Текст книги "Клич Айсмарка"

Автор книги: Стюарт Хилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 19

Люди-волки остановились, вглядываясь в даль. Фиррина и Оскан привстали в санях, но ничего не увидели. Тогда они попытались окликнуть Гринельду, однако та лишь отмахнулась, не отрывая глаз от горизонта.

Спустя несколько минут все вервольфы высвободились из упряжи и окружили своих подопечных кольцом, явно собираясь защищать их. Оскан ахнул и схватил Фиррину за руку.

– Смотри! – сказал он и ткнул пальцем вперед. – Барс! Какой огромный!

Девочка взглянула туда, прищурилась – и наконец увидела. Зверь оказался ближе, чем она думала. Белоснежная с черными пятнами шкура делала его почти невидимым, сливаясь со снегом, льдом и тенями. И Оскан не преувеличивал: барс был невероятно огромен, ростом с боевого скакуна. Глаза его горели, как угли.

Он неторопливо приближался к ним, и Фиррина заметила, что лапы у барса громадные и по-кошачьи мягкие. Зверь явно был очень тяжел, но в снег совершенно не проваливался. Но больше всего впечатляла его пасть. Барс подошел ближе, поднял голову и встопорщил усы, приподняв верхнюю губу, совсем как Фибула, – Фиррина поняла, что он учуял их запах. При виде ровного ряда белоснежных зубов у нее сердце ушло в пятки: даже самый маленький из них был длиннее ее пальцев, а клыки и вовсе напоминали костяные сабли.

Фиррина сжала руку Оскана, чтобы набраться храбрости, выпустила и гордо вскинула голову, напустив на себя царственный вид.

Зверь остановился шагах в десяти от них и сел на снег. Какое-то время он смотрел на чужаков, потом лизнул лапу, сладко зевнул, разинув огромную пасть, и, к удивлению людей, заговорил:

– Кто посмел нарушить границы земель Тарамана, тара снежных барсов?

Хоть их и предупреждали, что барсы умеют говорить, Оскан и Фиррина ожидали услышать натужное рычание, лишь отдаленно напоминающее человеческую речь, как рык вервольфов. Но это существо говорило совсем как человек, произнося каждое слово на удивление чисто и правильно, и в голосе его слышалась легкая скука.

– Ты прекрасно знаешь, что мы – люди-волки из племени Укпика, – ответила предводительница белых вервольфов. – Мы привезли с собой королеву Фиррину Фрир Дикую Северную Кошку из рода Линденшильда Крепкая Рука, правительницу земли Айсмарка. С ней ее советник, Оскан Ведьмак. Они явились, чтобы просить Тараман-тара выслушать их.

Чудовище тут же перестало лизать лапу и взглянуло на них.

– Люди? Здесь? Ну-ка, дайте посмотреть на этих чудаков.

Фиррина ловко выпрыгнула из саней и приблизилась к барсу, пока Оскан еще только неуклюже выбирался на снег. Ей было очень страшно, но она изо всех сил старалась скрыть это.

Гигантский кот смерил их с ног до головы долгим взглядом.

– И вот эту мелюзгу вы людьми называете? Я разочарован. Поверить не могу, что этим существам был дарован один язык с нами. Пусть убираются туда, откуда пришли.

Фиррина так разозлилась, что позабыла страх и выхватила меч.

– Я хоть и не вышла ростом, господин кошачий, но возвращаться с пустыми руками не собираюсь! На худой конец прихвачу с собой твою голову, чтоб хоть стену в своем замке украсить!

Зверь изумленно прижал уши.

– Они и правда говорят на нашем языке! И даже довольно чисто!

Фиррина уже стояла ровнехонько у барса под подбородком, приставив меч к его широкому горлу.

– Нет уж, это ты говоришь на нашем языке, пушистик, и очень даже неплохо для зверюги. Если не хочешь, чтобы из пасти вместо слов хлынула кровь, советую выказать больше уважения!

Огромный барс посмотрел на нее сверху вниз и рассеянно поднял лапу, выставив веером длинные острые когти.

– Ты слишком маленькая и беззащитная, чтобы мне угрожать. Но, должен признать, для такой малявки смелости тебе не занимать. Даже убивать жалко.

– Да, ты можешь убить меня, господин кошачий, – в ярости прошипела Фиррина. – Но уж поверь, не успеешь порадоваться победе, как издохнешь от ран!

В тот же миг ее меч дважды блеснул в воздухе, и барсовы усы вместе с кончиком бородки шлепнулись на снег.

Гигантский кот рыкнул так, что Фиррину едва не сдуло, и встал на дыбы, словно ожившее ледяное изваяние. Когти передних лап сверкали высоко над головой юной королевы, разверстая пасть была похожа на пещеру с рядом острых белых сталагмитов и сталактитов у входа. Девочка ждала, что зверь вот-вот обрушится на нее, но вместо этого он отступил назад и посмотрел на свои отрубленные усы.

– Ай-яй-яй, что ж наши-то скажут? У меня теперь дурацкий вид, да?

И тут барс выкинул такое, что Фиррина от изумления едва не выронила меч. Он засмеялся – весело, заразительно и совершенно по-человечески.

Напряжение, висевшее в воздухе с начала встречи, мигом улетучилось, и Оскан перевел дух: каким-то чудом они, несмотря на горячий нрав Фиррины, умудрились пережить первую встречу со снежным барсом.

– Сударыня, я Тарадан, помощник командующего армией снежных барсов Тараман-тара. Сдается мне, мы неудачно начали знакомство. Вина тут всецело моя: я недооценил силу человеческого духа. Попробуем еще раз?

– Пожалуй, – согласилась Фиррина.

– Премного благодарен, госпожа. Тогда, во-первых, как глашатай властителя снежных барсов могу ли я спросить, зачем вы пожаловали в наши земли?

– Я объявлю об этом во всеуслышание, если мне позволено будет предстать перед Тараман-таром.

– Ясно… Так вы не авангард захватнической армии?

Фиррина засмеялась.

– Нет. Я пришла, чтобы предложить объединиться. Все остальное скажу в присутствии тара.

– Замечательно. Спрашивать меня заставлял обычай. Я и так сразу увидел, что вы не захватчики. Мне поручено отвести вас в королевский дворец владыки Тарамана, сотого правителя снежных барсов.

Он отошел в сторону, поднял голову и несколько раз хрипло рявкнул. Его голос далеко разнесся по снежной равнине. Через мгновение до ушей Фиррины донесся едва слышный ответ, а затем еще два с других сторон. Когда все смолкло, снежный барс повернулся к чужеземцам и произнес:

– Забирайтесь в сани, Фиррин-тар, пусть ваши вервольфы идут за мной. Впереди еще долгий путь.

Вервольфы впряглись в сани, а Фиррина и Оскан снова укутались в меха. Вскоре они вновь неслись по снегу, только на сей раз – вслед за огромным барсом, который бежал впереди грациозно и изящно, словно струился над снегом.

Несколько часов спустя они приблизились к подножию гор Мировой оси. Высокие вершины и склоны в одинаковых снежных доспехах сияли под звездами и половинкой луны, словно изваяния из окаменевшего света.

– Красиво, – сказал Оскан так сухо, словно речь шла о том, какой нынче день недели. – Красиво и жутко. Совсем как наш друг барсик.

– Точно, – согласилась Фиррина. – Кажется даже, будто он и эти горы сделаны из одного теста.

Оскан перевел взгляд на Тарадана, бегущего по снегу.

– Да, не верится, что в его жилах течет теплая кровь. Скорее уж ртуть или даже ихор, кровь богов.

– Мы умрем? – вдруг совершенно спокойно спросила Фиррина.

Юноша пожал плечами.

– Не знаю. Может быть. Но Тарадан вроде настроен дружелюбно… пока.

– А мне кажется, это все напускное, и если соскрести верхний слой, под его любезностью откроется такое…

– Да уж конечно. Барсы все-таки дикие звери. Только то, что они говорят, как Маггиор Тот, не значит, что у них и на уме то же самое. И если решат, что мы им не по нраву, они сожрут нас и не подавятся.

– Ты прав, наверное. Но ведь у нас не было выбора, правда?

– Не было, – согласился Оскан.

Совсем скоро Фиррина и Оскан поняли, что их путешествие подошло к концу. Перед ними открылась широкая долина, и вервольфы замедлили бег. Крутые утесы, окружавшие долину с обеих сторону, подступали все ближе, и долина переходила в ущелье. На неровностях высоких стен тут и там громоздились огромные глыбы, и казалось, что каменные лица утесов – это замерзшие водопады, а камни – кристально чистые брызги, разлетевшиеся во все стороны в невообразимо далеком прошлом… И далеко не сразу Фиррина заметила светлые силуэты, замершие на каждом из таких камней. Снежные барсы! Каждый был не меньше боевого коня, и их шкуры так идеально сливались со снегом и камнями, что девочка разглядела их только тогда, когда сани проезжали прямо под ними.

– Оскан, смотри!

Мальчик посмотрел, куда она указывает, и придушенно ахнул:

– Да их тут десятки!

– Это только те, кого видим мы. А на нас сейчас вполне могут смотреть сотни или даже тысячи.

Вервольфы продолжали шумно бежать по снегу вслед за Тараданом. Наконец тот остановился у отвесной скалы, замыкающей долину. У подножия утеса Фиррина увидела широкую площадку, где в самом центре красовался большой валун, окутанный сиянием огромных хрустальных сосулек, которые мерцали в свете звезд подобно граненым алмазам. Но девочка тут же забыла и думать о красоте этого зрелища, когда поняла, что на площадке столпились сотни снежных барсов.

– Оскан, да они повсюду!

– Вижу, – очень тихо ответил юноша.

Они ошеломленно смотрели на гигантских кошек, которые ровными кругами расселись вокруг камня, вздымавшегося над их головами футов на десять. И тогда Фиррина поняла, что на вершине ледяной глыбы сидит еще один снежный барс, самый большой из всех. Его белоснежная шесть была испещрена маленькими пятнышками, колечками и черточками, непроглядно черными, словно на благородный мех упали брызги краски с ночного небосклона. А когда сани подъехали ближе, Фиррина и Оскан разглядели морду барса и больше уже не смогли отвести от нее глаз. Его янтарные глаза мерцали, как раскаленные угли, усы топорщились, будто желтоватые ивовые прутья. А когда зверь зевнул, разинув красную пасть, показался ровный строй зубов, которые блестели и переливались как полированные.

Тарадан остановился, а за ним и сани. Барс медленно подошел к Фиррине и Оскану.

– Добро пожаловать ко двору владыки Тараман-тара. Как видите, вашего приезда все ждали, и сам тар готов вас выслушать.

– Вы представите нас? – спросила Фиррина.

– Почту за честь, – ответил барс и, опустив голову, как будто в поклоне, прошептал: – Покажи ему тот же вспыльчивый нрав, что показала мне. Не выдавай своего страха и будь высокомерной, как полагается императрице.

– Если мне понадобится твой совет, господин кошачий, я дам знать, – сердито фыркнула девочка.

– Вот-вот, – одобрительно кивнул Тарадан и подмигнул ей.

Фиррина и Оскан сошли с саней и двинулись вслед за ним к площадке. Под пристальными взглядами такой армии снежных барсов короткий путь превратился в нелегкое испытание, но оба постарались запрятать страх подальше и шли с гордо поднятыми головами.

К площадке вела лестница, сложенная из каменных глыб разного размера. Пока Фиррина с Осканом карабкались по этим грубым ступеням, барсы наверху расступились, открыв чужакам проход к Тараман-тару.

По толпе гигантских кошек пробежал шепот, многие тихо зарычали, но большинство молчали, неотрывно глядя на «трон», будто не решались подать голос, пока тар не покажет, как нужно принимать этих гостей. А Тараман-тар тем временем, вольготно развалившись на камне, со скучающим видом облизывал лапу. Казалось, он и не подозревает о приходе людей. Фиррина и Оскан подошли почти вплотную к его ледяному трону и стали молча ждать.

Тарадан издал басовитый рык и провозгласил:

– Приветствуем владыку Тарамана, великого тара снежных барсов и правителя Ледового царства! По воле его солнце возвращается на небеса и зима правит в свое должное время. Он царст…

– Да-да, достаточно, Тарадан. А то ты так целый день можешь. Кого это ты ко мне привел? – спросил Тараман-тар низким породистым голосом.

Фиррина вынула из ножен меч, уперла его острием в землю и положила руки на эфес. Тарадан ведь предупреждал, что повелитель снежных барсов признает только храбрых и уверенных в себе, так что она набрала побольше воздуха и громко сказала:

– Он никого к вам не «привел». Если бы вы дали ему договорить и должным образом меня представить, то поняли бы, что он препроводил к вашему двору правящего монарха сопредельной державы!

Ее звенящий голос далеко разносился в холодном воздухе. Все барсы потрясенно уставились на нее.

– Я королева Фиррина Фрир Дикая Северная Кошка из рода Линденшильда Крепкая Рука, правительница Айсмарка. Я не управляю движением небесных светил, и ни одно время года не ждет моего разрешения, чтобы прийти на землю. И тем не менее я требую немного уважения от равных мне и почтения от младших по чину.

Тараман-тар повернул свою огромную голову, и его янтарные глаза вспыхнули.

– Так значит, легенды не лгут. Оказывается, и правда есть такие создания, люди, которые умеют говорить на нашем языке. Забавно… – Он снова принялся вылизывать свою лапу. – А то я даже не знал, верить ли тому, что мне докладывали. Но теперь вижу, что мои разведчики не ошиблись. Вы и впрямь такие маленькие и жалкие…

Фиррина сдержала гнев, выразив его только словами:

– Что же до меня, до недавнего времени я ничего не слышала о снежных барсах. Видимо, слава о них не ушла за пределы бесплодных северных земель. Но меня предупредили, что их правитель весьма заносчив и понятия не имеет, как подобает принимать гостей!

Придворные заохали, а Тараман-тар, оторвавшись от своей лапы, свирепо уставился на девочку. Тарадан делал вид, будто внимательно разглядывает снег у себя под носом.

– Так это ты лишила моего глашатая усов и бороды? – проговорил Тараман-тар.

– Я. Его манеры оставляют желать лучшего. Теперь я вижу, что это не его вина.

Тар встал и ответил громким, леденящим кровь рыком.

Фиррина стиснула зубы и, обернувшись к Тарадану, вежливо сказала:

– Пожалуйста, примите мои извинения, почтенный глашатай. Теперь я понимаю, что напрасно упрекала вас. Среди вашего народа учтивость не в ходу. Никто не вправе требовать от вас того, чему ваше отечество не учит своих сыновей.

Тараман-тар снова взревел и с грозным видом шагнул к передней кромке «тронного камня».

– Не пристало леммингам пищать на собрании кошек!

– Я понятия не имею, кто такие лемминги, но, думаю, мало кто из них может похвастаться военной закалкой, стальной крепостью духа и мечом, который раскромсает кошачье горло, прежде чем кот успеет спрыгнуть с камня!

Быстрее цапли Фиррина развернулась, и острие ее меча уперлось прямо в открытую пасть барса, неслышно подошедшего к ней сзади.

– Может, жизнь этого подданного не слишком ценная для вас, господин тар, но если не хотите, чтобы мой меч вошел в его мозг, лучше пусть отойдет.

Владыка барсов едва заметно кивнул огромной кошке, и та осторожно отступила.

– Зачем вы пришли? Чего вы от нас хотите? – спросил тар.

Фиррина снова повернулась к трону и сердито ответила:

– Вообще-то это следовало спросить давно, сразу после приветствия!

– Что ж, большое спасибо, что преподали мне урок хороших манер, – язвительно сказал тар. – Может, теперь окажете любезность и ответите на мой вопрос?

– Разумеется. Я пришла, чтобы предложить свою дружбу.

Гигантский барс засмеялся.

– Ни за что бы не догадался! И зачем же нам ваша дружба, интересно?

– А затем, что рано или поздно люди все равно узнают о вашем существовании, и тогда они снова придут к вам – но не с миром, а с войной!

– На что им сдалась макушка мира?

– Чтобы захватить ее. Поработить ваш народ, убить вас и содрать с вас шкуры.

– Содрать шкуры? – недоверчиво переспросил Тараман-тар. – У вас что, нет своих?

– Есть, конечно, вот только людям бывает холодно, а у вас такой красивый мех, что они захотят сшить из него одежду, дабы выглядеть столь же величественно и роскошно.

Снежный барс замолчал и окинул взором янтарных глаз залитые звездным светом ледяные поля.

– С чего должен я тебе верить? Вы даже угрозы-то не представляете, так, мелочь пузатая. Да и людей, кроме вас двоих, я больше не видел. Для нашего народа вы всего лишь легенда. Может, больше никого и нет?

– Людей можно встретить в любой части света, – ответила Фиррина. – Они говорят на разных языках, имеют разный цвет кожи и верят в разных богов. Но в одном почти все они схожи: не могут жить без войн, власти и богатства. Они хотят подчинить себе все вокруг. Они поистине ужасны, и я никому не пожелаю испытать на себе их жестокость. Может, они и ничтожны на вид, но численность и оружие делают их сильнее самых отважных воинов любого другого народа. Бойся людей, Тараман-тар. Бойся за свой народ, ибо стоит человечеству обратить на вас свой взор, как не будет пощады ни вам, ни вашей земле. За вами начнется охота, вас лишат крова, достоинства, шкуры и оставят на потребу смерти. И земля эта позабудет, что некогда был у нее такой правитель.

Тараман-тар долго и пристально смотрел на девочку, а затем тихо произнес:

– Если ты говоришь правду, Фиррина-тар, то зачем мне союз с такими мерзкими чудовищами?

– Потому что я сказала: почтивсе люди схожи. Почти, но не все. Некоторые живут по законам справедливости и уважают своих соседей, стараясь не причинять им вреда. Мы охотимся, чтобы есть, и берем от природы то, в чем нуждаемся. Как и вы. И всегда стараемся по мере сил вернуть природе долг. Но теперь наши собственные соплеменники грозят нам. И если мы падем, то беда придет и к вам.

Грядет великая война с безжалостной империей, и я пытаюсь создать союз свободных народов, чтобы противостоять ей. К нам уже присоединились вервольфы и даже вампиры, но для победы нам нужно больше союзников. Я предлагаю вам дружбу и смерть, отчаяние и искру надежды, долгую и тяжелую борьбу без уверенности в победе. В одиночку же вы проиграете наверняка – годом раньше, годом позже, но это случится. С нами у вас хотя бы есть шанс.

Ответом на ее слова была тягостная тишина. Тараман-тар поднял голову, нюхая воздух, а когда вновь посмотрел на Фиррину, то сказал:

– Я чую твой дух, королева Фиррина. Он молод, но силен и говорит мне только правду. Но твои слова чудовищны. Как нам поверить в угрозу могущественной империи, которую мы в глаза не видели и о которой даже не слышали до этого дня? И зачем нам вообще заключать союз с людьми, если мой народ прекрасно жил с тех самых пор, как Некто создал нас изо льда, лунного света и солнечного пламени?

Фиррина собиралась с мыслями, решительно расправила плечи и ответила:

– Барсы Мировой оси, я верю, что даже великий создатель сегодня, затаив дыхание, смотрит на нас. Он сделал нас разными внешне, но вложил нам в уста единый язык, а в наш разум – единые мысли, чтобы однажды два его любимых творения смогли поговорить.

Ее голос далеко разносился в морозном воздухе, эхом отражаясь от отвесных скал и утесов, заполняя всю долину.

Фиррина вспомнила о мифе творения, про который рассказывал ей король Гришмак, потому надеялась, что это поможет ей найти отклик в сердцах снежных барсов. Но гигантские кошки хранили молчание. Тысячи янтарных глаз не мигая смотрели на нее, и Фиррине сделалось жутко. Она глубоко вздохнула, чтобы взять себя в руки, и продолжила:

– Тараман-тар спрашивал, что за люди угрожают моей земле и вашим жизням. Я попытаюсь объяснить. Империя Полипонт огромна. Она простирается от Южного моря на восток и запад в такие края, о которых даже мы ничего не знаем. Ее правители жестоки, безжалостны и готовы втоптать в землю все на своем пути.

– Это все только слова, – раздался голос кого-то из подданных тара. – А может быть, ты просто задумала с нашей помощью рассчитаться с кем-то из своих личных врагов. Откуда нам знать, что ты говоришь правду?

– Хороший вопрос, – кивнул тар. – Ну, и откуда нам знать?

– Ниоткуда, – ответила Фиррина, чувствуя, как в жилах закипает кровь. – Вы можете лишь поверить на слово мне, существу, которое вышло из ваших легенд. И если мне не удастся вас убедить, мы все погибнем. Мои города выгорят дотла, людей угонят в рабство, а империя будет и дальше расширять свои границы, захватывая все новые земли. И скоро настанет черед Мировой оси, царства легендарного, прекрасного и пока еще не покоренного. Тогда вам придется в одиночку сражаться против непобедимого врага. И не думайте, что сможете сами победить Полипонт. Все ваше войско погибнет.

Фиррина так разошлась, что вскарабкалась на ледяной «трон» Тараман-тара и, подняв над головой меч, обратилась к толпе:

– И если снежные барсы Мировой оси не помогут нам в нынешней войне, то мой народ и мои союзники погибнут, защищая границы этой земли, которые, по вашему твердому убеждению, безопасны. Стыд и позор тем, кто не хочет защитить север!

Гигантский барс вздохнул и неторопливо подошел к Фиррине.

– Не могла бы ты быть столь любезна, чтобы отвечать на мои вопросы не пылкими речами и оскорблениями, а коротко и ясно? Совету снежных барсов, чтобы принять решение, требуется знать факты, и только. Нам совершенно ни к чему вникать в твои переживания.

Фиррина залилась краской, но успокоила себя тем, что снежные барсы никогда прежде не видели людей и потому не знают, что румянец у них выдает смущение.

– Я готова ответить на любые вопросы совета, но считаю, что имею право говорить все, что думаю.

– Прекрасно. Тогда ответь мне вот на какой вопрос. Ты упомянула легенду о том, как наши народы были сотворены. Я так понимаю, что вы ожидаете от нас помощи еще и потому, что обе наши расы равно возлюблены создателем.

– Да, и поэтому тоже.

– Однако жители империи тоже люди, а следовательно, создатель любит их не меньше, верно?

– Да, они люди, но…

– Но они представляют собой угрозу, вам же мы должны помочь.

– Да.

– Тогда с чего вы взяли, что Некто желает их гибели? Мы делим дар речи со всеми людьми, а не только с народом Айсмарка. Возможно, однажды я буду так же говорить с посланниками империи. Ты говоришь, что они явятся с войной, но это только твои слова. Почему мы должны верить тебе на слово?

– Но… люди империи говорят на другом языке! Вы не сможете с ними поговорить. Никак не сможете! – ликующе воскликнула Фиррина, обрадовавшись, что нашла такой веский довод.

– Другом… языке? – переспросил тар. Похоже, он никогда не слышал этого слова. – Хочешь сказать, что люди империи используют в речи другие слова?

– Да. Только жители Айсмарка и Ледового царства пользуются языком, на котором мы сейчас говорим. Волчий народ тоже знает его, но общается на нем только с людьми. И даже их вампирские величества способны говорить, как мы.

Фиррина чувствовала, что она на верном пути, надо только пройти его до конца – и она победит!

Но тара ее слова не убедили.

– Королева Фиррина, складывается впечатление, будто ты хочешь заставить нас бороться против этих людей только потому, что они говорят на ином языке, как ты это называешь, и потому, что они живут в другой части света, – совершенно спокойно сказал он.

Фиррина попыталась скрыть свое разочарование – снежному барсу опять удалось сбить ее с толку.

– Нет, о великий тар. Айсмарк никогда не вступал в войну и не отбирал жизни, кроме как ради защиты своей земли! Мы судим людей по их поступкам. Их язык и происхождение не важны для нас. Мы с вами всего лишь два родственных народа, у которых общий враг, задумавший покорить мир злом и насилием.

Кто-то из барсов спросил:

– Откуда нам знать, что люди империи говорят другими словами? Скажите что-нибудь как они, и мы поймем, так ли уж мы различны.

– Но я ни слова на их языке не знаю, – растерялась Фиррина.

Она чувствовала себя полным ничтожеством. Еще немного – и все будет потеряно, барсы ни за что не согласятся…

– Гм… кажется, я знаю одну фразу, – раздался тихий голос из тени у подножия трона.

Фиррина, прищурившись, вгляделась в темноту и прошипела:

– Тогда что стоишь, иди сюда скорее!

Оскан вскарабкался на ледяную глыбу и долго моргал, привыкая к яркому лунному свету. Но при виде громадного сборища снежных барсов, наводнивших долину, он потерял дар речи и уставился под ноги, как застенчивый школьник.

– Ну, мы ждем, – нетерпеливо рыкнул тар. – Говори, а мы послушаем этот ваш другой язык.

В эти минуты Оскан выглядел совершенно не солидно, да и в душе ничуть не чувствовал себя великим колдуном и провидцем. Ему вдруг сделалось так страшно, что он едва не расплакался. Но потом где-то глубоко в душе вспыхнула крошечная искорка отваги, разгорелась немного, и Оскан, набрав полную грудь воздуха, прокричал на всю долину:

– Veni, vidi, vici!

Резкий и напуганный голос пронзил холодную пустоту, и по толпе снежных барсов прокатился ропот.

– Да, такие вот слова, – сказал Оскан, к которому постепенно возвращалась уверенность. – Veni, vidi, vici. Маггиор Тот, советник королевы Фиррины, однажды сказал мне, что полководцы империи всегда произносят их, когда вступают на землю, которую собираются покорить. Это что-то вроде ритуала.

– Любопытно, не спорю, – проговорил Тараман-тар. – И что же означают эти слова?

– «Пришел, увидел, победил». Маггиор говорил, имперцы так уверены в победе, что провозглашают себя победителями, едва ступив на чужую землю.

И снова ряды снежных барсов всколыхнулись, возмутившись высокомерием империи.

– Неужели? – протянул тар. – И всегда побеждают? Они что же, непобедимы?

– Если бы я верила в это, то не готовилась бы сейчас к войне, – вмешалась Фиррина. – Я знаю, что их можно остановить. Сразу после Йоля мой отец, король Редрот из рода Линденшильда Крепкая Рука, разгромил первую армию Полипонта. Но, поверьте, каждая такая победа достается огромной ценой. В той битве полегло все войско Айсмарка, погиб и мой отец. – Девочка замолчала.

Гигантские кошки расшумелись, долина наполнилась хриплым рычанием. Потом все стихло.

Фиррина вопросительно взглянула на Тараман-тара.

– Так наши воины чтят храбрецов, павших в бою, – пояснил правитель. – Король Редрот и его армия, должно быть, геройски сражались.

– Воистину так, – гордо ответила девочка. Должно быть, поняла она, эта жертва и ее собственная храбрость произвели гораздо большее впечатление на барсов, чем все предыдущие доводы. – Но подвиг моего отца не остановил вторжение, он только дал нам немного времени. По сути, король Редрот разгромил лишь передовые отряды, посланные, чтобы испытать нашу оборону. Если бы не отец, они бы уже тогда вступили в Айсмарк и присоединили его к империи. Но благодаря королю Редроту им пришлось отложить вторжение до весны.

Если бы империя одержала победу в той битве, не было бы нам пощады. Солдат вражеской армии полипонтийцы казнят, их дома грабят и сжигают. Из тех же, кто остается в живых, самых юных и самых старых убивают, а сильных и крепких забирают в рабство. Вот с кем вы столкнетесь – сейчас, как часть союза, у которого есть хотя бы малая надежда на успех, или в недалеком будущем, в одиночку, и тогда не ждать вам спасения.

– Королева Фиррина, я вижу, вы совершенно честны с нами, – произнес Тараман-тар. – Вы предупредили нас, что если сейчас мы не вступим в борьбу, то в конечном итоге империя доберется и до нас. Вы также предупредили нас об огромной опасности, которая нас ожидает, прими мы ваше предложение. Как правитель снежных барсов я мог бы приказать моим подданным сражаться в предстоящей войне, но я не сделаю этого. Выбор остается за ними.

Он окинул взглядом снежных барсов, которые внимательно слушали его речи, а затем вновь обратился к Оскану и Фиррине:

– Сам я считаю, что мы должны ухватиться за ту, пусть и слабую, надежду, которую дает нам этот союз, и помочь отстоять Айсмарк. Но я не уверен, что со мной согласен мой народ. – Он помедлил. – Учитывая факт, о котором вы не можете знать, королева Фиррина.

– И что же это?

– Мы уже воюем.

– Уже?.. – Фиррина запнулась, понимая безнадежность своего положения.

– Даже если совет снежных барсов согласится вступить в ваш союз, мы не сможем послать вам на помощь полноценную армию, потому что должны защищать свои восточные границы от ледяных троллей.

– Ледяных троллей? И кто же они такие? – тихо спросила Фиррина.

Ей было обидно до слез. Столько преодолеть – и все зря!

– Наш давний враг. Тролли ненавидят всех, у кого в жилах течет горячая кровь, и атакуют наши границы каждую зиму. Пока нам удается сдерживать их, но если мы распылим свои силы, они опустошат наши земли, разрушат логовища и перебьют нас.

Фиррина смиренно кивнула. Оправдались ее худшие опасения, но она продолжала слушать Тараман-тара.

– Тем не менее, думаю, можно сделать вот как. Гарнизоны на востоке мы не тронем, а я поведу на войну с империей свою личную гвардию. Кроме того, я соберу добровольцев из западных земель. Ни моя гвардия, ни добровольцы запада еще не участвовали в защите восточных границ, поэтому они полны сил и готовы сражаться.

– Сколько солдат вы можете привести с собой? – тут же воспрянув духом, спросила Фиррина.

– Моя гвардия – это тысяча барсов, и еще около тысячи наберется добровольцев.

Королева чуть не завизжала от восторга и облегчения, но тут вспомнила, что барсы еще не приняли решения.

– Владыка Тараман-тар, Айсмарк и все северные земли будут в вечном долгу перед вашим народом, если он согласится вступить в наш союз. Пожалуйста, попросите их сделать свой выбор.

И тогда огромный снежный барс встал на задние лапы и, возвышаясь над землей, словно гора, готовая обрушить лавину, трижды прорычал в зимнее небо.

– Услышьте глас мой, снежные барсы, ибо выбор за вами! Ни один народ не может противостоять сразу двум врагам. Мы окажемся меж двух огней, между империей и троллями. Люди предлагают нам свою дружбу и поддержку. Они просят нас вступить в невиданную доселе войну против народа, превосходящего нас по численности и силе. Сделайте выбор: объединиться и, быть может, погибнуть с королевой Фирриной или же остаться при своем и погибнуть наверняка, когда армии наших союзников будут повержены и придет наш черед.

Тар замолчал и окинул взглядом своих подданных, которые живым ковром накрыли Ледяную долину.

Ответом ему была абсолютная тишина, которую нарушали только посвисты ветра да скрип снега на морозе.

Подождав некоторое время, Тараман-тар прорычал:

– Выбор, народ мой, только за вами!

И тогда долину наполнил оглушительный рев и мяв. Ни Фиррина, ни Оскан не могли разобрать в этом безобразии ни единого слова. Наконец все замолкли, и Тараман-тар кивнул.

– Совет обсудил твое предложение, Фиррина-тар. Тебе есть что сказать?

– Было бы, если бы я знала, что они решили, – ответила девочка в нетерпеливом раздражении.

– Ты победила. Снежные барсы Мировой оси будут сражаться на твоей стороне.