Текст книги "Иорич"

Автор книги: Стивен Браст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

11

Лорд Карвер, в настоящее время пребывающий в крыле Иорича в ожидании казни, отказался свидетельствовать перед ассамблеей. Мы, однако, можем резонно заключить, что основной мотив востания был финансовый. Организация военных сил, начавшаяся в 239 году правления Зерики, и то, что можно назвать попытками пропаганды, начавшееся в 249 г., со всей очевидностью свидетельствуют, что попытка выйти из состава Империи планировалась несколько лет. Менее очевиден ответ на вопрос, ожидал ли он поддержки со стороны графини Сикеры и баронов Высоокго Оплота и Делоры. Вопросы, ожидал ли лорд Карвер этой поддержки, какие мог иметь основания для такого ожидания и почему поддержки в итоге не получил, выходят за рамки нынешнего следствия, однако стоит отметить, что если бы эта поддержка поступила, вероятность успеха его восстания существенно возросла бы.

Я велел высадить меня за пару сотен шагов до места, чтобы мы с Лойошем и Ротсой смогли как следует осмотреться. Похоже, операция прошла чисто, и я подошел к коттеджу. Влад Норатар был снаружи, орудуя нибольной ракеткой, чтобы удержать мяч в воздухе; он был весь захвачен процессом, но в конце концов заметил меня, остановился и неуклюже поклонился.

– Рад встрече, сударь, – исполнил я самый лучший поклон с расшаркиванием; он ухмыльнулся, отчего лицо мальчика засветилось. Дверь открылась, на крыльцо вышла Коти. – Равно как и с вами, мадам.

– Я не ждала тебя так скоро, – проговорила она, с сомнением глядя на меня и не зная, радоваться ей или волноваться.

– Кое-что возникло. Вопросы. У тебя есть время поболтать?

День был в разгаре; чуть дальше по улице текла поливал садик, вероятно, принадлежащий хозяину-ремесленнику. Мимо прошагала пара детишек и скучающая няня.

– Тогда заходи, – сказала она. – Войди внутрь, Влад. – Последнее было адресовано мальчику; у меня в груди при этих словах что-то шевельнулось.

Она придержала ему дверь, я зашел следом; Лойош и Ротса приземлились мне на плечи ровно в тот миг, когда я пересекал порог. Влад Норатар, услышав хлопанье крыльев, развернулся и вытаращил глаза.

«Чертовы проклятущие позеры.»

В голове у меня отозвался беззвучный смешок.

Коти спросила, не хочу ли я бренди; я согласился. Она наполнила бокал – ароматное, неохлажденное – и плеснула что-то себе. Владу Норатару она вручила стакан чего-то, напоминающего разведенное водой вино.

Коти опустилась в кресло и ожидала начала беседы. Я раньше слышал выражение «не знаю, плакать или смеяться», но только сейчас по-настоящему его понял.

Ладно, проехали.

– Рада тебя видеть, – проговорила она.

– А что с твоим лицом? – спросил Влад Норатар.

– Меня избили.

– Кто?

– Точно не знаю, – признался я.

– Ты собираешься узнать, и потом избить их?

Я сделал паузу. Ну, коли сомневаешься – отвечай честно.

– Если у меня будет возможность с ними сквитаться, я так и сделаю.

Он кивнул и, кажется, хотел спросить что-то еще, но Коти, вероятно, не понравилось, куда сворачивает разговор.

– Итак, в чем дело? – спросила она.

Я попытался сформулировать это поточнее.

– Почему это я всегда оказываюсь в ситуации, когда я должен выяснить, что происходит, но никто ничего мне не говорит?

– Ты же не ожидаешь от меня ответа, – интонация ее не была вопросительной.

– Ну, нет.

– Так в чем дело?

На Коти было оливково-зеленое платье с белым полукорсажем-полувставкой, со шнуровкой спереди, и широкими рукавами буфом; из ворота выбивались оборки белой блузы. В общем, одежда, которая просто вопила «расшнуруй меня». А волосы у нее казались в этом наряде еще чернее…

Ладно, к черту.

– Ты можешь рассказать мне хоть что-нибудь насчет того, что, э, твои люди, твое сообщество, затевают в связи с этой резней?

Она озадаченно свела брови.

– Влад, тут нет никакого секрета. Мы агитируем насчет этого с того самого момента, как это случилось, и…

– В открытую?

– Разумеется.

– А частным образом?

– Не уверена, о чем ты. – Она сказала это так, словно на самом деле не понимала. И, не услышав ответа, добавила: – Может быть, ты можешь намекнуть, зачем тебе это знать.

– Хм. Кое о чем я рассказать не могу.

Глаза у нее вспыхнули, точно как когда-то.

– Повтори-ка, что ты там говорил насчет необходимости что-то выяснить, когда никто ничего не хочет говорит.

Я поневоле улыбнулся.

– Угу.

Влад Норатар сидел на стуле, лишь взгляд его перебегал с одного из нас к другому и обратно. Стакан он держал обеими руками, вина внутри убавилось; темные глаза наблюдали за мной сквозь прозрачное стекло. На меня смотрели куда более пугающие типы, и нервнимал я при этом куда меньше.

Я кашлянул.

– Все связано со всем.

– Что ж, – кивнула она, – можно начать и с обобщений. Продолжай.

Хотелось завыть, но я поборол искушение.

– Джареги задумали нечто масштабное и зловещее, – проговорил я. – Они работают вместе с орками. Я не знаю, как в их игру впишутся беспорядки среди текл и выходцев с Востока. Возможно, это воспрепятствует их замыслам, и тогда ваше сообщество попадает под удар. Или же сыграет им на пользу, и значит, ты будешь им помогать.

– Влад, я не знаю, с чего ты решил, будто мы способны управлять возмущением масс. Мы не можем. В тот день, когда сможем, этот мир переменится раз и навсегда.

– Хм. Ладно, допустим, я поверю. Но вот насчет джарегов сильно сомневаюсь.

Она кивнула.

– Спасибо за предупреждение; я передам.

– Хорошо, – произнес я, – но мне нужно было несколько другое.

– Что именно?

– Я пытаюсь вычислить, что произойдет, как ответят джареги, как ответит Империя и что мне придется ответить Империи.

– Желаю удачи, – кивнула Коти.

– Просто упиваюсть твоим пониманием.

– Влад…

– Ладно, – вздохнул я.

– Но я просто не знаю, что такого могу тебе рассказать, чтобы это тебе помогло.

– Мятежи ожидаются?

– Хотела бы я знать. В народе брожение. Мы работаем не покладая рук, чтобы все это утихомирить, но…

– Утихомирить?

Она моргнула.

– Ну конечно, Влад. От мятежа толку никакого, проломят сколько-то голов и все.

– Хм. Так, ладно, похоже, мне придется заново оценить положение.

– Это разрушает твои планы?

– Нет, не так все плохо. До составления планов я еще не добрался.

Коти кивнула; она не хуже других знала, как я работаю. Лучше других.

– Мы ведь не единственная компания в Южной Адриланке и среди текл, ты же знаешь.

– Хм. Вообще-то я не знал.

– Есть как минимум шесть независимых организаций.

– Правда? Ну-ну. А что будет, если вы соберетесь вместе?

– Для чего?

– Ну, не знаю.

– Вот и мы не будем знать, если соберемся. Поскольку у нас разные мысли насчет того, что нужно делать, «собирание вместе» способствовать воплощению этих мыслей никак не будет, верно?

– Ладно, ладно, я не собирался спорить. А эти другие организации, какие цели у них?

Коти закатила глаза.

– Разные. Одни пишут Империи прошения. Другие собирают провизию и деньги в пользу выживших в Тирме. Третьи организуют демонстрации, требуя от Империи расследования. Четвертые подбивают людей на насильственные действия против имперских уполномоченных. Пятые…

– Погоди-ка. Насильственные действия?

Она сжала губы и кивнула.

– Политическая наивность, вот самое мягкое, что о подобном можно сказать; более точным определением будет «самоубийцы».

– Ты можешь сказать, что они задумали?

Коти недобро сверкнула глазами.

– Из того, что я о них знаю – они не задумали ничего, просто подбивают людей нападать на имперских уполномоченных. И если они что-либо задумывают, то я не в том положении, чтобы знать, что именно. А если бы я была в таком положении, то уж точно не сказала бы тебе.

Умеет она сверкать глазами. Я и не заметил, как на ее тон отреагировал Влад Норатар, но Коти протянула руку и погладила мальчика по голове.

– Ясно, – ответил я. – Не собираюсь на тебя давить.

– И если ты собираешься их найти, это ты сделаешь без моей…

– Даже и не собирался, – сказал я.

– Хорошо.

Я действительно не собирался. Какими бы ни были их шансы кого-то убить, шансы что-либо этим изменить равнялись нулю. Но вот что-то другое… или кто-то другой… возможно… Надо подумать.

– Похоже, тебе надо подумать, – заметила она.

Я кивнул.

Она молчала. Молчал и мальчик, вот только глаза у него были очень громкими. Я встал и зашагал по комнате; он наблюдал за мной.

Чуть погодя я проговорил:

– Меня беспокоит не та компания, которая хочет убивать имперских уполномоченных, а та, которая требует расследования.

– Вообще-то, – сказала Коти, – мы на этом тоже настаиваем. Но мы желаем расследования, которое проводили бы мы, народ; они же хотят, чтобы Империя расследовала свои собственные деяния.

Я попытался это переварить.

– А ты полагаешь, что из вашего, э, независимого расследования будет толк?

– Не думаю, что будет толк просить Империю расследовать свои собственные деяния. Ты полагаешь иначе?

– Вот именно это я и пытаюсь вычислить.

Она сморщилась.

– Даже если им удастся убедить…

– Им и не нужно. Следствие уже началось.

– Что, правда? – не поверила она.

– Мне так сказали.

– Я не слышала ни слова.

– Сведения новые и, вероятно, пока секретные.

– Секретное следствие, – проговорила она. – Ну, полагаю, мы смело можем такому довериться.

– Мне кажется, императрица хочет знать, что случилось и почему.

– Я и сама хочу, – отозвалась Коти.

– Но вот другие не хотят.

Она вздернула бровь.

– Джареги.

– Джареги? А им какое дело?

– Это может помешать схемам, которые они пытаются ввести в дело.

– А что это за схемы такие?

– Вот это, – вздохнул я, – в точности то, о чем я не могу говорить.

Она кивнула.

– Лучше говорить о том, что тебя беспокоит, – заметил Влад Норатар.

Первым моим побуждением было начать с ним спорить. Ну да, забавно, если подумать. Однако у меня возникло чувство, что Коти этого не одобрит, и я просто ответил:

– Ты прав, но иногда приходится кое о чем умалчивать, потому что ты не хочешь, чтобы у кого-то были неприятности.

Этот аргумент он принял и кивнул.

– У тебя ведь есть друзья, не забывай, – проговорила Коти.

Я кивнул.

– Трудно забыть; из-за них-то я до сих пор обретаюсь на этом свете и раздражаю джарегов. Ты не получала никаких вестей от Левой Руки?

Она покачала головой.

– Они соблюдают дого… а что? – вдруг подобралась она.

– Они тоже могут в этом участвовать.

– И откуда у столь симпатичного парня столько врагов?.. – вздохнула Коти.

– Увы, таково мое тяжкое бремя.

По ее узкому лицу скользнула улыбка. Прямые черные волосы, глубокие темные глаза. Трудно поверить, как на одном лице может уместиться такая гамма чувств…

«Босс, если ты не способен сосредоточиться на деле, я намерен применить свою исполнительную власть, чтобы убрать нас всех подальше от этого города.»

«С каких это пор ты получил исполнительную власть?»

«Тебе следует делегировать мне исполнительную власть.»

Я уставился на потолок над головой Коти.

– Как мне найти этих людей?

– Они встречаются дома у своей предводительницы. Она наборщица в типографии, зовут ее Бринея, живет в переулке Еноха, у Рынка Лесорубов.

Небольшой домик, выкрашен в мерзко-зеленый цвет, перед входом парочка туй.

– Спасибо.

– Тебе действительно надо с ними повидаться?

– Не уверен. Вот прямо сейчас я почти ни в чем не уверен.

Она кивнула.

– Может пролиться кровь, Влад.

– Ага, я тоже так подумал.

– И как давно?

Я пожал плечами.

– Это будет не первое для меня кровавое дело.

– Да, но как давно ты этим занимался в последний раз?

– В последнее время я пытаюсь чаще пользоваться головой, а ножами – реже.

– Вот я и беспокоюсь.

– Ты это что же, пытаешься поколебать мою уверенность?

Коти покачала головой.

– Пытаюсь уверить себя, что ты не влез во что-то, с чем не сумеешь справиться.

– Я рад, что небезразличен тебе.

– Ты же знаешь, что нет.

– Ну да. Но мне нравится, когда об этом иногда напоминают.

Она посмотрела на Влада Норатара, я последовал ее примеру; он с любопытством изучал меня.

– Ладно, – проговорил я, – мысль понял.

Я встал и открыл дверь. Лойош и Ротса вылетели наружу. Через пару минут Лойош известил, что район чист.

– Скоро увидимся, – сказал я. – Влад Норатар, как всегда, было весьма приятно, сударь, – я поклонился.

Он встал, аккуратно поставил свой бокал и изобразил вполне похожее подобие моего поклона, отставив ногу назад и чиркнув кончиками пальцев правой руки по полу. А потом выпрямился и ухмыльнулся.

Гордая сыном Коти улыбнулась и проводила меня к выходу.

– До скорого свидания, Влад, – сказала она.

Дверь мягко закрылась за моей спиной.

У меня имелось настроение прогуляться, причем хвоста за мной не имелось и попасть куда-то конкретно мне не требовалось. Так что я направился в Южную Адриланку, к Рынку Лесорубов. Вывески «переулок Еноха» я не нашел, но одна из тех женщин Востока, которых все зовут «бабушками», с ворчанием указала мне нужную улочку, явно удивляясь, как это я не знаю прописных истин. Я предложил ей монетку и был с фырканьем отвергнут.

Лойош и Ротса наблюдали с высей, кружа по району, пока я шагал по улицам, подобный обыкновенному законопослушному обитателю города; ну за вычетом того, что у выходцев с Востока редко болтается на боку длинная железка, а покрой моей одежды был получше, чем у многих.

Домик оказалось нетрудно найти, Коти очень точно его описала. Я остановился напротив, прислонился к засохшему дереву перед дешевым многоквартирным особняком, и изучил мерзко-зеленое строение. Возможно, другой по одному виду здания многое понял бы о живущих в нем людях; я не смог. Ну да, дворик чистый и аккуратный, и что с того? Она сама его таким поддерживает, или этим занимается муж, или они наняли кого-то? Покраска выглядела довольно свежей, но опять-таки, тот же вопрос.

Я наблюдал некоторое время; никто не входил и не выходил. Может, самому попробовать проникнуть туда? Вариант. Вот только непонятно, что там искать, а если меня вдруг поймают на горячем, будет жутко стыдно. Но если там что найдется…

«Босс, прячься.»

Я нырнул за толстый дубовый ствол.

«Что там?»

«Тебя засекли. Драгаэрянин, цвета джарегов, крупный, но двигается плавно. И у него такие глаза.»

Я знал, что он имеет в виду: во взгляде у всякого, кто делал «работу», есть нечто особенное. У меня, вероятно, тоже есть. Или было. Не знаю.

«Найдешь мне чистый выход?»

«Ищу.»

Я сохранял спокойствие и ждал, поглаживая кончиками пальцев рукоять Леди Телдры. Случалось мне попадать в куда более пугающие положения, джарег-одиночка еще не повод выходить из себя. Если ситуация осложниться – что ж, остается надеяться, что Лойош вовремя сообщит мне. А пока что я был готов и не нервничал.

«Босс, э, что-то странное.»

«Выражайся яснее.»

«Он футах в двадцати от тебя, остановился, прислонился к стене, с улицы его почти не видно. Дело знает.»

«Хорошо, и что?»

«Когда он туда подошел, кто-то другой ушел с той же позиции.»

«То есть мы просто мимо кого-то прошли?»

«Вроде того, но я о другом. Он наблюдает за домом.»

«А.»

«Думаешь, он тут не из-за тебя?»

«Давай задержимся и понаблюдаем за наблюдателем. Что делает второй?»

«Уходит, стараясь прикинуться случайным прохожим, и у него получается.»

«Как думаешь, они меня узнали?»

«Откуда я знаю, босс? Может, и нет, ты для них в конце концов просто еще один выходец с Востока. Но…»

«Точно. Но. Ладно, задержимся и посмотрим, что будет.»

Похоже, проникновение в дом обернулось бы плохо.

«Я могу подобраться так, чтобы самому за ним понаблюдать?»

«Проверю. – Чуть погодя: – Есть местечко, давай сюда.»

Лойош приземлился мне на плечо и указал мне маршрут – за дома, через несколько задних двориков со старой мебелью и треснутыми горшками, и вокруг. Я обогнул строение, устроился и стал ждать и наблюдать.

Что ж, интересное положение.

Решение, разумеется, тут же возникло, раз уж я не спешил. Если вдруг почему-то нельзя общаться с кем-то псионически, имеется одно надежное средство, которое всегда должно быть под рукой: клочок бумаги и карандаш.

«Я отправляюсь с посланием?»

«Именно так. Если только Ротса не справится.»

«Лучше я слетаю. Мы торопимся?»

«Не так чтобы. Разве что я буду сильно скучать, пока ты не вернешься.»

Я нацарапал записку и отдал ему. Лойош стиснул бумажку когтистой лапой и улетел. Я присел и терпеливо ждал. Я не шевелился; тип, за которым я наблюдал, не шевелился. Высвободившееся время я использовал, пытаясь понять, знаю ли я этого парня, и если да, откуда. Выглядел он смутно знакомым; возможно, я разок его и нанимал. Или просто видел в…

– Привет, Влад. Тебе что-то нужно?

Голос раздался одновременно с хлопком потревоженного воздуха. Нет, я не подпрыгнул и не завопил; просто сверкнул глазами. Сам виноват, надо было велеть Лойошу меня предупредить, а теперь остается лишь гневно сверкать глазами.

– Привет, Деймар. Давненько же.

– Ты что имеешь в виду?

– Неважно. Да, я бы попросил тебя об одолжении, если ты не занят.

Он парил, скрестив ноги, в трех футах над землей. Несложный фокус, и убейте не пойму, почему он полагает его впечатляющим. Возможно, Деймар думает, что так удобно – но лично мне удобным эта поза не кажется.

Мы знакомы, ну, много лет. Он высокий, смуглый – и ястреблорд, со всеми вытекающими. Если вам это ни о чем не говорит, поясню: рассеянный, действующий на нервы, очень хорош в том, чем занимается, и совершенно безразличен ко всему окружающему, если только именно этот аспект не пробудит у него интереса. Полезно иметь знакомых вроде Деймара, даже если это значит, так сказать, общаться с кем-то вроде Деймара. Но если нужно влезть кому-то под череп, лучше него нету. В прошлом я пользовался его умениями, и воспользуюсь ими в будущем, если только в процессе не выпотрошу этого гада.

– Видишь вон того парня? – спросил я.

Он взглянул.

– Нет.

– Посмотри еще раз. Вон там. Нет, где я показываю. Едва выглядывает из-за угла за косяком.

– А. Да. Что он делает?

– То же, что и я. Вопрос в том, для кого он это делает?

– Мне спросить у него?

Я вдохнул и выдохнул.

– У меня на уме было нечто другое.

– А. Ты имел в виду более окольный путь?

– Да.

Деймар помолчал.

– На нем защита.

– Хм. То есть ты не сможешь узнать?

Он покосился на меня, пытаясь понять, шучу ли я. Потом произнес:

– Смогу.

– Прекрасно, только я не хочу, чтобы он знал, что произошло.

Это стоило мне еще одного косого взгляда; ничего, переживу, для того и сказал.

Да, да, не слишком любезно раздражать того, кто делает тебе одолжение. И не слишком-то разумно, ага. Но если вы встречали Деймара, вы меня поймете. Опять же, это дает ему повод повыпендриваться, а в этом смысл его существования.

Нет, так не совсем честно. Он не выпендривается – он просто увлечен своим делом, и моя просьба предоставляет ему возможность использовать свои умения, сделать то, что ему нравится делать. Вполне понимаю, я точно так же себя чувствовал, планируя чье-нибудь убийство. Не само действие, но его планирование, ощущение, когда все проходит так, как должно быть, когда разум обретает кристальную ясность…

– Есть, – сказал он.

Я кивнул.

– Что ты узнал?

– Что ему скучно, что это дурость, что ничего не происходит и что он очень рад, что отчитываться не нужно.

– Мммм. Давай поподробнее насчет последнему. Отчитываться не нужно?

– Нет. Он просто помогает другому типу по имени Виднер.

– И перед кем отчитывается Виднер, он не знает.

– Нет.

Я предложил своей богине-покровительнице предаться чувственным удовольствиям, хотя выразил это несколько иначе.

– А почему он рад, что сам не должен отчитываться?

– Не могу точно сказать, у меня просто возникло впечатление, что перед кем бы там ни понадобилось отчитываться, ему она не понравится.

– Она.

Деймар кивнул.

– Так.

Я мысленно извинился перед Богиней Демонов. Что ж, вот теперь стало интереснее.

– Спасибо, Деймар, твоя помощь, как всегда, кстати.

– Всегда рад, Влад.

Раздалось «шшш», и он исчез, внезапно и неуловимо, оставив меня наедине с моими думами.

Она.

Раз Виднер отчитывался перед «ней», это Левая Рука Джарегов.

Зачем Левой Руке наблюдать за этим домишкой?

Потому что Левая Рука вовлечена в то, чем заняты джареги – Правая Рука – и орки. И потому что Бринея со своими людьми, настаивающие на том, чтобы Империя расследовала резню в Тирме, мешает их планам.

Так, ладно. А почему?

Потому что если имперское следствие будет честным (что бы там ни утверждала Коти по поводу возможности такового), оно одним своим фактом снимет то давление, которое оказывают на Империю Дома Джарега и Дом Орки, и следовательно, их схема провалится.

Итак, что они сделают?

Остановят расследование, если смогут.

Как? Как можно остановить имперское следствие? И как этому может помочь какое-то сборище сумасшедших выходцев с Востока из домишки в Южной Адриланке?

Вернулся Лойош и приземлился мне на плечо.

«Он уже ушел, босс?»

«Да, и мы тоже уходим. Надо кое-что сделать.»