Текст книги "Грядущая буря"

Автор книги: Стивен Майкл Стирлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 33 страниц)

Парень покачал головой. «Конечно, как скажешь».

Пока фон Россбах смотрел ему вслед, он завязал бандану себе на голове, надел модные броские солнечные очки парня и взял в руки его рюкзак. Он стал следить за тем, как парень распахнул дверь и бегом спустился по лестнице. Он решил срезать путь через газон, но в этот момент он упал, рухнув почти к корням олеандра. Дитер не стал больше ждать; он повернулся и бегом направился к другой двери здания и спокойно прошел к зданию, где засел стрелок. Оказавшись внутри, он бросил рюкзак и помчался вверх по лестнице на крышу. У него оставалось всего несколько минут, чтобы оказаться позади своей жертвы.

«Неужели «Сектор» стал так грязно работать, или мне просто повезло?», думал он, мчась по лестнице, уворачиваясь от случайно попадавшихся ему на пути студентов на нижних этажах.

Обычной практикой предусматривалось, по крайней мере, еще два стрелка на лестничных площадках для страховки, как раз на случай подобных контратак. Но фон Россбах обнаружил здесь лишь пустынные лестницы, настороженно выглядывая за угол на последних двух этажах.

Дверь на выход была закрыта, но, как он и ожидал, язычок замка был прижат кусочком прозрачного скотча. Она бесшумно открылась, и он вышел на крышу, бросившись вперед, стараясь не ступать тяжело, а идти на цыпочках.

Стрелок с винтовкой для стрельбы дротиками был одет в неприметные черные спортивные штаны – мода кампуса отлично подходила спецслужбистам – и лежал за подставкой для ружья, глядя в маленький бинокль на лужайку. Чемоданчик для хранения винтовки, был открыт, и в нем были видны пазы, куда складывалось разобранное на части оружие.

Он услышал шаги Дитера, когда австриец был еще в пяти ярдах от него; это было одним из недостатков 260 фунтов твердых мускулов. Снайпер был высоким, но щуплым, гибким и очень быстрым. Он вскочил с гудрона и гравия, эффектно извернувшись, в стойке на руках, выбросив одну свою ногу в ботинке в лицо бежавшего к нему человека.

Дитер заблокировал этот удар скрещенными руками, схватил его за лодыжку и развернул, подняв его в воздух и хлестнув им, словно гигантским бичом. Единственный пронзительный крик не верящего своим глазам человека был прерван сильным глухим стуком – это голова снайпера ударилась о крышу и отскочила. Австриец бросил обмякшее бесчувственное тело и ухмыльнулся. У его мощного телосложения имелись и свои преимущества; одно из них заключалось в том, что все считали, что двигается он медленно.

Он выглянул из-за низкого парапета крыши; над распростертым внизу на земле студентом склонилось двое мужчин. Они перевернули его и посмотрели друг на друга, а затем посмотрели на крышу, где лежал Дитер. Оттуда, где они стояли, никаких деталей разглядеть было невозможно, потому что у него из-за спины светило солнце. Они увидели лишь его голову и частично плечи. Он развел руками в жесте «вот те на!» и скрылся из виду.

Затем, пониже пригнувшись, он пробрался к противоположному концу здания, откуда был виден кабинет его старого друга и учителя, доктора Пола Вэнга. Вэнг был ученым и инженером, в течение уже многих лет обучавшим лучших агентов «Сектора» обращению с электронным оборудованием и высокотехнологичными устройствами. Порой им требовалось приложить все свои усилия, чтобы оставаться спокойными, общаясь с людьми с другой стороны.

Дитер когда-то помог этому хорошему доктору, уладив небольшую проблему, связанную с его сыном, и после этого они стали друзьями. Вот почему фон Россбах явился сюда; встретиться с надежным товарищем, который, как он считал, сможет ему помочь. И хотя он был уверен в том, что Вэнг действительно в состоянии ему помочь, в то же время теперь он был уверен, что профессор не является его другом.

«Избавимся от назначенных встреч», подумал он. «И двинемся дальше».

На другой стороне улицы ступеньки и газоны были пусты, за исключением двух молодых студентов, прислонившихся к стене и о чем-то разговаривавших. Они были, пожалуй, по виду немного староваты для студентов, несмотря на свои книги и обычную для студентов одежду. Хотя тут полно было всяких аспирантов и докторантов, что объясняло такое несоответствие их возрастов.

Фон Россбах все равно посчитал бы их агентами «Сектора», даже и без выдавших их красноречивых жестов, когда они коснулись своих наушников, что сразу же их обоих мобилизовало, и несмотря даже на их маскировку. Он работал с ними еще так недавно, без малого всего лишь лет пять назад.

«Наверно, они считают меня полным кретином», подумал Дитер. Иначе зачем им посылать людей, которых он просто не мог не заметить, что они прибыли сюда за ним? Вздохнув, фон Россбах отошел от края здания и осторожно направился к двери на лестницу. Когда он отошел назад на расстояние, достаточное, чтобы его не было видно с улицы, он выпрямился во весь рост и ускорил шаг.

«Конечно, тот факт, что это были люди, которых я тут же узнал, указывает на то, что у меня в «Секторе» по-прежнему имеется друг». Но затем он отодвинул эту идею в сторону, на потом. Будет о чем поразмыслить в дождливый день. В данный же момент ему была необходима вся его смекалка. В конце концов, это может лишь означать, что у них просто не хватает агентов в этом регионе.

В данный момент лучше всего было отменить эту часть операции и перейти к следующей встрече.

Он постарался один или два раза запутать за собой следы, а затем направился на место встречи с Джоном в Нью-Мексико.

БОСТОН

Всего лишь десять дней, но это были десять чудесных, замечательных, сказочных дней. Джон никогда в жизни так не был счастлив. Он пробирался в аудитории и говорил с профессорами, часами просиживал в библиотеке, работал вместе с Венди и ее друзьями в лабораториях.

Они даже находили время просто тусоваться, либо в комнате Снога, либо в студенческих кафе за кампусом, и он ухватывал отдельные черты и картинки бостонской жизни глазами студента, побывав в книжных магазинах, на Гарвард-сквер и в небольших театрах. Они целыми ночами говорили о том, как спасти мир, как нынешний, так и тот, который, как опасался Джон, наступит в будущем. Это было увлекательно, доставляло удовольствие, и было в некотором смысле очень полезно. Хотя бы на пару дней он позволил себе забыть, что он должен был делать, и просто наслаждался всем этим. Он даже потанцевал с Венди. Джон улыбнулся, вспомнив об этом; эта девочка умела владеть своим прекрасным телом.

А вот что он не сделал – это он даже не поцеловал ее. Видит бог, этого ему очень хотелось; каждый раз, когда она входила в комнату или в аудиторию, ему казалось, что вены у него наполнялись растопленным маслом.

Сны его определенно улучшились с тех пор, как он с ней познакомился. А запах ее чуть было не заставлял его мозги напрочь отключаться. Он всерьез опасался, что втюрился по уши.

Джон посмотрел на нее, и она ему улыбнулась. Затем она взяла его руку, и он лишился дара речи; даже если бы он и смог что-то произнести, в мыслях у него было совершенно пусто. Тело его, однако, точно говорило ему то, что именно ему было нужно.

Венди настояла, чтобы они поехали в аэропорт общественным транспортом. Он подозревал, что она больше была заинтересована в том, чтобы провести вместе с ним как можно больше времени, а не просто сэкономить деньги. И не потому, что у нее водились лишние деньги или было много свободного времени.

Солнце играло медными бликами в ее медовых волосах, и Джон вздохнул. Он не знал, как быть. Он знал, что хотел сделать, просто он не считал, что это правильно.

Смотрите, что случилось с его матерью и отцом. Кроме того, он был еще слишком молод, чтобы мыслить с точки зрения вечности.

Но… они с Венди, казалось, так хорошо подходили друг другу. Как будто они знали друг друга всю жизнь. После того, как ее первоначальная ядовитая колкость исчезла, Джон обнаружил, что ему никогда еще не было так хорошо ни с кем, как с ней – кроме его матери.

«И это неправильно», думал он. Можно ли сравнивать свою девушку с мамой? Не то чтобы они были чем-то похожи друг на друга. Венди была мягче его мамы во всех отношениях. И ему это нравилось.

Может быть, это было потому, что Венди, как и мама, знала правду и верила тому, что он говорил о Скайнете и Судном Дне.

И вовсе не потому, что она легко в это поверила, никоим образом. Венди и ее друзья были толковыми умниками, и всем им был свойствен естественный скептицизм всех ученых. Но процессор Терминатора перевесил все их возражения. Им нечего было сказать в ответ на явную и исключительную изощренность конструкции этой штуки. За исключением «ни хрена себе!», что они произносили очень часто, все они дали ему слово, что никто за пределами их группы не узнает от них об этом артефакте. Тем временем они каждый свободный час тратили на разгадку его конструкции и того, как он функционирует. А также на восстановление любых возможных программ и (или) файлов с данными.

Он также добился их согласия приехать в Парагвай или, по крайней мере, покинуть город по окончании учебы. Это было тяжело, потому что им всем хотелось здесь остаться, по крайней мере, в магистратуре Массачусетского технологического института.

Остановка «Аэропорт Логана» – уж как-то слишком быстро. Они с Венди, взявшись за руки, вышли из вагона метро, и пошли вверх по лестнице, ждать автобуса.

«У тебя не так много времени остается до посадки», сказала Венди, взглянув на часы. «Может быть, нам лучше было взять такси».

Джон слегка улыбнулся. «Все нормально», сказал он. «Так даже лучше – у службы безопасности будет меньше времени меня обнаружить».

Она с тревогой посмотрела на него. Джон был без всякого грима. Он сомневался, что он ему будет нужен, с учетом того, что состаренное на компьютере фото, имевшееся у органов, лишь весьма отдаленно его напоминало. О, этого фото было достаточно, чтобы попытаться убедить людей в том, что ты утверждаешь, что являешься Джоном Коннором, что ты не лжец. Но просто проходящего мельком мимо никто не узнает, он был в этом уверен.

Им пришлось стоять в автобусе, держась за поручни и глядя друг другу в глаза. Он слышал об этом пристальном взгляде и недоумевал, как людям могло такое нравиться. Но с Венди это оказалось чем-то волшебным, зачаровывающим. Они чуть не пропустили свою остановку.

Они действительно опаздывали, и они в конце концов побежали. Он улыбнулся ей, когда женщина у входа на посадку взяла у него билет, и собирался уже было забрать его обратно и подняться на борт… когда Венди с какой-то внезапной остервенелостью обхватила его руками и поцеловала.

У Джона перехватило дух, но затем он улыбнулся, почувствовав… слишком многое.

Венди на мгновение казалась самодовольной. «Думаю, ты юн и неопытен во всем», прошептала она.

Он почувствовал, что краснеет, и, когда он огляделся вокруг, дама с билетами поспешно отвернулась, но улыбка на ее лице еще сохранялась.

«Влюбленного любит весь мир», подумал Джон. Он наклонился к Венди. «Надеюсь, мы снова встретимся», пылко сказал он.

«О, я обещаю тебе, что да», сказала она.

Он почувствовал, что рот у него расплывается в улыбке до самых ушей. «Проследи за тем, чтобы все сдержали слово», предупредил он.

«Не сомневайся», согласилась она. «И мы все покинем город, сразу же после того, как закончим с учебой, или даже раньше, если ты нам скажешь». Тут вдруг она забеспокоилась. «Береги себя, Джон. И будь осторожен».

Он снова улыбнулся. «Но я не могу сказать ей, почему – нельзя говорить девушке, которая так тебя целует, что она похожа на твою маму». «Мне пора», сказал он спустя мгновение.

«Да», сказала она.

Он быстро, но страстно поцеловал ее и отправился на борт. Он не собирался оглядываться назад, но не смог удержаться. Он был рад, что это сделал; Венди послала ему воздушный поцелуй.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

СЕВЕРНАЯ КАЛИФОРНИЯ

Почти в Орегоне, на восточном берегу озера Гуз, укрытый раскидистым зеленым пологом древних сосен, стоял небольшой бревенчатый домик. Одноэтажный, с каменной трубой и тремя комнатами, одна из которых сплошной стеклянной стеной выходила на озеро, а также с самой современной дровяной печью. Домик также мог похвастаться собственным генератором, плюс массой других, загадочных скрытых устройств. Для деревенского бревенчатого домика он был поразительно современным, продуктом двадцать первого столетия.

Неподалеку от него в само озеро выдавался деревянный причал; к дальнему его концу была привязана небольшая лодка с подвесным мотором. Пирс так низко спускался к воде, что легко можно было с него ступить на борт.

В самом конце пристани в алюминиевом кресле с желтым пластиковым креплением сидел крупный мужчина лет шестидесяти. Его седые волосы были прикрыты потрепанной шляпой хаки, украшенной рыболовными крючками и пластиковым бейджиком с лицензией на рыбалку и охоту. На нем были коричневые шорты, белые носки с сандалиями и неоново-оранжевая рубашка, украшенная ярко-голубыми цветами гибискуса и зелеными колибри.

В одной руке он держал дорогую высококачественную удочку и катушку, конец которой лежал у него на бедрах.

Другая рука была согнута у него на колене; казалось, он дремал. Рядом с ним в красно-белом ведерке для охлаждения находилась банка с пивом.

Дитер уже больше двух часов с разных мест вокруг домика следил за этой идиллической сценой. Оказалось, что кроме него самого и этого пожилого человека вокруг не было ни души. Приятное разнообразие. К настоящему времени ему уже несколько раз приходилось отказываться от встречи с людьми, которых он хотел привлечь, из-за присутствия «Сектора».

Но если они и были здесь, то они слишком хорошо прятались от него. Пора было выйти из укрытия. Он тихонько подкрался к пирсу.

Рука у пожилого мужчины дернулась, и внезапно в ней оказался Вальтер P-38 – старый, ухоженный и смертоносный, 9-миллиметровое дуло которого размером с пушку уверенно уставилось прямо в лицо Дитеру. Его взгляд переместился на крошечные зеркала у внутренних краев его огромных солнечных очков.

«Господи Иисусе, Дитер, почему ты так долго?», спросил он. «Я уже думал, что мой проклятый мочевой пузырь сейчас вот-вот лопнет». Он встал и протянул ему удочку. «Давай, смотай удочку и заходи в дом».

Дитер остановился, разинув рот от удивления, застигнутый врасплох. «Как какой-то сопляк-новобранец», подумал он.

«Откуда ты узнал?», спросил он, взяв у него из рук удочку.

«Господь Всемогущий, ты так шумел и гремел, что я подумал, что подвергся нападению медведей. Захвати и пиво тоже с собой».

Фон Россбах некоторое время понаблюдал за тем, как пожилой человек поспешил бодрой трусцой по тропинке к домику; затем, покачав головой, он начал сворачивать удочку и неиспользованную приманку. Он всегда говорил, что босс был экстрасенсом.

Когда фон Россбах был молодым агентом, направленным в подразделение Дока Холмса, он довольно скоро понял, что его наставник очень быстро и проницательно ориентируется в текущей обстановке.

И хотя Док был хорошо вышколен и обучен всем аспектам скрытых техник, он ясно давал понять, что предпочитает, чтобы его агенты полагались в основном на свои врожденные способности.

«Что будете делать, если почувствуете, что батарейки внутри вас садятся?», ехидно спрашивал он. «Пойдете домой?»

Док умел быть столь же несносным и раздражающим, сколь и потрясающим. Всякий раз, когда они собирались вместе, он заставлял Дитера чувствовать себя самоуверенным молодым учеником в фильме про кун-фу, который никогда не сможет стать лучше своего учителя.

Дитер сунул удочку под мышку, а кресло под другую, и захватил с собой также ведерко с холодной водой. В каком-то смысле приятно было знать, что ему еще есть чему поучиться. «По крайней мере, это означает, что я все еще не старый учитель. И он никогда не заставлял меня ходить по рисовой бумаге так, чтобы ее не порвать [верх искусства ниндзя – Прим. переводчика], и не просил меня полагаться лишь на Силу».

Когда он вошел в домик, Док щелкал переключателями какого-то прибора, похожего на невероятно сложную стереосистему.

«Садись», пригласил его Док. «И угощайся пивом».

Он продолжил возиться с приемником, хотя никакой музыки не прозвучало. Фон Россбах выбрал себе пиво и сел, смотря на него и не ничего не говоря.

Наконец Холмс сел сам и, указав на приемник, заговорил так, словно продолжал продолжающийся разговор. «Да, «Сектор» обещал мне, что не будет держать меня под наблюдением, когда я выйду в отставку. Они солгали». Он провел пальцем по носу и подмигнул. «Но в обмен на это я-то им никаких обещаний не давал. Что я сейчас сделал – это стер разговор, который у нас только что произошел, и заменил его чириканьем птичек и водой озера, плещущейся о причал». Он усмехнулся. «Мне жаль бедолагу, которого они поставили меня слушать; его мозги сейчас, вероятно, превращаются в лапшу «New Age». Сделав глоток пива, он посмотрел на своего бывшего агента.

«Итак, что привело тебя сюда, на озеро Гуз? Я слышал, ты, уволившись, уехал в Парагвай, нашел куда!»

Дитер поёрзал в кресле. «Парагвай – там славно», сказал он, немного оправдываясь. «Немного скучновато иногда, но в основном очень даже неплохо».

Фыркнув, Док сказал: «То же самое и озеро Гуз, если тебе так нравится помирать от скуки». Он погрозил пальцем. «Твое поведение вызвало различные толки, разговоры всякие пошли, дорогой мой мальчик. Что там такое произошло, о чем мне говорили, насчет тебя и Сары Коннор?»

«Откуда вы об этом узнали?», спросил фон Россбах.

Док самодовольно улыбнулся. «Помнишь, я сказал, что не давал им никаких обещаний? Нууу… я нашел способ постоянно получать новости и быть в курсе. И когда ты ушел, я слышал, что ты просто… взял и ушел».

«Я полностью выработался там, просто до предела», Дитер согласился. «Не мог дождаться уйти оттуда. Они согласились».

«Ты об этом собираешься поговорить?», спросил Док.

«Тут нечего даже обсуждать», сказал фон Россбах. «В моем последнем задании не было ничего такого, из-за чего оно стало последним. Оно просто было, и всё. Может быть, между заданиями у меня были слишком маленькие промежутки, может, мне следовало взяться за работу в офисе, а не оставаться оперативником». Он пожал своими большими плечами. «Не знаю; просто с этим уже покончено».

Холмс проницательно посмотрел на него. «Еще раз спрашиваю, что там произошло, с Сарой Коннор? Не похоже на тебя, чтобы ты стал на сторону террористов».

«Так вот о чем поговаривают?», подумал Дитер. Конечно, об этом, а что еще они могли подумать? «Сара Коннор – не террористка», сказал он вслух. Он произнес это монотонным голосом; он и не ждал, что ему поверят.

Док в ответ на это приподнял бровь. «Не террористка? Она взорвала, по крайней мере, три компьютерных предприятия, и это лишь то, что известно. Ладно, пусть два из них принадлежали Кибердайну, но все равно это считается тремя терактами. Не говоря уже о том, что она обвиняется в контрабанде наркотиков и торговле оружием. Это именно то, чем и занимаются террористы, дружище».

Дитер вздохнул. Он приготовился рискнуть тем, что по-настоящему здесь ценил, – все еще существующим уважением этого человека. – «Но что, если она не сумасшедшая, Док?» Он поднял глаза и встретился ним взглядом.

При этой фразе Док поднял обе брови. Он сидел молча, размышляя некоторое время над своим бывшим агентом. «Не сумасшедшая», сказал он, наконец.

«Готовы ли вы меня выслушать?», спросил его фон Россбах.

Холмс надул губы и выпустил струю воздуха. Он пожал плечами. «Конечно, почему нет, что за фигня, у меня в расписании никаких дел в настоящий момент нет».

Дитер внимательно посмотрел на него; Дитер понимал, что если тот не поверит его рассказу, Док сдаст его «Сектору» во мгновение ока. Он провел рукой по лицу, чувствуя отчаяние. «Ладно, именно для этого ты сюда и приехал», сказал он себе.

«Все это правда», просто сказал он. Дитер махнул рукой. «Всё».

Некоторое время Док сидел неподвижно, словно чего-то ожидал. «Да?», воскликнул он. «Вот это все твое объяснение? Потому что, знаешь ли, я тут сижу и жду от тебя чего-то большего. А что если мне о Саре Коннор известно лишь то, что ей нравится взрывать компьютерные предприятия?»

С досадой вскинув голову, фон Россбах сказал: «Вы знаете больше об этом деле, чем говорите! Я хорошо вас знаю, Док. Я работал на вас в течение десяти лет. Если бы вы увидели мое имя, связанное с ее именем, в файлах «Сектора», вы бы непременно заглянули в них. Я знаю, что вы бы так сделали».

Док закачал головой вперед и назад. «Ладно, догадка верная». Некоторое время он молчал, глядя куда-то в центр между ними. «Должен признаться, меня очень заинтриговал тот тип, который расстрелял полицейский участок, а через десять лет опять появился, в торговом центре». Он махнул рукой фон Россбаху. «Это был ты! Единственное отличие было в том, что во время обоих инцидентов ты работал на меня, а в первом случае ты вообще физически находился рядом со мной. И что же я должен был думать? Я знаю, что у тебя нет никакого злодея-близнеца. Я слышал, говорят, что у каждого есть двойник, но это все чепуха».

Дитер наблюдал за Доком, пока тот размышлял вслух об этом, постукивая пальцами по подлокотникам кресла. Док поднял на него глаза. «Коннор утверждает, что этот тип был чем-то вроде робота». Утверждение, которое в действительности было вопросом.

Дитер кивнул. «Мне пришлось столкнуться с несколькими из них, такими же, Док. Они похожи на меня, выглядят в точности так, как я. Я видел их внутренности; они из металла. Стальные стержни, кулачковые механизмы, гидравлика, действительно впечатляющий небольшой блок питания, электронное управление – нейронные компьютерные сети. Все это по-настоящему».

Некоторое время молча смотрев на Дитера, Док затем сказал: «Выходит, что вся эта хрень с высшим управляющим идеальным компьютером-убийцей и Судным днем… все это тоже правда, реально?»

«Надеюсь, что нет. Именно это Сара все эти годы и пытается предотвратить». Он закусил губу. «К сожалению, мы пришли к выводу, что, возможно, его и нельзя будет остановить. Возможно, он должен будет произойти, и невозможно ничего сделать, чтобы это предотвратить. Максимум, что возможно сделать, это смягчить обстоятельства и последствия. Вот почему я сюда и прибыл».

«Да, Вэнг сказал, что ты вербуешь людей».

Док выжидающе на него смотрел. Дитер почувствовал, что к лицу его крадется жар. Только Док мог заставить его почувствовать себя наивным ребенком, лепетавшим глупости. «И вот, значит, я надеялся, что мы можем полагаться на ваше содействие, когда придет тому время». Да, именно так. На этот раз он стал ждать, когда заговорит Холмс.

«Ты серьезно к этому относишься, я вижу», сказал, наконец, Док. «Не готов сказать тебе, что осчастливлен этим; похоже, ты нашел себе хорошее хобби, чтобы несколько оживить и разнообразить свою жизнь после отставки». Он сжал губы до тонкой линии, а затем встретился взглядом с фон Россбахом.

«Но я доверял тебе раньше и был прав. Так что… Я воспользуюсь такой возможностью и соглашусь тебе помочь. Но!» Он строго поднял вверх палец. «Я не собираюсь быть соучастником каких-либо акций сумасшедших террористов. Если твоя девушка испытывает зуд взорвать еще что-нибудь, я бы посоветовал тебе отговорить ее от этого, или я уйду. Понял?»

«Да», просто ответил Дитер. «Спасибо».

«Так чего же ты от меня хочешь?»

«Когда придет время, нам понадобится какое-то более или менее безопасное место, где могут укрыться люди».

Дитер посмотрел на тихое и безмятежное озеро. «Здесь может быть прекрасное место для этого. Нам также потребуются ваши навыки в обучении людей». Он запнулся на секунду. «И нам потребуется место, куда можно будет завозить и складировать припасы».

Фон Россбах почувствовал чрезвычайное облегчение. Тот факт, что Холмс согласился с такой готовностью, означал, что тот изучил вопрос и продумал его. А там, где впереди Док, за ним последуют и другие; целые поколения агентов «Сектора» и его союзников или работали, или обучались под руководством этого старика. Он был рад, что тот рискнул и присоединился к нему.

Док кивнул пару раз, а потом задумчиво прищурил глаза. «Насколько плохо все это может обернуться, как ты ожидаешь?»

«Вообще скверно», сказал Дитер. «Не так плохо, как это могло обернуться шесть лет назад. Но все равно плохо. Миллиарды погибших. Конец цивилизации, такой, какой мы ее себе представляем. А возможно, и исчезновение самого рода человеческого».

Холмс кивнул, глядя на плетеный коврик под ногами, затем поднял глаза и острым взглядом посмотрел на него. «Мне действительно хотелось бы надеяться, что она сумасшедшая, Дитер, если это может стать изменением к лучшему по сравнению с первоначальной версией».

Уголок рта у австрийца изогнулся в полуулыбке: «Мне бы тоже этого хотелось».

ШОССЕ ПО ДОРОГЕ В ЮТУ

Если кто-нибудь мог что-нибудь разглядеть сквозь затемненные окна фургона, он увидел бы двух высоких угрюмых близнецов, приземистого, темноволосого лысеющего качка и ребенка ангельской красоты. Вьющиеся золотые волосы Алиссы ниспадали ей на спину, доходя почти до середины, и она выглядела очаровательно в маленьком синем сарафанчике без рукавов и белых сандалиях. В руках у нее была белая сумочка, какую носят уже взрослые дамы, и которая была почти такого же размера, как и она сама.

В этой сумочке находились все их удостоверения личности, водительские права на каждого из Терминаторов, документы на право собственности новым домом, на регистрацию фургона и несколько тысяч долларов наличными, все то, что, как считала Клея, им может понадобиться, чтобы без проблем добраться до их нового места базирования в Юте.

Старшая Инфильтраторша не знала, что Алисса собрала и положила все эти бумаги в одно место, и была бы этим очень недовольна, если бы узнала. Но Алиссе это казалось правильным, и поскольку она не слишком-то доверяла своей старшей сестрице, она решила прислушаться только к своим ощущениям.

Алисса с нетерпением ждала переезда и обустройства на новом месте. Она уже довольно долго сдерживала усиление своего взросления, и ощущение того, что она выбивается из графика, ее мучило.

Время от времени, чтобы отвлечься, она залезала в компьютер сестры, чтобы узнать, что искала и смотрела там Клея. Ее не интересовало общение, не до такой степени, как ей хотелось оказаться в каком-нибудь более интересном месте, чем бесконечные пространства раскачивающейся полыни за окнами. Нью-Йорк же был огромен, в нем была масса зданий умопомрачительных размеров, и он кишел жизнью, одновременно завораживающей и отвратительной.

По большей части, подобно Терминаторам, она не обращала никакого внимания на зачастую весьма живописные пейзажи, мимо которых они проезжали. Иногда она подмечала подходящее место для засады, или же места для размещения автоматизированных заводов.

Но по большей части эти земли были пустынны, и, насколько она себе представляла, останутся такими всегда. Она переключилась на свое внутреннее видение, вернувшись к оживленным улицам Нью-Йорка. Именно там будет проходить война. Там, вдоль Миссисипи и на Западном побережье. Уже скоро, надеялась она. А пока что эта пустынная земля была прекрасным местом для того, чтобы начать строить на нее планы и подготавливать себе союзников.

«Я хочу есть», сказала она, в конце концов. «Остановитесь у какого-нибудь ближайшего подходящего заведения».

Терминаторы даже не стали отвечать, что получили ее приказ; в этом не было необходимости. Даже произнесение его вслух являлось в основном вопросом ее самообучения человеческому поведению.

У них в фургоне имелись запасы всего необходимого, но ей было скучно, и ей хотелось начать социализацию как ее самой, так и Терминаторов, до такой хотя бы степени, на которую был способен каждый из них. Ведь действительно невозможно было эффективно уничтожать людей, если те начнут чувствовать угрозу.

ПРИДОРОЖНОЕ КАФЕ «ДАФФИ», ШТАТ ЮТА

Ресторан был чистеньким, с черно-белой кафельной плиткой на полу и с отбитыми краями поверхностей, покрытых формайкой; здесь пахло готовившейся едой, но не конкретной какой-нибудь и не приправами, а разве только немного горячим маслом. Они вчетвером заняли кабинку, где трещины в пластиковом покрытии были тщательно залеплены скотчем, и к ним подошла официантка в розовой фирменной одежде и удобных туфлях с покрытыми пластиком меню. Меню были слегка липкими на ощупь.

«Комплексный блю-плейт* с рубленым бифштексом в панировке», заявила она обалдевшим машинам и Инфильтраторше.

– – – – – – – – – – – – -

* Комплексный блю-плейт – недорогое комплексное блюдо, включающее в себя мясо и овощи в американской кухне, подается на одной тарелке, разделенной на несколько секций.

– – – – – – – – – – – – -

«Рубленым… бифштексом… в панировке…?», спросила Алисса. У нее в голове возник нелепый мысленный образ переворачиваемого на гриле мяса птицы.

Официантка усмехнулась. «Никогда не пробовали, дорогая?», спросила она. «Обмакиваете мясо в ту же панировку, что и курицу, а затем обжариваете».

«Интересно», сказала Инфильтраторша. Не похоже было на очень здоровую пищу. «Да, мы это заказываем», сказала она, возвращая меню женщине.

Официантка подняла брови и посмотрела на Терминаторов. По своему опыту она знала, что здоровые и крепкие мужики обычно не подчинялись маленьким блондинистым куколкам.

«А вам, мальчики, это подойдет?», спросила она с сомнением. Они вернули ей меню и просто посмотрели на нее. «Вам как хочется, чтобы эти бишфтексы были приготовлены?»

Алисса заморгала, обдумывая вопрос. Он был похож на подвох. «Пока они полностью не будут готовы», сказала она после паузы.

Официантка посмотрела на нее таким взглядом, который говорил: «Не болтай больше мне глупостей, малышка».

«Мало-, средне-или хорошо прожаренное мясо?», кратко спросила она.

«Ах, среднепрожаренное», ответила Алисса. Это показалось ей беспроигрышным вариантом.

«Что будете пить?» Голос официантки стал чуть более холодным под их непоколебимыми взглядами.

«Воду, только воду», сказала Алисса. Если пища будет нездоровой, ей вовсе не хотелось усугублять ошибку жидкостями с избытком сахара или кофеина.

«А вы, мальчики?» Официантка остановилась, занеся карандаш над блокнотиком.

«Для всех нас воду», ответила ей Алисса.

Официантка фыркнула и покачала головой, отходя от них; может, они играли в какую-нибудь дорожную игру, развлекая ребенка. Мне-то какое дело? Девочка казалась довольно вежливой.

Алисса с интересом оглядела помещение. Вся мебель тут была по меньшей мере тридцатилетней давности, в том числе и некоторая реклама. По крайней мере, реклама в форме часов, ламп и светильников. На нее посмотрели двое мужчин в конце стойки. Они улыбнулись ей и дружелюбно пошевелили пальцами. Она просто посмотрела на них, пока они не отвернулись.