Текст книги "Разрушенная любовь (ЛП)"

Автор книги: Стейси Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Подозреваю, ты – сама правильность, – бросила она.

– Нет, – неуверенно ответила я.

– Да ладно, – фыркнула девушка, склонив голову набок. – Ты же – эталонная пай-девочка. Защищенная, милая и послушная. Немного скучноватая жизнь, Виски.

Ауч. Я нахмурилась и сжала губы, желая возразить, но рот так и остался закрытым.

– Не беспокойся, ты же встретила меня, – кивнула она на себя. – Я скоро избавлю тебя от этих недостатков, – она подмигнула и рассмеялась.

Казалось, говорить то, что думаешь, соответствовало ее характеру, и почему-то, хотя это было направлено на меня, мне она нравилась еще больше. Если бы я сделала что-то подобное, то люди бы ужаснулись и разочаровывались.

– Джей-Джей? – окликнул меня папа. – Я заеду за тобой в четыре тридцать.

Я помахала ему рукой, когда он направился к двери.

Джастин подошел к нам.

– Ладно, девочки, мы здесь для того, чтобы работать, а не болтать.

– Как насчет того, чтобы посмотреть фильм и поесть попкорна? Говорят, это очень терапевтично, – с надеждой сказала Стиви.

– А как насчет того, чтобы вместо этого взять фитбол и гантели?

– Ты совсем не веселый… ну совсем-совсем, – закатила глаза Стиви. – Но, эй, я слышала, что секс – это тренировка, полезная и для тела, и для ума. Ты в деле?

Джастин даже не глазом не повел. У меня сложилось впечатление, что он привык к ее прямоте. Он приподнял темно-каштановую бровь, держа себя строго.

– Да-да, фитбол, – Стиви повернулась к дальней стене, где штабелями лежали принадлежности для йоги. – По его прихоти я занимаюсь тантрическими упражнениями на большом мяче, а он, видите ли, не хочет участвовать. Ну просто подлец, – пробормотала она себе под нос.

– Джеймерсон, ты будешь начинать на тренажерах со мной, – он повернулся к беговой дорожке. – Готовься, это будет тяжелая битва, и она продлится какое-то время. Тебе будет очень больно, и придется особенно усердно работать.

– Ну и способ ты выбрал, чтобы подбодрить новенькую, – крикнула Стиви с другого конца комнаты.

Он пожал плечами.

– Я не люблю приукрашивать.

Стиви покачала головой.

– Точно, не любит.

Даже несмотря на страх перед тем, что меня ждет, я хихикнула над комментарием Стиви. Я знала, что она мне понравится. Она отличалась от всех, кого я знала.

Именно этого я и хотела.

Глава 10

Джеймерсон

Джастин оказался прав насчет усилий. Мучительная боль и изнурительная работа в течение следующих двух недель превзошли все мои представления. Я и не задумывалась о том, насколько сложным может быть простой акт ходьбы на беговой дорожке или поднятие минимального веса ногами.

Я также не ожидала невероятной усталости от обычной деятельности, кошмаров, которые вырывали меня из сна по ночам, и чувства потерянности в огромном море людей, где раньше я чувствовала себя на своем месте.

Единственным моим спасением была Стиви. Она вернула юмор в мою жизнь. В тяжелые дни, когда мне казалось, что счастье – далекая мечта, она помогала мне выйти из уныния. Она подталкивала меня продолжать.

– Джастин и мои врачи говорят, что мне становится лучше. Я смогу вернуться в школу на следующей неделе, – я дышала сквозь стиснутые зубы, когда Стиви надавила мне на спину, сгибая меня пополам. Это было чертовски больно. – Сначала всего на полдня.

– Тьфу, Виски. Это отстой, – похлопала она меня по голове. – Я так рада, что закончила старшую школу. В колледже намного лучше. Хотя перерыв в этом семестре означает больше времени для мамы и дочки, что заставляет меня хотеть пойти с тобой на следующей неделе.

– Даже жизнь с мамой не заставит тебя этого захотеть, – я ненадолго потянулась, чтобы коснуться лодыжки.

– Да, ты права. Старшая школа была ужасной. Одного раза мне хватило, особенно в этом маленьком городке.

Стиви закончила школу еще до того, как я сюда переехала. До своей аварии, она училась в художественном колледже в Нью-Йорке.

– Ты, наверное, одна из тех, кому нравится старшая школа, не так ли? – она перестала давить мне на спину и плюхнулась на мат с преувеличенным вздохом, будто это она сейчас растягивалась. – Не заставляй меня тебя ненавидеть, Виски. Не после того, как я вложила столько времени в твое развращение.

– Да, нравилась. Раньше, – я вытерла капли пота с линии роста волос. – Теперь я ни в чем не уверена.

– Это вселяет в меня надежду, – девушка толкнула меня плечом, затем ее голова повернулась к двери, услышав, как та со скрипом открылась, моя голова последовала за ней.

Высокая фигура Хантера вошла в комнату, заставив мое дыхание остановиться. Его волосы были растрепаны, а щетина густо покрывала лицо. На нем была темно-серая толстовка с капюшоном и длинные сине-белые баскетбольные шорты. Наколенники находились на каждой ноге, костыли засунуты под мышки.

Мое сердце сжалось и бешено заколотилось. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к его виду? Перестану чувствовать, будто это Колтон? А потом душераздирающее разочарование, когда я пойму, что это не он?

– Хантер Харрис, верно? – Джастин подошел к нему, протянув руку.

Хантер пожал ее, его взгляд поднялся и встретился с моим. Голубые глаза парня вспыхнули, а веки сузились. Мир вокруг меня расплылся. Все, что я могла видеть, – это его яростный взгляд. Я ответила тем же.

Я не видела его с того инцидента в коридоре, когда он чуть не умер у моих ног. Между нами бушевали эмоции. Гнев. Злость. Ненависть. Вина. Обида.

– Кто-нибудь еще присоединится? – Джастин заглянул ему за плечо, вглядываясь в коридор.

Внимание Хантера переключилось с меня на Джастина.

– Нет.

– Хорошо, тогда давай начнем. Иди за мной, – он жестом предложил Хантеру следовать за ним через комнату. Костыли парня стукнули о пол, ноги едва касались поверхности, пока он ковылял за Джастином. Он держал голову идеально прямо, как будто старался не смотреть на меня.

– Так, в чем дело, Виски? – Стиви наклонилась ко мне, широко раскрыв глаза, перебегая взглядом между мной и Хантером. – Кроме того, что он чертовски сексуален и между вами витает какая-то странная атмосфера, конечно?

Я почувствовала, как жар прилил к щекам, лицо стало краснеть.

– Это Хантер, – я сделала шаткий вдох, проглотив комок в горле. – Брат-близнец моего парня, который погиб. Он тоже был в машине.

– Брат-близнец?

– Однояйцевый.

– Ого, – Стиви открыла рот от удивления. – Это как в мыльной опере. Не хватает только амнезии, чтобы он до конца сезона думал, что он другой близнец, пока не раскроется главный поворот сюжета, – мои веки раздраженно затрепетали. – Да. Ладно, возможно, я слишком много времени провожу на диване перед телевизором.

– Правда?

– У меня дома больше нечего делать.

– Это моя жизнь, а не мыльная опера, – я обхватила руками здоровую ногу, пытаясь ее поднять. – И мы никогда друг другу не нравились. Точнее, мы терпеть друг друга не можем. Теперь, когда Колтона не стало… нам больше не нужно изображать дружелюбие.

– Ненависть – забавная штука, – Стиви снова бросила взгляд между нами. – Все, что я вижу, это искры напряжения между вами двумя.

– Фу, Стиви, – волна раздражения пробежала по моему телу. – Мой парень мертв, а все, о чем ты можешь шутить, это мое напряжение с Хантером? Это слишком даже для тебя.

– Для меня ничего не слишком.

– Хантер – не тот, кого я хочу видеть в своей жизни. Он ходячая проблема. Он постоянно втягивал Колтона в свое дерьмо, и нам вечно приходилось его вытаскивать. Именно поэтому Колтон сел за руль той ночью. Именно поэтому он мертв.

– Нет. Твой парень мертв, потому что он по глупости сел пьяным за руль. Без ремня безопасности. Печальная, но слишком распространенная поучительная история, которую, кажется, никто никогда не выучит.

– Я позволила ему это сделать. Я могла бы надавить на него чуточку сильнее. Быть более настойчивой, – я уставилась на свои руки. – Никто из нас его не остановил. Это наша вина, что он мертв.

– Нет. Ты не можешь контролировать других людей. Только себя. Это не твоя вина и не его, – она подняла руку, указывая на Хантера через всю комнату. – Все так заняты поисками виновных или причин, чтобы почувствовать себя лучше, но иногда вещи просто случаются. Несправедливо и бессмысленно. Такова жизнь: порой она преподносит испытания, с которыми нам приходится справляться, нравится нам это или нет.

Она посмотрела себе на руки, ее лоб нахмурился. Это было самым серьезным выражением ее лица, которое я когда-либо видела.

– Мой отец годами боролся с раком и наконец-то победил. У него была ремиссия. Врачи говорили, что больше не видят признаков болезни. А потом он пошел на работу и умер от сердечного приступа. Теперь расскажи мне о виновных или причине в этом? – она играла со своими обгрызанными ногтями. – Их нет. И винить некого. Это просто жизнь. Отстой, но мы продолжаем жить.

– Мне жаль.

Она пожала плечами.

– Я просто говорю, что бесполезно злиться или винить Хантера в том, что от тебя не зависит. Он, наверное, ненавидит себя больше, чем ты когда-либо сможешь.

Я бросила взгляд на Хантера. Гнев по-прежнему клокотал во мне, когда я смотрела на него. Даже если Стиви и права, мой гнев никуда не делся.

– Вот почему я не ставлю себе ограничений и стараюсь жить полной жизнью. Никогда не знаешь, когда твой час истечет, – она использовала меня как опору, поднимаясь на ноги. – Кстати об этом, я пойду, узнаю, проводит ли Сьюзи тренировки на дому. Мне бы не помешало больше индивидуальных занятий, – Стиви подмигнула и подошла к темнокудрой тренерше, убирая гантели и резинки на предназначенные им места.

Я не могла сдержать веселой ухмылки, тронувшей краешек моих губ. Я никогда не смогу быть такой же смелой и напористой, как Стиви, но она заставляет меня взглянуть на жизнь по-другому. Прежняя я, до аварии, не хотела выходить за рамки, предпочитала безопасность и простоту. Но этот тонкий, стеклянный пузырь разлетелся на осколки, и я брожу по этому огромному миру, чувствуя себя потерянной, испуганной и одинокой.

***

– Стиви, твоя очередь! – крикнул Джастин, стоя рядом с беговой дорожкой. Хантер сошел. Пот стекал по его лицу, падая на футболку, пропитывая ее. Он был частью нашей группы уже неделю, и нам обоим удавалось избегать друг друга. Мы все еще не обменялись ни единым словом. – Хантер, разомнись с Джеймерсон. У тебя ноги сведет судорогой.

До этого момента.

Я опустила ногу Стиви, повернулась к Джастину, открыла рот, чтобы возразить или придумать какое-нибудь оправдание.

– Я могу размяться сам, – Хантер вытер лицо футболкой, опередив меня.

– Это прекрасно, – тон Джастина говорил о том, что Хантеру лучше бы подойти ко мне. И быстро. – Стиви. Давай.

Стиви выпрямилась.

– Не нервничай, – она не спеша подошла к тренеру. – А лучше, расслабься, – девушка рассмеялась и подмигнула ему.

Лоб Хантера нахмурился, уголки рта опустились вниз от раздражения. Он направился ко мне, хромая и не отводя взгляда. Парень издал какой-то звук и опустился на мат. Гримаса боли исказила его черты лица. Он лежал на спине, глядя в потолок, но ничего не говорил и не двигался.

– Твоя нога, – фыркнула я, поднимая руку. Его глаза метнулись ко мне, лоб нахмурился еще сильнее. Прошло несколько секунд, прежде чем он поднял ногу, положив пятку мне на ладонь. Мускул на его челюсти дернулся, и он резко выдохнул.

Фантазия о том, чтобы оттолкнуть его ногу назад к голове, причинив ему жуткую боль, молнией пронзила мою голову, заставив мои руки дернуться. Мне хотелось причинить ему боль, заставить страдать. Ту же боль, которая пожирала мое сердце. Большую часть времени мне удавалось сдерживать эмоции, но Хантер взбаламутил их, как электрический миксер.

Стиснув зубы, я подняла ногу парня до предела.

– Ты хочешь причинить мне боль прямо сейчас, не так ли? – его взгляд прожигал меня насквозь.

Я чуть ли не уронила его ногу от неожиданности.

– Это написано у тебя на лице. Я знаю, ты меня ненавидишь, – он говорил ровным голосом, снова безучастно глядя в потолок. – Мне, в общем-то, все равно.

– Думаю, лучше нам не разговаривать. Иначе я могу сделать то, о чем пожалею.

Едва заметно, но уголки его губ тронула насмешка.

– Дерзай, – его улыбка сменилась жестким вызовом. – Действуй. Сделай самое ужасное.

Мои ногти впились ему в обувь. Я сделала неровный вдох, пытаясь успокоить бушующего зверя внутри меня.

– Всегда такая паинька, – насмехался он. Что-то глубоко в его глазах, какая-то эмоция, мелькнуло. – Но я знаю, что есть и другая сторона. Давай… – я уронила его ногу. Она ударилась о мат. Из горла парня вырвался стон, челюсти сжались. – Полегчало?

– Заткнись, – прорычала я. – Ты думаешь, если я причиню тебе боль, то мне станет легче?

Именно этого мне и хотелось.

Бисеринки пота выступили вдоль линии его волос, когда он заставил себя подняться на ноги. Его тело нависало над моим.

– Да, – прошипел он. – Ты винишь меня за Колтона.

– Нет, не виню, – ложь. Я чувствовала внимание других в комнате, но никто не решался вмешаться. – Ладно, винила, но больше нет.

Хантер сардонически рассмеялся.

– Черт возьми, ты даже сама с собой не можешь быть честна.

– Что ты имеешь в виду?

– Ударь меня. Пни меня. Выплесни это, потому что ничего из того, что ты можешь сделать, не заставит меня чувствовать себя хуже, чем я уже чувствую.

Краем глаза я видела, как Сьюзи направляется к нам. Джастин покачал головой, останавливая ее.

– Теперь тебе жаль? Когда уже слишком поздно? – мои руки сжались в кулаки. – Кажется, ты без проблем пользовался Колтоном, пока он был жив.

Плечи Хантера напряглись.

– Ты так думаешь?

– Да! – закричала я. Даже помня, чем закончилась наша последняя ссора, я не могла удержать вспыхнувшую снова ненависть. – Если бы он был жив, ты бы так ужасно себя чувствовал? Нет! Ты бы продолжил его использовать, чтобы он тебя вытаскивал. И он бы это позволил.

Все тело Хантера напряглось.

– Самодовольная стерва, – прорычал он. – Ты ничего не знаешь… и еще меньше видишь.

Мой кулак врезался ему в грудь.

– Я прекрасно тебя вижу, придурок.

– Сделай это, – усмехнулся он. – Посмотрим, почувствуешь ли ты себя лучше или отправишь меня на тот свет вместо Колтона.

Я набросилась на него, снова и снова колотя по груди. Хантер напряг мышцы, принимая каждый удар, пока из меня не вышла вся энергия, превратив мои удары в слабые хлопки. Я опустила руки, оперлась на ноги и судорожно втянула воздух. Я все еще не позволяла слезам катиться из глаз, но мое тело тряслось от невыпущенной печали.

Вокруг нас царила тишина, все ждали и наблюдали. Напряжение, словно дым, окутало пространство между нами.

– Мне жаль, – голос Хантера был низким и сдержанным. – Но если тебе от этого станет легче, то знай: я ненавижу себя еще больше. Чтобы ты ни думала обо мне, я любил своего брата, и не проходит ни минуты, чтобы я не хотел, чтобы он был здесь. Или чтобы я мог занять его место. Ради всех, – Хантер развернулся и заковылял к двери.

Когда дверь за ним закрылась, комок отвращения встал у меня поперек горла. К себе. Неважно, каким человеком был Хантер, он потерял своего брата, своего близнеца. Такая боль, должно быть, невыносима.

Стиви была права. Обида на него не вернет мне Колтона. Это только заставило меня почувствовать себя еще более опустошенной.

Глава 11

Джеймерсон

Я закинула рюкзак на плечо и закрыла дверцу “Subaru”. Здание школы возвышалось передо мной, наполняя тревогой. Я развернулась и схватилась за ручку двери машины, но автоматические замки с лязгом захлопнулись, преграждая мне путь в салон. Мой взгляд метнулся к отцу. Он покачал головой, опустив окно ровно настолько, чтобы я не смогла просунуть руку.

– Тебе все равно придется вернуться. Так что сделай это сегодня.

– Завтра. Обещаю, я пойду завтра, – мне нужен всего еще один день… или неделя… чтобы люди перестали пялиться, шептаться и спрашивать, в порядке ли я.

– Завтра уже пятница.

– Да, и меня это устраивает. А послезавтра еще лучше, – они хотели, чтобы я начала постепенно, с пары половинок дня, но на следующей неделе мне придется ходить на полный учебный день.

– Мама заберет тебя после обеда, – он проигнорировал мои мольбы. – Она подумала, что тебе понравится провести время с подругами.

Нет, она хотела, чтобы я проводила с ними время. А я хотела вернуться домой и зарыться под одеяло.

«Вдохни, Джейм. Ты справишься», – подумала я и прикусила губу. Снова повернулась к школе, я слегка помахала отцу через плечо. Он быстро отъехал, наверное, боясь, что я опять передумаю.

Мои ноги, ступая по каменным ступеням, медленно несли меня к главному входу, отдавая болью. Я ухватилась за перила, останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Я отказалась брать костыли, не желая лишнего внимания. И уже пожалела об этом. Мой взгляд метнулся к главному входу. Вокруг меня сновали люди, проходя через парадные двери.

Внезапно меня захлестнули воспоминания: Колтон целует меня на ступеньках. Бесчисленное количество раз мы рука об руку проходили через эти двери. Я схватилась за грудь. Я не могла удержаться, чтобы не оглянуться через плечо на футбольное поле. Легкий туман стоял над зеленым газоном, в котором отражались лучи утреннего солнца. Он никогда больше не будет играть на этом поле. Ни на каком другом. Печаль застилала мне глаза.

Наконец я, вспотев, переступила порог входа и остановилась. Передо мной находился знакомый коридор. Он был точно таким же. Призраки Колтона витали в каждом уголке. Воспоминания о том, как его голос звал меня по этим коридорам, эхом отдавались в моей голове.

Взгляды учеников прожигали меня насквозь, следуя за мной по коридору к моему шкафчику, словно я была каким-то жутким экспериментом в банке. Я сглотнула и глубоко вздохнула. Щеки горели, а в горле першило, становилось тяжело дышать от мысли, что Колтона не будет здесь, чтобы спасти меня. Чтобы с радостью переключить внимание на себя.

Прозвенел первый звонок, вырвав сонливых учеников из оцепенения, похожих на убитых током зомби.

– Джеймерсон! – пронзительный визг Саванны заставил меня вздрогнуть. Рыжеволосая красотка помчалась прямо ко мне. Ее глаза скользнули по всем глазеющим ученикам. – Ты вернулась!

– Привет, – поздоровалась я, когда она со всего размаху врезалась в шкафчик рядом с моим, игнорируя парня, пытающегося его открыть.

– Привет? – повторила она, театрально выделяя слово. – Только «привет»? Почему ты не сказала мне, что вернешься сегодня? Это же так здорово!

Здорово – это не то слово, которым я бы это описала. Скорее всего, душераздирающе, неловко, грустно, неудобно и странно.

– Я рада, что ты вернулась. Мы безумно скучали по тебе на тренировках по черлидингу. Ты ведь сегодня придешь, правда? Тренер будет в восторге, – она сильнее прижалась к шкафчику, играя с кончиками своих длинных волос, прежде чем перекинуть их через плечо.

От ее скорости речи у меня закружилась голова. Теперь ее бурлящая энергия заставляла меня чувствовать себя так, будто меня постоянно обстреливают из дробовика.

– Господи. Все смотрят на тебя, – громко прошептала она, оглядываясь по сторонам. Ее рот скривился в гримасе, но глаза сверкнули возбуждением. Ей нравилось внимание, откуда бы оно ни шло. – Чего встали? Шевелитесь, – махнула она рукой в сторону людей, явно адресуя это в основном парню, который стоял рядом с ней.

– Я-я пытаюсь открыть свой шкафчик, – заикнулся он, указывая за ее спину. Парень выглядел намного младше и был явно напуган.

– Ну и что? – огрызнулась она.

Я захлопнула шкафчик, схватила ее за руку и отвела в сторону. Она сердито посмотрела на парня через плечо, но резко развернулась, как только мы отошли.

– Столько всего нужно обсудить. Мы с Джейсоном снова вместе. Ну, по крайней мере, на этой неделе. Кэрри очень этому рада, поэтому хочет взять меня с собой по магазинам, – Саванна закатила глаза. – Ладно, что еще? Хлоя встречается с каким-то парнем из колледжа. Говорят, он очень горячий. Я собираюсь пойти с ней на вечеринку в эти выходные. Ты пойдешь? – я покачала головой. – Стоит сходить. Там будет много классных парней, – сказала она, подмигнув. Саванна понятия не имела, насколько обидными и оскорбительными могут быть ее слова. Неужели она действительно думала, что я смогу легко пережить смерть Колтона и начать искать нового парня? – Мэдисон все еще влюблена в Адама, но он увлечен чирлидершей из конкурирующей школы, – затараторила она дальше. Я едва слушала, сосредоточившись на том, чтобы добраться до своего класса, не рухнув и не устроив истерику. Боль в теле была ничем по сравнению с болью в сердце.

К счастью, Саванна не задавала много вопросов, в основном рассказывая о себе и своих проблемах. Мы подошли к дверям моего класса.

– Увидимся за обедом. Рада, что ты вернулась, – она отошла, махнув рукой через плечо. – Я скажу тренеру, что ты придешь позже.

Я даже не пыталась спорить. Это было бессмысленно. Глубоко вздохнув, я повернулась к двери. У нас с Колтоном было одинаковое расписание уроков в первом и третьем семестрах. Сегодня мне нужно было пережить их, не замечая рядом пустого места.

Сжав губы, я вошла в класс. Мама чувствовала, что этот день будет тяжелым, и записала меня на дополнительный сеанс к психологу на потом. Я не хотела идти. Психолог только заставит меня снова пережить это, рассказать об этом. Я не хотела ни того, ни другого. Я хотела, чтобы меня оставили в покое.

– Доброе утро, Джеймерсон, – кивнул мне преподаватель английского языка, мистер Фостер. – Рад, что ты вернулась.

Я кивнула и направилась к своему месту, мой взгляд скользнул по пустой парте рядом со мной. Я села на стул, и в этот момент в класс вбежали ученики, раздался последний звонок, и места вокруг меня заполнились.

Я старалась не смотреть на пустое место Колтона, но взгляд невольно ускользал туда. Когда я повернулась, чтобы снова посмотреть, то рядом со мной сидел Колтон, на его лице сияла глупая улыбка.

– Привет, детка, – его игривый голос прозвучал, как мед для моего израненного сердца.

Я с криком отпрянула назад и закрыла глаза. Когда я снова открыла их, то пространство было пустым.

– Джеймерсон? – позвал меня мистер Фостер. – Ты в порядке?

Я кивнула, внезапно осознав, что все в классе смотрят на меня.

– Эээ. Да. Хорошо, – ответила я, чувствуя, как меня бросает в жар.

Мистер Фостер не выглядел убежденным, но принял это.

– Итак, класс, внимание сюда. Надеюсь, вы все прочитали, потому что нас ждет контрольная.

Класс издал коллективный стон.

– Кроме тебя, Джеймерсон, ты можешь сдать ее позже, если захочешь.

Я покачала головой.

– Нет, я сдам ее сейчас, – речь шла о книге, которую я уже трижды читала для удовольствия. Большая часть класса закатила глаза на мой отказ. Я была впереди всех по большинству предметов, особенно по биологии и химии. Папа поощрял меня в этом направлении. Я раздражала подруг, когда брала дополнительные задания, даже если это было необязательно. Все ради колледжа. Чтобы поступить. Куда и на кого, я не знала. Никогда не задумывалась так далеко наперед.

Оставшаяся часть утра прошла как в тумане, мое тело было оболочкой, тоскующей по Колтону, который присутствовал только духом. Громким и сильным. Его фотографии, футбольные кубки в шкафу, его память пропитывала все, на что я смотрела. Там даже висел лист регистрации на сбор средств для установки памятника рядом с футбольным полем.

Во время обеда мне казалось, что я постоянно вижу его краем глаза. Это делало меня нервной и рассеянной, хотя мне и не нужно было особенно сосредотачиваться на компании, с которой я сидела. Парни обсуждали выездную игру в пятницу. Девочки шептались о вечеринке, которую устраивал новый парень Хлои.

Я смотрела в окно, наблюдая за тем, как листья трепещут и опускаются на землю, покрывая тротуар оранжевыми, коричневыми и красными оттенками. Я никогда не чувствовала себя такой одинокой. Раньше я считала эту компанию своими друзьями, но без Колтона я поняла, что на самом деле являюсь чужой. Я понимала, что то, о чем они говорили, не было для них глупым и скучным, но сейчас я просто не могла притворяться, будто мне это интересно. Интересовалась ли я вообще когда-нибудь? Если раньше игры, школа и чирлидинг были важны, то почему они так легко превратились в ничто?

С того дня, как я проснулась, я только и делала, что сомневалась в себе и смотрела на себя с другой стороны. И пока мне не нравилось то, что я видела. Это осознание породило во мне гнев и беспокойство. Знала ли я вообще, кто я? Казалось, все, что я делала, это играла роль. Хорошей дочери, ученицы и девушки. Я делала это, чтобы люди были счастливы, чтобы не создавать проблем. Но теперь ни одна из этих ролей не казалась мне подходящей.

Потеря Колтона разрушила меня на части, оставив сломанной и обнаженной до основания. Но как можно собрать себя заново, если ты изначально не знаешь, кто ты на самом деле?

***

– Ну как? – спросила мама, выезжая со школьной парковки на серебристом «Mercedes» бабушки Нессы. Папа отвозил меня и забирал из университета на нашей единственной машине. Наш город был настолько маленьким и уютным, что мама обычно ездила на работу на велосипеде или автобусе. То, что на три потенциальных водителя была всего одна машина, становилось огромной проблемой, особенно в последнее время со всеми моими приемами к врачу и тренировками. Поэтому бабушка Несса разрешила нам взять ее машину.

– Нормально.

Губы мамы сжались в тонкую линию.

– Можно поподробнее?

– Все было нормально.

– Джеймерсон, – вздохнула она.

– Что ты хочешь услышать, мам? Уроки те же, все остальное было ужасно.

– Почему ужасно? Разве не было приятно снова побыть с друзьями?

Я бросила взгляд в окно. Она хотела для меня лучшего. Я это понимала, но чувствовала, что если расскажу о том, что на самом деле чувствую, то расстрою ее. Она просто не знает, как еще помочь мне справиться с этим. Подруги, чирлидинг, возвращение к привычной жизни – вот как, по ее мнению, мне станет лучше. Но все это, кажется, только ухудшает положение. Я ненавидела себя такой. Раньше я никогда не была недовольным подростком, но сейчас эмоции внутри меня были слишком сильны, чтобы с ними бороться.

– Мне снова звонила Нэнси. Она надеется, что ты поможешь со сбором.

– Это не просто сбор, мама. Это в память о Колтоне.

– Да, – грустно сказала она, не отрывая взгляд от дороги. – Было бы неплохо, если бы ты приняла в этом участие. Они хотят поставить что-то в его честь.

Из меня вырвался саркастический смех.

– Извините, что ваш парень умер, но вот вам скамейка, на которой можно посидеть.

– Джейм, это нечто большее, и ты это знаешь.

– Правда? – ответила я. – Это мемориал. То, что люди делают, чтобы чувствовать себя лучше.

– Джеймерсон Ванесса, что на тебя нашло?

– Это ничего не значит, мам. Он не вернется. Это имеет значение только для тех, кто его по-настоящему не знал.

Мама крепче сжала руль, нахмурившись. Она молчала, и я знала, что расстроила ее.

Напряжение в машине нарастало. Я не жалела о том, что сказала, но мне не нравилось причинять ей боль. Я знала, что она отпросилась с работы, чтобы забрать меня, потеряв столь необходимые деньги. Я слышала, как мои родители ругаются из-за этого, и просят помощи у всех моих бабушек и дедушек с оплатой медицинских счетов. Страховка покрывала лишь часть. А отпуск, который они взяли на работе, пока я была в коме, загнало нас еще глубже в долги.

Чувство вины пересилило мои истинные эмоции.

– Прости меня, мам, – тихо сказала я.

Она помедлила, прежде чем выпустить разочарование тяжелым выдохом.

– Я хочу для тебя только лучшего, Джей-Джей. Я подумала, что участие в сборе поможет тебе пережить потерю.

Памятник Колтону никак не поможет мне пережить его смерть, но я оставила эту мысль при себе.

– Я знаю, что ты хочешь лучшего. Конечно, я помогу со сбором.

Мы заехали на парковку офиса моего психотерапевта.

– В последнее время ты так часто бываешь одна. Это не идет тебе на пользу. Тебе нужно быть со своими друзьями и снова принимать участие в каких-то мероприятиях, – она поджала губы, словно хотела сказать что-то еще.

– Что?

Она заерзала, облизывая губы.

– Может быть, тебе поможет… если ты посетишь могилу Колтона.

Я до сих пор не была на том месте, где его похоронили. Я не была готова туда пойти. Он и так преследует меня везде.

– Нет, – резко ответила я.

– Я думаю…

– Нет. Я не могу. Пока не могу, – я вышла из машины. Помощь с мемориалом Колтона – одно, а посещение его могилы – совсем другое. Я еще не была готова к этому шагу.

– Хорошо, – кивнула она, наблюдая, как я выхожу. Мама наклонилась, чтобы взглянуть на меня. – Пока ты тут, я заскочу в магазин и куплю что-нибудь на ужин. Твоя сестра хочет пасту. Опять, – мама закатила глаза. Моя сестра помешалась на макаронах с маслом. Мы часто их ели. – Я буду здесь, когда ты выйдешь.

– Хорошо, спасибо, – я закрыла дверь. Мама опустила стекло с моей стороны.

– Я также позвоню Нэнси и скажу, что ты собираешься помочь. Может быть, в скором времени ты сможешь начать ходить на тренировки. Хотя бы просто присутствовать.

– Конечно, – сказала я, хотя на самом деле хотелось ответить «нет».

Когда она уехала, я почувствовала себя так, словно душила внутри себя девушку, которая была там все это время, но ее игнорировали. Новая версия меня хотела прорваться, но чем чаще я показывала старую себя, тем больше она замолкала.

Я была на распутье. Я могла бы подавить новое "‎я"‎ и вернуться к тому, кем они хотели меня видеть, или могла бы позволить ей выйти. Проблема была в том, что эта девушка была злой, сильной, яростной и не собиралась никого успокаивать.

Я боялась ее.