Текст книги "От грехов до истины. Омар и Хатидже. (СИ)"

Автор книги: Stella Amilb

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Очень много, Омар. И каждого Всевышний слышит, но не каждому отвечает. Кто-то недостаточно искренни это делает, кто-то только жалуется. Но тех кто действительно вели себя достойно, Бог никогда не оставит в беде. И за каждое сделанное нами добро, Он нам воздаст. И как думаешь, справедливо будет человеку, который всю жизнь молился и помогал людям, из-за одной его ошибки забыть все его мольбы и старания?

– Аллах никогда не забывает тех, кто Верен ему и соблюдает Его заветы.

– Верно, Омар. А почему? – спросил мулла, аккуратно погладив себя по бороде.

– Потому что Аллах Милостив и Милосерден.

– И Справедливый. Подумай над тем, что я сказал тебе, Омар и подумай над своим поведением.

В эту минуту дунул сильный ветер. У сидящей напротив нас девушки, вылетели листочки из книги, и разлетелись по сторонам. Один из листиков полетел прямо к Мустафе. Схватив бумажку, мулла протянул её мне и, улыбнувшись, сказал:

– Бери, Омар, отдашь это девушке. И начни уже искупать свои грехи и ошибки.

– Хорошо, – с грустью сказал я и взял из рук муллы листок.

Посмотрев на лист, я увидел много рисуночков, на которых изображены обнимающихся влюблённых. Видимо девушка сама рисовала их ручкой. Смешные картинки меня обрадовали.

– Отдайте, пожалуйста, – сказала девушка.

Посмотрев на девушку, которая прижимала к груди книгу и протянула ко мне правую руку, я улыбнулся ей и спросил:

– Это ты рисуешь?

– Да. Можно забрать листок?

– А можно мне ещё посмотреть?

Девушка открыла свою книжку и, достав оттуда ещё три листочка, протянула их мне. Рассматривая её рисунки, я заметил, как она аккуратно присела рядом. Посмотрев назад, я начал крутить головой по сторонам.

– Кого-то ищешь? – спросила девушка.

– Да так, не важно, – ответил я, понимая, что снова не заметил, как ушёл мулла. – Очень красиво рисуешь.

– Спасибо.

– Я Омар.

– Знаю.

– Откуда? – удивился я, взглянув на девушку, которая постоянно прятала от меня свой взгляд.

– Кто же тебя не знает, Омар Хамад, – сказала девушка, забирая бумажки с моих рук и недовольно складывая их в блокнот.

– Почему так недовольно говоришь?

– Я в жизни с тобой не общалась бы, просто ты стал инвалидом. С одной стороны это конечно плохо и печально, но с другой, ты заслужил этого, Омар.

Я поразился такой резкости, но я слишком изменился, чтобы хамить в ответ. Поэтому от услышанного меня переполнили чувства обиды.

– Что же я сделал такого?

– Ты никогда не замечал тех, кто ниже тебя статусом, ты всегда публично кидался деньгами отца. Кто такая я, что ты сейчас сидишь со мною рядом и разговариваешь? Все в городе знают, какой ты высокомерный и наглый человек, то, что ты сейчас на коляске лишь подтверждает, что каждый за свои поступки будет наказан достойно.

– Да, я стал инвалидом. Да, о многом пожалел. Я меняюсь. Я стал другим.

– Я вижу. Ладно, я пойду. Меня дома ждут.

Постоянно поправляя свою длинную юбку, девушка с трудом поднялась с места и, прижав к себе блокнот, ушла. Какая-то незнакомая мне девушка, сумела показать мне всю ненависть ко мне. Это было обидно осознать. Иногда прямолинейные люди не понимаю, насколько могут ранить своей речью. Но я не имел права обижаться, ведь всё что она мне высказала, так и есть и я это осознавал. Немного подумав, я потянулся к своей коляске и, с трудом усадив себя на неё, поехал за девушкой. Проехав пару кварталов, я остановился. Девушка пропала из виду. Я начал крутиться по сторонам, пытаясь найти её.

– Не хорошо так следить, Омар – сказала, вышедшая из-за стены дома, девушка.

– Вот ты где? Мне просто было интересно, где ты живёшь.

– А я не хочу, чтобы ты интересовался этим.

– Хорошо, больше не буду.

– Ну, всё…, уходи, Омар.

– Не могу, если не сложно ты отвези меня.

Я смотрел на обиженную жизнью девушку и хотел, как-то заставить её смотреть на меня другими глазами. Мне очень хотелось изменить её мнение о себе.

– А куда тебе нужно?

– Обратно, в парк.

Девушка кивнула и, подойдя ко мне сзади, взялась за ручки коляски. Ведя меня в сторону парка, она постоянно задавала мне вопросы, спрашивая то о моих играх, то о моей аварии, то о жизни. Мне нравилось с ней общаться. Это было легко и приятно. Я с большим удовольствием ей всё рассказывал и отвечал на её вопросы. Я замечал, что девушка постепенно стала улыбаться и уже не с такой злобой общалась со мной. Подъехав к парку, она остановилась. Девушка встала сбоку от меня и сказала:

– Всё, мы приехали, Омар.

– Вижу.

– Я пойду. Хорошего дня тебе.

– Подожди, – выкрикнул я и схватил девушку за руку.

Она увеличила свои глаза и, посмотрев по сторонам, быстро отдёрнула руку к себе.

– Ты что себе позволяешь? – прошептала девушка, всё ещё смотря по сторонам.

– Прости. Хотя бы имя скажи своё.

– Зачем оно тебе?

– Ну, как? Я хочу знать, как зовут тебя. Это такая тайна?

– Нет, просто…

Не успев договорить, к нам подбежал Хаким и перебил её:

– Мархаба, Омар. Я звоню-звоню, а ты не отвечаешь. О, мархаба, сестра, – улыбнулся девушке Хаким.

– Мархаба, ахи.

– Я просто телефон дома забыл – ответил я.

– Извините меня, братья, но я пойду, – опустив глаза, сказала девушка и ушла.

Хаким подошёл к моей коляске и, посмотрев на уходящую девушку, с улыбкой спросил меня:

– Ты что уже познакомился с ней?

– Нет. Но пытаюсь.

– Для чего? Не говори только, что в тебе опять проснулись чувства плохого парня.

– Нет. Я не знаю. Она мне такой милой кажется.

– Они все кажутся вначале милыми, – засмеялся Хаким. – Что с Абдуллой будешь делать?

– Я простил его.

– ЧТО?! Как это простил?

– Если Аллах прощает, то кто я чтобы не простить?

– Ничего себе, я конечно рад, но ты точно всё смог простить или как?

– Да. Всё хорошо. Поехали домой.

Хаким, явно приятно удивился. Схватившись за ручки моей коляски, мы направились домой. Приближаясь к порогу моего дома, я увидели Абдуллу. Друг сидел на крыльце и с таской смотрел на мой дом. Заметив нас, Абдулла поднялся и, оттряхнув штаны, посмотрел на меня.

– Омар? – спросил Абдулла.

– Что?

– Омар, прости меня. Дай мне объяснить тебе всё…

– Абдулла, я тебя давно простил. У меня лишь одна просьба.

Друг сжал губы и посмотрел на Хакима. Скрестив на груди руки, Абдулла спросил:

– Какая?

– Я тебе дорог как друг?

– Даже не думай об этом! Ты прекрасно знаешь кто ты для меня. Ты мне дорог как брат.

– Ты мне тоже. И чтобы не потерять это, ты сделаешь кое-что для меня.

– Проси что хочешь.

– С этого дня ты не подходишь к Салиме.

– Но, Омар…

– Без «но». Если ты мой друг, то будь им до конца и не предавай меня, Абдулла.

– Я не предавал тебя. Просто…

– Договорились?

Опустив голову вниз, Абдулла о чём-то задумался, после чего тихо произнёс:

– Договорились, Омар.

– Вот и отлично.

Проехав мимо Абдуллы, я направился вперёд заезжая во двор своего дома. Хаким встал возле друга и спросил:

– Почему не скажешь родителям? Приди и по человечески, проси её руки.

– Моя мама умерла, Хаким! Ещё не прошло достаточно времени. Отец убит горем, я не могу о своих страстях ему сейчас рассказывать.

– Тогда оставь Салиму в покое, как придёт время, скажешь отцу и всё.

– Так и сделаю.

Не тратьте свои дни напрасно, ибо время не жалеет нас. Время мчится, сокращая наши годы и всё больше, заставляя об опущенных минутах сожалеть нас. Спустя пару месяцев я уже передвигался на костылях, ещё спустя время мне купили специальные ходули для ног. Я уже полностью мог сам передвигаться. Ходя по коридору туда-сюда, старательно развивая мышцы ног, я услышал, плачь доносящийся из комнаты сестры. Зайдя к ней в спальню и увидев её лежащую на кровати всю в слезах, я спросил:

– Ты почему плачешь?

– Ничего, – сказала Салима, не поднимая голову с подушек.

Я взял лежащий возле неё мобильный и начал читать её сообщения. Салима тут же подскочила с кровати, и начала выдёргивать телефон у меня из рук.

– Омар, не надо! Не трогай!

– Убери руки, Салима! – крикнул я и оттолкнул её назад.

Перечитывая бесконечные сообщения от Абдуллы, где он писал, что теперь между ними всё кончено, я выключил телефон и швырнул обратно к Салиме.

– Значит, всё-таки общаетесь?!

– Нет, Омар! Это я к нему лезу. Я пишу ему. Он не хочет со мной общаться.

Я схватил Салиму за шею и, потянув к себе, спросил:

– А какого чёрта, ты ему пишешь? У тебя совсем гордости нет?

Салима, закрыла лицо руками и начала плакать. Меня раздражало, что на любой мой вопрос, Салима только ревела. Оттолкнув сестру, я развернулся к ней спиной и ушёл. Спускаясь по лестнице, я прижимался к перилам и постоянно думал о сестре и друге. Выйдя из дома, я направился к мечети, чтобы освободить себя от гнева, который из-за них переполнял меня. Уже сидя внутри мечети и совершив молитву, я облокотился к стене и внимательно читал Куран, стараясь понимать смысл каждой строки. Казалось, мысли о моей сестре покинули меня, и я значительно успокоился. Отложив книгу на специальный столик для Курана, я с трудном поднялся с места и направился в парк к любимой лавочке. Увидев, что скамейка была кем-то занята, я развернулся, чтобы уйти. Но, не успев отойти, я услышал женский голос. Подойдя ближе к дереву, я спрятался за ним и, выглянув из-за дерева, наблюдая за сидящей на скамейке девушкой. Я сразу же узнал в ней, ту самую незнакомку. Она сидела с блокнотом в руках и с кем-то говорила по телефону.

Не знаю почему, но каждый раз видя её, со мной что-то творилось. Интерес к ней вызывал во мне странные чувства. Пытаясь как можно дальше вытянуть шею, я хотел услышать, с кем и о чём она говорит. Но как назло девушка резко повернула голову.

– Ты? – спросила она, выключив и убирая телефон от уха.

– Да, я просто мимо шёл…, и вот решил…. – как-то глупо и растеряно отвечал я.

– Решил что?

Впервые я так потерял порядок слов. Я не знал, что ответить ей и чтобы не казаться ей дураком я замолчал и растянул улыбку до ушей.

– Ты чего улыбаешься?

– Да так, – говорил я, не прекращая улыбаться.

– Странный ты, – сказала девушка и встала с лавки.

– Подожди! – крикнул я, опять схватив её за руку.

– Да что это такое? Омар! Что за привычка трогать мои руки!

– Прости. Просто не уходи. Я только пытаюсь поговорить, и ты уходишь.

– Ты на ногах уже? – удивилась девушка.

– Да. Я хожу. Там, правда, ходули меня держат, но всё равно это лучше чем коляска.

– Это здорово. Рада за тебя, Омар.

– Можно пройтись с тобой?

Девушка заулыбалась и, опустив взгляд вниз, промолчала.

– Это значит, да?

– А зачем?

– Ну, просто. Пообщаться.

– Ну, пошли, – сказала, улыбаясь, девушка.

Прогуливаясь по городу, мы много общались и смеялись. Снова время с ней пролетало быстро и приятно. Дойдя до не большого парка, где стояло много лошадей, я прервал её рассказ и спросил:

– И всё-таки, может, скажешь мне своё имя?

– Ох, и пристал ты к моему имени.

– Как же иначе?

– Хатидже меня зовут.

– Красиво. А фамилия?

– А адрес?

– Ха-ха, я просто поинтересовался.

Тут у девушки зазвонил телефон. Отойдя в сторону, она улыбнулась мне и ответила на звонок:

– Да, Башир? Хорошо дорогой, обязательно возьму.

Подойдя ближе к стоящей радом лошади, я сделал вид, что осматриваю её. Услышав, что она какого-то Башира назвала родным, я решил внимательно послушать весь её разговор. Хатидже продолжала мило беседовать с каким-то мужчиной и улыбаться. Не находя себе места я прижался к коню и начал протирать рукою его лоб.

Убрав телефон от уха, Хатидже повернулась и, внимательно смотря на меня, с удивлением спросила:

– Что ты делаешь, Омар?

– Да так. Причёску ей поправлял.

– Омар, её причёска это грива, а не лоб.

– Я знаю. У меня свои собственные кони есть.

– Ясно. У тебя наверно есть всё, да Омар?

– Ну, много чего есть. Не жалуюсь.

– Омар, мне надо идти уже, а то меня ждут.

– Ну, да, – недовольно пробубнил я, снова проведя рукой по гриве коня. – Можно я проведу тебя?

– Только чуть-чуть, хорошо? – заулыбалась мне Хатидже, и пошла вперёд.

Я шёл за ней и постоянно пытался смотреть на её лицо. Но каждый раз, замечая мой взгляд, она поворачивалась ко мне и улыбалась. В эти минуты мне я резко отводить свой взгляд в сторону, чтобы она не думала, что мне интересно смотреть на неё. Я шёл молча, потому что в голове всё ещё крутилось имя этого Башира с которым она говорила по телефону, но мои мысли нарушила Хатидже и сказала:

– Всё. Отсюда я сама пойду, хорошо?

– Хорошо. До встречи, Хатидже.

– До встречи, Омар.

Я прислонился к стене дома и провожал Хатидже взглядом. Напортив меня стояли ларьки, внутри которых сидели мужчины и торговали декоративными цветами. Взглянув на торговцев, а потом на Хатидже, которая уже исчезала из виду, я, долго не думая подбежал к продавцу и протянул ему деньги.

– Вот этот дайте мне букетик, – сказал я, указав на небольшой букет с разноцветными цветочками.

Пока продавец заворачивал букетик, я уже упустил из виду Хати. Взяв цветы, я постарался идти как можно быстрее. Но с ходунками это давалась тяжело. Смотря по сторонам, я ни как не мог понять, куда она делась. Пройдя пару метров, я свернул за угол дома и увидел Хати. Она стояла и, со счастливым лицом, разговаривала с каким-то мужчиной. Отойдя за стену дома, я наблюдал за ними. И он, и она очень мило беседовали. Было заметно, что они давно знакомы. В душе мне стало так неприятно, что постояв ещё пару минут и наблюдая за их воркованием, я выбросил цветы и ушёл домой.

Приближаясь к дому, я увидел Хакима и Абдуллу. Друзья шли прямо ко мне и что-то обсуждали. Заметив меня, они остановились. Хаким улыбнулся мне и спросил:

– О, Омар. Ты из мечети?

– Да.

– А чего без настроения?

– Не выспался, – сказал я и зашёл в дом.

Парни, молча, переглянулись и пошли за мной. Поднявшись в спальню, я снял ходули и навалился на кровать. Абдулла и Хаким вошли в комнату и сев рядом со мной не знали, чтобы спросить у меня. Потому что не понимали, чем я был так расстроен.

– Какой-то ты не веселый, Омар. Хочешь, сходим, погуляем? – постарался поговорить со мной Хаким.

– Нет, я полежать хочу.

– Кстати, вы слышали? Ахмед женится скоро, – сказал Абдулла.

– Так ему и надо, – засмеялся Хаким.

– В смысле?

– Ну, на Фатме и врагу не пожелаешь жениться.

– Вот! Верно говоришь, – засмеялся Абдулла.

– Ребят, – сказал я, смотря в потолок.

– Да, Омар – ответили парни хором.

– Я передумал. Идемте, погуляем.

Переглянувшись, Хаким и Абдулла встали с места и наблюдали, как я поднялся с кровати и надевал на себя ходули. Спустившись по лестнице и выйдя во двор, я пошёл по дороге вниз.

– Омар, куда это ты направляешься? – спросил Хаким.

– Сейчас вам один дом покажу, может, знаете его.

Приведя парней к тому месту, где я выбросил цветы и, указав пальцем на дом Хатидже, я спросил их:

– Знаете, чей это дом?

Пристально осматривая двор и дом, парни пожали плечами.

– Без понятия, – сказал Хаким.

– Если не ошибаюсь, то это дом сапожника, – говорил Абдулла.

– Какой сапожник? У него есть дети? – поинтересовался я.

– Да, по-моему, две дочки и сын.

В эту минуту из этого дома вышел парень, я сразу узнал его. Это был тот, кто стоял и беседовал с Хатидже. Пройдя вперёд, я пошёл за ним. Ничего не понимая, Абдулла и Хаким последовали за мной. Подойдя близко к парню, я поздоровался с ним:

– Ас-саляму Алейкум.

– Ва алейкума Ас-салям, – ответил парень, с удивлением посмотрев на меня и моих друзей.

– Меня Омар зовут. Я тут ищу девушку по имени Хатидже.

– Приятно. Я Башир. А что случилось? Зачем она Вам?

– Я слышал, она хорошо рисует, хотел заказать пару рисунков у неё. Конечно же, хорошо отблагодарю за это.

– Но моя сестра не так уж…

– Ваша сестра? – перебил я Башира.

– Да. Хатидже моя сестра.

В эту минуту с моих плеч как гора упала. Настроение тут же подскочило, и на лице появилась улыбка. Абдулла и Хаким, абсолютно ничего не понимая, стояли с удивлённо тупыми лицами. Улыбнувшись, я продолжил:

– Значит у Вас такая талантливая сестра. Дай Аллах Вашей семье долгих лет здоровой жизни.

– Ин ша Аллах, Омар. Шукран.

– Ну, так, что насчёт картин?

– Конечно, пройдёмте к нам домой.

Парень протянул руку вперёд, словно приглашая нас следовать за ним, и направился к дому. Абдулла, схватив меня за руку, потянул к себе и тихо спроси:

– Что тут происходит?

– Потерпи. Потом объясню.

Войдя в дом, Башир пригласил нас в зал. Это был дом не богатых людей, всё было скромно, но со вкусом. В комнату, по всей видимости, вошли мать и отец Башира. Опустив головы, мы поздоровались с ними, пожелав мира их дому.

– Рад видеть Вас у себя, ребята. Чем обязан такому визиту? – спросил нас мужчина.

– Отец, эти ребята слышали о том, что Хатидже хорошо рисует и хотят купить у нас пару рисунков.

Немного подумав, отец сказал:

– Спасибо. Но можете и даром их взять. Я скажу, чтобы дочка вынесла их, а вы забирайте какие хотите.

– Нет, Господин. Я хочу, чтобы она нарисовала мою лошадь. Портрет, – ответил я.

Опять задумавшись, отец сказал:

– Прости, но я не могу этого позволить.

– Но почему? Я Вам заплачу, сколько пожелаете.

– Деньги у нас есть. А вот пускать свою дочь, рисовать чьих-то лошадей я не собираюсь.

Поняв, что данное предложение мужчину рассердило, я решил не продолжать этот разговор.

– Хорошо, – ответил я и, поклонившись отцу, попрощался с ними.

Выйдя из дома, я сразу подбежал к их окну и присел под ним. Ничего непонимающие Абдулла и Хаким, пытались хоть что-то узнать от меня.

– Ты, может, объяснишь, в конце-то концов, что происходит? Кто эти люди? – спрашивал Хаким.

– Цс! – шепнул я, прижав палец у губы. – Тише, Хаким! Не мешай слушать.

Я сидел и внимательно вслушивался в не довольный голос отца, который пытался отругать своего сына Башира.

– Ты хоть думаешь, Башир, когда таких людей к нам в дом приводишь? Кто он такой? Наглый и избалованный сын Хамада, будет стоять в моём доме и говорить, что даст любы деньги лишь бы моя дочь ему лошадей рисовала? Чтобы я и близко этих бесстыжих возле нашего дома не видел.

– Он что берега попутал?! – возмутился Абдулла.

– Успокойся. Ладно, всё. Уходим отсюда, – сказал я, поднимаясь с места и поспешив к себе домой.

Убежав от дома Хатидже подальше, мы уселись в нашем дворе. В городе ночь, шумные улицы стали тише. Абдулла как всегда, что-то писал в своём телефоне. Я, молча, смотрел на него, надеясь, что всё-таки он писал не Салиме. Хаким, сидел рядом со мной и, заметив мой пристальный взгляд, решил отвлечь меня.

– Кто эти люди? – спросил Хаким.

– Помнишь девушку из мечети? Её зовут Хатидже. Мы сейчас были у неё дома и говорили с её родными.

– И что ты забыл у них дома? – возмутился Хаким.

– Ты что не видишь? – сказал Абдулла, убрав свой взгляд от телефона.

– Не вижу что? – с удивлением спросил Хаким.

– У него, случилось неудачное знакомство с родителями. Он влюбился, Хаким.

– Подожди, как это влюбился? Омар это правда?

– Нет, я не влюбился, – сказал я, с улыбкой посмотрев на Абдуллу. – Просто хотел действительно заказать картину.

– Пф, себя не обманывай хотя бы, – недовольно сказал Абдулла.

Улыбнувшись другу, я поднял голову вверх и смотрел на звёзды. Но это не помогло мне остановить мою улыбку. Я не знаю, от чего я постоянно так радовался, но за всё время, что я плакал и страдал, мне наконец-то стало хорошо. Ещё немного посидев и рассказав друзьям про Хати, мы решили разойтись по домам. Зайдя к себе в комнату и упав на кровать, я постоянно смотрел на потолок. Красивые и большие глаза Хатидже не покидали мои мысли. Я даже, не обращал внимания на то, что услышал столько негатива в свою сторону от её отца. Я думал только о ней и улыбался. Иногда мне казалось, что я немного отупел. Но даже эта мысль меня заставляла, как идиота смеется и радоваться. Наутро, как всегда помолившись, я, надел на голову кепку и спустился во двор.

– Омар! – крикнула мне мама.

– Да, мам?

– Салима уехала с сёстрами в магазин, я с отцом и Хасаном поедем к родственникам. Если ты хочешь, то поехали с нами.

– Нет, мам. Я в мечеть лучше схожу.

– Хорошо, Омар, как знаешь.

Мама направилась в гостиную, а я поспешил выйти из дома и направился в парк. Уже издали, я высматривал нашу скамейку, в надежде, что там будет сидеть Хатидже. Но её не было, лавка пустовала. Подойдя и вздохнув, я сел на скамейку и осматривал проходящих мимо людей.

– Кого ищешь? – резко, спросил меня мулла.

– Ради Аллаха. Вы точно моей смерти желаете, да, мулла Мустафа?

– Опять неожиданно?

– И опять удачно, я Вам скажу. В один день моё сердце точно не выдержит.

– Ну что? Тяжело вести нормальный образ жизни, Омар? – спросил мулла, поправив свой белоснежный халат и сев рядом со мной.

– Нет. Даже приятно. Чувствуешь себя свободным. Не курю, не пью. Даже добрее как-то стал.

– Видишь. А если бы сразу так жил, не было бы всех этих слёз и потерь.

Слушая муллу, я увидел, проходящую мимо нас, Хатидже.

– Мустафа мулла, наконец-то я Вас покину первым. Мне нужно отойти на минуту, – говорил я, не отрывая глаз от Хати.

– Конечно, иди Омар, – засмеявшись, сказал мулла.

Я подошёл к Хатидже и поздоровался с ней.

– Мархаба.

– Мархаба, Омар, – ответила она сделав грустное лицо.

– Что такое, Хати?

– Омар, ты зачем в мой дом вчера пришёл?

– Я хотел увидеть тебя и….

– Что «и»? Мой отец такой злой был. Пойдём на лавочку сядем, поговорим.

– Нет, подожди, лавочка занята, – сказал я и замер.

Не знаю почему, я улыбнулся и, не оборачиваясь к скамейке, спросил Хатидже:

– Лавочка свободна, да?

– Ну, да. А что?

– Я даже не удивлён, что там никого нет, – ответил я и повернулся лицом к скамейке.

Естественно, от муллы там уже и след простыл. Мы с Хатидже подошли, и сев на лавочку я начал спрашивать её:

– Отец сильно злился, да?

– Да, Омар. Не прими это за грубость, но моя семья не любит вашу. Да и весь наш район особо не рад вам.

– Неужели дело лишь в богатстве?

– Конечно, нет. Дело в том, что…, не знаю, мне как-то сложно такое говорить.

– Говори как есть.

В эту минуту у неё зазвонил телефон.

– Прости, я сейчас.

Поставив блокнотик на лавку, Хатидже поднялась с места и, оттягиваю юбку вниз, словно старательно пряча свои ноги, отошла разговаривать за дерево. Ожидая её, я взял блокнот в руки и вытянул от туда пару торчащих листиков. Внимательно рассматривая её рисунки, на одном из листков, я увидел нарисованное ручкой сердце и внутри написано имя «Омар». Увидев это, моя улыбка расползлась по всему лицу. Точно не зная, какого именно Омара она имела в виду, мне, почему-то всё равно стало очень приятно. Пока Хати говорила стоя за деревом, я вынул из блокнота ручку и под надписью «Омар», быстро написал свой номер телефона и подписал: «жду твоего смс». Сложив листочки обратно в блокнот, я сидел с сияющим лицом и ждал её. Моё сердце билось с такой скоростью когда я собирался на гонки. Подобного чувства я уже давно не испытывал. Выйдя из-за дерева, Хатидже села рядом и сказала:

– Извини. Подруга звонила, мы сегодня должны ехать сумку мне покупать.

– Ясно.

– Ну, я пойду уже, Омар.

– Можно мне проводить тебя?

– Опять? Ну, проводи, если так хочешь.

– Очень хочу, – ответил я.

Хатидже каждый раз радовалась, когда я предлагал ей проводить её. Поднявшись с места и идя по дороге, я расспрашивал Хатидже, что ещё её отец говорил про меня. Внимательно слушая её, Хати вдруг остановилась и задала мне странный вопрос:

– Омар. Ты как-то сказал мне, что понял свои ошибки и начал меняться.

– Ну, да. Так и есть.

– Ты сожалеешь о многом, что совершал?

– Да.

– А можешь сказать, о чем именно ты жалеешь?

– Жалею…, наверно о том, что вёл не правильный образ жизни, о том, что очень часто не думая, мог обижать людей. Жалею, что не ценил свою здоровую жизнь и то, как дороги мне мои близкие. Цену друга понимаешь, когда его теряешь.

– Ты часто обижал людей?

– Да бывало.

– А как ты это делал?

– Почему ты так интересуешься?

– Извини, мне правда, очень интересно узнать какой ты.

Стоя возле каких-то домов, я увидел груду камней. Подойдя ближе, я запрыгнул и сел на камень, по форме напоминающий лавку. Хатидже тоже села рядом, быстро поправляя свою длинную юбку. Улыбнувшись, я спросил Хати:

– Почему ты носишь такую длинную юбку?

– А какую надо? Короткую?

– Нет. Но обычно они бывают короче, а твоя по полу тянется, собирая пыль с земли. Ног совсем невидно.

– А нечего смотреть на мои ноги, Омар – сказал недовольно Хати. – Знаешь, я вроде бы давно тебя знаю, но мне всегда казалось, что ты никогда не общаешься с людьми типа меня.

– Что за глупости? Хати, я только мечтал бы, общаться с такой девушкой как ты.

Хатидже засмущалась и опустила свой взгляд вниз.

– Да ладно тебе, Омар. Хотя, мне очень приятно это слышать.

– Можно мне взять твою руку?

Хатидже удивлённо посмотрела на меня и, покраснев, отвернулась, смотря куда-то в сторону. Ничего не ответив, она аккуратно поставила свою руку на камень. Я смотрел на неё и, моей радости не было придела. Проведя ладонью по холодному камню, я приблизился к её руке и, схватив её, крепко сжал. Этого действия было достаточно, чтобы мы оба поняли, что нравимся друг другу. Я раньше не знал, что любовь не нуждается в словах. Теперь я понял, что если ты любишь, слова не нужны. Мы коснулись друг друга руками, и казалось, мы сумели сказать друг другу всё, что сказать не решались.

– За отца не волнуйся, – говорил я, крепче сжимая руку Хатидже. – Я поменяю впечатление о себе.

– Было бы хорошо...

– Я всё сделаю, – сказал я, смотря на смущённую Хатидже. – Хати, а можно вопрос?

– Спрашивай, – отвечала она, все более спокойным и приятным голосом.

– А ты сосватана?

– Нет конечно, – опять покраснев, сказала Хатидже и отвернулась.

– Ясно, – сказал я с довольным лицом и ещё крепче сжал её руку.

Я понимал, что задавал глупые вопросы, но хотелось быть уверенным во всём. Хатидже пыталась не улыбаться, но её сияющие радостью глаза, не позволяли скрывать ей эмоций. Мне так нравилось смотреть на Хати, которая постоянно смущалась и старалась строить из себя серьёзную девушку. Её улыбка и глаза меня завораживали. Я мог сидеть и просто молча смотреть на неё, наслаждаясь только тем, что она рядом. А то, что она постоянно ходила в хиджабе, лишь придавало ей какую-то загадочность. Мне безумно хотелось знать какие у неё волосы, какая шея и плечи.

Тут у неё снова зазвонил телефон. От неожиданности мы резко отдёрнули руки. Схватив свой мобильный, Хатидже выдохнула:

– Фух, это опять подруга звонит. Я сейчас, – сказала Хати и, встав с места, пошла вперёд.

Смотря на её походку, я заметил, что она прихрамывала на одну ногу. Я удивился, вроде бы столько её вижу и только сейчас замечаю этот дефект. Неожиданно я вспомнил, что однажды она упала, проходя мимо нас и, скорее всего, подвернула щиколотку, подумал я.

– Я уже пойду, подруга ждёт, – говорила Хатидже, прижимая к себе блокнот с телефоном.

– Ну, хорошо. До завтра тогда, Хатидже.

– До завтра, Омар – сказала Хати и, помахав мне рукой, ушла.

Я провожал её взглядом. Смотря на её красивую фигуру и слегка прихрамывающую походку. Вернувшись домой, я увидел друзей, которые стояли у меня во дворе. Какова было моя радость, когда я увидел Шамиля.

– Ва бабай!!! Кого я вижу! Сюда иди, вацок! – кричал Шамиль, протянув ко мне руки и крепко обняв меня.

– Шома! Как я рад. С приездом. А говорил, предупредишь?

– Решил сюрприз сделать, так же веселее, да?

– Ну, это да. Так идёмте к моей машине, – сказал я парням, и направился к своему Audi.

– Подожди, Омар, тебе пока нельзя за руль, – возмутился Хаким.

– Да ты прав, Audi не пойдёт, – ответил я и подошел к отцовскому джипу. – Вот это то, что нужно.

– Зачем тебе джип? – спросил Абдулла.

– Садитесь. Я слишком в хорошем настроении.

Ничего не понимая, Абдулла с Шомой сели сзади, а я и Хаким спереди. Заведя машину и выехав со двора, я направился к трассе. Вытягиваясь вперёд, Шамиль делал громче звук. Музыка играла на полную громкость, так, что стёкла автомобиля начали вибрировать. Хаким постоянно возмущался и, натягивая на себя ремень безопасности, просил сделать тише.

– Омар, блин! Едь медленнее! – кричал Хаким.

– Что? Я не слышу тебя, ахи!

– Блин! Не гони так, прошу! Да сделайте вы тише звук!

– Эу, руки убрал, я сказал! – крикнул Шамиль, ударяя Хакима по руке, за то, что тот пытался сбавить громкость.

Хаким и Шома начали толкать друг друга руками, делая звук то громче то тише. Абдулла сидел и смеялся, периодически заряжая подзатыльники Хакиму.

– Блин, Абдулла, идиот блин! – возмущался Хаким, защищая рукой свою голову.

– Ехали-ехали быстрее! – кричал Шамиль и во всё горло подпевал певцу по радио.

Разогнавшись на полную катушку, я начал подпевать вместе с парнями.

– Вытаскивай флаг! – орал Абдулла.

– Что? – спросил Шамиль.

– Блин, там флаг должен быть.

Абдулла потянулся к Хакиму и начал кричать ему в ухо.

– Открой бардачок, там флаг наш лежал!

Хаким начал копаться в бардачке, доставая оттуда флаг Бахрейна. В эту минуту, сбоку от нас, сворачивал ряд грузовиков. Увидев это, я улыбнулся и крикнул друзьям:

– Ну, что, вы готовы?

– К чему? – спросил, испуганно, Хаким.

– Всегда готовы! – заорали сзади Шома и Абдулла.

– Поехали! – выкрикнул я и резко нажал на газ.

Несясь на всей скорости к проезжающему, ряду грузовиков, я подъехал почти впритык к фуре и резко развернул машину, несясь вдоль его кузова. Создавалось впечатление, что наш автомобиль вот-вот собьёт грузовик. Хаким в истерике закричал и, подскочив начал ударять руками об лобовое стекло. Шома, смеясь во весь голос, начал орать сплошным матом. Абдулла держался за моё сидения и, падая на Шамиля, что есть силы, выкрикивал бранью и визжал.

– И-и-и-х-а-а-а! – кричал я, получая бешеный адреналин.

-Вай эбель! Ты идиот, Омар! – кричал, умирая то ли от смеха, то ли реально от страха, Шамиль.

– А-А-А!!! Омар! Чтоб ты обделался и рядом воды не было!!! Идиот! – визжал на всю машину подобно женщине, Хаким.

Наконец-то проехав все грузовики, я сбавил скорость и, выровняв машину, поехал прямо.

– Аллах! О Аллах! – сползая почти с потолка машины, говорил Хаким.

– Оу блин, я думал душу Богу отдам. Отвечаю, ты больной, Омар – сказал Шамиль, скидывая с себя Абдуллу.

– Я давно так не смеялся. Вы видели Хакима? – заливаясь от смеха, говорил Абдулла.

– Да идите вы. Я думал он решил убить нас. Идиот! – поправляя на голове арафатку, сказал Хаким.

– Фу, чем воняет? – спросил Шома. – Блин, Хаким соловья пустил, что ли?

– Вуа-ха-ха! – окончательно лопаясь от смеха, упал Абдулла.

– Да пошёл ты, Шамиль. Если я пущу соловья, ты первый сдохнешь! – возмутился Хаким.

– Я твою душу мотал, вот это вонь. Ты что ешь блин! – продолжал Шамиль, закрывая нос майкой.

– Держите меня. Я сейчас умру, я отвечаю, – говорил, уже красный от смеха, Абдулла.

– Фу блин, реально воняет. Хаким?! – недовольно сказал я, прижав нос рукой.

– Да что я сразу крайний?! Шома пуснул, а я виновен теперь?