилиса удивленно посмотрела на племянницу, а когда поняла, что та не шутит, отправила солдата в город выполнять поручение. Взгляд Элемнестры невольно остановился на величавой фигуре Тараман-тара. Вблизи ощущение силы, исходящее от этого гигантского зверя, было почти невыносимым. Несмотря на холод, над верхней губой басилисы выступил пот.

Почувствовав ее пристальный взгляд, правитель снежных барсов обратил горящий взор на Элемнестру, и воительнице потребовалась вся сила воли, чтобы не отвести глаза. Фиррина заметила ее внутреннюю борьбу и заставила тетю немного помучиться, прежде чем нарушила затянувшееся молчание.

– Элемнестра, басилиса Гиполитании, представляю вам владыку Тарамана, сотого тара снежных барсов, правителя Ледового царства, грозу ледяных троллей, а отныне вашего друга и союзника в борьбе против империи Полипонт.

Элемнестра, прекрасно разбиравшаяся в тонкостях придворного этикета, сразу сообразила, что титул тара гораздо выше ее собственного. Она опустилась перед барсом на одно колено.

– Приветствую тебя, Тараман-тар, владыка снежных барсов, будь желанным гостем в моей маленькой марке. Мы почтем за честь дать кров тебе и твоей армии.

Тараман несколько минут молча разглядывал басилису: его янтарные глаза впились в ее лицо, словно пытались заглянуть ей в душу. Наконец, ко всеобщему облегчению, над равниной разнесся его гулкий и красивый голос:

– Приветствую тебя, Элемнестра Гиполитанская, и с благодарностью принимаю твое гостеприимство.

Те из зевак, кто стоял достаточно близко, чтобы разобрать слова, восхищенно зашептались. Слухи подтвердились: королева Фиррина заключила союз с говорящими снежными барсами!

Басилиса на мгновение опешила, но быстро опомнилась и улыбнулась в ответ. Тогда Фиррина поприветствовала своего дядю Олемемнона. Быстро забыв о церемониях, они крепко обнялись и принялись было оживленно обсуждать путешествие королевы и военные приготовления в Гиполитании, но их прервал невысокий коротышка, скромно стоявший поодаль. Он вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание. Фиррина обернулась к нему, и ее царственные манеры улетучились окончательно, когда она узнала своего бывшего наставника.

– Магги! – восхищенно завопила девочка и повисла на шее у советника. – Мне столько нужно тебе рассказать! Мы всегда думали, что земли на севере мертвы и бесплодны. Но они полны жизни и чудес! Ах, если бы ты только смог поехать со мной, ты бы онемел от удивления!

Маггиор Тот ласково улыбнулся бывшей ученице.

– Не сомневаюсь. Но, как я вижу, ты привезла часть этих чудес с собой. Не могла бы ты представить меня повелителю снежных барсов?

Фиррина сжала его руку и обернулась к тару, который молча наблюдал за встречей друзей после долго разлуки.

– Владыка Тараман, рада представить вам Маггиора Тота, великого ученого с Южного континента и бесценного королевского советника.

Снежный барс медленно закрыл и открыл свои огромные глаза, по-кошачьи приветствуя нового знакомого. Маггиор в ответ поклонился так низко, насколько ему позволяли его закоченевшие суставы.

– Приветствую Тарамана, сотого тара снежных барсов, владыку Ледового царства и грозу ледяных троллей, – торжественно произнес престарелый ученый, доказав тем самым, что он не пропустил мимо ушей ни единого слова королевы. – Позвольте от имени всех жителей Айсмарка выразить благодарность за вашу помощь в это нелегкое время.

– Я запомню это, Маггиор Тот, и должен сказать, что благородство айсмаркского народа всегда найдет друзей и союзников.

Ну вот, огорчилась Фиррина, теперь они так и будут расшаркиваться…

Но тут Магги сказал:

– Вы знаете, на юге моей родины, высоко в горах тоже живут снежные барсы, но вряд ли они могли бы тягаться с вашей армией.

– Правда? – заинтересовался тар. – И почему же?

– Ну, во-первых, они гораздо меньше вас. Где-то мне по пояс, не выше. Но главное, они не умеют говорить.

– Значит, они похожи на нас в чем-то другом.

– Конечно, у них такие же пятнистые шкуры, и если не считать размеров, то сложены они точно так же, как и вы. Но есть и другие отличия. Например, они склонны жить поодиночке, в то время как ваш народ, очевидно, живет большими группами.

Из груди Тарамана послышалось довольное урчание: ему явно нравилось беседовать с ученым.

– И еще, – добавил Магги, – они не умеют мурлыкать и урчать.

– Тогда с чего вы взяли, что это снежные барсы? – усмехнулся тар.

– Кто же еще? Впрочем, возможно, это всего лишь ваши подобия. Есть такие существа – обезьяны, так они тоже очень похожи на людей.

– А этих обезьян считают людьми?

– Ну… нет, – признал Маггиор. – Но некоторые ученые Южного континента выдвигают теории, будто обезьяны каким-то образом родственны человеку, просто не так далеко продвинулись в развитии.

– Тогда, если обезьяны – это не люди, то и ваши горные кошки вовсе не снежные барсы. Возможно, это всего лишь плоды первых, неудачных попыток создателя сотворить наши с вами народы.

– Именно, именно! – охотно согласился Маггиор. – Позвольте добавить, что…

Тут вернулся солдат, которого Элемнестра отправила в город за хлебом и яблоками. Басилиса вручила Фиррине два больших каравая и мешок яблок, девочка обернулась и подозвала Оскана, который наблюдал за всем происходящим из саней.

Юноша торопливо подбежал к ней, едва не поскользнувшись на утоптанном снегу, столь же торопливо поклонился всем придворным, схватил одну буханку и принялся рвать ее прямо зубами. Все изумленно уставились на советника, и только Элемнестра собралась что-то сказать, как Фиррина тоже кинулась уплетать хлеб без всяких церемоний. Умяв по полбуханки, они столь же жадно сгрызли по яблоку, а затем прикончили хлеб.

Фиррина заметила изумленные лица вокруг и объяснила:

– Мы несколько недель не ели ничего, кроме мяса!

– А кажется, что несколько месяцев, – поддакнул Оскан. – Я теперь до конца жизни на котлеты не смогу смотреть!

Фиррина согласно закивала, и Элемнестра украдкой дала знак Олемемнону, который прекрасно понял ее без слов и ускакал во дворец с приказом приготовить к вечернему пиру новые блюда.

Встречающие вежливо подождали, пока королева и ее советник съедят еще по яблоку, а потом басилиса дала знать продолжать церемонию.

Слева от почетного караула Элемнестры ожидала группа женщин, среди которых затесались один или двое мужчин. Они были очень разные – одни молодые, другие совсем старые, одни в богатых одеждах, другие в лохмотьях, – но толпа и солдаты косились на них с одинаковым уважением. Впереди, согнувшись в три погибели, стояла сухонькая старушонка. Она опиралась на посох, такой же сухой и кривой, как она сама, а ее седые редкие волосы развевались, словно вокруг бушевал ураган, хотя на самом деле дул всего лишь легкий ветерок. Ее звали Уинлокская Мамушка, она была самой старой и уважаемой белой ведьмой в Айсмарке.

Басилиса кивнула ведьмам, и они вышли вперед, окружив Фиррину и ее сопровождающих.

– Приветствуем тебя, королева Фиррина, – сказала Мамушка на удивление твердым и чистым голосом. – Благодарение великой богине, ты благополучно вернулась из Призрачных земель. Прими же нашу клятву верно служить тебе в это суровое время.

Фиррина уставилась на них с удивлением и трепетом. Так вот они какие, белые ведьмы, о которых говорил ей отец! После победы над вампирами Редрот изгнал из Айсмарка всю нечисть и колдунов, но позволил остаться добрым ведьмам. И ведьмы за это отплатили ему вечной преданностью. Девочка кивнула, поздоровалась с Мамушкой и поблагодарила ее за все, что ведьмы делали и продолжают делать для королевства.

– Ты всегда можешь рассчитывать на нас, королева, – коротко ответила старуха. – Но мы пришли сюда затем, чтобы поприветствовать одного из нас, Оскана Ведьмака.

Оскан вышел вперед и поклонился старухе, но ничего не сказал.

– Я помню твою мать, Белую Эннис, – продолжала старуха. – Когда-нибудь придет мой черед уйти в земли вечного лета. Будь твоя мать жива, посох Мамушки перешел бы к ней. Но богиня уготовила ей другую судьбу, и твоя матушка отправилась домой раньше меня. Мать-богиня распоряжается нами по своему разумению, и мы должны смиренно принимать ее волю. Но хочу сказать тебе, Оскан Ведьмак: путь твой не будет легким. Как и судьба твоей матушки, он почти весь скрыт от меня, но помни: ты целитель и посему не можешь отбирать жизнь, разве что лишь однажды. И если такое случится, ты заплатишь дорогой ценой. Знай, что смерть приходит с небес, а исцеление – из земли.

Оскан нахмурился.

– И что это значит?

Старуха засмеялась:

– Богиня сама тебе скажет, когда придет время, и ни минутой раньше. С тебя довольно знать, что мать-богиня благосклонна к тебе. Я еще не встречала никого, облагодетельствованного ею столь щедро. Я чувствую твою силу, как приближение грозы в летний день. – Тут она замолчала, презрительно покосившись на басилису и ее солдат. – Кое-кто думает, что богиня покровительствует только женщинам, а до мужчин ей дела нет. Но они забывают, что у нее тоже есть супруг и она любит его. Они забывают, что она мать всем нам, а любовь матери к сыновьям не знает равных.

Не всем мужам выпадает обрести ее дар, только тем, кто благословен. Тяжелая ноша это, и богиня в милости своей не обременяет ею сыновей. Но иногда она избирает мужей, сильных духом. Они есть и среди нас. – Старуха кивнула в сторону мужчин, стоявших с ведьмами. – И сила их велика. Но никто, никто не сравнится с тобой, Оскан Ведьмак. И да услышат все мои слова: я, Уинлокская Мамушка, объявляю тебя своим преемником! Ты будешь нести посох старейшины, когда я уйду в земли вечного лета. Ты будешь Осканом Волхвом, вторым мужчиной с начала времен, который получит посох.

Ведьмы ахнули, и старуха засмеялась.

– Наши слова и деяния войдут в летописи, верно? Но я пока жива и проживу еще пяток лет. А пока тебе суждено исполнить иное предназначение, Оскан, сын Белой Эннис и любимое чадо матери-богини.

Оскан упал на колени и склонил голову.

– Хватит ли мне сил?

Старуха втянула носом воздух.

– Богиня избрала тебя, а она никогда не ошибается. Пойду я, а то все кости промерзли. – С этими словами она развернулась и поковыляла в город.

– Похоже, прием окончен и мы можем идти восвояси, – сказала Фиррина, помогая Оскану встать на ноги. – Не рассиживайся тут, нас ждет сыр и свеженький хлебушек.

У юноши загорелись глаза.

– И маринованный лук!

– Ну, это если ты сумеешь его у меня отобрать в честном поединке, – подмигнула Фиррина и подозвала вервольфов.

Те подтащили сани, и королева с советником забрались внутрь.

Пока сани ехали через городские ворота в сопровождении снежных барсов, Фиррина махала радостным жителям, а Оскан предавался мечтам об овощном рагу на ужин, стараясь не облизываться.