Текст книги "От грехов до истины. Омар и Хатидже. (СИ)"

Автор книги: Stella Amilb

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

История арабского парня, который топил себя в грехах до момента, пока не получил наказание Свыше и понес сильные страдания за свою ещё юную жизнь.

Автор: © Stella Amilb.

Глава I. Семья.

Глава II. Грехи.

Глава III. Явление.

Глава IV. Наказание.

Глава V. Дежавю.

Глава VI. Раскаяние.

Глава VII. Истина.

Глава VIII. Начало новой жизни.

Небольшое путешествие по маленькому Бахрейну

Глава I.

Семья.

– Мама! Ма-а-а-м! Хасан написал! Хасан написал, мам! – кричал я из своей комнаты.

– Да что ты кричишь так, Омар?! Что он там написал? – спросила мама, расставляя тарелки на столе.

– Написал, что прилетает из Лондона через шесть дней к нам! Сюда! Домой, мам!!!

– Оф, Омар – Омар – качала мама головой. – Я понимаю твою радость, но своим криком ты уже разбудил всех. Спускайся и садись кушать.

– Хорошо, мам, уже спускаюсь.

Сегодняшний день просто замечательный. Проснувшись, я тут же потянул руки к планшетнику. Я часто любил часами лежать на кровати и лазить по интернету, узнавая новости от друзей и, конечно же, общаться с любимым братом Хасаном. Он жил в Лондоне, учился в Кембриджском университете, кстати, один из старейших университетов мира. Брат очень умный. Им гордилась вся наша семья. Я же, средний ребёнок, зовут меня Омар и мне двадцать лет. Я был очень ветреный, всегда смотрел по сторонам, со школы постоянно были жалобы о пропусках и вечных драках. За двадцать лет отец уже успел морально и физически устать от меня. Я не был таким как он, и уж точно не таким, как старший брат. Отец всегда ругался с моей мамой, обвиняя её в том, что она так и не смогла вырастить хорошего сына и достойного наследника. Признаться честно, кроме того, что я плохой сын и вечная проблема для отца, я от него других слов и не слышал. Но я как-то привык к этому и уже не обращал особого внимания на его возмущения. Немного о моей семье: Мы живём в Манаме, в столице королевства Бахрейн, маленький остров в Персидском заливе. Это довольно небольшой, но очень живописный город, славящийся своими мечетями, историческими участками, рынками и ультрасовременной архитектурой. Бурное развитие Манамы началось с началом «нефтяного бума» в середине XX века. Мой отец, Кхалед Хамад, один из богатейших людей Бахрейна. У него собственная нефтяная компания. Думаю, Вам уже ясно насколько он богат и известен в своих кругах. Его жена, моя мама – Марьям Хамад, так же не из бедной семьи, ее отец известный политик. В общем, род у меня, что ни на есть удачный. Поэтому живя в такой семье, приходилось следить за каждым своим шагом и словом. Что-то не так сделал, и об этом начинали шептаться все люди, а это большой минус для семьи и её бизнеса. Наш район – это район богатых людей. У всех были шикарные дома, красивые сады и по нескольку машин. Дочерей и сыновей у большинства сватали с детства. Так и со мной было. Мне было четыре года, когда отец узнал, что у одного его знакомого генерала родилась дочь. О нашем браке сразу же договорились. Таким образом, заранее страховали себя с наследством и хорошими связями. Это и есть моя семья – семья богатого человека рода Хамад. Отец – Кхалед, мама – Марьям, старший брат – Хасан, я средний сын – Омар и младшая сестра – Салима, ей было семнадцать лет.

Надев футболку, свободные джинсовые штаны и кепку, я подошел к своему шкафу, на двери которого находилось огромное зеркало. Пристально глядя на своё отражение, рассматривая мою смуглую кожу и длинные, густые волосы, которые доходили до плеч, я улыбнулся себе и, напевая под нос песню Boba Marley, вышел из комнаты. Вприпрыжку спустившись по ступенькам и зайдя в столовую, где на столе уже стояла легкая закуска и ароматный чай, я сел за стол и схватил банку с шоколадной пастой. Мама, сидя напротив Салимы, объясняла ей, что это очень вульгарно носить столько украшений и что всему есть предел. Сев рядом с сестрой, я схватил банку и начал мазать шоколад на хлеб. Не слушая, что говорила мама, я с большим удовольствием ел «тонну» шоколада с хлебом и всё это запивал сладким чаем.

– Омар, а ты как ешь? Ну, кто так кушает? – развернувшись ко мне, возмущалась мама. – Что одна надевает украшений больше, чем позволяет её тело, то ты мажешь полбанки на хлеб, как будто больше не сможешь купить шоколада! Да что это вы растете у меня такими, а? Как будто ни еды, ни украшений не видели!

Мы с сестрой переглянулись и, недовольно закатив глаза, решили промолчать. Понимая, что сейчас начнётся многочасовое воспитание от матери, я быстренько выпил свой чай и, подскочив с места, подбежал к маме.

– Ну, всё, мам. Я пойду, встречусь с друзьями. Хочу рассказать, что Хасан писал, да и погулять немного, – сказал я, улыбаясь, смотря на мать.

– Ох, Омар, опять на улицу бежишь? Дома тебя и не застанешь толком... Хорошо, иди, и недолго.

– Конечно, мамочка, – ответил я и обнял маму за плечи. Поцеловав её в щеку, я подмигнул своей сестре, которая сидела с недовольным лицом, и побежал к выходу.

У входа, напротив больших и деревянных дверей стояли Раджа и Наиф – наши верные слуги, давно служащие нашей семье.

– Приветствую вас, парни, – сказал я с улыбкой, поставив правую руку на грудь и слегка кивнув им головой.

Развернувшись ко мне, мужчины тут же улыбнулись и кивнули мне в ответ.

– Доброго Вам дня, Омар. Чего-то желаете? – спросил меня Наиф.

– Если я чего-то пожелаю, я вам сообщу это до того, как спущусь к вам, – ответил я и, поправляя кепку, выскочил во двор.

Мужчины переглянулись и, приятно улыбнувшись мне, поспешили закрыть за мной дверь. Вынув телефон из кармана, я набрал своему другу Абдулле. Прижав мобильный телефон у уха, я развернулся в сторону закрывающихся дверей своего дома и выкрикнул прислуге:

– Раджа, Наиф! Скажите всем нашим, что через шесть дней Хасан прилетает. Надо чтобы все заранее придумали, как накрыть стол и как его красиво встретить.

Раджа и Наиф кивнули мне головой, а в эту минуту в трубке раздался, чавкающий, голос Абдуллы:

– Хасан прилетает? Это хорошая новость.

– Ты опять жрёшь, когда со мной разговариваешь? – возмутился я.

– А кто ты такой? – с иронией спросил друг. – Ах да, повелитель отбросов, простите Господин, не узнал Вас.

– Да пошёл ты! – скорчив лицо, ответил я.

– Какие планы на сегодня?

– Я сейчас зайду к Хакиму и вместе с ним пойдем к мосту, так что быстрее доедай и подтягивайся.

– Нет! Только не Хаким! – резко выкрикнул Абдулла.

– Почему это?

– Омар, ты его видел? Он же гей!

– Ты серьёзно? – рассмеявшись, спросил я. – Если он худоват, в очках и немного нежен, это ещё ни о чём не говорит.

– А его вечно обтягивающие штаны? Как ласины. И эта манера, когда обнимает класть голову на плечо и дышать в шею, как будто нюхает. Я тебе отвечаю ахи, он гей!

– Абдулла, ты точно идиот. Мы все дружим уже более десяти лет, и только сейчас ты решил, что он гей? Отлично. Ладно, я уже дошёл до его дома. Так что собирайся, ждём тебя.

– Хорошо. На связи.

– Хорошо, – сказал я и убрал телефон в карман.

Подойдя к железным заборам в готическом стиле, которые стояли вокруг дома Хакима, я направился к воротам и пожал руку охраннику. Зайдя во двор, я пошёл к цветочному саду, где стоял старший брат Али и поливал растения из шланга. Улыбнувшись брату Хакима, я подошёл ближе и, протянув руку, поздоровался с ним.

– Мархаба, Али.

– Ооо, мархаба, Омар, – обрадовался Али, пожав мою руку. – Хаким у себя в комнате, можешь зайти к нему. Как родные ваши?

– Шукран, Али. Все по воле Всевышнего, живы и здоровы. Хасан прилетает через шесть дней.

– Замечательная новость, обязательно пригласишь его к нам.

– Обязательно, Али.

Поговорив с братом, я побежал по тропинке к дверям их дома, стараясь не намочить обувь. Открыв двери и зайдя домой, я поднялся на второй этаж. Пройдя узкий коридор, ощущая лёгкий скрип паркета, я остановился у деревянной двери. Тихонько приоткрыв белую дверь в комнату Хакима, я застал друга полулежащим на кровати. Хаким старательно что-то записывал в блокнот, не замечая, что я подходил к нему всё ближе.

Стоя напротив друга и понимая, что он меня не замечает, я резко выкрикнул:

– Эй!

От неожиданности Хаким отскочил назад и, прижав блокнот к груди, крикнул:

– Чтоб тебя! Омар блин…. Я чуть Богу душу не отдал!

– Да ну брось, с каких пор ты стал таким пугливым? – спросил я, усевшись возле друга на кровать, – Ас-саляму Алейкум.

– Ва алейкума Ас-сялям! – поздоровался Хаким, вставая с кровати. – Больше так ни делай, Омар. Я могу сахарный диабет получить!

– Ради Аллаха, – засмеялся я и потянулся рукой к его блокноту, стараясь увидеть записи. – А что ты там писал? – с любопытством спросил я.

– Эй, не трогай, – резко закрыв блокнот, сказал Хаким. – Это мой личный дневник, я тут записываю свои мысли.

– Пф, что за бред? – спросил я, наблюдая, как друг запрятал дневник в ящик посменного стола.

– А вдруг умру? Память останется.

– Да кому ты нужен? Да и хватит чушь нести, давай вставай, там сейчас Абдулла к мосту подойдёт. Нас ждать будет, пойдем, прогуляемся.

– Хорошо. Ты Саида звать не будешь? – спросил Хаким, взяв из ящика свои очки с чёрной окантовкой. У него было слабое зрение, и он часто носил очки, которые ему очень подходили.

– Да, Саиду тоже надо позвонить. Пошли, как раз по дороге и позвоню ему.

Мы спустились вниз и, выйдя во двор, попрощались с Али. Идя по пыльной дороге, я достал телефон из кармана и позвонил Саиду. Хаким в эту минуту что-то рассказывал, не давая мне вслушаться в телефонные гудки.

– Кстати, Омар, мне отец часы подарил, Rolex. Когда придешь, я тебе их обязательно покажу.

– У меня тоже есть и тоже отец дарил, когда я… – но, не успев договорить, в трубке раздался звонкий голос Саида.

– Да, Омар!? Мархаба, ахи.

– Мархаба, Саид. Мы с Хакимом и Абдуллой к мосту идём, – и тут Саид снова прервал меня.

– Да я уже тут стою вместе с ним и малой тоже со мной.

– А, хорошо. Тогда мы скоро будем, ждите.

– Хорошо, ахи.

Посмотрев на Хакима, который шёл возле меня медленно, и слегка сутулясь, я убрал телефон обратно в карман. Хаким повернулся ко мне и спросил:

– Что он сказал?

– Он уже там с Абдуллой и, кажется, его младший брат Амир с ним.

– Зачем он этого малявку берёт вечно? – недовольно, спросил Хаким.

– Ну, ему шестнадцать, он тоже хочет быть в теме, – улыбаясь, ответил я.

– Какая блин тема? От Абдуллы и Саида кроме мата и прочих дурных тем, он ничего хорошего не наберется.

– Эй! – остановился я и толкнул Хакима в плечо. – Перестань так говорить, они отличные парни, ты вместе с нами вырос и прекрасно знаешь кто и какой на самой деле.

– Омар, – сказал Хаким, поставив свою руку мне на плечо. – Я знаю, кто и какой, я тоже их люблю но…

– Что но? Я что-то не понимаю тебя, – недовольно перебил я друга.

Хаким покачал головой и скинул свою руку с моего плеча, хлопнув ладонью себя по бедру.

– Ничего…. Просто нам уже не по тринадцать лет как раньше, всем по двадцать, а кому и больше. Мы не бегаем по крышам не ищем приключений, сейчас вас волнует лишь курение, выпивка, разгульный образ жизни…. Всё поменялось.

– Ты что несёшь? А что ещё должно волновать двадцати летних парней? Во-первых, я не курю и не пью!

– Ты пьёшь Red Bull! – резко выкрикнул Хаким.

– Ох, Red Bull и что? Многие парни его пьют в моём возрасте. Хаким это нормально. Давай закроем эту тему и не неси больше этот бред, – недовольно сказал я и пошёл вперёд.

Остальные минут восемь, мы шли молча и, дойдя до моста, увидели сидящих на лавке Абдуллу и Саида, а рядом с ними стоял Амир. Заметив нас, Абдулла поднялся с места и уже издалека, начал приветствовать нас, размахивая руками.

– Ооо, какие люди и без охраны. Сам его величество, Омар! – как обычно, с наглой ухмылкой сказал Абдулла, протягивая мне свою руку.

– Да-да. И если что, то я с охраной, Хаким меня прикроет, – улыбнулся я и крепко пожал другу руку.

– Кто бы Хакима прикрыл, – ответил Абдулла и с иронией посмотрел на Хакима.

Хаким, сделал такое же выражение лица с искусственной улыбкой и пожал руку Абдулле.

– Так парни, у меня для вас новость, – сказал Саид, выражая эмоции счастья на своём смуглом лице.

– Говори, ахи. Мы все во внимании – ответил Абдулла, доставая из кармана пачку сигарет.

Прикурив сигару, он протянул пачку к нам и спросил:

– Будете?

Саид вытянул одну папиросу и закурил. Взглянув на меня, Абдулла вытащил сигарету и дал её мне. Я смотрел на недовольное лицо Хакима и всё же решил закурить. Покачав головой, Хаким увёл от меня взгляд в сторону.

– Так что за новость, Саид? – продолжил Абдулла.

– Новость в том, что я женюсь.

– О-о-о! – произнесли мы хором и начали пожимать Саиду руку. – Поздравляем, ахи! Поздравляем!

– Спасибо братья, я очень рад. Полгода назад был никях* (брачный договор по правилам шариата*), а сейчас решил сыграть свадьбу.

– Ну, так что стоим? Такое дело без хорошего кальяна и красивых девушек нельзя оставлять! – с довольным лицом выкрикнул Абдулла, смотря то на меня, то на Саида.

– Каких ещё девушек?! Ты опять за своё? – возмущённо сказал Хаким.

– Ой, прости, – говорил Абдулла, положа руку на сердце. – Для тебя и парней найдём.

– Иди ты в зад, понял? Идиот.

– Да ладно, я же шучу. Сладкий ты наш.

– Я сказал, пошёл в зад!

– Хаким не надо так откровенно приглашать меня к себе. Я не из «таких», – ответил Абдулла и подошел ко мне.

Я и Саид рассмеялись. Хаким с недовольным выражением лица, отодвинул меня в сторону и, схватив Саида за локоть, пошёл с ним вперёд. Саид, подморгнув нам, обнял брата-Амира за плечи и вместе с Хакимом направились в сторону ближайшего кафе. Хаким расспрашивал Саида о предстоящей свадьбе, я и Абдулла шли за ними. Покуривая сигарету, я решил рассказать Абдулле, что был у Хакима днём.

– Когда я зашёл к Хакиму в комнату, он сидел на кровати и что-то писал в блокноте. Когда я спросил его, что это? Знаешь, что он ответил?

– Эм? – с интересом произнес Абдулла.

-Что это его личный дневник. Что если он вдруг умрёт, чтобы все смогли узнать, каким он был. Он личный дневник ведёт, понимаешь?

– Я тебе говорю, мы ещё узнаем, что наш друг, стал пи**ром, – сказал, нахмурив брови, Абдулла.

– Будем, надеется, что мы ошиблись, – недовольно ответил я, убрав сигарету и выпустив дым.

Тут наш разговор прервал крик мимо проходящего парня.

– Вот же они! Эй вы, индейцы, сюда идите.

Мы все одновременно обернулись и увидели своего давнего друга Шамиля. Он родом из России республики Дагестан. У его отца какие-то дела бывали в нашем городе, и Шамиль уже на протяжении восьми лет прилетает сюда с родственниками. Я с ним познакомился в парке развлечений, когда ещё ребёнком был. Он хорошо владел Английским и немного мог говорить по Арабски, эти знания позволяли нам с ним свободно общаться на английском и иногда на арабском.

– О-о-о, Шома! Какие люди! – сказал я с улыбкой и пожал ему руку. – Ас-саляму Аллейкум.

– Ва алейкума Ас-салям. Вы что тут делаете? – с вечной улыбкой на лице спросил Шамиль.

– Да вот, Саид решил свадьбу сыграть, хотим пойти в кафе посидеть. С нами пойдёшь? – спросил Шому, Абдулла.

– Пойду конечно. Саид брат, от души. Поздравляю – пожимая руку Саиду, сказал Шамиль и похлопал его по плечу.

– Шукран, шукран родной мой, – ответил Саид и обнял Шамиля, крепко сжав его за плечи.

Всё продолжая допрашивать друга о его скорой свадьбе, мы толпой перебегали дороги и проходили мимо невысоких домов. Минут через десять мы дошли до нашего любимого кафе, где действительно можно было расслабиться. Сидя на удобных диванах за круглым столом мы заказали на каждого по кальяну, а так же разные сладости и кофе, бурно обсуждая предстоящую свадьбу Саида и мои гоночные игры. Самый общительный среди нас был Абдулла. Он всегда являлся душой компании и очень большим понтошлёпом. Он даже просто во двор не выйдет, пока не намажет волосы гелем, не надушит себя лучшими ароматами и не наденет брендовую одежду. Высокие чёрные брови, правильные черты лица и смугловатая кожа, а так же аккуратная щетина, часто сводила с ума женщин. Абдулла был мастером в любовных делах. Самый настоящий бабник и девушки больше чем на пару часов у него не задерживались. Саид был более сдержанный, ему было двадцать три, работал фотографом. Любил романтику и приятные беседы. Мог часами обсуждать великие произведения искусства. Одевался просто, но со вкусом. Причёску всегда делал в форме горшка, а на лице носил лёгкую бородку и усы. Его брат Амир, словно его маленькая копия, ходил всё время в больших наушниках, слушал рэп и пытался строить из себя уже взрослого и крутого парня, нас это лишь умиляло и мы все его очень любили. Шамиль же не был внешне похож на нас. Во-первых, он белокожий, хотя он часто называл себя чёрным, но мы ни как не могли понять, что именно в нём чёрного. У него слегка рыжеватые волосы и легкая щетина. Ростом не высокий, но очень широкий в плечах. Хоть он всегда смеялся и доводил людей до истерик, вид у него всё равно был угрожающим. Он далеко не бедный парень, некоторые его родственники являлись ворами в законе. Короче говоря, он из какой-то мафиозной семьи. Бывали моменты, что он не думая был готов за нас жизнь отдать. За что мы все Шамиля очень любим и уважаем. А вот Хаким, на мой взгляд, не был гомосексуалистом, как часто его в этом любили обвинять Абдулла и Саид. Хаким был слишком мягкий и ранимый. Не удачно пошутив над ним, мы могли вызвать у него слёзы. Он был слегка худоват, волосы не очень длинные, аккуратная бородка с усами, делали его очень милым внешне, а цвет кожи у него был самый смуглый. Одевался он стильно, иногда носил очки, потому что имел слабое зрение. Девушкам Хаким нравился, но он не придавал им особого значения. Чрезмерная мягкость и не интерес к женскому полу, вызывали у людей странные мысли. Поэтому когда многие видели его, иногда не понимали, какой именно он был ориентации. Я, бывало, жалел его и мог затыкать друзьям рты, чтобы они не перебарщивали с шутками в его сторону. Хаким за это с детства меня выделял среди всех наших друзей и любил больше всего.

Глава II.

Грехи.

Пока мы обсуждали, что к чему, я вместе с Шомой и Абдуллой вышел на балкончик кафе, что бы покурить. Общаясь на балконе и закурив сигарету, мой взгляд застыл на проходящей по улице девушке. Длинные, чёрные волосы, развиваясь на ветру, слегка касались её бёдер. Одета была в тёмно синее, обтягивающее платье чуть выше колен. Глаза были накрашены так ярко, что их было видно даже стоя на балконе. Такая красота тут же зацепила меня и вызвала во мне бурю эмоций. Схватив Абдуллу за ворот, я повернул его лицом к идущей девушке и крикнул:

– Ты только посмотри на неё!

– О да, вот это я понимаю, – поправив ворот своей рубашки, сказал Абдулла.

– Что за взрывная? Знаете её? – спросил, не отрывая глаз от девушки, Шамиль.

– Нет, не знаем, – ответили хором Я и Абдулла.

– Она моя. Я хочу её! – тут же произнёс я. – Парни по-братски, идёмте за ней!

Подбежав к столику, возле которого сидели Саид с Хакимом, я схватил свой телефон и сказал друзьям, что срочно иду догонять красавицу. Ничего не поняв, Хаким встал с места и побежал за мной. Саид махнул нам рукой и крикнул, что останется с братом в кафе. Попрощавшись с Саидом, я и друзья направились за девушкой. Быстрым шагом, проходя не знакомые нам дворы, мы зашли в маленький заброшенный район. Дома там были словно развалены. Сплошные руин и развалины от домов, напоминали непроходимый лабиринт. Девушка остановилась у одной из разрушенных стен и, сунув руку в свою небольшую сумочку, начала рыться в ней. Мы стояли на пару шагов дальше от неё, спрятавшись за обрушенную стену дома. Вытянув голову, Хаким скорчил лицо и сказал:

– Ай, Алла-а-а-ах. Она так вульгарно выглядит! Хоть и очень красивая, но ей бы хиджаб одеть. Как жаль, что в нашей стране так толерантны к туристам.

Абдулла, переглянувшийся со мной, естественно не смог промолчать и ответил ему:

– Слушай, хорош чушь нести. Отличная девушка, всё при себе. Какой к чёрту хиджаб? Будь она в хиджабе мы бы сейчас тут не стояли!

– Вот именно, Абдулла! Побойся Аллаха! Как муха на отходы липнешь! – начал возмущаться Хаким.

– Слушай сюда, если ты – гей то это не значит, что и мы такие! Тебе ясно!?

– Он гей? Вая-я-я, что только от вас не узнаю, – засмеялся Шамиль, с удивлением посмотрев на меня.

– Да заткнитесь вы! – выкрикнул я парням. – А ты, Хаким, успокойся. Какой хиджаб? Невидно, что она выглядит так, как будто сама хочет, чтобы мужчины лезли к ней? А значит, и нам нет смысла из себя приличных сейчас строить. Девушки сами своим видом всегда покажут, что они хотят от мужчин. Видно, что мы уже не первые у неё и не последние. Оделась так ярко, значит и эмоций ярких хочет. Ну, что же, пойду, пробью её номер – сказал я с довольным лицом и вышел из-за стены, на встречу к этой девушке.

Парни сжали кулаки и с улыбкой подглядывали за мной. Выдохнув полной грудью, я подошёл ближе к девушке. Она стояла ко мне спиной и с кем-то говорила по телефону. Почувствовав, что кто-то подходит сзади она резко обернулась.

– Ой! – выкрикнула она от неожиданности. – Нет–нет, Мави, это я просто, споткнулась. Давай, я потом тебе перезвоню – сказала девушка, убирая телефон в сумку.

Внимательно посмотрев на меня и сделав, незнакома улыбнулась и с наглым видом спросила:

– Что-то случилось?

– Нет. Всё хорошо, – с нахальной улыбкой, отвечал я. – А можно поинтересоваться, что это такая красавица забыла в таком Богом забытом месте? Ждёшь кого-то?

– Не твоё дело. Где хочу там и гуляю и тебе уйти не мешало бы, – сказав это с довольным выражением лица, она резко отвернулась и, ударив меня волосами по груди, пошла вперёд.

Я поменялся в лице. Такое наглое поведение меня возмутило и привело в бешенство. Сделав пару шагов вперёд и схватив её за руку, я резко развернул девушку к себе и грозным голосом спросил её:

– Ты что, тварь, страх потерла?

Округлив свои и без того огромные глаза, девушка явно испугалась. Голос её стал спокойнее, но менять свою тактику она не спешила и, выдернув свою руку, продолжала грубить.

– Тварью свою дочь называть будешь, понял?! А от меня руки убери свои, если проблем себе создать не хочешь.

Взглянув на растерянную девушку, я отшвырнул её руку так, что она чуть не упала. Ударившись плечом об стену дома, красавица развернулась и плюнула мне на грудь. Этот поступок добил меня. Я резко схватил её за шею и со всей силы швырнул на землю. Упав на спину и ударившись об камни, девушка завизжала от боли. Сев на неё сверху я поспешил закрыть ей рот рукой, чтобы вдруг её никто не услышал. Напуганная девушка вертела головой, стараясь звать на помощь, а я, не теряя даром времени, стремительно пытался задрать её юбку. Друзья, конечно же, услышав её крик, выбежали из-за стены ко мне. Подбежавший в полной растерянности Хаким, хотел оттянуть меня, но Абдулла схватил его и потащил за стену.

– Не лезь, Хаким. Он сам разберётся. Постоим тут пока, чтобы мимо ни кто не шёл вдруг.

– Вы больные? Ай, Аллах! А вдруг она чья-то дочь? А вдруг она и не дешёвка? Ради Аллаха, оставьте девушку, давайте уйдём, – с дрожащим голосом говорил Хаким, пытаясь выглянуть из-за стены и посмотреть на девушку.

– Ой, оставь да. Тоже мне. Не хотела таких моментов, не суетилась бы в таком виде и в таком месте, – прикуривая сигарету, сказал Шома.

– Он ведь хотел лишь её номер пробить, а сейчас всё может кончиться иначе! Вы знаете, что нам по закону за это будет? – продолжал испуганный Хаким.

– Хаким, успокойся. Нам ничего не будет. Поверь, да и он её не тронет, – успокаивал его Абдулла.

Лежа на девушке, которая билась спиной об камни, пытаясь вырваться из-под меня, я периодически сжимал ей рукою рот, чтобы она не могла визжать и звать на помощь. Мне никак не удавалась стянуть с неё бельё одной рукой. Девушка отбивалась то руками, то ногами, пытаясь ударять меня. Еле-еле раздвинув ей ноги и расстегнув себе штаны, я всё-таки убрал руку от её рта и дал ей хорошей пощёчины. Девушка ревела и истеричным голосом просила не трогать её. Постоянно выкрикивая, что она невинная и умоляла отпустить. В эту минуту, покуривая за стеной разваленного дома, парни на присядках ждали пока я выйду. Хаким сидел на корточках, зажав руками свои уши, чтобы не слышать женские стоны о помощи. Смотря на испуганного друга, Абдулла хотел ему что-то сказать, как вдруг его по плечу ударил Шамиль и крикнул:

– Чёрт! Кто-то идёт сюда. Давайте, уходим парни.

Абдулла встал с места и, не заходя за стену, начал кричать мне:

– Эй, Омар! Давай, заканчивай!

Я же понимая, что так и не смог изнасиловать девушку, пытался всё-таки исправить это, но Абдулла снова выкрикнул:

– Ахи! Уходим я тебе говорю! Кто-то идёт сюда!

Я резко застыл. Тяжело дыша и смотря на заплаканную девушку, которая закрывала лицо руками, я ударил её кулаком в плечо так, что она перевернулась набок. Недовольно поднявшись с места и быстро застёгивая свои штаны, я выкрикнул парням, что мы можем уходить. Выйдя из-за стены, ребята смотрели на лежащую девушку, которая вся в слезах закрывала свою голову руками, чтобы они не могли её разглядеть. Хаким внимательно осматривал её задранную одежду и лежащее рядом рваное бельё. Он покачал головой и пошёл вперед, не дожидаясь меня. Застегнув свой ремень, я наклонился к плачущей девушке и, схватив её за обе руки, сказал ей:

– Запомни, милая! С этого дня ты больше не девственница. Кому-то скажешь, пеняй на себя, шармута*! (проститутка*)

Крепко прижав её руки к земле, я смотрел на потёкшую тушь по щекам девушки. Слегка приблизившись к её губам, я медленно плюнул ей в рот. Дождавшись пока моя слюна полностью стекла на её губы, Абдулла подошёл ко мне и, потянув за плечи, сказал:

– Всё, давай уже пошли, а то нас могут заметить, потом плохо буде.

Улыбнувшись девушке, я поцеловал её в щёку и, подскочив с места, вместе с парнями убежал оттуда прочь. Выбежав к дороге, мы остановили первую проезжавшую машину. Сев в неё и назвав адрес моего дома, мы уехали. Хаким сидел возле водителя, я с Абдуллой и Шомой сзади. Ехали молча. Через минут пять водитель, смотря в зеркало, спросил меня:

– Вы ведь Омар? Омар Хамад?

– Да, – ответил я с каким-то волнением.

– Круто… – заулыбался водитель. – Я часто смотрю Ваши гонки. Вы классно дрифтуете.

– А, Вы об этом… – сказал я, посмотрев на Абдуллу. – Да, спасибо.

– Не за что, ахи. Сегодня же ночью у Вас будут гонки, я верно слышал? – продолжал водитель.

– Да…. Сегодня будем на широкой трассе. Приходите.

– Конечно, приду, ахи. А что такие грустные? Случилось что?

– Нет что Вы. Устали просто, гуляли много, – сказал я, пытаясь искусственно улыбнуться.

– Ясно…. – ответил водитель и остановил машину. – Всё, приехали. До вечера ребята.

– Шукран. До вечера, ахи, – сказал я и, расплатившись, забежал с парнями домой.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж в мою спальню, навстречу к нам спускались сестра с подругами.

– Омар? – остановилась на лестнице Салима.

– Не до тебя, ухти. Потом поговорим, – не останавливаясь, сказал я и побежал к себе.

Парни шли за мной без остановки, кивнув девочкам головой. Дождавшись пока все зашли в комнату, я захлопнул дверь и направился к окну. Хаким сел на кресло, схватив в руки газету, лежавшую на столике. Шома и Абдулла сели на кожаный диван, а я залез на подоконник, он был большим и позволял сидеть во весь рост на нём. Я сидел молча и смотрел в окно, как будто что-то пытался увидеть там. Ещё минуту в комнате стояла тишина, как вдруг Абдулла оборвал её, спросив:

– Да?

– Что да? – переспросил я, повернувшись к другу.

– Ну, было? Ты успел? – с волнующим видом спросил Абдулла.

В эту минуту Хаким слегка приспустил газету и посмотрел мне в глаза. Как будто ждал, что же я на это отвечу. Взглянув на друга и отвернувшийся обратно к окну, я вспомнил, что желаемого так и не добился но, чтобы не упасть в глазах друзей, я ответил:

– Да, успел.

Хаким скорчил лицо и поднял газету обратно, делая вид, что читает что-то интересное.

– Фух. Тогда всё нормально, – сказал Абдулла и улыбнулся.

– Почему это? – спросил я.

– Ну, она точно ни кому не скажет. Кто будет рассказывать о том, что её изнасиловали?

– Надеюсь, об этом ни кто не узнает, – прошептал я.

– Ещё бы. Если кто-то узнает это, нам конкретный конец. Так что всё хорошо, давайте уже забудем.

Абдулла встал с места и, подойдя к огромному зеркалу на моём шкафу, начал поправлять ворот своей белоснежной рубашки.

– Да он прав. Мы всего лишь номер взять хотели и всё, – говорил Шома, пытаясь как-то развеять напряжённую атмосферу.

– Всё будет хорошо. Её ни кто не тронул. Подумаешь, упала и порвала себе бельё, мы тут причём? – продолжил Абдулла.

– Упала и порвала бельё? – переспросил я.

– Ну да, бывает, – засмеялся Абдулла. – Ладно, мы с Шомой поедим машины смотреть, мне отец обещал подарить. Пойдем, выберем. А ты Омар отдохни пока. Хаким ты с нами?

– Нет, спасибо. Я домой пойду. Что-то день неудачный был, – не отрываясь от газеты, сказал Хаким.

– Ну, хорошо, как знаешь, – ответил Абдулла и, пожав нам руки, ушёл вместе с Шамилём.

Выйдя из комнаты и спускаясь по лестнице, навстречу друзьям опять поднималась моя сестра, Салима. Абдулла, коронно растянув нагловатую улыбку и отдернув двумя руками свой воротник, спросил Салиму:

– Как дела, сестрёнка?

– Всё по воле Аллаха, Абдулла. Почему Омар с грустью был, вроде уходил весёлым из дома? – с каким-то переживанием спросила сестра.

– Он под солнцем много сидел, утомился немного. А ты, куда так нарядилась?

– Мы в парк идём с родственниками. Погулять, по фотографироваться.

– Разрешите проводить Вас, мадам? – преклонив голову и сверкая глазами, поинтересовался Абдулла.

– Ох и артист же ты, – заулыбалась Салима. – Давай провожай, мы не против.

Улыбаясь и продолжая беседу, друзья и родственники вышли из дома и отправились в парк. Я же неподвижно сидел и продолжал смотреть в окно, как вдруг, Хаким встал с кресла и, отбросив на столик газету, подошёл ко мне. Запрыгнув на подоконник и присев рядом, он положил руку мне на ногу и сказал:

– Давай вернёмся.

– Издеваешься? – недовольно спросил я.

– Я серьёзно. Давай найдём её и извинимся перед ней.

– Ещё перед шармутой я не извинялся. Никогда!

– Прекрати, Омар! Я же вижу, на тебе лица нет. Сам знаешь, что такие поступки у нас совсем не приветствуются. А если ещё и люди узнают, то моли Аллаха чтобы тебя публично не казнили.

– Хватит! Во-первых, не узнают. Нас не видели, да и она такое не посмеет рассказать. Во-вторых, если и узнают, то мой отец сам меня отругает, но это скроет от общества.

– Омар! – схватив и сжав моё колено, продолжал Хаким. – Брат мой! Я тебе лучшего желаю. Послушай ты меня, давай найдём её и просто попросим прощение. Я чувствую эта ситуация просто так не останется.