Текст книги "Виртуоз (в сокращении)"

Автор книги: Стив Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Здесь вечеринка, – заметил Трей. – Так что надо поосторожнее.

– Сам вижу, не слепой. – Брайан велел мне остановиться не доезжая до вереницы припаркованных машин. Человек двадцать или тридцать отрывались на чьем-то заднем дворе. – Нам сюда, – кивнул Брайан на дом по другую сторону улицы. Окна были темными, только над крыльцом горел свет.

– Ты точно знаешь, что там никого нет? – спросил Трей.

– Они укатили на остров Маккинак. Маленький подарок нашему приятелю Адаму к окончанию школы.

Наконец-то до меня дошло: мы стоим возле дома Адама Марша, заклятого врага Брайана. Единственного, кого Брайану так и не удалось победить на футбольном поле.

Брайан начал расстегивать свою гавайку, под которой обнаружилась темно-синяя футболка.

– Слушай, Майк, – заговорил он, – я вот о чем хотел тебя спросить… Ты поможешь нам пробраться в дом к Адаму и подкинуть ему этот подарочек?

Только тут я заметил у него в руке отвертку, которой орудовал у него дома, вскрывая замок. Согнутую булавку Брайан держал в другой руке.

– Мы повесим его в спальне Адама. Представь: возвращается он домой, а там… Та-дам! Привет от друзей из Милфорда.

– Что-то не нравится мне все это, – признался Дэнни. Похоже, в пути он почти протрезвел. – Получается взлом и незаконное проникновение, так?

– Мы же никого не собираемся грабить. Просто повесим в комнате наш сюрприз.

– А по-моему, дурацкая идея, – гнул свое Дэнни.

Некоторое время все молчали. Я пытался поймать взгляд Гриффина в зеркале, но он упорно смотрел в сторону дома Адама Марша.

– А ты что скажешь? – Брайан повернулся ко мне: – Ты сегодня с нами? Без тебя у нас ничего не выйдет.

Я посмотрел на дом. Окна высоко над землей, ухоженный газон. Не дом, а дворец. Пожить в таком я и не мечтал.

Открыв дверцу, я вышел из машины.

– Я остаюсь здесь, – объявил Дэнни. – Никуда не пойду.

– Ну, как знаешь. – Брайан вышел. – И без тебя справимся.

Значит, нас четверо. Брайан, Трей, Гриффин и я. Пунш к этому времени уже выветрился, и я абсолютно четко сознавал каждый свой шаг. Нам предстояло совершить преступление: влезть в чужой дом.

Замок на задней двери был добротным, но я справился с ним за пару минут. Дверь открылась, мы толпой ввалились в дом. И целую минуту осматривались, стоя посреди кухни. Огромная металлическая плита с ресторанной вытяжкой над ней. Двухкамерный холодильник. Мраморные столешницы, словно светящиеся изнутри.

– Глазам не верю, – выговорил Брайан. – Прямо как у большой шишки.

– Не дрожи, старик. Ты идешь или нет? – позвал Трей.

Я знал, что в других обстоятельствах Трей ни за что не посмел бы так говорить с Брайаном. Так я усвоил первый урок: на одни и те же ситуации люди могут реагировать по-разному. Парень, который рвался в бой, может внезапно сдрейфить. И лидерство перейдет к кому-нибудь из тех, кто раньше беспрекословно подчинялся ему. Найдется и тот, кто не отважится даже выйти из машины.

А Гриффин? Он просто стоял, не издавая ни звука.

Сам я ничего не чувствовал. Клянусь, едва мы переступили порог этого дома, меня вдруг отпустило. Вечный гул, постоянное гудение, напоминающее о самом важном событии моей жизни, пропало начисто, как только я отпер дверь чужого дома и шагнул внутрь.

Со временем я привык к этим ощущениям. Вернее, к этому отсутствию ощущений. И слишком хорошо изучил их. Но в ту ночь я стоял столбом, глядя, как Трей подталкивает Брайана, убеждая покинуть кухню. Гриффин тоже не шевелился.

– Думаю, нам надо остаться здесь, – наконец сказал он мне. – Покараулить на всякий случай.

В темноте я не видел его лица.

– Зря мы согласились, – продолжал он. – Извини. Не надо было ввязываться.

Мне не хотелось стоять и слушать его – тянуло осмотреть дом. Я вышел из кухни и зашагал в гостиную. Она была обставлена кожаной мебелью кремового цвета. Такого здоровенного телевизора я еще нигде не видел. Противоположную стену комнаты занимал большущий аквариум. Негромко гудел компрессор. Крышка декоративного сундука с сокровищами на дне аквариума каждые несколько секунд приподнималась, выпуская струйку воздушных пузырьков. Я застыл, глядя, как в этом освещенном прямоугольнике туда-сюда плавают рыбки.

Пока аквариум не взорвался.

Волна окатила мои джинсы, прежде чем я успел понять, что происходит. Опомнившись, я уставился в лицо Трея, появившееся там, где только что была стена из стекла и воды. В руках Трей сжимал чугунную кочергу.

Он окинул взглядом дело своих рук и жестоко усмехнулся. Сколько удовольствия доставил ему бездумный разрушительный порыв! Меня затошнило. Затошнило от отвращения, и я понял, что никогда не забуду это зрелище.

Со стороны лестницы кто-то громко зашептал:

– Трей, какого черта ты делаешь?

– С рыбкой здороваюсь, – отозвался Трей.

– На хрена? Они же должны были увидеть чертову тряпку в спальне и удивиться! А ты все испортил!

– Ну так давай вытворим в спальне что-нибудь покруче – пусть удивляются, – ответил Трей, подмигнул мне и направился наверх.

Я постоял, глядя, как бьются рыбки у меня под ногами. Подобрал двух, отнес в кухню, набрал в раковину теплой воды и пустил рыб туда. Затем сходил в гостиную еще за двумя. Я перенес в кухню всех рыб, каких смог найти в полутьме.

– По-моему, пора сматываться отсюда, – сказал Гриффин, который по-прежнему не отходил от задней двери. – А эти кретины пусть остаются.

Я показал ему один указательный палец, прося подождать, и поспешил из кухни наверх. Первая комната, в которую я заглянул, была чем-то вроде швейной мастерской.

Пробежав по коридору, я заглянул в большую спальню с двуспальной кроватью под пологом на четырех столбиках и двумя стенными шкафами. Перешел в соседнюю спальню. Как я уже говорил, дом находился в Лейкленде, поэтому я понятия не имел, кто в нем живет. Я и не подозревал, что у Адама есть сестра. Стены в ее комнате были сплошь увешаны плакатами рок-групп, о которых я никогда не слышал, а на кровати, рядом с большой черной подушкой в форме сердца, сидели плюшевые игрушки.

– Майк! Ты где? – донесся снизу голос Гриффина. Я не торопился. Мое внимание приковала большая папка для рисунков, лежавшая на комоде. Я развязал тесемки и открыл папку.

– Майк, идем же! – позвал Гриффин уже громче. Но я не сдвинулся бы с места, даже если бы он взял мегафон и повторил те же слова у меня над ухом. Я забыл обо всем, кроме этих рисунков.

На первом девушка, сидя за столом, смотрела куда-то вдаль, и на ее лице страх смешался с надеждой. На следующем двое мужчин стояли в переулке, и один давал прикурить другому. Третьим рисунком был простой натюрморт.

Рисунки были хороши. Сразу чувствовалась рука талантливого художника. Я уже собирался захлопнуть папку, когда заметил под ней вторую, из черной кожи. Три ее стороны застегивались на молнию. Помедлив минуту, я расстегнул ее.

– Майк, надо убираться отсюда сейчас же! – В голосе Гриффина слышалась паника, но я не обратил на нее внимания.

На нескольких рисунках из черной папки я увидел женщину. Лет тридцати, наверное. Очень красивую, но печальную и усталую. Ее длинные волосы были собраны сзади. На лице – напряженная, смущенная улыбка. На первом рисунке она сидела на стуле, сложив руки на коленях. В каком-то помещении. На следующем – опять сидела с тем же выражением лица, но на уличной скамье. Казалось, она чувствует себя не в своей тарелке. Я перебрал еще несколько рисунков, на которых была все та же женщина.

И наконец на последнем увидел… новую натурщицу. Совсем молодую. Судя по тому, как протерлась бумага, какие отчетливые следы ластика виднелись вокруг глаз и рта, я мог сказать, что над этим портретом художник работал старательно и долго.

Это она и есть, вдруг понял я. Это автопортрет. Так я впервые увидел Амелию.

Где-то снаружи взвизгнули автомобильные шины. По стене метнулся свет фар и наконец вывел меня из транса. Я уронил рисунок, бросился в коридор, вниз по лестнице и к задней двери. Ошибка! Надо было выскакивать в окно с противоположной стороны, если я рассчитывал удрать.

Их было двое. Они поджидали меня на заднем дворе и резким ударом чуть не вышибли из меня дух. Целую минуту я не мог отдышаться.

– Где остальные? – опалил мне ухо жаркий шепот.

– Говори, куда они побежали! Кто был с тобой?

Я не сказал им ни слова. Тогда меня схватили и потащили в полицию.

Глава 7

Лос-Анджелес, январь 2000 года

Свою шевелюру я состриг перед отъездом из Нью-Йорка. Хватит с меня растрепанных вихров. Я постригся чуть ли не под ноль, надеясь таким образом изменить свою внешность до неузнаваемости. Для той же цели я купил темные очки с самыми малыми диоптриями, какие только смог найти, решив носить их постоянно. Я и вправду внешне стал другим, но чувствовал себя прежним.

Я купил новые джинсы, рубашку и куртку, а старую одежду запихал в мусорный бак. Собрал все свои пожитки: несколько пар белья и носков, запасную обувь. Зубную щетку. Полупустой тюбик зубной пасты. Мыло. Тренировочный сейфовый замок. Кожаный футляр, в котором хранил отмычки и прочий инструмент. Толстую папку с рисунками, которые накопились, пока я торчал в комнатушке над рестораном. Да, и пейджеры. Я упаковал и пейджеры, спустился на улицу и на такси добрался до автовокзала. Заплатив за проезд наличными, я вскочил в автобус и мысленно попрощался с городом. Ты, наверное, думаешь, что я был только рад расстаться с ним, а на самом деле я уже сожалел о своем решении. Каким бы жалким ни было мое существование в Нью-Йорке, все-таки здесь я выжил. И доказал себе, что способен на это.

Автобус не останавливался всю ночь. Я просыпался и снова впадал в дремоту. Открыв глаза утром, я увидел пшеничные поля, грузовики и рекламные щиты.

К концу второго дня пути я уже был в Лос-Анджелесе.

Поездка оказалась чертовски долгой, но меня позвали на другой конец страны по белому пейджеру, о котором я уже рассказывал. В Лос-Анджелесе жили люди, которых Призрак называл надежными. Настоящими профессионалами. Лучшими из лучших. Я рассудил, что мне здорово повезло, если со мной связался кто-то из них.

Человек, который в телефонном разговоре назвал мне адрес в Лос-Анджелесе, объяснил, что это адрес чистого и приличного мотеля в Глендейле. И добавил, что портье в мотеле предупредят о моем приезде и он будет ждать меня. Как только я назовусь Стоуном, он покажет мне комнату в конце коридора. Там меня найдут.

Все получилось в точности как он сказал. Я вышел из автобуса, написал адрес на бумажке и показал первому попавшемуся таксисту. Час спустя мы подъехали к мотелю.

Мотель оказался двухэтажным, с виду не из дешевых, но и на «Ритц» он не походил. Я вошел и показал портье фамилию Стоун, написанную на клочке бумаги. Портье сразу вскочил со стула.

Он лично проводил меня в комнату, выдал ключ и попросил без стеснения обращаться к нему, если мне что-нибудь понадобится.

Он ушел, а я сразу начал набирать в ванну горячую воду. Я даже не мог припомнить, когда в последний раз лежал в ванне. У дяди Лито я пользовался только душевой кабинкой. Дождавшись, когда наберется вода, я разделся и лег. После долгой поездки в автобусе ванна была особенно кстати.

Вымывшись, я вытерся и сел на кровать, завернувшись в полотенце. Потом достал бумагу и начал рисовать.

Я зарисовал продолжение своей истории. Вторую поездку в Коннектикут. Все, что было дальше. Как я остался в живых – единственный из всех.

Я рисовал и думал: что скажет Амелия, если когда-нибудь увидит эти страницы?

Ждать пришлось два дня. Я смотрел телевизор, рисовал, возился с тренировочным замком. Покупал еду с доставкой на дом. На третье утро в мою дверь постучали.

Все два дня я пытался представить себе, как выглядят те, кого я жду.

Теперь пришло время узнать это.

Первое лицо, которое я увидел, открыв дверь, было молодым, женским, очень симпатичным латиноамериканским лицом. С пухлыми губами и огромными темными глазами. Женщина улыбалась. Но едва незнакомка увидела меня, ее улыбка померкла.

Тогда я и заметил ее спутника мужчину, с виду ее ровесника. Несколькими годами старше меня. Со щетиной на подбородке. В темных очках. С курчавыми волосами, похожими на мои, – по крайней мере когда я отпускал волосы.

– Ты и есть молодой Призрак? – спросил он.

– Да он же совсем мальчишка, – вмешалась женщина.

Они оттеснили меня в комнату. На обоих были черные кожаные куртки. Я уже собирался закрыть дверь, но поток гостей еще не иссяк. Вошел третий – мужчина в черной коже. Худой и длинный как жердь. Такой же молодой, как все остальные, но шрамы на лице придавали ему вид человека пожившего. Сбоку на шее я разглядел татуировку в виде паутины.

Появился и четвертый гость. Еще одна молодая женщина, одетая в черную кожу, как и все остальные. Вид у нее был усталый и озабоченный, один глаз прищурен. Рыжие волосы, один зуб сломан, но это ее не портило.

Так в моей комнате собралось четыре обладателя необычной, но по-своему привлекательной внешности. И все они выглядели не старше выпускника колледжа.

– Я Джулиан, – сообщил первый, явно вожак этой стаи. – А это Гуннар.

– Очень приятно. – Гуннар стащил куртку, под которой была надета черная футболка с отрезанными рукавами. Казалось, на его теле нет ни грамма жира.

– Это Рамона, – продолжал Джулиан, указывая на латиноамериканку. Коротко кивнув мне, она села на кровать. – А это Люси.

Люси подошла почти вплотную ко мне, поддела мой подбородок пальцем и подняла кверху. Помедлив, убрала руку.

– Ну, молодой Призрак, – продолжал Джулиан, – как тебя зовут?

Я вынул бумажник и протянул ему водительские права.

– Уильям Майкл Смит? – Он посмотрел права на просвет. – Ты что, разыгрываешь меня? Это же стопроцентная фальшивка!

Вот и я подозревал, что мои права не похожи на настоящие, но, с другой стороны, откуда мне было знать наверняка? Я подошел, забрал права у Джулиана и ткнул пальцем во второе имя в них.

– Майкл? Это твое настоящее имя?

Я кивнул.

– Так это правда, – заключил Джулиан. – Ты не говоришь.

Я снова кивнул.

– Круто. Не просто мета-уровень – трансцендентально!

Тебе виднее, подумал я. Потом решил, что пора все прояснить. Я указал на него, Гуннара, Рамону и Люси, а затем недоуменно развел руками: народ, может, объясните наконец, в чем дело?

Джулиан улыбнулся мне и обвел взглядом друзей.

– Когда Призрак впервые увидел нас, он тоже сомневался. А потом решил присоединиться… и немало получил благодаря нам. А этот тип, на которого он работает… точнее, ты работаешь, – ты его в глаза видел?

Я кивнул. Еще как видел.

Джулиан передернулся, как персонаж из мультика, – всем телом. Словно увидел вампира.

– Таких упырей еще поискать. Я не шучу. Мы очень старались, чтобы он получил свою долю от каждого дела, в котором Призрак нам помогал. Налог остался на прежнем уровне? Или в этом году ставка повысилась?

– Да откуда он вообще узнает? – вмешался Гуннар. – От нас до него три тысячи миль.

– Ты моего мальца не слушай, – обратился ко мне Джулиан. – С твоим боссом он еще не встречался, вот и несет всякую чушь.

– А мне плевать, кто чей босс, – заявил Гуннар. – И я тебе не малец.

– Ну так расскажи, – продолжал Джулиан, обращаясь ко мне и отмахиваясь от Гуннара как от назойливой мошки, – что сказал о нас Призрак? Он говорил, что нам нет равных?

Я кивнул.

– Может, лучше сразу к делу? – снова влез в разговор Гуннар. – Этот мальчишка может вскрыть сейф?

– Здесь сказано, что ему двадцать один год, – сообщил Джулиан, возвращая мне права. – Я же передал тебе все, что узнал сам. Уж Призрак-то наверняка в курсе.

– Пока сам не увижу его в деле, ни за что не поверю.

– Ну само собой, сначала мы его испытаем, – заверил Джулиан. – Мы же профи. – И он повернулся ко мне: – На мотоцикле ездить умеешь?

Я еще раз кивнул.

– Что скажешь, Рамона? Дадим ему твой байк?

– Шутишь, что ли?

– Ладно тебе, он наш гость. Или хочешь сзади его прокатить?

Я слушал их и ничего не понимал: кого он проверяет – Рамону? Или меня?

Рамона смерила Джулиана долгим взглядом. Потом подошла ко мне:

– Раздолбаешь байк – убью.

На стоянке были припаркованы четыре «харлея». Нашелся и лишний шлем для меня. Мы оседлали байки и выехали на улицу.

Они гнали на полной скорости, лавируя между машинами. Люси поминутно оглядывалась, а мужчины мчались наперегонки, словно забыли про меня. Мы пересекли Уэст-Голливуд, затем Беверли-Хиллз: высокие пальмы, роскошные особняки, бурая трава.

Приблизившись к океану, мои спутники свернули на тихую боковую улочку. Еще пара поворотов – и они остановились перед неприметным домом на Грант-стрит. Джулиан открыл ворота.

– Ничего прокатился? – спросил он.

Я коротко кивнул и отдал ему шлем. Войдя в дом, я снова убедился, что первое впечатление бывает обманчивым. Кухня в доме была оборудована по последнему слову техники, большая полка заполнена бутылками с дорогим вином, ультрасовременные светильники имели причудливый вид. Здешние хозяева ни в чем себе не отказывали.

– Что будешь пить? – спросил Джулиан. – Вино? Коктейль?

Когда он дошел до холодного пива, я кивнул. Пока я пил, Джулиан пристально разглядывал меня.

– Ты как произведение искусства, – наконец сказал он. – Сам посуди: ты такой… безмолвный. Словно живой Будда.

Ну что ж… и на том спасибо. Я отпил еще пива.

– Сколько тебе лет? – спросила Рамона.

Я показал сначала десять пальцев. Потом еще семь.

– Как тебя прибило к нашим берегам?

Я молча смотрел на нее.

– Ладно, мы первые, – согласилась она. – Джулиан, расскажи ему про себя.

– Вот так взять и выложить все разом? – с улыбкой уточнил он.

– Да. По-моему, он умеет хранить секреты.

Следующие несколько минут я слушал его рассказ. Джулиан родился в состоятельной семье, учился в частных школах, в старших классах был первым учеником. А потом во второй раз попался на вождении в нетрезвом виде и целый месяц проходил молодежную программу реабилитации. Так он и познакомился с Рамоной, Гуннаром и Люси – все они были жертвами ужасающей нищеты, жестокого обращения родителей, распавшихся семей. С тех пор Джулиан и Рамона не расставались. Им вдвоем удалось избежать новых приводов, а Гуннар и Люси то и дело нарывались на неприятности. Но в конце концов и этим двоим удалось ускользнуть из-под надзора полиции, и они поселились вчетвером.

Джулиан не стал объяснять, как вышло, что они все вместе занялись крупными ограблениями. Или как познакомились с человеком из Детройта. Или с Призраком. Об этой части истории речь зашла позднее.

– Дойдем и до разговоров о деле, – пообещал он. – В свое время.

Меня подвели к книжному шкафу, придвинутому к задней стене дома.

– Можешь мне поверить: когда я купил этот дом, здесь все так и было, – объявил Джулиан.

Он надавил на одну из полок, и шкаф целиком повернулся, как вращающаяся дверь. За ним открылся проход в другую комнату. Шагнув через порог, я увидел приколотые к стене карты и фотографии. Компьютер и принтер. А в углу… надежный, металлический сейф высотой около четырех футов.

– Добро пожаловать в пещеру летучих мышей, – сказал Джулиан.

Особого приглашения мне не понадобилось: я сразу прошел к сейфу и опустился возле него на колени. Люси, которая не проронила ни слова с тех пор, как мы вошли в дом, тоже встала на колени рядом со мной. Я протянул руку к сейфу, и Люси встрепенулась так, словно хотела остановить меня.

– Все нормально, Люси. – Джулиан подошел к ней сзади и начал массировать плечи. – Так надо. Просто смотри.

Гуннар оттеснил Джулиана от нее. Только тут я понял, что отношения в этой четверке натянуты сильнее, чем струны в пианино.

– Ты правда работал с Призраком в Детройте? – спросила у меня Люси.

Я кивнул.

– Он и меня учил. Я старалась изо всех сил…

Да. Я-то знаю, сколько нужно стараний.

– Это сейф, который мы должны вскрыть, – объяснила Люси, касаясь ручки. – Точная копия. Ты можешь вскрыть ее?

Ее! Так она и сказала про сейф – в женском роде. Значит, и вправду училась у Призрака.

– Показывай.

Я набрал в легкие побольше воздуха и приступил. Повернул диск, посчитал количество чисел в комбинации. Люси неотрывно следила за мной. Я видел: она прекрасно понимает, что я делаю. Ощущение было непривычное, но почему-то приятное.

Четыре числа. Снова на ноль. Прижаться к «зоне контакта». А теперь – работа в обычном ритме. Люси внимательно смотрела, как я поворачиваю диск, прислушиваясь к изменениям звука. И так до числа сто, а потом обратно, чтобы сузить участки поиска.

Я жестом попросил ручку и бумагу, Люси протянула их мне.

Записав цифры, я заметил, что глаза Люси блестят от слез. Она явно знала эту комбинацию. А еще понимала, что самое главное – знать, какие числа в нее входят. Расставить их в верном порядке гораздо проще.

Отняв у меня листок с цифрами, она скомкала его.

– Он все правильно написал? – уточнил Гуннар.

– Да.

Гуннар кивнул, не добавив ни слова.

– Либо это умение есть, – сказала Люси, – либо его нет.

– Ясно. – Голос Джулиана изменился, стал тихим. – Поэтому Майкл здесь. И тебе известно, Люси, что и ты здесь не просто так. Ты ведь понимаешь?

Она не ответила. Встала и вышла из комнаты.

Джулиан покачал головой и взглянул на часы.

– Если мы хотим покончить с делом на этой неделе, пора за работу, – заметил он. – Надо еще войти в образ.

Он подал мне руку и помог подняться с пола.

– Добро пожаловать в Город ангелов, – объявил он. – Сейчас покажу, где мы побываем сегодня.

Мотоциклы оставили в гараже, оттуда же вывели «сааб» цвета ружейного металла. Он казался чересчур элегантным для нашей компании, но, с другой стороны, бывают случаи, когда элегантность – как раз то, что надо.

Мы все уселись в машину: Джулиан – за руль, Рамона – рядом с ним, мы с Гуннаром и Люси – на заднем сиденье. Гуннар выбрал место в середине, наверняка для того, чтобы не подпустить меня к Люси. Я уже понял, каким подводным течениям подчиняется эта компания, хотя все в ней были шестью-семью годами старше меня и по любым меркам должны были считать меня мальчишкой.

День клонился к вечеру, солнце повисло невысоко над океаном. В Беверли-Хиллз мы на этот раз повернули на север и по бульвару Лорел-Кэньон двинулись к Голливуд-Хиллз. Дорога вилась серпантином, мы постепенно поднимались все выше. По обе стороны от дороги стояли дома. Некоторые лепились к отвесным скалам и выглядели так ненадежно, что, казалось, могли рухнуть на дно каньона при первом же землетрясении.

Мы миновали Малхолланд-драйв, затем – въезд на частную дорогу, где ворота сторожил элегантно одетый охранник, сидевший в белой будке. Один крутой поворот с подъемом, затем другой. Джулиан остановил машину на обочине, все вышли. Похоже, все мои спутники досконально изучили свои роли и хорошо помнили, что им следует делать в тот или иной момент. Джулиан старательно осмотрелся и убедился, что за нами никто не следит. Он отошел к усыпанной гравием обочине, туда, где к ней вплотную подступали заросли полыни, чапарраля и других колючих с виду растений, карабкающихся по склону каньона. Гуннар шел следом. Возле зарослей он обнял Джулиана, обернулся, помахал нам и скрылся в кустах.

Рамона осматривала в бинокль дно каньона под нами. Джулиан держал наготове мобильник. Пока они следили, как Гуннар пробирается через каньон, Люси открыла багажник.

– Держи, – сказала она, протягивая мне домкрат. – Займись делом.

Я указал на колеса. Которое из них?

– Все равно. Выбирай, какое понравится.

Правая задняя шина стояла на ровной поверхности, поэтому я приладил к ней домкрат и сделал вид, будто меняю колесо. Удачная мысль, сообразил я. Если кто-нибудь проедет мимо, то сразу поймет, почему мы здесь застряли.

– Объект наверху, – сообщила Рамона. – Телохранителя не вижу.

Она продолжала наблюдение, Джулиан напряженно ждал, держа мобильник. Я приготовился сыграть свою роль, если услышу шум приближающейся машины. Люси вышагивала туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Она нервничала сильнее всех нас.

Наконец телефон Джулиана издал приглушенный сигнал. Джулиан нажал кнопку, приложил телефон к уху, послушал и сказал:

– Мы как раз ищем телохранителя. Будь начеку.

Рамона медленно водила биноклем из стороны в сторону.

– Вот он, – наконец объявила она. – Наверху.

Шагнув к краю обочины, я заглянул в каньон и увидел улицу почти под нами, на расстоянии четверти мили. На стороне улицы, противоположной нашей, возвышался ультрасовременный особняк, самый внушительный в округе. На подъездной дорожке, изгибающейся подковой, стоял длинный черный седан, частично загораживавший входную дверь.

Разглядывая дом, я увидел, как знакомая фигура пересекла улицу, двигаясь быстро, но не суетливо, обошла вокруг машины и остановилась перед домом.

– Путь свободен, – сказал Джулиан в телефон.

Гуннар открыл дверь, проскользнул в дом и притворил дверь за собой.

Следующие несколько минут все молчали. Рамона ни на секунду не оторвалась от бинокля.

– Теперь все зависит только от него самого, – пробормотала она. – Видишь что-нибудь?

– Нет, – откликнулся Джулиан. – Не вижу никого и ничего.

– Наверняка у этого придурка в доме есть оружие.

Загудел телефон Джулиана. Он взглянул на экран.

– Гуннар на месте, – объявил он. – Все нормально.

Люси забрала у Рамоны бинокль и направила его на дом. Джулиан продолжал осматривать окрестности, задерживая взгляд на ближайших домах.

– Сматываемся отсюда на хрен, – сказала Рамона.

Она оттащила Люси от края каньона и открыла перед ней заднюю дверцу машины. Я сложил домкрат и сунул его в багажник. Через несколько секунд мы все уже сидели в машине, а Джулиан жал на газ.

– Теперь бы как-нибудь убить несколько часов, – сказал он. – Майкл, ты не возражаешь против небольшого шопинга?

Я так и не понял, что произошло и что будет дальше. Гуннар проник в чужой дом, а все остальные просто бросили его там.

Но, если тебе тоже кажется, что эти ребята просто водили меня за нос, постарайся кое-что понять. Призрак заверил меня, что люди, которые свяжутся со мной по белому пейджеру, – подарок, каких мало. Да, у них свои причуды. Зато и деньги водятся. Словом, я решил посмотреть, что будет дальше. По крайней мере какое-то время.

Джулиан остановил машину на Родео-драйв, меня потащили в первый же дорогущий магазин одежды, какой нам попался.

– Как раз то, что надо, – одобрил Джулиан. – Сделаем из него человека и покончим с этим делом.

Сперва я не понял, что он имеет в виду, но вскоре до меня все дошло. Женщины потащили меня к вешалкам с модными костюмами и принялись прикладывать их ко мне так, словно я был куклой или манекеном. Так у меня появился черный костюм европейской марки и красная рубашка в обтяжку. Без воротничка. И две золотые цепочки. Черные кожаные туфли на босу ногу. Подгонять костюм по фигуре было некогда, поэтому он слегка болтался на мне. Но Джулиан сказал, что так даже эффектнее.

– Еще одно, последнее, – спохватился Джулиан, когда мы снова вышли на улицу. Он отнял у меня мои дешевые очки от солнца и швырнул их в ближайшую урну. Затем повел нас в модный магазин «аксессуаров для глаз» и выбрал безумно дорогие очки с затемненными стеклами и в золотой оправе. Меня придирчиво осмотрели, заставили пару раз повернуться на месте и наконец признали мой вид сносным. Мы погрузились в машину и вернулись домой в Санта-Монику.

Растерянный и недоумевающий, я уселся в кресло, а остальные разошлись переодеваться. Джулиан спустился первым в костюме цвета свежих сливок и лиловой шелковой рубашке.

– Ты вписался, – заметил он. – Как будто с рождения живешь здесь.

Он наполнил красным вином два бокала и протянул один мне. Ни на минуту не присев, он отошел к окну, выглянул наружу, скрылся на кухне, вернулся, взглянул на часы. И снова двинулся к окну.

Наконец спустились обе женщины, цокая шпильками по ступенькам. Рамона была в черном, Люси – в темно-бордовом, переливчатом. Ткань, облегающая тело, как вторая кожа, длинные ноги, глубокие вырезы, подобранные и заколотые на макушке волосы. Ярко накрашенные губы и длинные черные ресницы. Особенно хороша, так что дух захватывало, была Люси.

Джулиан оглядел их и заулыбался.

– Ну, как тебе? – спросил он меня. – Сгодится?

– Много времени прошло? – вмешалась Люси. – Гуннар наверняка уже бесится.

– Ты же его знаешь, – возразил Джулиан. – Он мастер дзэн-медитации.

– Поедем прямо сейчас, дольше я не выдержу.

Мы снова уселись в «сааб». На улице уже стемнело. Шел январь, наступил прохладный лос-анджелесский вечер.

Джулиан повернул на север и повез нас прямо в центр Голливуда. Мы катили по бульвару Сансет, проезжали мимо одного ночного клуба за другим, и у каждого видели длинные очереди. Наконец Джулиан свернул на стоянку у самого перекрестка с Вайн-стрит, выбрал место поближе к выезду и заранее развернулся.

– Вот так, – кивнул он. – Всем войти в роль. Майкл, просто делай вид, что тебе скучно, только и всего.

Мы вышли из машины. Как и повсюду на бульваре Сансет, к этому клубу тянулась очередь расфуфыренных посетителей. Джулиан провел нас к двери в обход очереди. Вышибала коротко взглянул на него, сразу же кивнул, снял с крючка канат, закрывающий вход, и впустил нас всех.

Внутри у меня сразу заложило уши от грохочущей музыки. Неутомимый бухающий ритм отдавался в ногах, проникал в глубь тела, в такт ему мерцали лампы, которые здесь были повсюду. Джулиан обогнул танцующую толпу и направился к узкой винтовой лестнице, ведущей на балкон. Вход охранял еще один вышибала. Как и первый, он узнал Джулиана, кивнул и пропустил нас.

Большинство столиков на балконе было уже занято, но Джулиан уверенно прошел в угол, к загородке, чем-то напоминавшей ложи в старинных театрах. Откинув канат у входа, Джулиан пропустил нас к столу.

С наших мест открывался вид на сотни людей, танцевавших внизу словно для того, чтобы развлечь нас. Я, как губка, впитывал все, что видел, и не переставал гадать, какое отношение все это имеет к тайному проникновению Гуннара в чужой дом в каньоне.

– Что будем пить, дамы? А ты, Майкл?

Рамона и Люси для начала пожелали шампанского.

В перегородку «ложи» была вделана кнопка. Джулиан нажал ее, и секунд через пять явилась женщина в наряде, похожем на черный гидрокостюм с молнией, расстегнутой спереди так, что грудь едва не вываливалась наружу.

Джулиан заказал бутылку «Кристалл», женщина исчезла и через две минуты вернулась с ведерком льда, бутылкой в нем и четырьмя узкими и высокими бокалами для шампанского. Откупорив бутылку, она разлила шампанское. Пришло время тоста. Джулиан посмотрел в глаза Рамоны и произнес пять слов:

– A la Mano de Dios.[1]1
  Зд.: За «Руку Господа» (исп.).


[Закрыть]

Мы выпили. Джулиан откинулся на спинку кресла и смотрел на танцующую толпу, пока на пороге нашей ложи не возникла фигура в темном.

– Все в сборе, можно начинать!

Незнакомец был рослым и стройным, в темно-сером костюме в тончайшую светлую полоску. Три верхние пуговицы его белой рубашки были расстегнуты. Должно быть, одной из акул в океане не хватило ледяных глаз, поскольку они достались этому человеку.